Проблемы взаимосвязи мышления и речи

Такие сокращения возможны только в том случае, когда речь не нуждается в дополнительных пояснениях, раскрывающих суть ситуации. Так, люди, стоящие на остановке в ожидании автобуса, не нуждаются в разъяснении высказывания одного из стоящих «Идёт», однако в любой другой ситуации необходимо пояснить, кто и куда направляется, т. е. речь должна быть развернутой, а не свернутой, предикативной. Такие ситуации в диалоге крайне редки, так как очень редкими являются случаи полного взаимопонимания партнеров по диалогу. Ярким примером такого полного духовного единения, при котором не нужны пояснения, служит описанная Л. Толстым ситуация объяснения Кити и Левина по первым буквам слов, которые они хотели сказать друг другу.

Этот вид речи впервые был описан Ж. Пиаже и назван им эгоцентрической, так как Пиаже тесно связывал её с эгоцентризмом в мышлении, свойственным детям дошкольного возраста. Именно в это время наиболее часто встречаются эгоцентрические высказывания, которые у взрослых людей наблюдаются редко, обычно только в состоянии сильного возбуждения.

Повторив эксперименты Пиаже, Выготский пришел к мысли о том, что эгоцентрическая речь является своеобразной стадией внешнего знака для мышления, т. е. внутренняя речь, тесно связанная с мышлением, появляется благодаря интериоризации эгоцентрической речи. С этой точки зрения эгоцентрические высказывания детей, открытые Пиаже, не исчезали после 7 — 8 лет, но переходили во внутренний план".

Глава 3. Речь и мышление: единство, а не тождество Речь связана с сознанием в целом, т. е. включена в определённые взаимоотношения со всеми психическими процессами. Но основным и определяющим для неё является её отношение к мышлению.

Речь — форма существования мысли, однако неправомерно как отождествлять мысль и речь, так и представлять её лишь только внешней формой мысли.

Поведенческая психология (бихевиоризм) пыталась свести мышление к речи, а мысль — к «деятельности речевого аппарата». Но любое словесное выражение регулируется содержанием нашей мысли. Поэтому речь не есть совокупность реакций по методу проб и ошибок или условных рефлексов: она — интеллектуальная операция. «Нельзя свести мышление к речи и установить между ними тождество, потому что речь существует как речь лишь благодаря своему отношению к мышлению».

Нельзя и отрывать мышление и речь друг от друга. В речи мы формулируем мысль, но, делая это, мы одновременно её формируем. Речь поэтому нечто большее, чем внешняя одежда, форма мысли; она включается в самый процесс мышления как форма, связанная с его содержанием. Создавая речевую форму, мышление само формируется. Мышление в речи не только выражается, но по большей части оно в ней и совершается.

«Речь и мышление связаны сложными и часто противоречивыми отношениями (ср. отношения формы и содержания в философии). Речевая (грамматическая) структура предложения часто не совпадает с логической (мыслительной) структурой суждения, выраженного в этом предложении. Иногда в языке отлагаются и запечатлеваются формы мышления той эпохи, когда возникли соответствующие формы речи, эти формы, закрепляясь в языке, неизбежно расходятся с мышлением последующих эпох. Речь архаичнее мысли. Уже в силу этого нельзя непосредственно отождествлять мышление с речью, сохраняющей в себе архаические формы. Речь вообще имеет свою „технику“. Эта „техника“ связана с логикой мысли, но не тождественна с ней».

Значительный вклад в решение проблемы соотношения мышления и речи внёс Л. С. Выготский. Он писал: «Слово так же относится к речи, как и к мышлению. Оно представляет собой живую клеточку, содержащую в самом простом виде основные свойства, присущие речевому мышлению в целом. Слово — это не ярлык, наклеенный в качестве индивидуального названия на отдельный предмет: оно всегда характеризует предмет или явление, обозначаемое им, обобщенно и, следовательно, выступает как акт мышления. Но слово — это также и средство общения, поэтому оно входит в состав речи. Именно в значении слова завязан узел того единства, которое мы называем речевым мышлением».

С точки зрения Л. С. Выготского, первоначально мышление и речь выполняли различные функции и развивались относительно самостоятельно. В филогенезе и онтогенезе мышления и речи отчетливо выделяется доречевая фаза в развитии интеллекта и доинтеллектуальная фаза в развитии речи. У маленьких детей и высших животных обнаруживаются своеобразные средства коммуникации, не связанные с мышлением, — выразительные движения, жесты, мимика, отражающие внутренние состояния живого существа, но не являющиеся знаком или обобщением, — в свою очередь есть такие виды мышления, которые не связаны с речью.

Л.С. Выготский считал, что в возрасте около двух лет наступает критический, переломный момент: речь становится интеллектуальной, а мышление — речевым. Признаками наступления перелома в развитии обеих функций являются быстрое и активное расширение словарного запаса ребёнка и стремительное увеличение коммуникативного словаря. Ребёнок впервые открывает для себя символическую функцию речи, осознает обобщающее значение слова как средства общения и начинает пользоваться им как для коммуникации, так и для решения задач. Ребёнок начинает называть разные предметы одним и тем же словом — это прямое доказательство того, что он усваивает понятия.

По мнению С. Л Рубинштейна, «утверждение о несводимости мышления к речи относится не только к внешней, но и к внутренней речи. Встречающееся в литературе отожествление мышления и внутренней речи несостоятельно. Оно, очевидно, исходит из того, что к речи в её отличие от мышления относится только звуковой, фонетический материал. Поэтому там, где, как это имеет место во внутренней речи, звуковой компонент речи отпадает, в ней не усматривают ничего, помимо мыслительного содержания. Это неправильно, потому что специфичность речи вовсе не сводится к наличию в ней звукового материала. Она заключается, прежде всего, в её грамматической — синтаксической и стилистической — структуре, в её специфической речевой технике. Такую структуру и технику, притом своеобразную, отражающую структуру внешней, громкой речи и вместе с тем отличную от неё, имеет и внутренняя речь. Поэтому и внутренняя речь не сводится к мышлению, и мышление не сводится к ней».

Можно сказать, что не только разум породил речь, но и появление речи и, следовательно, развитие языка способствовали совершенствованию разума. Общеизвестен факт — речь малокультурных людей, плохо владеющих «аппаратом» мышления, как правило, гораздо более бедная, чем у интеллектуально развитого, образованного человека. У последнего шире запас слов, он употребляет в речи более сложные грамматические конструкции и использует весь арсенал языка. Он лучше мыслит, потому что лучше говорит, и наоборот.

Активный словарь человека может в какой-то мере характеризовать степень его умственного развития. В процессе речевого общения значимы не только словарный состав и грамматический строй высказываний, но и интонации, паузы, сопутствующие речи жесты, мимика и т. д. Они не только уточняют характер передаваемой информации, но и отражают эмоциональное состояние, отношение к собеседнику, обстановке, содержанию высказывании.

Заключение

Отношение мышления к речи — одна из проблем не только общей психологии, но всех гуманитарных дисциплин, изучающих системное взаимодействие мышления, языка и культуры. Эта проблема оказывается в фокусе научных интересов психологии, когда последняя перестает довольствоваться рассмотрением изолированных психических образований и ставит перед собой вопрос о том, как эти образования связаны между собой в составе единого целого — психики человека.

Обобщая литературный образ материала можно сделать следующие выводы:

1) между речью и мышлением существует не тождество и не разрыв, а единство; это единство диалектическое, включающее различия, заостряющиеся в противоположности;

2) в единстве мышления и речи ведущим является мышление, а не речь, как того хотят формалистические и идеалистические теории, превращающие слово как знак в «производящую причину» мышления;

3) речь и мышление возникают у человека в единстве на основе общественно-трудовой практики.

Единство речи и мышления конкретно осуществляется в различных формах для разных видов речи.

Таким образом, мышление — это неразрывно связанный с речью процесс познавательной деятельности индивида, характеризующийся целенаправленным, обобщённым и опосредованным отражением действительности, направленный на поиск и открытие нового.

Список используемой литературы Выготский Л. С. Мышление и речь. — М.: Лабиринт, 2007. — 352 с.

Григорович Л.А., Марцинковская Т. Д., Педагогика и психология. — М.: Гардарики, 2006. — 480 с.

Ефимова Н. С. Основы общей психологии. — М.: ИД ФОРУМ: ИНФРА-М, 2009. — 288 с.: ил.

Макарова И. В. Психология: конспект лекций. — М.: Юрайт-Издат, 2007. — 237 с.

Маклаков А. Г. Общая психология. — СПб.: Питер, 2008. — 583 с.: ил.

Немов Р. С. Психология. М.: Гуманитар. изд. центр ВЛАДОС, 2005. — Кн. 1. Общие основы психологии. — 687 с.

Никандров В. В. Психология. — М.: ТК Велби, Изд-во Проспект, 2008. — 912 с.

Общая психология, под ред. Тугушева Р. Х., Гарбера Е. И.. — М.: Эксмо, 2007. — 560 с.

Психология и педагогика, под ред. В. А. Сластёнина, В. П. Каширина. — М.: Академия, 2007. — 480 с.

Психология, под ред. А. А. Ковалёва. — М.: Просвещение, 1966. — 452 с.

Психология, под ред. Е. И. Рогова. — М.: Гуманитар. изд. центр ВЛАДОС, 2005. — 591с.

Рубинштейн С. Л. Основы общей психологии: В 2 т. Т. I. — М.: Педагогика, 1989. — 488 с.

Стрижак Л. Н. Психология и педагогика. — М.: МГИУ, 2007. — 335 с.

Филатов Ф. Р. Общая психология в вопросах и ответах. — Ростов н/Д.: Феникс, 2007. — 544 с.: ил.

Никандров В. В. Психология. — М.: ТК Велби, Изд-во Проспект, 2008. — С. 337.

Выготский Л. С. Мышление и речь. — М.: Лабиринт, 2007. — С. 3.

Немов Р. С. Психология. М.: Гуманитар. изд. центр ВЛАДОС, 2005. — Кн. 1. Общие основы психологии.

— С. 274.

Психология, под ред. Е. И. Рогова. — М.: Гуманитар. изд. центр ВЛАДОС, 2005. — С. 493.

Психология, под ред. А. А. Ковалёва. — М.: Просвещение, 1966. — С. 226.

Психология, под ред. Е. И. Рогова. — М.: Гуманитар. изд. центр ВЛАДОС, 2005. — С. 494.

Ефимова Н. С. Основы общей психологии. — М.: ИД ФОРУМ: ИНФРА-М, 2009. — С. 135.

Маклаков А. Г. Общая психология. — СПб.: Питер, 2008. — С. 303.

Психология, под ред. Е. И. Рогова. — М.: Гуманитар. изд. центр ВЛАДОС, 2005. — С. 500.

Немов Р. С. Психология. М.: Гуманитар. изд. центр ВЛАДОС, 2005. — Кн. 1.

Общие основы психологии. — С. 278.

Психология, под ред. Е. И. Рогова. — М.: Гуманитар. изд. центр ВЛАДОС, 2005. — С. 502.

Ефимова Н. С. Основы общей психологии. — М.: ИД ФОРУМ: ИНФРА-М, 2009. — С. 137.

Там же. — С. 137.

Психология и педагогика, под ред. В. А. Сластёнина, В. П. Каширина. — М.: Академия, 2007. — С. 100.

Психология, под ред. Е. И. Рогова. — М.: Гуманитар. изд. центр ВЛАДОС, 2005. — С. 517.

Психология, под ред. Е. И. Рогова. — М.: Гуманитар. изд. центр ВЛАДОС, 2005. — С. 518.

Маклаков А. Г. Общая психология. — СПб.: Питер, 2008. — С. 333.

Филатов Ф. Р. Общая психология в вопросах и ответах. — Ростов н/Д.: Феникс, 2007. — С. 327.

Филатов Ф. Р. Общая психология в вопросах и ответах. — Ростов н/Д.: Феникс, 2007. — С. 327 — 328.

Психология, под ред. Е. И. Рогова. — М.: Гуманитар. изд. центр ВЛАДОС, 2005. — С. 519.

Психология, под ред. Е. И. Рогова. — М.: Гуманитар. изд. центр ВЛАДОС, 2005. — С. 520.

Григорович Л.А., Марцинковская Т. Д., Педагогика и психология. — М.: Гардарики, 2006. — С. 326.

Григорович Л.А., Марцинковская Т. Д., Педагогика и психология. — М.: Гардарики, 2006. — С. 328 — 329.

Психология, под ред. Е. И. Рогова. — М.: Гуманитар. изд. центр ВЛАДОС, 2005. — С. 251.

Григорович Л.А., Марцинковская Т. Д., Педагогика и психология. — М.: Гардарики, 2006. — С. 329.

Рубинштейн С. Л. Основы общей психологии: В 2 т. Т. I. — М.: Педагогика, 1989. — С. 458.

Общая психология, под ред. Тугушева Р. Х., Гарбера Е. И.. — М.: Эксмо, 2007. — С. 252.

Макарова И. В. Психология: конспект лекций. — М.: Юрайт-Издат, 2007. — С. 121.

Макарова И. В. Психология: конспект лекций. — М.: Юрайт-Издат, 2007. — С. 121.

Рубинштейн С. Л. Основы общей психологии: В 2 т. Т. I. — М.: Педагогика, 1989. — С. 460.

Стрижак Л. Н. Психология и педагогика. — М.: МГИУ, 2007. — С. 183.