Антонио Гауди и барселонский модерн

Облик дома Мила навязывает ассоциацию с каким-то сложным скальным образованием, и потому «расшифровкой» образа для Каменоломни, которым якобы вдохновлялся Гауди, занимались едва ли не с начала строительства. Называют и утесы поблизости от родного селения архитектора, и горы в районе Сант-Фелиу де Кодинес, и скалы в русле потока Перейс на севере острова Мальорка. Выраставший на улице Грасиа дом вызывал вполне естественный интерес барселонцов, обрастал множеством анекдотов и карикатур. Важно отметить, что, как всегда у Гауди, иррациональность формального решения сугубо иллюзорна, и дом Мила — совершенно рационалистическое сооружение.

Под самой крышей вырезана каменная роза, рядом с ней — слова молитвы.

Ла Педрера — один из самых знаменитых в мире домов. Часть его занимает каталонский банк, часть составляют жилые квартиры. Принадлежит он по-прежнему семье Мила, для которой когда-то был построен. Раз в год все члены семьи съезжаются в Барселону, чтобы сфотографироваться возле своего дома.

2.2 Оформление парка Гуэль

Новая честолюбивая затея Гуэля способствовала дальнейшему росту славы Гауди. Во время одной из поездок в Англию его меценат был безмерно восхищен красотой здешних садов и парков. Сразу же возникло решение создать нечто подобное и в Барселоне. В своем проекте архитектор намеревался гармонично связать территорию нового парка с уже существующим ландшафтом. Из запланированных парковых строений удалось закончить только два, таким образом Парк Гуэля продолжил чреду незавершенных проектов Гауди. Впрочем, сам парк оставался гораздо более важным объектом, чем упомянутые строения в нем.

Это была первая большая работа, в которой мастер, уже шагнувший за порог творческой зрелости, мог воплотить любую свою фантазию. Во-вторых, даже если замысел казался более совершенным, чем его воплощение, Гауди и в реализованном удалось раздвинуть рамки привычных традиций. Некоторые фрагменты — в первую очередь, огромная терраса в центре парка — поражают смелостью планировки. Трактовка ее верхней площадки и внешних контуров свидетельствует о творческой свободе, не имеющей прецедентов в современном проектировании.

" Парк Гуэль — одно из самых интересных творений из наследия Гауди. Парк стал городским садом, туристской жемчужиной Барселоны и, по решению ЮНЕСКО, достоянием человечества. Там мы видим образцы смелости художника, его нежелание считаться с общепринятым: громадного дракона на развилке пышно украшенной лестницы, дома и павильоны, похожие на гребнистые раковины, знаменитые колонны зала Гипостиль, пешеходную дорожку под сводами, будто вырастающими из скалы. Парк Гуэль — самое жизнерадостное произведение Гауди. Граф купил огромный участок земли, чтобы построить на нем город будущего, город-сад. Однако города не получилось: под застройку было продано только два земельных участка. Зато парк получился отличный.

Гауди успел соорудить эстакады для машин и пешеходные дорожки, спрятанные в причудливых галереях, парящую над парком площадь, витиеватые лестницы и пряничные домики у входа. Парадная лестница с керамической балюстрадой, с драконами и змеями, изрыгающими каскады воды, ведет к базарной площади, украшенной 86-ю шестиметровыми дорическими колоннами. Волнистый потолок рынка выложен мозаикой и украшен медальонами. Колонны служат основанием для большой террасы, а украшением террасы является знаменитая извивающаяся 200-метровая скамейка с изумительной красоты мозаичной балюстрадой".

Гауди впервые сумел воплотить здесь свою емкую концепцию труда архитектора. Его великий предшественник, теоретик Джон Рёскин утверждал, что архитектура — не что иное, как синтез искусств, и что зодчий обязан быть также живописцем и скульптором. Гауди действительно объединял все это в себе одном. Вот почему его декорированные осколками цветных стекол и изразцов парковые скамьи гигантской змеиной лентой окружают всю террасу и воздействуют, как декоративные полотна Жоана Миро. Используя битую керамическую плитку, Гауди, в сущности, создает сюрреалистическую трехмерную картину в гуще ландшафта. Отныне он больше не признает каких-либо нормативов и невозмутимо творит мир своей фантастической архитектоники, базирующейся тем не менее на строгом соблюдении конструктивных законов.

2.3 Саграда-Фамилия

Общественность Барселоны оказалась в растерянности при виде Дома Батло, облик Дома Мила поверг ее в шоковое состояние. Пришло время ответной реакции — убийственной иронии. В газетах появились многочисленные карикатуры, клички «каменоломня», «паштет» и «гнездо шершней» увязывались с конкретным именем — Мила (заказчиком дома Пере Мила-и-Кампсом).

Невозможно было и дальше закрывать глаза на то, что Гауди продолжает заниматься куда более важным делом — строительством храма Святого Семейства. Собор остался незаконченным и в год смерти архитектора, но Гауди с самого начала знал, за что он брался. Он чувствовал себя приобщенным к великой традиции строителей средневековых соборов.

Собор не строится одним архитектором, это занятие многих поколений. «Святой Иосиф сам закончит его», — любил повторять Гауди. Он был прав, суть заключалась не в честолюбии проектировщика, а в чаяниях общины, заказавшей строительство храма для бедняков. Оно осуществлялось исключительно на пожертвования частных лиц, включая и малоимущих. Случалось, Гауди сам ходил по домам, собирая деньги на продолжение храма. С 1914 года архитектор отказался от новых заказов, посвящая себя целиком собору. В кризисные дни мастер уговаривал рабочих не бросать начатое дело, а в конце жизни он устроил себе здесь же, вблизи храма, жилье и мастерскую. Очень многое изменилось в Гауди за долгие годы.

Сооружение храма превращалось как бы в написание книги о самом себе. Пришло время синтеза всего творческого опыта Гауди. В толще огромных, устремленных к небу башен вновь проступили заостренные параболические арки. При взгляде на причудливые верхи всех четырех башен Рождественского фасада храма вспоминаются яркая пестрота и красочность убранства Парка Гуэля. Впрочем, Саграда Фамилиа остается цветной и без этих ухищрений строителей. Природа не бывает одноцветной, любил повторять Гауди. Когда кто-нибудь вслух восхищался песчано-коричневатым тоном соборных фасадов, из уст мастера вырывалось лаконичное: «Все это потом изменится».

Возводя собор, Гауди как бы аргументировал свою теорию о конце готики. Здесь уже не могло быть и речи о традиционных столбах и стрельчатых сводах. Окончательно закреплялся прием наклонных опор, столь выразительно использованный в Крипте, выстроенной для запланированного Гуэлем рабочего поселка в окрестностях Барселоны.

Саграда да Фамилиа — пересказанный в камне и бетоне Новый завет. Сюрреалистическая готика, на стенах которой обитают святые, черепахи, саламандры, улитки… Гауди отдал храму 43 года жизни, а с 1910 года и вовсе занимался лишь им. Однако строительство последнего великого собора Европы продолжается по сей день. Гауди знал, что ему не суждено увидеть храм завершенным. Некоторые, правда, и вовсе считают, что тайный замысел Гауди — вечное строительство собора. А единственной программой, которая смогла сделать расчеты необходимые для продолжения строительства Саграда да Фамилиа оказалась программа НАСА, рассчитывающая траекторию космических полетов.

Последние годы своей жизни Гауди провел у стен строящегося собора. Он не брал денег за свой труд, напротив все средства вкладывал в постройку собора. Когда одетого в лохмотья старика сбил трамвай, никто из свидетелей трагического происшествия не узнал в нем знаменитого архитектора. Похоронили Гауди в его соборе, под сводами арок из переплетенных «ветвей» колонн.

«Это будет подобно лесу. Мягкий свет будет литься через оконные проемы, находящиеся на различной высоте, и вам покажется, что это светят звезды»… Таким Гауди видел величайшее из своих творений.

Как уже упоминалось, в год трагической гибели Гауди собор остался незавершенным. Это вполне отвечало самой сути его архитектуры, менее привязанной к неизменным структурам и, скорее, следующей за живой природой. Гауди не оставил после себя законченных теорий, но только свое понимание ремесла зодчего. И это оказалось куда более весомым, нежели иные прочно выстроенные мировоззренческие модели. У мастера не нашлось последователей, способных продолжить его работу. Всякий, кто отваживался на это, неизбежно приходил к искажению первоначальной концепции Гауди. В результате тщательно выверенные в его проектах конструкции зданий оказывались недолговечными. Епископский дворец в Асторге претерпел несколько обрушений, зато осуществленное самим Гауди деревянное перекрытие фабричного цеха для кооператива в Матаро прекрасно сохранилось до сих пор.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

К каким формам мог бы прийти Гауди, располагай он современными строительными материалами и технологиями (например железобетоном), — вопрос не из легких. Не исключено, что он отказался бы от них. Ведь отказался же он от цемента, хотя мог иметь его сколько угодно в собственном распоряжении. Свои опорные столбы он возводил из кирпича — самого предпочтительного для него материала. Экстравагантные постройки Гауди иногда могут показаться созданными из драгоценных камней, особенно когда они загораются под лучами южного солнца. Но мастер, как уже отмечалось, тяготел к обычным строительным материалам и к возрождению традиций национальных ремесел в сфере архитектуры — в монументальной керамике или в кузнечном искусстве в особенности.

Гауди вряд ли сомневался в будущем своей архитектуры. На вопрос, станет ли его Саграда Фамилиа великим собором, он ответил сдержанно: «Нет, мой храм только первый в новом ряду». Это пророчество еще ждало своего подтверждения. И все же, если даже нет оснований говорить о влиянии Гауди на архитектуру первой половины XX столетия, то в самой Каталонии оно оказалось бесспорным. Когда в 1925 году один из исследователей высказал сомнение в значимости всего созданного Гауди, на него обрушилась буря возмущения, а четырьмя месяцами позже в прессе была начата дискуссия на ту же тему.

Наше время оказалось чутким к проблеме нового осмысления архитектуры Гауди. Современная ситуация видится во многом сходной со временем, в которое творил Гауди. Мы, как и сто лет назад, с отвращением смотрим на безликие фасады с их четкими, рациональными контурами. Сегодня комментарий Гауди к Дому Батло может показаться пророчеством ближайшего будущего: «У здания не будет углов, и материя предстанет изобильной в своих астральных округлостях; солнце будет освещать дом со всех четырех сторон, и все это окажется близким нашему представлению о Рае». Сегодняшние оценки специалистов не столь уж отличаются от сказанного Гауди. На Международной ярмарке ремесел в Мюнхене в 1974 году Йозеф Видеман высказался о Гауди в следующем духе: «Его здания — благоухающие оазисы среди скопищ построек целевого назначения; они — драгоценные камни, вкрапленные в среду однообразного и серого, мелодично пульсирующие структуры в мертвом окружении».

Творения Гауди человекобразны, и в Саграда Фамилиа это воплощено почти символически. Перед нами не только пример грандиозного духовного и архитектонического видения архитектора. Храм Гауди привносит живой и действенный импульс в современность. Время его окончательного завершения непредсказуемо; только для западного фасада работы осталось на целых три десятилетия! Гауди умер, успев увидеть лишь основу строящегося собора, существовавшего только в его фантазии.

Барселона: город Гауди: [альбом] / текст Лацер Мойщ; фот. Пере Вивас и др. — Menorca: Triangle postals, 1999. — 127 с.

Бартенев И.А., Батажкова В. И. Очерки истории архитектурных стилей. М., 1983.

Бассегода Н. Антонио Гауди / Пер. с исп. М. Гарсиа Ордоньес; [Вступ. ст.

В.Л. Хайта]. — М.: Стройиздат, 1986. — 206 с.

Боне Л. Антонио Гауди. Сальвадор Дали / [текст Лоренс Боне, Кристина Монтес; пер. с англ. С. И. Козловой, Е.Л. Козловой]. — М.: Арт-Родник, 2004. — 95 с.

Великие архитекторы ХХ века. М., 2001.

Ларго П. Антонио Гауди. Барселона, 1991.

Сарабьянов Д. В. Стиль модерн. М., 1989.

Сто великих храмов мира. М., 2000.

Хворостухина С. А. Шедевры Гауди / [Хворостухина С. А.]. — М.: Вече, 2003. — 206 с., ил. (Памятники всемирного наследия).

Хенсберген Г. Гауди — тореадор искусства / Гиз Ван Хенсберген; [Пер. с англ. Ю.

Гольдберга]. — М. :

ЭКСМО-Пресс, 2002. — 412 с.

Бартенев И.А., Батажкова В. И. Очерки истории архитектурных стилей. М., 1983.

Сарабьянов Д. В. Стиль модерн. М., 1989.

Там же.

Бартенев И.А., Батажкова В. И. Очерки истории архитектурных стилей. М., 1983.

Бартенев И.А., Батажкова В. И. Очерки истории архитектурных стилей. М., 1983.

Бартенев И.А., Батажкова В. И. Очерки истории архитектурных стилей. М., 1983.

Хенсберген Г. Гауди — тореадор искусства / Гиз Ван Хенсберген; [Пер. с англ. Ю. Гольдберга]. — М.: ЭКСМО-Пресс, 2002.

Бассегода Н. Антонио Гауди / Пер. с исп. М. Гарсиа Ордоньес; [Вступ. ст. В.Л. Хайта]. — М.: Стройиздат, 1986.

Ларго П. Антонио Гауди. Барселона, 1991.

Бассегода Н. Антонио Гауди / Пер. с исп. М. Гарсиа Ордоньес; [Вступ. ст. В.Л. Хайта]. — М.: Стройиздат, 1986.

Хворостухина С. А. Шедевры Гауди / [Хворостухина С. А.]. — М.: Вече, 2003.

Бассегода Н. Антонио Гауди / Пер. с исп. М. Гарсиа Ордоньес; [Вступ. ст. В.Л. Хайта]. — М.: Стройиздат, 1986.

Барселона: город Гауди: [альбом] / текст Лацер Мойщ; фот. Пере Вивас и др. — Menorca: Triangle postals, 1999.

Хворостухина С. А. Шедевры Гауди / [Хворостухина С. А.]. — М.: Вече, 2003.

Боне Л. Антонио Гауди. Сальвадор Дали / [текст Лоренс Боне, Кристина Монтес; пер. с англ. С. И. Козловой, Е.Л. Козловой]. — М.: Арт-Родник, 2004.

Барселона: город Гауди: [альбом] / текст Лацер Мойщ; фот. Пере Вивас и др. — Menorca: Triangle postals, 1999.

Барселона: город Гауди: [альбом] / текст Лацер Мойщ; фот. Пере Вивас и др. — Menorca: Triangle postals, 1999.

Бассегода Н. Антонио Гауди / Пер. с исп. М. Гарсиа Ордоньес; [Вступ. ст. В.Л. Хайта]. — М.: Стройиздат, 1986.

Хворостухина С. А. Шедевры Гауди / [Хворостухина С. А.]. — М.: Вече, 2003.

Боне Л. Антонио Гауди. Сальвадор Дали / [текст Лоренс Боне, Кристина Монтес; пер. с англ. С. И. Козловой, Е.Л. Козловой]. — М.: Арт-Родник, 2004

Ларго П. Антонио Гауди. Барселона, 1991.

Хенсберген Г. Гауди — тореадор искусства / Гиз Ван Хенсберген; [Пер. с англ. Ю. Гольдберга]. — М.: ЭКСМО-Пресс, 2002.