Культурная среда России конца 20 начала 21 века и эстетико-художественные принципы формирования промышленной архитектуры

Но если при всем при этом они являются памятниками? По мнению архитекторов и чиновников органов охраны памятников, лучший выход в такой ситуации — поменять «начинку» здания, не изменяя его внешний вид.

Идея реконструкции промпредприятий под «мирные» нужды, мягко говоря, не нова. В Лондоне, к примеру, в здании бывшей теплостанции разместился музей авангардного искусства ХХ века New Tate Gallery, а в центре Вены старую электростанцию превратили в концертный зал, причем даже огромные генераторы не стали выбрасывать, а искусно включили их в обновленный интерьер. Сегодня уже и Москва может похвастаться несколькими примерами таких реконструкций. Так, бывшая фабрика «Красная роза» превратилась в дизайнерско-выставочный центр ArtPlay, а в здании Трехгорной мануфактуры, что напротив Центра международной торговли на Красной Пресне, был создан офисный центр с ресторанами. Правда, не все инвесторы охотно берутся за реконструкцию фабричных зданий: современные офисные классификации не позволяют присваивать зданиям со старыми стенами класс выше В, вне зависимости от «начинки». Класс, А может появиться только в случае, если здание было снесено и на месте бывшей фабрики/завода построено новое (иногда с сохранением фасада, как это было сделано в первой очереди комплекса «Аврора Бизнес Парк» на Садовнической набережной).

А вот если перепрофилировать фабричные помещения под квартиры-лофты, то, по мнению специалистов рынка, такое жилье будет одним из самых дорогих. Подтвердить или опровергнуть это предположение уже в ближайшие годы сможет компания «ГУТА-девелопмент», которая создает лофты в исторически ценных корпусах «Красного Октября». Эксперты предрекают, что жилье с шоколадным ароматом и видом на Кремль будет стоить около $ 30 тыс. за «квадрат». Еще один претендент на реконструкцию с перепрофилированием — электростанция имени Смидовича на Раушской набережной, напротив Кремля.

Всего же в ближайшие три года в Москве планируется освободить территорию 300 промышленных предприятий. Об этом не так давно заявил руководитель департамента науки и промышленной политики Москвы Евгений Пантелеев. По его словам, эти 300 предприятий будут интегрированы в другие, эффективно работающие производства, а занимаемые ими земельные участки город сможет использовать в своих нуждах. Что вырастет на месте этих предприятий? Офисы, склады, гостиницы или музеи? Ответ на этот вопрос мы узнаем в самом ближайшем будущем, но одно очевидно уже сейчас: Москва перестала быть промышленным городом, и многочисленные заводы и фабрики вынуждены отступить под натиском других типов объектов.

Заключение

Возвращаясь к реалиям сегодняшнего дня и современного (нового или исторического) города, попытаемся выделить наиболее актуальные образы и идеалы, их связанность с образами мира, картинами мироздания. Как отмечают отдельные исследователи, современная эпоха характеризуется радикальной критикой существовавшей «антропоцентрической парадигмы» картины мира и обращением к «биокосмической», вселенской парадигме либо к удивительному переплетению обеих. Вероятно, это в какой-то степени объясняет огромный интерес к сфере сверхчувственного, к «метафизике» в условиях индустриального и технического бума, довлеющего развития высоких технологий.

Обращение к космогоническим представлениям, к «мифологии места», к его «эйдосу», возрождение представлений о городе как элементе Космоса, достаточно популярные сегодня как в зарубежной, так и в отечественной культуре, вновь начинают играть заметную роль в архитектурно-градостроительной деятельности. Подобная реакция отечественного градостроительства на многолетнюю систему жесткого регулирования и планирования городов кажется вполне естественной. Однако основой для такого «дисциплинирующего начала» в градостроительной теории и практике послужило не только стремление научно спланировать город как функционирующую и развивающуюся систему. Не менее важным являлось и существовавшее в обществе стремление к построению особого идеального города для идеального коммунистического общества. Вероятно поэтому, концепции идеального города вольно или невольно (в различных интерпретациях) присутствуют в планировочных решениях многих отечественных городов.

Возвратом к первоистокам, попыткой восстановить ирреальный смысл и назначение места можно считать идею непроявленных свойств городской территории (как территории-места с неопределенными, неясными свойствами), прозвучавшую на XIX Международном конгрессе архитекторов. Интерес к «неопределенности» и попытку ее «проявить» мы назвали бы существенной особенностью, влияющей на формирование образа современной городской реальности, актуальной для профессионального сознания сегодня. В то же время, представление архитектуры в городе в качестве некоего вместилища-контейнера для разных жизненных функций можно также трактовать как апелляцию к рационально-иррациональному, как стремление придать временную динамику архитектуре, включить ее в процесс космических перевоплощений и вернуть ей статус «воплощения места». Объем уже не противоречит место-пространству, его иррациональной функции. Образ этого «контейнера» не задается конкретной функцией и содержанием происходящих в нем процессов, он свободен от этого и диктуется другими правилами.

Это может быть и идея «места», и космоса, и философская концепция, и др. Возможно, в целом, идея «несоответствия», свободы формы от содержания, поиски образа формы как концепции свободного формотворчества — является важной особенностью формирования современного образа в городе. При этом выживает или нет функция в данном месте и в данном «контейнере-вместилище» зависит от соответствия внесенной функции конкретному месту, «коду пространства», внутреннему, иррациональному предназначению) территории. Идея «самовыживаемости», «прорастания» содержания в нейтральном архитектурном пространстве-контейнере представляет, на наш взгляд, важное положение профессиональной идеологии.

" Место", имеющее явно выраженное, закрепленное значение, сложившуюся мифологию и пр. со временем отторгает несоответствующие ему функции и, вероятно, будет разными способами сопротивляться и разрушать несоответствующую форму. Формотворчество в таком понимании должно носить иррациональный, концептуальный, почти мистический характер. Свобода формотворчества, создания формы-образа современного архитектурного сооружения, с одной стороны, и стремление «прочесть» мифологию места, «проявить непроявленное», отразив это в форме, с другой стороны, — эти две тенденции сегодня могут задавать пространство осознания городских образов, идеи и принципы их сложения и формообразования.

Использованная литература:

Бернштейн Д. К. Опыт истолкования «башни Татлина» // Россия. Франция. Проблемы культуры первых десятилетий XX века.

М.: Эдиториал УРСС, 1988. 288 с.

Бондаренко И. А. Творчество без образца // Архитектурное сознание XX — XXI веков: разломы и переходы.

М.: Эдиториал УРСС, 2001. 288 с.

Железняк О. Е. Пространство осознания современного города: реальность и «метафизика» // Архитектурное сознание XX — XXI веков: разломы и переходы.

М.: Эдиториал УРСС, 2001. 288 с.

Ким Н. Н. Промышленная архитектура.

М.: Стройиздат, 1979. 176 с.

Моржухина К. Новая функция старых промышленных зон. www. d-c.spb.ru/archiv/30/11−13/11−13.htm 25.

05.07.

«Собственник».

http://www.postroim.com/news_restr/text.asp?NewsId=15 583 24.

05.07.

Бывшие казармы лейб-гвардии Преображенского полка. Существующий вид со стороныВиленского пер. и Фонтанной ул.;проект реконструкции.

Реконструкция участка Выборгской наб. Проектный вид развертки.

Существующий вид Выборгской наб. со стороны Сампсониевского моста.

Проектный видВыборгской наб. со стороны Сампсониевского моста.

Бондаренко И. А. Творчество без образца // Архитектурное сознание XX — XXI веков: разломы и переходы. М., 2001. С. 99.

Добрицына И. А. Нелинейная парадигма в архитектуре 90-х годов XX века // Архитектурное сознание XX — XXI веков: разломы и переходы. М., 2001. С. 150.

Там же. С. 153−154.

См. Ким Н. Н. Промышленная архитектура. М., 1979. С. 5−9.

Железняк О. Е. Пространство осознания современного города: реальность и «метафизика» // Архитектурное сознание XX — XXI веков: разломы и переходы. М., 2001. С. 244−245.

Бернштейн Д. К. Опыт истолкования «башни Татлина» // Россия. Франция. Проблемы культуры первых десятилетий XX века. М., 1988. С. 64.

Моржухина К. Новая функция старых промышленных зон. www. d-c.spb.ru/archiv/30/11−13/11−13.htm 25.

05.07.

Там же.

По материалам журнала «Собственник».

http://www.postroim.com/news_restr/text.asp?NewsId=15 583 24.

05.07.

Железняк О. Е. Пространство осознания современного города: реальность и «метафизика» // Архитектурное сознание XX — XXI веков: разломы и переходы. М., 2001. С. 224.

Там же. С. 226.