Домострой как памятник отечественной культуры XVI века

Ребёнка с детства приучают к мысли, что нужно следовать заповедям, данным Иисусом Христом: «Чада, вслушайтесь в заповеди Господни: любите отца своего и мать, и старость их чтите, и повинуйтесь им Божески во всём» [6; 136]. За это им, как и написано в Евангелии, будет дано долголетие. Всё воспитание человека основано на вере. В первом тексте Домостроя — Поучении отцу сыну — детям предписывается веровать во Святую Троицу и Пречистую Богородицу и Крест Христов и бесплотные силы небесные.

Нельзя выстроить правильную жизнь без Причастия и без любви к Господу. Без этой духовной основы не будет материального и семейного благополучия. Но и после перечисления религиозных догматов автор не сразу переходит к бытовому устройству. После Бога для человека существуют и земные авторитеты: царь, князь и духовные отцы, коим следует «повиноваться во всём» [6; 111].

Человек, живущий по правилам Домостроя, должен быть милосердным, как и положено христианину. И хотя немало внимания уделяется обустроенному быту, обильному питанию, порядку в доме, необходимо заботится о своей душе посредством оказания помощи тем, кто нуждается в ней. Домострой прямо призывает посещать больных и заключённых в темнице, подавать милостыню, молиться об умерших и о живых: «…по силе своей возможности, подавай, что попросят;

вглядись в беду и страдания, во все их нужды, и помогай, как сможешь, и всех, кто страдает в бедности и в нужде, как нищего не презирай, пригласи в свой дом, напои, накорми, согрей, с любовью и с чистой совестью приветь; их молитвами получишь от Бога милости и грехов отпущение" [6;123]. Домострой рисует нравственный идеал человека, давно утерянный и почти недостижимый. После крушения советского режима люди оказались в духовном кризисе, и тогда многие потянулись к церковной жизни, пытаясь обрести пошатнувшееся равновесие. В Домострое человек твёрдо стоит на земле. У него есть средства для исправления любых жизненных трудностей. Так, если человек болен, то врачеваться ему «следует Божьею милостью да молитвою и слезами, постом, подаянием нищим да истовым покаянием, с благодарностью и прощением, с милосердием и нелицемерной любовью ко всем. Если кого ты чем-то обидел, нужно просить прощения сугубо и в будущем не обижать.

А при этом отцов духовных и всех священников и монахов поднять на моление Богу, и петь молебны, и воду святить честным животворящим крестом и со святых мощей и с чудотворных образов, и освящаться елеем; по святым чудотворным местам по обету ходя, молиться со всею чистою совестью, и тем получить от Бога исцеление самым разным недугам. И всех согрешений избегать и впредь никому не творить зла" [6;119]. А всё, что относится к противоположным явлениям: блуд, обжорство, сквернословие, ересь, бесовские песни и пляски, колдовство, непристойность и наглость, чернокнижье и т. д. — это всё от дьявола, и за эти грехи и посылается человеку болезнь. Всё это прививалось человеку с детства. Как пишет В. Колесов, «домашнее воспитание, описанное в Домострое, так или иначе исполняло две первые воспитательные функции: развивало возрастно-половые и индивидуальные свойства ребенка, то есть вырабатывало темперамент и задатки, а затем устанавливало статус человека в обществе, наполняя его социальными «ролями» и ценностными ориентациями, то есть формировало характер, создавая личность как воплощение определённого социального типа"[10;15]. Домострой по-новому «понимает характер и уже включает в социальную практику то, что психологи называют направленностью, тем самым подступая к понятию о самосознании» [10;16]. Таким образом, мы можем прийти к следующему выводу: «социально-нравственный портрет русского человека складывался исподволь, влитературе он имеет длительную традицию существования, за века впитал в себя множество идеальных черт, восходящих как к народному представлению о человеке, так и к христианским нормам нравственности и порядочности.

Своеобразной попыткой их синтеза и явился в свое время Домострой — памятник с названием-символом, неустранимым ни в какие времена" [10; 22]. Учёный обращает внимание на то, что даже русская философия Серебряного века рисует тот же самый положительный идеал, сложившийся в русскойтрадиции. Идеал хорошего, к которому следует стремиться, в этом понимании всегда предпочитается критике и осуждению (понятия «критики» нет). В центре внимания человека не факт или мысль, а дело; слово и есть дело, ибо понимается как сочетаниеслова, мысли и дела (логос); в его свершении важна личная совесть, а не навязываемая средой сознательность; не абстрактной справедливости ищет человек на пути к идеалу, а строго взвешенного соответствия долга и права (этот долг исполнить);например, право говорить должно подкрепляться правом решать — иначе незачем и говорить (поскольку знание не отождествляется с процессом говорения; это не более как информация); в любом деле важнее всего его качество, а не количествопроизведенного; сама жизнь идет «по мечте» — это не «течение по жизни», и красотаздесь важнее пользы; духовная правда выше рассудочной истины, а душевность существеннее меркантильных расчетов; милосердие не понимается узко как бескорыстие, а честь человека вовсе не в славе. В центре всех представлений о мире, изменяя названия и постоянно обогащаясь содержательно, всегда остается соборность —как внутренняя слиянность человека с социальной организацией, от которой к отдельному человеку исходят силы и разум.

Понять средневекового человека вне рамок его бытия невозможно[10; 23]. Однако на основе всех древнерусских источников, и Домострояпрежде всего, определяется следующийтипичный «портрет» средневекового человека, в котором чётко обрисовываетсяего душевный мир: «Человек «самовластен» — своей волей совершает поступки, ведущие к добру или злу, к правде или неправде;

именно «деяния» определяют положительную или отрицательную оценку данной человеческой личности;

из всех свойств человека самым ценным признается ум («разум», «смысл») — он лучше видит, чем зрение, лучше слышит, чем слух;

вместе со словом разум отличает человека от животного, ум следует развивать «наказанием» (учением), а словом надо пользоваться с осторожностью, помня его силу, которая может быть и полезна, и вредна человеку;

труд — основа жизни («праздный да не яст»), отсюда резкое осуждение лени, праздности, пьянства — всего, что отвлекает от труда;

человек обязан уметь владеть собою, быть искренним, нелицеприятным в отношениях с окружающими, помогать каждому, кто нуждается в помощи, не рассчитывая, «достоин» ли он её. Все «страсти», нарушающие эти нормы человеческого поведения, глубоко анализируются с точки зрения их вредного воздействия и на самого человека, и на его ближних". В. Рождественская считает, что Домострой представляет собой единство этического образа — идеала. Этот идеальный образ как бы раскладывается, аналитически развеянный из множество признаков-добродетелей, которые должны быть собраны и в определённом порядке представлены в каждом человеке — в соответствии с его отношением «к роду своему», «по делом» его и по судьбе. Абстрактные нормы морали, предписанные и тщательно культивируемые в Домострое, чуть приземлены: бытие растворяется в быте, и одновременно — в необычных своих сочетаниях они порождают всё новые и новые, полнокровно живые человеческие типы столь загадочной для нас эпохи средневековья [13; 352]Адрианова-Перетц указывает, что все «страсти, нарушающие представленные в Домострое нормы, глубоко анализируются с точки зрения их вредного воздействия и на самого человека, и на его ближних» [1; 45]. Время идёт, и то, что вчера представлялось нам архаичным, полузабытым, а то и реакционным, сегодня неожиданно предстает как эталон трудолюбия, честности, хозяйственной практичности — и неизбывного романтизма, чистоты в наивности и доверчивости неискушенного человека.

Время меняет краски — и мы пересматриваем свой взгляд на то, что осуждали вчера. Мы ясно видим, что дело вовсе не в домостроевщине, а именно в том, что остается ценным сегодня, что представляет собою общечеловеческие ценности бытия. Мы видим, что в Домострое нет домостроевщины[10; 13]. «Трудно предвидеть, — заметил В. О. Ключевский, — каков будет человек через тысячу лет; но отнимите у современного человека этот медленно и трудно нажитой скарб обрядов, обычаев, всяких условностей — и он растеряется, утратит всё своё житейское уменье, не будет знать, как обойтись с ближним, и будет принужден всёначинать сызнова"[9; 115]. Как бы то ни было и как бы ни думали иначе люди пристрастно-недобросовестные, но, целиком выражая идеи и чувства своих современников, авторы Домостроя хотели лишь одного: доступным им образом выразить вечную мысль — какжить по совести и умереть достойно[10; 15].

Итак, при внимательном изучении Домостроя, нам представляется возможном сформировать для себя социально-нравственный портрет средневекового человека. Это самовластная личность, которая совершает поступки по своей воле. В зависимости от этих поступков он приходит к разным нравственным результатам. Самое ценное качество у этого человека — ум, ведь именно разум отличает человека от животного, также как и труд, который является основой жизни. Помимо всего прочего, человек эпохи Домостроя, выражаясь современным языком, должен быть адекватным, искренним и отзывчивым.

Это очень важные для нас сведения. Мы видим в Домострое нравственный идеал русского человека, который поступает так, как велят ему изложенные в сборнике этические нормы. Заключение

Домострой — одна из тех книг, которую можно расценить как завещание и духовное напутствие предков будущим поколениям. Это кладезь народной мудрости и сегодня занимает особое место среди памятников культуры Московской Руси. Ведь он заключает в себе поистине золотой запас нравственных ценностей и житейского опыта русских людей. Слово «домострой» опрометчиво перевели в разряд отрицательных, придав ему значение чего-то косного, рутинного, отжившего. Но пока есть на свете семья, дом, быт, хозяйство, Домострой не устареет и сослужит добрую службу ещё многим поколениям русских людей [11; 164]. В процессе работы автором были поставлены следующие задачи:

рассмотреть «Домострой» и как памятник «ограничительной литературы» с определённой идейной установкой, заложенной в него автором, и как произведение, выражающее представления о нормах домашней жизни XVI века; определить возможные причины того, что на протяжении многих лет текст этого памятника литературы считался свидетельством косности нравов и главенства патриархального уклада жизни в то время;

объективно оценить важность этого культурного наследия для современного общества. В процессе исследования нами было выявлено следующее:

Домострой является памятником «ограничительной литературы», т.к. в нём присутствуют следующие признаки: определённая идейная установка, заложенная автором; выражение в данном произведении представлений о нормах домашней жизни XVI века, строгое упорядочение жизни, подчинённой одним правилам. Домострой классически выразил общественные и семейные отношения при феодальном строе, основанном на жестоких методах управления и эксплуатации трудящегося населения. Именно поэтому «Домострой» стал впоследствии нарицательным именем всякой косности, рутины и самоуправства, мешавших движению вперёд, тормозивших прогрессивное развитие общества. Домострой имеет несомненную значимость для современного общества, т.к. выражает, пусть даже в наивной форме, представление о «мире и доме». Домострой — это отражение вечных духовных истин, без опоры на которые невозможно построить высокоразвитое общество. Н. Бердяев писал о временах Домостроя, когда существовало «единство Духа и Души и создавало известную цельность личности». Философ указывает на отсутствие этой цельности у современного человека, нравственные константы которого разнесены по самым разным его характеристикам: «Человек разорван в клочья. Всё начинает входить во всё. Все реальности в мире сдвигаются с своего индивидуального места […]. Человек проваливается в окружающий его предметный мир».

" Отречение от человека приводит к безумной пустоте понятий", до такой степени, что за понятием скрывается всякоепредставление о сущности. Кому, например, придет в голову, что суета современного «государственного» человека вокруг «эко-логии» является обратной стороной его же хлопот относительно «эко-номики»? А ведь в этих словах (понятиях) одини тот же греческий корень (ойкос— дом), который в цельном и непротиворечивом виде представлен как раз в древнерусском домо-строй. Домострой — «строительство» экономической и нравственной жизни в полном единстве с природой, а иногдаи вопреки «культуре» [10; 22].

Именно это утверждение как нельзя точно выражает актуальность и современность Домостроя, выборочный подход к которому только обогатит культурную и духовную жизнь современного человека. Возвращаясь же к утверждению, что Домострой является памятником культуры, можно сказать следующее: стиль жизни, отражённый в Домострое, отражает характер мышления; он отражает коренные свойства бытия и сознания русского человека XV века. Тем самым ещё раз подчёркивается тот факт, что Домострой есть отражение культуры и своего времени. А значит и Домострой, и его составляющие, являются культурным достоянием нашей страны. Литература

Адрианова-Перетц В. П. Человек в учительной литературе Древней Руси// Труды ОРДЛ. — Т. XXVII. — Л., 1972

Афанасьев А. Об археологическом значении Домостроя//Отечественные записки, 1850. Т. 76. Водовозов Н. История древней русской литературы. Учебник для студентов пед. ин-тов по спец. № 2101 «Русский язык и литература».

— М. «Просвещение», 1972

Гаррард К. и Дж. Торжество традиции // Иностранная литература, 1998, № 5. Гребенникова Д. Лицевое шитьё в художественной культуре Древней Руси в XIV — XVI вв. — Автореферат на соискание учёной степени кандидата искусствоведения. — Санкт-Петербург, 2011

Домострой / Подгот. текстов В. В. Рождественской, В. В. Колесова и М. В.

Пименовой; Худож. А. Г. Тюрин. — М.: Слв. Россия, 1990.

— 304 с.: ил. Забелин И. Е. Домашний быт русских цариц. — М., 1869

История русской литературы X — XVII вв. Под ред. Д. С. Лихачёва. Учеб.

пособие для студентов пед. ин-тов. — М., 1989

Ключевский В. О. Очерки и речи. — М., 1987

Колесов В. В. Домострой без домостроевщины// Домострой / Подгот. текстов В.

В. Рождественской, В. В. Колесова и М. В. Пименовой; Худож. А. Г.

Тюрин. — М.: Сов. Россия, 1990. -

304 с.: ил. Кусков В. История древнерусской литературы. Изд. 3., испр.

и доп. Учебник для филологических факультетов университетов. — М., «Высшая школа», 1977

Лихачёв Д. Человек в литературе Древней Руси. — М.: Художественная литература, 1958

Рождественская В. Домострой как памятник средневековой культуры//Домострой. — СПб: Наука, 2000

Соловьёв В. М. Русская культура. С древнейших времён до наших дней. — М.: Белый город, 2004. — 736 стр.: ил. Соловьёв В.

С. Сочинения: В 2 т. — Т. II. — М., 1988.

16. Тихомиров М. Н. Русская культура X — XVIII вв.

М., 1968.