Кронштадтский Совет рабочих и солдатских депутатов в марте — октябре 1917 года

Тема предлагаемой работы — Кронштадтский Совет Рабочих и Солдатских Депутатов1 в марте — октябре 1917 года. Хронологические рамки являются традиционными — период между двумя революциями, навсегда изменившими судьбу и лицо страны.

Очевидна и актуальность темы — аббревиатура «С. Р. и С. Д.», по иронии судьбы сочетающая в себе сокращенные названия крупнейших советских партий, за несколько месяцев 1917 года облетела шестую часть суши, завладев умами большинства ее жителей. И один из наиболее ярких Советов, Кронштадтский, ставший уже через два месяца после своего образования символом светлого будущего для одних и кошмаром для других, впервые потребовавший себе всей власти, регулярно вступавший в конфликты с правительствомбезусловно, заслуживает самого внимательного изучения со стороны исследователей российской революции.

Возникновение и деятельность Кронштадтского Совета относится, таким образом, не к краеведческой тематике, а к историческим вопросам общенационального масштаба.

Диссертация, построенная по хронологическому принципу, состоит из пяти глав, причем материал в них распределен неравномерно. Так, пятая глава охватывает почти четыре месяца существования Кронштадтского Совета, столько же, сколько три предыдущие главы вместе взятые. Это, на первый взгляд, несоответствие фактического объема структурному распределению кажется нам обоснованным ввиду определенного уменьшения политической активности Советов во второй половине 1917 года. Монументальное четырехтомное издание протоколов Петроградского Совета, вышедшее в последние годы, построено по схожему принципу.

Строго говоря, за рамками заявленной темы находится первая глава, посвященная Февральской революции в Кронштадте. Однако, эти события оказались столь важными для последующей истории Кронштадта и его Совета, что мы не сочли возможным ограничиться в данном случае краткой исторической справкой, тем более, что такой формат обрек бы нас на заведомые искажения, ввиду сложности вопроса, по которому существует многочисленная и противоречивая литература.

Наиболее проблемными с источниковедческой точки зрения являются первая и вторая главы, т.к. они в значительной степени опираются на зачастую противоречащие друг другу свидетельства участников событий, а также на разрозненные архивные материалы. Для остальной части работы этот вопрос стоит не так острозначительным подспорьем для Пишем здесь заглавные буквы прописными, в соответствии с господствующей практикой 1917 года. исследователя здесь выступает периодическая печать, особенно «Известия Кронштадтского Совета», сохранившиеся, к сожалению, не полностью и в разных библиотеках.

Ряд документов большого объема вынесен в специальный раздел — «Приложения», равно как и несколько биографий деятелей, оставивших значительный след в истории Кронштадтского Совета в 1917 г. Туда же, в «Приложения», отнесены и разысканные в фотонегативном фонде ЦВММ и в фондах ЦГИА СПб фотографии, на которых запечатлен Исполнительный Комитет Кронштадтского Совета всех трех созывов 1917 г. и отдельные его деятели.

Предметом диссертационного исследования является история возникновения и деятельность Кронштадтского Совета в дооктябрьский периододнако, даже беглого знакомства с темой достаточно для того, чтобы понять — Совет неотделим от революционного Кронштадта, от политических импульсов, рождаемых многочисленными митингами на Якорной площади, в Морском манеже и.т.д., от других властных структурГородской Думы, института комиссаров Временного Правительства. Поэтому им уделено в предлагаемой работе немалое место.

Деятельность Кронштадтского Совета Рабочих и Солдатских Депутатов в период от Февральской до Октябрьской революции в той или иной степени привлекала внимание практически всех исследователей, писавших о 1917 годе. И это неудивительно — ведь Кронштадтский Совет, бывший в указанный период по существу единственным органом власти в Кронштадте, направлял и организовывал действия многотысячного гарнизона крепости, роль которого в истории революции общеизвестна. Такие события, как «кронштадтский инцидент» мая — июня 1917 года, участие кронштадтцев в июльской демонстрации и в штурме Зимнего дворца нашли отражение во всех серьезных работах, посвященных русской революции. В то же время, специальных работ о Кронштадтском Совете, да и вообще о революционном Кронштадте, немного.

Сведения о дореволюционной истории Кронштадта, его административной структуре можно почерпнуть из юбилейных трудов K.M. Орловского и Ф. А. Тимофеевского, вышедших еще до первой мировой войны.1 Что касается непосредственно 1917 года, то, как известно, отечественная историография революции делится на несколько периодов,.

1 Орловский K.M. Краткий исторический очерк Кронштадтской городской полиции по случаю 100 — летнего ее существования. Кронштадт, 1912; Тимофеевский Ф. А. Краткий исторический очерк двухсотлетия города Кронштадта. Кронштадт, 1913. Краткие сведения о первом комиссаре Временного Правительства в Кронштадте В Н. Пепеляеве см.: Боиович М. М. Члены Государственной Думы (портреты и биографии). Четвертый созыв. М., 1913. С. 441. В 1917 году в журнале «Трудовая республика» выходит статья, посвященная кронштадтской группе беспартийных, которую мы тоже относим к историографии, хотя, конечно, явная близость к событию делает возможным рассмотрение этого очерка и в качестве источника: Кронштадтская беспартийная организация трудящихся — «Трудовая Республика» // Трудовая Республика. 1917. № 7. хронологически совпадающих с крупными этапами в истории и культурной жизни нашей страны. Первый период — с 1917 года до конца двадцатых — начала тридцатых годов характеризуется повышенным интересом исследователей к революционной тематике, публикацией значительного количества источников как документального (протоколов, стенограмм), так и мемуарного характера. Широко привлекается периодическая печать, в том числе и неболылевистская. Зачастую авторы работ, посвященных истории революции, сами являются участниками событий, что придает их трудам полумемуарный, полуисследовательский характер. Однако уже в этот время определенно стал проявляться такой недостаток советской историографии истории революции, как исключительное предпочтение большевистской партии и ее деятелей всем остальным общественным и политическим группам, партиям и лицам. Впоследствии, в годы правления Сталина, этот недостаток станет истинной трагедией исторической науки.

Одна из первых книг, посвященных революционной истории Кронштадта, была издана в нашей стране еще во время гражданской войны, до знаменитого мятежа 1921 года.1 «Красный часовой Кронштадт» не относится к числу работ, удостоенных большого внимания и часто цитируемых исследователями революции на Балтике и, в частности, в Кронштадте. Между тем, эта книга (или, если угодно, брошюра) представляет из себя весьма подробное описание событий, происходивших в Кронштадте в период от Февраля до Октября, а также (гораздо менее обстоятельно) — в годы гражданской войны. Невостребованность ее в советской исторической науке может быть легко объясненапассажи автора, подобные следующему: «Троцкого ждал Кронштадт, он чуял в нем вождя, за которым идти не страшно, за которым идти можно и нужно. Инстинкт масс почти никогда не бывает обманчив, и в данном случае инстинкт не обманул кронштадтцев" — «Если Троцкий до сих пор считает Кронштадт «гордостью русской революции», то и Кронштадт со своей стороны считает Троцкого гордостью Кронштадта» надолго определили место книги в спецхране.2.

Заслуживает ли она такого отношения? Какова ее научная ценность? И, наконец, кто ее автор, скрывающийся под псевдонимом О.Л. Д’Ор?

1 Д’Ор О. Л. Красный часовой Кронштадт. М., 1920.

2 Там же. С. 25. В советской историографии послесталинского периода нам удалось обнаружить лишь одну ссылку на эту работу: Петраш В. В. Моряки Балтийского флота в борьбе за победу Октября. М. — Л., 1966. С. 255. Впрочем, есть и скрытые ссылки. Так, в труде П. З. Сивкова при описании переговоров адмирала Р. Н. Вирена с бастующими рабочими 28 февраля 1917 г. приведен малодостоверный диалог между адмиралом и рабочим Цыганковым. Ссылка дана на большевистскую газету «Голос правды», № от 16 апреля, однако там этой сцены нет. Зато она описана в книге О.Л. Д’Ора: Сивков П. З. Кронштадт. Страницы революционной истории. Л., 1972. С.86- Д’Ор О. Л. Красный часовой Кронштадт. С. 6.

Оршер, Иосиф Львович [наст, имяпсевд. — Д'Ор О.Д., Старый журналист и др.- 10 (22). VII. 1878, с. Старое Переяславского у. Полтавской губ., — 19. И. 1942, Ленинград] - рус. сов. писатель, журналист. Печататься начал в 1893 в газетах юга России. С 1906 — в Петербургесотрудничал в бурж. — либеральной прессе." - так начинается заметка в Краткой Литературной Энциклопедии, посвященная О.Л. Д’Ору (И.Л. Оршеру).1 Там же приводится довольно длинный список его трудов — но «Красный часовой Кронштадт» среди них не упоминается.

Известный фельетонист, сотрудник «Сатирикона», а после революции — разного рода советских изданий, И. Л. Оршер встретил Февральскую революцию в редакции газеты «День». «Мы, все сотрудники „Дня“, в полном составе сидели в конторе на Невском проспекте», вспоминал О.Л. Д’Ор о февральских событиях. Причем не менее месяца он оставался сотрудником «Дня», и прекратил сотрудничество с этой газетой лишь в апреле, отряхнув «прах ног своих от „Дня“ и от всей буржуазной прессы вообще».4.

Но события, описываемые в «Красном часовом Кронштадте», начинаются с конца февраля! При этом они описаны очень подробно, практически без ссылок на источники, а очевидцем событий автор быть не мог. Откуда же тогда он брал сведения и какова их достоверность? Попробуем разобраться в этом.

Оправдывая свой псевдоним «Старый журналист», О.Л. Д’Ор обратился прежде всего к периодической печати, которой пользовался весьма свободно. Вот пример освещения одного события — приезда в Кронштадт 7 апреля 1917 года «бабушки русской революции» Е. К. Брешко — Брешковской в «Известиях Кронштадтского Совета» (автор статьи — Л. Грохольский) и в книге О.Л. Д’Ора.

Начало статьи Л. Грохольского: «Вчера Кронштадт посетила «Бабушка русской революции» Брешко — Брешковская.

Забыв свой возраст, не считаясь с усталостью, наша дорогая Бабушка, несшая с 1867 года поднятое ею красное знамя Свободы, тепло была встречена Кронштадтцами".5.

Соответствующее место в книге О.Л. Д’Ора: «Вчера Кронштадт посетила «бабушка русской революции» Брешко — Брешковская. Забыв свой возраст, не считаясь с усталостью, наша дорогая бабушка, несшая с 1867 года поднятое ею Красное Знамя Свободы.и.т.д.

Пришлось также Временному Правительству поднять для Кронштадта Иверскую."1.

1 Краткая Литературная Энциклопедия. М., 1968. Т.5. С. 473.

2 Д’Ор О. Л. («Старый журналист»). Литературный путь дореволюционного журналиста. М. — Л., 1930. С. 136.

3 Там же. С. 140.

4 Там же. С. 142.

5 Известия Кронштадтского Совета. 1917. 8 апреля.

Если не обращать внимание на мелочи, как-то, например, что слово «бабушка» у О.Л. Д’Ора со строчной буквы, а «красное знамя» — с прописной, 2 то сразу же бросаются в глаза разночтения после слова «Свободы» — у Л. Грохольского концовка абзаца выдержана в почтительно — торжественном тоне, у О.Л. Д’Ора — в издевательском. Обращает на себя внимание также и то, что автор «Красног о часового Кронштадта» даже не потрудился вычеркнуть из «заимствованного» текста слово «вчера» — и это в книге, написанной три года спустя после описываемых событий!

Еще один яркий пример почти дословного заимствования из прессы (естественно, без ссылки на источник) — описание речи Троцкого в Кронштадтском Совете 14 мая, где будущий наркомвоенмор подталкивает Совет, Исполком которого 13 мая принял резолюцию.

0 единовластии Совета в Кронштадте, к более решительным действиям.

Часть речи Троцкого (из «Известий Кронштадтского Совета»): «Вы сами писали резолюцию о взятии в свои руки власти! Как же вы: то, что для вас благотворно, для других вредно? То, что хорошо для вас, то хорошо и для всякого города. Вы стоите впереди, а другие отстали. Вы должны призвать их встать на ту же точку зрения, на какой стоите и вы. Вы должны говорить им: мы стоим, как гранитная скала, встаньте на ту же почву, берите власть в свои руки и требуйте, чтобы центральная власть России перешла в С[оветы] Р[абочих] и С[олдатских] Депутатов]».

Соответствующее место в книге О.Л. Д’Ора: ««Вы сами писали резолюцию о взятии власти в свои руки, — то, что хорошо для вас, хорошо и для всякого города. Вы стоите впереди, а другие отстали. Вы должны призывать их встать на ту же точку зрения, на какой стоите и вы. Вы должны говорить им: «Мы стоим, как гранитная скала, встаньте на ту же почву, берите власть в свои руки и требуйте, чтобы центральная власть России перешла в Совет Рабочих и Солдатских Депутатов».4 Как видим, снят упрек в нерешительности, брошенный Троцким кронштадтцам (зачем теперь об этом вспоминать?). Зато в конце абзаца автор услужливо добавляет: «Дальнейший путь Кронштадта был начертан опытной рукой вождя».

И все же не все в книге О.Л. Д’Ора можно объяснить заимствованиями из прессы. Например, указания на то, что председатель Кронштадтского Совета А. Н. Ламанов был сыном генерала, а начальник городской милиции Филиппенко — юристом, закончившим.

1 Д’Ор О. Л. Красный часовой Кронштадт. С. 21,22.

2 Хотя и это важно. По мнению Б. И. Колоницкого, «прописные буквы являются знаком сакрализации», и в революционные, переломные периоды истории «борьба за власть проявлялась и проявляется в конфликте строчных и прописных букв»: Колоницкий Б. И. Символы власти и борьба за власть. К изучению политической культуры российской революции 1917 года. СПб., 2001. С. 3,4.

3 Там же. 27 мая.

4 Д’Ор О. Л. Красный часовой Кронштадт. С. 26. также консерваторию по классу пения, вряд ли почерпнуты из периодической печати.1 Скорее всего, О.Л. Д’Ор, книга которого была издана литературно — издательским отделом политического управления РВС Республики, беседовал с сотрудниками этого управления или других ведомств Советского государства — бывшими кронштадтскими матросами, снабдившими «Старого журналиста» информацией о 1917 годе в Кронштадте.

Однако, книге И. Л. Оршера не повезло — несмотря на весь ее революционный задор, в 1924 году в журнале «Пролетарская революция» появилась разгромная рецензия некоего «А». «А» писал: «Книга Оль Д’Ора „Красный часовой Кронштадт“ написана бойко, пером опытного фельетониста. У очень неподготовленного читателя она может даже иметь некоторый успех. Но исторической ценности она никакой не имеет». Далее «А» поясняет: «Целый ряд фактов передан в ней излишне драматизированным в ущерб исторической правде. Автор, чтобы изобразить торжественность революции, впадает в фальшивый тон, заимствуя выражения из поповского словаря». Как пример, «А» ссылается на названия некоторых глав «Красного о часового Кронштадта»: «В первые дни творения», «Всенощная накануне свободы». «А» делает вывод касательно личности автора книги о Кронштадте: «Этот бойкий буржуазный фельетонист хочет воспеть революцию, но революция ему чужда и непонятна».4 Свою рецензию «А» заканчивает призывом: «Не стоит печатать такие лубочные произведения, когда необходимо переиздать целый ряд чрезвычайно ценных и нужных вещей».5 Не исключено, что появление в 1924 году подобной рецензии могло быть как — то связано с начавшейся кампанией, направленной против Троцкого, которому И. Л. Оршер посвятил немало проникновенных строк, часть из которых приведена выше.6 п.

В 1922 году увидела свет брошюра П. Н. Столпянского, посвященная пятилетней о годовщине революционных событий в Кронштадте. В предисловии к брошюре была заявлена цель ее издания: «в самой сжатой форме отметить выдающиеся моменты в роли Кронштадта, которую ему довелось сыграть во время революции».9 Небольшая по размеру брошюра посвящена в основном событиям 1917 года и последовавшему четыре года спустя.

1 Там же. С. 11, 16.

2 А. Оль Д’Ор. Красный часовой Кронштадт // Пролетарская революция. 1924. № 1. С. 198.

3 Там же.

4 Там же.

5 Там же. С. 199.

6 Вряд ли И. Л. Оршер был убежденным троцкистомскорее, здесь играло роль то обстоятельство, что заказчиком книги был РВС во главе с Троцким, а «Старый журналист» знал, кого и как следует похвалить, чтобы издать свою книгу в голодном 1920 году тиражом 50 000 экземпляров.

7 Фамилия автора установлена по каталогу РНБ. Сама брошюра издана от имени Центральной Комиссии по устройству Октябрьских торжеств в Кронштадте. См. также другую книгу Столпянского, в которой он упоминает о своем авторстве данной брошюры: Столпянский П. Н. Историко — общественный путеводитель по Кронштадту. Пг., 1923. С. 23.

8 Столпянский П. Н. 1917 — 1922 год в Кронштадте. Кронштадт, 1922.

9 Там же. С.З. знаменитому Кронштадтскому мятежу. Еще одна книга Столпянского, вышедшая годом позже в более близком автору жанре путеводителя, замечательна наличием карты города с указаниями, в каких домах какие учреждения располагались.1.

Двадцатые — начало тридцатых годов — время интенсивных публикаций по истории революционного движения, событиям 1917 года. Огромную роль для развития науки играли в это время журналы «Красная летопись», «Пролетарская революция» и другие подобные издания. Взаимоотношениям между начальником всех морских частей Кронштадта (должность, появившаяся уже после Февраля, в 1917 году ее занимал П.Н. Ламанов) и моряками посвящена статья автора, скрывающегося под псевдонимом «Е».2 Автор статьи так определяет свою цель: «С любезного разрешения П. Н. Ламанова по его материалам даем несколько характерных штрихов из жизни Кронштадта в первые месяцы февральской и в первые дни октябрьской революций».3 Статья А. Ф. Ильина — Женевского, посвященная большевистской периодической печати Кронштадта и Гельсингфорса, содержит ценные сведения о редакторах первой газеты, возникшей в Кронштадте после Февралябольшевистского «Голоса правды».4.

Говоря о литературе двадцатых годов, в которой так или иначе рассматриваются вопросы, связанные с революционным Кронштадтом и его Советом, нельзя не упомянуть статьи А. К. Дрезена, посвященные революционному движению на Балтийском флоте, участию балтийцев в обеих революциях 1917 года.5 Эта же тема затрагивается и в статьях М. Петрова, С. Виноградова, Н. Авдеева, А. Ф. Ильина — Женевского, В. Владимировой, брошюре В. Зофа.6 Появляются очерки, посвященные роли Советов в революции, а также таким значительным (и тесно связанным с кронштадтской темой) вехам истории России, как «июльские дни» 1917 года в Петрограде. Исследуется история отдельных военных частей,.

1 Столпянский П. Н. Историко — общественный путеводитель по Кронштадту. Пг., 1923.

2 Е. Кронштадт в первые месяцы революции // Красный флот. 1922. № 5 — 7.

3 Там же. С. 159.

4 И. — Ж. А. Ф. Большевистские газеты Кронштадта и Гельсингфорса в 1917 г.// Красная летопись. 1927. № 3.

5 Дрезен А. К. Армия и флот в Февральской революции // Красная летопись. 1932. № 1 — 2- Он же. Балтийский флот в годы подъема (1910 — 1913 гг.) // Красная летопись. 1930. № 3- Он же. Балтийский флот от июля к октябрю 1917 г. // Красная летопись. 1929. № 5- Он же. Петроградский гарнизон в июле и августе 1917 г. (материалы по истории большевизации солдат и матросов) // Красная летопись. 1927. № 3- Он же. Центральные матросские и офицерские организации Балтийского флота в 1917 году // Красная летопись. 1929. № 3.

6 Петров М. Балтийский флот в октябре 1917 года // Пять лет Красного Флота. 1917 — 1922гг. Пг., 1922. Виноградов С. Балтийцы в революционном движении // Красный флот. 1924. № 10- Он же. Флот в революционном движении. Л., 1925; Авдеев Н. Большевистская работа во флоте и армии накануне февральской революции // Пролетарская революция. 1924. № 6- Женевский А. Арест Виктора Чернова в июльские дни // Красная летопись. 1926. № 6- Владимирова В. Июльские дни 1917 года // Пролетарская революция. 1923. № 5- Зоф В. Из истории флота прошлого и настоящего. Л., 1924.

7 Дуплицкий Д. Балтийский флот в июльские дни 1917 года // Красная летопись. 1922. № 2−3- Шелавин К. Июльское дело //3−5 июля 1917 года. Пг., 1922; Вл. С. Июльские дни и флот // Красный флот. 1925. № 7- Югов М. С. Советы в первый период революции // Очерки по истории Октябрьской революции. М. — Л., 1927. Т.2- Лидак О. Июльские события 1917 года. Там же. Немало ценных сведений о действиях кронштадтского отряда в расквартированных на Котлине.1 Истории революционного движения в Кронштадте посвящен очерк В. Вороневского, вошедший в их совместную с М. Хенриксоном книгу о л.

Кронштадтской крепости. В двадцатые годы публикуются первые советские рецензии на мемуары политических деятелей и участников революционных событий — например, рецензия В. Автухова на книгу воспоминаний Г. К. Графа.

В это же время печатаются статьи и отдельные исследования, посвященные деятелям революционного Кронштадтаих общим существенным недостатком является тяготение к агиографии вместо критического разбора и исследования деятельности того или иного политика послефевральской эпохи.4.

Некоторые вопросы истории революционного Кронштадта в марте — апреле 1917 года затрагиваются в фундаментальном труде Д. О. Заславского и В. А. Канторовича о Февральской революции, увидевшем свет в 1924 году.5 Признаваясь, что «авторы этой книги сами свидетели и участники февральской революции», 6 Д. О. Заславский и В. А. Канторович в предисловии очерчивают круг источников, использованных в работе: «Основным источником служила периодическая печать, сведения которой корректировались путем сопоставления разных архивов и появившейся уже мемуарной литературы». Большое внимание к материалам периодики в целом характерно для историографии двадцатых годов, так как «архивы революционных учреждений либо не сохранились, либо не разобраны». Газетные материалы послужили основным источником и для серии «Революция 1917 года. о.

Хроника событий)".

К двадцатым — тридцатым годам относится и становление эмигрантской историографии истории революции. В Париже в 1933 году выходит двухтомный труд капитана 2 ранга А. П. Лукина, который, по словам автора предисловия к этой книге адмирала А. И. Русина, «не.

Петрограде во время июльского кризиса содержится и в статье П. М. Стулова: Стулов П. М. 1 — й пулеметный полк в июльские дни 1917 года // Красная летопись. 1930. № 3. Особо следует отметить статью M.JI. Лурье, основанную на архивных документах — показаниях Ф. Ф. Раскольникова, С. Г. Рошаля, постановлении следственной комиссии правительства по делу об участии кронштадтцев в выступлениипри этом документы занимают львиную долю статьи, фактически не подвергаясь анализу, критике и осмыслению: Лурье М. Л. Кронштадтские моряки в июльском выступлении 1917 года//Там же. 1932. № 3. Рыбкин П. Учебно — Минный отряд и Электро — Минная школа Балтфлота. (Краткий исторический очерк 1874 — 1920 гг.) // Красный флот. 1922. № 9.

2 Вороневский В. Кронштадт на путях пролетарской революции // Кронштадтская крепость — ключ к Ленинграду. Л., 1926.

3 Автухов В. Монархические вопли, дворянские слезы // Красный флот. 1922. № 5 — 7.

4 Петр Иванович Смирнов // Пять лет Красного Флота. 1917 — 1922 гг. Пг., 1922; Иван Николаевич Колбин // Красный флот. 1924. № 1- Женевский А. Л. А. Брегман // Красная летопись. 1926. № 1- Горбецкий Е. В. Кронштадтский трибун Рошаль Семен Григорьевич. Л., 1927.

5 Заславский Д. О., Канторович В. А. Хроника Февральской революции. Т.1 Пг., 1924.

6 Там же. С. 14.

7 Там же. С. 13.

8 Авдеев Н. Революция 1917 года. (Хроника событий). Т.2. Апрель — май. М. — Пг., 1923; Владимирова В. Революция 1917 года. (Хроникасобытий). T.III. М.-Пг., 1924. представляет собой сухого перечня или обзора исторических событий и того развития, какое получили они на русских морях в эпоху величайших потрясений, но является живой и увлекательной иллюстрацией этих событий, и в этом заключается его главная ценность".1 Из 56 глав книги Лукина лишь одна, последняя глава второго тома «Восстание Кронштадта» связана с нашей темой.2 В «Морском журнале» и газете «Возрождение» выходят статьи о последнем военном губернаторе Кронштадта адмирале Вирене, носящие апологетический характер. Очерк генерала от инфантерии А. Я. Елыиина посвящен кронштадтскому Морскому Инженерному Училищу.4 На страницах «Морского журнала» появлялись публикации, посвященные судьбе офицеров Балтийского флота в революционное время.5.

В период сталинской диктатуры изучение истории революции в нашей стране значительно уменьшаетсяпоявляются труды, изобилующие неверными, придуманными фактами, происходит фальсификация прошлого.6 Некоторые авторы не стесняются делать заявления.

1 Лукин А. П. Флот. Русские моряки во время великой войны и революции. [Париж, 1933]. Т.1. С. 5. Сам автор так определяет цель своей работы: «Настоящий труд, посвящаемый славному Российскому Императорскому флоту, под Андреевским флагом которого я прослужил всю мою жизнь, с самых юных лет, не представляет собой хронологическую историю его деятельности в минувшую войну, а является лишь перечнем тех боевых эпизодов, операций, самоотверженных подвигов и разнообразных приключений русских моряков на протяжении военных действий и их трагических переживаний в первые дни революции, детальные сведения о которых я собирал теперь, после четырехлетней работы среди нашего рассеяния по всему лицу Земли»: Там же. СЛ.

2 Автор не указывает, на какие источники он поирался при описании кронштадтского восстания, но некоторые предположения сделать можно. По существу, вся глава делится на две части — во — первых, это восстание, увиденное глазами слушателя минного офицерского класса мичмана Кравз — Тарнавского (вероятно, он и поделился с А. П. Лукиным своими воспоминаниями) — во — вторых, описание последнего дня адмирала Вирена и его гибели. Эта, важнейшая часть очерка Лукина опирается, как справедливо указывает А. Ю. Емелин, на мемуары вдовы Вирена Надежды Францевны: Жизнь и смерть адмирала Вирена (воспоминания вдовы) // Кортик. (Флот. История. Люди). 2006. № 4. С. 60.

3 Адмирал Р. Н. Вирен // Морской журнал. 1930. № 2- Возрождение. 1929. 14 марта. (Статья С. К. Терещенко «Памяти адмирала Вирена»),.

4 Ельшин А. Я. Морское Инженерное Императора Николая 1-го Училище // Морской журнал. 1935. № 12.

5 Памятные дни из истории Российского Флота // Там же. 1928. № 3- Предварительный список офицеров Российского флота, погибших во время смуты // Там же. 1939. № 6.

6 Как пример, можно указать на книгу H.A. Ходза, посвященную С. Г. Рошалю. В этом опусе при описании июльских дней и состоявшегося в ночь на 4 июля известного телефонного разговора между Ф. Ф. Раскольниковым и Г. Е. Зиновьевым, художественный талант автора показал себя особенно ярко. H.A. Ходза, взяв за основу реальный исторический факт, расцветил его массой выдуманных подробностей и никогда никем не произносимых диалогов. Уже не Раскольников спрашивает Зиновьева о позиции ЦК большевиков по вопросу о выступлении — разговор на ту же тему ведет некий анонимный матрос, естественно, со Сталиным. Стоящий рядом Семен Рошаль помогает недогадливому моряку понять туманные намеки вождя: «- Про оружие спроси, — подсказывал Рошаль говорившему с товарищем Сталиным матросу. — Как нам приезжать: вооруженными или нет?

Про оружие братишки спрашивают, товарищ Сталин, — надрывался в телефонную трубку матрос. — Как нам приезжать? С винтовками нам привычней! Ответ товарища Сталина дошел до матроса, очевидно, не сразу. Он повесил трубку и, смущенно поправляя бескозырку сообщил:

Про карандаши ответил!

Про какие карандаши? — заволновались все. — Передай все от слова до слова, что тебе говорил товарищ Сталин.

Он говорит: вам виднее, товарищи, насчет винтовок. Я, говорит, газетчик. Мое, значит, оружиекарандаш. И его я всегда при себе держу, я без своего оружия никуда, а вы смотрите сами. наподобие: «Старые печатные работы, относящиеся к этому периоду, освещали события во флоте не с большевистских позиций, поэтому они не могли быть использованы при написании диссертации».1 В то же время выходят и серьезные исследования, опирающиеся прежде всего на источники, а не на указания «великих корифеев науки» — как пример, можно указать на появившиеся в начале 50-х годов статьи И. Г. Чижова и В. К. Медведева, л основанные на архивных материалах. П. З. Сивков, много лет посвятивший изучению истории революционного Балтийского флота, выпустил в 1946 году свою первую крупную работу, посвященную этой теме.

Не свободна еще от последствий сталинского разгрома исторической науки опубликованная в 1955 году монография A.B. Богданова, в очень небольшой степени опирающаяся на неопубликованные архивные материалы.4 Этот упрек можно адресовать и A.C. Пухову, статьи которого изобилуют сомнительными данными и выводами при минимальном обращении к источникам.5 Зато много новых данных о первых днях революции в Кронштадте содержится в статьях С. Ф. Найды и особенно А. М. Блинова, изучивших как материалы периодической печати, так и архивные документы.6 То же самое можно сказать и об очерке В. Ф. Шишкина, посвященной «кронштадтскому инциденту» в мае 1917 года.7 Во второй половине 50-х годов наравне с научными изданиями появляются и многочисленные о газетные заметки, посвященные истории Кронштадта и его Совета в 1917 году.

Для кронштадтцев все стало ясно": Ходза H.A. Большевистский комиссар Семен Рошаль. М., 1952. С. 31. Единственный архивный источник, в котором содержится описание этого заведомо выдуманного эпизодавоспоминания матроса П. М. Ананьина, хранящиеся в РГБ и написанные в 1949 г. По нашему мнению, Ананьин по политическим соображениям заимствовал эту историю из первого издания книги H.A. Ходза, вышедшего в 1940 г.: НИОР РГБ, ф.369, картон 375, д. 1, л.2об.

1 Лебедев А. П. Борьба большевиков за демократизацию старого царского флота и создание Красного Балтийского флота (1917 — 1918 гг.) Дисс. канд. ист. наук. J1., 1952. Отметая «старые печатные работы», автор зато «неизменно опирался на гениальные труды великих корифеев науки В. И. Ленина и И.В. Сталина»: Там же. C. V111. А. П. Лебедев уделял большое внимание изменениям «генеральной линии партии» — например, на страницах 77 и 138 его диссертации (экземпляр Научной библиотеки им. М. Горького при СПбГУ) зачеркнута фамилия «Рошаль», что удивительным образом совпадает с национальной политикой последнего года сталинской эпохи, ознаменовавшимся делом «врачей — убийц».

2 Чижов И. Г. Кронштадтский гарнизон в период подготовки и проведения Великой Октябрьской социалистической революции // Морской сборник. 1951. № 11- Медведев В. К. Кронштадт в июльские дни 1917 г. // Исторические записки. 1953. Т.42.

3 Сивков П. Моряки Балтийского флота в борьбе за власть Советов в 1917 году. М., 1946. Конечно, эта книге не избежала влияния своего времени — так, многие фамилии, без которых историю революционного Кронштадта в 1917 году представить невозможно (Раскольников, Любович и др.) попросту отсутствуют.

4 Богданов A.B. Моряки — балтийцы в 1917 году. М., 1955.

5 Пухов А. Флот в борьбе за социалистическую революцию // Морской сборник. 1939. № 21 — 22- Он же. Петроградский гарнизон и Балтийский флот в дни Февральской революции // Ленинградский Дом Ученых им. М. Горького. Сборник докладов Военно — Исторической секции. 1959. № 2.

6 Блинов А. Первые революционные органы власти в Кронштадте в 1917 году // Военные моряки в борьбе за победу Октябрьской революции. М., 1958; Найда С. Борьба революционных моряков русского флота за победу социалистической революции // Там же.

7 Шишкин В. Ф. Кронштадтский инцидент в мае 1917 года // Ученые записки ЛГПИ им. Герцена. 1958. Т. 152.

8 Можно отметить статью С. Новоевского «На путях к Октябрю» (Рабочий Кронштадт. 1957. 10 сентября), анонимную заметку «Образование Кронштадтского Совета» (Советский флот. 1957. 24 марта). Появляются и.

В 1957 году в малотиражном сборнике трудов войсковой части 131 041 выходит статья A.A. Лисуна, посвященная истории Кронштадта в первые месяцы после Февральской революции. В нашей историографии этот тридцатистраничный очерк, основанный на архивных источниках, остался незамеченным, несмотря на то, что он представляет из себя совершенно новый, хотя и очень спорный взгляд на процесс становления в Кронштадте демократических органов власти.

В 1960 — х годах изучение революционной истории флота и, в частности, Кронштадта, продолжается. Выходит совместный труд, посвященный Е. П. Тверитинову — ученому, видному кронштадтскому общественному деятелю, редактору газеты «Котлин».3 Ряд вопросов, связанных с ролью кронштадтцев в июльских событиях, освещен в монографии.

О.Н. Знаменского.4 Вслед за В. Ф. Шишкиным статью о «кронштадтском инциденте» опубликовал В. Н. Гинев.5 В сборнике, посвященном истории Кронштадтского военно морского госпиталя, вышедшем в 1967 году, статья Ф. В. Пасюкова посвящена б революционному периоду истории госпиталя.

Подлинным научным прорывом, поднявшим изучение революционной истории Балтийского флота на новую высоту, явились труды В. В. Петраша.7 Изучив огромное количество архивных документов, В. В. Петраш впервые рассмотрел многие вопросы, красной нитью проходящие по историографии революционного Кронштадта — о численности и составе кронштадтского гарнизона в 1917 году, о количестве арестованных в ходе Февральской революции офицеров, об офицерских организациях, возникших после Февраля в Кронштадте и других базах Балтийского флота, опираясь на источники (преимущественно из фондов РГАВМФ). Несмотря на ряд ошибок и неточностей, допущенных В. В. Петрашем и очерки, посвященные памятным историческим местам, зданиям. Например, дому, где до революции располагалось Морское собрание, а потом — Кронштадтский Совет Рабочих и Солдатских Депутатов, посвящена анонимная статья «Историческое здание» (Кронштадтская правда. 1959. 15 ноября). Этому же зданию посвящен очерк А. Еськова, вышедший уже в 90 — е годы: Морская газета. 1995. 11 февраля.

1 Этот сборник был обнаружен нами только в фондах Центральной Военно — Морской Библиотеки в СанктПетербурге.

2 Лисун A.A. Борьба большевистской партии за превращение Кронштадта в ударную силу пролетарской революции // Войсковая часть 13 104. Труды. 1957. № 4. A.A. Лисун определяет хронологические рамки статьи «периодом с марта по май 1917 г., в течение которого и была завершена в основном большевизация Кронштадта»: Там же. С. 32.

3 Белькинд Л. Д., Мокеев А. Н., Тверитинов А. Е. Евгений Павлович Тверитинов. М. — Л., 1962. О Тверитинове также см. Шлендова М. А. Они родились в Кронштадте. Биографии и портреты. СПб., 2004.

4 Знаменский О. Н. Июльский кризис 1917 года. М. — Л., 1964.

5 Гинев В. Н. Кронштадтский инцидент в мае 1917 года // Вопросы истории. 1967. № 5.

6 Пасюков Ф. В. Кронштадтский Военно — морской госпиталь в период с марта 1917 по апрель 1921 гг. // История Кронштадтского госпиталя. Л., 1967.

7 Петраш В. В. Состав Балтийского флота и участие балтийских моряков в Октябрьском вооруженном восстании // Ленин и Октябрьское вооруженное восстание в Петрограде. М., 1964; Он же. Выборы в Учредительное собрание по Балтийскому избирательному округу // Город Ленина в дни Октября и Великой Отечественной войны 1941 — 1945 гг. М. — Л., 1964; Он же. Моряки Балтийского флота в борьбе за победу Октября. М. — Л., 1966. неизбежных при обработке и использовании большого объема документов, трудно переоценить значение его работ, не потерявших своей актуальности и в наши дни.

В начале 1970 — х годов в свет выходят труды С. С. Хесина и П. З. Сивкова, также внесшие значительный вклад в изучение революционной истории Кронштадта.1 Книга П. З. Сивкова, изданная посмертно, явилась первым подробным исследованием, посвященным исключительно Кронштадту в 1917 году, со времен О.Л. Д’Ора. В то же время научно справочный аппарат у П. З. Сивкова значительно слабее, чем у Петраша или Хесинадалеко не все цитаты имеют соответствующие ссылки на источники. Немало ценного о периоде становления Кронштадтского Совета содержится и в монографии Э. Н. Бурджалова, посвященной Февральской революции.2 В целом работы Петраша, Хесина, Сивкова и Бурджалова являются крупнейшим достижением советской историографии по теме истории революционного Кронштадта.

В опубликованной в 1985 году книге Г. Ф. Петрова, несмотря на ее краеведческий уклон, вопросы истории Кронштадтского Совета также не обойдены стороной.3 Не угасает и традиционный для советской историографии жанр апологетических очерков о героях революции.4 В частности, в рукописно — документальном фонде ЦВММ хранится восьмитомный коллективный труд, представляющий из себя сборник биографических очерков о моряках — активных участниках революции и гражданской войны, подготовленный группой исследователей в конце 60-х годов.5 Кроме того, в это время (60 -е — 80 — е годы) выходят и более общие труды, в которых освещаются отдельные аспекты деятельности Кронштадтского Совета в рамках общей истории революционного движения во флоте.6.

1 Хесин С. С. Октябрьская революция и флот. М., 1971; Он же. Некоторые особенности создания и деятельности большевистских организаций на флоте в 1917 г. // Военные организации партии большевиков в 1917 году. М., 1986; Сивков П. З. Кронштадт. Страницы революционной истории. JL, 1972.

2 Бурджалов Э. Н. Вторая русская революция. Москва. Фронт. Периферия. М., 1971.

3 Петров Г. Ф. Кронштадт. Очерк истории города. Л., 1985.

4 Герои Октября. Биографии активных участников подготовки и проведения Октябрьского вооруженного восстания в Петрограде. Т.1 — 2. Л., 1967; Стрелов А. Матрос — большевик // Морской сборник. 1989. № 11. Несмотря на год публикации, статья А. Стрелова об A.B. Баранове, кронштадтском матросе — большевике, полностью выдержана в традициях советской историографии. То же можно сказать и о биографии Раскольникова, написанной П. С. Кольцовым (хотя книга имеет заметную антисталинскую направленность): Кольцов П. С. Дипломат Федор Раскольников. М., 1990.

5 Справки к сборнику «Моряки — активные участники Великой Октябрьской социалистической революции и гражданской войны». Кн.1 -8//ЦВММ, рукописно-документальный фонд, №В- 19 679.

6 Боевой путь Советского Военно — Морского флота. М., 1964; Токарев Ю. С. Народное правотворчество накануне Великой Октябрьской социалистической революции (март — октябрь 1917 г.). М. — JL, 1965; Октябрьское вооруженное восстание. Семнадцатый год в Петрограде. В 2 — х кн. Л., 1967; Андреев A.M. Советы рабочих и солдатских депутатов накануне Октября. М., 1967; Он же. Местные Советы и органы буржуазной власти (1917 г.). М., 1983; Измайлов Н. Ф., Пухов A.C. Центробалт. Калининград, 1967; Астрахан Х. М. Большевики и их политические противники в 1917 году. Из истории политических партий в России между двумя революциями. Л., 1973; Военные организации российского пролетариата и опыт его вооруженной борьбы (1903 — 1917). М., 1974; Иванов Н. Я. Контрреволюция в России в 1917 году и ее разгром. М., 1977;

Сквозь призму борьбы большевиков с другими партиями рассмотрены некоторые аспекты революционной истории Кронштадта в диссертациях А. Ф. Жукова и М. А. Елизарова.1 В интересной статье Я. Шрайбера, посвященной знаменитым «кронштадтским бонам», приведена историография вопроса и справедливо указано на односторонне освещение проблемы этих «бон» в советской историографии. Автором, профессиональным коллекционером, высказан ряд интересных замечаний касательно происхождения загадочных «денежных знаков».2.

С конца 60-х годов всплеск интереса к революционной деятельности балтийских моряков и, в частности, кронштадтцев заметен и в зарубежной историографии. Многие аспекты темы затронуты в фундаментальных трудах А. Рабиновича, опубликованных на рубеже шестидесятых — семидесятых годов и переведенных несколько десятилетий спустя на л русский язык. В 1973 году выходит статья Д. А. Лонгли, посвященная взаимоотношениям матросов и офицеров на Балтийском флоте в 1917 году, написанная преимущественно по опубликованным в СССР источникам и материалам периодической печати 1917 года.4 Рассматривая ситуацию в трех военно — морских базах (Кронштадте, Гельсингфорсе и Ревеле), исследователь отмечает такие особенности кронштадтского революционного движения, как исключительная ненависть матросов к офицерам, осведомленность гарнизона о событиях в Петрограде (в отличие от гарнизонов других баз Балтийского флота), значительное участие рабочих в революции.5 Лонгли соглашается с традиционным для советской историографии тезисом, что Временному Правительству так и не удалось сколько — нибудь существенно ограничить кронштадтскую вольницунаоборот, антикронштадтская кампания ослабила правительство и увеличила авторитет Кронштадтского Совета.6 В другой своей статье, посвященной первым неделям становления Кронштадтского комитета РСДРП.

Минц И. И. История Великого Октября. Т.1 — 3. М., 1977 — 1979; Соболев Г. Л. Петроградский гарнизон в борьбе за победу Октября. Л., 1985; Канев С. Н. Революция и анархизм: Из истории борьбы революционных демократов и большевиков против анархизма (1840 — 1917 гг.). М., 1987; Кардашев Ю. П. Буревестники: Революции в России и флот. М., 1987; Спирин Л. М. Россия. 1917 год: Из истории борьбы политических партий. М., 1987; Павлов Д. Б. Эсеры — максималисты в первой российской революции. М., 1989; Поликарпов В. Д. Военная контрреволюция в России. 1905 — 1917 гг. М., 1990. Последняя работа, изданная в конце перестройки, написана, тем не менее, еще в традициях советской историографии, с непременными ссылками на МарксаЭнгельса — Ленина, авторитет которых для автора непоколебим.

1 Жуков А. Ф. Борьба большевиков против мелкобуржуазной идеологии эсеров-максималистов. Дисс. канд. ист. наук. Л., 1970; Елизаров М. А. Борьба партии большевиков с мелкобуржуазным революционаризмом на Балтийском флоте в период подготовки и проведения Великой Октябрьской Социалистической Революции (март-октябрь 1917 г.) Дисс. канд. ист. наук. Л., 1986.

2 Шрайбер Я. О некоторых бонах из коллекции // Советский коллекционер. 1980. № 18.

3 Рабинович А. Кровавые дни: Июльское восстание 1917 г. в Петрограде. М., 1992; Он же. Революция 1917 года в Петрограде: Большевики приходят к власти. М., 2003.

4 Longley D.A. Officers and man. A study of the development of political attitudes among the sailors of the Baltic Fleet in 1917//Soviet Studies. 1973. №XXV.

5 Ibid. Pp.28, 35.

6 Ibid. Pp. 41−42. б) после Февраля, Лонгли полемизирует с советскими исследователями, обосновывает свое видение этого, по его словам «не гладкого процесса».1 На наш взгляд, работы Лонгли, выполненные на высоком научном уровне, положили основу для изучения истории революционного Кронштадта на Западе.

Ряд аспектов революционной истории Кронштадта затрагивается и в вышедших за рубежом трудах М. С. Френкина, посвященных роли армии в революции. М. С. Френкин не жалует «занозу в теле Февральской революции — анархо — большевистский Кронштадт», адресует упреки и Керенскому, и Корнилову, что они не смогли ликвидировать эту «занозу».3 В целом указанные книги М. С. Френкина, насыщенные антибольшевистской риторикой (чего не скажешь о его работах, написанных в СССР), все же выгодно отличаются широкой источниковой базой (автор работал во многих советских архивах) в сочетании со свободой слова, недоступной в то время отечественным исследователям.4.

Более взвешенным подходом к теме исследования отличаются монографии Э. Модели и Н. Е. Саула, вышедшие одновременно в 1978 году, ставшим подлинно золотым годом для зарубежной историографии исследуемой нами темы.5 И Модели, и Саул ввели в оборот новые источники, связанные с пребыванием британских офицеров и дипломатов в России, в частности, из архивов Foreign Office, но фундаментальной базой их трудов стали опубликованные в СССР сборники документов, мемуары и периодическая печать. В определенном смысле итоговой для западной историографии работой стало исследование И. Гетцлера, посвященное Кронштадту в 1917 — 1921 годах.6 Насыщенная огромным фактическим материалом, книга Гетцлера буквально по дням воссоздает историю революционного Кронштадта. В отличие от своих предшественников, Гетцлер уделил большое внимание не только массовым процессам, но и биографиям кронштадтских политических лидеров.

Кроме того, отдельные проблемы истории революционного Кронштадта затрагиваются в монографиях П. Эврича, Р. Пайпса, 3. Галили и О. Файджеса, статье У. Розенберга.7.

1 Longley D.A. Some Historiographical Problems of Bolshevik Party History (The Kronstadt Bolsheviks in March 1917) // Jahrbucher fur Geschichte Osteuropas. 1974. № 4. P.514.

2 Френкин M. Русская армия и революция 1917 — 1918. Мюнхен, 1978; Он же. Захват власти большевиками и роль тыловых гарнизонов армии. Подготовка и проведение Октябрьского мятежа 1917 — 1918 гг. Иерусалим, 1982.

3 Френкин М. Русская армия и революция 1917; 1918. Munich, 1978. С. 434 -435.

4 См. например: Френкин М. С. Революционное движение на Румынском фронте. М., 1965.

5 Mawdsley Е. The Russian revolution and the Baltic Fleet (War and Politics, February 1917 — April 1918). London, 1978; SaulN.E. Sailors in Revolt: The Russian Baltic Fleet in 1917. Lawrence, 1978.

6 G etzler I. Kronstadt 1917; 1921: The Fate of a Soviet Democracy. Cambridge, 1983.

7 Пайпс P. Русская революция. 4.1 — 2. M., 1994; Галили 3. Лидеры меньшевиков в русской революции. М., 1993; Rosenberg W.G. The Russian Municipal Duma Elections of 1917: A Preliminary Computation of Returns // Soviet Studies. 1969. Vol.XXI. № 2- Figes О. A People’s Tragedy: The Russian Revolution 1891 — 1924. London, 1996. Недавно переведенная у нас книга П. Эврича (Эврич П. Русские анархисты. М.: ЗАО Центрполиграф,.

Необходимо отметить, что почти все перечисленные нами работы западных историков вышли в годы расцвета так называемой «социальной школы», и это обстоятельство наложило свой отпечаток на оценку исследователями революционного движения в России. Так, например, в монографии И. Гетцлера совершенно не отмечены деструктивные стороны такого явления, как кронштадтская послефевральская вольница, а описание автором деятельности Кронштадтского Совета иногда переходит в прямую апологетику.1 Кроме того, общим недостатком указанных зарубежных работ (исключая О. Файджеса и М.С. Френкина) является труднодоступность для исследователей советских архивов, что мы, конечно, не можем поставить в вину исследователям.2 Отечественная историография последних полутора десятилетий обогатилась множеством новых работ, свободных от цензурных ограничений, имевших место в прошлом. В частности, в постсоветское время наблюдается рост интереса историков к судьбе морского офицерства после Февраля — этой теме посвящена публикация A.M. Чижова. Вопрос об арестованных офицерах и освещение его в периодике затронуты в диссертации В. А Журавлева.4 О революционной карьере ряда командиров Балтийского флота написал статью В. Н. Фотуньянц.5 Вызывают интерес ученых и отдельные персоналии, без которых немыслима революционная история Кронштадта. Жизни и смерти адмирала Р. Н. Вирена посвящена статья С. Зонина, которую, к сожалению, не украшает отсутствие ссылок на источники, использованные автором.6 Ряд неточностей содержит очерк А. П. Федоренко о первом комиссаре Временного Правительства в Кронштадте В. Н. Пепеляеве, опубликованный в биографическом словаре «Политические деятели России 1917» — там, например, указано, что Пепеляев «был арестован матросами и 2 недели просидел в каземате», чего в действительности не было.7 Спорные утверждения содержатся и в заметке П. П. Вибе, посвященной Пепеляеву — в частности, указание автора на оставление.

2006) издана весьма оригинально — без всякого предисловия и, что еще более существенно, без научносправочного аппарата (в то время как оба зарубежные издания данной работы Эврича — 1967 и 1978 гг. этим аппаратом, естественно, снабжены) — поэтому в нашей работе использовано зарубежное (второе) издание: Avrich P. The Russian Anarchists. New — York, 1978.

1 См. например: Getzler I. Kronstadt 1917;1921. P.258.

2 Гетцлер с грустью комментирует: «небольшим утешением было получать официальные уверения в том, что нужные архивные дела содержат „лишь несколько черновиков“»: Ibid. P.IX. Э. Модели приезжал в нашу страну, беседовал с В. В. Петрашем, работал в Ленинграде — об этом он упоминает в предисловии к своей книге: Mawdsley Е. The Russian revolution and the Baltic Fleet. P.XII. Но, вероятно, ему было выдано разрешение лишь на работу в библиотеках, так как ссылок на советские архивы у него нет.

3 Чижов А. Мартиролог // Андреевский флаг. 1992. № 3,4.

4 Журавлев В. А. Печать и политический выбор русской армии в марте — октябре 1917 года (на материалах Северо — Запада России). Дисс. докт. ист. наук. СПб., 2000.

5 Фотуньянц В. Н. Перемещение командного состава флота Балтийского моря в 1917 г.// Клио. 2000. № 1.

6 Зонин С. Выбор адмирала Вирена // Морской сборник. 1993. № 2. См. также о Вирене: Скрицкий Н. В. Русские адмиралы. М., 2003. С. 80.

7 Политические деятели России 1917: Биографический словарь. М., 1993. С. 247.

Пепеляевым поста комиссара в Кронштадте «под давлением Петроградского Совета».1 Ряд аспектов, связанных с полномочиями, полученными Пепеляевым как комиссаром от Временного Правительства и от ВКГД, рассмотрен в статье А. Б. Николаева. В энциклопедии «Политические партии России. Конец XIX — первая треть XX века» очерки В. Кривенького посвящены известным анархистам, членам Кронштадтского Совета И. С. Блейхману и Е. З. Ярчуку.3 В первой половине 90-х годов выходят статьи A.B. Ратнера и Я. В. Леонтьева о Е. Е. Колосове.4 Некоторые факты из жизни кронштадтского деятеля Н. Д. Приселкова затронуты в очерке Я. С. Лурье, посвященном его брату, выдающемуся историку М. Д. Приселкову.5 В. Д. Ермаков обратил внимание на малоисследованную и интересную тему — деятельность анархистской организации Кронштадта.6 Статья Д. А. Бажанова посвящена непростой судьбе контрразведывательного отделения в революционном Кронштадте.7 В диссертации A.M. Кулегина, посвященной политическим листовкам, рассмотрен ряд вопросов, связанных с публицистической деятельностью кронштадтских и о петроградских большевиков. Продолжает работать над темой М. А. Елизаров, опубликовавший ряд статей, посвященных революционному Кронштадту.9.

1 Вибе П. П., Михеев А. П., Пугачева Н. М. Омский историко — краеведческий словарь. М., 1994. С. 203.

2 Николаев А. Б. Думские комиссары в русской армии (февраль — март 1917 года) // Новый Часовой. 1996. № 4.

3 Политические партии России. Конец XIX — первая треть XX века. Энциклопедия. М., 1996. С. 69 — 70, 722 -723. См. там же очерк Д. Павлова об одном из лидеров кронштадтских эсеров — максималистов Н. И. Ривкине: Там же. С.508−509.

4 Русские писатели. 1800 — 1917. Биографический словарь. Т.З. М., 1994. С. 24 — 26- Политические партии России. С. 260 — 262. Очерк A.B. Ратнера в «Русских писателях» вышел посмертно (Ратнер, который, повидимому, был первым биографом Колосова, скончался в 1991 г.) — в его прижизненных работах кронштадтская страница в жизни Колосова не отражена. См.: Ратнер А. Он родился в Нерчинске // В мире книг. 1979. № 1. С.71- Шикман А. Александр Владимирович Ратнер — первый исследователь ОПК // Всесоюзное общество политкаторжан и ссыльнопоселенцев. Образование, развитие, ликвидация (1921 — 1935). М, 2004. С. 18,22.

5 Лурье Я. С. Предисловие // Приселков М. Д. История русского летописания XIXV вв. СПб., 1996.

6 Ермаков В. Д. Анархисты Кронштадта в революционных событиях 1917 года // 80 лет революции 1917 года в России. СПб., 1997.

7 Бажанов Д. А. Морская контрразведка в Кронштадте в 1917 г.: организация и функционирование // Герценовские чтения 2005. Актуальные проблемы социальных наук. Сборник научных и учебнометодических трудов. СПб., 2005.

8 Кулегин A.M. Политические листовки 1917 года в Петрограде как исторический источник. Дисс. канд. ист. наук. СПб, 1993.

9 Елизаров М. А. Преодоление большевиками левоэкстремистских лозунгов захвата власти на флоте весной 1917 г. // История России сквозь призму борьбы за власть. Материалы 34-й Всероссийской заочной научной конференции. СПб, 2004; Он же. Кронштадтский инцидент в мае — июне 1917 г.: предпосылки и последствия // Общество и власть: Материалы Всероссийской научной конференции. СПб, 2005; Он же (в соавторстве с О.М. Елизаровой). Роль политических партий и течений в проявлениях левого экстремизма на флоте в период революции 1917 года и Гражданской войны // Клио. 2005. № 2. М. А. Елизаров в указанных работах ссылается также на свою монографию (Елизаров М. А. Причины левого экстремизма на флоте в период революционных событий 1917 года и гражданской войны. СПб, 2001), с которой нам, к сожалению, ознакомиться не удалосьона отсутствует в фондах РНБ, Библиотеки РАН (г. Санкт — Петербург), РГБ, ГПИБ, Библотеки ИНИОН РАН (г. Москва).

Не обойден вниманием Кронштадт и его Совет и в общих работах, посвященных революционной проблематике.1 Большим подспорьем для исследователя служат и труды, имеющие краеведческий характер.2.

Основные результаты диссертации были апробированы автором в ряде публикаций. Так, в частности, диссертантом написан первый в литературе биографический очерк о А. Н. Ламанове, председателе Кронштадтского Совета в 1917 году (до этого биографии Ламанова посвятил несколько страниц своей работы лишь И. Гетцлер, не имевший, однако, доступа к советским архивным материалам, и неправильно определивший даже дату его рождения).3 Другие статьи посвящены вопросам Февральской революции в Кронштадте, 4 определению численности и состава кронштадтского гарнизона в 1917 году, 5 так называемой «Кронштадтской республике» мая — июня 1917 года.6 Темой для одного очерка стала деятельность издателя газеты «Котлин» Е. П. Тверитинова и отношения его с новой (революционной) властью в Кронштадте.7.

1 Берберова H.H. Люди и ложи. Русские масоны XX столетия. М. — Харьков, 1997; Булдаков В. П. Красная смута. Природа и последствия революционного насилия. М., 1997; Злоказов Г. И. Меньшевистско — эсеровский ВЦИК Советов в 1917 году. М., 1997; Он же. Материалы Особой следственной комиссии Временного Правительства об июльских событиях 1917 года // Отечественная история. 1999. № 5- Гусев К. В. В. М. Чернов. Штрихи к политическому портрету. М., 1999; Архипов И. Л. Российская политическая элита в феврале 1917: Психология надежды и отчаяния. СПб., 2000; Ерофеев Н. Д. Социалисты — революционеры в 1917 г.: От Февраля к Октябрю // Партия социалистов — революционеров. Документы и материалы. В 3 — х т. Т.З. 4.1. Февраль — Октябрь 1917 г. М., 2000; Колоницкий Б. И. Символы власти и борьба за власть. К изучению политической культуры российской революции 1917 года. СПб., 2001; Покровский A.C. Первый рабоче — солдатский парламент России:

1 всероссийский съезд Советов рабочих и солдатских депутатов (3 — 24 июня 1917 г.) Опыт реконструкции списка участников. Контуры социального портрета. М., 2001; Солженицын А. И. Двести лет вместе. 4.1 — II. М., 2001 — 2002; Смирнова A.A. На тернистом пути к нежеланной власти. Петроградские социалисты в февралемае 1917 года. СПб., 2005; Она же. От коалиции к катастрофе. Петроградские социалисты в мае — ноябре 1917 года. СПб., 2006.

2 Амирханов Л. И., Ткаченко В. Ф. Форты Кронштадта. СПб., 2004; Исаченко В. Г. Архитектура СанктПетербурга. СПб., 2002; Канн П. Я. Прогулки по Петербургу. СПб., 1994; Красавкин В. К. Кронштадт (Путеводитель по историческим местам города). СПб., 2004; Карусева И. М. Лисий нос. Исторический очерк. СПб., 2001.

3 Гордеев П. Н. Анатолий Ламанов — председатель Кронштадтского совета в 1917 г. // Вестник СанктПетербургского университета. 2006. Серия 2. Вып.4. С. 139 — 143.

4 Гордеев П. Н. Восстание 1 марта 1917 года в Кронштадте: проект его подавления // Политическая Россия: Прошлое и современность. Исторические чтения. Выпуск II. СПб., 2006. (в указанном сборнике имеется опечаткаавтором статьи там указан «Гордеев П.С.»).

5 Гордеев П. Н. К вопросу о численности и составе гарнизона Кронштадта в 1917 году // Герценовские чтения 2005. Актуальные проблемы социальных наук. Сборник научных и учебно — методических трудов. СПб., 2005.

6 Гордеев П. Н. Историография «Кронштадтской республики» мая — июня 1917 года // История науки и техники. Сборник трудов. Т.П. СПб., 2003; Он же. «Кронштадтская республика» в периодической печати мая — июня 1917 г. // Российская государственность: история и современность. СПб., 2003; Он же. Борьба политических партий в Кронштадтском Совете в мае — июне 1917 года // Политические партии России: прошлое и настоящее. СПб., 2005.

7 Гордеев П. Н. Евгений Павлович Тверитинов — моряк, ученый, издатель, журналист // История науки и техники. Сборник трудов. T.V. СПб., 2006.

Целью диссертации является возможно более полное изучение деятельности Кронштадтского Совета в марте — октябре 1917 годадля этого в диссертации были поставлены следующие задачи:

— изучить ход и результаты Февральской революции в Кронштадте;

— подробно рассмотреть процесс возникновения в Кронштадте после Февраля различных революционных органов власти, в особенности — Совета Рабочих и Солдатских Депутатов;

— охарактеризовать партийный состав Кронштадтского Совета в марте — октябре 1917 года, дать характеристики его наиболее видным деятелям;

— рассмотреть деятельность Совета трех созывов за период марта — октября 1917 года, сосредоточившись прежде всего на ее политической составляющей;

— раскрыть роль Кронштадтского Совета в ряде политических кризисов 1917 года, в том числе майском (так называемая «Кронштадтская республика»), июльском и августовском («корниловском»);

— осветить партийную борьбу в Совете, благодаря которой поддержка, оказываемая Советом первого созыва (весна 1917 г.) Временному Правительству сменилась участием «в большевистском восстании в Октябре.

Методологической основой диссертации явились принципы историзма, объективизма и * научной достоверности. Особое внимание было уделено комплексному анализу исторических источников. Автором были использованы методы: исторического анализа, сравнительный и проблемно — хронологический.

Источники, использованные при написании диссертации, представляют из себя достаточно неоднородный комплекс, который можно условно поделить на две части — опубликованные и неопубликованные (архивные материалы). На наш взгляд, более продуктивна иная классификация источников, в основу которой положено их содержание. В таком случае, можно выделить несколько крупных групп. В первую входят протоколы заседаний и постановления Кронштадтского Совета и других органов власти, листовки, объявления, служебная переписка, протоколы допросов и.т.д. Это, так сказать, официальные свидетельства истории. Вторую группу составляют разного рода комментарии современников на происходящие события — прежде всего, газетные заметки и статьи. Наконец, третья группа — это мемуары участников событий.

Одним из важнейших источников по истории Кронштадтского Совета в 1917 году являются его протоколы и постановления, регулярно публиковавшиеся в «Известиях Кронштадтского.

Совета", ежедневной газете, первый номер которой вышел 17 марта 1917 года.1 «Известия», как и большая часть газет того времени, выходили шесть дней в неделю (кроме понедельников) — со временем протоколы Совета и постановления Исполкома начали публиковаться с существенным опозданием, например, через 2−3 недели после состоявшегося заседания. Важным и печальным для историка обстоятельством служит факт неполной сохранности «Известий» — ни в одной из библиотек нет всех номеров за 1917 год, а некоторые номера нам вообще не удалось обнаружить. Тем не менее, значение материалов, опубликованных в «Известиях Кронштадтского Совета» трудно переоценить.2.

До начала издания «Известий» в Кронштадте уже более двух недель бурлила политическая жизнь, пробудившаяся после революции. Были созданы многочисленные демократические организации — Комитет Движения, Совет Десяти, Комитет всех морских частей, Союз офицеров — республиканцев, Совет Рабочих Депутатов и Совет Военных Депутатов. Протоколы и постановления этих органов власти разбросаны по страницам двух выходивших в Кронштадте в начале марта газет — «Котлина» и «Кронштадтского вестника" — значительная часть документов содержится в богатейших фондах РГАВМФ.3 Помимо протоколов и постановлений, на страницах «Известий Кронштадтского Совета» публиковались и другие источники, в том числе и по истории революционного движения в Кронштадте. Например, в номере от 20 июля 1917 года под заголовком «Интересный исторический документ» опубликовано письмо военного губернатора Кронштадта адмирала Р. Н. Вирена контр — адмиралу императорской свиты графу А. Ф. Гейдену, написанное 15 сентября 1916 года и характеризующее значительное революционное настроение кронштадтских матросов и солдат. Это письмо цитировалось многими исследователямипри.

1 В семидесятые годы сотрудниками РГАВМФ был подготовлен к печати сборник протоколов Кронштадтского Совета за 1917 год на основе подлинников протоколов, хранящихся в этом архиве. Сборник в те годы издать не удалось, в настоящее время он вновь готовится к печати. Отдельные ссылки на корректуру этого сборника, хранящуюся в архиве СПб ИИ РАН, можно встретить в работе Б. И. Колоницкого: Колоницкий Б. И. Символы власти и борьба за власть. С. 168. Из публикаций протоколов Совета следует отметить: Протоколы заседаний Кронштадтского Совета // Пролетарская революция. 1926. № 12 (публикация содержит в себе протоколы за 16 -27 мая, относящиеся ко времени так называемой «кронштадтской республики" — воспроизведены е подлинники протоколов, а их текст, напечатанный в свое время в «Известиях Кронштадтского Совета»), При этом протоколы воспроизведены, вопреки уверениям публикатора, И. П. Флеровского, не полностью — так в заседании Совета 16 мая, столь важном для Кронштадта, пропущены отдельные выступления М. Д. Лебедева, А. Н. Ламанова, П. А. Малышева (см.: Протоколы заседаний Кронштадтского Совета. С. 149, 151 и см. также для сравнения: Известия Кронштадтского Совета. 1917. 14 июня (полный вариант протокола)). Говоря о публикациях протоколов заседаний Совета и Исполкома, отметим также брошюру: Протокол № 2. Заседание Исполнительного комитета Совета рабочих и солдатских депутатов 11 марта 1917 года. Кронштадт, 1917.

2 Это же отмечает и И. Гетцлер: Getzler I. Kronstadt 1917 — 1921. P.IX. Помимо протоколов и постановлений Совета и Исполкома, в «Известиях» также печатались статьи на насущные и общефилософские темы, воспоминания, стихи. Многие заметки писались руководителями Совета, принимавшими близкое участие в редактировании «Известий» — А. Н. Ламановым, A.M. Любовичем и др. Краткая история «Известий» и материалы о редакторах этого органа содержатся в статье В. Блохина «Кронштадтская печать в 1917 г.»: Известия Кронштадтского Совета. 1917. 31 декабря.

3 Прежде всего следует отметить материалы фонда Р — 661 — фонда Исполкома Кронштадтского Совета. этом источниковедческого анализа оно не было удостоено.1 Другим примером документальной публикации на страницах «Известий» может служить номер за 11 апреля 1917 года, содержащий в себе подборку материалов по нашумевшему делу о неудачном освобождении из кронштадтской тюрьмы офицера Арно Альмквиста. Отдельные документальные публикации можно встретить и на страницах других кронштадтских газет, но их значение несоизмеримо с той массой документов Совета, которая была опубликована в «Известиях».

Большой массив источников по истории Кронштадтского Совета в 1917 году хранится в отечественных архивах и рукописных отделах крупнейших библиотек. Всего, с разной степенью полноты, диссертантом использованы материалы 11 архивов, 2 музеев и 4 рукописных отделов различных учреждений, многие из которых впервые вводятся в научный оборот. Помимо РГАВМФ, в фондах которого нами выявлена основная масса документов, использованных в диссертации, значительную ценность представляют также материалы РГВИА (преимущественно, фонда 4289 — «Кронштадтская крепость»). Источники преимущественно мемуарного характера выявлены в фондах ЦВММ (рукописнодокументальный фонд), ГМПИР, ЦГАИПД СПб, ЦГА СПб, РГАСПИ, РГАЛИ — в основном, это мемуары старых большевиков (за исключением РГАЛИ, в фондах которого хранятся ценные воспоминания кронштадтского врача, члена Кронштадтского Совета М. М. Мелентьева и последнего комиссара Временного Правительства в Кронштадте П. К. Эдиета) — разные материалы обнаружены в ГАРФ (в том числе воспоминания первого комиссара Временного Правительства в Кронштадте В. Н. Пепеляева, служебные записки его преемников Ф. Я. Парчевского и П. К. Эдиета, материалы Чрезвычайной следственной комиссии Кронштадтского Совета), Архиве РАН (материалы по подготовке в начале 1930 — х годов издания сборника доркументов Кронштадтского Совета), СПб ФА РАН (материалы личного характера, связанные с кронштадтским деятелем Н. Д. Приселковым — братом известного историка М.Д. Приселкова), ЦГИА СПб (биографические сведения о видных.

1 Известия Кронштадтского Совета. 1917. 20 июля. Лишь Э. Модели обратил внимание на сомнительность происхождения письмаоднако, исследователь заметил, что «кажется, нет причин сомневаться в его аутентичности»: Mawdsley Е. The Russian revolution and the Baltic Fleet. P.183. Сомнение может вызвать длинная цепь перемещений письма из одних рук в другие — согласно редакторам «Известий», снабдивших письмо комментарием, оно было передано адресатом, графом Гейденом «при официальном рапорте в ставку, как государственного значения документ. Выдержки из этого письма приведены в „Можайском Телеграфе“ от начала июня с.г.», откуда их и перепечатали «Известия». Издание с таким названием («Можайский Телеграф») за 1917 г. диссертантом не обнаружено (справка об отсутствии упоминаний о подобном издании дана библиографами отдела газет РНБ). Таким образом, проверить подлинность письма нам не удалось, и мы вынуждены, за неимением других данных, принять на веру «легенду», изложенную редакторами «Известий» в предисловии к публикации письма, допустив, что они совершили какую — то ошибку, упоминая о «Можайском Телеграфе». Пока оригинал письма не будет обнаружен, сомнения в его аутентичности остаются обоснованными.

2 Известия Кронштадтского Совета. 1917. 11 апреля. деятелях революционного Кронштадта А. Э. Ханохе, А. Н. Ламанове, Л. А. Животовском, Н. Д. Приселкове, Ф. Я. Парчевском, A.M. Брушвите, содержащиеся в их личных делах), рукописных отделах ИРЛИ РАН (документы лидера кронштадтских меньшевиков, историка В. Г1. Семенникова и кронштадтского Городского Головы И. И. Записного), РГБ (ряд писем В.П. Семенникова), РНБ (краткая автобиография Ф.Я. Парчевского), а также Отделе Редкой Книги ГОПБ.1 Справка об А. Н. Ламанове (извлечения из следственного дела, связанного с ликвидацией Кронштадтского восстания 1921 г., по которому и был арестован Ламанов) была выслана диссертанту сотрудниками ЦА ФСБ РФ (ксерокопия данной справки приложена к диссертации в качестве Приложения 5). Значительная часть архивных документов, использованных в работе, впервые вводится в научный оборот.

К сожалению, диссертанту не удалось просмотреть материалы РГИА (в связи с переездом и временным закрытием этого архива) — в фондах ГМПИР работа по аналогичной причине носила весьма поверхностный характер.

При написании диссертации были использованы сборники и журнальные подборки документов, посвященные дореволюционной истории флота и Кронштадта, Февральской революции и революционному движению среди моряков в 1917 году, а также деятельности.

2 1 политических партий в период революции. Большое значение имеют справочные издания.

1 Фонд листовок, находящийся в этом отделе ГОПБ, на период работы в нем диссертанта (2006 г.) все еще не был разобран. Однако, благодаря любезности сотрудников Библиотеки, нам удалось ознакомиться с рядом листовок и печатных протоколов, один из которых (протокол заседания Исполкома Кронштадтского Совета от 12 марта) нам нигде более не встречался. Учитывая важность этого источника, игнорировать его в работе не представляется возможнымпри цитировании ссылка дается на ОРК ГОПБ. Фонд листовок. Этот же протокол (неверно указав лишь дату — 11 вместо 12 марта) цитировал в свое время и Э. Н. Бурджалов, также сославшись на фонд листовок Библиотеки ИМЛ (предшественницы ГОПБ): Бурджалов Э. Н. Вторая русская революция. Москва. Фронт. Периферия. М., 1971. С. 117. На стр. 116 упомянутой книги Бурджалов верно датирует этот протокол 12 марта.

2 Однодневная перепись населения гор. Кронштадта, произведенная Кронштадтским Городским Общественным Управлением 9-го марта 1910 года на основании приказа Главного Начальника Кронштадта 17 февраля 1910 года за № 17. Без в.д.- Стенографический отчет заседаний Всероссийского съезда офицерских депутатов армии и флота в г. Петрограде. С 8 по 27 мая 1917 года. Т.1. Пг., 1917; Устав Кронштадтской беспартийной организации трудящихся «Трудовая Республика» // Трудовая Республика. 1917. № 7- Отчет о работах Совета Союза с. — р. максималистов и фракции 5-го Всероссийского Съезда Советов // Максималист. 1918. № 1- Из архивных материалов о июльских днях 1917 года // Пролетарская революция. 1923. № 5- Всероссийское Совещание Советов Рабочих и Солдатских Депутатов. Стенографический отчет. М. — Л., 1927; Июльские дни в Петрограде // Красный архив. 1927. Т.5- Солдатские письма 1917 года. М. — Л., 1927; Февральская революция 1917 года. (Документы ставки верховного главнокомандующего и штаба главнокомандующего армиями северного фронта) // Красный архив. 1927. Т.2- Советы крестьянских депутатов и другие крестьянские организации. Т.1. (Март — октябрь 1917 г.) 4.1 — 2. М., 1929; Февральская революция в Петрограде (28 февраля.

— 1 марта 1917 г.)// Красный архив. 1930. Т.4 — 5- Первый Всероссийский Съезд Советов. Т. 1−2. М.-Л., 1930.

— 1931; Большевизация петроградского гарнизона в 1917 году. Сборник материалов и документов. Л., 1932; Балтийские моряки в подготовке и проведении Великой Октябрьской Социалистической Революции. М. — Л., 1957; Протоколы Центрального Комитета Балтийского флота (август — октябрь 1917 г.) // Исторический архив. 1957. № 5- Седьмая (Апрельская) Всероссийская конференция РСДРП (большевиков). Петроградская общегородская конференция РСДРП (большевиков). Протоколы. М., 1958; Шестой съезд РСДРП (большевиков). Протоколы. М., 1958; Революционное движение в армии и на флоте в годы первой мировой войны. 1914 — февраль 1917. М., 1966. Большое значение имеют также изданные в конце 50 — х — начале 70-х годов сборники документов из серии «Революционное движение в России»: Революционное движение в России.

Из публикаций последнего времени необходимо отметить новое издание сборника протоколов ПК большевиков, сборники документов иных политических партий и, конечно же, четырехтомное издание протоколов Петроградского Совета, а также продолжающееся л издание журналов заседаний Временного Правительства. Нельзя не упомянуть и о двухтомнике, посвященном Кронштадтскому мятежу 1921 года, в котором тема 1917 года (в частности, это касается биографии председателя Кронштадтского Совета в марте — июне 1917 А. Н. Ламанова, расстрелянного по делу о мятеже) не обойдена стороной.3 По прежнему привлекают внимание исследователей события Февральской революции (в том числе и в Кронштадте).4 Интересные факты об участии кронштадтцев в июльских событиях приведены в сборнике «Из истории борьбы за власть в 1917 году», изданном несколько лет назад Институтом российской истории РАН.5.

Вторая из выделенных нами групп источников в основном, представляет из себя материалы периодической печати. Ввиду неисчерпаемости этой темы, мы ограничимся характеристикой только кронштадтских периодических изданий. В 1917 году политическая периодика переживала в Кронштадте свой расцвет. Данная тема не относится к разряду неизученных. Пожалуй, самой первой работой о кронштадтских газетах того времени явилась статья В. Блохина «Кронштадтская печать в 1917 г.», помещенная в последнем номере «Известий Кронштадтского Совета» за 1917 год.6 В двадцатые годы была опубликована статья А. Ф. Ильина — Женевского о большевистской прессе Кронштадта и Гельсингфорса в 1917 году.7 Через несколько десятилетий П. З. Сивков попытался дать общий обзор всей кронштадтской после свержения самодержавия. М., 1957; Революционное движение в России в мае — июне 1917 г. Июньская демонстрация. М., 1959; Революционное движение в России в июле 1917 г. Июльский кризис. М., 1959; Революционное движение в России в августе 1917 г. Разгром корниловского мятежа. М., 1959. Революционное движение в России в сентябре 1917 г. Общенациональный кризис. М., 1961; Революционное движение в России накануне Октябрьского вооруженного восстания (1 -24 октября 1917 г.) М., 1962. Кронштадт на 1916 год. Справочная книга. Кронштадт, 1916; Список личного состава судов флота, строевых и административных учреждений Морского ведомства. Пг., 1916.

2 Анархисты. Документы и материалы. 1883 — 1935 гг. В 2 — х т. Т.2. 1917 — 1935 гг. М., 1999; Меньшевики в 1917 году. В 3 — х т. М., 1994 — 1997; Союз эсеров — максималистов. 1906 — 1924 гг. Документы, публицистика. М., 2002; Партия левых социалистов — революционеров. Документы и материалы. 1917 — 1925 гг. Т.1. Июль 1917 г. — май 1918 г. М., 2000; Партия социалистов — революционеров. Документы и материалы. В 3 — х т. Т.З. 4.1. Февраль — октябрь 1917 г. М., 2000; Трудовая народно — социалистическая партия: Документы и матиериалы. М., 2003; Петербургский комитет РСДРП (б) в 1917 году: Протоколы и материалы заседаний. СПб., 2003; Петроградский Совет рабочих и солдатских депутатов в 1917 году. В 4 — х т. М. — JL, 1991 — 2003; Журналы заседаний Временного правительства. Т.1. Март — апрель 1917 года // Архив новейшей истории России. Серия «Публикации». Т.VII. М., 2001; Журналы заседаний Временного правительства. Т.2. Май — июнь 1917 года // Архив новейшей истории России. Серия «Публикации». T.VIII. М., 2002; 1917: частные свидетельства о революции в письмах Луначарского и Мартова. М., 2005.

3 Кронштадтская трагедия 1921 года. Документы. М., 1999. Кн.1 — 2.

4 Февральская революция 1917 года: Сборник документов и материалов. М., 1996.

5 Из истории борьбы за власть в 1917 году. Сборник документов. М., 2002.

6 Известия Кронштадтского Совета. 1917. 31 декабря.

7 И. — Ж. А. Ф. Большевистские газеты Кронштадта и Гельсингфорса в 1917 г. // Красная летопись. 1927. № 3. периодики за 1917 годконечно, этот обзор несет на себе отпечаток идеологических догматов своего времени.1 Мы также попробуем осветить данный вопрос.

Старейшей газетой Кронштадта (на 1917 г.) являлся «Кронштадтский вестник», начавший выходить в 1861 году.2 За более чем полстолетия газета стала «кузницей кадров» кронштадтской журналистики. В 1917 г. ее издавали И. Я. Лебедев и И. Л. Деморейх, последний был также и редактором газеты. После революции редакция «Кронштадтского вестника» оказалась в сложном положении. Не успев быстро «перестроиться» в новых условиях, этот печатный орган чуть не лишился своей типографии, возможность о конфискации которой Исполком Кронштадтского Совета обсуждал еще 10 марта. Хотя это и не было осуществлено, отношения между редакцией «Кронштадтского вестника» и Советом оставались напряженными. Например, в десятых числах марта Совет Военных Депутатов отправил письмо в типографию «Кронштадтского вестника», где в приказном порядке потребовал: «Согласно решения Редакционной Комиссии Кронштадтского Совета Военных Депутатов, предлагаю Вам отпечатать прилагаемый при сем протокол № 7, в размере 700 экземпляров к 9 — ти часам утра 17-го марта. Секретарь Животовский».4 Несмотря на это, «Кронштадтский вестник» не был ликвидирован Советом в апреле, как утверждают В. Блохин и П. З. Сивков.5 Газета просуществовала до 30 мая 1917 года.6.

Помимо «Кронштадтского вестника» в Кронштадте при старом режиме выходила еще одна газета, «Котлин», основанная в 1896 годув феврале 1917 пошел двадцать второй год ее издания. Бессменным издателем и редактором «Котлина» был бывший преподаватель Минного офицерского класса Е. П. Тверитинов, личность весьма примечательная. Г. Ф. Петров, историк Кронштадта, так характеризует Тверитинова: «потомственный моряк, высокообразованный офицер, много сделавший для развития электротехники в России».7 Тверитинов «написал первую книгу об электрическом освещении и вместе со своим.

1 Сивков П. З. Кронштадт. С. 107 — 129.

2 Более чем полувековая история «Кронштадтского вестника» изложена в кн.: Тимофеевский Ф. А. Краткий исторический очерк двухсотлетия города Кронштадта. С. 219 — 222. Одним из сотрудников этой газеты был в свое время и известный правый публицист М. О. Меньшиков: Там же. С. 285.

3 РГАВМФ. Ф. Р — 661. Оп. 1. Д. 1. Л. 1.

4 Там же. Д. 135. Л.8. Документ не датирован, но упоминание о протоколе № 7 (седьмое заседание Совета Военных Депутатов состоялось 14 марта) указывает на время отправки письма — 14−16 марта.

5 Известия Кронштадтского Совета. 1917. 31 декабряСивков П. З. Кронштадт. С. 112. Сивков пишет, что «Кронштадтский вестник» был «закрыт» одновременно с «Котлином», а по мнению Блохина — «значительно раньше».

При этом, конечно, нападки большевиков на «черносотенный» «Кронштадтский вестник» не прекращались с самого начала деятельности большевиков в Кронштадте. См.: Голос правды. 1917. 17, 18 марта.

7 Петров Г. Ф. Кронштадт. С. 90. коллегой по Минному классу В. Н. Чиколевым стал пионером его практического использования".1.

Е.П. Тверитинов родился в 1850 году, служил во флоте, в 1901 — 1905 году был главным минером Кронштадтского порта, в 1905 году вышел в отставку в чине генерал — майора по Адмиралтейству.2 В числе его знакомых были С. О. Макаров, A.C. Попов и другие выдающиеся деятели русского флота и науки. Военную службу Е. П. Тверитинов совмещал с преподавательской работой (много лет читал лекции в Минном офицерском классе) и литературной деятельностью. В 1894 — 1895 годах он был редактором «Кронштадтского вестника" — в 1896 начинает издавать газету «Котлин», являясь одновременно ее редактором.4 Гораздо менее «официальная», чем «Кронштадтский вестник», новая газета «активно пропагандировала научно — технические новшества, занимала прогрессивные позиции и в вопросах общественной жизни».5.

Несмотря на это, «Котлин», редактируемый Тверитиновым, равно как и «Кронштадтский вестник» вскоре после Февральской революции оказались на правом фланге политического спектра. 11 марта редактор «Котлина» в статье «О революции» так оценивал произошедшие события: «Задумала и создала революцию Государственная Дума (лучшие представители народа), а выполнил ее сам народ (войско и рабочие)».6 О современном положении в той же статье говорилось: «Революция кончена и теперь каждый гражданин должен с особенным старанием делать свое дело, необходимое для блага родины, которое он делал до революции».7.

На выход в свет первого номера «Известий Кронштадтского Совета» Е. П. Тверитинов откликнулся статьей «Привет собрату»: «От всей души приветствуем нового собрата и желаем ему верно отражать жизнь новой Свободной России, а, в частности, деятельность Совета Кронштадтских (так в тексте, вероятно, надо читать: «Кронштадтского Совета Солдатских» — П.Г.) и Рабочих Депутатов, играющего крупную роль в жизни нашего города и крепости.

1 Там же. С. 70. Е. П. Тверитинов являлся автором ряда работ по электротехнике. См.: Тверитинов Е. П. Электрическое освещение. Курс Минного офицерского класса. В 2 — х ч. СПб., 1883 — 1884- Электрические аккумуляторы. СПб., 1888. Отдельная работа Тверитинова посвящена иллюминации Московского Кремля, проведенной под его руководством в 1883 году: Тверитинов Е. П. Электрическая иллюминация колокольни Ивана Великого в дни коронационных торжеств. СПб., 1883. Полный список работ Е. П. Тверитинова см.: Белькинд Л. Д., Мокеев А. Н., Тверитинов А. Е. Евгений Павлович Тверитинов. М. — Л., 1962. С. 108 — 109.

2 Белькинд Л. Д., Мокеев А. Н., Тверитинов А. Е. Евгений Павлович Тверитинов. С. 26, 30. См. также нашу статью: Гордеев П. Н. Евгений Павлович Тверитинов — моряк, ученый, издатель, журналист. С. 64 — 66.

3 Белькинд Л. Д., Мокеев А. Н., Тверитинов А. Е. Евгений Павлович Тверитинов. С. 31.

4 Там же. С. 95.

5 Петров Г. Ф. Кронштадт. С. 90.

6 Котлин. 1917. 11 марта.

7 Там же.

Добро пожаловать!".1.

Чуть позже, 25 марта, редактор — издатель «Котлина» обратился в своей газете с открытым письмом к печатному органу кронштадтских большевиков — «Голосу правды». Запоздалое приветствие (через 10 дней после выхода первого номера «Голоса правды») автор объяснил, ссылаясь, в частности, на постановление Совета Военных Депутатов, принятое под влияиием большевиков, о реквизиции типографии «Котлина», от которого Совет «имел мужество отказаться». При таких условиях, писал Е. П. Тверитинов, «мое приветствие было бы преждевременным».2.

Тверитинов так оценивал характер статей, публикуемых в «Голосе правды»: «Прочитывая ежедневно Ваш орган, я нахожу, что под некоторыми статьями я мог бы сам подписаться, а другие написаны идеалистами, чересчур горячими головами, увлекающимися людьми, каким и я был около 50 лет тому назад». Несмотря на это, редактор «Котлина» просил издателей «Голоса правды» «считать газету „Котлин“ своим собратом по перу».3 Этот призыв, конечно же, не достиг своей цели, и вскоре полемика между газетами приобрела довольно ожесточенный характер. Например, уже 13 апреля Е. П. Тверитинов в статье «Как объяснить» говоря о людях, требующих немедленного мира с Германией, уточняет: «они просто твердят программу катехизиса большевиков, сочиненную немецкими социалистами на пользу фатерлянда».4.

20 апреля на первой странице «Котлина» было помещено следующее объявление: «От Редактора — Издателя «Котлина». Сегодняшний 85 № - р «Котлина», а с основания газеты 6067 будет последним. Наши подписчики 22 апреля будут получать вместо «Котлина» новую кронштадтскую газету. Если она их не удовлетворит, то в бывшей конторе «Котлина» они могут получить с 1 — го мая обратно подписные деньги.

21 апреля новая газета не выйдет, т.к. один свободный день необходим для организации первого номера".5 Этим объявлением закончилась более чем двадцатилетняя история газеты «Котлин» и началась гораздо более короткая жизнь новой газеты — «Труд, земля и море».6.

Лучше всего в отечественной историографии изучена история газеты Кронштадтского комитета РСДРП (б) — «Голоса правды». События, предшествовавшие созданию этого Там же. 18 марта.

2 Там же. 25 марта.

3 Там же. Большевики не проявили ответной галантности, напечатав в своей газете: «Не знаем, под какими нашими статьями подписался бы „товарищ“ Тверитинов, но мы под его статьями ни в коем случае не подпишемся»: Голос правды. 1917.29 марта.

4 Котлин. 1917. 13 апреля.

5 Там же. 20 апреля.

6 Примечательна дальнейшая судьба Е. П. Тверитинова — в ноябре 1918 года он вступает в Красную Армию (в возрасте 68 лет). Через два года этот незурядный человек скончался. См.: Белькинд Л. Д., Мокеев А. Н., Тверитинов А. Е. Евгений Павлович Тверитинов. С. 33. партийного органа, Ильин — Женевский излагает так: «На одном из первых заседаний Петербургского комитета (большевиков — П.Г.) было постановлено командировать для работы в Кронштадте ряд работников из Петрограда. В числе этих работников были студент Политехнического института Петр' Иванович Смирнов и студент Технологического института Борис Алексеевич Жемчужин („Дмитрий“), бывший в то время членом Петербургского комитета. Этим двум товарищам была поручена специальная задача поставить в Кронштадте партийную большевистскую газету. Приехав в Кронштадт и Смирнов, и Жемчужин энергично принялись за работу. Жемчужин взял на себя техническую часть, Смирнов — редакционную. 15 (28) марта был выпущен первый номер газеты в две полосы. Газета эта была озаглавлена „Голос правды“».1 17 марта в Кронштадт был также командирован Ф. Ф. Раскольников, ставший редактором газеты.2 Д. А. Лонгли, исследуя этот вопрос, пришел к выводу, что такое внимание со стороны столичных большевиков к местной кронштадтской газете не случайно и «становится понятным только с учетом борьбы в самой столице. Когда существовала угроза, что Сталин, Муралов и Каменев захватят „Правду“ и сделают ее соглашательским, проправительственным и провоенным органом, Молотов, Шляпников и Еремеев ответили созданием новой газеты в Кронштадте. „Голос правды“ был удачно назван. Это был голос, который „Правда“ грозила утерять».

Как известно, после «июльских дней» газета «Голос правды» была закрыта, а ее редактор Ф. Ф. Раскольников — арестован. И вновь показали себя организационные способности П. И. Смирнова, которому «довольно быстро удалось возобновить издание газеты, но уже под новым названием «Пролетарское дело». Эту газету он редактировал вплоть до сентября месяца. В сентябре Смирнову пришлось на некоторое время уехать из Кронштадта и в его отсутствие газету редактировали приехавшие из Петрограда Людмила Николаевна Сталь и Борис Абрамович Бреслав.

1 И. — Ж. А. Ф. Большевистские газеты Кронштадта и Гельсингфорса в 1917 г. С. 83 — 84. По свидетельству В. П. Семенникова, еще 12 марта тогдашние руководители кронштадтских большевиков Кирилл Орлов и Тимофей Ульянцев планировали «перепечатать в Кронштадте „Правду“ с дополнительным листом о кронштадтской жизни»: Семенников В. Кронштадт — 1917. Февральская революция. Записки и дневник // ЦВММ. Рукописнодокументальный фонд. №В — 5881. JI.24.

2 Раскольников Ф. Ф. Кронштадт и Питер в 1917 году. С. 37.

3 Longley D.A. Some Historiographical Problems of Bolshevik Party History. P.510 — 511. Лонгли, однако, неверно указывает, будто инициатива посылки и Смирнова, и Раскольникова исходила из ЦК РСДРП (б). В действительности только Раскольников был послан по предложению членов ЦК В. М. Молотова и К. С. Еремеева: Раскольников Ф. Ф. Кронштадт и Питер в 1917 году. С. 37. П. И. Смирнов был командирован Петербургским комитетом большевиков. Ссылка Лонгли на Колбина, утверждавшего, что П. И. Смирнова также послал ЦК, представляется нам малоубедительной: Колбин И. Н. Кронштадт организуется, готовится к бою. С. 30. Против этого свидетельствуют Ильин — Женевский в цитированной выше статье, а также В. Блохин в очерке о кронштадтской печати в 1917 году: Известия Кронштадтского Совета. 1917. 31 декабря.

Вернувшясь в Кронштадт, Смирнов также вошел в число членов редакции. Так втроем они редактировали газету вплоть до самого октябрьского переворота".1 После Октября газета выходила под прежним названием — «Голос правды».

22 апреля 1917 года появился, как и обещал редактор «Котлина» своим читателям, первый номер новой кронштадтской газеты «Труд, земля и море». Этот печатный орган выходил первое время (до 31 мая включительно) под видоизмененным эсеровским девизом: «В труде и борьбе обретешь ты право свое!" — на первой странице значилось: «Ежедневная газета политической и экономической жизни в Кронштадте» и «Орган Трудового Социалистического Союза».2 Редакторами новой газеты были А. К. Тачков, А. Ф. Первая и А. П. Скобенниковпоследний являлся также председателем Продовольственной комиссии Кронштадтского Совета, а Тачков — секретарем этой же комиссии.3.

В первом номере «Труда, земли и моря» были опубликованы приветствия новому социалистическому органу известных революционных деятелей, вождей Петроградского Совета: Н. С. Чхеидзе, М. И. Скобелева, И. Г. Церетели, Н. Д. Соколовав третьем номереприветствие М. И. Либера.1 Более того, в первом номере газеты было помещено стихотворение некоего «М.» под названием «Свобода пришла», посвященное «новой ласточке свободы газете «Труд, Земля и Море»: Гимн свободы, раздавайся, Веселися весь народ, Новой силой запасайся, Чтоб прославить весь свой род. Словно ласточка с весною К нам свобода принеслась, Увлекла всех за собою, И над Русью вознеслась. Гостью радостно встречает Новый русский гражданин, Всюду музыка играет, Все слилось в восторг один.

1 И. — Ж. А. Ф. Большевистские газеты Кронштадта и Гельсингфорса в 1917 г. С. 84.

2 Этот малочисленный и ничем, кроме издания данной газеты не проявивший себя союз, существовал в Кронштадте в апреле — мае 1917 года и ставил своей целью единение всех социалистов и преодоление партийной розни между ними: Труд, земля и море. 1917. 5 мая. Таким образом, безосновательно называть его «эсеровским», как это делает С. С. Хесин: Хесин С. С. Октябрьская революция и флот. С. 194.

3 Еще 13 апреля 1917 года Продовольственная комиссия, заседая под председательством Скобенникова, постановила «возбудить ходатайство в Исполнительном Комитете о разрешении Продовольственной Комиссии издавать свой орган под заглавием „Труд и земля“»: РГАВМФ, ф. р — 661, оп.1, д. 6, л.38.

И, любовью вновь согреты, Рвутся все сердца опять Защищать страну родную, Чтоб свободу отстоять!" 30 мая Трудовой Социалистический Союз Кронштадта па своем собрании принял «программу Трудовой Социалистической Партиипоэтому газета «Труд, Земля и Море» переименовывается в «Труд и земля"3 и становится отныне органом Кроншт[адтского] Комитета Трудовой Социалистической Партии» — гласило объявление, помещенное в обновленной газете редакцией.4 После слияния в конце июня трудовиков и народных социалистов газета стала органом Кронштадтского комитета Трудовой Народносоциалистической партии.5 Председателем этого комитета был А. Э. Ханох. Нумерация же газеты не менялась — первым номером «Труда и земли» считался номер, вышедший 22 апреля.

Труд и земля" и «Голос правды» («Пролетарское дело»), стоящие на разных полюсах политического спектра, нередко обменивались резкими выпадами и взаимными обвинениями. Например, 12 июля 1917 года в «Голосе правды» была помещена статья Г. ~ Силина6 «Распоясываются», направленная лично против одного из редакторов «Труда и земли» А. Э. Ханоха: «С тех пор, как контрреволюция быстрыми шагами движется вперед, .:• когда во главе ее идет Керенский, позабывший основы демократизма и приказывающий выборному органу Центрального] Ком[итета] Б[алтийского] Ф[лота] распуститься (!), Ханох в своей газетке «Труд и земля» начал распоясываться. >

Вчерашний белоподкладочник, ныне укрывшийся в социалистический орган «Труд и земля», республиканец, наконец, он рискует раскрыть свою физиономию под гул п аплодисментов со стороны реакции". Бывший председатель Комитета Движения также не остался в долгу, хотя и не использовал таких резких выражений, которые часто встречались в статьях его политических противников. В заметке «Вести оттуда» он, комментируя выход большевистских газет под новыми названиями после закрытия их Временным.

1 Труд, земля и море. 1917. 22,25 апреля.

2 Там же. 22 апреля. Типичный пример революционной графомании.

3 Перемену названия (с 1 июня) исследователь истории революционного Кронштадта П. З. Сивков объяснял так: «Возмущенные контрреволюционным содержанием газеты, матросы потребовали изъять из ее названия слово „море“»: Сивков П. З. Кронштадт. С. 112. Никаких подтверждений этому заявлению Сивков не приводит.

4 Труд и земля. 1917. 1 июня. После этого в ряде номеров газеты публиковалась политическая программа трудовиков: Там же. 8, 9, 10 июня.

5 Там же. 25 июня.

6 Один из псевдонимов большевика П. И. Смирнова. См.: Известия Кронштадтского Совета. 1917. 31 декабря. Другой его псевдоним — Светловский: Петр Иванович Смирнов. С. 233.

7 Голос правды. 1917. 12 июля.

Правительством в июле, писал: «Возмутительно, что вместо «Окопной правды» вышел «Окопный набат», вместо «Голоса правды» «Пролетарское дело».

Или не надо было закрывать газету вообще, или же, раз она была признана заведомо вредной, не надо было допускать ее возобновленияили власти наивно воображают, что с переменой названий произошла перемена деятельности?!".1.

Труд и земля" прекратил свое существование только после Октября. Столь продолжительный период существования газеты трудно объяснить, учитывая, что трудовики не имели вообще представительства в Совете и пользовались небольшой поддержкой населения — при выборах в Кронштадтскую Городскую Думу в июле трудовая народносоциалистическая партия завоевала 5 мест (из 68). П. З. Сивков утверждал: «газета жила на широкую ногу, издавалась большим форматом и продолжала существовать до 26 октября 1917 года за счет своих богатых хозяев из Петрограда и городской думы».3 Версия насчет Думы кажется убедительной, особенно если учесть, что на думских выборах в июле список трудовой народно — социалистической партии возглавляли бывший Городской Голова И. И. Записной и бывший председатель Думы И. Е. Орешин.4.

Помимо перечисленных изданий, выходивших ежедневно на протяжении достаточного большого времени и потому содержащих в себе массу интересных материалов, в Кронштадте в 1917 году возникали и исчезали печатные органы различных направлений, существовавшие, как правило, недолго. В этом смысле особенно примечательна история с газетой «Кронштадт», просуществовавшей всего один день (подробнее об этом см. главу «Плацдарм новой революции»).

Несколько ранее, в мае — июне кронштадтскими эсерами5 выпускался печатный орган «За землю и волю», позиционировавший себя как «крестьянскую газету» и посвященный в основном проблемам села. Начав издание 18 мая, уже 6 июня эсеры вынуждены были его Труд и земля. 1917. 29 июля.

2 Там же. 28 июля.

3 Сивков П. З. Кронштадт. С. 112.

4 Труд и земля. 1917. 28 июля. В «Труде и земле» был опубликован единственный в своем роде труд, принадлежащий перу весьма плодовитого кронштадтского поэта И. И. Зверькова, под названием «Заслуженная кара или революционные дни Кронштадта». Это сочинение, посвященное Февральской революции в Кронштадте, написано на грани собственно исторического очерка и беллетристики (в «Заслуженной каре» два не очень связанных между собой сюжета — любовные страдания некоего молодого человека и кронштадтское восстание в ночь на 1 марта 1917 г.). Публиковался труд Зверькова в пяти номерах газеты, причем в последнем из этих выпусков автор сообщил читателям, что «по независящим от меня причинам последние три главы настоящего очерка в газете помещены быть не могут»: Там же. 22, 26, 30 августа, 1, 6 сентября. Несмотря на художественный уклон, совершенно игнорировать такое сочинение как источник мы не вправе, так как автор был свидетелем многих описываемых событий (см. также более ранние воспоминания Зверькова о Феврале «Исторические дни Кронштадта», опубликованные в трех номерах большевистской газеты: Голос правды. 1917. 15,16, 20 апреля).

5 А точнее, «Крестьянским Союзом при Кронштадтской организации Партии Социалистов — Революционеров»: Заземлю и волю. 1917. 18 мая. прекратить — помешали, как выразился В. Блохин, «отсутствие средств и другие привходящие обстоятельства».1.

25 июня вышел сдвоенный (№ 1 — 2) номер еженедельника «Трудовая республика», представлявшего из себя уже настоящий журнал. В подзаголовке значилось: «Издание Петроградской и Кронштадтской инициативных групп С.-Р. максималистов" — издавался еженедельник в бывшей типографии «Кронштадтского вестника». П. З. Сивков неверно указывает, будто бы этот выпуск был «единственным». В действительности вышло 7 номеров, последний — 6 августа 1917 года.

22 июля выходит первый номер печатного органа Комитета Кронштадтской Организации Р.С.-Д.Р.П. (меньшевиков — интернационалистов) газеты «Кронштадтская Искра». В этом номере читателям было объявлено, что «газета „Кронштадтская Искра“ временно будет выходить один раз в неделю. Следующий № выйдет в субботу, 29 июля».3 Однако в действительности даже этот темп (еженедельный) издателям меньшевистской газеты не удалось выдержать. Второй номер вышел 2 августа, третий — 14 августа, четвертый — И сентября. На этом издание прекратилось. Издавалась «Кронштадтская Искра» в типографии «Известий Кронштадтского Совета».

Наконец, надо сказать несколько слов и о периодических изданиях конца лета — осени 1917 года. 5 августа началось издание крестьянской газеты «Союз крестьян, рабочих, солдат и матросов». 2 октября (а не 1 августа, как неверно утверждали В. Блохин и вслед за ним П.З. Сивков) выходит первый номер кронштадтской анархистской газеты «Вольный Кронштадт» с девизом «Анархия, это будущее человчества». До большевистской революции вышло всего три номеравообще же издание продолжилось до 1918 года.4 Наконец, 25 октября кронштадтские меньшевики выпустили единственный номер газеты «Социал — демократ».5 Вышедший 17 сентября первый номер газеты «Свободная коммуна», позиционировавшей себя как «Орган Петроградских и Кронштадтских Анархистов — Коммунистов» не содержал никаких сведений о Кронштадте и удостоился специальной редакционной заметки в «Вольном Кронштадте»: «Заявляем, что вышедшая газета «Свободная коммуна» от имени Петроградских и Кронштадтских анархистов — коммунистов ничего общего не имеет как с.

Петроградской федерацией анархистов — коммунистов, так и с кронштадтской организацией б анархистов".

1 Известия Кронштадтского Совета. 1917. 31 декабря.

2 Сивков П. З. Кронштадт. С. 112.

3 Кронштадтская Искра. 1917.22 июля.

4 Вольный Кронштадт. 1917.2,12, 23 октября.

5 Известия Кронштадтского Совета. 1917. 31 декабряСивков П. З. Кронштадт. С. 112 — 129.

6 Свободная коммуна. 1917. 17 сентябряВольный Кронштадт. 1917. 2 октября.

Большой группой источников по истории революционного Кронштадта является мемуарная литература, основную часть которой составляют воспоминания деятелей большевистской партии, активно публиковавшиеся в советские годы.1 Но эта же группа представляет из себя не только находку, но зачастую, и ловушку для исследователя. Многие мемуары писались малограмотными матросами и солдатами через несколько десятилетий после революции и публиковались в «литературной записи» совершенно уже чуждых л описываемым событиям людей. Неудивительно, что примеры явных противоречий мемуаристов друг другу и самим себе встречаются сплошь и рядом. Следует, конечно, учитывать и эпоху, в которую писались мемуары. Показательным примером могут служить изменения, произошедшие с выходившими в разное время воспоминаниями И. П. Флеровского.

В двух номерах (11 и 12) журнала «Пролетарская революция» за 1926 год Флеровским была опубликована обстоятельная статья, посвященная майским событиям в Кронштадте, вошедшим в историю под наименованием «кронштадтской республики».3 Впоследствии, многие факты и утверждения, содержащиеся в этой статье, были повторены И. П. Флеровским в отдельной книге о Кронштадте, вышедшей в 1957 году.4.

Многие, но не все. Даже при беглом просмотре становится видно, как под прессом цензуры в отношении «врагов народа» из старой гвардии большевиков «выпадают» фамилии многих видных деятелей 1917 года. Говоря о составе кронштадтской делегации, которая должна была поехать в Петроград на заседание Петросовета 22 мая, Флеровский пишет в своей статье 1926 года: «.характерно, что в эту делегацию были избраны все тогдашние лидеры фракции большевиков (Любович, Рошаль, Раскольников)».5 Через 31 год фамилия Раскольникова, объявленного изменником и реабилитированного только в 1963 году, исчезает: «Характерно, что в эту делегацию вошли тогдашние лидеры большевиков (Любович, Рошаль и др.)».1 Подобные метаморфозы можно проследить на другом эпизодеразборе 27 мая в Кронштадтском Совете резолюции Петроградского Совета от 26 мая, где уже исчез другой «враг» — Троцкий. В статье 1926 года говорится: «Пишущему эти строки выпала честь сделать доклад о резолюции Петроградского Совета. Доклад был коротким. -короткой была и речь Троцкого, но по тому, как были Советом встречены обе речи, можно.

1 Говоря о большевистской мемуаристике, следует иметь ввиду, что подавляющее число кронштадтских большевиков (равно как и меньшевиков, и эсеров) вступило в партию уже после Февраля.

2 Самые ранние мемуарные источники относятся к 1917 году, самый поздний (из тех, с которыми нам удалось поработать) — воспоминания матроса учебного судна «Верный» Н. Я. Пивненко, записанные под его диктовку в апреле 1990 года: ЦГАИПД СПб. Ф.4000. Оп.18. Д. 678.

3 Флеровский И. П. Кронштадтская республика//Пролетарская революция. 1926. № 11,12.

4 Флеровский И. П. Большевистский Кронштадт в 1917 году. Д., 1957.

5 Флеровский И. П. Кронштадтская республика// Пролетарская революция. 1926. № 12. С. 130. л судить о настроении кронштадтцев". В отдельном издании 1957 года не все совпадает со статьей, помещенной в «Пролетарской революции»: «Пишущему эти строки выпала честь сделать доклад о резолюции Петроградского Совета», — далее автор пересказывает содержание своего доклада и продолжает: «По тому, как Совет принял мое выступление, можно судить о настроении кронштадтцев».3.

Помимо цензурных соображений, большой отпечаток на содержание и точность мемуаров накладывает время, неуклонно размывающее в памяти очевидцев картину событий. Это хорошо выразил видный большевистский деятель Кирилл Орлов (И.Н. Егоров), игравший заметную роль в кронштадтской партийной организации. В анкете участника Октябрьской революции, распространявшейся к ее десятилетнему юбилею, напротив графы «дополнительные сведения об этом периоде» Орлов написал: «тоже достаточно, да все не упомнишь, ведь прошло — то 10 лет!!"4 С особенной осторожностью следует относиться к многочисленным воспоминаниям, опубликованным в пятидесятые годы, к сорокалетнему юбилею Октября — не только огромный временной интервал, но и страх сталинской эпохи отделял в данном случае мемуаристов от событий.5.

Значительное литературное наследие оставил руководитель кронштадтских большевиков Ф. Ф. Раскольников (Ильин).6 В 1933 году шестеро видных деятелей кронштадтского большевистского комитета опубликовали рецензию на одну из книг Раскольникова, где подвергли критике многие высказываемые им положения.7 Большевики кронштадтского Учебно — минного отряда И. Н. Колбин и А. Г. Пронин также явились авторами ряда.

1 Флеровский И. П. Большевистский Кронштадт в 1917 году. С. 26.

2 Флеровский И. П. Кронштадтская республика // Пролетарская революция. 1926. № 12. С. 141.

3 Флеровский И. П. Большевистский Кронштадт в 1917 году. С. 34. Среди других работ Флеровского, непосредственно относящихся к нашей теме, можно назвать его статью об «июльских днях»: Флеровский И. Июльский политический урок//Пролетарская революция. 1926. № 7.

4 РГАСПИ. Ф.70. Оп.4. Д. 383. Л.102.

5 Баранов С. С большевистским мандатом // Военные моряки в борьбе за победу Октябрьской революции. М., 1958. Его же воспоминания см.: Страж Балтики. 1957. 18 маяКондаков Д.Н. В революционном Кронштадте // Рассказывают участники Великого Октября. М., 1957; Он же. В революционном Кронштадте // Военные моряки в борьбе за победу Октябрьской революции. М., 1958; Рошаль М. Г. Большевики Гельсингфорса в дни революции 1917 г. // Исторический архив. 1956. № 5- Точеный Н. Кронштадтцы и временное правительство // Военные моряки в борьбе за победу Октябрьской революции. М., 1958. В основном, к этой же группе поздних источников (30 — е — 50 — е годы) относятся и многочисленные мемуары, собранные в рукописнодокументальном фонде ЦВММ. Исключение представляют записки и дневник В. П. Семенникова — ценнейший источник по истории Кронштадта в марте — апреле 1917 года: Семенников. Кронштадт — 1917. Февральская революция. Записки и дневник // Там же. №В — 5881 (см. главу «Приложения», Приложение 1).

Раскольников Ф. Ф. Автобиография 1913 года // Федор Раскольников о времени и о себе: Воспоминания. Письма. Документы. Л., 1989; Раскольников Р. (Раскольников Ф.Ф.) История Кронштадтской «республики». Кронштадт, 1917; Раскольников Ф. Революционный Кронштадт. Кронштадт, 1918; Раскольников Ф. Мемуарные вольности // Пролетарская революция. 1923. № 5- Раскольников Ф. Ф. Кронштадт и Питер в 1917 году. М., 1990 (первое издание — 1925 год). Важным дополнением к мемуарам Раскольникова служат опубликованные отрывки его матери A.B. Ильиной: Ильина A.B. Воспоминания // Федор Раскольников о времени и о себе: Воспоминания. Письма. Документы. Л., 1989.

7 Смирнов П., Кондаков Д., Любович А., Герцберг А., Поздеева М., Энтин С. Раскольников Ф. — «Кронштадтцы. Из воспоминаний большевика» // Красная летопись. 1933. № 5−6. мемуаров.1 Интересно, что в некоторых местах их воспоминания совпадают дословно.2 Об «июльских днях» написал заметку A.M. Любович. Дореволюционной деятельности большевистского подполья посвящена статья И. Н. Егорова (Кирилла Орлова), опубликованная в сборнике воспоминаний «Октябрьский шквал», вышедшем к десятилетнему юбилею революции.4 Б. А. Бреслав в своих воспоминаниях рассказал о деятельности кронштадтских большевиков в предоктябрьский период.5 В мемуарах петроградских большевиков Ф. Н. Дингелыитедта и И. М. Гордиенко, посетивших Кронштадт в начале марта 1917 года, нарисована картина первых дней революции на Котлине.6 Тогда же на пути в Гельсингфорс в Кронштадт приехал и H.A. Ховрин, что нашло отражение в его воспоминаниях.7 Отзвуки кронштадтских событий можно найти и на страницах мемуаров других гельсингфорсцев — П. Е. Дыбенко, В. Н. Залежского.8 Об С. Г. Рошале оставил воспоминания его брат, также один из известных большевиков — балтийцев.9 Колбин И. Н. Кронштадт от Февраля до корниловских дней // Красная летопись. 1927. № 2- Он же. Балтийцы в Октябрьские дни // Октябрьский шквал (Моряки Балтийского флота в 1917 году). Л., 1927; Он же. Кронштадт организуется, готовится к бою // Там жеОн же. Кронштадт в 1917 году. М. — Л., 1932. Составители сборника «Балтийские моряки.», цитируя отрывок из воспоминаний И. Н. Колбина об Октябрьской революции, сделали ссылку на некий сборник «17-й год в Кронштадте», изданный «Молодой гвардией» в 1930 г.- однако, такого сборника не существует, по всей видимости, имеется ввиду книга мемуаров Колбина (вышедшая в том же издательстве в том же году): Колбин И. Н. 1917 год в Кронштадте. М., 1930. (См. Балтийские моряки. С.278). Воспоминания А. Г. Пронина см.: Пронин А. Г. Матросы в Октябре // Октябрьский шквал (Моряки Балтийского флота в 1917 году). Л., 1927; см. также воспоминания А. Г. Пронина о Февральской революции в Кронштадте в сб.: Балтийские моряки в подготовке и проведении Великой Октябрьской Социалистической Революции. М. -Л., 1957. С. 19 -22. Составители сборника «Балтийские моряки.» указали, что Пронин был матросом Учебноминного отрядав действительности еще в 1915 году он был произведен в унтер — офицеры: ЦГА СПб. Ф.9618. Оп.1. Д. 115. Л.141. (Автобиография А.Г. Пронина).

2 Например, при описании Февральской революции в Кронштадте. См.: Колбин И. Н. Кронштадт организуется, готовится к бою. С. 28 — 29- Балтийские моряки. С. 20 — 21. Поскольку и Колбин, и Пронин многократно переделывали и публиковали отрывки своих воспоминаний, трудно сказать, кто у кого заимствовал. Из двух приведенных выше публикаций более ранним текстом являются воспомнания И. Н. Колбинахранящиеся в РГАВМФ воспоминания А. Г. Пронина, опубликованные частично в «Балтийских моряках», принадлежат уже сталинской эпохе. С другой стороны, в воспоминаниях Пронина есть факты, не встречающиеся у Колбина, и наоборот.

3 Ленинградская правда. 1917. 16 июля. (Статья «3 — 5 июля. (Воспоминания б. председателя Кронштадтского Совета т. Любовича)»).

4 Егоров И. Матросы — большевики накануне 1917 г.// Октябрьский шквал (Моряки Балтийского флота в 1917 году). Л., 1927.

5 Бреслав Б. А. 15 лет тому назад // Каторга и ссылка. 1932. № 11 — 12- Он же. Канун Октября 1917 года. Съезд Советов Северной области 11−13 октября 1917 г. М., 1934.

6 Гордиенко И. М. В Кронштадте в 1917 г. (Из первого периода Февральской революции) // Красная летопись. 1926. № 1- Он же. Письмо в редакцию // Красная летопись. 1926. № 6- Дингельштедт Ф. Н. Весна пролетарской революции. (Из впечатлений агитатора о марте 1917 г.) // Красная летопись. 1925. № 1- Он же. Письмо в редакцию // Красная летопись. 1926. № 6.

Ховрин H.A. Балтийцы идут на штурм. М., 1987. Цитируемая книга воспоминаний вышла через 70 лет после революции и, что еще более существенно, через 15 лет после смерти автора. Мемуары изданы в литературной записи (В.К. Архипенко) — все это, конечно, снижает степень доверия к источнику. Это же относится и к прижизненному изданию мемуаров Ховрина (1966 год).

8 Дыбенко П. Е. Из недр царского флота к Великому Октябрю. М., 1958; Залежский В. Н. Борьба за Балтфлот. Революционное движение в Балтийском флоте. М. — Л., 1925.

9 Рошаль М. Г. Семен Григорьевич Рошаль // Вечная слава. М., 1967.

Помимо перечисленных широко известных мемуаров деятелей большевистской партии представляют интерес и воспоминания простых матросов, солдат и рабочих, публиковавшиеся в двадцатых годах. В отличие от профессиональных революционеров, создававших в своих воспоминаниях цельную картину революционного процесса, как правило, в течение значительного периода времени, эти авторы, в основном, описывали один — два запомнившихся им эпизода из истории революции.1 Естественно, опубликованные воспоминания такого рода принадлежат все же пробольшевистским мемуаристам, как правило, членам партии большевиков. Публиковались и мемуары «беспартийных, но сочувствующих» — к таким можно отнести П. Н. Ламанова, симпатию которого к большевикам не поколебал даже расстрел последними его брата после подавления Кронштадтского мятежа. Мемуары Ламанова интересны еще и потому, что в 1917 году он занимал пост начальника всех морских частей Кронштадта и контактировал по роду своей службы с представителями Временного Правительства, что для рядовых матросов или профессиональных революционеров — большевиков было невозможно. К сочувствующим большевистской политике можно отнести и английского журналиста, корреспондента «Манчестер Гардиан» Моргана Филипса Прайса, посетившего Кронштадт в конце мая 1917 года. В мемуарах Прайса (впоследствии члена английской компартии) можно найти много общего с воспоминаниями кронштадтских большевиков. Тем удивительнее, что такой идеологически правильный источник так мало был использован советскими исследователями.3.

Отдельные аспекты кронштадтской революционной истории затронуты в фундаментальных трудах А. Г. Шляпникова и Л. Д. Троцкого. Эти книги, стоящие на грани.

1 Баруздин А. Наша поездка в Петроград 3−5 июля 1917 года // Красный балтиец. 1921. № 1- Он же. Февральская революция 1917 года на форту Ино // Красный балтиец. 1920. № 3- Бобылев П. Июльские дни // Красный флот. 1922. № 3 -4- Васильев В. В. Революционное прошлое «Комсомольца». (Воспоминания океанца) // Красный флот. 1922. № 8- Метелев А. Июльское восстание в Петрограде (3−5 июля 1917 года) // Пролетарская революция. 1922. № 6- Мошников П. Как у нас началась Февральская революция 1917 г. (Из воспоминаний старого моряка) // Красный балтиец. 1920. № 2- Новиков И. Воспоминания участника июльского и октябрьского переворотов в 1917 году // Красный балтиец. 1920. № 6- Попов А. Кронштадтцы на фронте. (Воспоминания) // Красный флот. 1922. № 9- Пошехов В. Ночь под 1 — е марта в Кронштадте // Красный балтиец. 1920. № 1. Особняком стоят воспоминания Е. Бахметева — гардемарина Николаевского Морского Инженерного Училища в Кронштадте — ценный источник ввиду его уникальности, т.к. среди гардемарин большевиков было очень немного, чины училища в целом не сочувствовали революции и, насколько нам известно, воспоминания Бахметева — единственное свидетельство очевидца, описавшего жизнь училища во время февральско — мартовского переворота: Бахметев Е. Октябрь в Феврале (Кронштадтские воспоминания) // Красный балтиец. 1920. № 2.

2 Ламанов П. Ищут Ленина на линкоре «Заря Свободы» // Ленин и Красный Флот. Л., 1924; Он же. В бурные дни // Октябрьский шквал (Моряки Балтийского флота в 1917 году). Л., 1927. О самом Ламанове см.: Первая жертва Балтийского флота // Моряк. 1917. № 8.

3 Price M.Ph. My Reminiscences of the Russian revolution. London. 1921. Кажется, из всех советских историков, писавших о революционном Кронштадте, Прайса цитировал только С. С. Хесин. Возможно, это было вызвано последующим раскаянием Прайса в своих коммунистических убеждениях: Пайпс Р. Россия при большевиках. М., 1997. С. 282. между мемуарами и историческим исследованием, не нуждаются в дополнительном представлении.1.

Среди воспоминаний, оставленных представителями иных политических сил, первостепенное значение имеет мемуарное наследие комиссара Временного Правительства в л.

Кронштадте В. Н. Пепеляева. Выступая 27 мая 1917 года на частном совещании членов Государственной Думы Пепеляев, по существу, подвел итоги всей своей деятельности в Кронштадте, продолжавшейся 2,5 месяца. Стенограмма речи Пепеляева, опубликованная в «Известиях Временного Комитета», сама по себе является важным мемуарным источником,.

•з к которому неоднократно обращались исследователи. Гораздо менее востребованными оказались подробные воспоминания Пепеляева о пребывании в Кронштадте, хранящиеся в ГАРФ.4 Эти воспоминания на 51 машинописном листе хранятся в личном фонде Пепеляева (Ф.Р — 195), и в описи фонда названы «дневником». Между тем, одного взгляда на них достаточно, чтобы понять — это не дневник, а мемуары. Когда они были написаны? В конце документа есть фраза: «только после ликвидации большевистского восстания 3−5 июля оставшиеся офицеры, наконец, были освобождены».5 В тексте есть упоминание и о событиях 25 октября 1917 года.6 Замечание о «будущей знаменитости матросе Железнякове» наводит на мысль о периоде, последовавшим за разгоном Учредительного Собрания, когда и прославился Железняков.7 Следовательно, воспоминания можно датировать 1918 — 1919 гг., г скорее первым из них, до начала активного участи Пепеляева в Гражданской войне.

Отдельные части воспоминаний повторяют текст речи Пепеляева от 27 маяв целом же мемуары, хранящиеся в ГАРФ, гораздо более полно и подробно описывают историю Кронштадта первых месяцев революции.1 Нельзя сказать, что с археографической точки зрения этот документ не вызывает никаких вопросов. Во — первых, машинописный текст Шляпников А. Г. Канун семнадцатого года. Семнадцатый год. В 2-х тт. М., 1992; Троцкий Л. Д. История русской революции. В 2-х тт. М., 1997. Троцкий писал свою «Историю» именно как исследование, а не как воспоминания. Но это, конечно, нельзя назвать историческим исследованием в современном смысле словаотсутствует научно — справочный аппаратпрямая вовлеченность автора в события не оставляет здесь места для научной объективности. Интересно, что свою немаловажную роль в «майском инциденте» в Кронштадте Троцкий как — то затушевывает, оперируя в основном категориями «матросы» и «соглашатели». Ценным источником является также его книга «Моя жизнь», представляющая из себя уже исключительно мемуарный труд: Троцкий Л. Д. Моя жизнь. М., 2001. Также в этом ряду стоят и мемуары Н. И. Подвойского: Подвойский Н. И. Год 1917. М., 1958.

2 К характеристике Пепеляева см. книгу Е. Е. Колосова, также бывшего кронштадтским комиссаром: Колосов Е. Е. Сибирь при Колчаке. Воспоминания. Материалы. Документы. Пг., 1923.

3 Известия Временного Комитета. 1917. 1 июня. Текст речи Пепеляева и обсуждение его доклада думцами вошли также в сборник: Буржуазия и помещики в 1917 году. М. — Л., 1932. С. 74 -91.

4 ГАРФ, Ф. Р — 195. Оп. 1. Д. 46. Л. 1 — 51.

5 Там же. Л.50−51.

6 Там же. Л.36.

7 Там же. Л.50. снабжен рукописными пометками, принадлежащими, скорее всего, самому Пепеляеву, т.к. они не меняют смысл предложения, а лишь корректируют грамотность его построения. На некоторых страницах имеются сноски на «приложение», которое в деле отсутствует. На 51 странице написано: «конец 1 части», но второй части, увы, нам обнаружить не удалось. При этом, на наш взгляд, нет оснований ставить под сомнение авторство Пепеляева.

Другим ценным источником по истории Кронштадта служат изданные в Нью — Йорке воспоминания анархиста Е. З. Ярчука. Говоря сам о себе в третьем лице, Ярчук представляет среди мемуаристов редкий пример более левого политического настроения, чем большевики. Хотя до Октября анархо — синдикалисты и члены РСДРП (б) шли рука об руку, но Ярчук постоянно подчеркивает, что и тогда уже по разным вопросам большевики «странно вели себя», «продолжали барахтаться» и.т.д.3 Интересные сведения о Кронштадте сообщают в своих мемуарах, изданных в эмиграции, морские офицеры Г. К. Граф и Б. Бьеркелунд.4 История «кронштадтской республики» нашла отражение в воспоминаниях И. Г. Церетели, который вел переговоры с кронштадтцами от имени Временного Правительства в мае 1917 года.5 Последний морской министр Российской Империи И. К. Григорович в своих воспоминаниях рисует картину предреволюционного Кронштадта — о том же, но уже глазами простых горожан, вспоминали петербуржцы Д. А. Засосов и В. И. Пызин.6 Представляют интерес и опубликованные C.B. Шумихиным дневниковые записи правого журналиста В. А. Амфитеатрова — Кадашева, пристально следившего за кронштадтскими событиями.1 В качестве комментария к запискам Амфитеатрова — Кадашева в том же номере альманаха «Минувшее» (С. 607 — 610) был опубликован фрагмент воспоминаний доктора Кронштадтского морского госпиталя М. М. Мелентьева «Мой час и мое время», которые.

1 Пепеляев и сам был не чужд исторической науки — закончив юридический и сдав дополнительно экзамены за историко — филологический факультет Томского Университета, он около года преподавал историю в Бийской гимназии: Вибе П. П., Михеев А. П., Пугачева Н. М. Омский историко — краеведческий словарь. С. 202.

2 ГАРФ. Ф. Р — 195. Оп.1. Д. 46. Л. 12, 22. О личности следующего комиссара Временного Правительства в Кронштадте, Ф. Я. Парчевского, дает некоторое представление написанный им самим очерк: Парчевский Ф. Храбрость и мужество (психологический этюд). Гельсингфорс, 1916. Исследователь кронштадтской революционной истории не может также пройти мимо такого литературного памятника, как сборники стихов, изданныен в разное время кронштадтским Городским Головой И. И. Записным и последним комиссаром Временнного Правительства в Кронштадте П. К. Эдиетом: Записной И. Рифмованные мысли. Сборник стихотворений 1896 — 1900. Кронштадт, 1900; Эдиет П. Полуночные ветры. Первая книга стихов. СПб., 1913.

3 Ярчук Е. Кронштадт в русской революции. Нью — Йорк, 1923. С. 11,20.

4 Бьеркелунд Б. Первые дни революции в Балтийском флоте // Военная быль. 1970. № 107- Граф Г. К. На «Новике». (Балтийский флот в войну и революцию). СПб., 1997 (первое издание — Мюнхен, 1922). Среди офицерских воспоминаний следует также назвать мемуары Г. Н. Четверухина, публиковавшиеся на протяжении ряда лет в «Морском сборнике»: Четверухин Г. Сполохи воспоминаний // Морской сборник. 1989. № 10 — 12- 1990. № 2−4.

5 Церетели И. Г. Воспоминания о Февральской революции. В 2-х кн. Париж, 1963.

6 Григорович И. К. Воспоминания бывшего морского министра. Кронштадт — М., 2005; Засосов Д А., Пызин В. И. Из жизни Петербурга 1890 — 1910 — х годов: Записки очевидцев. СПб., 1999. См. также: Кононов Г. Кронштадтцы // Моряк. 1917. № 11. являются ценным источником по истории Февральской революции в Кронштадте. Еще более значительным вкладом в изучение этой темы следует считать осуществленную А. Ю. Емелиным публикацию хранящихся в ГАРФ воспоминаний вдовы адмирала Р. Н. Вирена Н.Ф. Вирен.3 Отдельные аспекты интересующей нас темы освещены в мемуарах политических деятелей общенационального масштаба, представителей дипломатического корпуса и военных сфер.4.

Значимость и научная новизна диссертационного исследования заключается в том, что оно является первой подробной и, по мнению автора, идеологически непредвзятой хроникой возникновения и деятельности Кронштадтского Совета в марте — октябре 1917 года. Впервые на основании большого массива источников, из которого наибольшую ценность имеют архивные материалы, большая часть которых впервые вводится в научный оборот, проанализирована партийная борьба в самом Совете, его влияние на общероссийские политические процессы. Данная работа, таким образом, представляет собой скромный вклад диссертанта в разработку одной из важнейших тем российской истории — революции 1917 года.

Так как диссертация построена по хронологическому принципу, то в конце каждой главы подведены промежуточные итоги, а итоги всей работы отражены в Заключении.

1 Амфитеатров — Кадашев В. А. Страницы из дневника // Минувшее. 1996. Т.20. По мнению C.B. Шумихина, Амфитеатров — Кадашев впоследствии редактировал свой дневник.

2 К сожалению, комментатор ограничился лишь упоминанием о том, что воспоминания Мелентьева хранятся в РГАЛИ. Даем более точную ссылку: РГАЛИ. Ф.1337. Оп.З. Д. 54 (в «Минувшем» опубликованы Л.72 — 74). О самом М. М. Мелентьеве см. также: Список личного состава. С. 1155.

3 Жизнь и смерть адмирала Вирена (воспоминания вдовы) // Кортик. (Флот. История. Люди). 2006. № 4.

4 Войтинский B.C. 1917;й. Год побед и поражений. М., 1999; Глобачев К. И. Правда о русской революции // Вопросы истории. 2002. № 7 — 10- Александр Иванович Гучков рассказывает. Воспоминания Председателя.

Государственной Думы и военного министра Временного правительства. М., 1993; Керенский А. Ф. Россия на историческом повороте: Мемуары. М., 1993; Милюков П. Н. Воспоминания. В 2-х гг. М., 1990; Он же. История второй русской революции. Минск, 2002; Ленин В. И. Полное собрание сочинений. 5-ое изд.- Панкратов B.C. Большевистский путч // Тайна Октябрьского переворота. Ленин и немецко — большевистский заговор. Документы, статьи, воспоминания. СПб., 2001; Половцов П. А. Дни Затмения: (Записки главнокомандующего войсками Петроградского военного округа генерала П. А. Половцова в 1917 году). М., 1999; Станкевич В. Б. Воспоминания 1914 — 1919 г. Л., 1926; Суханов H.H. Записки о революции. В 3-х тт. М., 1991; ТырковаВильяме A.B. То, чего больше не будет. Париж, 1954; Энгельгардт Б. А. Февральская революция // Клио. 2003. № 1- Бьюкенен Дж. Мемуары дипломата. М., 1991; Бьюкенен М. Дочь посла // Алексеева И. В. Мириэль Бьюкенен — свидетельница великих потрясений. СПб, 1998; Палеолог М. Царская Россия накануне революции. М., 1991. К мемуарам дипломатов примыкают и синхронные событиям источники: опубликованный доклад военного атташе Франции полковника Ж. Лаверня и донесения начальника бельгийской военной миссии де Риккеля в бельгийское военное министерство: «Хватит ли у правительства воли?.» Военный атташе Франции об июльских событиях 1917 г. в Петрограде // Исторический архив. 1996. № 2- «Русская революция». Донесения начальника бельгийской военной миссии барона де Риккеля. 1916; 1918 гг. // Там же. № 3.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

Исключительное значение деятельности Кронштадтского Совета для «углубления и развития» революции 1917 г., как представляется, не требует доказательств. Именно поэтому интересно знать, кто руководил этим Советом, каков социальный портрет «активного работника» революционного Кронштадта. С представленных в работе фотографий, на которых запечатлены все ИК Совета всех трех созывов, на нас глядят как молодые люди, так и мужчины средних лет. Возрастной разброс колебался примерно между 20 и 40 годами. Так, из трех председателей ИК самым молодым был JI.A. Брегман, которому в 1917 г. было 23 годаА.Н. Ламанову 3 июля исполнилось 28 летA.M. Любовичу (самому старшему) было 37 лет.

По национальной принадлежности ведущая роль в президиуме Кронштадтского Совета принадлежала русским (все три председателя Совета) и евреям (двое из трех председателей ИК — Любович и Брегман). Встречаются среди членов ИК и депутатов Совета лица с украинскими (Гридюшко, Царенко и др.) и немецкими фамилиями (Гримм, Нейман и др.).

Вопрос о религиозном составе Исполнительного Комитета был поставлен ребром мастеровыми и рабочими городского района № 1 Управления Строителя Кронштадтской крепости, которые 28 декабря 1917 г. вынесли следующую любопытную резолюцию1: «Мы, мастеровые и рабочие, на общем нашем собрании сего числа, обсудив вопрос по поводу назначения православных священников на очередное дежурство милиционеров, усматриваем, что ни один Еврейский раввин, Магометанский мулла, Р[имско] -Католический ксендз и Немецкий пастор, кроме православных священников, Исполнительным Комитетом Сов[ета] Раб[очих] и Солд[атских] Депутатов почему — то назначен, для несения милицейской должности, не был. Очевидно, весь Исполнительный Комитет состоит исключительно из иноверцев, почему эта позорная кара и выпала только на долю одних православных священников, что до глубины сердца нас возмущает». Ответом на эту резолюцию явилась статья A.M. Любовича «Черные шопоты», 3 в которой Артемий Моисеевич, крайне негодуя по поводу того, что «ползет гнусная травля», «поднимаются черные силы» и «начинаются кивки на иноверцев», как при старом режиме, клеймил.

1 В ответ на решение Кронштадтского Совета от 19 декабря «от милиционной службы священников не освобождать" — в то же время большинством голосов (105 против 56) Совет высказался против принудительного ношения ими оружия: Известия Кронштадтского Совета. 1917. 29 декабря.

2 Там же. 31 декабря.

3 Сохраняем орфографию оригинала. рабочих, как черносотенцев и разъяснял, что и священник, и мулла, и раввин теперь равны перед законом.1.

По половой принадлежности абсолютное большинство советских деятелей были мужчинами.2 В ИК Совета за указываемый период избирались почти одни мужчиныисключением была Евдокия Жданович (входила в ИК Совета второго созыва) — красивая женщина (см. фотографию № 4) с совершенно непонятной сферой деятельности, повидимому, ограничивавшейся участием в общей фотосессии. В работе Исполкома Совета третьего созыва принимала участие и известная большевичка Л. Н. Сталь. Интересно, что многие члены Совета прохладно относились к ряду аспектов тендерного равноправия. Так, на заседании 30 августа при обсуждении вопроса о допуске женщин в Красную Гвардию (в связи с недостатком мужчин, отправленных в Петроград защищать ВЦИК от корниловских войск) большинство депутатов выступили против подобной меры, несмотря на благородное негодование идейных товарищей — большевиков Лебедева и Брегмана, максималиста Ламанова, анархиста Ярчука и эсера Шугрина (председателя Совета).4.

Из пяти человек, занимавших на протяжении исследуемого периода высшие посты в Совете (председатели Совета и Исполкома) трое (Любович, Покровский, Шугрин) принадлежали к одной и той же части — Кронштадтской крепостной телеграфной роте, в которой, по — видимому, ввиду специфики службы, состояли наиболее образованные солдаты.

В Кронштадтском Совете заседали как местные кадры, военные и рабочие, так и приехавшие на Котлин после Февраля «профессиональные революционеры», причем последние играли роль далеко не соответствовавшую их численности. Во многом это было связано с тем, что они принесли с собой ответы на все вопросы — в рамках тем идеологических доктрин, носителями которых они являлись. Различие между кронштадтскими большевиками, эсерами, эсерами — максималистами, меньшевиками и беспартийными (а все они были представителями левых крыльев своих партий) на наш.

1 Там же.

2 Еще на заседании ИК Совета первого созыва 5 апреля обсуждался вопрос «о женщинах, которых нет в Исполнительном Комитете». Решено было «ввести женщин в Комиссию Исполнительного Комитета по оценке труда, где присутствие их необходимо»: Там же. 8 апреля. Отсутствие женщин было, конечно, не только следствием политической традиции, но и резкого преобладания мужчин в Кронштадте, не говоря уже о гарнизоне — основной электоральной базе Совета.

3 Нам удалось обнаружить лишь одно заседание за весь дооктябрьский период, в котором она принимала участие — оно состоялось 30 августа, в корниловские дни. Заседала она в Исполкоме и 28 октября, во время наступления Керенского и Краснова на большевистский Петроград. Редкость посещения Л. Н. Сталь заседаний Исполкома и особая важность данных случаев заставляет предположить, что членом ИК она все же не была, а являлась туда, так сказать, «на общественных началах», как представитель партии большевиков: Там же. 3 сентября, 29 октября.

4 Там же. 1 сентября. взгляд, не так уж и значительно.1 Приверженцы антигуманистической идеологии, учения ненависти, которое, в свою очередь, было общеевропейским, а не специфически российским явлением (что не исключает национальных особенностей), нашли себе благодатную почву в гарнизоне Кронштадта, для которого старый режим действительно ассоциировался с палочной, тюремной дисциплиной.2 К этому недовольству прибавлялась нерешенность царским и Временным правительствами всех основных вопросов российской жизни — прежде всего, рабочего и крестьянского, а также гигантская проблема мировой войны.

Эти факторы обусловили победу в Кронштадтском Совете крайне левого течения, которое и определяло политическое лицо данного Совета в 1917 году.

Данный процесс не был абсолютно гладким. Февральская революция в Кронштадте, как уже отмечалось в конце первой главы, не была организована какой — то одной партией и носила стихийный характер, в этом смысле повторяя в миниатюре петроградские события. Однако, существенное отличие от столицы заключалось в том, что кронштадтская буржуазия, в лице местной Думы, не только не смогла хотя бы на заключительном этапе встать во главе движения, но даже не оказала на него сколько — нибудь значимого влияния. Одной из причин этого было относительное безвластие Городских Дум в дореволюционное время — «политикой» активно занимались лишь в Думе Государственной.

Вся власть в Кронштадте при старом режиме принадлежала военному начальству, и когда оно в ночь на 1 марта оказалось частью арестовано, частью истреблено, власть перешла к избранному на митинге «Комитету Движения», составленному из случайных лиц с разными убеждениями. В целом, политический курс этого Комитета можно назвать умеренно социалистическим, как и взгляды его председателя А. Э. Ханоха. Умеренность выразилась и в попытке привлечь к управлению городом гласных Городской Думы (через создание Совета Десяти), и в признании верховенства комиссара Временного Правительства В. Н. Пепеляева, прибывшего в Кронштадт 3 марта (в качестве комиссара) и на определенное время ставшего центральной политической фигурой на Котлине.

Однако значительный ресурс революционного радикализма, имевшийся в Кронштадте с его тяжелой дореволюционной историей, вкупе с деятельностью местных левых политиков и тактическими ошибками Пепеляева свели к началу второй декады марта власть комиссара факктически к нулю, а Комитет Движения распался, теснимый новыми формами.

1 Исключение составлял Кронштадтский комитет ТНСП, бывший, впрочем, политическим изгоем в революционном Кронштадте.

О социалистических учениях, черпавших вдохновение в истории французской революции на протяжении всего 19 века, легко и свободно оперировавших понятиями наподобие «беспощадно уничтожить», «истребление врагов» и.т.д., существует большая историческая и философская литература. По нашему мнению, наиболее глубокое осмысление этого явления на русской почве дано в романах Достоевского и публицистике Розанова. политической организации населения — Советами, которых в Кронштадте было создано дварабочий и военный. Основная политическая борьба во второй декаде марта развернулась в более могущественном Совете Военных Депутатом между большевиками и сочувствовавшими им с одной стороны и умеренным президиумом Совета — И. А. Красовским и Л. А. Животовским с другой. Эта борьба закончилась 20 марта победой левых, когда Красовский и Живоговский были вынуждены оставить свои посты. Днем спустя завершился и процесс объединения двух Советов в единый Кронштадтский Совет (первого созыва).

Совет первого созыва еще не противопоставлял себя Петроградскому Совету, аплодировал Керенскому и в конце своей деятельности, фактически расколовшись, незначительным большинством одобрил коалиционное правительство. Более левый второй Совет уже ясно высказался (в мае) о желательности перехода власти к Советам — лозунг, выдвигаемый в то время только большевиками и анархистами. Так называемая «Кронштадтская республика» стала важным периодом для формирования политического самосознания кронштадтцев, стоящих «на левом фланге русской революции» (по выражению «манифеста», написанного Троцким и одобренного Кронштадтским Советом). Безнаказанность прямого конфликта с правительством, невыполненные угрозы министров и центральных Советов о возможной блокаде Кронштадта придали уверенности и кронштадтским вождям, и руководимым ими массам. Весь июнь революционный накал страстей только нарастает, и, наконец, находит свой выход в июльском кризисе.

Несмотря на очевидное поражение левых сил в июле в масштабах всей страны, в Кронштадте большевикам удалось удержать свои позиции. Это было связано, как уже отмечалось, и с половинчатостью репрессивной политики Временного Правительства, и со сплоченностью всех фракций Кронштадтского Совета в послеиюльский период. Причины такой сплоченности очень интересны — ведь это было наилучшее время для противников большевиков, чтобы свести с ними счеты. По нашему мнению, решающую роль здесь сыграл местный патриотизм, всячески подогревавшийся левыми вождями (из которых лишь немногие сами были уроженцами Кронштадта, а значительная часть приехала туда после Февральской революции). В гарнизоне неудача «июльского похода» рассматривалась не как провал большевиков, а как поражение кронштадтцев в Петрограде от войск Временного Правительства. В этих условиях осудить организаторов демонстрации значило бы отступиться от идеи кронштадтской сплоченности, а на это лидеры местных беспартийных, эсеров и меньшевиков не решились пойти.

От июльского до корниловского кризиса Кронштадтский Совет остается глухо враждебным по отношению к Временному Правительству. Августовские перевыборы незначительно меняют соотношение сил в Совете — в основном, в пользу беспартийных (вскоре ставших максималистами) за счет эсеров и меньшевиков. Большевики сохраняют примерно треть голосов, которой они обладают в Совете с 5 мая.

Реакция Кронштадтского Совета на выступление Корнилова была вполне предсказуемой. Местные большевики в полной мере использовали создавшееся выгодное положение, и заставили Совет принять 29 августа их партийный наказ. В течение оставшихся до Октября двух месяцев Кронштадтский Совет постепенно теряет свою политическую уникальность, потому что сначала Петроград, а затем и вся Россия становятся таким Кронштадтом, каким пугала своих читателей буржуазная пресса во время майской «республики». Не терял своего значения и местный, кронштадтский патриотизм, осознание революционной уникальности Кронштадта, привыкшего за несколько месяцев к практически безнаказанному противостоянию с правительством. Во многом благодаря этому своеобразному патриотизму Кронштадтский Совет, не имевший большевистского большинства, естественно и органично принял участие в Октябрьской революции.