Культурные смыслы сексуальности в XX веке: Научный и художественный дискурсы

Проявления сексуальности во все века привлекали к себе внимание: древние культуры Востока, Античность, эпоха Возрождения, Новое время и даже викторианская Англия оставили множество памятников скульптуры, изобразительного искусства, литературы, в том числе фольклора, отразивших интерес к этой сфере человеческого бытия.

В христианстве, особенно средневековом, сексуальность ассоциировалась с грехом, пороком плоти, и эта аксиома была для представителей культуры, которую сейчас мы назвали бы «массовой», запрещающим императивом. Вплоть до конца XIX века сексуальность обращала на себя внимание как феномен, специфически позиционированный в культуре или даже противоположный ее духовным основаниям, затем — как предмет внимания физиологов и психиатров. Однако в аристократической среде имело место иное отношение к сексуальности, которая становилась как предметом художественного творчества, так и пространством обыденных практик (Дж. Казанова, маркиз де Сад, Л. Фон Захер-Мазох). Свидетельства традиционного внимания к сексуальности нетрудно найти в артефактах отечественной культуры до XX в.: это и фольклорные произведения -«заветные» русские сказки, частушки, лубок с непристойными изображениями, — и литературное авторское творчество И. Баркова, А. Пушкина, М. Лермонтова, а также анонимная поэма «Лука Мудищев».

В XX в. отношение к сексуальности кардинально изменилось. Особая роль в формировании нового представления о сексуальности принадлежит 3. Фрейду и его последователям. Апологетика человеческого бессознательного, в значительной мере сексуализированного, была генерализирована самим масштабом его учения, претендовавшего на универсальность.

Идеи Фрейда, действительно, имели несколько масштабных взаимосвязанных культурных и теоретических последствий. Культурные последствия выразились, во-первых, в массовой культуре (популяризация психоаналитического знания о бессознательном и либидо, феномен сексуальной революции", идеологами которой выступили Т. Райх и Г. Маркузе), породившей социальные миниритарные движения. Во-вторых, психоанализ оказал сильное влияние на искусство, в частности, сюрреализм в поэзии, живописи, кинематографе опирается на теорию Фрейда в сочетании с интуитивистской методологией А. Бретона. При этом искусство является не только полем интерпретации психоаналитических идей, но и каналом их популяризации. Теоретические последствия развития психоанализа выразились в том, что идеи 3. Фрейда заняли важное место в истории науки, в том числе философии, совершив «коперникианский переворот» в представлении человека о самом себе1, открыв в нем более глубокое детерминирующее его самого поле и поколебав, таким образом, картезианскую веру в силу разума.

Одним из теоретических следствий этого «переворота» может рассматриваться философия постструктурализма, выросшая, во многом, из психоанализа. В рамках своей антилогоцентристской программы постструктурализм проблематизирует тело, бессознательное, желание, изменяя и уточняя представление о сексуальности. В сетке дискурсов Ж. Лакана, Ж. Делеза, Р. Барта, М. Фуко, Мерло-Понти, Ж.-Л. Нанси тело, ускользая от однозначных описаний, превращается в собственную противоположность и само становится дискурсом. Та же логика определяет в постмодерном теоретизировании статус сексуальности, значение которой ускользает от дескриптора.

Актуальность нашего исследования, таким образом, определяется, во-первых, повышенным интересом науки XX в. к вопросам тела и феноменологии телесности, во-вторых, изменением статуса и моделей сексуальности в культуре XX в., а также, как следствие этого, в-третьих, повышенным вниманием к проблеме сексуальности в искусстве, в частности, в кинематографе.

1 Ионин Л. Г. Величие и ограниченность самого Фромма // Фромм Э. Величие и ограниченность теории Фрейда. — М., 2000. С. 4.

Проблему нашего исследования составляет сложное взаимодействие разных значений сексуальности в современном культурном пространстве. Мы локализуем свой анализ проблемы в следующих дискурсивных полях: теория сексуальности 3. Фрейда, ее развитие у М. Фуко и Ж. Лакана (и в лаканианской традиции), кинематографическое творчество Ф. Озона. Внимание к Фуко и Лакану обусловлено связью их суждений и произведений с фрейдовскими идеями, психоаналитизмом их дискурсивности. С другой стороны, дискурсивность и Фуко, и Лакана принадлежит теоретическому пространству постмодерна, что делает ее актуальной для изучения образа сексуальности в современной культуре.

Цель исследования — выявить особенности образа сексуальности в научном и художественном дискурсах.

Поставленная цель предполагала решение следующих задач:

1. Исследовать эволюцию научного дискурса сексуальности от классического фрейдизма до постструктурализма.

2. Идентифицировать статус сексуальности и ее эпистемологические смыслы в теории Ж. Лакана и лаканианской традиции.

3. Определить эстетический потенциал сексуальности как источника амбивалентного художественного образа в контексте лаканианской традиции.

4. Выявить особенности образа сексуальности как феномена Символического регистра (в его отношениях с Воображаемым и Реальным) в фильмах Ф. Озона.

5. Изучить особенности образа сексуальности как феномена регистра Воображаемого (в его отношениях с Символическим и Реальным) в фильмах Ф. Озона.

Объект исследования — культурные смыслы сексуальности в XX в. Предмет исследования — культурные смыслы сексуальности в научном (психоаналитическом, постструктуралистском, семиотическом) дискурсе и актуализация этих смыслов в современном кинематографе.

Материал исследования составляют научные дискурсивные поля 3. Фрейда, М. Фуко, Ж. Лакана и кинематографический дискурс фильмов Ф. Озона. Научный дискурс сексуальности, с одной стороны, является самостоятельным пространством нашего исследования, с другойопределяет методологические основы изучения смыслов сексуальности, актуализированных в кинематографе.

Исследовательское внимание именно к кинематографу обусловлено в основном тем предпочтением, которое ему как виду искусства отдается в психоанализе вообще, и Ж. Лаканом в частности. Это связано со спецификой кинообраза, структура которого традиционно сопоставляется со структурой образа сновидческого. Выбор произведений кинематографического искусства в качестве материала исследования художественного дискурса сексуальности, таким образом, является выбором самого психоанализа. Кроме того, кинематограф — это тот вид искусства, который чувствительно отозвался на психоаналитические идеи: он стал полем репрезентации и интерпретации как самих этих идей, так и образа психоанализа. Классиков мирового кинематографа — таких как П. П. Пазолини, Л. Бунюэль, И. Бергман, Л. Висконти, Р. В. Фассбиндер — можно назвать в числе режиссеров, прочертивших психоаналитическую линию в истории кино.

Творчество Ф. Озона привлекло к себе наше исследовательское внимание по следующим причинам. Кинематографические работы этого режиссера принадлежат постмодерну, что, с одной стороны, дает возможность исследовать методологически сопоставимые дискурсы (постструктурализм — в теории, постмодернизм — в художественном материале), с другой — позволяет использовать кино-интертекст постольку как смыслогенерирующий фактор, расширяющий смысловое поле образа. Кроме того, картины Ф. Озона отличает широта репрезентации и аспектов, в которых режиссер рассматривает явления, связанные с сексуальностью. В его фильмах находит отражение современное состояние сексуальности как культурного феномена. Наконец, картины Озона представляют собой поле и инструмент исследования не только самой по себе трансгрессивной сексуальности, но и явлений, тесно связанных с ней, а именно: феноменологии и эпистемологии творческого процесса, деструктивных проявлений человека, переструктурирования «семейного мифа», тендерного дрейфа.

Научная гипотеза исследования состоит в предположениях:

В культуре XX в. представление о сексуальности как о трансгрессивном психофизиологическом явлении сменилось представлением о ней как об одном из определяющих человека параметров.

Сексуальность в XX в. обрела статус дискурса, определяемого в конкретном культурно-историческом контексте.

Изменение в XX в. статуса сексуальности в теории культуры и в философии отразило изменение в бытовых практиках сексуальности, которые, в свою очередь, воспроизводятся в кинематографе.

Кинематографический образ по своей структуре подобен позиционированному Ж. Лаканом образу Воображаемого, что дает возможность воспроизводить поле Воображаемого посредством киноязыка, равно как и фиксировать структуры Символического.

Кинематографическое творчество Ф. Озона актуализирует в образной системе тенденции обыденного восприятия сексуальности (сексуальные сценарии) и смыслы, генерированные научным дискурсом сексуальности в XX в.

Методология работы определяется несколькими пересекающимися дискурсивными полями: классический психоанализ (3. Фрейд) — структурный психоанализ (С. Жижек, Ж. Лакан, В. Мазин, Р. Салесл) — постструктурализм (Ж. Бодрийяр, Ю. Кристева, Ж. Лакан, М. Фуко), эстетическая концепция формирования образа героя (М. Бахтин).

В диссертации используется комплексный подход к анализу как научного, так и художественного дискурсов. В связи с тем, что названные дискурсивные поля станут в дальнейшем тексте диссертации предметом детального анализа, подчеркнем интегрирующую роль семиотики (Р. Барт, Ю. Лотман, У. Эко).

История науки прошлого столетия произвела две методологии, которые можно с полной уверенностью назвать универсальными: это взаимосвязанные теория систем и семиотика. И, если принципы первой оказались весьма эффективными для изучения биологических, физических, социальных явлений, то вторая — семиотика — стала основным методологическим полем, в котором разворачиваются научные исследования явлений культуры.

Развитие семиотики позволило рассматривать культурные проявления человека и его деятельности как знаки, а важнейший постулат синергетики о влиянии системы на подсистему зафиксировал смыслогенерирующую функцию культурного контекста, определяющего эти знаки. Семиотический подход позволяет сочетать дискурсы, в том числе, научный, художественный, что делает возможным анализировать художественный образ сексуальности наравне с изучением теоретических представлений о ней.

Основные методы, применяемые в отдельных частях нашего исследования, — компаративный, сравнительно-типологический и функциональный методы при анализе различных образов сексуальности и языков дискурсивностиструктурно-семиотический анализ кинематографических текстовгерменевтический метод, предполагающий обобщение на уровне целостной интерпретацииметод деконструкции бинарных оппозицийфеноменологический метод, предполагающий внимательное, подробное изучение художественного материала.

Степень разработанности проблемы.

Наша диссертация вписывается в парадигму исследовательских трудов, рассматривающих сексуальность, прежде всего, как производную культуры, или как образ, отраженный в артефактах. В связи с известными обстоятельствами культурно-политического характера научное обсуждение сексуальности в России несколько опоздало по сравнению с западной наукой. Однако в последние полтора десятилетия литература на русском языке значительно пополнилась как переводными, так и оригинальными изданиями и публикациями, посвященными рассмотрению сексуальности в указанном ключе. Она включает в себя значительный корпус философских текстов, в которых разрабатывается теория сексуальности как культурного явления, а также ряд исследований, посвященных анализу смыслов сексуальности в контексте конкретных культурных полей. В западной науке подобный подход представлен работами Р. Барта, Ж. Бодрийяра, Ю. Кристевой, М. Фуко, Л. Энгелыытейн, С. Жижека, Р. Салецл, в отечественной — И. Кона, М. Золотоносова, М. Рыклина, В. Подороги, А. Секацкого, А. Усмановой. Хотя дискурсивные поля названных авторов разнородны, их объединяет общее пространство проблематизации сексуальности как культурного явления.

Вместе с тем, отечественные исследования образа сексуальности в искусстве носят фрагментарный характер, и в жанровом отношении представляют собой отдельные научные статьи. Небольшое количество исследований выполнено отечественными учеными в традиции лаканианского анализа (в основном, это сборники по результатам научных конференций или отдельные статьи в Интернете). Интегрированного культурологического исследования означенной нами проблемы в отечественной науке мы не находим.

Научная новизна исследования обусловлена новым для культурологии объектом исследования в рамках отечественной научной традициисистемным анализом истории становления проблемы сексуальности как культурологическойконтекстуальным соотнесением лаканианской концепции сексуальности и эстетической концепции формирования образа героя (М. Бахтин) — впервые в России осуществленным монографическим анализом кинотекстов Ф. Озона как репрезентативного.

2 См.: Би-текстуальность и кинематограф. Сб. / Под. ред. А. Усмановой. Мн., 2003. Улыбина Е. Страх и смерть желания. М. — СПб., 2003. источника образов сексуальностиэкстраполяцией на художественный материал мало адаптированной в отечественной культурологии лаканианской методологии в аспекте сексуальности.

Теоретическая значимость работы состоит в том, что.

— выявлены закономерности формирования культурных смыслов сексуальности в XX в.;

— соотнесены теоретические поля интерпретации сексуальности 3. Фрейда, М. Фуко, Ж. Лакана;

— обозначены, согласно теориям М. Фуко и Ж. Лакана, границы понятия сексуальности не столько как психофизиологического явления, сколько как дискурса (научного, художественного), конструирующего соответствующие практики, а также как эпистемологического феномена, в рамках которого происходит процесс становления субъекта. проанализирован эстетический потенциал нарциссической сексуальности как источника амбивалентности художественного образа и соотнесены как комплементарные эпистемологическая (Ж. Лакан) и эстетическая (М. Бахтин) концепции.

Практическая значимость работы заключается в следующем:

— работа может представлять интерес для культурологов, философов, психологов и психоаналитиков, для исследователей современной, в частности, кинематографической, культуры;

— материалы исследования могут быть использованы в практике преподавания истории культуры, философии, философской антропологии, теории психоанализа в высшей и средней школе, спецкурсах и спецсеминарах, посвященных проблеме истории и статуса сексуальности в современной культуре, а также психоаналитическим тенденциям в кинематографе.

Личный вклад диссертанта состоит в том, что исследование осуществлено с привлечением материала, либо вовсе не изученного отечественной наукой, либо не рассматривавшегося в подобном ключе.

Кроме того, личный вклад автора заключается в актуализации специфической проблематики, весьма значимой для понимания общих закономерностей постклассической культуры, в теоретическом осмыслении логических связей между разными дискурсами, репрезентирующими сексуальность.

Выводы, к которым мы приходим в результате прочтения кинотекстов Озона на предмет выявления смыслов сексуальности, таковы:

1. В фильмах Ф. Озона образ сексуальности реализуется через следующие элементы:

— сюжет.

— композицию.

— систему персонажей.

— диалоги.

— музыку и пластику.

— интертекст.

— специальные средства киноязыка: композицию кадра, особенности плана, ракурса, монтаж.

2. В ряде фильмов — таких, как «Летнее платье», «Крысятник», «Капли дождя на раскалённых камнях», «8женщин», — ироническая модальность киноповествования, пародийная, цитатная постмодернистская стилистика продуцируют образы сексуальности в основном через особенности сюжета, композиции, систему персонажей и диалоги. Все эти элементы оказываются взаимосвязанными через посредство организующего киноповествование регистра Символического, представляющего сексуальность в основном через сексуальные сценарии и разговоры о сексе и сексуальности. Смерть в этих фильмах либо вовсе отсутствует, либо представляется в гротескной или симулятивной форме, что закономерно с точки зрения поддержания символического порядка.

3. В других фильмах, инвариант сюжета которых составляет нарциссическая травма и ее переживание, цитатный механизм смыслогенерации и ирония почти исчезают, хотя значимыми в художественной структуре остаются жанровые модели, в частности, модели «страшной сказки», триллера, хоррора. Система персонажей в этих фильмах, репрезентирующих сексуальность как феномен регистра Воображаемого в первую очередь, такова, что в центре стоит героиня-женщина, остро переживающая одновременно и желание, и агрессивные импульсы по отношению к другим персонажам, которые, в большинстве своем, являются своеобразными «зеркалами» отдельных сторон ее личности. Все эти фильмы — «Криминальные любовники», «Под песком», «Бассейн» — включают сюжет и/или изображение смерти, (само)убийства, существующий в тех же рамках, что и сюжет (сексуального) желания нарциссической природы, и, фактически, составляющий его оборотную сторону. Важным элементом репрезентации сексуальности в этих фильмах является образ воды и зеркал.

Заключение

.

Итак, в нашей работе мы рассмотрели два традиционно противопоставляемых дискурса — научный и художественный — на предмет выявления смыслов сексуальности в культуре XX века. В результате исследования оказалось, что такое рассмотрение продуктивно с точки зрения поставленной цели — выявления культурных смыслов сексуальности, поскольку научный — с одной стороны, и художественный — с другой — дискурсы могут быть рассмотрены как некоторые поля, производящие, репродуцирующие и аккумулирующие культурные смыслы сексуальности. В процессе исследования мы пришли к выводам, которые кратко можно сформулировать следующим образом:

1. Представление о сексуальности в культуре XX века значительной мере определено теоретическими работами 3. Фрейда, развитием и интерпретацией его идей на протяжении XX в., концепциями М. Фуко и Ж. Лакана. Дискурс о сексуальности как таковой развивается в философии благодаря, в первую очередь, теоретическому импульсу психоаналитического учения, претендовавшего на универсальность и обретшего статус широко применяемой методологии. Благодаря популяризации психоанализа и отдельных идей 3. Фрейда (в частности, апологетика сексуальности и агрессивности), в культуре XX века отношение к сексуальности и ее понимание значительно изменились.

2. Одним из «практических» культурных последствий популяризации психоанализа стала так называемая «сексуальная революция», приведшая к тому, что «ни одна из человеческих 169 ценностей не остается теперь эротически нейтральной» .

169 А. К Секацкий. Постгенитальная сексуальность и европейская цивилизация / Метафизические исследования. Выпуск 5. Культура. Альманах Лаборатории Метафизических Исследований при Философском факультете СПбГУ, 1997. С. 96−103.

3. Постструктурализм изымает физиологическое тело из представлений о человеке, но сосредоточивает свое внимание на телесностив связи с этим сексуальность подвергается денатурализации и мыслится как система знаков, переменная от культурного контекста, как дискурс. Значительно меняет представление о сексуальности М. Фуко, рассматривающий ее через понятие диспозитива и приписывая ей сугубо конвенциональные смыслы, служащие механизмами власти и регистрируемые дискурсом. Фуко предлагает методологически новый подход к сексуальности, которая в рамках деконструктивистской стратегии теряет прочное смысловое ядро, связанное с психофизиологическими процессами.

4. В структурном психоанализе Ж. Лакана, сексуальность понимается как, во-первых, экзистенциальное Желание, обнаруживающее в субъекте неполноту и воспринимаемое во взрослой жизни (в том числе и) как сексуальное желание (во фрейдовском смысле). Тело, точнее, образ тела, закрепляясь в стадии зеркала, навсегда становится символом искомой целостности, пленяющего другого, Идеального Д, которое на самом деле является alter egoдругим (а). Во-вторых, сексуальность регистрируется Ж. Лаканом в символическом порядке. Драма Символического, по Ж. Лакану, заключается в том, что означающее никогда не отсылает к «реальному объекту», определяет специфику «женской» и «мужской» сексуальности. Так, «мужчина», стремясь удовлетворить Желание, ищет в сексуальных отношениях Другого (А), а «женщина», сознающее свое не-все, стремится определить свою субъективность через символическое все мужчины, оставаясь при этом «по ту сторону фаллоса». Процессу альность субъективности, зависящая от символического (социально-культурного) порядка, бесконечно изменяет параметры «женского» и «мужского», что делает необходимым дифференцировать понятия «сексуальность» и «гендер»: второе всегда означает набор атрибутов, приписываемых «женщине"/"мужчине» в данном символическом (социо-культурном) пространстве.

5. Важнейшим смыслом сексуальности в философии XX века оказывается ее конституирующая функция в формировании субъекта. По М. Фуко эта функция осуществляется в западной культуре через концепт истины, связываемой в христианской традиции с опытом плоти, раскрываемым только в процессе исповеди или признания, и являющимся синонимом тайны, и, в конечном счете, истины. По Ж. Лакану универсальный нарциссический опыт, заряжающий субъекта желанием, является также и источником идентификации, то есть обретения субъектом себя самого. Приписывая желанию имя, субъект вступает в пространство языка и начинает решать проблему идентификации с вопроса о своей половой принадлежности, включенной в структуру сексуальной идентичности. Будучи самым простым, этот вопрос оказывается и самым сложным для субъекта, перманентно переживающего нарциссическую драму нетождественности самому себе и находящего относительное и непрочное равновесие только в символических структурах.

6. Концепция нарциссической сексуальности дает основание рассматривать идеальное Я (объект желания Я) как матрицу для формирования эстетического идеала, причем нарциссические механизмы отчуждения и идентификации участвуют в процессе создания амбивалентного художественного образа.

7. Кинематограф позволяет моделировать образ по аналогии с психическим аппаратом человека, ввиду чего образы сексуальности в фильмах Ф. Озона фиксируют наиболее репрезентативные для современной культуры сексуальные сценарии, модели сексуального поведения, стереотипы его обыденного восприятия. Символический порядок мира героев переструктурируется, но не разрушается. В ряде фильмов — таких, как «Летнее платье», «Крысятник», «Капли дождя на раскалённых камнях», «8 женщин», — ироническая модальность киноповествования, пародийная, цитатная постмодернистская стилистика продуцируют образы сексуальности в основном через особенности сюжета, композиции, систему персонажей и диалоги. Все эти элементы оказываются взаимосвязанными через посредство организующего киноповествование регистра Символического, представляющего сексуальность в основном через сексуальные сценарии и разговоры о сексе и сексуальности. Смерть в этих фильмах либо вовсе отсутствует, либо представляется в гротескной или симулятивной форме, что закономерно с точки зрения поддержания символического порядка.

8. В других фильмах, инвариант сюжета которых составляет нарциссическая травма и ее переживание, цитатный механизм смыслогенерации и ирония почти исчезают, хотя значимыми в художественной структуре остаются жанровые модели, в частности, модели «страшной сказки», триллера, хоррора. Система персонажей в этих фильмах, репрезентирующих сексуальность как феномен регистра Воображаемого в первую очередь, такова, что в центре стоит героиня-женщина, остро переживающая одновременно и желание, и агрессивные импульсы по отношению к другим персонажам, которые, в большинстве своем, являются своеобразными «зеркалами» отдельных сторон ее личности. Все эти фильмы — «Криминальные любовники», «Под песком», «Бассейн» — включают сюжет и/или изображение смерти, (само)убийства, существующий в тех же рамках, что и сюжет (сексуального) желания нарциссической природы, и, фактически, составляющий его оборотную сторону. Важным элементом репрезентации сексуальности в этих фильмах является образ воды и зеркал.

Настоящее исследование может иметь продолжение в направлении как сугубо философском, так и в прикладном. В частности, можно было бы обратиться к национальной — в частности, французской, — традиции восприятия и трансляции образов сексуальности, что, вероятно, позволило бы дифференцировать более общее — например, видение сексуальности в современной западной культуре, — от более частного — например, от такого видения в культуре современной Франции. При этом любопытно было бы также рассмотреть стереотипы, связанные с образом француза и французского, часто наделяемого смыслами, связанными с сексуальностью. Разумеется, эмпирическим полем интерпретации могут стать, наравне с кинематографом, также живопись, фотография, балет, театр, в некоторых случаях — архитектура. Отдельным объектом возможного исследования могут стать смыслы и образ сексуальности в русской культуре. Перспективным и любопытным нам видится исследование российского варианта «сексуальной революции». Интересным направлением исследования является, на наш взгляд, изучение дискурсов религии и мистики, особенно в плане дискурсивного кодирования сексуального опыта. В одном или нескольких из этих направлений, более частных или более общих, мы предполагаем продолжить работу по обнаружению культурных смыслов сексуальности.