Но движение продолжалось и ширилось без своего предводителя. Восстание пылало на всем пространстве от Волги до Оки. Атаманы Разина брали города и уезды. Максим Осипов, выдававший себя за царевича Алексея, овладел Алатырем и Козмодемьянском, атаман Михаил Харитонов — Саранском и Пензой. Везде повторялось одно и то же: чернь впускала казаков, приказных людей, «облихованных» миром, то есть тех, кто был населению ненавистен, убивали, «одобренным» сохраняли жизнь. Воеводы предчувствовали свою судьбу. Воевода Нижнего Ломова Андрей Пекин заранее просил: «поминай меня, убогого, да и великому государю извести, чтоб указал в синодик написать с женою и детьми». И действительно, нижнеломовцы схватили своего воеводу и подняли его на копья.
В селах и деревнях крестьяне начали истреблять помещиков и приказчиков. В Кадомском уезде восставших возглавил крестьянин Чирок, в Шацком уезде — крестьянин Шилов, в Тамбовском — казак Мещеряков. Восстание выдвинуло и совсем необычных вождей. Бывшая крестьянка, монастырская старица Алена во главе отряда восставших захватила город Темников. В Поволжье поднялось нерусское население — мордва, удмурты, чуваши и черемисы.
Чтобы справиться с восстанием, государственной власти пришлось сосредоточить все свои силы. Общее командование карательными отрядами было возложено на князя Ю. А. Долгорукого, стоявшего в Арзамасе. Подавление восстания происходило с неимоверной жестокостью. Ввиду многочисленности государственных преступников было решено проводить розыск и суд на месте. В Арзамасе, в походной ставке князя Юрия Долгорукого, палачи трудились, не покладая рук. По описанию одного английского путешественника, «место сие являло зрелище ужасное и напоминало преддверие ада.
Вокруг были возведены виселицы, а на каждой висело человек по 40, а то и по 50. В другом месте валялись в крови обезглавленные тела. Тут и там торчали колы с посаженными на них мятежниками, из которых немалое число было живо и на третий день, и еще слышны были их стоны. За три месяца по суду, после расспроса свидетелей, палачи предали смерти одиннадцать тысяч человек". С торжеством было объявлено о поимке атамана.
Преданный Церковью анафеме, предводитель народной войны подвергся жестокой казни на Красной площади. По всей Руси объявили благодарственные молебны по случаю подавления восстания. Жесточайшие массовые расправы над участниками движения и их сторонниками прошли в Арзамасе.
Так окончилась кровавая драма, имевшая значение попытки ниспровергнуть правление бояр и приказных людей, со всяким тяглом, с поборами и службами, и заменить старый порядок иным — казацким, вольным, для всех равным, выборным, общенародным. Попытка эта была задушена своевременно; дух мятежа не успел еще охватить большей части Московского государства; нестройные толпы поселян и посадских не в состоянии были выдерживать борьбу с войском, уже отчасти знакомым с европейским военным обучением. «Известно, что правильно обученное войско, составляющее притом отдельное от народа сословное тело, везде было лучшей опорой властей против народных волнений. Если, при сильном распространении духа восстания, и оно может, наконец, проникнуться тем же духом, то прежде чем дойдет до этого, оно, — имея возможность осилить первые попытки облечь замыслы в дело, — способствует бессилию самих замыслов. Так было и при Стеньке. Быть может, мятеж не был бы так скоро задушен, если бы Стенька явился под Симбирском победителем: и Русь испытала бы тяжелые потрясения, хотя, конечно, все-таки возвратилась бы к старому порядку. Малороссия служит наглядным образчиком того, к чему могло привести стремление распространить на весь народ казацкое устройство, составлявшее идеал восстания Стеньки» [6; 558].
В народных волнениях «бунташного века», при всем их разнообразии, было много схожего. Общей чертой являлись ярко выраженные царистские иллюзии. Восставшие в своей массе, за редким исключением, не помышляли о действиях против царской особы, и уж тем более против самого института монархии. Их гнев был направлен против бояр, думных людей, воевод, а у самодержца, наоборот, искали защиты против «изменников». К царю обращались с челобитными, просили его наказать корыстных людей и поставить вместо них честных слуг.
Идеалом массового сознания был «грозный» владыка, самодержец, стоящий над сословиями и обладающий неограниченной властью. Можно предположить, что такого рода общественное сознание, наряду с экономическими и социальными факторами, создало благоприятную почву для формирования абсолютизма в XVIII в.
6.
Заключение
Разинское восстание использовало в идейном своем обосновании имена усопших членов семьи государя. Если на первых порах повстанцы признавали факт кончины царевича Алексея Алексеевича, то позже появилась версия о том, что он жив и даже находится в стане Разина. Официальным властям пришлось это опровергать, ссылаясь на общеизвестность данного факта.
Восстание Степана Разина вызвало не только небывалый поток записок иноземных наблюдателей и статей в газетах разных стран, но и неподдельный страх перед разбушевавшейся народной стихией, готовой выплеснуться за рубежи России, а верхам русского общества угрожавшей полным уничтожением. Основные причины неудачи восстания Степана Разина, помимо его слабой организованности, недостаточности вооружения, отсутствия четких целей, таились в его разрушительном, «бунташном» характере.
«Церковь предала его анафеме. Правительство торжествовало победу. В то же время имя удачливого атамана Разина превратилось в легенду — народная память сохранила о нем множество песен и былин» [4; 213].
Широкое хождение имеют песни о Разине — народном заступнике:
Ты взойди, взойди, красно солнышко, Над горой взойди над высокою, Над дубравушкой над зеленою, Над урочищем добра молодца, Что Степана свет Тимофеевича По прозванию Стеньки Разина.
Ты взойди, взойди, красно солнышко, Обогрей ты нас, людей бедныих, Добрых молодцев, людей беглыих;
Мы не воры, не разбойнички, Стеньки Разина мы работнички.
Однако бесперспективность движения не означала отсутствия объективных факторов, вызвавших его. Насилие сверху порождало социальный протест снизу, который периодически принимал крайние формы.
«Восстание не привело к каким либо изменениям социального положения крестьянства, не облегчило его жизнь. Но в 1671 г. донское казачество впервые было приведено к присяге на верность царской службе, что стало началом его превращения в верную опору престолу в России» [1; 155].
Крестьянская война под предводительством Степана Разина огненным смерчем прошла по России, она отразила огромные социальные противоречия общества. Россия, пережив острейший национальный кризис в XVII в., церковный и общественный раскол, упрочив самодержавное государство, выходила на путь великих реформ. По словам С. М. Соловьева, страна собралась в путь и ждала вождя.
«XVII век обозначил серьезные проблемы Московского государства. Войны с европейскими странами показали слабость русской армии. В Россию стали приглашать иностранцев. Европа XVII века переживает переход к Новому времени, индустриальному обществу, идет процесс складывания капиталистических отношений, формирование буржуазии и пролетариата. В России назревает необходимость перемен» [3; 21].
7. Библиография Арсланов Р. А., Керов В. В., Мосейкина М. Н., Смирнова Т. М. История России с древнейших времен до конца ХХ века" / Под ред. В. В. Керова. — М.: Высш. шк., 2001. — 784 с.
Вернадский Г. В. Московское царство: Пер. с англ. — Тверь: Леан; М.: Аграф, 2000. — 512 с.
История России / А. И. Благодарева, Г. П. Кибасова, Л. М. Медведева, И. А. Петрова, И. В. Чернышева. — 2-е изд. Перераб. и доп. — Волгоград, 2002. — 66 с.
История России с древнейших времен до 1861 года: Учебник для вузов / Н. И. Павленко, И. Л. Андреев, В. Б.
Кобрин, В. А. Федоров; Под ред. Н. И.
Павленко. — 2-е изд., испр. — М.: Высш. шк.,
2001. — 560 с.
История России. С древнейших времен до конца XX века / А. Н. Боханов, М. М. Горинов, В. П. Дмитренко и др. — М.: ООО «Издательство ACT», 2001. — 608 с.
Костомаров Н. И. Русская история в жизнеописаниях ее главнейших деятелей М: Эксмо, 2005. — 1024 с.
Крестьянская война под предводительством Степана Разина. Сборник документов. М., 1957. — Т. II. Ч. 1.
