М. Фуко как философ культуры

Структурализм не явля

ется новым методом; это бодрствующая, тревожная совесть

современного знания".

Разрыв между двумя эпистемами Фуко позиционирует вокруг двух дат: это 1775 и 1825 годы с апогеем в 1795 — 1800 годах.

Начиная с этого времени во власть вступает современная эпистема. Область современной эпистемы по Фуко следует представлять как некое обширное трехмерное пространство. В одном из его измерений помещаются математические и физические науки, для которых порядок — это всегда дедуктивная и линейная последовательность самоочевидных или доступных верификации высказываний. Во втором находятся науки (например, о языке, о жизни, о производстве и распределении богатств), которые стремятся к такому упорядочению прерывных, но сходных элементов, чтобы они могли вступить в причинные отношения и образовать структурные постоянства. Между этими двумя измерениями находится некая общая плоскость, которая, в зависимости от подхода, оказывается либо полем применения математики к эмпирическим наукам, либо областью того, что в лингвистике, биологии и экономии поддается математизации. Третье измерение — это философская рефлексия или мысль о тождестве. С лингвистикой, биологией и экономией у нее есть общая плоскость, так как в ней могут проявиться различного рода философии — жизни, отчужденного человека, символических форм. Философское измерение имеет общую плоскость с математическими дисциплинами — плоскость формализации мышления.

Что происходит с языком? Начиная с XIX века такое явление как литература вновь актуализирует язык в его бытии. Однако, Фуко тут же констатирует: «Отныне язык будет расти без начала, без конца и без обещания. Текст литературы формируется каждодневным движением по этому суетному основоположному пространству». Он отдает честь возврата языка Ницше: «Непосредственно и самостоятельно язык вернулся в поле мысли лишь в конце XIX века. Можно даже было бы сказать, что в XX веке, если бы не было Ницше-филолога (а он в этой области был столь мудрым, знал так много, писал такие хорошие книги), который первым подошел к философской задаче глубинного размышления о языке».

Во всеобщей грамматике, в естественной истории и в анализе богатств произошли в последние годы XVIII века события одного и того же рода. Представление отступило. Ценность объектов определяется уже не только другими объектами, но областью, не сводимой к этому представлению, а именно — трудом.

Единство матезиса, существующее ранее, прерывается, европейское мышление начиная с XIX века строится на треугольнике «критика — позитивизм — метафизика» объекта. Опрокидывается классическое понимание различия, а вместе с ним и отношение бытия и природы.

Для того чтобы пробудить мысль ото сна — столь глубокого, что он парадоксально кажется ей бодрствованием, поскольку она путает кругообразное движение догматизма, в своем удвоении стремящегося опереться на самого себя, с беспокойным проворством собственно философской мысли, — для того чтобы пробудить в ней ее первозданные возможности, Фуко предлагает разрушить до основания выстроенную человеческой мыслью систему западного мышления. Во всяком случае, очевидно, что именно к этому сводятся все его попытки мыслить по-новому. Что же взамен?

Заключение

Вплоть до конца XVIII века человек не существовал и … скоро исчезнет. «Не существовал, как не существовала ни сила жизни, ни плодотворность труда, ни историческая толща языка.»

Исчезнет, как пресловутые диспозиции Фуко, также, как он разрушал их на страницах своего труда, «как лицо, начертанное на прибрежном песке»

Таков манифест современного философа культуры Мишеля Фуко, заставляющий задуматься и переосмыслить еще и еще раз — что же происходило, происходит и будет происходить в мире.

Фуко М. «Слова и вещи. Археология гуманитарных наук», Спб., 1994, 404 с.

Фуко М. «Слова и вещи. Археология гуманитарных наук», стр. 370−371

Там же, стр.

Там же, стр.

55−58

Там же, стр.

Там же, стр.

Там же, стр.

Там же, стр.

Там же, стр.

Там же, стр.

Там же, стр.

Там же, стр.

Там же, стр.

Там же, стр.

Там же, стр.

Там же, стр.