Процессы взаимовлияния религии (на примере христианства) и современных политических систем

Однако очевидным представляется новое прочтение в осознании себя последователем определенной религиозной традиции — как основание культурной самобытности, а не как Вера как таковая. В подобном контексте на Кипре, практически полностью заявившем о своей конфессиональной принадлежности, население являет собой консолидацию на основании глубинного религиозного идентификационного параметра, столь необходимого для выживания общности в сложившихся этническом и политическом окружении. Это же положение можно отнести и к Ирландии. В Польше и Румынииобъединяющим факторомтакже является религия, поскольку эти две страны на протяжении длительной истории не могут определиться со своими политическими и культурно-идентификационными ориентирами, что заставляет опираться на более устойчивое основание. Нельзя не учитывать национальный характер различных народов, ведь религия воздействует, прежде всего, на сферу общественной и индивидуальной психологии, когда от глубины и характера эмоций и экзальтированности зависят и форма выражения приверженности к религиозному течению, и количество последователей. О характере, глубине и степени религиозности можно судить не только по субъективнымисамоидентификационным оценкам, но и по уровню религиозной активности респондентов. Если обратиться к таким индикаторам, как посещение совместных богослужений, являющихся в христианстве обязательными, и частота совершения молитвы, то можно составить достаточно достоверное мнение о реальной религиозности, проявляющейся в соблюдении религиозных канонов и следовании предписаниям вероучения в быту. «Если судить об уровне религиозной активности по частоте совершения молитвы и посещения храма одновременно, то окажется, что практикующих верующих в России не так уж и много — всего 0,4% тех, кто это делает ежедневно, и всего 1% тех, кто делает это каждую неделю.

Напротив, тех, кто никогда не делает ни того, ни другого — 35%, вне зависимости от конфессиональной принадлежности. Обращает на себя внимание факт, что позиционирующих себя как не являющихся последователями определенных конфессий на 20% больше, чем тех, кто никогда не отправляет внешних атрибутов культов. Это показывает, что даже этим людям либо не чужда «дорога к храму», либо соблюдение определенных обрядов является манифестацией их идентификационных оснований". Таким образом, институционализированные российские конфессии распространяют в определенной мере свое влияние на неверующую часть населения, вследствие чего граница между верующими и неверующими не является непрозрачной и незыблемой. Более того, ежегодные опросы Института социологии РАН стабильно показывают, что более 65% респондентов, то есть в том числе известная часть неверующих, признает в той или иной мере авторитет Церкви в социальных и моральных вопросах. Не случайно во всех опросах, связанных с доверием к социальным и гражданским институтам религиозные организации занимают лидирующее место (после института Президента, Правительства и армии).Наибольшая доля верующих, совершающих молитву каждый день, зафиксирована в Польше (47,6%), Румынии (49,4%), Ирландии (44,1%), на Кипре (39,3%), в Португалии (32,3%), Украине (30,3%), Словакии (30,2%).Около четверти респондентов ежедневно молятся в Испании, Венгрии, Нидерландах. Меньше всего доли последователей конфессий, ежедневно молящихся, — в Болгарии, Франции, Германии, Дании, Эстонии, Швеции (от 7,8% в Эстонии до 12,5% в Германии).

Россия в данном контексте находится в стане стран, в которых совершает ежедневную молитву меньшинство. Наименьшее количество тех, кто никогда не молится на Кипре, в Румынии и Польше (не более 7%), что еще раз доказывает уже отмеченная важность религиозной принадлежности, в том числе и в области отправления культа, для этих стран в координатах поддержания устойчивости общества и поиска идентичностного основания. Посещение религиозных служб не столь популярно в странах Европы, даже в тех, где практически все население является последователями определенной религии. Доля тех, кто ходит в церковь ежедневно, не превышает по всем странам 3,8%. Более-менее регулярно богослужения посещают свыше половины опрошенных в Польше, Ирландии, на Кипре, в Португалии, Румынии. Нет однозначного соответствия между частотой свершения молитвы и принадлежностью к определенной конфессии, скорее роль играют иные факторы, означенные выше, а вернее — их совокупность. Наибольшую степень религиозности, а также наиболее строгое соблюдение номинальной атрибутики демонстрирует население Кипра, Польши, Румынии, Ирландии, Украины, Португалии, причем если в первых пяти странах самыми вескими причинами служат необходимость консолидации в иноконфессиональном и политически-враждебном окружении (Кипр, Ирландия), а также не устоявшаяся собственная цивилизационная идентичность (Польша, Румыния, Украина), то в последней доминирует историческая традиция и национальный характер, способствующий более экзальтированному выражению религиозных чувств.

В большинстве стран Европы количество практикующих верующих традиционных религий снижается, и именно такие тенденции сужения поля религиозной практики поставили перед европейским обществом вопрос о необходимости изменений в христианской религии и Церкви в современном мире. В условиях постмодерна религиозные институты вынуждены пользоваться лишь собственными средствами, не прибегая к ресурсам государства и не отдавая предпочтения какому-либо политическому режиму (это способно лишь дискредитировать церковь в глазах неофитов). Фундаментализм как стратегия определенных политических акторов вполне может ставить в качестве целеполагания возврат теократической формы правления, в которой любой политический институт является религиозным, и, следовательно, все ресурсы государства используются религиозными деятелями. Широкое распространение имеет тенденция включения религиозных организаций в политическую систему посредством создания различных политических партий по конфессиональному принципу. Если обратиться в качестве примера к христианскому миру, то можно заметить обратно пропорциональную зависимость между степенью их политического влияния и успешности и «религиозностью» как таковой. Подобные партии являются в значительной степени сугубо политическими институтами, однако история их возникновения является еще одним примером того, как религиозное начало способно эволюционировать в конструктивный политический продукт. Традиционные формы переплетения политики и религии, выявившиеся в истории России, основные направления их взаимодействия сводятся к следующему: 1. Воздействие религии на политику неизменно ощущается прежде всего в том, что религия как определенная мировоззренческая система, включающая обязательные общественно-нравственные установки, влияет на умонастроения своих последователей, их жизненные устремления, социальное поведение, политические действия. 2.

Среди элементов религиозного комплекса, оказывающих воздействие на политику, особое место принадлежит конфессиональной организации, деятельности самих священнослужителей. Взаимодействие политики и религии осуществляется и путем использования религии в своих интересах политическими деятелями различных ориентаций, но в первую очередь, стоящими у власти. При этом применяются различные средства: 1. «предоставление материальных привилегий, 2. определенное давление со стороны властных структур, 3. апелляция к общим интересам».

Эта форма переплетения политики и религии имеет в России давнюю традицию, проявлявшуюся и при царизме, и при советской власти. Сегодня, в условиях цивилизационного многообразия, для любого общества актуально естественное сращивание традиционной культуры c требованиями современности, что определяет и новое прочтение религиозного фактора. Возможно, именно поэтому религия приобретает особое значение в идентификационных поисках современного мира. Современность изменяет традиционные характеристики религиозной референции, сама религия, как многие иные феномены, в новых формах пронизывает социально-политическую реальность. Заключение

Современная эпоха свидетельствует о наличии разнообразных форм взаимодействия религии и политики. Наиболее устойчивые формы и основания социального устроения, его цивилизационная специфика определяются религией как глубинным фактором, более долговременным, политических и идеологическихпристрастий. Переосмысление роли религии в современных политических системахимеет связь с такими факторами, как: Изменения в социальной ткани;

Видоизменение религиозного фактора;

Процессы модернизации, происходящими в некоторых структурных компонентах религии;

Рост фундаменталистских и консервативных и настроений, которые определяют политическое поведение и политические процессы. Конфессионализация политики и политизация религии требует отойти от традиционных эпистемиологических рамок рассмотрения соотношений: религия и общество, религия и политика."В условиях политическойтрансформации и социально-экономической нестабильности полиэтническое и поликонфессиональноероссийское общество находится под угрозой увеличения межконфессиональных и межэтнических противоречий, которые способны перерасти в масштабные политические конфликты". Религия и политика могут взаимовлиятьдруг на друга. Влияние политики на религию выражается в регулировании общественной жизни, формировании законных рамок для ее функционирования, регулировании правового положения религиозных организаций, защите прав граждан на свободу совести, создании климата взаимной терпимости и уважения между конфессиональными общностями. Тогда как, развитие политического процесса определяется в качестве соотношения политических сил и характера политическойструктуры, духовныхпринципов и идеалов, сложившихся в обществе, обусловленных религиозными учениямидоминирующими в обществе.

Список литературы

Автономова Н.С., Баранова В. И. Хрестоматия по истории философии (западная философия). — М., 1997

Бауман З. Глобализация. Последствия для общества и человека. — М., 2004

Василенко И. А. Политическая глобалистика. — М., 2000

Васильев Л. С. История религий Востока. — М., 2004

Горшкова М.К., Крумма Р., Тихонова Н. Е. Российская повседневность в условиях кризиса. — М., 2009

Канетти Э. Масса и власть. — М., 1997. — С. 48. Козловски П. Общество и государство: неизбежный дуализм. — М., 1998

Красиков Л. Глобализация и православие // Религия и глобализация на просторах Евразии. — М., 2005

Ле Бонн Г. Психология народов и масс. — СПб., 1995

Митрохин Л. Н. Религиозный фактор (в политике). — М., 1999

Мчедлова М. М. Религия и политика: возможные интерпретации новых реалий // Ценности и смыслы. — 2011. — № 3. — С. 70−80.Никитина А. Г. «Политизация религии» // Вопросы философии. — 1994

Ницше Ф. «Человеческое слишком человеческое»: сочинения в 2-х томах. — М., 1990

Нуруллаев А.А., Нуруллаев

Ал.А. Религия и политика. — М., 2006

Осипов Г. В., Тощенко Ж. Г. Современный мир и религия // Вопросы философии. — 2007. — № 6. — С. 5−15.Паловнин М. С. Взаимовлияние религии и политики в современном политическом пространстве. — М., 2012

Религия и политика в современной России. — М., 2007

Филатов С. Религия и общество. Очерки религиозной жизни в современной России. — СПб., 2006

Яблоков И. Н. Религия и политика. — М., 2003.