Риски неустранимы. Они присутствуют в любой сфере человеческой деятельности. Со временем меняется их структура: уменьшаются масштабы рисков от природных факторов при резком возрастании техногенных рисков. Причем последние тем больше, чем мощнее и новее используемая техника. Это делает проблему изучения техногенных рисков все более и более значимой. Особую важность она имеет для атомной энергетики, находящейся на острие технического прогресса.
Здесь особенно высок накал страстей — от полного оправдания использования атомной энергии до полного ее запрещения.
Эмоции, которые вызывают к себе атомные станции, мешают правильному решению вопроса о целесообразности их дальнейшего использования.
Такое образное понятие как «технологическая революция» принесло человечеству не только бурный экономический рост, но и подвергло сильному воздействию негативных сторон интенсификации производствкрупномасштабным нагрузкам на экосистемы, накапливанию высокотоксичных отходов, глобальным нарушениям климата планеты, а иногда и к катастрофам. В большинстве случаев плата за прогресс оказывается чрезвычайно высокой и настал момент в истории человечества, когда приходится задумываться о сопоставлении экономических благ от очередного витка наращивания технологических мощностей в количественном и качественном выражении со скрытыми негативными последствиями.
Актуальность темы
исследования. На фоне глубокого спада промышленного производства и затяжного экономического кризиса многие регионы России вынуждены строить либо иметь на своей территории объекты с высоким уровнем скрытой в них угрозы экологических бедствий (атомные электростанции, захоронения радиоактивных отходов, вредные производства). Соседство густонаселенных территорий с высоко рисковыми объектами при таком значительном уровне техногенных катастроф как в России, недопустимо. Имеет смысл проводить экспертизу для сопоставления реальной экономической отдачи от предприятия с возможными негативными последствиями функционирования. Отсутствие подобных механизмов явилось наследием «безрисковой» командно-административной экономики Советского Союза. Халатность и недооценка техногенных рисков привели к крупнейшей экологической катастрофе за всю историю человечества — аварии на Чернобыльской АЭС.
За рубежом тоже нет методик и моделей, позволяющих сопоставлять техногенный риск с экономическим эффектом от деятельности, но там сильно развит экспертный аппарат по изучению техногенного воздействия предприятий на окружающую среду и общество, а практическое изучение экологических проблем является для многих стран (Швеция, США) приоритетным направлением исследований.
Разработке механизма экономической оценки, анализа и прогнозирования величины техногенного риска от промышленного объекта и посвящена работа.
Объектом исследования являются предприятия промышленности с наиболее высоким уровнем техногенного риска — атомные электростанции.
Предмет исследования — экономический аспект техногенного риска, возникающего при функционировании промышленного предприятия.
Цель диссертационного исследования — построение методики сопоставления на основе вероятностной модели скрытого в промышленном предприятии техногенного риска с экономическим эффектом от его деятельности. То есть подробно изучается экономический ракурс техногенного риска.
В соответствии с целью диссертационного исследования решаются следующие теоретические и практические задачи.
1. Отслеживается аспект возникновения техногенного риска из самого наличия производственной деятельности.
2. Отслеживаются факторы, которые могут усложнить либо упростить задачу изучения экономического аспекта техногенного риска.
3. Создается вероятностная модель для сопоставления техногенного риска и экономических результатов деятельности предприятия с возможностью адаптации модели для любого предприятия.
4. Делается обобщение взглядов экспертов различных государств на проблему безопасности атомных электростанций.
5. Производится экспертиза целесообразности функционирования Ростовской АЭС с учетом текущей политико-экономической ситуации в России.
Методологической и теоретической базой исследования явились исследования отечественных и зарубежных ученых. Основой статистической части исследования послужили работы профессора Князевского B.C. по теории решений, экономический аспект техногенных рисков был разработан по принципам подходов профессора Богатина Ю. В. для прогнозирования прибыли предприятия. Экспертно-оценочная часть для оценки коэффициентов риска от функционирования атомной электростанции опирается на мнения специалистов МАГАТЭ.
Фактологической базой диссертационного исследования явились данные Госкомстата России, Областного комитета по охране окружающей среды при администрации Ростовской области, информационные материалы ОАО «Ростовэнерго», международной компьютерной сети Internet по разделам «Атомная энергетика», Ростовского областного комитета по статистике, информационные материалы, содержащиеся в научных публикациях.
Для решения поставленных в диссертации задач использовались методы экономического и логического анализа, основанные на новом направлении статистики — теории решений. В расчетах использовалась также прикладная экономическая программа «Деньги — дело — доход» профессора Богатина Ю.В.
Научная новизна диссертации заключается в следующем.
— была разработана оригинальная методика сопоставления величин техногенных рисков на предприятиях промышленности с финансовым результатом от деятельности;
— выведено ограничение для оценки коэффициента риска от деятельности предприятия с учетом различных возможностей развития событий на изучаемом объекте;
— на основании предложенной методики для оценки коэффициента техногенного риска проведена расчетная экспертиза целесообразности функционирования крупного промышленного объекта — Ростовской АЭС;
— методика оценки техногенных рисков с помощью аппарата теории решений является новым направлением в мировой практике, она позволяет легко переходить от анализа одного объекта к другому, до этого имели место лишь оценки величин рисков на основании субъективных мнений экспертов, специализирующихся в конкретной отрасли промышленности, либо на основании статистического материала по функционированию аналогичных промышленных объектов.
Практическая значимость проведенного исследования состоит в разработке оригинального подхода к экономической оценке техногенных рисков, потенциально скрытых в крупных промышленных предприятиях. Синтез статистических оценок из аппарата такого прогрессивного направления современной статистики как теория решений с экономическими основами анализа исследуемой проблемы позволил создать удобную методику для сопоставления экономического эффекта от функционирования предприятия с величиной техногенного риска, скрытого в нем. Аналитический подход из исследования, выводы, рекомендации позволяют легко переложить приведенную методику анализа для любого предприятия промышленности в любом регионе.
Апробация работы. Положения диссертационной работы рассматривались на трех региональных научно-практических конференциях: «Состояние и перспективы развития экономики России» (Ростов-на-Дону,.
РГЭА, 1997) — «Развитие финансово-кредитного механизма в российской экономике» (Ростов-на-Дону, 1998) — «Бизнес в финансово-кредитной сфере» (Ростов-на-Дону, 1998).
По материалам диссертационного исследования опубликовано 5 научных работ общим объемом 3,1 п. л.
Структура работы: введение, три главы, заключение, 2 таблицы, 9 рисунков, 4 приложения, список литературы.
Всякие выводы и заключения, касающиеся перспектив того или иного направления научно-технического прогресса, должны опираться не столько на эмоции, сколько на строгий технико-экономический анализ. Однако сейчас и этого уже недостаточно. Чтобы формировать энергетическую политику, нужно учитывать еще и экологические, социальные факторы. Необходимо принимать в расчет даже нравственные соображения.
Итак, сегодня около 15 процентов энергии, вырабатываемой на нашей планете, приходится на атомные электростанции. Но, как известно, средний показатель дает лишь общее представление о сложившейся в мире ситуации. Если же проанализировать положение в отдельных странах, возникает картина весьма пестрая. Есть государства, в которых производство энергии на АЭС выражается очень значительными цифрами, во Франции оно достигает примерно 70 процентов общей выработки. И никаких изменений в сторону уменьшения там не предвидится. Наоборот, население внимательно оценивает вопросы, связанные с развитием атомной энергетики, справедливо рассматривая свои АЭС как стимулятор хозяйственной жизни (см. рисунок 3.1.1.).
Но вместе с тем существуют государства, принявшие решение о полном прекращении строительства новых АЭС: Швеция, Италия.
Однозначного ответа о правоте выбора, здесь вообще нет. Показательна в этом отношении позиция США. Прекратив строительство новых АЭС, там широко развернули научно-исследовательские и конструкторские работы в области атомной энергетики. Таким образом, создается хороший задел, чтобы в нужный момент активно приступить к развитию атомной энергетики на качественно ином уровне [75, с. 4].
Если говорить о позиции США, надо привести, наверное, и такой факт. В 1979 году на атомной элекгростанции «Три Майл Айленд» (Пенсильвания) произошли события, расцененные специалистами как «наиболее серьезная авария, когда-либо имевшая место в ядерной энергетике». Но хотелось бы обратить внимание на то, что уже в 1978 году, то есть до аварии, в США не было сделано ни одного нового заказа на строительство АЭС. Всего же с 1972 по 1983 год было прекращено строительство или были ликвидированы заказы на сооружение новых АЭС общей мощностью 110 ГВт [75, с.5].
Vih'. ihitbiii вес выработки электроэнергии на АЭС, % 70.
10 о.
Франци.
ФРГ.
Япония Велико британия США.
СССР.
Страны.
Рис. 3.1.1. Удельный вес выработки электроэнергии на АЭС в разных странах в 1985 году.
В США еще до аварии в Пенсильвании выдвинутые гарантии безопасности АЭС подверглись серьезному обсуждению. Особую озабоченность вызывали системы аварийного охлаждения активной зоны, поскольку на работающих легководных реакторах они ни разу не испытывались по полной схеме. Поведение таких систем в экстремальной ситуации описывалось на основе методов математического моделирования. А они были далеки от совершенства.
Особенно обострились дебаты к началу 70-х годов. Комиссия по атомной энергии США (АЕС) рассматривала эти вопросы с января 1972 по июль 1973 года. И все же к моменту аварии на «Три Майл Айленд» испытания системы аварийного охлаждения активной зоны по полной схеме так и не провели [75, с.4].
Отношение к атомной энергетике в мире начало меняться еще до крупных аварий. Пока она занимала скромное место в топливно-энергетическом комплексе, целый ряд негативных обстоятельств, связанных с ее развитием, оставался незамеченным или казался не столь существенным. Когда же вклад атомной энергетики стал довольно весомым, выявились некоторые особенности, заставляющие более трезво подойти к ее перспективам. Но тогда выбранный путь в целом сомнений не вызывал.
Первый заметный спад темпов развития атомной энергетики был все-таки связан с аварией в Пенсильвании. Второй, затронувший уже энергетику всего мира, начался после трагедии в Чернобыле.
Путь, связанный с развитием атомной энергетики, поначалу выглядел вполне естественным и, пожалуй, неизбежным. Это логически вытекало из той энергетической ситуации, которая сложилась в последние десятилетия: спад в угольной промышленности, нефтяной кризис, они как бы наслоились друг на друга. И потому потребовались качественно новые энергетические источники. Ими и стали атомные электростанции. Но здесь произошел своеобразный отрыв от тылов. Уже в 1975 году в мире действовало 130 атомных электростанций. Традиционным же электростанциям потребовалось примерно сто лет, чтобы выйти на подобный уровень инженерных решений и эксплуатационной надежности. Накопленный опыт эксплуатации АЭС оказался несоизмеримо мал по сравнению с масштабами развития новой отрасли. Между тем вопросы безопасности требовали более тщательной проработки. В итоге — аварии.
Причиной возникновения аварии в Чернобыле были ошибки обслуживающего персонала. Однако целиком и полностью относить случившееся на счет преступно безграмотных действий было бы неправильно. На АЭС в Чернобыле произошло почти невероятное наслоение неверных эксплутационных решений, усугубленное некоторыми конструктивными недостатками, что привело к разгону цепного процесса, расплавлению активной зоны и к взрыву.
Ничего принципиально нового в знания экспертов авария на АЭС не внесла. С точки зрения техники здесь все понятно. С точки зрения гражданинанет. Оправдывать случившееся безнравственно. На мой взгляд, это тот самый случай, когда неправильные решения в области техники приводят к огромным по масштабам нежелательным социальным последствиям.
Атомная электростанция — слишком ответственный объект. А потому ни грубейшие ошибки оператора, ни наложение друг на друга различных неисправностей, пусть и самых маловероятных, ни даже умышленное извлечение органов управления из активной зоны, ни возникающие при этом аварийные ситуации не должны приводить к расплавлению активной зоны. «Запрет» на это необходим в самой конструкции реактора. Он должен быть сконструирован так, чтобы обладать «внутренней» безопасностью. Только тогда удастся избежать новых трагедий. Но на данном этапе развития атомной энергетики безопасных реакторов не существует. Поэтому, принимая решение о строительстве АЭС надо осознавать, что принимаешь на себя риск и громадную ответственность. Цель, ради которой стоит рисковать, должна быть чрезвычайно велика.
Неправильно сводить проблему к безопасности только атомных электростанций. Существует много проблем, связанных с добычей урана, процессами обогащения, производством тепловыделяющих элементов, захоронением радиоактивных отходов.
Отходы образуются не только на АЭС. Их дает вся атомная промышленность: и добыча, и переработка сырья, и изготовление рабочих каналов (тепловыделяющих элементов). Но есть одна особенность, которую можно расценивать как преимущество. В силу высокой концентрированности энергии в ядерном топливе, количество образуемых отходов, по сравнению с другими отраслями, сравнительно невелико.
Сама технология выделения отходов, их концентрирование, прессование, заключение в цементные, битумные или стеклянные блоки — это целая отрасль атомной промышленности.
Еще более сложной и дорогостоящей является технология сжигания, позволяющая уменьшить объем отходов в 20 — 100 раз. Отходящие дымовые газы очищаются методами адсорбции и фильтрации, а зола, загрязненная радионуклидами, подвергается цементированию, битумированию, остекловыванию.
Эти отрасли развиваются параллельно с ядерной энергетикой и «забирают» у нее значительную долю капитальных вложений. И чем дальше входит человечество в атомный век, тем больше будет отходов.
Но главный вклад вносят, конечно, атомные электростанции. Особое место здесь занимают отработавшие рабочие каналы, которые содержат высокоактивные осколки деления, а также недовыгоревший уран и накопившийся плутоний. Они представляют собой наиболее активный тип отходов и наиболее специфичный.
При современной ситуации на атомном рынке (уран сейчас стоит относительно дешево) извлекать полезные компоненты из отработавших рабочих каналов не имеет смысла. Это и очень сложно технически, и дорого, и опасно. А потому сегодня тепловыделяющие элементы подвергают захоронению, чаще всего прямо на территории АЭС. Хранят их в водной среде на достаточно большом удалении друг от друга. Таким образом, достигаются две цели. Во-первых, отводится тепло, выделяющееся при продолжающемся радиоактивном распаде остатков «горючего». Во-вторых, исключается возникновение критического ансамбля, способного привести к взрыву.
Подобные хранилища представляют собой огромные сооружения. И число их растет. Наступает момент, когда накопившиеся отходы надо куда-то девать.
Наиболее распространенной является технология прессования. Рабочий канал освобождают от всех конструктивных элементов, не имеющих столь высокой активности, как ядерное горючее: от кожухов, крышек, колпаков, дистанционирующих решеток и прочего. Остаются только тепловыделяющие элементы. Чтобы они занимали меньше места, их скручивают в жгут. Затем такой жгут помещается в контейнер, заливается свинцом, закрывается сверху крышкой и заваривается. Получается некая герметичная капсула, предназначенная почти для вечного хранения.
Делается она из меди. Этот метал очень слабо подвержен коррозии, а потому контейнер может простоять без изменений сотни и даже тысячи лет. Когда же в металле начнут возникать свищи и герметичность нарушится, содержимое капсулы будет уже не опасно. За столь долгий срок радиоактивность отходов успеет снизиться до приемлемого уровня.
Достаточно сложным является вопрос о том, где хранить контейнеры с радиоактивными отходами. На первых порах подходящим местом казалось дно океана. В некоторых странах успели забросить туда довольно много контейнеров, но теперь такое решение проблемы считают неперспективным.
Среди разных способов размещения радиоактивных отходов, например, на антарктическом скальном грунте или в районах гранитных формаций, отдается предпочтение соляным шахтам. Причина такого выбора довольно проста. Известно, что соль хорошо растворима в воде. А потому, столкнувшись с большими соляными залежами, можно с уверенностью сказать: они очень долгое время (сотни лет) не контактировали с водой. А значит, этого не должно произойти и в будущем. Подобные выводы подкреплены серьезными научными исследованиями.
Кроме того, соль хороша еще в другом отношении. Теплота, выделяемая радиоактивными отходами, вызывает пластическую текучесть соли. В результате она оплавит контейнер. А это — дополнительная защита.
Но конечно, выбором места проблема не ограничивается. Ведь речь идет не о примитивном захоронении, а об инженерном сооружении. В нем необходимы системы контроля, вентиляции, подъемные механизмы (см. приложение 3).
У ученых часто возникает вопрос о том, не слишком ли дорого обходится решение проблем, связанных с консервацией радиоактивных отходов. Захоронение отходов требует немалых капитальных вложений. Но и другие мероприятия не дешевы: например, вывод из эксплуатации отслуживших ядерных реакторов. Здесь, как известно, существуют три варианта, и трудно сказать какой дороже — консервация, захоронение или демонтаж? Как известно, единственный в истории США демонтаж реактора превзошел по стоимости само строительство: 6.9 миллионов долларов против 6 миллионов. Речь идет о реакторе Элк Ривер. Чтобы свести к минимуму облучение рабочих, ведущих демонтаж, корпус реактора разрезали под водой с помощью плазменной горелки. Однако происходило это тридцать лет назад, и мощность установки на Элк Ривер была в десятки раз меньше, чем у современных реакторов.
Расходы в области захоронения выводимого из эксплуатации реактора сократить не удастся. Скорее наоборот: они будут расти. Но иного пути нет. Развитие научно-технического прогресса связанно с определенным риском, зачастую труднопредсказуемым. А потому любое техническое строение должно предусматривать системы, позволяющие безопасно его эксплуатировать и демонтировать.
Экономить на безопасности не только рискованно, но и безнравственно.
До сих пор не все еще понимают, что безопасность в атомной энергетике и, скажем, на железнодорожном транспорте — это совершенно разные понятия. Характер потерь — даже при одинаковом количестве жертв явных — при аварии на АЭС качественно иной. Мало изучены такие вопросы, как влияние малых доз радиации на живое. Атмосфера, грунт, вода, пищевые цепочки — здесь возникают очень сложные взаимодействия. Они могут иметь отдаленные последствия, прежде всего генетические.
Подобные вопросы требуют тщательных исследований, нельзя ограничиваться лишь заявлениями о том, что области не хватает электроэнергии, а строительство АЭС — панацея от спада в промышленности и безработицы. Отдаленные последствия должны обязательно учитываться при проектировании АЭС, при нормировании их безопасности и всех составляющих ядерного топливно-энергетического цикла.
Возможно, целесообразно последовать примеру США: прекратить строительство новых станций, провести необходимые исследования, а затем уже делать следующий шаг на принципиально новом технологическом уровне.
Научной мотивацией для такого подхода можно принять следующую логическую цепочку рассуждений. Все современные АЭС при нормальном режиме работы выделяют в окружающую среду определенное количество радиоактивных веществ. Существуют также возможности радиоактивных загрязнений при аварийной ситуации или при нарушении режима захоронения радиоактивных отходов. Для любого радиоактивного загрязнения можно говорить о его опасности исходя из пороговых значений доз облучения. Подразумевается, что начиная с определенных доз облучения живым организмам наносится вред, возникает вероятность генетических нарушений и заболеваний. Но главной проблемой современной радиобиологии (науки о воздействии радиации на живые организмы) является вопрос о том, существуют ли на самом деле пороговые дозы. Часть ученых считает, что существуют. Другие — сегодня к ним примыкают большинство радиобиологов в миреполагают, что даже самое малое облучение таит в себе опасность. Проблема порогового значения дозы облучения включает в себя много составляющих и затрудняет оценку опасности дозы [76, с. 8].
И думая о здоровье населения, надо подходить к оценке экологических последствий Чернобыля с очень жестоких позиций. Первое же время после аварии некоторые неквалифицированные медики даже рассуждали о том, что небольшие дозы облучения чуть ли не полезны для организма, что к малым дозам организм привыкает. Это совершенно неверно. Если и говорить о привыкании, то это процесс, требующий очень длительного времени, целого эволюционного периода. И в конечном итоге радиация все равно наносит ущерб популяции.
При радиационном поражении организма человека и других живых существ получается уравнение со многими неизвестными, было бы ошибочно полагать, что наука сможет заполнить эти неизвестные конкретными значениями в ближайшее время. Именно поэтому в оценке экологических последствий нужна особая осторожность.
Оценить последствия аварии на АЭС чрезвычайно сложно. Здесь следует рассматривать представление о так называемых стохастических и нестохастических эффектах.
Когда доза облучения невелика, судить о том, сколько человек заболеет, можно лишь с определенной степенью вероятности. Это стохастические эффекты. Но когда доза очень велика, то можно говорить уже точно, что тот или иной человек, получивший ее, заболеет лейкемией или погибнет. В последнем случае эффекты предсказуемы со стопроцентной долей вероятности. Специалисты называют их нестохастическими. В Чернобыле не приходилось за исключением нескольких десятков случаев, говорить о нестохастических эффектах. Случаи лучевой болезни немногочислены.
Проявление же стохастических эффектов зависит от множества условий, но прежде всего — от величины дозы облучения. Со стохастическими эффектами связано еще одно чрезвычайно важное понятие коллективной дозы облучения. Коллективное облучение — это облучение большой популяции. Оно действует как бомба замедленного действия. Большая часть повреждений в популяции носит характер скрытых мутаций. Но при браках такие мутации могут приводить в последующих поколениях к различного рода генетическим нарушениям. Степень вероятности таких нарушений считается по так называемым коэффициентам риска.
Коэффициенты риска рассчитаны давно — для Хиросимы и Нагасаки, для лиц, подвергшихся рентгенотерапии, для семей рентгенологов. Для условий Чернобыля коэффициентов риска, по сути, нет. Это объясняется тем, что авария не имела аналогов в мировой практике не только по масштабу. В воздух в Чернобыле было выброшено около 450 типов радионуклидов. Из них основная доля приходилась на короткоживущий изотоп йод-131. Он давал около 80 — 90 процентов радиоактивности в первые дни аварии. Постепенно, с прекращением выбросов радиоактивность падала. Распадались короткоживущие изотопы, но оставались долгоживущие. В настоящее время на первом месте оказались цезий-137 и стронций-90 [76, с. 11].
Поскольку авария носила очень своеобразный характер, горел графит, очень сильно повышалась температура, то и физико-химическое состояние выброшенных радионуклидов оказалось необычным. Так, возникли частицы с новыми свойствами. Особенно опасны из них оксиды и карбиды некоторых редких металлов. Они плохо смываются водой с поверхности растений и почвы. Растения поглотить их не могут, и эти частицы становятся «вечными странниками». Их подхватывает ветер и переносит с места на место. Все это создало специфические, раннее не встречавшиеся типы загрязнений. Таким образом, чернобыльская авария не была похожа ни на одну из подобных аварий в мире не только по масштабу, но и по качеству загрязнений территории. Все это вместе создало большие трудности для анализа последствий катастрофы.
Итак, коэффициентов риска нет для условий Чернобыля, а в последнее время проводится ревизия дозиметрических характеристик взрывов Хиросимы и Нагасаки, и сами коэффициенты риска даже для этих давних катастроф будут пересмотрены. Есть специально утвержденные Международной комиссией по радиобиологической защите коэффициенты риска, и по ним можно посчитать возможные последствия. Но эти коэффициенты очень ориентировочны, ошибки в подсчетах будут велики [76, с. 12].
Нельзя говорить, как это иногда случается, что, количество дополнительных трагедий Чернобыля очень мало по сравнению с трагическими событиями от других причин. Следует бороться за жизнь и здоровье каждого человека, и нужно сделать все возможное, чтобы избежать трагедии не только в нашем поколении, но и в поколениях внуков и правнуков.
3.2. Оценка риска для Ростовской АЭС.
Для вынесения практических заключений о возможности функционирования Ростовской АЭС проведем расчет верхней границы для коэффициента К (см. неравенство 2.3.1.).
Lx (Pf+ 1-Х).
К< - ,.
Z + Zp) x (l — L) + PfxL + (I — X) x (2L — 1).
Приведем значения тех численных параметров, которые влияют на неравенства, а некоторыми можно пренебречь:
Pf — прибыль от функционирования АЭС в течение всего срока эксплуатации, численное выражение — 30 лет надо умножить на прибыль в год (см. Табл. 3.2.1.): 30×5167 = 155 010 млн. р.;
Z — затраты на обеззараживание территории, экстренную консервацию станции и ущерб окружающей среде, по оценкам экспертов МАГАТЭ (данные из международной компьютерной сети Internet) минимальное значение экономического ущерба от запроектной аварии энергоблока атомной электростанции с выбросом радиоактивных веществ в рамках известных аварий (от аварии на Три Майл Айленд до Чернобыля) сумма в пересчете на рубли в тех же ценах начала 1992 года составляет 10 000 000 000 000 млн.р.
Очевидно, что эта сумма настолько велика, что выглядит просто фантастически. Но величина денежного выражения национального бедствия, даже без учета человеческих жертв и морально-психологического ущерба, не может быть незначительной величиной (наибольший вклад вносит выпадение территории 30 километровой зоны от АЭС практически на 300 лет из хозяйственного оборота).
Zp — упущенная выгода от преждевременной консервации АЭС, в приведенной выше модели эта величина на много порядков ниже величины Z,.
Заключение
.
Поставленная в исследовании основная задача — построение рабочей экономико-статистической модели, позволяющей провести анализ экономической целесообразности функционирования предприятия с учетом факторов риска возможного нанесения ущерба окружающей среде и обществу, прошла своеобразную эволюцию.
В первой главе исследования решались две категории качественных вопросов — связь предпринимательского риска с экологическим риском (то есть как предприятие в своей деятельности по зависящим, либо не зависящим от него обстоятельствам способно нанести экологии и обществу ущерб) и, систематизация и классификация производственных и экологических рисков в совокупности с факторами, их порождающими.
Основным вопросом количественного анализа рисков является использование в качестве статистического аппарата методов исследования, используемых в теории решений. В первой главе приведен минимальный набор понятий этой новой отрасли статистики, что позволяет ориентироваться в сложных статистических взаимосвязях в модели, сконструированной во второй главе.
Во второй главе исследования ход рассуждения развивается следующим образом. Происходит постановка глобальной проблемы о выборе энергоисточников для региона в условиях энергонедостаточности. Рассматриваются на качественном уровне перспективы использования различных типов электростанций для решения проблемы нехватки электроэнергии в регионе. Затем, в силу того, что накоплен громадный потенциал исследовательской работы по проектированию Ростовской АЭС, можно сделать вывод о предпочтении строительства атомной электростанции строительству станций другого типа.
Но уже с момента предпочтения строительства атомной электростанции начинают выявляться многие негативные обстоятельства, сопутствующие строительству.
Во-первых, проект строительства Ростовской АЭС создавался в условиях затратной советской экономики, когда факторы риска для общества и экологии не рассматривались, а главенствовали принципы принудительного командно-административного хозяйствования.
Во-вторых, имеются предпосылки непригодности региона для строительства этого объекта.
В-трегьих, большая группа факторов риска, которые стали характерны для новейшей истории России, о которых идет речь в третьей главе исследования.
Возникла необходимость реально оценочно, а не субъективно, как это делает большинство заинтересованных экспертов, сопоставить экономическую целесообразность строительства атомной электростанции с масштабами возможных катастрофических происшествий, которые потенциально хранит в себе данный промышленный объект. Так началось конструирование вероятностной модели.
В ходе создания модели, построения дерева решений, выведения в формализованном виде закономерностей, скрытых в модели, удалось выделить неравенство, имеющее своей сутью экономическую целесообразность строительства рассматриваемого объекта. Если коэффициент риска удовлетворяет полученному ограничению, то целесообразно строить объект, если не удовлетворяет — то нет.
В третьей главе преднамеренно сделан акцент на разные варианты взглядов на использование атомных электростанций. Фактически, тезисом третьей главы может служить фраза из ее текста о том, что даже при равном количестве жертв явных при аварии на АЭС и другом объекте, катастрофа на атомной станции таит в себе на столько большие потери, что их трудно оценить при современном уровне развития науки. Человеческое общество не готово к происшествиям такого характера. Принятие на себя обществом техногенных рисков такого масштаба без должной необходимости — ошибочный шаг. Об этом дает представление апробация модели на реальных данных по Ростовской АЭС и оценка внутренней доходности эксплуатации станции.
Окончательным выводом по третьей главе служит заключение о том, что без проведения дополнительной экспертизы о возможности функционирования АЭС на данной территории при современной политико-экономической ситуации в России, не целесообразно запускать станцию, так как это влечет за собой принятие высокого техногенного риска.
Созданный в исследовании модельный подход изучения экономического аспекта техногенного риска, являясь оригинальным по своей сути, позволяет легко дополнять изучаемую задачу новыми факторами, делать исследование проблемы более детализированным, а также адаптировать для других предприятий.
В работе рассматривается много фактов, практических наблюдений и гипотез, связанных с функционированием атомных электростанций и перспективами атомной энергетики, мнения экспертов и отношения различных государств к этим проблемам. Таким образом, можно получить всестороннее освещение проблемы, а не однобокое, предлагаемое сотрудниками учреждений, заинтересованных в строительстве объекта.
В диссертации очень подробно рассмотрены факты, связанные с катастрофой в Чернобыле и версии о причинах происшествия, чтобы нагляднее обратить внимание на события, которые стали преподноситься средствами массовой информации в России обыденно и однообразно — радиоактивное заражение территорий, высокая смертность среди населения, пострадавшего от аварии, увеличение территории радиоактивного заражения из-за некачественного захоронения четвертого блока.
Все вышеперечисленное заставляет сделать вывод о том, что катастрофа в Чернобыле ни чему не научила политиков и экономистов в России, в Ростовской области, если ради призрачной перспективы экономического процветания региона на базе получения дешевой электроэнергии от эксплуатации АЭС они готовы подвергать область столь высокому риску. Вопрос же о подлинных причинах аварии в Чернобыле по мнению некоторых специалистов остается открытым, и вероятнее всего, полной ясности в произошедшем не будет никогда из-за невозможности вести исследования в санитарной зоне.
Необходимость функционирования АЭС следует изучать тщательно и подробно, чтобы исключить даже слабое подобие трагедии в Чернобыле.
