Проблема в другом: скука, как иногда и в более обычных обстоятельствах, будет не просто надоедливым следствием, но почти физически ощутимой реакцией на ущербность отношения человека к окружающему. Для вечности приемлемо лишь что-то такое, от чего скука станет немыслимой. Однако что бы это могло быть? Нечто всецело захватывающее человека в каждый данный момент?
Но поскольку у человека есть и сохраняется характер, нет основания предполагать, что нечто подобное возможно. Если же, отказавшись от представления о все захватывающей деятельности, постараться просто «забыть» о реакции скуки, то оказывается, что мы уже думаем не об усовершенствовании обстоятельств, но об усовершенствовании нашего осознания их. Как скука может быть признаком невнимательности, непонимания или недооценки, точно так же и отсутствие скуки может быть признаком недостатка внимания или мысли. Можно представить бессмертного человека, удовлетворенного в каждый данный момент, лишив его того сознания, что приносило ему неудовлетворенность, напоминая о других временах, других интересах, других возможностях. Вероятно, именно это мы и сделали (более привлекательным образом), когда представили человека всецело поглощенным чем-то в каждый данный момент.
Обязательно надо учитывать и тот факт, что страх Смерти, а посему и сама Смерть, свойственны человеку тварному, природному и греховному. Для человека, любящего Бога, чувство страха перед тем, что находится в мире дольнем, пусть и господствуя над ним, неведомо.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
До тех пор пока у человека есть желание жить, он не хочет умирать. И это вполне естественно.
Из этого, однако, вытекает вывод, о том, что в вечной жизни невозможно жить. Частично потому, как показал нам случай с Эллиной в пьесе Чапека: в вечной жизни не будет категорического желания: в случаях, подобных случаю в пьесе., то есть когда «Я» осознается как «Я», этого «Я» в конце концов накопилось бы слишком много. Разумеется, бывают достаточные основания умереть прежде, чем это случается.
Но в равной степени до этого момента есть основание не умирать. Неизбежно то, что смерть наступает либо слишком рано, либо слишком поздно.
Свою статью Б. Уильямс заканчивает оригинальной фразой: «…мы все имеем эту счастливую возможность — умереть» (442). Саркастическая усмешка — такова вероятнейшая реакция обычного субъекта, непременно «примерившего» эту фразу к себе. Совсем, мол, философы здравого смысла лишились. Но бог с ним, с этим здравым смыслом. Мало чем он может помочь в рассуждениях о такой метафизической проблеме, как Смерть. И все же даже на уровне здравого смысла и итоговая фраза, и вся статья в целом кажутся малоубедительными.
Оригинальность не может претендовать на роль основного критерия истинности. Исследовав случай Эллин Макропулос, Б. Уильямс приходит к выводу, что в мире нет оснований длить жизнь вечно, ибо во всех возможных вариантах такая жизнь обречена на скуку. Оказывается, что страх ожидания смерти гораздо предпочтительней ужаса неумирания.
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ Уильямс Б. Случай Макропулос: размышления о скуке бессмертия. В сб. Проблема человека в западной философии. М./Прогресс/ 1988.
Чапек К. Средство Макропулоса м/Молодая гвардия /1999
Здесь и далее ссылки из лекции Уильямс Б. Случай Макропулос: размышления о скуке бессмертия. В сб. Проблема человека в западной философии. М./Прогресс/ 1988. В тексте в круглых скобках указаны страницы .
