Особенности языка современной молодежной прессы

Особенности языка современной молодежной прессы

ОГЛАВЛЕНИЕ Введение Глава 1. Основные особенности языка молодёжи и молодёжных средств массовой информации Глава 2. Использование основных слоёв общеупотребительных ненормативных слов и выражений в молодёжных СМИ Заключение Список использованной литературы Приложение

ВВЕДЕНИЕ

Данная курсовая работа посвящена исследованию языка современной молодежной прессы.

Актуальность избранного исследования определяется следующим. Появление многочисленных изданий, специализирующихся на молодёжной тематике, способствуют сильному влиянию на формирование языковых норм молодого поколения.

Молодежная пресса — особая отрасль современной журналистики. Ее особенность заключается не только в том, что она сориентирована на молодежь, но и в специфической функциональной нагрузке. Одна из важнейших задач молодежных СМИ — это воспитание подрастающего поколения, включение молодого человека в общество. Поэтому к содержанию и языку таких средств массовой информации относиться нужно особо: оно способно существенно повлиять на настроения и судьбы целого поколения.

Нельзя также забывать и об остальных функциях молодежной прессы, которые являются общими для всех СМИ: идеологическая, социально-ориентирующая, организаторская, культурнообразовательная, рекламно-справочная и рекреативная. Выполнение этих функций молодежными изданиями, соблюдение необходимого баланса между ними — залог успешной социализации молодого читателя, его продуктивного диалога со СМИ на протяжении всей жизни. Правильно формируя сознание молодого человека, пресса добивается доверия со стороны аудитории, что во многом способствует дальнейшему сотрудничеству между изданиями и потребителями медиа-продуктов. Актуальность работы основана также на том, что тема исследования отражена в научной литературе недостаточно полно. Это обусловлено, в первую очередь, относительно недавним становлением журналистики как науки. В основном, все источники носят фрагментарно-поверхностный характер или вообще не являются трудами по журналистике. К первым можно отнести журнальные статьи, авторы которых стремятся дать широкий обзор современного состояния молодежной печати, не останавливаясь на причинах и следствиях того или иного явления.

Второй вид источников — это различные труды по филологии, социологии, педагогике, возрастной психологии.

Таким образом, объектом исследования является современная молодежная пресса.

Предмет исследования — языковые особенности современных молодежных изданий.

Цель работы — проанализировать язык современных молодёжных газетных СМИ. В соответствии с этим определены задачи исследования: — определить понятие, сущность и особенности молодежной прессы;

— описать культуру речи молодёжного СМИ;

— исследовать особенности языка молодежной прессы.

Материалом исследования послужили публикации различных жанров в журналах:

— «BRAVO» (№ 40 — 7.10.2009);

— «BRAVO» № 4 — 20.01.2010

— «Game Poster» (№ 13 — 8.2010);

— «Ровесник» (№ 7 (589) 2011 г.);

— «Молоток» (№ 20 (370) 29.05−04.06.2007).

Основными методами исследования в работе явились метод наблюдения, описания и метод контекстуального анализа.

Практическая значимость работы заключается в том, что результаты исследования могут быть использованы в курсе «Современный русский язык», «Стилистика современного русского языка» для специальности «Журналистика».

Структура работы определена исходя из поставленной цели и решаемых задач. Работа состоит из введения, двух глав, заключения и списка используемой литературы.

Во введении определяется актуальность, объект и предмет исследования, формулируются цель, задачи и методы исследования, его структура и практическая значимость.

В первой главе анализируется молодёжное СМИ в целом и язык молодёжный прессы в частности. В основном наше внимание направленно на рассмотрение двух основных слоев общеупотребительных ненормативных слов и выражений: традиционный слой просторечия и жаргонное просторечие.

Вторая глава посвящена исследованию вышеназванных слоёв языка в текстах молодёжных средств массовой информации, а так же чистоте их использования.

В заключении представлены основные выводы, к которым мы пришли в ходе исследования.

Список использованной литературы включает 19 источников.

ГЛАВА 1. ОСНОВНЫЕ ОСОБЕННОСТИ ЯЗЫКА МОЛОДЁЖИ И МОЛОДЁЖНЫХ СРЕДСТВ МАССОВОЙ ИНФОРМАЦИИ молодежная пресса язык Под молодежным средством массовой информации понимается форма периодического распространения массовой информации, ориентированная на аудиторию в возрасте от 14 до 30 лет включительно.

В статье, вышедшей в 1989 году, С. К. Шайхитдинова пишет: «Если взглянуть на молодежные издания с точки зрения того, какие они решают задачи, каковы их связи с читателем, то можно получить представление о положении молодежи в обществе, о том, какая роль отводится самим печатным органам.

Совсем недавно для многих молодежных изданий не подлежала сомнению взятая ими на себя функция наставника, рассматривающего молодое поколение, прежде всего как объект воздействия, приобщения к сложившейся в предшествующие годы системе ценностей".

Молодежная печать в большей степени, чем другая, является выражением самодеятельных дисциплин. Ей свойственно более активное привлечение различных групп аудитории к производству массовой информации.

Молодежные издания и их аудитория постепенно шли друг навстречу другу. Несмотря на кажущуюся близость содержания современных молодежных СМИ и интересов, потребностей аудитории, считать их тождественными все-таки нельзя, как нельзя было считать их таковыми и десять лет назад.

Язык молодёжных СМИ претендует фактически на роль «законодателя речевой моды у молодёжи», но он не может быть образцом для подражания, ориентиром для сохранения языковой нормы, потому что по своим коммуникативным задачам, по целевым установкам газетно-публицистическая речь в поисках «яркого словца», всегда будет выходить за пределы норм, как языковых, так и этических.

Глобальное снижение и усиление экспрессивности живой речи в речи молодежи возникает за счет низких сфер языка. Публичная речь все более приближается к речи обыденной, к так называемому городскому просторечию в его новом качестве и новом понимании: «простая» речь, т. е. раскрепощенная, незамысловатая, не ограниченная системно-языковыми, этическими или эстетическими нормами. В русской лингвистике рассматриваются две разновидности просторечия.

Первая — социальное просторечие, то есть,. речевые ошибки малообразованных людей, чаще пожилых, обычно негородского происхождения, тех, кто говорит «как может» (например: звo’нит — вместо правильного «звони'т). Впрочем, некоторые из таких просторечных, в традиционном понимании, ненормативных единиц периодически используются в бытовой речи носителей литературного языка как популярные экспрессивные имитации простонародности, для преднамеренного снижения, комического упрощения повествования.

Вторая разновидность просторечия — функционально-стилистическое просторечие, природа которого заключается в сознательном, преднамеренном использовании грубых, вульгарных или непристойных слов и идиом (включая и некоторые простонародные имитации) для выражения особой экспрессии снижения и упрощения речи, для резко негативной оценки, для языковой игры и прочее (например: бабёшник, впендюриться, огроменный) которые, несомненно, являются наддиалектными, общерусскими, но при этом остаются субстандартными, не входят в сферу литературного лексикона, хотя и тяготеют к разговорной норме.

Однако закономерность развития языка такова, что некоторые просторечные единицы в живом и массовом употреблении постепенно становятся разговорно-сниженными, литературными и активно пополняют языковой стандарт. Такими, например, стали слова болтать, буянить, горб, зачастую, ладно, мудрить, наверняка, парень — в относительно недавнем прошлом бывшие низкими, собственно просторечными.

Следовательно, функционально-стилистическое просторечие и есть та промежуточная, переходная сфера национального русского словаря, его общенациональный субстандарт, в котором, с одной стороны, происходит популяризация, социализация частных диалектизмов и жаргонизмов, а с другой стороны, вызревает пополнение для разговорно-литературной и тяготеющей к ней разговорно-сниженной лексики. Это обстоятельство определяет структуру общенационального субстандарта в целом и характерную пестроту его состава, который, впрочем, тоже имеет системный характер и может быть представлен в виде трех основных слоев общеупотребительных ненормативных слов и выражений в зависимости от их происхождения и от связей с литературным языком: разговорно-деловые, традиционные, общежаргонные. Каждый из слоев в некоторой мере представляет и преимущественный социальный тип носителя таких единиц.

1. Деловой слой просторечия — разговорно-деловые и просторечно-деловые номинации бюрократизированной речи, особенно часто встречающиеся в языке политико-административного аппарата. Источник таких единиц — сам литературный язык, система словообразовательных средств, распространенных преимущественно в публичной разговорной речи. Это разного рода сокращения, усечения, сжатия смыслов, слов и словосочетаний, а также некоторые продуктивные способы морфологического компрессивного словообразования.

2. Традиционный слой просторечия объединяет наиболее обширный и разнородный пласт «старого» просторечия, некоторая часть которого тяготеет к употреблению в составе общеэтнического субстандарта. К числу традиционных относятся уже упоминавшиеся единицы социально-просторечного и областного происхождения, когда они приобретают наддиалектный характер и используются преднамеренно, «цитатно», в качестве экспрессивов с социальной окраской, обычно это шутливые имитации неграмотной речи: армян, бабаня и тому подобное. Некоторые из них отличаются очевидной региональной отнесенностью, например: ботало, дык, карзубый, котяхи, облыжный.

К социализованным «простонародным» и «областным» единицам отчасти близки так называемые традиционно-народные экспрессивы, которые привносят в речь особую выразительность фонового традиционно-культурного содержания: портки, посиделки, присушка, барабашка, окаянный, все глаза проглядеть, отдай и не греши, пусть громом разразит и другие. Употребление в живой речи современного города перечисленных субстандартных единиц — простонародных, областных и традиционно-культурных — обычно преследует цель снизить стилистический уровень общения, сделать повествование более простым в социальном плане, хотя и усложненным по содержанию: более выразительным, ярким, эмоционально напряженным, часто шутливым и грубоватым. Заметим, что социальная маркированность единиц такого рода определяется не столько возрастом носителя, сколько его образованием, профессией и общественным статусом.

Если литературный язык, языковой стандарт представляет собой в некотором смысле идеализированную, обработанную, общепризнанную и цивилизованную интерпретацию национальной картины мира, то общеэтнический субстандарт и особенно функционально-стилистическое просторечие являют собой другую культурно-речевую реальность: более натуральную, стихийную, грубую, минимально обработанную и во многом нелицеприятную.

К числу традиционных единиц общеэтнического субстандарта, или просторечия, относится также обширный круг слов, сочетаний и выражений маргинального характера: грубого или вульгарного сквернословия, в том числе обсценного. Можно выделить два подслоя традиционного русского сквернословия. Один из них — грубые и/или вульгарные единицы первичной физиологической номинации, а также их многочисленные переносные экспрессивные употребления и фразеологизированные образования.

Другой подслой — так называемые матизмы, или единицы русского мата, «сверхэкспрессивы»:и многочисленные их производные и переосмысления, включая так называемые дисфемизмы — замены нормативных обозначений ненормативными, вульгарными или обсценными. Все это предельно грубые, как правило, вульгарные единицы, жесткое ограничение или полный запрет на открытое, публичное и особенно печатное (отсюда и характерный эпитет «непечатные») употребление которых является традиционным для русской культуры.

Сквернословие — это развитая и, увы, очень распространенная в русской языковой действительности сфера общенационального субстандарта, неотъемлемая часть традиционного городского просторечия.

Можно сказать, что обсценный подслой традиционной части современного городского просторечия не характеризует носителя обиходной речи по его возрасту. Сквернословие в самых разнообразных его функциях употребляют как молодые люди, так и люди старшего возраста. Границы использования обсценизмов всех видов, особенно самых маргинальных, традиционно определяются условиями общения и социальной средой носителей языка: это скорее малообразованные люди, чем образованные; чаще представители «силовых» профессий, чем прочих; чаще асоциальные субъекты, чем законопослушные граждане. Однако в последнее время наметились существенные изменения: этические и эстетические ограничения использования обсценизмов все более и более нарушаются, и инициаторами преодоления традиционных границ обычно оказывается является молодежь, в частности молодежные СМИ.

3. Жаргонное просторечие — третий слой общеэтнического языкового субстандарта. Сниженная экспрессия этой части функционально-стилистического просторечия сопровождается своеобразной эпатирующей образностью, социально-групповой претенциозностью и, нередко, вызывающей вульгарностью. Основным источником жаргонного просторечия являются частные жаргонные подсистемы, социальные и профессиональные диалекты — социолекты. Взаимодействие разговорной речи с жаргонами приводит к тому, что некоторые из социально-групповых слов и выражений подвергаются социализации, становятся общеизвестными или даже общеупотребительными. В этом случае их рассматривают как интержаргон, или общий жаргон, то есть как совокупность ненормативных, но социализованных — общеизвестных или общеупотребительных — слов и фразеологизмов, пополняющих общеэтнический языковой субстандарт, а в ряде случаев и разговорно-литературную речь. Например: беспредел, расклад — элементы недавнего просторечия, прежде служившие в более узком смысле обозначениями криминальных реалий, ныне рассматриваются как общеупотребительные разговорные единицы, впрочем, несущие в себе след былой экспрессивности. В других случаях общеупотребительные просторечные слова и выражения сохраняют общую жаргонную окраску, привнося в живую речь некоторый «шлейф» фамильярности и вульгарности (например: балдёжный, кайф). Впрочем, в живой русской речи встречается немало и популярных собственно жаргонных слов, которые сохраняют социально-групповую или профессиональную окраску, т. е. такие единицы, которые более или менее понятны всякому говорящему, но соотносятся им с определенной жаргонной сферой, чаще всего с общемолодежной (гулялово, двинутый, депрессуха, лавэ), подростковой (законно, камчатка, мотик, училка), и рядом других социально-профессиональных групп.

Итак, весь лексико-фразеологический континуум экспрессивной обиходной речи, а также современной публичной речи, можно представить в виде следующих групп:

1) разговорно-литературные слова и выражения с элементами снижающей экспрессии, эмоциональности и образной оценки;

2) разговорно-сниженные экспрессивы, промежуточные между языковой нормой и общерусским субстандартом;

3) элементы сниженной деловой лексики, находящиеся на периферии языкового стандарта;

4) простонародные единицы преднамеренного шутливо-имитационного употребления и областные слова с наддиалектным статусом;

5) традиционно-народные номинации с фоновой культурной окраской;

6) собственно просторечные грубые и бранные экспрессивы;

7) низкая маргинальная лексика и вульгарное «физиологическое» сквернословие;

8) нецензурные обсценизмы (русский мат) и связанные с ними дисфемизмы и эвфемизмы;

9) общежаргонное просторечие;

10) некоторые собственно жаргонные единицы (молодежные, подростковые и пр.), тяготеющие к широкой употребительности или общеизвестные.

Доминантой снижения обыденного и публичного общения является, несомненно, функционально-стилистическое просторечие и смежные с ним пласты общеупотребительной разговорной речи. В свою очередь, наиболее активным и до некоторой степени агрессивным слоем современного городского просторечия следует признать жаргон, а наиболее заметным его носителем — молодежь. Однако сами терминологические номинации «жаргон», «арго», «сленг», и особенно в применении к молодому поколению, являются не вполне ясными и недостаточно дифференцированными и поэтому требуют специального изучения.

Арго, жаргон и сленг (общий жаргон).

Во всех случаях в содержание социолингвистического понятия «язык молодежи» изначально закладывается противопоставленность основной части языка — литературной, или так называемого — языковому субстандарту.

Предполагается, что молодежная часть русского или русскоязычного этноса в массе своей отталкивается от общественных норм — языковых, эстетических, этических, в то время как другая часть общества, взрослая, старшая, в целом склонна этим нормам следовать. Разное отношение к стандартам — нормам языка и культуры — разных представителей говорящего по-русски сообщества порождает множество проблем, лингвистических, социально-психологических, этических, эстетических и др.

В связи с этим важно установить место «языка молодежи» в русском языковом и культурном пространстве, его позицию относительно литературного стандарта и элитарной культуры. Некоторое представление об этом может дать система языковых и культурных страт, предложенная Н. И. Толстым:

· литературный язык — элитарная культура

· просторечие — «третья культура»

· наречия, говоры — народная культура

· арго — традиционно-профессиональная культура Можно предположить, что молодежная субкультура в основном балансирует между социально-групповыми (профессиональными) субкультурами и так называемой «третьей культурой» — массовой популярной культурой современного города. В языковом отношении это означает отнесенность категории «молодежный язык» к сферам социальных подъязыков (жаргонов) и массового просторечия. В то же время, очевидно, что речевое поведение молодых людей не строится исключительно в соответствии с иерархией представленной выше модели языка. Молодежь как социальная категория так же предрасположена к функционально-стилистической диглоссии или полиглоссии, как и все остальное сообщество говорящих по-русски. Иначе говоря, в реальном речевом поведении — как обыденном, так и публичном — общение молодых людей фактически совмещает в себе элементы нейтральных литературных единиц (языкового стандарта), а также всех страт и отдельных единиц субстандарта: просторечия, социолектов и отчасти территориальных диалектов. То же можно сказать и о культурных соответствиях: в действительности элитарные, популярные, групповые и территориальные проявления национальной культуры находятся в постоянном и сложном взаимодействии.

Что же касается живой речи, то преобладание тех или иных языковых единиц (нормативных, сниженных или диалектных) в конкретном акте общения определяется, с одной стороны, социально-образовательным уровнем говорящих, а с другой — функционально-стилистическими задачами и условиями общения. Но для молодежи, как уже сообщалось, особенно важной — престижной, привлекательной, а потому актуальной всегда является собственная субкультура (субкультуры) и обслуживающий ее подъязык (арго, жаргон, сленг). В то же время эта субкультура и эта разновидность подъязыка должна оставаться в коммуникативном соответствии со всем национальным языком, т. е. должна встраиваться в систему языковых страт и функциональных стилей.

1. Арго — это закрытая лексическая подсистема специальных номинаций, обслуживающих узкие социально-групповые интересы, чаще всего профессиональные. Арготизмы — рациональные номинации-терминоиды (подобные терминам), используемые в практических интересах профессии, дела: армейские (лифчик, калаш), спортивные (технарь), музыкальные (сольник, лажа), компьютерные (собака, кроватка, чайник), арготизмы электриков (юбка, коротыш), студентов (автомат, война) и прочих более или менее замкнутых социально-профессиональных групп. Содержание арготизма может быть непонятно непосвященному.

2. Жаргон — полуоткрытая лексико-фразеологическая подсистема, применяемая той или иной социальной группой с целью обособления от остальной части языкового сообщества. Жаргонизмы — эмоционально-оценочные экспрессивные образования, по преимуществу негативные, снижающие номинации, поэтому и сам термин обычно воспринимается как знак отрицательно-оценочной окраски. В этом отличие жаргонизма от рационального арготизма: жаргонизм практически всегда экспрессивное слово, арготизм — не обязательно. У жаргонизма практически всегда имеется семантическая параллель в литературном языке (ср. мочить — убивать), у арготизма ее может не быть (напр. армейские салабон, черпак). Жаргонизм легко узнаваем и более или менее понятен всем, для этого его и используют: употребляя жаргонное слово, говорящий манифестирует либо имитирует свою принадлежность к определенной социальной группе и выражает отношение к окружающему — к объектам или партнерам по речи — с позиции этой социальной группы.

Значительная часть жаргонизмов с оценочной экспрессией имеет тенденцию к расширенному употреблению и активному использованию в просторечии и разговорной речи, как, например, дембель из молодежного армейского лексикона. В число общеупотребительных оценочных жаргонизмов могут попадать и бывшие арготизмы-терминоиды, значение которых расширяется, становится общеизвестным и приобретает яркую эмоциональную окраску.

3. Сленг — это практически открытая подсистема ненормативных лексико-фразеологических единиц разговорно-просторечного языка, его стилистическая разновидность, или особый речевой регистр, предназначенный для выражения усиленной экспрессии и особой оценочной окраски (обычно негативной). Сленг — это надсоциальный жаргон, интержаргон или, иначе общий жаргон, то есть совокупность популярных, но субстандартных слов и речений, привлекаемых из частных жаргонных подсистем лексики (поэтому открытая система), представляющая собой наддиалектное интегральное явление. В отличие от арго, сленг не содержит рациональных номинаций-терминоидов, или арготизмов, известных только узкому кругу носителей социального диалекта. В отличие от арго и жаргона сленг не имеет жесткой социально-групповой ориентации: его носителями могут быть представители разных профессий, разного социального и образовательного статуса и даже различного возраста. Сленговые единицы, сленгизмы, более или менее общеизвестны и широко употребительны (например: телега, тусовка, толкнуть и т. п.). За ними принято видеть молодежь как основного носителя сленга, однако можно сказать, что сленгизмы характеризуют речь не только молодежи, но и среднего поколения, не только людей с криминальным опытом, но и вполне благопристойных, не только малообразованных коммуникантов, но и нередко вполне интеллигентных людей. При этом сленговые единицы активно используются в свободном общении, в художественных текстах, и в средствах массовой коммуникации. Сленговые единицы являются знаками специфического речевого самовыражения, экспрессивной самореализации и лишь отчасти знаками социальной принадлежности. Резкой границы между жаргонами и сленгом нет. Во-первых, потому что сленг черпает свой речевой материал прежде всего из социально-групповых и социально-профессиональных жаргонов. Во-вторых, сленг тоже отличается некоторой социальной ограниченностью, но не определенной, групповой, а интегрированной и переходной: это «язык» скорее социальных низов, чем верхов, это «язык» скорее молодых, чем пожилых и это «язык», обычно ориентируемый на социально близких, «своих», чем на «чужих».

В связи с предлагаемой дифференциацией можно считать вполне допустимыми такие терминологические сочетания, как «студенческое арго» и «студенческий жаргон». Первый член в этой и других подобных ей парах означает лексическое ядро социально-групповой подсистемы языка, его номинационный потенциал. Второй член пары — весь остальной корпус эмоционально-оценочной лексики и фразеологии данного социального диалекта.

В то же время вполне допустима и даже предпочтительна номинация молодежный сленг, поскольку она предполагает достаточно широкую лексико-фразеологическую подсистему единиц, особенно распространенных и частотных среди молодых людей. И все же атрибут «молодежный» представляется несколько избыточным, данью традиции, так как сленг не имеет абсолютных социально-возрастных ограничений, им активно пользуется и старшее поколение, и интеллигенция, и многие средства массовой информации.

Таким образом, социальные диалекты, в том числе и молодежные, составляющие речевую среду языкового стандарта в целом, — это сложная система, элементы которой, по словам Жирмунского: «отнюдь не равноправны и их взаимоотношения не ограничены механическим сосуществованием: они связаны между собой сложным взаимодействием, иерархическим соподчинением и борьбой…». Иерархия социальных подъязыков в русской речевой действительности может быть представлена, с известной долей условности, следующим рядом: арго; жаргон; сленг (интержаргон). Сленг, или общий жаргон, в свою очередь, можно рассматривать как составную часть, как особый слой функционально-стилистического просторечия.

ГЛАВА 2. ИСПОЛЬЗОВАНИЕ ОСНОВНЫХ СЛОЁВ ОБЩЕУПОТРЕБИТЕЛЬНЫХ НЕНОРМАТИВНЫХ СЛОВ И ВЫРАЖЕНИЙ В МОЛОДЁЖНЫХ СМИ В предыдущей главе нашей работы, мы выяснили основные черты молодёжного языка и языка молодежной прессы. Глобальное снижение и усиление экспрессивности живой речи, проникновение в язык прессы жаргонизмов, просторечий является одной из основных особенностей молодёжных СМИ и СМИ в целом.

Но «язык молодежи» существенно отличается от языка «взрослой» прессы. Это объясняется тем, что в языке фиксируются отличия бытия, социально-психологические особенности молодых людей, зависимость речи от ситуации общения.

Молодежная пресса обратилась к новым темам интересующие молодое поколение. На страницах молодежных газет и журналов все чаще появляется грубый жаргон, просторечия, иногда даже обсценная лексика.

А исходя из первой части работы, нами было отмечено, что язык средств массовых коммуникаций направленный на молодёжную аудиторию, претендует на роль «законодателя речевой моды у молодёжи».

Для того чтобы увидеть эту «речевую моду» и прийти к определенным выводам, мы рассмотрим примеры употребления молодёжного языка на страницах конкретных изданий.

«Яркое словцо» в газетно-публицистических текстах это давно не редкость. Так как печатное СМИ уступает быстротой передачи информации другим средствам массовой коммуникации, то благодаря яркости своих материалов она удерживает внимания своей аудитории.

При анализе молодёжных изданий таких как: Game Poster, Bravo, Молоток и Ровесник, мы обнаружили, что для поддержания интереса своей аудитории, в этих печатных СМИ доминируют два основных слоя общеупотребительных ненормативных слов и выражений:

1) Традиционный слой просторечия:

— разговорно-литературные слова и выражения с элементами снижающей экспрессии, эмоциональности и образной оценки;

— разговорно-сниженные экспрессивы, промежуточные между языковой нормой и общерусским субстандартом;

— простонародные единицы преднамеренного шутливо-имитационного употребления и областные слова с наддиалектным статусом;

— собственно просторечные грубые и бранные экспрессивы;

— низкая маргинальная лексика и вульгарное «физиологическое» сквернословие.

2) Жаргонное просторечие:

— арго;

— жаргон;

— сленг;

— молодёжный сленг.

Самым употребительным, конечно, является категория жаргонного просторечия. Это и не удивительно, для молодежи, как уже сообщалось, особенно важной — престижной, привлекательной, а потому актуальной всегда является собственная субкультура (субкультуры) и обслуживающий ее подъязык (арго, жаргон, сленг). Этот язык и выделяет молодёжную прессу в отдельную категорию.

Молодёжные издания для того, что бы донести определённую информацию до аудитории, просто изобилуют наличием сленгизмов, основная часть их находиться в материалах направленных персонально читателю таких как, например, советы или слово редактора:

· «Ты тоже западаешь на модные приблуды или навороченные гаджеты?» или «Только у них какой-то отстойный отпуск вышел» (журнал «Молоток» от 29.05 — 04.06. 2007 г.).

А вот цитаты из «Ровесника», так как это издание в основном пишет о шоу-бизнесе, то большая часть сленгизмов можно найти в интервью, особенно если они взято у молодой музыкальной команды:

· «Чуваки, круто, давайте сделаем вашу музыку на английском, я готов рубиться!»;

· «А вот чел, который его устроил, действительно мировой дядька»;

· «Иногда он никак не врубался. То ли американский мозг думает по-другому, то ли мне не хватало моего английского, чтобы сформулировать то, что наворочено на русском».

Арготизмы тоже являються не редкостью на страницах молодёжной прессы. Использование этой разновидности подъязыка ещё больше показывает принадлежность издания к молодой аудитории. Ведь, как уже было отмечено ранее, содержание арготизма может быть непонятно не посвященному, а значит, издание уже отсевает ненужных ему читателей.

Например, материал, посвященный вечеринкам для подростков (журнал «Молоток» от 29.05 — 04.06. 2007 г.):

· «…мне нравиться прыгать до потолка или, там, устраивать слэм».

Или статья, повествующая о том, как правильно отказывать:

· «Например, препод попросил подготовить тебя доклад».

Или же Тот же «Ровесник», большая часть материалов которого посвящена музыке («Ровесник» № 7 (589) 2011 года):

· «Промо — пластинка уже готова, она будет раздаваться в первом туре. А на каком лейбле выйдет основной релиз не ясно»;

· «Да, звучит смешно: мы и американцы у которых шесть «платин»;

· «А я получаю это со „сферой“ для голоса».

Чётко рассчитанные выражения уже осуществляют так называемое «отсеивание», о котором говорилось выше.

Ну, и конечно речь молодёжных СМИ не могла обойтись без собственно жаргонов. Добавление в материалы определенной экспрессивной окраски, которая осуществляется, как раз за счёт жаргонизмов, акцентирует и «зацепляет» внимание читателя, что приводит к полному прочтению данного текста.

Например, интервью со школьником, выращивающим коноплю в научных целях (журнал «Молоток» от 29.05 — 04.06. 2007 г.):

· «…Хорошо, что предков дома не было, а то хана бы всем моим экспериментам»;

· «…а менты только пальчиком у виска покрутили».

Благодаря таким языковым конструкциям это интервью, которое довольно большое по размеру, становиться интересным для молодой публики, так как насыщена лексическими элементами распространёнными именно в их аудитории.

Молодёжное издание «Bravo» так же не обошлось без этого подъязыка и в своих материалах авторы иногда используют жаргонизмы:

· «…не было ни дебошей, ни приводов в милицию»;

· «…на дорогах и так полно отморозков на тачках…».

Следующий по популярности у молодежных СМИ, является традиционный слой просторечия. Чаще других употребляется такой подслой как разговорно-литературные слова и выражения с элементами снижающей экспрессии, эмоциональности и образной оценки.

По нашему мнению это делается для того, что бы хоть как-то компенсировать отсутствие литературного и так называемого языкового субстандарта. Материалы, в которых имеют место быть такие конструкции, приобретают большую образность, нежели те в которых они отсутствуют.

Например, статья об очередной любовной истории знаменитости (Еженедельник «Молоток» № 20(370) 29.05−04.06.2007):

· «…со скорбью в голосе поведал журналистам, что он их ненавидит за то, что те «делают мыльные оперы из людей».

Или в том же издании имеет место быть такой пример:

· «…целоваться на лестнице у её квартиры так, чтобы стены в подъезде закоптились. Можно, конечно, и сразу в подъезд — минуя кино и домино».

Молодёжный журнал «Game Poster» (№ 13 — 8.2010), так же активно использует подобные конструкции, за счёт чего его небольшие материалы предстают в весьма интересном свете:

· «Возрадуйтесь, вам больше не продеться суматошно, искать игры нормального качества: мы разгребли тонны шлака за вас и являем теперь истинные жемчужины игровой индустрии»;

· «…представили его, вытащив из старого кожуха, словно в цирке кролика из шляпы…».

Менее употребительным в молодёжной прессе стали разговорно-сниженные экспрессивы, промежуточные между языковой нормой и общерусским субстандартом. Скорее всего, это связано с тем, что основная «масса языка молодёжи» отдана более конкретному слою общеупотребительных ненормативных слов как жаргонное просторечие.

Разговорно-сниженные экспрессивы очень похожи на жаргонизмы, однако они более приближены к бытовому уровню, что предаёт молодёжным изданиям более жизненные элементы.

Примеры подобных словоупотреблений мы можем пронаблюдать в еженедельнике «Молоток» (№ 20(370) 29.05−04.06.2007), «BRAVO» (№ 40 — 7.10.2009):

· «Нет, на этот раз это точно всего лишь пьяная выходка!»;

· «С такой штуковиной ты — король любой вечеринки»;

· «Вы услышите более зрелую Рианну, более дерзкую!».

Самый малый по употреблению стиль в молодёжных СМИ распространился на такие подслои как:

— простонародные единицы преднамеренного шутливо-имитационного употребления и областные слова с наддиалектным статусом;

— собственно просторечные грубые и бранные экспрессивы;

— низкая маргинальная лексика и вульгарное «физиологическое» сквернословие.

Причиной такой малой заинтересованности в этих подслоях заключается в основном в том, что: во-первых, молодёжное издание это в первую очередь массовое издание которое распространяется на весьма широкий круг читателей, и редакция не может себе позволить очень часто обращаться к данным подслоям, так как она всё-таки отвечает за уровень письменной речи.

Во-вторых, все эти подслои в основном употребляться в материалах более простого, максимально приближенного к действительности или же негативного характера.

Например:

— простонародные единицы преднамеренного шутливо-имитационного употребления и областные слова с наддиалектным статусом («Молоток» № 20(370) 29.05−04.06.2007):

· «…пришли какие-то и расселись…»;

· «Весь май ты только и делала, что сгрызала тонны шоколада…»;

· «Я тут вырастил какую-то белиберду недавно…»;

— собственно просторечные грубые и бранные экспрессивы:

· «На ней плоды появились. Чёрт-те что» («Молоток» (№ 20(370) 29.05−04.06.2007));

· «Нас с Нуки буквально изнасиловали, пока мы не произнесли все, так как нужно» («Ровесник» № 7 (589) 2011 года);

· «Люди, что вы, чёрт возьми, творите?!» («BRAVO» (№ 40 — 7.10.2009)).

— низкая маргинальная лексика и вульгарное «физиологическое» сквернословие («Молоток» (№ 20(370) 29.05−04.06.2007)):

· «…товарищам в погонах пришлось не один день провести на газоне задом кверху…»

· «…чтобы отсиживать задницу дома, в то время как мои ребята воюют».

Таким образом, из всёго вышесказанного, можно придти к выводу, что два слоя просторечия (традиционный слой и жаргонное просторечие), очень ярко выражаются в текстах молодёжных изданий и широко в них употребляться. Конечно, это весьма негативное явление, ведь как упоминалось выше: «Язык молодёжных СМИ претендует фактически на роль „законодателя речевой моды у молодёжи“, но он не может быть образцом для подражания, ориентиром для сохранения языковой нормы, потому что по своим коммуникативным задачам, по целевым установкам газетно-публицистическая речь в поисках „яркого словца“, всегда будет выходить за пределы норм, как языковых, так и этических».

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Молодёжная пресса один из важных сегментов средств массовой информации. Так как именно она является главным воспитателем молодого поколения.

Главной особенностью таких СМИ, по нашему мнению, является то, что информация, предлагаемая ими, принимается аудиторией в полном объёме. В основном это происходит за счёт доступности языка, с помощью которого пишутся материалы.

С одной стороны это хорошо, что важную информацию можно донести таким способом, но с другой, снижение публичной речи к речи обыденной, усиление экспрессивной живой речи может привести к деградации языка.

Перед нами стояла задача рассмотреть особенности и нормы языка молодежной прессы. Мы исследовали все виды общеупотребительных ненормативных слов и выражений, которые часто встречаются в молодёжных СМИ, а также сделали классификацию этих видов.

Таким образом, проанализировав тексты молодёжной прессы, рассмотрев использованные авторами статей различных видов просторечий, можно прийти к выводу, что многие издания ориентированные на молодую аудиторию, что бы сохранить внимание читателя активно используют речь этого же самого читателя, которая будет им принята и понятна.

Итак, язык молодёжной прессы помогает более образно, более интересно построить текст материала. Это немаловажно как для автора статьи, так и для всего издания, в целом, так как яркое образное просторечие привлекает внимание и вызывает к публикации интерес, следовательно, повышается рейтинг издания.

1. Амелина, А. Н. Целевая аудитория современных СМИ: / А. Н. Амелина. — М.: Смарт, 2005. — 280 с.

2. Евневич, М. С. Манипуляция сознанием молодежной прессе: материалы научно-практической конференции / М. Н. Евневич // 300 лет российской журналистики: Материалы научно-практической конференции / Редактор Г. В. Жиркова. — СПб.: Роза мира, 2003. — 138 с.

3. Ржанова, С. А. Трансформация региональной молодежной прессы: материалы научно-практической конференции / С. Г. Ржанова // 300 лет российской журналистики: Материалы научно-практической конференции / Редактор Г. В. Жиркова. — СПб.: Роза мира, 2003. — 138 с.

4. Рынкович, Ю. С. Разговорность как ведущая черта современных СМИ: материалы научно-практической конференции / Ю. С. Рынкович// Язык СМИ: от Ломоносова до наших дней. Международная конференция. Тезисы конференции. — М.: факультет журналистики МГУ, 2007. — 145 с.

5. Шайхитдинова, С. К. Тенденции развития молодежных газет: Статья / С. Н. Шайхитдинова // Журналистика и перестройка: учебное пособие / Редактор М В. Шкондина. — М.: МГУ, 1989. — С. 96с.

6. Рынкович, Ю. С. Разговорные стратегии в современных СМИ: Статья / Ю. С. Рынкович // Русская речь. Язык прессы. — М., 2007. — № 6. — С. 19−21.

7. Олешко, В. Ф. Заложники гласности? Молодежная печать второй половины 80-х годов: характер изменений, тенденции развития, противоречия: / В. Н. Олешко. — Екатеринбург: Рафис, 1992. — 290 с.

8. Яковлев, П. А. Молодежные СМИ: / П. А. Яковлев. — М.: Смарт, 2005 — 280 с.

9. Валгина, Н. С. Современный русский язык: учебное пособие / Н. С. Валгина, Д. Э. Розенталь, М. И. Фомина. — М.: Логос, 2002. — 528 с.

10. Горохов, В. М. Основы журналистского мастерства: учебное пособие / В. М. Горохов. — М.: Высшая школа, 1989. — 225 с.

11. Диброва, Е. И. Современный русский язык: учебное пособие / Е. И. Диброва, Л. Л. Касаткина, И. И. Щеболева. — Ростов-на-Дону, 1997. — 157 с.

12. Матюшенко, Е. Е. Заимствование как один из самых продуктивных способов образования единиц современного молодёжного сленга: материалы научной конференции / Е. Е. Матюшенко // Социальные варианты языка — II: материалы Международной научной конференции. — Нижний Новгород: НГЛУ им. Н. А. Добролюбова, 2003. — С. 78.

13. Костомаров, В. Г. Русский язык на газетной полосе / В. Г. Костомаров. — М.: Просвещение, 1971. — 217 с.

14. Ученова, В. В. Современные тенденции развития журналистских текстов: статья / В.В. Ученова// Вестник Московского государственного университета. Сер. 10. Журналистика. — М., 1976. — № 4. — С. 17−26.

15. Шостак, М. И. Журналист и его произведение: Практическое пособие/ М. И. Шостак. — М: Гепдальф, 1998. — 96 с.

16. Кайда, Л. Г. Эффективность публицистического текста/ Л. Г. Кайда. — М.: Московский государственный университет, 1989. — 182 с.

17. Кройчик, Л. Е. Автор публицистического текста как субъект высказывания: Статья/ Л.Е. Кройчик// Журналистика: информационное пространство. — Воронеж, 2003. — № 2. — С. 14−21.

18. Лотман Ю. М. Текст как семиотическая проблема: Статья/ Ю.М. Ломан// Избранные статьи. — М., 1992. — Т.1 — С. 146−150.

19. Мисонжников, Б. Я. Феноменология текста (соотношение содержательных и формальных структур печатного издания)/ Б. Я. Мисонжников. — СПб., 2001. — 490 с.

ПРИЛОЖЕНИЕ

Еженедельник «Молоток» № 20(370) 29.05−04.06.2007:

· «такие клубы хороши тем, что там мало пафоса»;

· «я тоже оч радостный»;

· «я обычно изображаю сперва одинокого принца: типа мой белый конь припаркован на стоянке»;

· «если на танцполе полно знакомых зажигалок, то я обнимаю (несильно) всех…»;

· «зажгут самые крутые мировые звёзды»;

· «помимо задабривания тараканов, живущих в головах приглашённых звёзд…»;

· «Теперь ни одна большая туса Лиги не обойдётся без их присутствия»;

· «Приходи, зажжём!»;

· «Ты тоже западаешь на модные Приблуды или навороченные гаджеты?»;

· «Не шли всякую попсовую фигню, принимаются только ультракрутые вещи!»;

· «…выбили одиночную камеру»;

· «…справиться с депрой от того, что на улице весна, а ты живёшь в учебниках…»;

· «Собирай тусу, закупай мороженное!»;

· «А эти наркотические свойства всю карьеру, если можно так выразиться, ей обломали»;

· «Экземпляры и правда классные»;

· «Хорошо, что предков дома не было»;

· «Прикинь, те, что помладше в звании, её выдёргивали…»;

· «…всё порывалась листочки пересчитать, чтобы убедиться, что никто тут наркоту не сушит»;

· «Только у них какой-то отстойный отпуск вышел»;

· «…из всех парней нормально отвис только Лёша…»;

· «…лишь на пару дней смотался в монастырь в Оптину пустынь»;

· «Ещё одна прикольная история»;

· «Бритни снова запалилась»;

· «…и ты в депресняке…»;

· «Организаторы скрывают точную сумму, которую они отстегнули артистам»;

· «Когда церемония закончится, мы всё тут напьёмся»;

· «Джаса видели с его новой пассией…»;

· «…а то хана бы всем моим экспериментам»;

· «…а менты только пальчиком у виска покрутили»;

· «мне так направится прыгать до потолка или, там, устраивать слэм»;

· «встретить/провести/рассадить 250 русских селебретиз»;

· «во главе своего подразделения отправиться на передовую и будет заниматься разведкой»;

· «Может он всё-таки выбьет себе командировку?»;

· «Я не для того прошёл через жёсткую муштру в военной академии»;

· «Например, препод попросил тебя подготовить доклад»;

· «…я не громко танцую, сам себе улыбаюсь»;

· «…целоваться на лестнице у её квартиры так, чтобы стены в подъезде закоптились. Можно, конечно, и сразу в подъезд — минуя кино и домино»;

· «…широко распахнув глаза навстречу неизвестному»;

· «Непросто это дело — организовывать самое грандиозное шоу лета!»;

· «…со скорбью в голосе поведал журналистам, что он их ненавидит за то, что те «делают мыльные оперы из людей»;

· «Нет, на этот раз это точно всего лишь пьяная выходка!»;

· «Представив подробности этой леденящей кровь операции»;

· «Прикупи эти элегантные гантели, и дело точно сдвинется с мёртвой точки»;

· «Любишь совершать набеги на холодильник по ночам?»;

· «С такой штуковиной ты — король любой вечеринки»;

· «…с самого утра атаковали толпы 13 — летних девочек»;

· «…ворчали измученные охранники»;

· «…произвести впечатление на ребят своим интеллектом»;

· «…не были настроены на заумные беседы…» «Она хорошо знала, что выдача телефона коллеги карается немедленным отрыванием головы»;

· «То есть мы узнаем, сколько собственных волосин осталось на голове знаменитой блондинки»;

· «…будет общаться со своими соседками по тюрьме в том же тоне, в котором она говорит со всеми остальными простыми смертными, то ей не раз намнут бока»;

· «Уж послали, так послали»;

· «…ещё один английский отпрыск голубых кровей собрался в зону боевых действий»;

· «…чтобы отсиживать задницу дома, в то время как мои ребята воюют»;

· «Весь май ты только и делала, что сгрызала тонны шоколада…»;

· «Я тут вырастил какую-то белиберду недавно…»;

· «На ней плоды появились. Чёрт-те что»;

· «…у которого дома на подоконнике колоситься весёлая травка»;

· «…больше он никогда, ни разу, ни в одном глазу…»;

· «…обкурился юный мичуринец…»;

· «…единственный способ прекратить крестовый поход ученика против мировой несправедливости — добиться для него разрешения…»;

· «…товарищам в погонах пришлось не один день провести на газоне задом кверху…»;

· «…пришли какие-то и расселись…»;

«Ровесник» № 7 (589) 2011 года:

· «Чуваки, круто, давайте сделаем вашу музыку на английском, я готов рубиться!»;

· «А вот чел, который его устроил, действительно мировой дядька»

· «Иногда он никак не врубался. То ли американский мозг думает по-другому, то ли мне не хватало моего английского, чтобы сформулировать то, что наворочено на русском»;

· «на репетициях и концертах нам рвало башню от того, что начинаешь петь на одном языке, а в голову лезет продолжение на другом»;

· «От такого в депресняк не уходили?»;

· «Спасает то, что мы изначально позитивные персонажи»;

· «Просто делать так, как прёт»;

«Нас с Нуки буквально изнасиловали, пока мы не произнесли всё так как нужно»;

· «Промо — пластинка уже готова, она будет раздаваться в первом туре. А на каком лейбле выйдет основной релиз не ясно»;

· «Да, звучит смешно: мы и американцы у которых шесть «платин»;

· «А я получаю это со „сферой“ для голоса».

«BRAVO» № 40 — 7.10.2009:

· «…не было ни дибошей, ни приводов в милицию»;

· «…на дорогах и так полно отморозков на тачках…»;

· «Все подумали, что это прикол…»;

· «…однако певец совсем не парится!»;

· «Здравствуй общага!»;

· «…настоящим музыкальным прорывом»;

· «…взглянем на первые шаги в рок-музыке будущих мегазвёзд!»;

· «Это был не просто концерт, а настоящий „квартирник“…»;

· «Возможно, пойдём на какую-нибудь тусовку»;

· «Было бы круто. Мне нужно узнать, кто у вас тут крутой мастер»;

· «…с удовольствием что-нибудь набил!»;

· «Кто генерирует такие безбашенные идеи?»;

· «Признаться во всём родителям продеться по — любому…»;

· «…его надул чувак, и ситник оказался не на что не годным»;

· «Вы услышите более зрелую Рианну, более дерзкую!»;

· «Люди, что вы, чёрт возьми, творите?!»;

· «Сначала можете прощупать почву…»;

· «…увидели клип на первый сингл её альбома…».

«BRAVO» № 4 — 20.01.2010:

· «Вот, и Пита Вентца, как мы видим, приперло…»;

· «…это фейк или правда?»;

· «Наверно, в другое время папарацци бы в первую очередь заинтересовал неизвестный парниша рядом с ней…»;

· «…чуть было не расстроила половину своих поклонников из-за своего пофигистичного отношения к их мольбам»;

· «Тёма, услышав эту информацию, решил тоже вырубить себе права».

Game Poster №13 - 8.2010:

· Возрадуйтесь, вам больше не продеться суматошно искать игры нормального качества: мы разгребли тонны шлака за вас и являем теперь истинные жемчужины игровой индустрии";

· «…представили его, вытащив из старого кожуха, словно в цирке кролика из шляпы…»;

· «Среди косплейеров встречаются поистине легендарные личности».