Главная задача русской драматургии в годы застоя, по утверждению С. А. Галина, состояла в преодолении шаблонов, стандартов, выработанных нормативной эстетикой социалистического реализма, «насаждавшихся в годы сталинизма и неосталинизма».
В условиях партийного идеологического диктата театральные режиссёры Г. Товстоногов, Ю. Любимов, О. Ефремов, А. Эфрос, М. Захаров и др., проявляя гражданское мужество, создавали публицистически страстные спектакли-митинги: «Человек со стороны» (по пьесе И.
Дворецкого), «Протокол одного заседания» А. Гельмана, «Так победим!» и «Диктатура совести» М. Шатрова; спектакли-притчи с глубоким социально-философским подтекстом по пьесам Гр. Горина («Забыть Герострата!», «Тот самый Мюнхгаузен»). В эти годы театральные режиссёры и актёры, пользуясь любой возможностью, пытались откликнуться на события современной жизни. Иногда это была единственная реплика какого-то героя, но зал тут же понимал содержащийся намёк.
Горбачёвская «перестройка» вновь стимулировала общественный подъём и либерализацию в сфере искусства. Однако этот процесс привёл к тяжёлому кризису всей сферы художественной культуры, так как сопровождался неудачными попытками реформирования организационной и экономической сфер культуры. Съезд Союза театральных деятелей, наряду со съездом кинематографистов, стал одним из источников радикализации общественных настроений. Секретарём СТД был избран сторонник реформ драматург М. Шатров.
Вместе с тем, в творческой сфере обнаружился явный застой и упадок. Об этом свидетельствовало, в частности, резкое падение «спроса» на культуру: многие театры пребывали в запустении, зачастую даже 5 проданных билетов стали обычным делом. Во многие провинциальные театры народ не хотел идти даже бесплатно, из-за засилья там идеологизированных творений социалистического реализма в убогом оформлении. Театр оказался на периферии «перестроечного» процесса, ключевую роль в пропаганде реформ и формировании общественного мнения сыграли более массовые формы коммуникации — печать и телевидение. Сами театры стали очагами внутренних расколов, что не способствовало созданию приемлемой обстановки для творчества.
Среди удачных театральных работ этого времени можно упомянуть пьесу М. Шатрова «Дальше! Дальше! Дальше!», поставленную О. Ефремовым. Этот спектакль отразил злободневность революционной тематики в условиях демократической «перестройки»: голосами Ленина, Троцкого, Каменева, Сталина и других фактически проговаривались современные политические позиции, идеи, устремления.
Таким образом, анализ развития театра в СССР в послесталинский период позволяет сделать следующие выводы.
Либерализация общественной жизни ярко отразилась на сфере искусства. Театр стал одним из важнейших очагов проявления стремлений советской интеллигенции к духовной свободе. В этой связи большое развитие получили публицистические тенденции в развитии театра. При постановке как классических пьес, так и произведений современной драматургии ключевым было отражение насущных настроений и ожиданий. При этом широкое распространение получил «эзопов язык», когда идеи, не признаваемые партийным руководством, высказывались со сцены в иносказательной форме.
Вместе с тем, подобный творческий метод был характерен лишь для передовых столичных театров, тогда как на большей части сцен сохранял своё господство метод социалистического реализма.
Во 2-й половине 1980;х годов политические и организационные трансформации, введение хозрасчёта, падение жизненного уровня населения привели к кризису театра, который преодолевался уже в условиях рынка.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Итак, более чем семидесятилетняя история советского театра содержит немало трагических страниц, интересных сюжетов, сложных переплетений судеб. На сегодняшний день живо и активно действует поколение актёров и режиссёров, воспитанных в советской театральной школе. Условия существования в СССР сформировали весьма специфическую модель функционирования театра в социуме, которая в основном стала достоянием истории. В современных условиях политический пафос площадно-митинговых представлений Мейерхольда, или спектакли «шестидесятников», по каплям выдававшие правду, рассматриваются как анахронизм, историческая диковинка. В рыночной системе единственной движущей силой театрального творчества стал зрительский успех.
Однако, на мой взгляд, и современный этап, и советский, и дореволюционный объединяет общая традиция, не выкорчеванная даже в годы сталинских гонений. Это традиция русской театральной школы в целом и локальные традиции, передающиеся в каждом театре от поколения к поколению. В советский период они были обогащены новыми элементами, так как творческий поиск не угасал даже в самые трудные для театра годы.
Наконец, чрезвычайно важен для сегодняшнего дня опыт государственного стимулирования развития театров в послереволюционный период. Вовлечение зрителя, простого обывателя в творческий процесс есть глубоко гуманистическая идея, которая в современном обществе имеет большие перспективы. Так же не стоит забывать о негативных уроках идеологизации и цензуры, которые стали основными препятствиями на пути полноценного развития театра в исследуемый период.
1. Авангард и театр 1910;1920;х годов. — М.: Наука, 2008. — 704 С.
2. Бойко, М.Н. ХХ век. «Вторая реальность» культуры и её новые измерения (Фрейд — Шпенглер — Станиславский) / М. Н. Бойко // Искусство в ситуации смены циклов: Междисциплинарные аспекты исследования художественной культуры в переходных процессах / Отв. ред. Н. А. Хренов. — М.: Наука, 2002. -
С. 212−223.
3. Галин, С. А. Отечественная культура ХХ века: Учеб. Пособие для вузов / С. А. Галин — М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2003. 479 с.
4. Жидков, В. С. Театр и власть. 1917;1927
От свободы до «осознанной необходимости» / В. С. Жидков. — М.: Алетейа, 2003. — 656 с.
5. История советского драматического театра: в 6 т. / Под ред. А. Анастасьева и др. — М.: Наука, 1966.
— Т. 1: 1917;1920. — 1966. — 406 с.
6. Любомудров, М. Н. Противостояние. Театр, век ХХ: традиции — авангард / М. Н. Любомудров. — М.: Мол. гвардия, 1991. — 318 с.
7. Московский театр «Современник» / Е. Кузнецова, А. Шалашова, Е. Воронова. — М.: Индекс Дизайн & Паблишинг, 2006. — 400 с.
8. Поюровский, Б. М. Что осталось на трубе… или Хроники театральной жизни второй половины ХХ века: Сборник статей, очерков, фельетонов, дневников / Б. М. Поюровский. — М.: ЗАО Изд-во Центрполиграф, 2000. — 495 с.
9. Радищева, О. А. Станиславский и Немирович-Данченко: История театральных отношений, 1917;1938 / О. А. Радищева. — М.: Артист. Режиссёр. Театр, 1999. — 445 с.
10. Русская театральная школа / Ю. М. Шилов. — М.: Пан
Ъинтер, 2004. — 544 с.
11. Русский драматический театр: Энциклопедия / М. И. Андреев, Н. Э. Звенигородская, А. В. Мартынова и др. — М.: Большая Российская энциклопедия, 2001. — 568 с.
12. Русский театр. 1824−1941
Иллюстрированная хроника российской театральной жизни / Л. Гузовская, К. Оганджанова, Т. Небесная. — М.: Интеррос, 2006. — 472 с.
13. Смелянский, А. М. Предлагаемые обстоятельства: Из жизни русского театра второй половины ХХ века / А. М. Смелянский. — М.: Артист. Режиссёр. Театр, 1999. — 351 с.
14. Станиславский, К. С. Работа актера над собой в творческом процессе переживания. Дневник ученика / К. С.
Станиславский. — М.: Прайм-Еврознак, 2008. — 480 с.
15. Шевцова, Н. П. Отечественная культура советского периода: антиномии, идеалы, ценности, историческое место: Учебно-методическое пособие / Кафедра культурологии Московского государственного института электроники и математики. — [Электрон. ресурс]. — М., 2008. — Режим доступа:
http://avt.miem.edu.ru/Kafedra/Kt/Publik/posob11_kt.html
ПРИЛОЖЕНИЕ 1
Рис. 1. Финал спектакля «Зори». Пьеса Э. Верхарна. Театр РСФСР-I. Москва. 1920
Фото А. А. Левицкого.
Рис. 2. Дмитриев, В. «Зори». Эскиз оформления. Бумага, карандаш, акварель. 1920.
ПРИЛОЖЕНИЕ 2
Рис. 1. В. С. Высоцкий в спектакле «Добрый человек из Сезуана».
Рис. 2. Сцена из спектакля «Добрый человек из Сезуана».
ПРИЛОЖЕНИЕ 3
А. Калягин в роли Ленина и П. Щербаков в роли Бутузова в спектакле «Так победим!» (1982).
См., напр.: История советского драматического театра: в 6 т. / Под ред. А. Анастасьева и др. — М.: Наука, 1966.
Шевцова, Н. П. Отечественная культура советского периода: антиномии, идеалы, ценности, историческое место: Учебно-методическое пособие / Кафедра культурологии Московского государственного института электроники и математики. — [Электрон. ресурс]. — М., 2008. — Режим доступа:
http://avt.miem.edu.ru/Kafedra/Kt/Publik/posob11_kt.html
Смелянский, А. М. Предлагаемые обстоятельства: Из жизни русского театра второй половины ХХ века / А. М. Смелянский. — М.: Артист. Режиссёр. Театр, 1999. — С. 9.
Цит. по: Галин, С. А. Отечественная культура ХХ века: Учеб. Пособие для вузов / С. А. Галин — М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2003. — С. 156.
Цит. по: Галин, С. А. Указ. соч. — С. 135.
Русский драматический театр: Энциклопедия / М. И. Андреев, Н. Э. Звенигородская, А. В. Мартынова и др. — М.: Большая Российская энциклопедия, 2001. — С. 277.
Цит. по: Жидков, В. С. Театр и власть. 1917;1927
От свободы до «осознанной необходимости» / В. С. Жидков. — М.: Алетейа, 2003. — С. 303.
Буффонный — шутовской, комический, фарсовый.
Клакер — лицо, оплачиваемое или специально приглашенное в театр для аплодирования и скандирования с целью поддержки (или провала) некоторого номера или исполнителя.
Жидков, В. С. Указ. соч. — С. 306.
Статуарность — неподвижность, статичность.
История советского драматического театра: в 6 т. / Под ред. А.
Анастасьева и др. — М.: Наука, 1966. -
Т. 1: 1917;1920. — 1966. -
С. 182.
История советского драматического театра: в 6 т. / Под ред. А. Анастасьева и др. -
М.: Наука, 1966. — Т. 1: 1917;1920. — 1966. -
С. 312.
Бойко, М.Н. ХХ век. «Вторая реальность» культуры и её новые измерения (Фрейд — Шпенглер — Станиславский) / М. Н. Бойко // Искусство в ситуации смены циклов: Междисциплинарные аспекты исследования художественной культуры в переходных процессах / Отв. ред. Н. А. Хренов. — М.: Наука, 2002.
— С. 220.
Цит. по: Галин, С. А. Указ. соч. — С. 248.
Любомудров, М. Н. Противостояние. Театр, век ХХ: традиции — авангард / М. Н. Любомудров. — М.: Мол. гвардия, 1991. — С. 189.
Там же. — С. 189.
См. приложение 2.
Любомудров, М. Н. Указ. соч. — С. 192.
Галин, С. А. Указ. соч. — С. 414.
См. Приложение 3.
Наиболее ярким явлением подобного рода стал раскол МХАТа в 1987 году.
