Стихийная парковка автомобилей внутри двора создает не только визуальный дискомфорт, но и затрудняет доступ жителям к озелененным пространствам. Организация бестранспортных дворов с выносом проездов и стоянок в междворовое пространство становится одним из основных путей решения этой проблемы. Характерная особенность таких стоянок заключается в композиционном разнообразии приемов размещения деревьев и кустарников в качестве средств масштабного и функционального разграничения пространства. Однако не всегда представляется возможным воспользоваться этим приемом. В таких случаях важно разграничить пространство для пешехода и автомобиля с помощью элементов геопластики, озеленения, обваловывания мест временного хранения автомобилей земляными насыпями, посадки живых изгородей по контуру стоянок, создания шумозащитных стенок, решенных в стиле декоративных панно. Иногда наиболее рациональным является устройство подземных и полуподземных гаражей, позволяющих ограничить доступ индивидуального транспорта в жилую среду, а также избежать асфальтирования значительных площадей поверхности земли и заменять его более экологичным плиточным мощением. Зарубежный опыт в этой области показывает неограниченные возможности для создания более комфортной и приближенной к человеку среды внутридворового пространства.
В числе актуальных вопросов повышения комфортности жилой среды особая роль принадлежит ландшафтной организации коммуникативных (транзитных) пространств. Среди приемов необходимо отметить колористическое акцентирование транзитных направлений с помощью пигментированных покрытий, рельефное разграничение с использованием почвопокровных растений, создание жесткой линейной конфигурации твердых покрытий.
Важный аспект формирования жилой среды — адаптация ее к требованиям физически ослабленных лиц и инвалидов. Учитывая, что по мере усложнения экологической ситуации численность этой категории населения увеличивается, формирование доступной для инвалидов среды жизнедеятельности должно отражаться на содержании работ по проектированию и благоустройству. Во многих странах при новом строительстве неотъемлемыми элементами двора являются пандусы для инвалидов-колясочников, предусматриваются пути движения с возможностью проезда на инвалидной коляске. Кроме того, игровая зона для детей зачастую оборудуется устройствами, предусматривающими возможность их использования детьми с физическими недостатками.
В крупных городах, в условиях высокоплотной застройки, трудно бывает обеспечить возможность для занятий физкультурой и спортом, более длительных, регулярных прогулок на свежем воздухе. Для реализации таких функций требуются достаточно большие территории, хорошо оборудованные, обладающие значительным природным потенциалом. Эти участки зачастую, располагаясь на довольно близком расстоянии от жилых массивов, отделены от них магистралями с интенсивным движением. Многочисленные примеры из зарубежной практики свидетельствуют о возможности решения этой проблемы. Широкое распространение получили пешеходные эстакады, организованные над уровнем улицы. Их конструктивное решение не предусматривает устройство лестниц: начало пешеходной эстакады формируется в глубине двора в виде пандуса. Такие эстакады включают участки газона, цветочное оформление, мобильное озеленение. Существуют примеры перекрытия эстакад решетчатыми перголами, оформленными вьющимися растениями.
Озеленение жилого двора должно быть плановым, стильным, а это требует знания ассортимента растений, используемых в конкретной климатической зоне, их биологических особенностей. Древесно-кустарниковая растительность не должна равномерно заполнять пространство двора. Важно с ее помощью выделить или, при необходимости, изолировать различные функциональные зоны. При умелой организации «кулис» из кустарников и деревьев внутреннее пространство кварталов и микрорайонов легко расчленяется на отдельные уголки, позволяя рассредоточиться в пространстве мамам с колясками, беседующим старушкам, играющим детям. Следует избегать близкой посадки деревьев к жилому дому. Печальный опыт размещения деревьев «под окном» привел к довольно негативным результатам: квартиры нижних этажей оказались в глубокой тени. И все чаще приходится спиливать взрослые здоровые экземпляры. В жилой застройке средней этажности лучше ограничиться одной, двумя живописными древесно-кустарниковыми группами в центре двора.
В последнее время большое значение придается расширению видового состава растительности. Традиционный ассортимент дополняется новыми для жилого двора видами: вечнозелеными деревьями и кустарниками, вьющимися растениями (можжевельник, туя, жимолость, барбарис, северный плющ). В результате не только выросло качество городского ландшафта благодаря разновысотности деревьев и разнообразию их кроны, оттенков листвы, но еще и умножилось разнообразие птиц, занимающих разные «этажи» над уровнем земли.
Следует упомянуть возможности вертикального озеленения в благоустройстве жилого двора. Вьющиеся растения (актинидия, разнообразные виды клематиса, жимолость каприфоль, роза вьющаяся) плотным покровом закрывая стены домов (иногда на высоту до 3−5 этажей), увеличивают в 6−8 раз звукопоглощающую способность стен. Активно проводится сегодня озеленение крыш домов. Для этого требуются специальные кровельные материалы, выдерживающие воздействие почвы и корней растений. Такие материалы производятся в западных странах и поступают на отечественный рынок. Таким образом, существует реальная возможность для создания небольших частных садиков для жителей верхних этажей.
Все более полное осознание необходимости тесного взаимодействия человека и природы приводит к поискам новых приемов ландшафтной организации городских территорий, в том числе территорий жилой застройки. Благоустройство жилого двора должно отражать как современные направления в архитектурном творчестве, так и изменения в образе жизни современного человека. Важно помочь людям ощутить, что «дом» не заканчивается за порогом собственной квартиры, которую многие обустраивают с такой любовью и старанием. Отражая новые жизненные стереотипы, архитектор в какой-то мере может сам формировать их, создавая в жилой среде уют, красоту и аккуратность.
В нынешнем году из бюджета города на благоустройство дворов выделено 3 млрд 854 млн рублей. Еще 2,51 млрд поступит из бюджета муниципальных органов.
На эти средства предстоит заасфальтировать подъездные площадки, озеленить территории, вымостить тротуары, устроить контейнерные площадки для мусора. Кроме того, главам районных администраций вменяется создать детские и спортивные площадки, набивные дорожки, малые архитектурные формы и ограждения.
Председатель жилищного комитета Петербурга Юнис Лукманов уверен, что на данный момент в городе уже благоустроено 74% дворов (около 10 тысяч). Чиновник рапортует о том, что все планы по благоустройству на 2005;2007 гг. выполнены в полном объеме. Всего в Петербурге насчитывается 14 тыс. 756 дворов, почти 11 тыс. из которых уже благоустроено.
Глава города особо отметила, что благоустройство важно проводить одновременно с работами энергетиков по модернизации инженерных сетей и по устройству наружного освещения. А иначе — деньги на ветер!
Не будет благоустроен в этом году Приморский район. По словам чиновников, это связано с объективными причинами — невозможностью выполнить работы в условиях массового строительства. При этом району выделено 550 млн руб. — это один из самых больших бюджетов.
По сведениям господина Лукманова, в Московском, Пушкинском, Адмиралтейском и Красносельском районах работы по благоустройству дворов проведены на 90−95%.
В основе архитектурного оформления Петербурга лежит концепция, заложенная еще при строительстве города, и мы стараемся соблюдать ее, сохраняя индивидуальность каждой улицы, дома и двора. Раньше они формировались камерно — город еще не занимал такой большой территории.
Сейчас у нас другие пространства, другая трактовка архитектурной среды. Но при этом, даже при типовом подходе к архитектуре здания, хотелось бы индивидуального решения среды. Чтобы дети росли, зная, что каждый двор отличается от остальных: фонтаном, необычными скульптурами и т. д. Поэтому, создавая необходимые элементы благоустройства, такие как свет, дорожки, детские площадки, администрация старается, чтобы они имели имиджевую составляющую и в то же время не были вычурными и не отличались излишней помпезностью.
У каждого двора свои особенности, не бросающиеся в глаза: старые деревья, протоптанные площадки, излюбленные места отдыха старшего поколения жильцов, зоны для детских игр. Учитывая такой сложившийся микроклимат, хотелось бы иметь архитектурное прочтение, сохраняя функциональную особенность двора, к которой уже привыкли его жители. Именно эта идея и лежит в основе благоустройства дворовых территорий.
Также учитывается и специфика архитектурного окружения, особенности каждого района. Благоустройство ведется как в Центральном, Адмиралтейском, Петроградском, Василеостровском районах, где много дворов-колодцев, в которых наконец-то появляются и освещение, и малые архитектурные формы, и цветы, и деревья, так и в других районах города — Фрунзенском, Красносельском, Московском и других. Там площади дворов больше и, соответственно, применяются иные архитектурные решения.
Заключение
Изменение социального контекста в послереволюционные годы нарушило традиционную прагматику двора и послужило одной из основных причин активизации ленинградской дворовой жизни, продолжавшейся на протяжении четырех десятилетий. В силу своей соотнесенности с хозяйственной — непарадной и нечистой — сферой и традиционно низкого статуса двор оказывался пространством, не представляющим особой ценности с точки зрения досуга и в принципе «ничьим». Это давало возможность осваивать его любым жителям дома и сообществам и вместе с тем нередко накладывало на них или их семьи отпечаток «малокультурности». По той же причине двор допускал значительно больший диапазон форм поведения и практик, чем другие публичные городские пространства или внутреннее пространство дома.
Помимо необходимой хозяйственной деятельности, наиболее оправданной сферой использования двора со временем стал детский досуг. Эти две функции определяли основное зонирование городских дворов. При этом хозяйственная зона приобрела черты «мужского пространства», с которым соотносились многие негативно оцениваемые поведенческие практики, а открытая и «чистая» зона двора, предназначавшаяся для детей, находилась под контролем и опекой женской части сообщества и домовой администрации. Однако младшее поколение нередко предпочитало не контролируемую взрослыми хозяйственную зону или «задний» двор, занятый сараями и поленницами и предоставлявший максимальную вариативность развлечений и форм поведения.
Противопоставление нового просторного и благоустроенного советского двора, предназначенного для отдыха детей и трудящихся, мрачному и вредному для здоровья двору предшествующей эпохи возникло еще в 1920;е гг., однако реальное воплощение этой идеи в массовом порядке началось спустя тридцать лет. В течение этого периода хозяйственная («мужская») составляющая дворового быта постепенно теряла свой приоритет и обретала статус вынужденной, мешающей главному назначению двора, каковым является детский досуг. Фактически произошел обмен позициями двух наиболее «оправданных» функций двора. Благоустроенный двор не имел объектов взрослой хозяйственной деятельности, меньше подходил для «непарадных» форм досуга, свойственных мужским дворовым сообществам, не испытывал существенного влияния дворников и «дворовых бабушек"2 и с 60-х гг. обрел окончательный и «достойный» статус детского пространства.
Амин Э., Трифт Н. Внятность повседневного города// Логос. 2002. № 3−4 (34). Сс. 209−234.
Закирова М. Мобилизация жильцов как стратегия борьбы за социальное пространство двора: Диссертация на соискание степени магистра социологии, Европейский университет в С.-Петербурге. 2006.
Зиммель Г. Большие города и духовная жизнь// Логос, 2002, № 3−4. Cc. 23−35.
Кларк Д. Б. Потребление и город, современность и постсовременность// Логос. 2002. № 3−4 (34). Сс.35−65.
Парк Р. Город как социальная лаборатория// Социологическое обозрение. Том 2, № 3, 2002.
Пиир А. Для чего нужен двор? (Возрастные сообщества ленинградских дворов)// Антропологический форум, 2006. № 5.
Филиппов А. Социология пространства: общий замысел и классическая разработка проблемы// Логос, 2002, № 2. Сc. 113−151.
Осорина М. В. Секретный мир детей в пространстве мира взрослых. СПб.: «Питер», 2000.
Пажитнов К. Н. Экономический очерк Петербурга // Петербург и его жизнь. С планом С.-Петербурга. СПб.: «Жизнь для всех», 1914. С. 39−71.
Паскаль, Труболе. Угарные результаты домостроительной вакханалии // Домовладелец. 1906−1907. № 3. С. 4−6.
Протопопов Д. О необходимых мерах по жилищному вопросу: Доклад Одесскому Съезду Городских Деятелей // Городское дело. 1910. № 20. С. 1389−1400.
Р. Воздухоосвежение домов // Домовладение и городское хозяйство. 1911. № 3. С. 4−5.
Ремизов А. М. Крестовые сестры // Ремизов А. М. Собр. соч. М.: Русская книга, 2001. С. 97−208.
Рубнер М. Гигиена жилища. В общедоступном изложении. СПб.: «С.- Петербургская электропечатня», 1902.
Светлов С. Ф. Петербургская жизнь в конце ХІХ столетия (в 1892 году). СПб.: «ГИПЕРИОН», 1998.
Столичная хроника // Домовладение и городское хозяйство. 1911. № 3. С. 10−11
C astells M. T owards a political urban sociology// Harloe M. (ed.) Captive Cities. L
ondon, John Wiley, 1977. P p. 61−78.
Certeau M., de. The Practice of Everyday Life. Berkeley and Los Angeles: University of California Press, 1984.
Dear M., Scott A. J. Towards a framework for analysis// Urbanization and urban planning. Methuen: NY, 1981.
Harvey D. The Condition of Postmodernity. An Enquiry into the origins of Cultural Change. Cambridge, MA, Oxford, UK: Blackwell. 1990.
H irschauer S. und Amann K. D ie Befremdung der eigenen Kultur.
E in Programm// Die Befremdung der eigenen Kultur. Z ur ethnographischen Herausforderung soziologischer Empirie. F rankfurt a.M.: Suhrkamp, 1997. S.7−53.
Jacobs J. The City Unbound: Qualitative Approaches to the City// Urban Studies, Vol.30, Nos.4/5, 1993. P. 827−848.
Jacobs J. The Life and Dead of Great American Cities. Atlanta, Vintage Books, 1992.
Knoblauch H. Fokussierte Ethnographie// Sozialer Sinn. 2001. № 1. S.123−141.
Lofland L. A World of Strangers. 1973. P.22
Lofland L.H. The Public Realm. New York: Aldine De Gruyter, 1998.
Logan J., Molotch H. The City as a Growth Machine// Urban Fortunes: the Political Economy of Place. Berkley and Los Angeles: University of California Press. 1987.
Low S. The Anthropology of Cities: Imagining and Theorizing the City// Annual Review of Anthropology, 1996, 25. Pp. 383−409.
Lynch K. The Image of the City. MIT Press, Harvard University Press, Cambridge, Massachusetts. 1960
Park R.E. The Human Communities. Collier-Macmillan, Toronto, 1968
R osalyn Deutsche. E victions: Art and Spatial Politics// The Blackwell City Reader. E
d. B y G.Bridge. B lackwell, 2002. 401−410.
Saunders P. Social Theory and Urban Question. NY: Routledge, 1992.
Sennett R. Fleisch und Stein. Frankfurt am Main: Suhrkamp, 1997.
Sennett R. Verfall und Ende des oeffentlichen Lebens. Die Tyrannei der Intimitaet. Frankfurt am Main: Fischer, 2002.
S immel G. S oziologie des Raumes // Georg Simmel Gesamtausgabe. B d.
7. H rsgg. v. Rüdiger Kramme, 1995.
The Cultural Meaning of Urban Space. Rotenberg R., McDonogh G. (Eds.). Bergin & Garvery. Westport, Connecticut. 1993.
Whyte W.H. City. Rediscovering the Center. New York: Doubleday, 1988.
Wirth L. Urbanism, as a Way of Life // American Journal of Sociology. 1938. Vol. 44. P. 1−24.
Wüstenrot Stiftung (Hrsg.). Jugendliche in öffentlichen Räumen der Stadt. Opladen: Leske+Budrich, 2003.
Zukin S. The Cultures of Cities. Cambridge, Massachusetts, Oxford: Blackwell. 1995.
Zukin Sh. A Decade of the New Urban Sociology// Theory and Society, Vol. 9, No. 4, Jul., 1980. Pp. 575−601.
Zukin Sh. Loft Living. Rutgers University Press, 1989.
Амин Э., Трифт Н. Внятность повседневного города// Логос. 2002. № 3−4 (34). С. 209.
Пиир А. Для чего нужен двор? (Возрастные сообщества ленинградских дворов)// Антропологический форум, 2006. № 5.
Пиир А. Для чего нужен двор? (Возрастные сообщества ленинградских дворов)// Антропологический форум, 2006. № 5.
Филиппов А. Социология пространства: общий замысел и классическая разработка проблемы// Логос, 2002, № 2. С. 113.
Осорина М. В. Секретный мир детей в пространстве мира взрослых. СПб.: «Питер», 2000.
Осорина М. В. Секретный мир детей в пространстве мира взрослых. СПб.: «Питер», 2000.
Паскаль, Труболе. Угарные результаты домостроительной вакханалии // Домовладелец. 1906−1907. № 3. С. 4.
Протопопов Д. О необходимых мерах по жилищному вопросу: Доклад Одесскому Съезду Городских Деятелей // Городское дело. 1910. № 20. С. 1389.
Sennett R. Fleisch und Stein. Frankfurt am Main: Suhrkamp, 1997.
H irschauer S. und Amann K. D ie Befremdung der eigenen Kultur. E in Programm// Die Befremdung der eigenen Kultur. Z
ur ethnographischen Herausforderung soziologischer Empirie. F rankfurt a.M.: Suhrkamp, 1997. S.
7.
Knoblauch H. Fokussierte Ethnographie// Sozialer Sinn. 2001. № 1. S.
123.
