Актуальность темы
исследования. Радикальные преобразования, охватившие постсоветское общество, не только привели к качественным изменениям в социальной структуре этносоциумов, но и повлияли на его динамику. Это нередко сопровождалось ростом напряженности в межнациональных отношениях и обострением конфликтных ситуаций, что создавало угрозу целостности России и существенно дестабилизировало все сферы социальной жизни. Углубление социальной конфликтности, связанное с появлением новых социальных слоев и групп, поляризацией их интересов на почве межэтнической и межсословной дифференциации, маргинализации имело следствием рост националистических настроений, этноцентризма, ксенофобии. Нарастание напряженности в сфере межнациональных отношений привело к усилению конфликтности этнического самосознания и этнизации конфликтов.
Взрывную конфликтность в отношениях между нациями государств, переживающих переходный период своего развития, нельзя назвать ни случайной, ни неожиданной. Прежде всего, она вызвана неспособностью сформировавшихся новых социально-политических институтов обеспечить устойчивое этноразвитие, продуктивную программу социального развития, способную обеспечить гармоничное сочетание национального и интернационального начал, позволяющую реализовать национальные ожидания.
Обострение межнациональных отношений явилось также следствием ослабления классических ценностей и идеалов Просвещения: духовности, гуманизма, традиций взаимной открытости и солидарности, патриотизма, гражданственности. Изъятие из сферы духовной жизни этих важных для него черт, сопровождавшееся ростом индивидуализма, эгоизма, прагматизма, во многом способствует усилению в нем конфликтогенного потенциала. Поэтому вполне закономерно исследование этнического сознания в его конфликтологическом аспекте, в его связи с социальными явлениями, через конфликтогенность всего общественного сознания и парадоксальность общественного сознания и национального самосознания. Изучение этнического сознания в контексте данной проблематики позволяет дать о нем емкое и целостное представление, что очень актуально для эффективного решения проблем демократизации и гармонизации межнациональных отношений, выработки их новых парадигм, адекватных современным реалиям.
Конфликтогенность этносоциальных процессов наиболее ярко обнаруживает свою непредсказуемость в переходные периоды, когда происходят трансформации, пронизывающие общество и по вертикали, и по горизонтали. Привычные типы этнических взаимодействий, их определенная равновесность подверглись сильному воздействию дезинтеграционных процессов, рассогласованности социальных институтов и связей. Это обострило имманентно присущую национальному противоречивость и привнесло в него изрядную долю напряженности и деструктивности. Произошла внутренняя поляризация этнического, формой выражения которой стала конфликтность на индивидуальном и групповом уровнях: явственно проступили тенденции деперсонализации, дифференциации различий, национального индивидуализма. Они крайне разрушительны для полиэтничного государства: этнический фактор из конституирующего, направленного на сохранение интернационально интегрированного общества, превращается в деконституирующий, ориентированный на эт-нократическое развитие.
При всей важности этнического фактора в процессах социального развития следует также учитывать его сложный и гетерономный характер, безусловную зависимость от состояния социального, способность как на собственной, так и на почве социального формировать конфликт. Такой подход к этническому преодолевает понимание этнического конфликта как чистого противостояния «мы-они». Именно исследование этнического в конфликтологическом контексте позволяет судить не только о природе, характере, направленности самих национальных процессов, но и всей совокупности социальных, о реальности социального содержания этнического конфликта.
Кроме социальных условий, объективно порождающих конфликтоген-ность этнического самосознания, есть иные, и не менее важные, субъективные факторы, лежащие в плоскости национального самосознания. Растущие этно-кратические тенденции с необходимостью востребовали идеологию национализма в качестве механизма как внутриэтнической консолидации, так и межэтнического дистанцирования. В условиях одновременного действия центробежных тенденций изменился характер межэтнических взаимодействий, режим толерантности. Этническая конкуренция привнесла в него жесткость позиций, агрессивность в отстаивании собственных интересов и индифферентность по отношению к интересам других. Превалирование таких установок в национальном сознании привело к росту и распространению стереотипов, этнофобий, создающих множество разделительных линий и тем самым усиливающих ин-толерантность как потенциал этнической деструктивности. Это, несомненно, делает избранную тему чрезвычайно актуальной.
Степень научной разработанности проблемы. Проблема этничности — особенно в современных условиях — является одной из важнейших в теории национальных отношений и востребованной. Будучи актуальной в различных исторических условиях, она неизменно привлекала и привлекает пристальное внимание ученых, представляющих различные отрасли социо-гуманитарного знания. Это объясняется и известной сложностью самого феномена этничности и тех неоднозначных трансформаций, которые она постоянно претерпевает. При всей противоречивости современных оценок работ советских исследователей в области национального нельзя не отметить их фундаментальности и безусловной конструктивности, что и позволило заложить серьезные теоретико-методологические основы для последующих разработок в этой области. В целом труды С. М. Арутюняна, Э. А. Баграмова, Ю. В. Бромлея, Т. Ю. Бурмистровой, Ю. Д. Дешериева, М. С. Джунусова, J1.M. Дробижевой, М. В. Иордана, С. Т. Калтахчяна, В. И. Козлова, П. М. Рогачева, М. А. Свердлина, Э. В. Тадевосяна, А. И. Холмогорова, И. П. Цамеряна и многих других были исследованиями, проведенными в крупных научных центрах. Это, возможно, и предопределило их в большей мере теоретическую направленность, нежели практическую.
Сегодня этот пробел стал восполняться как бы «периферийными исследованиями» в прямом и переносном смысле. В национальных субъектах РФ проблема этничности разрабатывается весьма плодотворно и с различных точек зрения — политико-правовых, социологических, культурологических, теологических, нравственных и т. д. Можно сказать, что прежний некий уклон в сторону теоретизирования сферы национального преодолен и стало возможным говорить о национальном как о реальном явлении. И в этом нет ничего от полного отрицания прежних достижений концепции наций и национальных отношений: современное видение национального есть логическое продолжение прежних концептов, их переосмысления и использования несколько в иной плоскости. Об этом свидетельствуют работы С. А. Акопяна, В. В. Иванова, С. Г. Кагиян, К. В. Калининой, Г. П. Кибасовой, С. В. Лурье, В. Р. Малахова, Н. П. Медведева, М. О. Мнацаканяна, Е.А. Наро-чицкой, Т. М. Поляковой, Г. В. Старовойтовой и др.
В рамках национальной проблематики особое место принадлежит разработкам в области этнических конфликтов. Что, как мы видим, диктуется современным состоянием российского и не только российского общества. В силу этого практический и социологический срез этнического кон* фликта крайне востребован. Основополагающие элементы конфликтологической концепции, как известно, были заложены, главным образом, западной научной мыслью и, прежде всего, трудами Г. Зиммеля (он и ввел в научный оборот термин «социология конфликта»), К. Боулдинга, И. Гальтунга, Р. Гарнера, А. Гидденса, Р. Дарендорфа, М. Дойча, JI. Козера, Л. Крисберга, Т. Маршала, Р. Миллса, О. Надлера, Т. Парсонса, Э. Хобсбаума и др. Им принадлежат различные концепции конфликта, дополняющие и в чем-то отрицающие друг друга: конфликтная модель общества, позитивно-функциональная теория конфликта, источнико-конфликтная теория, системно-структурная теория конфликта, диалектическая и прочие, — выработаны различные его определения, предложены многочисленные классификации конфликтов, основанные на различных критериях, изучена роль конфликтов в развитии общества и многое другое.
Не был ими обойден вниманием и этнический конфликт. Но справедливости ради, следует заметить, что именно в отечественном обществозна-нии эта проблема получила более полное освещение. При этом нельзя не сказать о том, что это стало возможным, в том числе благодаря плодотворному использованию результатов исследований западных ученых. Преодоление жестких идеологических барьеров, расширение источниковой базы исследований позволили выйти за рамки мелкотемья, с одной стороны, с другой — совместить различные векторы изысканий в целях более объемного и целостного видения проблемы.
Давно и весьма продуктивно в области конфликта работают Е. М. Бабосов, А. В. Глухова, Б. А. Грушин, Н. С. Данакин, А. И. Желтухин,.
A.К. Зайцев, Ю. Г. Запрудский, А. Г. Здравомыслов, Д. П. Зеркин, Б. И. Краснов, В. И. Кудрявцев, В. П. Милецкий, О. В. Панфилова, В. О. Руковишников,.
B.Г. Смолянский, Е. И. Степанов, А. В. Чумиков, В. А. Ядов и др. В поле их интересов разграничение понятий «конфликт» и «противоречие», «социальная напряженность» и «социальный конфликт», условия перехода первых во вторые, градации созревания конфликта, его снятие, урегулирование (конфликторазрешение). Не остались в стороне и классификация конфликтов по типам, их роль в общественном развитии, моральноценностное содержание конфликта, его причины и последствия.
Что касается такой разновидности конфликта, как этнический, то он наиболее полно представлен в работах Р. Г. Абдулатипова, В. А. Авксентьева, О. И. Аршба, Е. Г. Баранова, Т. Н. Болосковой, М. К. Горшкова, А. В. Дмитриева, Д. В. Доленко, Д. Т. Жовтун, И. Е. Кудрявцева, Д. В. Малышевой, А. П. Михайлова и других, где затрагиваются различные аспекты проблемы, исследуемой в настоящей диссертации. Это и вопрос о природе этнического конфликта, о его ликах и типах, о причинах и последствиях, о роли его психоэмоциональной составляющей, о воздействии на национальное самосознание и, наоборот, о его способности переходить из одного состояния в другое и воздействовать не столько на сферу узко национального, сколько на весь спектр социального, социальных связей и отношений.
Объектом исследования является конфликтогенный потенциал этнического сознания в нестационарном социуме.
Предмет исследования — воздействие этнического сознания на действия социальных групп и индивидов как фактор управления.
Цель исследования — изучение специфики возникновения и протекания этнических конфликтов в нестационарных социальных системах, а также средств их разрешения.
Для достижения поставленной цели в диссертационном исследовании предполагается решить следующие задачи: определить специфику этнического конфликта и основы его теоретико-социологического описанияпроанализировать социально-экономические и культурно-ценостные факторы этноконфликтного взаимодействиявыявить специфику межэтнической конфликтности в трансформирующихся обществахисследовать субъективные основания этнических конфликтоврассмотреть социологический аспект роста национализма и средства снижения этнофобии и ксенофобии в условиях современной Россииизучить влияние уровня толерантности на характер национальных отношений.
Гипотеза. Этнический конфликт — сложный и противоречивый феномен, в сущности являющийся отчуждающим взаимодействием, для которого характерно усиление момента противостояния между «мы» и «они», а, следовательно, акцентирование не столько сходств, сколько различий, на основе чего утверждается самоценность собственно национального и игнорируется инонациональное.
Теоретическая и методологическая основы диссертационного исследования. Теоретическую основу диссертации составляет сочетание программных и методологических установок символического взаимодействия и структурного функционализма, предполагающих использование традиционных общеметодологических принципов объективности, системности, детерминизма, конкретности и всесторонности.
Среди методологических установок, явившихся основой анализа эмпирического материала, можно выделить институциональный анализ и методы феноменологической социологии. Роль теории среднего ранга выполняет концепция социокультурной динамики и синтез социологии управления с социологией национальных отношений. Междисциплинарный характер теоретических оснований программы не оказал влияния на методы сбора информации, когда социологический опрос включал в себя опрос экспертов и респондентов, операционализацию понятия, формулирование гипотезы, анализ количественных данных, проверку гипотезы и качественные обобщения. Для анализа проблемы достаточно широко использовались результаты социологических исследований, опубликованных в периодической и научной литературе.
Эмпирическая основа диссертации. Эмпирическую базу исследования составил как первичный, так и вторичный социологический материал. Первичный социологический материал был собран в ходе социологических опросов, которые проводились в 2002;2004 гг. аспирантами кафедры социально-гуманитарных наук Пятигорского государственного технологического университета под руководством академика РАСЫ профессора В. А. Казначеева во взаимодействии с сотрудниками Карачаево-Черкесского института гуманитарных исследований.
Диссертант являлся участником организационно-исследовательской группы, проводившей опросы в рамках социологического исследования «Региональное и организационное управление в условиях трансформирующейся России». Проанализированные результаты опросов были представлены для обсуждения на научных конференциях. Всего было опрошено 984 человека, распределение по полу и возрасту в целом совпадает со статистическими данными по Ставропольскому краю и КЧР.
Вторичный социологический материал составили опубликованные результаты опросов, проведенные А. В. Андреевым, М. К. Горшковым, Е. И. Кобахидзе, В. А. Колосовым, В. Т. Лисовским, В. И. Мукомелем, Н. И. Сидоровой, Г. У. Солда-товой, Р. Ф. Туровским, а также социологические исследования, проведенные в разное время разными научными коллективами:
— социологические исследования, проведенные в 2001 г. Институтом комплексных социальных исследований РАН в рамках программы «Новая Россия: десять лет реформ»;
— социологические исследования, проведенные в 2002 г. Институтом социально-экономического исследований РАН в рамках научного проекта «Проблемы безопасности российского общества и российской государственности в оценках и представлениях населения Республики Северная Осетия — Алания»;
— общероссийский опрос в январе 2003 г. в рамках исследовательского проекта «Дезинтеграция российского общества и перспективы движения к солидаризации», проведенный в 100 населенных пунктах всех экономико-географических зон России;
— социологические исследований 2002;2003 гг. в рамках проекта «Сфера политики и межнациональные отношения в восприятии религиозных общностей»;
— социологические исследования, осуществленные в 1997;1999 гг. в рамках проекта «Миграция и безопасность в России».
Были использованы данные Аналитического центра Ю. Левады, Фонда «Экспертиза», результаты исследований ВЦИОМ за 1989;1993 гг. и социологические опросы, проведенные в 11 российских регионах в 1994 г.
Наряду с материалами анкетного опроса в диссертации использовались методы включенного наблюдения, статистического анализа, исторических параллелей, неформализованные интервью.
Научная новизна исследования состоит в том, что в работе:
— показано, что этническое сознание в условиях социальных трансформаций усиливает свой конфликтогенный потенциал;
— обосновано, что этнический конфликт в социологии управления должен рассматриваться как отчуждающее взаимодействие;
— выявлено, что в нестационарном социуме изменяется соотношение объективных и субъективных факторов этнического;
— определено, что в современных обществах эффективным средством предотвращения конфликтов на национальной почве может быть только повышение уровня толерантности;
— исследованы причины роста национализма в современных условиях и средства, позволяющие снизить этот процесс;
— обоснован тезис о системной зависимости в триаде «конфликт — фобии толерантность».
Исходя из указанных пунктов новизны на защиту выносятся следующие основные положения:
1. Этнический конфликт есть определенная форма межличностных, межгрупповых взаимодействий, основанная на противоречивости национальных интересов, ценностей, на устойчивом предпочтении собственно национального и неприятии в силу этого инонационального, доведенных до крайних форм выражения как результат совокупного действия объективных и субъективных факторов, в том числе и эмоционально-психологических. Отличаясь расширительным характером действия, этнический конфликт выступает одновременно в разных ипостасях, функционирует на разных уровнях и вызывает последствия различной направленности: имея под собой и подлинное содержание, и случайное, он может стать и смещенным, и неверно приписанным, и переданным по «наследству» (затяжным), и ложным, инспирированным, явным и скрытым.
2. Социальное и этническое находятся в сложном интеграционном взаимодействии. Истоки социальной и этнической конфликтности могут лежать в различных плоскостях, в том числе и в самой этнической, но приоритет — при всей важности этнического и его роли в жизни социумов — принадлежит социальному, а в нем — экономическому, которое во многом лишь опосредуется этническим. Социально-экономическое неблагополучие приводит к разрыву между национальными ожиданиями и вектором происходящих социальных изменений, что придает действию национального самосознания и поведению индивидов фрустрационность, которая способна сформировать стадию предкон-фликта. Экономические интересы получают адекватное воплощение в усилении и росте национальных требований, невозможность полного удовлетворения которых становится одним из мощных конфликтогенных факторов.
3. Специфика самих переходных типов обществ, неоднозначность и незавершенность проходящих в них трансформаций придают особость этносоциальным взаимодействиям, обнаруживающим ярко выраженный полярный характер. В них усиливается конфликтогенность, находящая выражение в превалировании дезинтеграции над интеграцией, деструктивности над созида-телыюстыо, национального локализма над интернационализмом, национального интереса над общенациональным. Общества в переходных состояниях интересны для исследования тем, что позволяют объемно показать, что этнические конфликты имеют системный характер, а само этническое — тем более в его конфликтологическом разрезе — находится в прямой зависимости от совокупности всех социальных связей и отношений.
4. Востребованность философии национализма в современном мире, то, что к нему апеллируют в различных обществах не позволяет судить о нем однозначно негативно. Будучи по природе своей этносоциальным, национализм являет собой крайне сложный феномен, единый и противоречивый в сущности и множественный в проявлениях. Сочетание в нем позитивного и негативного, мобилизующе-консолидирующего и деструктивно-дезинтегрирующего, отчуждающего и интернационализующего делает его пригодным для различных, порой прямо противоположных, условий и как идеологию, и как инструмент воздействия. Платформа для формирования национализма весьма широка: от игнорирования потребностей этнического до незрелости социально-экономических и политических институтов. Длительность действия этих факторов при неразрешенности проблем этносоциальной жизни, неадекватности ранее поставленных целей изменившимся обстоятельствам постепенно трансформирует позитивное качество и содержание национализма в противоположное. Конфликтность национализма возрастает с усилением этнизации неблагополучного социального.
5. Социально-экономическая нестабильность, нестабильность сферы национального, углубляющаяся социальная дифференцированность, масштабность и стихийность миграций, повышенная тревожность массового сознания, заполненного стереотипами и фобиями, и многое другое усиливают инто-лерантные тенденции, разрушают привычный режим толерантности, а вследствие этого формируют установки на этноизолированность и этноклановость. Интолерантности способствуют развивающиеся в такой ситуации минимизация этнических контактов (их сведение к вынужденным в силу тех или иных обстоятельств), отрицание прежнего опыта взаимного сотрудничества, недооценка культурного аспекта взаимодействий, утверждение самоценности собственно этнического и игнорирование иноэтнического, интернационального и их роли в этносоциальном развитии.
Теоретическая и практическая значимость работы. Основные положения и материалы диссертации могут быть использованы для проведения дальнейших исследований в области этноконфликтологии. Работа представляет определенный научный интерес в изучении широкого спектра национальных вопросов, современной этнополитической и этнокультурной ситуации в РФ, а также для определения путей совершенствования национальных отношений и развития региональной политики.
Результаты настоящего диссертационного исследования имеют и прикладное значение: они могут найти отражение в учебных программах по социологии управления, социальной психологии, социологии национальных отношений, социальной философии, культурологии, политологии, а также стать базой для разработки спецкурсов, в частности по этноконфликтологии и регионоло-гии.
Апробация диссертации. Основные положения диссертации изложены в пяти публикациях, общим объемом 5,75 п.л. Отдельные результаты докладывались автором и были обсуждены на научно-практических конференциях и заседаниях методологического семинара по социологии Пятигорского государственного технологического университета. Диссертация также обсуждалась на заседаниях кафедры социально-гуманитарных наук ПГТУ.
Структура работы. Предмет, цели и задачи исследования определили структуру диссертации. Она состоит из введения, двух глав, содержащих пять параграфов, заключения и примечаний. В конце работы помещен библиографический список и приложения.
Выводы.
1. Социально-экономическая нестабильность, дисбаланс в межнациональных отношениях, углубляющаяся социальная дифференцированность (а вместе с ней и маргинальность), масштабность и стихийность миграций, растущая тревожность массового сознания, заполненного стереотипами и фобиями, — все эти и другие факторы, вместе взятые, поляризуя общество, усиливают интолерантные тенденции. Это приводит к распаду устоявшегося круга взаимоотношений, к разрушению привычного режима толерантности, а, вследствие этого, — к созданию замкнутых сообществ, в том числе и этнических, к клановости, к формированию в них собственных ценностей, образа жизни, традиций, не всегда совпадающих с общепринятыми. В условиях изолирован.
76 Гумилев Л. Н. Черная легенда: друзья и недруги Великой степи.-М., 1994. — С. 261. ности, при сужении контактности происходит и снижение уровня терпимости. И это способно провоцировать совершение действий и поступков, прежде запрещенных либо невозможных.
2. Объективно существующие в условиях дезинтегрированности (которая может быть и следствием неуспешности национального) самые разные разделительные линии проецируются на все сферы жизни этносоциумов. В них преобладает ориентация на этнокультурную обособленность, а в этнокультурном своеобразии и разнообразии больше видится различий, чем сходств. Интолерантности способствуют развивающиеся в такой ситуации минимизация этнических контактов (их сведение к вынужденным в силу тех или иных обстоятельств), отрицание прежнего опыта взаимного сотрудничества, недооценка культурного аспекта взаимодействий, утверждение самоценности собственно этнического и игнорирование иноэтнического, интернационального и их роли в этносоциальном развитии.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
.
Результаты, полученные в ходе исследования, делают возможным сформулировать следующие основные выводы.
Конфликт есть специфическая форма социального взаимодействия между субъектами и социальными группами различной степени общности, переходящего в состояние отчуждения в процессе непосредственного столкновения вследствие ущемления, неадекватного удовлетворения потребностей и их неравномерного распределения, а также объективного неравенства возможностей, полярности интересов (и не только материальных) и их субъективным осознанием как несовместимых. Этот особый вид социальных процессов отличается динамизмом, обладает собственными пространственно-временными характеристиками и носит ситуативный характер, обнаруживаясь в конкретно-исторических условиях и в определенных формах.
Этнический конфликт есть определенная форма межличностных, межгрупповых взаимодействий, основанная на противоречивости национальных интересов, ценностей, на устойчивом предпочтении собственно национального и неприятии в силу этого инонационального, доведенных до крайних форм выражения как результат совокупного действия объективных и субъективных факторов, в том числе и эмоционально-психологических. Как разновидность социального конфликта он обнаруживает свойственные ему характеристики, но как этнический феномен, имеющий свою логику развития, обладает специфическими чертами. И главной из них является его системность — способность пронизывать и окрашивать собой всю сферу социального.
Отличаясь расширительным характером действия, этнический конфликт выступает одновременно в разных ипостасях, функционирует на разных уровнях и вызывает последствия различной направленности: имея под собой и подлинное содержание, и случайное, он может стать и смещенным, и неверно приписанным, и переданным по «наследству» (затяжным), и ложным, инспирированным, явным и скрытым. Именно это делает крайне сложным определение его подлинной природы и истоков, что серьезно затрудняет процесс урегулирования этнических конфликтов, которые, будучи пространственно широкими и длительными по времени, вовлекают в свою орбиту большие массивы людей различной этнической принадлежности.
Социальное и этническое находятся в сложном интеграционном взаимодействии, где ни первое, ни второе не существуют в чистом виде, а являются превращенными формами друг друга. Истоки социальной и этнической конфликтности могут лежать в различных плоскостях, в том числе и в самой этнической, но приоритет — при всей важности этнического и его роли в жизни социумов — принадлежит социальному, а в нем — экономическому, которое во многом лишь опосредуется этническим. В случае с этническим внешние формы выражения его конфликтности могут являться ничем иным, как поводом, скрывающим за собой подлинные причины. Они — в материальных притязаниях, оформленных в виде осознанных национальных интересов.
Социально-экономическое неблагополучие приводит к разрыву между национальными ожиданиями и вектором происходящих социальных изменений, между этническими представлениями о нормальной жизни и реальными жизненными условиями, что придает действию национального самосознания и поведению индивидов фрустрационность, которая способна сформировать стадию предконфликта, пробуждая и развивая протестное сознание, создающее соответствующий социоэтнопсихологический климат. Экономические интересы получают адекватное воплощение в усилении и росте национальных требований, невозможность полного удовлетворения которых становится одним из мощных конфликтогенных факторов.
Постепенно нереализованность экономических ожиданий превращается в национальную нереализованность, а сам сугубо экономический конфликт — в этнический. Еще и потому, что национальное всегда является лучшим инструментом давления, воздействия и достижения целей. Поэтому практически все конфликты на этнической почве сильно политизированы. В условиях сильной фрагментации этносоциумов несовпадение многочисленных экономических интересов разрывает единое национальное (интернациональное) пространство на множество сегментов, разноориентированных национально-экономически, где каждый пытается найти свою нишу. И эта конкуренция, углубляя социальные противоречия, неизбежно окрашивается национально.
Специфика самих переходных типов обществ, неоднозначность и незавершенность проходящих в них трансформаций придают особость этносоциальным взаимодействиям, обнаруживающим ярко выраженный полярный характер. В них усиливается конфликтогенность, находящая выражение в превалировании дезинтеграции над интеграцией, деструктивности над созидатель-ностыо, национального локализма над интернационализмом, национального интереса над общенациональным. Общества в переходных состояниях интересны для исследования тем, что позволяют объемно показать, что этнические конфликты имеют системный характер, а само этническое — тем более в его конфликтологическом разрезе — находится в прямой зависимости от совокупности всех социальных связей и отношений.
Унаследовав в силу длительного сосуществования в рамках единого пространства и единой системы общие факторы конфликтности, постсоветские этнические конфликты — при всем внешнем сходствепроявлялись и проявляются весьма специфично, что объясняется особенностями исторического развития, геополитического расположения, национально-культурной (религиозной) традицией. И, главным образом, ассоциируемыми с прошлым. При всей весомости последнего причины конфликтного этнического не следует видеть только в нем, пренебрегая современными, порождаемыми спецификой самих переходных состояний, которые «генерируют» конфликтность.
Созданные на территориях постсоветского пространства государства переходного типа, при всех этнических различиях конфликтного характера, решая приблизительно одинаковые проблемы сходными методами, выработанными в ходе совместного советского межэтнического существования, пришли к созданию национально ориентированных обществ, нередко копируя прежние формы государственного устройства. Опора на философию этнического национализма, тяготение к унитаризму и этнократизму поставили этническое в жесткие рамки разделения на коренных-некоренных, титульных-нетитульных, граждан-неграждан, национальное большинство-национальное меньшинство, аборигенов-мигрантов, породив конкуренцию за получение этнических преференций. И тем фактически не только повторило прошлое в его ошибках, но и сделало этническое синонимом конфликта.
Востребованность философии национализма в современном мире, то, что к нему апеллируют в различных обществах — и в трансформирующихся обществах, и в модернизированных, и в традиционных, и в интегрирующихся, и в дезинтегрирующихся — уже не позволяет судить о нем однозначно негативно, как это было в недавнем прошлом. Будучи по природе своей этносоциальным, а не исключительно этническим, национализм являет собой крайне амбивалентный феномен, единый и противоречивый в сущности и множественный в проявлениях. Сочетание в нем позитивного и негативного, мобилизующе-консолидирующего и деструктивно-дезинтегрирующего, отчуждающего и ин-тернационализующего делает его пригодным для различных, порой прямо противоположных, условий и как идеологию, и как инструмент воздействия.
Платформа для формирования национализма весьма широка: от игнорирования потребностей этнического до незрелости социально-экономических и политических институтов. Длительность действия этих факторов при неразрешенное&tradeпроблем этносоциальной жизни, неадекватности ранее поставленных целей изменившимся обстоятельствам постепенно трансформирует позитивное качество и содержание национализма в противоположное. Тогда он может стать и становится субъективным — социопсихологическим и социокультурным — источником этнических конфликтов. Конфликтность национализма возрастает с усилением этнизации неблагополучного социального. Это ведет к перерастанию национализма как философии национального возрождения в идеологию и практику инонеприятия и отчуждения.
Чрезмерная этнизация социального и политизация самой сферы национального углубляют конфликтогенный потенциал национализма, развивая в нем гиперэтноцентристские установки. Мобилизованная таким образом этнич-ность — при неуспешности национального — плодит фобии, снижающие уровень диалогичности, консенсности в пользу утверждающегося в своей самодостаточности этнического, и открывает простор для дискриминации. И чем более национальное самосознание адаптировано к проявлениям гиперэтноцентризма, фобиям, дискриминации, тем больше в нем субъективных оснований для возникновения конфликтов, объективно усиливаемых социальной дифференциацией, гражданско-правовым неравноправием, слабостью демократических институтов.
Социально-экономическая нестабильность, дисбаланс в межнациональных отношениях, углубляющаяся социальная дифференцированность (а вместе с ней и маргинальность), масштабность и стихийность миграций, растущая тревожность массового сознания, заполненного стереотипами и фобиями, — все эти и другие факторы, вместе взятые, поляризуя общество, усиливают ин-толерантные тенденции. Это приводит к распаду устоявшегося круга взаимоотношений, к разрушению привычного режима толерантности, а, вследствие этого, — к созданию замкнутых сообществ, в том числе и этнических, к клано-вости, к формированию в них собственных ценностей, образа жизни, традиций, не всегда совпадающих с общепринятыми. В условиях изолированности, при сужении контактности происходит и снижение уровня терпимости. И это способно провоцировать совершение действий и поступков, прежде запрещенных либо невозможных.
Объективно существующие в условиях дезинтегрированности (которая может быть и следствием неуспешности национального) самые разные разделительные линии проецируются на все сферы жизни этносоциумов. В них преобладает ориентация на этнокультурную обособленность, а в этнокультурном своеобразии и разнообразии больше видится различий, чем сходств. Интолерантности способствуют развивающиеся в такой ситуации минимизация этнических контактов (их сведение к вынужденным в силу тех или иных обстоятельств), отрицание прежнего опыта взаимного сотрудничества, недооценка культурного аспекта взаимодействий, утверждение самоценности собственно этнического и игнорирование иноэтнического, интернационального и их роли в этносоциальном развитии.
