То же самое происходило и в СССР в начале перестроечных реформ конца 1980;х гг. Впрочем, либерализация не всегда начиналась с «подачи» самого режима — иногда (в частности, в Польше, Венгрии, Болгарии и Румынии) толчком к ней служило давление масс снизу. Напомню также, что во многих странах Восточной Европы и Балтии лидеры-реформаторы не принадлежали к старому политическому истеблишменту — как, например, Л. Валенса, В. Гавел или В.Ландсбергис.
При этом реформы начинались, строго говоря, не с демократизации как таковой, а с предварительной либерализации режима, его своеобразной «декомпрессии». Как отмечает А. Степан, «в авторитарных условиях „либерализация“ включает в себя совокупность политических и социальных изменений, таких как ослабление цензуры в СМИ, несколько больший простор для рабочих организаций, восстановление некоторых индивидуальных юридических гарантий (типа Habeas corpus), освобождение политических заключенных, возвращение политических беженцев… и, самое важное, терпимость к политической оппозиции. „Демократизация“ подразумевает либерализацию, но является более широким и специфически политическим понятием. Демократизация означает открытую конкуренцию за право контролировать правительство, а это, в свою очередь, предполагает свободные выборы, в результате которых определяется состав правительства. Либерализация относится в основном к взаимоотношениям между государством и гражданским обществом, а демократизация — к взаимоотношениям между государством и обществом политическим… Либерализации не обязательно сопутствует демократизация».
Пытаясь противостоять консервативным силам внутри системы, реформаторы-центристы (опять же в Южной Европе, Латинской Америке и, отчасти, в СССР) часто обращались за поддержкой к гражданскому обществу, оппозиционным движениям и, балансируя между охранителями режима и его радикальными противниками, на протяжении определенного времени проводили политику «дозированных» реформ. Но санкционированная ими легализация радикальной оппозиции в качестве нового легитимного участника политического процесса влекла за собой контрконсолидацию консерваторов и рано или поздно оборачивалась ростом политической напряженности и обострением конфликтов.
Во многих случаях успешных (южноевропейских и латиноамериканских) демократизаций выход из политического тупика обеспечивала не победа одной из противоборствующих политических сил, а оформление своего рода пакта (типа хрестоматийного пакта Монклоа в Испании) или серии пактов, устанавливавших «правила игры» на дальнейших этапах демократизации и предоставлявших определенные гарантии «проигравшим». Легитимация пакта и его последующее развитие позволяли перейти к одному из ключевых моментов демократизации — проведению первых свободных и конкурентных выборов новой власти (так называемых «учредительных»). Победа на этих выборах, как правило, доставалась не центристской группе начинавших демократические реформы политиков, а представителям радикальной оппозиции.
Но торжество последних обычно бывало недолгим, особенно если новой, демократически избранной власти приходилось осуществлять болезненные экономические реформы. В ситуации массового недовольства результатами таких реформ на следующих демократических выборах («выборы разочарования») перевес оказывался уже на стороне не радикалов, а центристов — выходцев из старой системы. Институционализация демократических процедур и, главное, легальная и легитимная смена политической власти закладывали необходимые основы для возможной (но отнюдь не обязательной, а напротив — редко случающейся) консолидации демократии. В случае успеха демократической консолидации новая политическая реальность закреплялась в специфическом для каждой конкретной страны сплаве с предшествующими политическими и иными традициями.
Таким образом, основополагающая теоретико-методологическая установка «транзитологической парадигмы», трактующая современные политические трансформации как движение от авторитарного режима к консолидированной демократии, требует серьезного переосмысления. Тот факт, что транзит зачастую означает не «векторный» переход к либеральной демократии, а трансформацию недемократических режимов одного типа в не- (нео-) демократические же режимы иных разновидностей, не просто взрывает линейную логику, но ставит перед нами сложнейшую исследовательскую задачу — разработать новую концептуальную рамку режимных изменений и новую детализированную и дифференцированную типологию современных политических режимов.
В фокусе анализа должны быть не те или иные «прилагательные» к «демократии», а сам предмет (предикат), который, строго говоря, вовсе не является демократией. Но раз так, то важнейшей задачей политической компаративистики становится типологизация современных недемократий, т. е. автократических режимов нового типа.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Таким образом, консолидация демократии является сложным явлением, у которого существует множество вариантов описания и объяснения. Большинство из них дополняют друг друга, однако некоторые опираются на взаимоисключающие подходы, что актуализирует потребность в методологической рефлексии, анализе и синтезе накопленных эмпирических и теоретических знаний.
Теоретико-методологический анализ помог раскрыть некоторые более глубокие проблемы, связанные с упорядочением понятий, выяснить, какие из них наиболее адекватные и полезные. Основными субъективными причинами, мешавшими адекватному определению консолидации демократии, были: стремление согласовать понятия с эмпирическими задачами, что часто достигалось в ущерб их теоретической полезности, а также увлечение «максималистичными», в противовес «минималистским», определениями, — в итоге понятие становилось одновременно и более многозначным, и менее адекватным реальности.
Кроме того, на все названные выше проблемы накладывается отечественный контекст, в частности различие в понимании термина «консолидация» в русском языке, с одной стороны, и английском — с другой, ведь опыт показывает, что большинство ошибок в определении консолидации демократии в отечественной науке концентрируются именно в этой плоскости.
Консолидация демократии выступает, лишь как один из возможных результатов демократизации и отнюдь не может рассматриваться как нечто последовательно-неотвратимое на этом пути. Для продолжения демократизации и ее перехода в стадию консолидации потребуются новые, более значительные усилия, нежели те, что привели ancient regime к устранению с политической сцены.
Авдонин В. Основные подходы к изучению системных трансформаций в политической науке // Российский научный журнал. — 2008. — № 4. — С. 93−104.
Арзамаскин Н. К вопросу об основных этапах эволюции переходного государства // Вестник Военного университета. — 2007. — № 9. — С. 27−33.
Бродовская Е., Варфоломеев М. Специфика функционирования политических систем в моделях демократического транзита // Известия Тульского государственного университета. Серия: Гуманитарные науки. — 2010.
— № 2. — С. 201−216.
Дябин А. Трудности процесса политической демократизации // Азия и Африка сегодня. — 2008. — № 8. — С. 37−42.
Зашихина И. Демократия и ее формы // Вестник Поморского университета. Серия: Гуманитарные и социальные науки. — 2009. — № 5.
— С. 49−52.
Зберовский А. Парадигмы современного демократического процесса // Вестник Красноярского государственного аграрного университета. — 2008. — № 2. — С. 313−319.
Зеленко Б. Демократический транзит в России: социально-политические аспекты. — М.: Ин-т социологии РАН: ПЕР СЭ, 2007. — 270 с.
Касаткин В., Ханнаши С. Демократия как государственно-правовое явление: проблемы становления в переходном обществе // Научные ведомости Белгородского государственного университета. Серия: Философия. Социология. Право. — 2009. -
Т. 16. — № 10. — С. 201−210.
Кравцова А. Демократизация: вопросы методологии исследования // Современные гуманитарные исследования. — 2007. — № 5. — С. 360−365.
Линецкий А. Транзитология место и роль в современной политической науке // Вестник Санкт-Петербургского университета. Серия 6: Философия. Культурология. Политология. Право. Международные отношения. -
2010. — № 2. — С. 40−46.
Макаренко Б. Консолидация демократии: «детские болезни» постсоветских государств // Полития: Анализ. Хроника. Прогноз: Журнал политической философии и социологии политики. — 2009. — №. 4 (27).
— С. 5−18.
Осипов А. Методология исследования консолидации политической власти как принятия правил поведения демократического процесса // Гуманит. и социал.
экон. науки. — Ростов н/Д, 2009. — № 3. — С. 104−109.
Титарь И. Консолидация демократии: проблема определения понятия // Социология: теория, методы, маркетинг. — 2008. — № 4. — С. 39−54.
Федотова М. Транзитивное общество: новые смыслы переходности // Аспирантский вестник Поволжья. — 2010. — № 1−2. — С. 86−90.
Хинтба И. Три этапа эволюции транзитологии: на пути к четвертому? // Вестник Российского университета дружбы народов. Серия: Политология. -
2008. — № 2. — С.
20−34.
Юшкевич А. Транзитология: предмет, цели, задачи // Свободная мысль. — 2007. — № 6. — С. 190−199.
Авдонин В. Основные подходы к изучению системных трансформаций в политической науке // Российский научный журнал. — 2008. — №
4. — С. 93−104; Дябин А. Трудности процесса политической демократизации // Азия и Африка сегодня. — 2008.
— № 8. — С. 37−42; Зберовский А. Парадигмы современного демократического процесса // Вестник Красноярского государственного аграрного университета. -
2008. — № 2. — С. 313−319; Кравцова А. Демократизация: вопросы методологии исследования // Современные гуманитарные исследования.
— 2007. — № 5. -
С. 360−365; Макаренко Б. Консолидация демократии: «детские болезни» постсоветских государств // Полития: Анализ. Хроника. Прогноз: Журнал политической философии и социологии политики. -
2009. — №. 4 (27). — С. 5−18; Титарь И.
Консолидация демократии: проблема определения понятия // Социология: теория, методы, маркетинг. — 2008. — №
4. — С. 39−54.
Арзамаскин Н. К вопросу об основных этапах эволюции переходного государства // Вестник Военного университета. — 2007. — № 9. — С.
27−33; Бродовская Е., Варфоломеев М. Специфика функционирования политических систем в моделях демократического транзита // Известия Тульского государственного университета. Серия: Гуманитарные науки. — 2010. — № 2.
— С. 201−216; Зашихина И. Демократия и ее формы // Вестник Поморского университета. Серия: Гуманитарные и социальные науки.
— 2009. — № 5. — С.
49−52; Зеленко Б. Демократический транзит в России: социально-политические аспекты. — М.: Ин-т социологии РАН: ПЕР СЭ, 2007. -
270 с; Федотова М. Транзитивное общество: новые смыслы переходности // Аспирантский вестник Поволжья. — 2010. — № 1−2. — С.
86−90; Юшкевич А. Транзитология: предмет, цели, задачи // Свободная мысль. — 2007. — №
6. — С. 190−199.
Авдонин В. Основные подходы к изучению системных трансформаций в политической науке // Российский научный журнал. — 2008. — № 4. — С. 93.
Титарь И. Консолидация демократии: проблема определения понятия // Социология: теория, методы, маркетинг. — 2008. — № 4. — С. 39.
Осипов А. Методология исследования консолидации политической власти как принятия правил поведения демократического процесса // Гуманит. и социал.
экон. науки. — Ростов н/Д, 2009. — № 3. — С. 104.
Макаренко Б. Консолидация демократии: «детские болезни» постсоветских государств // Полития: Анализ. Хроника. Прогноз: Журнал политической философии и социологии политики. -
2009. — №. 4 (27). -
С. 6.
Макаренко Б. Консолидация демократии: «детские болезни» постсоветских государств // Полития: Анализ. Хроника. Прогноз: Журнал политической философии и социологии политики. — 2009. — №.
4 (27). — С. 7.
Титарь И. Консолидация демократии: проблема определения понятия // Социология: теория, методы, маркетинг. — 2008. — № 4. — С. 41.
Кравцова А. Демократизация: вопросы методологии исследования // Современные гуманитарные исследования. — 2007. — № 5. — С. 360.
Касаткин В., Ханнаши С. Демократия как государственно-правовое явление: проблемы становления в переходном обществе // Научные ведомости Белгородского государственного университета. Серия: Философия. Социология. Право. -
2009. — Т. 16.
— № 10. — С. 202.
Зберовский А. Парадигмы современного демократического процесса // Вестник Красноярского государственного аграрного университета. — 2008. — № 2. — С. 314.
Дябин А. Трудности процесса политической демократизации // Азия и Африка сегодня. — 2008. — № 8. — С. 38.
Титарь И. Консолидация демократии: проблема определения понятия // Социология: теория, методы, маркетинг. — 2008. — № 4. — С. 42.
Титарь И. Консолидация демократии: проблема определения понятия // Социология: теория, методы, маркетинг. — 2008. — № 4. — С. 43.
Осипов А. Методология исследования консолидации политической власти как принятия правил поведения демократического процесса // Гуманит. и социал.
экон. науки. — Ростов н/Д, 2009. — № 3. — С. 107.
Макаренко Б. Консолидация демократии: «детские болезни» постсоветских государств // Полития: Анализ. Хроника. Прогноз: Журнал политической философии и социологии политики. -
2009. — №. 4 (27). — С.
8.
Авдонин В. Основные подходы к изучению системных трансформаций в политической науке // Российский научный журнал. — 2008. — № 4. — С. 100.
Дябин А. Трудности процесса политической демократизации // Азия и Африка сегодня. — 2008. — № 8. — С. 39.
Зберовский А. Парадигмы современного демократического процесса // Вестник Красноярского государственного аграрного университета. — 2008. — № 2. — С. 314.
Касаткин В., Ханнаши С. Демократия как государственно-правовое явление: проблемы становления в переходном обществе // Научные ведомости Белгородского государственного университета. Серия: Философия. Социология. Право.
— 2009. — Т.
16. — № 10. — С.
208.
Кравцова А. Демократизация: вопросы методологии исследования // Современные гуманитарные исследования. — 2007. — № 5. — С. 362.
Титарь И. Консолидация демократии: проблема определения понятия // Социология: теория, методы, маркетинг. — 2008. — № 4. — С. 45.
Федотова М. Транзитивное общество: новые смыслы переходности // Аспирантский вестник Поволжья. — 2010. — № 1−2. — С. 86.
Юшкевич А. Транзитология: предмет, цели, задачи // Свободная мысль. — 2007. — № 6. — С. 192.
Линецкий А. Транзитология место и роль в современной политической науке // Вестник Санкт-Петербургского университета. Серия 6: Философия. Культурология. Политология. Право. Международные отношения. -
2010. — № 2. — С. 42.
Зеленко Б. Демократический транзит в России: социально-политические аспекты. — М.: Ин-т социологии РАН: ПЕР СЭ, 2007. — С. 65.
Зашихина И. Демократия и ее формы // Вестник Поморского университета. Серия: Гуманитарные и социальные науки. — 2009. — №
5. — С. 50.
Арзамаскин Н. К вопросу об основных этапах эволюции переходного государства // Вестник Военного университета. — 2007. — № 9. — С. 28.
Бродовская Е., Варфоломеев М. Специфика функционирования политических систем в моделях демократического транзита // Известия Тульского государственного университета. Серия: Гуманитарные науки. -
2010. — № 2. — С. 205.
Линецкий А. Транзитология место и роль в современной политической науке // Вестник Санкт-Петербургского университета. Серия 6: Философия. Культурология. Политология. Право.
Международные отношения. — 2010. — № 2.
— С. 41.
Федотова М. Транзитивное общество: новые смыслы переходности // Аспирантский вестник Поволжья. — 2010. — № 1−2. — С. 88.
Хинтба И. Три этапа эволюции транзитологии: на пути к четвертому? // Вестник Российского университета дружбы народов. Серия: Политология.
— 2008. — № 2. — С. 21.
Юшкевич А. Транзитология: предмет, цели, задачи // Свободная мысль. — 2007. — № 6. — С. 192.
Федотова М. Транзитивное общество: новые смыслы переходности // Аспирантский вестник Поволжья. — 2010. — № 1−2. — С. 90.
Арзамаскин Н. К вопросу об основных этапах эволюции переходного государства // Вестник Военного университета. — 2007. — № 9. — С. 30.
Зашихина И. Демократия и ее формы // Вестник Поморского университета. Серия: Гуманитарные и социальные науки. — 2009.
— № 5. — С. 50.
Зеленко Б. Демократический транзит в России: социально-политические аспекты. — М.: Ин-т социологии РАН: ПЕР СЭ, 2007. — С. 63.
