Географическая школа в социологии: история и современность

В условиях современного глобального экологического кризиса значение научной социальной экологии значительно возрастает.

4. Географическое направление в отечественной социологии

4.

1. Истоки географической мысли в России Немногочисленные памятники древнерусской письменности, такие как «Повесть временных лет» Нестора, «Поучения Владимира Мономаха» и некоторые другие дают право утверждать, что славяне высказывали идеи о влиянии географии на развитие и существование различных племен, и в первую очередь самих славян: «И жили между собою в мире поляне, древляне, северяне, радимичи, вятичи и хорваты». Сами названия уже несут информацию о различном географическом положении племен и специфике их уклада. Геософские идеи русских летописцев проявляются в осознании ими различия лесного и степного ландшафтов и различия между оседлыми, земледельческими племенами, привязанным к тем или иным речным системам, и кочевыми, степными племенами, жизнь которых также обусловлена ландшафтами их расселения. Здесь важно отметить, что бытующее мнение о постоянном противостоянии «леса» и «степи» является не совсем точным. Так, по Л. Н. Гумилеву, вмещающие ландшафты древних русичей были не столько леса, сколько лесостепи, ополья и речные долины. При этом русские не хотели жить в степи, вдали от леса, а половцам было не удобно пасти в лесах скот. Но первые нуждались в дешевом мясе и твороге, когда как вторым необходимы были телеги, топорища, посуда.

Обменная торговля, не дававшая наживы, связывала степняков и славян лесостепей в единую экономико-географическую систему. Общим мотивом древнерусской мысли является идея объединения народов. Вторая основная идея древних — идея государственности, получившая сильнейшую поддержку в православии и еще более укрепившаяся в период монголо-татарского нашествия. Качества, которые Бердяев называет коммюнатарностью, Мечников — кооперацией, а Гумилев — комплиментарностю, — суть отражение потребности в освоении огромных, необъятных просторов Евразии — России, дабы они стали родным ландшафтом для всех племен на ней проживающих.

После оформления русской государственности, идеи географической предопределенности переросли в политику объединения и кооперации всех племен и народов, живущих в данном географическом мире. Но в отличие от европейской геополитики русская доктрина строилась на изначальном равенстве народов.

В начале XIX века в России вместе с проникновением западных учений и в первую очередь позитивизма, происходит формирование собственно идей геософии, параллельно со становлением географии как науки. И в этом важную роль сыграла немецкая географическая школа.

4.

1. Карл Максимович Бэр Одним из основоположников русской географической мысли был Карл Максимович Бэр. В своей работе «О влиянии внешней природы на социальные отношения отдельных народов и историю человечества» он утверждал, что судьба народов определяется наперед и как бы неизбежно природою занимаемой местности. Он считал, что в физических свойствах местности заранее определена судьба народов и целого человечества, и что «ход всемирной истории, конечно, более определяется внешними физическими условиями».

Впервые в отечественной литературе именно К. Бэр провел мысль об определяющей роли рек в распространении цивилизации, которую впоследствии развивали С. М. Соловьев и Л. И. Мечников.

В научном творчестве крупнейшего естествоиспытателя XIX века, академика Бэра, немаловажное место занимает проблема детерминизма. Это отражается в его многочисленных трудах по истории и географии. В своем произведении «Карманная книжка для любителей землеведения» Бэр развил мысль об отношении истории и географии. Здесь он говорит о том, что состояние земли, деление ее на твердую почву и водные пространства, горные массивы и пустыни, и обусловленные этим делением климатические условия, оказывают влияния на историю народов. Он считал, что история человечества становится понятной лишь благодаря изучению физических отношений, а значит, география является основой для изучения мировой истории.

4.

3. Лев Ильич Мечников В России последователями географического направления были такие видные ученые как С. М. Соловьев, В. О. Ключевский, Л. И. Мечников. В своих трудах они стремились найти реальную основу общественного развития, и в качестве методологического принципа использовали географический детерминизм.

Крупнейшим представителем «географической школы» был Лев Ильич Мечников, известный русский писатель и ученый: географ, антрополог, психолог, социолог.

Лев Мечников родился в Санкт-Петербурге в дворянской семье. Еще в детстве проявил замечательные способности к языкам, естественным и социальным наукам, поэзии и живописи. Но из-за тяжелой болезни, сделавшей его инвалидом (правая нога короче левой), а также вспыльчивого характера он не закончил ни одного высшего учебного заведения, в которых учился (Училище правоведения, медицинский факультет Харьковского университета, факультет восточных языков Петербургского университета, Академия художеств).

Ему удалось устроиться переводчиком в миссию генерала Мансурова (1858−1859), цель которой состояла в покупке земли в Святой земле, близ храма Гроба господня. Затем была работа агентом по снабжению на пароходе, плававшем по Дунаю и Средиземноморью, потом учеба живописи в Венеции (1860) и участие в национально-освободительной войне в отряде Гарибальди.

Будучи в Европе, Лев Мечников втянулся в политику. Познакомился с русскими эмигрантами А. А. и А. И.

Герценами, Н. П. Огаревым, А. А. Серно-Соловьевичем, но, считая себя анархистом, ближе всего сошелся с М. А. Бакуниным, а потом с П.

А. Кропоткиным. В герценовском «Колоколе» появились его статьи: «Противники государственности в России», «Прудонова новая теория собственности», а на родине, в «Современнике» — повесть «Смелый шаг».

В 1874 г., предварительно изучив японский язык, Мечников поступил на работу в Токийскую школу иностранных языков преподавателем русского языка, но климат Японии не годился для его здоровья. Он возвратился в Европу и занялся научной работой. Так, им было написано географическое сочинение «Японская империя», которое вышло в свет в 1881 г. Книга состоит из трех частей: «Страна», «Народ», «История», выражающих геополитический, по существу, подход Л. Мечникова к изучению любого общества.

Главным произведением его научного творчества является книга «Цивилизация и великие исторические реки. Географическая теория развития современных обществ». Ему не был свойствен вульгарный географический детерминизм. В качестве одной из первопричин неравномерности общественного развития Мечников видел изменение значения одних и тех же географических условий в различные эпохи под влиянием социально-экономического и научно-технического прогресса. К таким важнейшим условиям географического характера он относил водные ресурсы и пути сообщения. В соответствии с этим он выделял три периода в истории цивилизации:

1) речной — со времени возникновения на рубеже IV и III тысячелетий до н.э. древнейших рабовладельческих государств в долинах Нила, Тигра и Евфрата, Инда и Ганга, Хуанхэ и Янцзы;

2) средиземноморский — от основания в 825 г. до н.э. Карфагена — древнего города-государства в Северной Африке (в районе современного Туниса);

3) океанический — от основания Америки (1492 г.)

4.

4.Сергей Михайлович Соловьев Выдающийся русский ученый С. М. Соловьев в своей «Истории России с древнейших времен» так приступает к обоснованию особенностей отечественной истории:"Перед нами обширная равнина: на огромном расстоянии от Черного до Белого и от Балтийского до Каспийского моря путешественник не встретит никаких сколько-нибудь значительных возвышенностей, не заметит ни в чем резких переходов. Однообразие природных форм исключает областные привязанности, ведет народонаселение к однообразным занятиям, однообразие занятий ведет к однообразию в обычаях, нравах, верованиях, одинаковость нравов, обычаев и верований исключает враждебные столкновения, одинаковые потребности указывают одинаковые средства их удовлетворения, и равнина, как бы ни была обширна, как бы ни было в начале разноплеменно ее население, рано или поздно станет областью одного государства: отсюда понятна обширность Русской государственной области, однообразие частей и крепкая связь между ними". Это рассуждение Соловьева проникнуто духом европейской, и в частности немецкой идеи о влиянии ландшафта на формирование государства.

Продолжением идей Бодена и Монтескье является мысль о том, что однообразие природных форм ведет к однообразию занятий и т. д. в этой тенденции прослеживается связь между естественными условиями географической среды и характером быта и уклада восточных славян. Внося новое звучание Соловьев, пытается объяснить этим признаком и духовную жизнь народа.

В общей социологической структуре связей русской и мировой истории с природой он выдвигает на первый план географический фактор. Он довольно в резкой форме выделяет преимущества географических условий существования государств Западной Европы перед условиями Восточной. При этом он делает упор именно на предмет разного влияния географии на общественное развитие. Из главнейших факторов исторического развития Соловьев выделяет три: географический (природа страны), этнографический (характер «племени», к которому принадлежит народ) и внешний (соприкосновение с другими народами).

Соловьев последовательно обнаруживает объективную связь ровного ландшафта с отечественной историей славянских народов. Выступая, как ученый, использующий наработанный европейской школой инструментарий, в виде всеобщих законов географического детерминизма, для объяснения русской истории. При этом он избежал шовинистских и расистских настроений, присущих европейской школе теософии и попытался научно объяснить объективную взаимосвязь России с мировой историей.

4.

5. Василий Осипович Ключевский Василий Осипович Ключевский (1841 -1911) — выдающийся русский историк и, безусловно, геополитик.

По сходной линии преемственности и традиции с Соловьевым следует указать на «Курс русской истории» В. О. Ключевского.

С поступлением на историко-филологический факультет Московского университета в 1861 году начался новый период в жизни Ключевского. Его учителями стали Ф. И. Буслаев, Н. С. Тихонравов, П. М. Леонтьев и в особенности С. М. Соловьев, который «давал слушателю удивительно цельный, стройной нитью проведённый сквозь цепь обобщённых фактов, взгляд на ход русской истории». Ключевский стал преемником С. М. Соловьева на кафедре русской истории Московского университета, а с 1879 года заменил скончавшегося Соловьева.

В общеисторическом значении представляет интерес, прежде всего сравнительная характеристика в нем географических условий Европы и Азии. В некотором отношении Ключевский повторяет Соловьева, но дает эту характеристику в еще более яркой форме, объемно, рисуя географический объект с точки зрения потенциальных возможностей человеческой деятельности. И если С. М. Соловьев все же всегда оставался ярко выраженным государственником, то есть сторонником акцентирования роли государства в историческом процессе, то его ученик Ключевский концентрировал главное внимание на анализе социально-экономических и природных факторов в истории России. В своих трудах Ключевский рассматривает и связывает историю России с пространством, ее месторазвитием, климатом и природно-географической средой.

Что касается русской географической среды, то высказывания Ключевского о влиянии ее на развитие народа, отличается оригинальностью, реализмом исторической перспективы, не утратившим своего научного и практического значения и в условиях современности. В отличие от Соловьева, линию которого он развивает в целом, автор «Курса русской истории» поэтизирует русскую географию, художественно, монументально раскрывает ее красоту, с большим лирическим чувством и не дает особых перед ней преимуществ географии Западной Европы с точки зрения потребностей практических действий человека. Методологически проблему отношения человека к природе на основе историософских материалов России Ключевский решает комплексно. Наиболее важные его положения сводятся к следующим выводам:

Несомненно, что человек в своей деятельности то приспосабливается к географической среде, к ее особенностям, то приспосабливает их к себе самому, к своим потребностям, от которых не хочет или не может отказаться. На этой двухсторонней борьбе с самим собой, с географической средой вырабатывает свою сообразительность и свой характер, энергию, понятия, чувства и стремления, а частью и отношения к другим людям. И чем больше дает географическая среда возбуждения и пищи этим способностям человека, тем шире раскрывает она его внутренние силы, тем ее влияние на развитие окружаемого средой населения должно быть признано более сильным, хотя бы это влияние географической среды сказывалось на деятельности человека, средой возбужденной и обращенной на нее же самое.

Законами жизни географической среде отведена своя сфера влияния в исторической судьбе человечества и все стороны ее деятельности в одинаковой мере подчинены среде. Рассуждая теоретически, «не на точном основании исторического опыта», географическая среда с особой силой действует на те стороны человеческой жизни, которыми сам человек непосредственно входит в ее область как физическое существо…

Здесь выражаются две группы отношений: человек и географическая среда во взаимодействии; взаимодействие и обусловленность материальных и духовных процессов.

Влияние географической среды на общество Ключевский пытается рассмотреть через действие человека на природу, отмечая положительные и вероятные отрицательные стороны этого действия. В этой связи важны его мнения не только о благотворных, но и об угрожающих явлениях человеческого влияния на географическую среду. Заслуга Ключевского состоит в том, что он одним из первых в русской науке XIX века поставил серьезную задачу о необходимости обществу обеспечить гармоническое взаимодействие законов природы с производственными усилиями современного человека. Нарушение этой гармонии противопоставляет объективно окружающую среду человеку, естественные внешние условия материальным потребностям. Ключевский пишет: «Культурная обработка окружающей среды человеком для удовлетворения его потребностей имеет свои пределы и требует известной осмотрительности: увеличивая и регулируя энергию физических сил, нельзя истощать их и выводить из равновесия, нарушая их естественное соотношение. Иначе окружающая среда станет в противоречие сама с собой, и будет противодействовать видам человека, одной рукой разрушая то что, создала другой, и географические условия, сами по себе благоприятные для культуры, при неосмотрительном с ними обращении могут превратиться в помехи народному благосостоянию».

Заключение

Вопрос о роли географической среды в жизни общества в той или иной форме ставили почти все мыслители с момента зарождения учений о нем. Социально-философская мысль эволюционировала от глобального сопоставления общества и природы к специальному изучению влияния разных факторов среды (климата, рельефа, природных богатств и т. д.) на отдельные социальные процессы и явления (рост населения, «производительные силы, политический строй и т. д.).

Размышления о значении географической среды для человеческого общества доходили до двух логических крайностей: механического географического детерминизма, утверждавшего, будто бы вся деятельность человека обусловлена исключительно его естественным окружением, и абсолютного культурного детерминизма, который, подчеркивая, что само восприятие среды и ее значение для человека определяет культура и потому объяснение человеческой деятельности должно быть только культурологическим, недооценивал тот факт, что культурные возможности людей все же различны в разных природных условиях. Доведенное до абсурда отрицание всякого влияния среды вело к своеобразному социокультурному солипсизму. Важно подчеркнуть, что географическое направление в общественной мысли отнюдь не совпадало с узким географическим детерминизмом, который был только частью этого направления. Уже в XIX в. начались попытки «системного» (как бы мы сказали теперь) выхода из затруднений, порожденных дихотомиями типа «человек природа» и «культура среда», путем рассмотрения человека, культуры и среды как целого, как единой характеристики географического региона. Для науки человек прочно стал частью природы, а не божественным исключением из нее.

Со второй половины XIX в. прообразом теории однонаправленной эволюции социальных структур в зависимости от географической среды стала дарвиновская теория естественного отбора, непомерно широко истолкованная. В этот период теории географического детерминизма достигли самого широкого признания и казались хорошо обоснованными с естественнонаучной точки зрения. Полезным результатом этого теоретизирования по образцу биологии было внимание к пространственному распределению населения и к экологии человека (в чем можно усмотреть зачатки современной социальной экологии).

В поле зрения социальной географии и географических течений в социологии попали такие естественные факторы, как климат, почвы, рельеф, распределение водных ресурсов и полезных ископаемых, флора и фауна, геофизические и космические процессы, смена времен года и др. В числе основных социальных явлений, зависимых от названных факторов, рассматривались: а) размещение и плотность населения на земном шаре, его здоровье и плодовитость; б) физические и психические расовые различия в телосложении, темпераменте, формах морали, частоте случаев высшей одаренности и т. п.; в) виды занятий и хозяйственной деятельности, ее организация, ритмы и циклы, степень благосостояния населения; г) типы социально-политической организации, социальных институтов и брака; д) возможности культурных контактов и заимствований, темпы экономического и культурного развития; е) религия, мифология, искусство и литература словом, почти все проявления общественной жизни.

Становлению географической школы в социологии XIX в. способствовали как позитивистские история и философия, так и география. Кредо географического детерминизма, находящегося под обаянием методологии классического естествознания, надолго сформулировал французский философ-эклектик Виктор Кузен (1792−1867): «Дайте мне карту страны, ее очертания, климат, воды, ветры всю ее физическую географию; дайте мне ее естественные плоды, флору, зоологию, заявлял он, и я берусь наперед сказать, каков человек этой страны, какую роль эта страна будет играть в истории, и не случайно, а в силу необходимости, и не в одну эпоху, но во все эпохи». Натурализм и географический псевдодетерминизм проникали тогда во все отрасли общественных наук, даже в системы идеалистического толка.

Во многом проблематика географического направления в общественных науках не исчерпана до сегодняшнего дня. Именно в наши дни, когда в невиданных размерах возросло воздействие человека на природу, все больше выявляются ее значение для человека и неразрывная связь с его деятельностью. Становится очевидным, что воздействие на окружающую среду может быть успешным лишь тогда, когда оно подчиняется ее законам и учитывает основные связи целого, иначе негативные последствия скажутся на самом человеке как части природы. Наблюдается преемственность между географическим направлением и современной «человеческой экологией», изучающей взаимосвязи человека и его окружающей среды (в широком смысле), в частности пространственные отношения людей и социальных организаций.

Библиографический список

1. Аристотель. Политика. // Соч. в 4-х т. Т. 4. М., 1983.

2. Барулин В. С. Социальная философия. М.: ФАИР-ПРЕСС, 2000.

3. Бокль Г. Т. История цивилизаций: История цивилизации в Англии. Т. 1. Издательство: Мысль. 2000 год.

4. «Большая советская энциклопедия» (БСЭ), изд. «Советская энциклопедия», 1969 — 1978 г.

5. Бэр К. М. «Автобиография» М., 1950 г.

6. Гейден Г. Критика немецкой геополитики. М., 1960.

7. Гиппократ. О воздухах, водах и местностях // Избранные книги. М., 1994.

8. Гумилев Л. Н. «Древняя Русь и Великая Степь» М., 2000 г.

9. Дюбо Ж.-Б. Критические размышления о поэзии и живописи. М., 1976.

10. Исаев Б. А. Геополитика. СПб.: Питер, 2006.

11. Ключевский В. О. «Сочинения» М., 1956 г. т. 1

12. Нартов Н. А., Нартов В. Н. Геополитика. М.: ЮНИТИ-ДАНА: Единство, 2007.

13. Орлов А. С., Георгиев В. А., Полунов А. Ю., Терещенко Ю. А. Основы курса истории России. М., 1997.

14. Плахов В. Д. «Западная социология. Исторические этапы, основные школы и направления развития. СПб.: изд. РГПУ им. Герцена, 2000

15. Полибий. Всеобщая история. I. СПБ., 1994.

16. Соловьев С. М. «История России с древнейших времен» М., 1965 г.

17. Тихонравов Ю. В. Геополитика: Учебное пособие. — М.: ИНФРА-М, 2000.

«Большая советская энциклопедия» (БСЭ), изд. «Советская энциклопедия», 1969 — 1978 г.

Гиппократ. О воздухах, водах и местностях // Избранные книги. М., 1994. С. 304.

Полибий. Всеобщая история. I. СПБ., 1994. С. 363.

Аристотель. Политика. // Соч.

в 4-х т. Т. 4. М., 1983.

С. 601.

Тихонравов Ю. В. Геополитика: Учебное пособие. — М.: ИНФРА-М, 2000. С.

58.

Тихонравов Ю. В. Геополитика: Учебное пособие. — М.: ИНФРА-М, 2000. С.

60.

Дюбо Ж.-Б. Критические размышления о поэзии и живописи. М., 1976. С. 391.

Тихонравов Ю. В. Геополитика: Учебное пособие. — М.: ИНФРА-М, 2000. С.

62.

Бокль Г. Т. История цивилизаций: История цивилизации в Англии. Т. 1. Издательство: Мысль. 2000 год.

Тихонравов Ю. В. Геополитика: Учебное пособие. — М.: ИНФРА-М, 2000. С.64

Плахов В.Д. «Западная социология. Исторические этапы, основные школы и направления развития. СПб.: изд. РГПУ им. Герцена, 2000

Нартов Н.А., Нартов В. Н. Геополитика. М.: ЮНИТИ-ДАНА: Единство, 2007. С. 49

Гейден Г. Критика немецкой геополитики. М., 1960. С. 30.

Плахов В.Д. «Западная социология. Исторические этапы, основные школы и направления развития. СПб.: изд. РГПУ им. Герцена, 2000

Исаев Б. А. Геополитика. СПб.: Питер, 2006. С. 198−199

Нартов Н.А., Нартов В. Н. Геополитика. М.: ЮНИТИ-ДАНА: Единство, 2007. С. 77

Плахов В.Д. «Западная социология. Исторические этапы, основные школы и направления развития. СПб.: изд. РГПУ им. Герцена, 2000

Нартов Н.А., Нартов В. Н. Геополитика. М.: ЮНИТИ-ДАНА: Единство, 2007. С. 72

Плахов В.Д. «Западная социология. Исторические этапы, основные школы и направления развития. СПб.: изд. РГПУ им. Герцена, 2000

Гумилев Л.Н. «Древняя Русь и Великая Степь» М., 2000 г.

Бэр К.М. «Автобиография» М., 1950 г. С. 40.

Там же, С. 54

Соловьев С.М. «История России с древнейших времен» М., 1965 г.

. Орлов А. С., Георгиев В. А., Полунов А. Ю., Терещенко Ю. А. Основы курса истории России. М., 1997. С. 11,12

Ключевский В.О. «Сочинения» М., 1956 г. т. 1, С.66−67

Барулин В. С. Социальная философия. М.: ФАИР-ПРЕСС, 2000.