Роль иностранцев в опричнине Ивана Грозного

Рассказы о казнях заняли особое место в их сочинениях. В смысле полноты и достоверности известия иностранцев о начальных событиях опричнины далеко уступают их известиям о терроре.

2.

2. Опричнина и её видение глазами иностранцев-опричников

Записки о Московии двух немцев, вестфальца Штадена и померанина Шлихтинга, принадлежат к так называемым «сказаниям иностранцев», но резко отличаются от всех других мемуаров и описаний, подходящих под это название, — от Герберштейна, Ченслора, Флетчера, Поссевино и т. п. Те все написаны лицами, приезжавшими с официальной миссией, на короткий срок; их наблюдения не могли не быть поверхностными, тем более, что за ними самими следили и многое от них старательно скрывали.

Эти, напротив, составлены людьми, которые подолгу оставались в Московском государстве (Штаден прожил на Руси 12 лет, от 1564 до 1576 г., из них 6 лет был на службе в опричнине), вмешивались в самую гущу жизни, наблюдали втихомолку, никем не замеченные, свободно проникали в самую интимную среду высшего общества, в обстановку, близкую ко двору и особе государя, вращаясь в то же время и в широких народных кругах. К сожалению, преимущества, которыми пользовались эти тайные свидетели событий и нравов, обращаются у них почти исключительно во зло, и показания их утрачивают поэтому значительную долю своей цены и достоинства.

Оба они — натуры низкие, неблагородные, лишенные всякого сознания чести: и совести; наживши и награбивши в Москве много добра, не только очевидцы, но и участники ужасов и злодейств, которые они описывают, они не питают к народу и государю, их приютившим, иных чувств, кроме презрения и ненависти.

Благополучно ускользнув за границу, они пишут злые памфлеты на Москву и ее царя, каждый с определенной целью и по определенному заказу. Когда в 1570 г. папа Пий V задумал отправить в Москву своего польского нунция, Портико, для ведения переговоров о примирении Москвы с Польшей, Сигизмунд II Август, который боялся, как бы не завязалась между Москвой и папской курией дружба, вредная для интересов Польши, поручил беглецу из Москвы Шлихтингу написать обличительный трактат о злодействах «московского тирана»; документ этот король передал нунцию для доклада в Ватикане, где он произвел сильное впечатление. В результате Портико получил от папы следующую инструкцию: «Мы ознакомились с тем, что вы сообщали нам о московском государе; не хлопочите более и прекратите сборы. Если бы сам король польский стал теперь одобрять нашу поездку в Москву и содействовать ей, даже и в этом случае мы не хотим вступать в общение с такими варварами и дикарями».

И Штаден, так же как Шлихтинг, пишет обвинительный акт против московского царя, с той только разницей, что, как ум крупный и самостоятельный, он ставит собственную цель в грандиозном плане: в его большой рукописи наиболее важное место занимает проект военной оккупации Москвы, который он, беглец, в 1578 г. решил представить, через посредство пфальцграфа Георга Ганса, императору Рудольфу II Габсбургскому; остальные две части, содержащие «Описание страны и правления московитов» и автобиографию Штадена, составляют как бы приложение к военно-политическому плану и предназначены для того, чтобы осветить слабые пункты московской политики и доказать негодность строя, основанного якобы на голой жестокости и на ограблении правителем своих собственных подданных.

Оба автора, избегая называть Ивана IV царем и применяя к нему только прежний титул великого князя, стараются возбудить против него общественное мнение в Западной Европе, подстрекнуть государей к борьбе против восточных «нехристей».

Донесения Шлихтинга и Штадена вполне достигли цели. Они много содействовали тому, что в дипломатии, публицистике и литературе Запада за Иваном IV утвердилась невыгодная репутация… Попутно «обличители» бросили мрачную тень на весь русский народ: московиты, благодаря их озлобленным характеристикам, прослыли невеждами, которых ничего не стоит обманывать и водить за нос, толпой дикарей, склонных к грабежу и насилиям.

На этом кончается сходство между двумя авторами. Гораздо более значительна разница между ними, не одинакова степень ценности их показаний, находящихся в зависимости от их личных свойств и дарований, от их поведения и круга их деятельности. Различие их карьеры начинается уже с того, что Шлихтинг попал в Москву не по своей воле, а как пленник, взятый при падении литовской крепости Озерище в 1564 г., тогда как Штаден последовал сознательно за военным счастьем, перебравшись, после взятия Полоцка Иваном Грозным, с польской службы на русскую.

В Москве Шлихтинг, знавший русский и латинский языки, занял место слуги и переводчика у придворного врача Альберта (которого он ошибочно называет итальянцем, тогда как это был бельгиец); в этой мало заметной должности он оставался в течение всех семи лет (1564−1571 гг.) своего пребывания в Московском государстве. Шлихтинг называет себя военным: его дворянское происхождение заставляет его горячо сочувствовать боярству, преследуемому Грозным.

Его мировоззрение весьма примитивно. Свирепствование «тирана» и его опричников находит себе, по его мнению, объяснение в дурном нраве русских. «Московитам врождено какое-то зложелательство, в силу которого у них вошло в обычай взаимно обвинять и клеветать друг на друга перед тираном и пылать ненавистью один к другому, так что они убивают себя взаимной клеветой. А тирану все это любо, и он никого не слушает охотнее, как доносчиков и клеветников, не заботясь, лживы они или правдивы, лишь бы только иметь удобный случай для погибели людей, хотя бы многим и в голову не приходило о взведенных на них обвинениях».

В рассказе Шлихтинга нет исторической последовательности, отсутствует хронология. Все его внимание направлено на то, чтобы нагромоздить побольше отвратительных сцен жестоких истязаний, которыми тешился «кровавый деспот» и его клевреты. Показательны заголовки его рассказа: «Краткое сказание о характере и жестоком правлении московского тирана Васильевича», «Торжок и Тверь», «Тиранство его над женщинами», «Тиран — толкователь сновидений», «Тиранство над боярами», «Предчувствие тирана или предзнаменование». Мы не узнаем никакой мотивации повсеместных и беспредельных злодейств, а читаем лишь однообразный материал для уголовного романа.

Что у Шлихтинга множество грубых преувеличений и прямых выдумок, можно судить из следующего обстоятельства: когда известный географ и публицист Гваньини воспроизвел в своем «Описании всех стран Московии» рассказы Шлихтинга, хотя и в весьма смягченном виде, он все-таки подвергся резкой критике своего с оотечественника, итальянского купца Тедальди: «О тех фактах, что написал против Московита и поныне еще живущий веронец Гваньини, он, Тедальди, во время пребывания своего в Московии ничего не видел и не слышал, что им своевременно и было поставлено на вид названному писателю». При всех своих недостатках памфлет Шлихтинга заключает несколько важных фактических сведений, и совсем пренебречь им нельзя: наиболее существенны его показания, относящиеся к заговору 1567 г.

Совершенно иной характер носит произведение Генриха Штадена, которое смело можно назвать первоклассным документом истории Москвы и Московской державы в 60 и 70-х годах XVI века. Надо только приспособиться к изучению этого своеобразного памятника, в котором глубокие наблюдения, остроумные замечания, яркие и наглядные описания сплетаются с циничными признаниями автора в своих собственных подлейших поступках.

Штаден вообще производит на нас жуткое впечатление личности, одаренной блистательными талантами и в то же время откровенно порочной и преступной.

Если Штаден и Шлихтинг произвели сильное впечатление на современников своими обвинениями Ивана Грозного в беспощадной, часто бессмысленной жестокости, то историка наших дней их свидетельства убеждают в противоположном: приводимые ими факты объясняют «террор» критической эпохи 1568−1572 гг., показывают, что опасности, окружавшие личность и дело Ивана Грозного, были еще страшнее, политическая атмосфера еще более насыщена изменой, чем это могло казаться по данным ранее известных враждебных московскому царю источников.

Заключение

Обращение московских интеллектуалов к этой теме активизировалось в начале 17 века, когда стали искать причины Смутного времени, потрясшего сами основы российской государственности. Составитель хронографа 1617 г. с недоумением писал, что не понимает, почему «многомудрый» ум Ивана Васильевича после смерти Анастасии Романовны сменился столь яростным нравом. Автор Пискаревского летописца заявлял, что опричнина была установлена «попущением Божиим … за грехи наши… советом злых людей». И.М. Катырев-Ростовский, составивший «Повесть о Смуте», считал, что царь «супротивен обретеся и наполнился гнева и ярости, наченше подовластных своих сущее раб зле и немилостивно гонити». Дьяк Иван Тимофеев в своем «Временнике» начинал воспоминания с характеристики опричнины: 2От умышления же зельной ярости на свои рабы" государь «возненавидя грады земли своея и во гневе … всю землю державы своея, яко секирою, наполы некако разсече». Этот «велик раскол» и стал причиной Смуты.

В.О. Ключевский писал об опричнине: «Учреждение это всегда казалось странным как тем, кто страдал от него, так и тем, кто его исследовал».

Если считать опричнину попыткой замены старого, двуцентричного механизма власти, то она не удалась: старый механизм был расшатан, но не заменен новым. А. А. Зимин показал, что не были подорваны даже материальные основы могущества знати и число княжеско-боярских владений в начале 17 века осталось таким же, как и перед опричниной. Опричнина расколола господствующий класс, но не столько по горизонтали (боярство — дворянство), а сколько по вертикали и сделано это было тогда, когда внешняя опасность, война на три фронта, требовала его консолидации. Итог: сожженная Москва, поражение в Ливонской войне и разоренная страна.

В стране действительно было много проблем, узлов, завязавшихся в процессе строительства русского централизованного государства. Все эти бесчисленные узлы московское правительство распутывало осторожно и мудро. Иван Грозный попытался распутать их не осторожно и не мудро и его революционные методы привели к Смутному времени.

Но что же позитивного среди итогов опричнины, не уничтожения, а создания? Во-первых, это некоторое увеличение личной власти Ивана Грозного; во-вторых (и это более важно), рождение нового, самодержавного принципа власти, показавшего себя антиолигархическим.

Опричнина Ивана Грозного, взятая как конкретное историческое явление, мало что значит для современности. Так, «дела давно минувших дней». Но ряд обществоведов рассматривает опричнину и как общеисторическое явление, т. е. в широком смысле.

Например, А. Фурсов дает следующее определение: «Опричнина … есть чрезвычайная комиссия (организация, орган, корпус), ориентированная на решение внеинституциональным, но легальным (или на грани легального и нелегального, нередко — тайным способом) важнейших задач перераспределения власти и собственности…». Он видит в опричнине «социальное (организационное) оружие, исправляющее и направляющее в определенный момент ход истории в определенном направлении» и различает опричнину «грозненскую», «петровскую» и «сталинскую». Но между ними значительно больше разного, чем общего и объединение их под одним понятием кажется не совсем удачным.

Если же принимать такое определение, то тогда, конечно, опричнина оказывается явлением общеисторическим и возможно ее воспроизводство и в иных временных условиях, в т. ч. и в более-менее близком будущем, если для этого возникнут необходимые сопутствующие обстоятельства. И сам принцип вполне может оказаться востребованным и полезным. Только нужно учитывать, что как опричнины обоих Грозных, так и Петра, хотя и были нацелены на урезание аппетитов верхов, но требовали жертвенности от всех.

В заключение следует предложить общую оценку итогов деятельности Ивана IV.

Не отрицая того положительного, что было им сделано в первый период его царствования, окончательный итог будет, видимо, далеко не в пользу Великого Государя:

1. В результате Большого Опричного террора был разрушен экономический потенциал всего государства, особенно центральных районов.

2. Была проиграна тяжелейшая Ливонская война, длившаяся 25 лет — с 1558 по 1583 г.

3. Составляющие русской модели Возрождения не слились в эпоху Ренессанса, которая у нас задержалась на 100 лет. Террор и гуманизм — несовместимы!

4. Тяжелый удар был нанесен всем политическим структурам государства, в результате чего оказался возможным глубочайший кризис Смутного времени, поставивший страну на грань национальной катастрофы. Смутное время, порожденное Большим Опричным террором и глубокой психологической депрессией, охватившей почти все слои общества, подвело итог блестящему, но трагедийному ХVI в. Уходила в прошлое Средневековая Русь, приближался новый период русской истории. Однако, в значительной мере из-за «деятельности» опричников он задержался, примерно, на 100 лет, пока в обществе не созрели объективные условия, которые способствовали завершению того, что не удалось реализовать во второй половине ХVI столетия.

1. Артемов В. В., Лубченков Ю. Н. «История Отечества с древнейших времен до наших дней»: — 5-е изд.: М.: Издательский центр «Академия», 2008.

2. Волкова И. В., Гориков М. М., Герский А. А. и др.; под. ред. М. Н. Зуева «История России с древности до наших дней»: Пособие для поступающих в ВУЗы. — М., 2007.

3. Володихин Д. Вечно второй. Боярин Басманов, отец опричнины // Родина. 2009. № 5. С. 63.

4. Гаврилов С. О. История отечественного государства и права — Кемерово, 2009 г.

5. Данилевский И. Н. Древняя Русь глазами современников и потомков (IX — XII вв.): Курс лекций / И. Н. Данилевский. — М., 2010.

6. Деревянко А. П., Шабельникова Н. А. История России: Учебник для вузов. Изд. 2-е, перераб., доп. М.: Проспект, Велби, 2008 г. — 560 стр.

7. Зуев М. Н. История России: Учебник для вузов.

М.: «Издательство ПРИОР», 2008. 688с.

8. Зуев М. Н., Чернобаев А. А. История России: Учебник для вузов.

М.: Высшая школа, 2009

9. Исаев И. А. История государства и права России / И. А. Исаев. — М.: Юристъ, 2009. — 786 с.

10. История государства и права России / Под ред. С. А. Чибиряева. — М., 2009. — 715 с.

11. История отечественного государства и права / Под ред. О. И. Чистякова. — М., 2008.

12. Ключевский В. О. Курс русской истории. — ИДДК, ООО «Бизнессофт», 2005 г.

13. Михайлова И. Б. Пётр Зайцев и Василий Грязной: две судьбы, два пути в опричнину // Университетский историк: Альманах. СПб., 2003

Вып. 2. С. 129−130.

14. Отечественная история XX век. Учебное пособие. Под ред. Проф. А. В. Ушакова. — М. «Агар», 2003

15. Отечественная история. Элементарный курс: Учеб. пособие для вузов / А. И. Козлов, А. В. Кореневкий, Н. А. Мининков и др./ Под ред. И. М. Узнародова, Я. А. Перехова. — М.: Гардарики, 2007.

16. С. М. Соловьев. Сочинения. — М.: Мысль, 1993 г.

17. Тарановский Ф. В. История русского права — Москва, 2004 г.

18. Титов Ю. П. Хрестоматия по истории государства и права России — Москва, 2004 г.

19. Унчаев Ш. М., Устинов В М История России. Учебник для ВУЗов. М., Изд-во Инфра М-Норма, 2007.

С.М. Соловьев. Сочинения. — М.: Мысль, 1993 г.

Ключевский В. О. Курс русской истории. — ИДДК, ООО «Бизнессофт», 2005 г.

Исаев И. А. История государства и права России / И. А. Исаев. — М.: Юристъ, 2009. — 786 с.

Исаев И. А. История государства и права России / И. А. Исаев. — М.: Юристъ, 2009. — 786 с.

Исаев И. А. История государства и права России / И. А. Исаев. — М.: Юристъ, 2009. — 786 с.

Володихин Д. Вечно второй. Боярин Басманов, отец опричнины // Родина. 2009. № 5. С. 63.

Володихин Д. Вечно второй. Боярин Басманов, отец опричнины // Родина. 2009. № 5. С. 63.

Володихин Д. Вечно второй. Боярин Басманов, отец опричнины // Родина. 2009. № 5. С. 63.

Михайлова И. Б. Пётр Зайцев и Василий Грязной: две судьбы, два пути в опричнину // Университетский историк: Альманах. СПб., 2003

Вып. 2. С. 129−130

Михайлова И. Б. Пётр Зайцев и Василий Грязной: две судьбы, два пути в опричнину // Университетский историк: Альманах. СПб., 2003

Вып. 2. С. 129−130

Михайлова И. Б. Пётр Зайцев и Василий Грязной: две судьбы, два пути в опричнину // Университетский историк: Альманах. СПб., 2003

Вып. 2. С. 129−130

Унчаев Ш. М., Устинов В М История России. Учебник для ВУЗов. М., Изд-во Инфра М-Норма, 2007.

Унчаев Ш. М., Устинов В М История России. Учебник для ВУЗов. М., Изд-во Инфра М-Норма, 2007.