1. Уголовная ответственность за нарушение неприкосновенности частной жизни После Второй мировой войны начинается «интенсивное осознание мировым сообществом планетарного значения проблемы прав человека», хотя отдельные нормы об ответственности за незаконное проникновение в жилище, нарушение тайны почтовых и телеграфных сообщений сущест-вовали в уголовных кодексах Бельгии, Голландии, Японии, Дании, в Уголовном уложении России уже в конце XIX — первых десятилетиях XX в.
В ст. 12 Всеобщей декларации прав человека 1948 г. и ст. 17 Междуна-родного пакта о гражданских и политических правах 1966 г., посвященных охране частной жизни, содержится положение, имеющее непосредственное отношение к развитию национального уголовного законодательства: «Каждый человек имеет право на защиту закона от такого вмешательства или от таких посягательств». К этим актам присоединилось большинство стран мира.
В российской истории общая норма, устанавливающая ответственность за нарушение неприкосновенности частной жизни, впервые включена в Уго-ловный кодекс 1996 г.
Российский законодатель признает объектом посягательства на непри-косновенность частной жизни одноименное конституционное право. Об этом свидетельствует место нормы в системе Особенной части УК РФ. Ряд ино-странных законодателей придерживаются аналогичного мнения, размещая статью об ответственности за нарушение неприкосновенности частной жизни в главе о преступлениях против конституционных («основных») прав человека. В некоторых странах закон содержит «специализированный» раз-дел или главу.
В Российском законодательстве уголовная ответственность за нарушение неприкосновенности частной жизни регулируется ст. 137 УК — Нарушение неприкосновенности частной жизни.
Незаконное собирание или распространение сведений о частной жизни лица, составляющих его личную или семейную тайну, без его согласия либо распространение этих сведений в публичном выступлении, публично демон-стрирующемся произведении или средствах массовой информации — наказываются штрафом в размере до двухсот тысяч рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период до восемнадцати месяцев, либо обязательными работами на срок от ста двадцати до ста восьмидесяти часов, либо исправительными работами на срок до одного года, либо арестом на срок до четырех месяцев.
Те же деяния, совершенные лицом с использованием своего служебного положения, — наказываются штрафом в размере от ста тысяч до трехсот тысяч рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период от одного года до двух лет, либо лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок от двух до пяти лет, либо арестом на срок от четырех до шести месяцев.
Необходимо отметить, что Федеральным законом от 22.12.2008 № 272-ФЗ с 1 января 2010 года абзац второй части второй статьи 137 УК РФ будет дополнен словами: «либо лишением свободы на срок от одного года до четырех лет с лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок до пяти лет».
Таким образом, уголовная ответственность за нарушение неприкосновенности частной жизни по российскому законодательству установлена достаточно строгая.
Основанием ограничения права на неприкосновенность частной жизни является наличие прямого указания в законодательстве — при этом такое законодательное положение не должно противоречить Конституции РФ. К сожалению, действующее российское законодательство в этом плане далеко от совершенства. Приведем примеры.
Журналистка И. Г. Чернова, узнав о том, что на нее заведено дело оперативного учета, попросила получить эти материалы, но ей отказали в этом, сославшись на то, что это государственная тайна. По мнению заявительницы, отсутствие в федеральном законодательстве норм, обязывающих государственные органы сообщать лицу о факте заведения в отношении него дела оперативного учета, нарушает конституционное право на судебную защиту и препятствует доступу к правосудию. Кроме того, предоставление лицу права истребовать сведения о полученной о нем информации лишь в пределах, допускаемых требованиями конспирации и исключающих возможность разглашения государственной тайны, как полагает заявительница, создает почву для злоупотреблений и тем самым лишает гражданина возможности выяснить, нарушены ли его права, и обжаловать соответствующие решения и действия должностных лиц.
В решении Конституционного Суда РФ по этому делу сказано, что Федеральный закон РФ «Об оперативно-розыскной деятельности» не допускает сбора, хранения, использования и распространения информации о частной жизни проверяемого лица, если это не связано с выявлением, предупреждением, пресечением и раскрытием преступлений, а также выявлением и установлением лиц, их подготавливающих, совершающих или совершивших, и другими законными задачами и основаниями оперативно — розыскной деятельности. При этом согласно ч. 7 ст. 5 данного ФЗ РФ, органам (должностным лицам), осуществляющим оперативно-розыскную деятельность, запрещается разглашать сведения, которые затрагивают неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, честь и доброе имя граждан и которые стали известными в процессе проведения оперативно-розыскных мероприятий, без согласия граждан, за исключением случаев, предусмотренных федеральными законами (в данном случае если они относятся к преступному деянию). На этом основании Конституционный Суд РФ счел, что конституционное право заявительницы на непри-косновенность частной жизни не нарушено.
