«Все другие науки более необходимы, нежели она [метафизика], но лучше — нет ни одной» (Аристотель, «Метафизика», книга 1, глава 2.)

Итак, говорит Аристотель, что метафизика единственная из наук, которая существует как бы сама для себя, так как не преследует никаких прагматических целей, так и человек, овладевший этой наукой, обладает наивысшей степенью свободы, отрёкшись от диктата прагматизма в своей жизни.

Обладание данной наукой Аристотель считает чем-то, что превыше человеческих возможностей. Он считает, что в целом человеческая природа рабская и подобные знания не соразмерны человеку, ими может обладать лишь божественная сущность. Исходя из этого, метафизика, как наука, обладает наивысшей ценностью, причём в двояком смысле. С одной стороны, она божественна как та наука, которой мог бы обладать лишь бог. С другой стороны, она божественна, как всякая наука о божественном.

Под такое двоякое определение может подходить только метафизика. Так бог, сам по себе, являясь причиной и началом, как бы является исходным обладателем данной науки, то есть обладает как бы знанием о самом себе. Таким образом, Аристотель и приходит к выводу о том, что необходимы человеку являются любые другие науки, так исходят они из необходимости пользы, но лучше метафизики нет, так как через неё мы приближаемся к чистой истине и познанию причин и начал мироздания, по сути, божественному знанию.