Импрессионистическая поэтика в русской прозе первой трети XX века

Русская литература XX века обладает художественным многообразием. За последнее десятилетие много нового материала вошло в теорию и практику литературного образования, в духовную культуру общества.

Предметом нашего диссертационного исследования является изучение импрессионистической поэтики, восходящей к рубежу веков и развивающейся в последующие десятилетия. В качестве объекта исследования соответственно выбрана русская литература первой трети XX века.

Несмотря на огромное количество критической литературы по этой проблеме, отечественный импрессионизм, проявивший себя не только в живописи (К.Коровин, В. Серов, И. Грабарь и др.), в музыке (А.Лядов), но также в литературе (И.Анненский, К. Бальмонт, Б. Зайцев, О. Дымов, Б. Пильняк и др.) практически не изучен. Остается открытым и вопрос о ' статусе литературного импрессионизма. Современными исследователями он определяется как творческий метод (Л.Андреев, М. Голубков), как художественное течение (Л.Усенко), как стилевая тенденция (Ю.Драгунова), как своеобразное мировосприятие, тип сознания (В.Захарова). Импрессионистическая поэтика рассматривается этими учеными лишь в тех аспектах, которые необходимы для подтверждения выдвинутой ими той или иной гипотезы. Целостного исследования поэтики импрессионизма в словесном искусстве еще не появилось. Существенно и то, что импрессионистические тенденции рассматриваются на примерах лишь реалистической прозы. Хотя Л. Усенко и отмечает в своей книге, что «пограничные явления в русской прозе начала XX века возникали как особый процесс „наложения“ принципов импрессионистической поэтики на такие творческие методы, как реализм и романтизм» [50, 226], тема импрессионизма как стилевой сферы модернизма в науке фактически не затрагивается. В данной диссертации большое внимание уделено импрессионистической прозе русского модернизма первой трети XX века. Причем реалистические и модернистские произведения рассматриваются вместе с точки зрения общих черт поэтики.

Все это определяет актуальность данного диссертационного труда.

Научная новизна диссертации состоит в том, что впервые реалистические и модернистские произведения одновременно становятся предметом специального рассмотрения в связи с исследованием диссертантом импрессионистической поэтики, ее сущности и содержания. Во множестве работ, посвященных изучению творчества И. Бунина, О. Мандельштама, Б. Зайцева, А. Белого, Б. Пильняка, как в начале века, так и в наше время, встречаются указания на присутствие в художественной системе авторов отдельных элементов импрессионистического стиля.

Однако работ, в которых бы во главу угла ставилась задача исследования функционирования тех или иных устойчивых компонентов импрессионистической поэтики в зависимости от индивидуального мирочувствования художника, до настоящего времени не было. Данное диссертационное исследование — попытка восполнить этот пробел.

Основной целью нашего исследования является определение сущности и своеобразия поэтики импрессионистической прозы первой трети XX века. Материал, положенный в основу диссертации, известная его фрагментарность обусловлены непосредственно предметом анализа. Логику нашего исследования определяет не категория творческого пути того или иного писателя, а значит, и не целостность его творческой индивидуальности, но определенные слагаемые импрессионистической поэтики, которые в той или иной степени проявляются в отдельных произведениях и характеризуют разные типы мироощущения их авторов. По этой же причине работа не претендует на всеохватность явления в силу его практической неизученности. Нам приходится касаться проблем стиля, поэтики, метода, как категорий литературоведения, намечать пути и обозначать темы дальнейшего изучения.

В диссертации ставятся и решаются следующие задачи :

1)раскрыть стилевое своеобразие импрессионистической прозы первой трети XX века со стороны ее важнейших структурных признаков;

2)осмыслить причины активизации импрессионистической поэтики на этом этапе литературного процесса в России в контексте философско-эстетических проблем эпохи;

3)показать национальную самобытность эстетического проявления импрессионизма, ввести в контекст русской художественной жизни начала века;

4)обозначить импрессионистические доминанты построения текста, проявляющиеся в разных компонентах поэтики;

5)выявить импрессионистический характер хронотоп ичес кой протяженности художественной конструкции;

6)определить импрессионистическую форму выражения авторского сознания как организующего центра произведения;

7)определить роль и место импрессионистической поэтики в обогащении художественной формы русской прозы первой трети XX века.

Достоверность исследования обеспечена тем, что выводы, к которым мы приходим, получены в результате непосредственной аналитической работы над художественными текстами Б. Зайцева, А. Белого, О. Мандельштама, Б. Пильняка, И. Бунина. По возможности полно охвачена критическая литература, а также изучены теоретические и философские труды, касающиеся темы диссертации.

В качестве метода исследования используется комплексный подход, сочетающий в себе элементы историко-генетического, сравнительно-типологического, структурного, а также конкретно-текстуального сквозного анализа в зависимости от задач, стоящих перед автором работы. Преломление методов исследования в методику определяется идеей единства содержания и формы, пониманием литературно-художественного произведения как самоценной «поэтической реальности», как, «художественного мира».

В основу «философского фундамента» диссертации легли работы Вл. Соловьева, А. Белого, Н. Бердяева, А.Лосева.

Методологической основой работы являются труды исследователей исторической и теоретической поэтики, культорологические концепции М. М. Бахтина, Д. С. Лихачева, Ю. Н. Тынянова.

Историко-литературный подход к рассмотрению поэтики импрессионистической прозы первой трети XX века определил обращение к обобщающим трудам Е. Ермиловой, В. Келдыша, И. Корецкой, Л. Крутиковой, Л. Смирновой, А. Соколова, Э.Шубина.

Задачи, поставленные нами в диссертации, предполагают ознакомление с проблемой импрессионизма в искусствоведении и литературоведении. С этой целью в качестве базовых работ использовались исследования Л. Андреева, Е. Евниной, В. Захаровой, И. Корецкой, Р. Кулиевой, Л. Усенко, Я. Чегодаева, В.Шора.

В современном литературоведении наблюдается неоднозначность подхода к пониманию таких терминов, как поэтика и стиль. Поскольку в диссертации речь идет об импрессионистическом стиле и поэтике импрессионистических произведений, представляется необходимым уточнить, что мы вкладываем в указанные понятия.

Так, несмотря на пристальное внимание, которое приковывает к себе, особенно в последнее десятилетие, категория поэтики, в науке единого мнения о ней еще не сложилось. Трудности в ее изучении связаны с универсальностью, всеобъемлемостью этого эстетического феномена, с тем, что поэтика постоянно присутствует во всех элементах художественного целого, но, между тем, не может быть локализована ни в одном из них.

Самую широкую и подробную характеристику предмета поэтики в свое время попытался дать академик В. В. Виноградов. Определив поэтику как науку «о формах, видах, средствах и способах организации произведений словесно-художественного творчества, о структурных типах и жанрах литературных сочинений» и отметив при этом, что она «стремится охватить. не только явления поэтической речи, но и самые разнообразные стороны строя произведений литературы и устной народной словесности», ученый конкретизировал вопрос о предмете поэтики с помощью такого подробного перечисления: «Вопросы о мотивах. и сюжетах, об их источниках и формах сцеплений, о структурных вариациях их, о разных приемах и принципах развертывания или развития сюжета, о законах сюжетосложения, о художественном времени как категории построения и движения действий в литературных произведениях, о композиции как системе сочетаний, взаимодействия, движения и объединения речевого, функционально-стилистического и идейно-тематического планов словесно-художественного произведения, вопросы о средствах и приемах сюжетно-динамической и собственно речевой характеристики персонажей в разных жанрах и видах литературы, о жанровых и структурных различиях в соотношениях и связях монологической и диалогической речи в разные эпохи литературного развития и в разных типах словесно-художественных структур, о влиянии идейного замысла и тематического плана произведения на его стилистически-речевой строй, о связи публицистического и образно-повествовательных аспектов композиции литературных сочинений.» [84,184].

Нужно учесть и ту разномасштабность объемов, которые изучаются исследователями поэтики. Достаточно присмотреться к заглавиям книг, отдельных глав, статей, в которых фигурирует этот термин. Вот только некоторые из них: «Поэтика Льва Толстого», «Поэтика Чехова» (подобные конструкции можно перечислять долго), «Поэтика древнерусской литературы», «Поэтика древнегреческой литературы», «Поэтика русского романтизма», «Поэтика метафоры», «Поэтика художественного времени», «Поэтика художественного пространства», «Поэтика художественного обобщения», «Поэтика слова», «Поэтика жанра», «Поэтика стиля», «Поэтика заглавий» и т. д.

Прав М. Поляков, заметив, что нет «ясного и неоспоримо-убедительного общего ответа на вопрос: «Что такое поэтика?» [167, 4].

В плоскости теории литературы — это общая поэтика, то есть наука о структуре любого произведения. В плоскости истории литературы — это описательная поэтика, описывающая структуру определенных произведений или творчества данного писателя. На скрещении истории и теории литературы развивается историческая поэтика, исследующая судьбу художественных компонентов (жанров, сюжетов, стилистических изобразительных средств и т. д.).

Некоторые исследователи сводят поэтику только к форме художественного произведения, другие включают элементы содержания в поэтическую систему. В диссертации опора делается на то положительное, что было внесено в решение проблемы поэтики М. Бахтиным, Д. Лихачевым, В. Жирмунским, М. Гиршманом, В. Гусевым, Н. Драгомирецкой, В. Кожиновым, П. Палиевским, Г. Поспеловым, А. Соколовым, А. Федоровым, А. Чичериным и другими.

Наша точка зрения сближается с пониманием поэтики М. Храпченко, который выразил современные представления о ней, указав, что поэтика изучает «способы и средства художественного претворения, образного раскрытия жизни» [205, 399]. Поэтика принимается нами как содержательная форма. Иначе говоря, мы стремимся описать смысловые значения элементов импрессионистической поэтики и те функции, которые они выполняют. «В каждом мельчайшем элементе поэтической структуры, -писал М. Бахтин, — в каждой метафоре, в каждом эпитете мы найдем химическое соединение познавательного определения, этической оценки и художественно-завершающего оформления» [Цит. по: 151, 156−157].

В работе разделяются системные представления о литературном произведении, поэтому мы используем такие поэтологические категории, как компоненты и элементы художественного текста, в отличие от исследователей, находящихся под влиянием структурной поэтики, для которых произведение состоит из «уровней» и «слоев». Кстати, опора на системный подход к миру литературного произведении делается и в современном учебнике Хализева В. Е. «Теория литературы», где выделены три группы взаимосвязанных компонентов (предметные, речевые, композиционные), характеризующие поэтическую систему произведения [См. 203, 143−294].

Оглядывая поле современных исследований по поэтике, видный литературовед Ю. Манн отмечает, что все они «сконцентрированы главным образом на проблемах общей или описательной поэтики, или же — в плоскости исторической поэтики — на отдельных ее элементах (развитие одного жанра, принципов сюжетосложения и т. д.). У нас не изучается — или почти не изучается — развитие целых художественных структур, целых художественных комплексов, каковыми являются литературная эпоха или литературное направление» [148,4]. Предлагаемая диссертация концентрируется именно на аспектах поэтики целой художественной структуры, каковой, на наш взгляд, является русский импрессионизм.

В данной диссертации рассматриваются языковые и ритмические с изобразительно-выразительные, композиционные и сюжетные компоненты импрессионистической поэтики русской прозы первой трети XX века. Особое внимание уделяется музыкальности (звукописи) и живописности (цветописи) в организации повествования, импрессионистическому хронотопу, а также лиризму как основополагающему элементу импрессионистической поэтики.

Что касается стиля, то часто его литературоведческая концепция тяготеет или к лингвистическому, или к искусствоведческому пониманию. Значительным шагом вперед в осмыслении категории стиля является его признание как «закона формы», как «доминанты», которая организует форму в целостное образование. Концепция стиля как конструктивного, систематизирующего принципа является последним словом науки о стиле [См.: 215, 168−171]. Она, в основном, поддерживается и разрабатывается в книгах серии «Теория литературных стилей» [Типология стилевого развития нового времени. — М., 1976; Типология стилевого развития XIX века. М., 1977; Многообразие стилей советской литературы. Вопросы типологии. -М., 1978; Современные аспекты изучения стиля. — М., 1982]. А. Есин дает такое общее определение стиля: «Это эстетическое единство всех сторон и элементов художественной формы, обладающее определенной оригинальностью и выражающее некое содержание. Слагаясь в стиль, все элементы формы подчиняются единой художественной закономерности, обнаруживают наличие организующего принципа. Он как бы пронизывает структуру формы, определяя характер и функции любого ее элемента» [109, 352−353].

Целостность стиля с наибольшей отчетливостью проявляется в системе стилевых доминант — качественных характеристик стиля, в которых выражается его художественное своеобразие. Для импрессионизма как художественного стиля такими доминантами являются, во-первых, акцент на непосредственность мгновенного чувственного восприятияво-вторых, преломление чувственно-зрительного впечатления от действительности в глубоко субъективных образах. Ими определяются и перечисленные выше основные черты компонентов импрессионистической поэтики. Обобщенно говоря, стиль проявляется в поэтике произведения.

Культурологическая концепция категории стиля позволяет сопоставить в рамках одной художественной эпохи произведения разных искусств, а также поставить в один ряд произведения писателей различных художественных направлений и вычленить в них общие стилевые начала. На этом основании нами рассматриваются некоторые прозаические произведения Б. Зайцева и А. Белого, И. Бунина и О. Мандельштама, Б. Пильняка, как содержащие характерные приметы импрессионистического стиля.

Таким образом, в нашей работе импрессионизм характеризуется как стилевое явление, которое проявляется в основных элементах поэтики литературного произведения.

Теоретическая значимость работы заключается в том, что она способствует уточнению представлений об особенностях импрессионистической поэтики в литературеосновные положения работы могут быть использованы при дальнейшем исследовании художественного мира перечисленных писателей, особенностей функционирования и в других их текстах компонентов импрессионистической поэтики, а также при исследовании элементов импрессионистического стиля в произведениях других писателей. Обобщенный в диссертации материал может способствовать развитию нового взгляда на литературу рубежа веков.

Полученные в процессе диссертационного исследования результаты имеют практическую ценность. Основные положения и выводы работы могут быть использованы при подготовке лекционных курсов по литературе начала XX века, спецкурсов и спецсеминаров по творчеству Б. Зайцева, А. Белого, И. Бунина, О. Мандельштама, Б. Пильняка, по проблеме импрессионизма как явления в русской литературе начала века, а также по проблеме художественного стиля. Анализ художественных произведений, встречающийся в исследовании, носит и методический характер. Он может оказать помощь учителям-практикам и преподавателям филологических дисциплин при проведении занятий в общеобразовательной и высшей школе.

Апробация работы прошла в процессе лекционного курса «Русская литература начала XX века» в Чувашском государственном педагогическом университете, в выступлениях на межвузовских и вузовских конференциях в г. Чебоксары.

Основные положения работы отражены диссертантом в следующих публикациях:

1) Проблема литературного импрессионизма // Сборник научных трудов студентов, аспирантов и докторантов. — Чебоксары: ЧГПУ им. И. Я. Яковлева,.

1998. — Вып.З. -Т.1. — С.71−75.

2) Система образных средств в романе А. Белого «Москва» // Сборник научных трудов студентов, аспирантов и докторантов. — Чебоксары: ЧГПУ им. И. Я. Яковлева, 1998. — Вып.4. — С.67−72.

3) К вопросу о поэтике орнаментальной прозы // Сборник научных трудов студентов, аспирантов и докторантов. — Чебоксары: ЧГПУ им. И. Я. Яковлева,.

1999.-Вып.5,-С.85−88.

4) Роль цветописи в прозе Б. К. Зайцева 1901;1922 гг. // Сборник научных трудов студентов, аспирантов и докторантов. — Чебоксары: ЧГПУ им. И. Я. Яковлева, 1999. — Вып.6. — С.239−241.

5) Своеобразие русского импрессионизма // XX век в истории литературы и культуры: Доклады и тезисы. Материалы межвузовской научно-практической конференции. — Чебоксары: ЧГПУ им. И. Я. Яковлева, 2000. -С.71−75.

6) Импрессионистический тип личности в романе И. Бунина «Жизнь Арсеньева» (в печати).

Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения и списка литературы. Первая глава включает в себя два параграфа, вторая — четыре параграфа. Такое построение глав способствует наиболее полному обоснованию и раскрытию проблем, поднимаемых в исследовании. Библиография включает 226 наименований.

Заключение

.

Проведенное исследование показало, что импрессионизм оказал большое влияние на развитие литературы и искусства XIX—XX вв. Говоря об импрессионизме как понятии искусствоведения, мы отметили, что импрессионизм раскрыл новые возможности в искусстве, он создал новый язык в живописи, именно здесь он зародился и сформировал свои специфические черты как новый художественный стиль, оказавший влияние на поэтику всех видов искусства, в том числе и на литературу. Структурными компонентами этого стиля являются, во-первых, отказ от сюжетного действия, взамен которого передается особое состояние человека и природыво-вторых, символическое истолкование пейзажа, одновременно реального и призрачного, вбирающего в себя все мимолетное, беглое, неожиданное и неуловимое и превращающего реальные предметы в сгустки цветав-третьих, отсутствие четко заданной формы и стремление передать предмет в отрывочных, мгновенно фиксирующих каждое впечатление штрихах, обнаруживающее, однако, при обзоре целого свое скрытое единство и связь.

Стремление к чувственно-эмоциональному постижению явлений и предметов окружающей действительности объединяет творения художников и композиторов, поэтов и писателей-импрессионистов.

Основное «ядро признаков» импрессионистической поэтики в искусстве: динамизация восприятия, тенденция к стиранию границ между жанрами, фрагментарность композиции, открытая живописная фактура.

Импрессионизм явился определенной стадией развития искусства, без которой не могла обойтись ни одна художественная школа мира. Тяга к импрессионизму возникает в эпоху кризисного состояния общественно-духовной жизни, когда теряются объективные критерии познания. В это время на передний план выдвигается субъективное отношение к действительности. В художественном стиле разных видов искусства происходит перемещение с изобразительного аспекта на выразительный. В России этот этап хронологически совпал с концом XIX и первыми десятилетиями XX века.

Однако, отечественный импрессионизм не был связан с какой-либо определенной, конкретной группой художников, а лишь в той или иной мере затрагивал творчество разных мастеров. В русле импрессионизма работали В. Серов, К. Коровин, И. Грабарь, В. Борисов-Мусатов и другие живописцы.

В русской литературе импрессионизм проявил себя преимущественно как стилевое течение, пограничное с символизмом в поэзии (К.Бальмонт, А. Блок, В. Брюсов) и с реализмом и модернизмом в прозе (Б.Зайцев, И. Бунин, А. Куприн, А. Белый, Б. Пильняк). При этом импрессионистическая поэтика становилась наиболее адекватной формой для выражения авторской концепции жизни, его представлений о месте человека в мире, для выражения мирочувствования писателя.

Лиризм выступает как импрессионистическая доминанта в автобиографических произведениях И. Бунина и О.Мандельштама. Вся ткань повествования и в «Жизни Арсеньева», и в «Египетской марке» подчинена только логике впечатления. Внешнее внеличное (природно-предметный мир, любовь женщины, искусство) предстает здесь лишь преломленным сквозь личное, возникает уже претворенным во впечатлении. Предметом изображения является воспринимающее сознание повествователя.

Импрессионистическая фиксация впечатлений обуславливает логику показа эволюции души главного героя, своеобразный психологический анализ в «Жизни Арсеньева» И.Бунина.

В романе мы встречаемся с тесным переплетением двух типов повествователя: синхронным и ретроспективным. Сближая позиции Арсеньева-героя и Арсеньева-повествователя, И. Бунин соединяет два принципа освоения действительности: эмоционально-чувственное восприятие мира и его интеллектуальное осмысление. Такое усложнение центрального образа романа предопределяет импрессионистическую фрагментарность композиции, где на первое место выходит не сюжетно-временная последовательность, а импрессионистическая деталь. Она, обретая сильную эмоциональную окраску, становится связующим звеном между вещами и событиями совершенно далекими и ничем, кроме авторского восприятия, не связанными.

Воспринимающее авторское сознание в «Египетской марке» О. Мандельштама направлено на хаос окружающей действительности. Одухотворенные предметы («утварь») через сложные авторские ассоциации выражают основные мотивы романа. Импрессионистическая фрагментарность композиции передает модернистическое видение мира, характеризующееся вне-рациональными, интуитивными способами познания реальности, основанными на принципиальном неразличении жизни и литературы. Образы объективизированных героев романа (Парнока и Анджиолины Бозио) являются лишь импрессионистическим фоном, раскрывающим разные грани авторского сознания.

Таким образом, в основе автобиографических произведений И. Бунина и О. Мандельштама лежит эстетическая программа импрессионистической поэтики, подчиненная особенностям индивидуального сознания.

Открытая живописная фактура, колорит, своеобразие пейзажа являются основополагающими элементами импрессионистической поэтики русской прозы первой трети XX века. С наибольшей полнотой они проявились в ранней прозе Б.Зайцева.

Импрессионистическое начало в изображении природы и человека Б. Зайцевым определяется пантеистическим миросозерцанием писателя. В ранних рассказах («Священник Кронид», «Молодые», «Миф») живописуется «текучесть» форм, гибкость границ между человеческой фигурой и формами природы, окружающей человека. Благодаря интуитивному религиозному постижению целостности мира, пейзажные образы в контексте рассказов писателя приобретают богатую символику, становятся многозначными. Они символизируют и чувство родины, и романтику любви, и полноту бытия, счастье взаимопонимания.

Пейзаж часто сливается с психологическим состоянием героя-рассказчика и служит передаче смутного, зыбкого и неопределенного настроения («Тихие зори»).

Природа является неотъемлемой частью душевного мира главного героя, соучастником его сокровенной духовной жизни («Аграфена»). В рассказах «Волки» и «Мгла» тревожный и мрачный пейзаж становится метафорой своеобразной «живописи настроения».

Цветовая гамма, присущая ранним произведениям Зайцева, также выполняет несколько функций. С одной стороны, прозаик передает оттенки красок, рожденные небесными светилами, с другой, подчеркивает своеобразие синкретического восприятия цвета героем и, наконец, цветовая гамма используется для утверждения философских взглядов художника. Для Б. Зайцева характерны эпитеты чистого цвета, светлой и яркой цветовой гаммы, как бы растворяющейся в окружающей ее световоздушной оболочке. В связи с изменением мироощущения писателя меняется и соотношение определенных красок в произведениях. Яркие солнечные оттенки цвета Зайцева-пантеиста постепенно становятся сопутствующими спокойным таинственным лунным оттенкам, характерным для Зайцева-христианина. Сочетание холодных, спокойных (голубого, белого, серебряного) и теплых (красного, розового, желтого) тонов выступает как символика таинственной Вечности и реальной благословенной жизни.

Импрессионистическая поэтика становится преобладающей сферой модернистского искусства первой трети XX века. Синэстетичность восприятия, слияние живописного, музыкального и литературного начал получило наиболее яркое выражение в орнаментальной прозе А.Белого. Гармоничный синтез различных видов искусств в словесном создает особую ощутимость эстетического восприятия его текста. Уже в «Симфониях» очевидно импрессионистическое строение поэтической структуры: отдельные фразы, напоминающие музыкальные отрывки, зарисовки, столь же отрывочные сцены, монологи и диалоги, объединяющиеся не столько внешней связностью повествования, сколько внутренним скрытым смыслом. Стихия музыки главенствует у Белого, проявляясь, с одной стороны, в усиленной разработке звукового строя речи (аллитерации и ассонансы, повторы, внутренняя рифма), с другой стороны, в лейтмотивной структуре повествования.

Белым исследуется мир, основанный на метафорических соответствиях, переходах из одного состояния в другое. Поэтому писателем используется многогранный художественный образ, направленный на интуитивное восприятие действительности. Он существует в единстве звукового, цветового, чувственного и символического рядов. Такой образ символизирует определенный комплекс мистических представлений.

Импрессионистическая поэтика наряду с новаторством стилистических средств и приемов предлагает принципиально новую концепцию художественного времени и пространства. Главное в импрессионистическом хронотопе — ценность мгновения, локализовано ли оно в прошлом или настоящем, и ценность времени земного бытия человека, воспринимающего это мгновение. Стихийность революционной эпохи позволила импрессионистам акцентировать глобальность восприятия исторического момента. Такой тип хронотопа представлен в романе Б. Пильняка «Голый год».

Пильняк создает в своем произведении специфическую «модель мира», характеризующуюся особым сгущением и конкретизацией примет времени на определенных участках пространства. Автор фрагментарно членит пространственную картину мира, выделяя в ней топосы Города, Деревни, Дома, Дороги и наделяя каждый топос своими временными характеристиками. Для Города доминирующим является историческое время, для Деревни — природ-но-биологическое, для Дома — биографическое. Революция интерпретируется как импрессионистическое мгновение в истории России, в истории человека и даже в жизни природы. Здесь прошлое, настоящее и будущее время пересекаются, реальное пространство разрывает свои границы, а биографическое, биологическое и историческое время не только сталкиваются, но и взаимообуславливают друг друга. Такой сложный хронотоп приводит к наличию множества стилевых координат в романе без организующего их центра, причем каждая из стилевых тональностей стремится «к автономии». Тем не менее фон вечных, незыблемых сторон жизни в виде национально-духовной характеристики русского народа и природного начала бытия обеспечивает относительную композиционную завершенность произведения.

Таким образом, в процессе анализа выяснилось, что в русской прозе первой трети XX века возникает особый процесс «наложения» принципов импрессионистической поэтики на такие творческие методы, как реализм и модернизм. А также наблюдается непосредственная зависимость использования тех или иных элементов этой поэтики от своеобразия мировоззрения автора.

Разумеется, затронутые нами вопросы, касающиеся импрессионистической поэтики, не могут претендовать на исчерпывающую характеристику прежде всего по причине сознательной ограниченности художественным материалом. Многие аспекты темы лишь бегло намечены в нашей работе, многие — даже не поставлены и ждут дальнейшего исследования. Несомненно и то, что импрессионизм как сложное, многогранное явление искусства заключает в себе и другие подходы к его исследованию.