Культурное значение крестовых походов

Папа Урбан II был одним из наиболее энергичных поборников реформы. Организованное Церковью движение Божьего мира регламентировало военную активность и в целом способствовало христианизации рыцарства.

Отныне рыцари должны были обратиться к аскезе, покаянию. Именно в это время многие из мирян уходили в монастырь или передавали свои земли Церкви ради того, чтобы замолить грехи. В грамотах, содержащих пожалования в пользу Церкви накануне Первого крестового похода встречаются описания потустороннего мира и Страшного суда. Апокалиптические страхи, чувство греховности, страх смерти и ада, жажда спасения и покаяния были в высшей степени характерны для настроений мирян кон. XI в. В этом контексте становится понятной привлекательность обещанного Первым крестовым походом отпущения грехов. Призыв Церкви упал на подготовленную почву, и крестовый поход дал возможность направить рыцарскую вольницу на Восток для борьбы против врагов Христа.

4. Центральное место в коллективных умонастроениях, сделавших возможным крестовый поход, занимал образ Иерусалима. В нем нашли свое отражение присущие крестоносному движению апокалиптические и эсхатологические мотивы. Иерусалим — место страстей Спасителя. С первых веков Христианства образ города был связан с различными символическими и аллегорическими интерпретациями. Расхожим было противопоставление небесного Иерусалима, представлявшего собой рай, церковь святых, город вечного мира, и земного Иерусалима, разрушение которого римлянами через 70 лет после смерти Христа воспринималось как наказание его жителей, не уверовавших в Мессию. Земной город рассматривался как несовершенное отражение небесного. Небесный Иерусалим, с его сапфировыми воротами, украшенными золотом и драгоценными камнями стенами (Отк.

21, 2−26), занимал большое место в средневековом воображении. Если Отцы Церкви отвергали земной Иерусалим и прославляли Небесный как символ спасения, то на уровне обыденного сознания эти образы сливались. Чувства и помыслы людей обращались к Небесному Иерусалиму, который был одновременно реальным городом. Поход в Иерусалим — не только движение к святым местам, но и приобщение к святости, путь (iter) в пространственном и спиритуальном смысле. Небесный Иерусалим можно обрести через Иерусалим земной.

Для средневековых христиан Иерусалим и связанная с образом вечного города идея крестового похода были привлекательны еще и в другом плане. Здесь должно свершиться пророчество Апокалипсиса, в котором св. Иоанн возвещает о грядущем нисхождении Небесного Иерусалима на землю, втором пришествии, воскресении мертвых и конце света (Отк. 21,1). Участники крестового похода воспринимали его в этом контексте. По средневековым представлениям, христианский «император последних времен» должен возложить на Масличную гору в Иерусалиме свои корону и скипетр, после чего наступит конец времен. Антихрист же до тех пор не появится в Иерусалиме, пока город не будет взят христианами.

Иоанн предсказывал, что накануне конца света иноверцы будут либо обращены в христианство, либо сгинут с лица земли (уверенные в этом, крестоносцы станут расправляться с ними во время еврейских погромов). Крестоносцы ведут войну с сарацинами, «присными Антихриста» (satellites Antichristi), рассматривавшимися в церковной традиции как воплощение апокалиптического зла. Накануне крестового похода средневековые люди жили в ожидании конца света и окончательной битвы сил Христа и сатаны. Близость Страшного суда провоцировала движение коллективного покаяния ради спасения души, где образ Иерусалима играл центральную роль.

5. Крестовый поход явился, таким образом, результатом длительной эволюции идеи, впитавшей в себя многие представления и практики — от покаянного паломничества и войны против язычников до движения за церковную реформу и эсхатологических мотивов. В долговременной перспективе такие темы, как паломничество, Иерусалим, священная война, покаяние, мученичество остаются движущими для крестоносного движения. Непосредственные причины крестового похода лежат, однако, в иной плоскости и отчасти связаны с той ситуацией, в которой оказалась Византия после вторжения в кон. XI в. в ее малоазийские владения турок-сельджуков. Рассчитывающая на помощь Запада, Византия занимала важное место в программе церковной реформы, предусматривавшей создание универсальной теократии и распространение власти римских пап на византийскую Церковь. Урбан II пытался претворить эту идею в жизнь под видом помощи Византии против «неверных». Другим поводом для провозглашения крестового похода было угнетение (во многом мнимое) восточных христиан в Святой Земле, оскорблявшее христианское благочестие. Фальшивая энциклика, приписанная папе Сергию IV, была призвана напомнить христианам о профанации христианских святынь халифом Аль-Хакимом в 1009 г. На Клермонском соборе два этих мотива — необходимость помочь Византии и оскорбление христианских святынь — приводились Урбаном II в пользу крестового похода.

6. Своеобразным архетипом всего последующего крестоносного движения стал Первый крестовый поход (1096−1099 гг.), в котором идея нашла свое наиболее полное воплощение. Он же увенчался и наибольшими военными успехами — были основаны четыре государства крестоносцев, из которых главным было Иерусалимское королевство. Из всех государств крестоносцев именно оно оказалось наиболее жизнеспособным. Если Первый крестовый поход сохранял во многом религиозный характер, то впоследствии политические или экономические моменты возобладали над религиозными. Вся история крестоносного движения представляет собой различного рода девиации (географические, политические, религиозные) от первоначальной идеи. Известной девиацией был уже Второй крестовый поход (1147−1149 гг.), организованный французским и германским государями, поскольку его не сопровождал папский легат. В дальнейшем крестовые походы вызвали волну священной войны — «джихада» — со стороны мусульман, в результате чего в 1187 г.

Иерусалим был отвоеван ими у христиан. Взятие Иерусалима вызвало настроения реванша в Европе и побудило Запад организовать Третий крестовый поход (1189−1192 гг.). В этом походе на первое место вполне отчетливо выдвигается ожесточенное соперничество западноевропейских государств в борьбе за экономическое, военное и политическое преобладание в Восточном Средиземноморье. Существенной девиацией был Четвертый крестовый поход (1199−1204 гг.), так как конечным пунктом стал уже не Иерусалим, а Константинополь, подвергшийся разграблению. В этом походе крестоносцы обратили свое оружие против христиан, и была создана Латинская империя (1204−1261 гг.). Всплеск религиозных настроений отразили т.н. Детские крестовые походы 1212 г.

Пятый крестовый поход (1215−1221 гг.) представлял собой девиацию в географическом плане — крестоносцы отправились к африканскому побережью, оставив прежнюю цель — Иерусалим. Шестой крестовый поход (1227 — 1229 гг.) был просто дипломатическим договором между императором Фридрихом II и султанами Египта и Дамаска. Лишь Седьмой (1248−1254 гг.) и Восьмой (1270−1271 гг.) крестовые походы, организованные французским королем Людовиком IX, рассматривавшимся в дальнейшей традиции как идеальный крестоносец, были попыткой отчасти вернуться к первоначальной религиозной идее и на фоне общей социальной и культурной эволюции выглядели анахроничными. Помимо политических и географических девиаций, существовали и религиозные, когда папы использовали институт крестового похода для борьбы против мятежных христиан (например, альбигойский крестовый поход 1209 г.). Отклонения от первоначальной идеи объясняются и эволюцией религиозного сознания. В XIII в. происходит определенная интериоризация религиозного чувства, когда оказывается возможным обрести Небесный Иерусалим внутри себя, и для этого нет необходимости отправляться в далекое путешествие.

Тускнеет образ земного Иерусалима. Изменение строя религиозности сопровождается постепенным переходом в обращении с иноверцами от крестового похода к миссии, и в результате деятельности доминиканских и францисканских миссионеров Католическая Церковь завоевывает более прочные позиции на Ближнем Востоке. Падение в 1291 г. Акры, последнего военного оплота христиан на Ближнем Востоке, знаменует окончание эпохи крестовых походов, хотя сама идея неоднократно актуализовалась в различных исторических контекстах.

7. Крестоносное движение привело к углублению пропасти между христианами и мусульманами и евреями, к еще более решительному разрыву с Греко-Православной Церковью. В экономическом отношении крестовые походы были первым опытом западной колонизации, укрепившей позиции итальянских морских республик в регионе Восточного Средиземноморья. В плане заимствования культурных достижений их значение оставалось ограниченным, и распространение арабской культуры происходило главным образом через арабов Сицилии и Испании. Заимствование некоторых элементов материальной культуры и быта Востока (ковры, бани, специи и пр.) до некоторой степени изменило культурные ориентации средневековых христиан и привело к признанию ценности «искусства красивой жизни» (У.Монтгомери). Приобретение нового опыта в различных сферах материальной и духовной жизни способствовало определенной секуляризации системы ценностей средневекового общества. В эпоху крестовых походов было создано большое число хроник и исторических сочинений, описывающих нравы восточных народов (Жак Витрийский, Гильом Тирский). Новизной отличаются построенные крестоносцами фортификационные сооружения и крепости (Крак де Шевалье, Монфор), заимствованные с Востока образцы архитектуры (храм с купольным сводом), дошедшие до нас миниатюры из мастерской в Акре и т. д.

Но главные культурно-исторические итоги крестовых походов заключаются в том, что они значительно раздвинули интеллектуальный горизонт средневековых людей и изменили систему представлений о мире. Открытие новых культур и религий в целом привело к осознанию культурного многообразия мира. Прежний средневековый мир, являвшийся конечным, замкнутым и иерархически организованным, становится безграничным и бесконечным универсумом, а иные культуры и традиции воспринимаются как часть единого и потенциально бесконечного мира. Крестовые походы оказались не менее важны в плане эволюции западной христианской цивилизации и культуры. В крестовых походах впервые европейцы осознают свое единство, поднявшись над этническим партикуляризмом, и объединяются для общего дела — освобождения Иерусалима. С этой точки зрения, крестовые походы были важным фактором становления европейского самосознания. Само представление о Европе как единой культурной и территориальной целостности складывается в ходе крестовых походов из противопоставления мусульманскому миру.

Результаты крестовых походов в целом были отрицательными. Захваченные на Ближнем Востоке земли удержать не удалось, в ходе военных экспедиций погибло большое количество людей, до предела обострились отношения между католической и православной церквями, разгром Константинополя нанес Византии удар, от которого она так и не смогла оправиться. Правда, крестовые походы способствовали развитию торговли с Ближним Востоком, так как захваченные территории служили посредниками в торговле между Европой и мусульманским миром. Количество товаров, привозимых с Востока, резко возросло, на Средиземном море утвердилась гегемония итальянских, южно-французских и восточно-испанских городов (вместо арабских и византийских). У европейцев в результате общения с Востоком заметно расширился кругозор. Ранее они не предполагали, что на Востоке существуют культурные народы. Но значение крестовых походов в плане ознакомления Европы с мусульманской культурой не следует преувеличивать. Культура Арабского мира проникала в Европу помимо крестовых походов, через Испанию, захваченную арабами. К числу положительных последствий крестовых походов можно отнести то обстоятельство, что, не решив на Востоке земельный вопрос, европейцы были вынуждены искать способы его разрешения у себя дома, а сделать это можно было только путем интенсификации сельского хозяйства.

Заборов М. Крестоносцы на Востоке. История войн западно-европейского рыцарства в Малой Азии, Палестине, Сирии, Египте в XI — XIII веке. — М., 1980.

Ирвин Роберт. Ислам и крестовые походы (1096−1699). — М., 1991.

Милохова Т. Я. Краткая история крестовых походов. — Спб, 1997.

Мишо Жозеф. История крестовых походов. — М., 1995.

Станюкевич В. П. Крестовые походы и Византия. — М., 1992.

Успенский Ф. И. История крестовых походов.

М., 2000.

Успенский Ф. И. История крестовых походов.

М., 2000. С. 254.

Милохова Т. Я. Краткая история крестовых походов. — Спб, 1997. — С. 172.

Успенский Ф. И. История крестовых походов.

М., 2000. С. 281.

Милохова Т. Я. Краткая история крестовых походов. — Спб, 1997. — С. 135−134.

Заборов М. Крестоносцы на Востоке. История войн западно-европейского рыцарства в Малой Азии, Палестине, Сирии, Египте в XI — XIII веке. — М., 1980. — С. 345.

Заборов М. Крестоносцы на Востоке. История войн западно-европейского рыцарства в Малой Азии, Палестине, Сирии, Египте в XI — XIII веке. — М., 1980. С.241−242.

Мишо Жозеф. История крестовых походов. — М., 1995. — С. 162.

Станюкевич В. П. Крестовые походы и Византия. — М., 1992. — С. 196.

Ирвин Роберт. Ислам и крестовые походы (1096−1699). — М., 1991. С. 123−124.

Мишо Жозеф. История крестовых походов. — М., 1995. — С. 342.

Станюкевич В. П. Крестовые походы и Византия. — М., 1992. С. 129−132.

Ирвин Роберт. Ислам и крестовые походы (1096−1699). — М., 1991. -С. 67−68.

Станюкевич В. П. Крестовые походы и Византия. — М., 1992. — С. 176−179.