Актуальность исследования. Современное состояние России, помимо положительных социально-экономических, а также политических достижений характеризуется дальнейшим ростом преступности, что значительно осложняет криминогенную обстановку в стране. Общий рост преступности, среди которой существенное место занимают преступления экономической направленности как наиболее выгодные, приносящие немалый доход преступные посягательства, заставляют федеральные органы власти предпринимать решительные, а порой и кардинальные меры для того, чтобы иметь возможность реально воздействовать на расширяющиеся масштабы криминальных явлений. В настоящее время усилия правительства и законодателя, направленные на уменьшение объёма преступных проявлений, составляют сущностную черту отечественной уголовной политики.
Современная преступность характеризуется весьма существенными качественными показателями, которые позволяют судить о ней как о явлении высокоорганизованном. В структуре преступных объединений разработаны принципы иерархического построения криминальных ячеек, которые наделены разнообразными функциями, исполнение которых позволяет эффективно нейтрализовать социальный контроль. К таким функциям, в частности, относятся разведка и контрразведка, подразделения технического обеспечения и т. п. Причём средства технического контроля, находящиеся на вооружении преступных группировок, гораздо совершеннее, чем соответствующие средства правоохранительных органов.
Практически совершенная организационная структура и современные технические средства обеспечения контроля над работой, в частности, правоохранительных органов характеризуют не только криминальные объединения общеуголовной направленности, но и террористические группировки, которые превратились уже не столь в правовую, сколь в политическую проблему.
Организационного и технического совершенства криминальным объединениям удалось достичь, в частности, на средства, которые прошли этап легализации. В сущности, криминальные объединения существуют за счёт криминальных средств. Но было бы весьма затруднительно приобретать вооружение или средства технического обеспечения на деньги, которые очевидно приобретены преступным путём. Поэтому наиболее реальный и простой выход из такой ситуациилегализовать преступно полученное имущество и затем уже на средства, которым придан правомерный вид, обеспечивать деятельность криминальных объединений или собственное благополучие, если цель легализации заключается только в этом.
Средства, полученные в результате легализации, имеют весьма широкий спектр применения. Помимо финансовой подпитки преступных группировок различной направленности (общеуголовной, террористической, иной политической ориентации) полученные в результате легализации средства идут на подкуп государственных чиновников. Данное обстоятельство пожалуй наиболее опасно с нравственных позиций. Коррупция, которая разъедает наше общество, усугубляет правовой нигилизм, неверие в право и недоверие ему. В такой ситуации правовое государствовообще недостижимый идеал, как недостижим мифический Китеж. С таким государством мировое сообщество будет держать себя максимально сдержанно, что в итоге способно привести экономику в состоянии кризиса, а граждан страны превратить по большей части в маргиналов.
В июле 1989 года в Париже на 15-й встрече глав государств и правительств ведущих индустриальных держав мира, которые входят в состав так называемой «большой семёрки» (США, ФРГ, Япония, Франция, Италия, Канада, Великобритания) была учреждена специальная финансовая Комиссия по проблемам отмывания денег (FATF) как межправительственная организация, основной целью которой является разработка и содействие политике государств, направленной на борьбу с отмыванием денег. В настоящее время её членами являются 26 государств и две международные организации — Комиссия европейских сообществ и Совет по сотрудничеству стран Персидского залива.
На международной арене РАТРсчитается влиятельной организацией, так называемые «чёрные списки» которой оказывают воздействие на отношение мирового сообщества к государствам, борьба с отмыванием денег в которых должным образом не ведётся. С огорчением следует констатировать, что 22 июня 2000 года Россия, наряду с такими государствами, как Израиль, Ливан, Панама, Филиппины, Лихтенштейн и ряд небольших островных государств Карибского бассейна, включена в «чёрный список» FATF, опубликованный в Париже. Эксперты РАТРпояснили, что публикация «чёрного списка» призвана стимулировать фигурирующие в нём страны к более тесному сотрудничеству в деле противодействия международным финансовым преступлениям. При этом в распространённом FATF заявлении содержится довольно неприятная для нашей стороны сентенция, которая воспринимается как рекомендация. FATF рекомендует государствам-членам организации быть особенно внимательными при деловых отношениях со странами, попавшими в «чёрный список».
Следует отметить, что некоторые страны незамедлительно отреагировали на рекомендации FATF. В частности, министр финансов Франции Лоран Фабиус призвал страны-члены «семёрки» и «восьмёрки» предпринять финансовые санкции в отношении государств из «чёрного списка».
Таким образом вопросы легализации денежных средств или иного имущества, приобретённых в результате совершения преступления, из чисто правовой проблемы вырастает в международную проблему, можно сказать проблему планетарного масштаба. Данное обстоятельство заставляет достаточно почтительно относиться к вопросам легализации с точки зрения совершенствования правового регулирования соответствующих.
Российский законодатель лишь в 2001 году привел отечественное уголовное законодательство в плане регулирования отношений, сопряжённых с легализацией имущества, приобретённого преступным путём, в соответствие с мировыми кондициями. Государственная Дума приняла 14 июля 2001 года закон о внесении изменений и дополнений в ряд нормативных актов и, в частности, в УК РФ. С тех пор уголовный Кодекс России пополнился двумя новыми статьями, посвящёнными легализации, которые отражают мировые тенденции воздействия на преступность в финансовой сфере и в большей мере, чем ранее соответствуют корректной архитектонике норм уголовного закона.
Главным образом то обстоятельство, что законодательное бытие норм о легализации в современной её уголовно правовой интерпретации имеет весьма непродолжительный временной отрезок, в юридической литературе практически нет работ, посвященных нынешнему состоянию уголовно правового материала о легализации имущества, приобретённого преступным путём. Вместе с тем необходимо особо отметить вклад исследователей, посвятивших свои работы анализу законодательных возможностей норм о легализации и интерпретации пускай старой редакции, но всё же базовой интерпретации соответствующей нормы. Среди исследователей, писавших на тему о легализации или в учебниках, учебных пособиях, комплексных монографических исследованиях, или в отдельных, специально посвящённых данному вопросу статьях, следует отметить таких известных отечественных ученых, как Б. В. Воженкин, И. И. Викторов, А. Ю. Викулин, А. С. Вершинин, Л. К. Виноградова, Н.А.Г аража, А.С.Г орелик, А. Э. Жалинский, Н. Г. Иванов, Н. А. Лопашенко, Г. Н. Хлупина, И. В. Шишко, П. С. Яни, Б. В. Яцеленко, А. М. Яковлев и других.
Вместе с тем необходимо отметить также, что целый ряд теоретических и практических проблем, связанных с построением норм о легализации и квалификации соответствующих преступлений, не может считаться полностью и исчерпывающим образом проработанными.
По нашему мнению явно недостаточно внимания уделено тенденциям развития преступности вообще и легализации в частности, с учётом российской ментальности и особенностей социально-правового развития. Юридический анализ норм о легализации представляется недостаточным для корректного доктринального толкования соответствующих законоположений. Некоторые вопросы, связанные с юридической природой легализации и интерпретации конститутивных и квалифицирующих признаков состава практически не исследованы.
Наличие теоретических проблем правового регулирования легализации денежных средств или иного имущества, приобретённых в результате совершения преступления, и связанных с ними трудностей практического применения норм о легализации, предполагает необходимость скрупулёзного исследования данной области уголовных правоотношений, что подчёркивает актуальность темы диссертационного исследования.
Цели и задачи исследования. Настоящее исследование предпринято в целях комплексного научного анализа социальной и юридической природы легализации денежных средств или иного имущества, приобретённого в результате совершения преступления. Одной из основных целей диссертационного исследования было изучение с позиций критического анализа объективных и субъективных признаков составов преступлений статей 174 и 174−1 УК РФ.
В соответствии с поставленными целями основными задачами исследования являлись:
1. Изучение социальной обусловленности экономической преступности вообще и легализации денежных средств или иного имущества в частности.
2. Юридический анализ составов преступлений, предусмотренных статьями 174 и 174−1 УК РФ.
3. Проведение сравнительно-правового анализа норм уголовного права российского и зарубежных УК, регламентирующих вопросы легализации.
4. Анализ бланкетной основы преступлений, ответственность за совершение которых предусмотрена в статьях 174 и 174−1 УК РФ.
5. Обоснование правил квалификации преступлений, предусмотренных статьями 174 и 174−1 УК РФ.
6. Определение авторских вариантов понимания отдельных элементов и признаков рассматриваемых составов.
7. Разработка законодательных и правоприменительных новелл, связанных с квалификацией легализации денежных средств или иного имущества, приобретённых преступным путём.
8. Анализ квалифицирующих обстоятельств норм о легализации.
9. Анализ и установление отличительных признаков легализации от смежных составов.
Объектом диссертационного исследования являлись социальные детерминанты экономических преступлений и преступной легализации имущества в частности, а также правовые основания и пределы ответственности за легализацию денежных средств или иного имущества, приобретённого в результате совершения преступления.
Предметом исследования послужили правовые нормы и правоотношения, касающиеся вопросов легализации денежных средств или иного имущества, приобретённых в результате совершения преступлений, а также исторический дискурс, позволивший обосновать положение о специфике российской ментальности, лежащей, в частности, в основе экономических преступлений.
Методология и методика исследования. В качестве методологической основы исследования использовались мнения и суждения российских историков, изучавших в том или ином ракурсе фундаментирующие основы российского самосознания, а также приёмы диалектики, взятые в единстве с общенаучными, специальными и частными методами. В работе использованы методы сравнительно-исторического анализа, сравнительно-правового изучения, формально юридического анализа, социологические методы, метод системного анализа, логико-юридический и другие. Теоретической основой исследования послужили труды главным образом отечественных исследователей в области уголовного права, а также теории права, криминологии и истории. Нормативной базой диссертации явились Конституция РФ, уголовное законодательство, государственное право, а также подзаконные акты и нормативные материалы иных правовых отраслей. Кроме того, в качестве нормативной базы использовалось уголовное законодательства зарубежных государств. Эмпирическую базу исследования составили материалы, опубликованные в монографических работах и в открытой печати.
Научная новизна диссертации заключается прежде всего в том, что она является первым комплексным монографическим исследованием по избранной теме на базе уголовного законодательства Российской Федерации. В работах, предшествующих данной диссертации, отсутствовал комплексный подход к рассмотрению темы как в социально-историческом аспекте, так и догматико-юридическом.
Норма, регулирующая отношения по поводу легализации денежных средств или иного имущества, полученных в результате совершения преступления, претерпела значительные изменения. На её основе образовались две новые нормы с оригинальной конструкцией и особенностями, подчёркивающими специфику регулируемых нормой общественных отношений. Новая редакция норм о легализации обусловила и новые аспекты привлечения к уголовной ответственности лиц, виновных в совершении данных преступлений. Кроме того, нормы статей 174 и 174−1 УК РФ не свободны от недостатков, отдельные из которых представляются весьма существенными. Не свободны от недостатков и нормы гражданского законодательства, являющиеся в определенной мере бланкетной основой квалификации легализации. Нуждается в уточнении и модификации федеральный закон «О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путём». Эти и ряд других вопросов комплексного исследования избранной темы не получили доктринальной оценки в литературе и в диссертации рассматриваются впервые.
Основные научные положения, выносимые автором на защиту.
1. Легализация образует многофакторный криминогенный потенциал, поскольку благодаря правомерному виду, приданному имуществу, полученному в результате совершения преступления, средства могут быть вложены в разнообразные криминальные предприятия, способствуют подрыву отечественной экономики, создают возможность политического пиара, который в свою очередь способен привести к криминализации власти.
2. Видовым объектом легализации является легитимный порядок осуществления предпринимательской и иной экономической деятельности. Непосредственный объект легализации полностью совпадает с видовым объектом рассматриваемого преступного посягательства. Необходимым дополнительным непосредственным объектом легализации являются отношения, возникающие каждый раз при совершении любого преступления, позволяющего приобрести имущество или средства, нуждающиеся в «отмывании». Факультативным дополнительным объектом легализации являются те отношения, которые субъект нарушил при совершении преступления ради получения средств, нуждающихся в «отмывании».
3. Вещи, изъятые из гражданского оборота, также как и другие вещи могут рассматриваться в качестве предмета легализации, поскольку, в плане рассматриваемого преступления, ничем не отличаются от других предметов, за исключением их легитимного статуса. К предмету легализации могут быть отнесены любые доходы, в том числе и полученные в результате совершения неосторожных преступлений.
4. Диспозитивная часть статей 174 и 1741 УК РФ в части совершения финансовых операций и других сделок должна быть представлена в таком виде: «совершение в крупном размере финансовых операций или других сделок с денежными средствами или иным имуществом.».
5. Статью 6 Федерального закона «О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путём» предлагается дополнить абзацем следующего содержания: «Обязательному контролю подлежат также текущие валютные операции, перечень которых содержится в п. 9 Федерального закона „О валютном регулировании и валютном контроле“, если сумма, на которую они совершаются, равна или превышает 600 ООО руб.».
6. Легализацию денежных средств или иного имущества следует считать групповым преступлением не только в ситуации соисполнительства, но и при распределении ролей, в результате которого соучастники строго ограничиваются выполнением лишь собственных функций.
7. Часть третья статей 174 и 174−1 УК РФ нуждается в дополнении такого содержания: «Деяния, предусмотренные частями первой или второй настоящей статьи, совершённые организованной группой или преступным объединением (преступной организацией).».
8. В связи с предложением о включении преступной организации в число квалифицирующих признаков легализации представляется целесообразным разъяснение пленума Верховного Суда РФ такого содержания: «Совершение легализации в составе преступного объединения (преступной организации) должно влечь за собой применение максимального наказания, предусмотренного соответствующей нормой».
9. В связи с тем, что новые групповые образования в виде экстремистского сообщества, введённые законодателем в рамки УК РФ, могут породить коллизию, в частности при квалификации деяния как групповой легализации, считаем целесообразным такое предложение: исключить из УК РФ статьи 282−1 и 282−2 и дополнить Кодекс статьёй 201−1 с названием «Организация преступного сообщества (преступной организации) экстремистской направленности» с соответствующей корректировкой диспозитивной части норм.
10. Полагаем необходимым предусмотреть примечание к статье 174 УК РФ такого содержания: «Лицо, участвующее в легализации (отмывании) денежных средств или иного имущества, приобретённых другими лицами преступным путём, освобождается от уголовной ответственности за эти действия, если оно добровольно явилось с повинной, способствовало раскрытию преступления и, в случае фактического причинения ущерба, возместило ущерб». 11. Диспозицию статьи 174−1 УК РФ в части использования полученных средств для осуществления предпринимательской или иной экономической деятельности целесообразно дополнить частью такого содержания: «.либо использование указанных средств или иного имущества, представленных в крупном размере, для предпринимательской или иной экономической деятельности».
Теоретическая и практическая значимость исследования состоит в том, что его результаты и выводы могут быть использованы:
— для дальнейшего теоретического исследования вопросов криминальной легализации денежных средств или иного имущества;
— при подготовки методических и других материалов, необходимых для преподавательской деятельности;
— для создания законодательных и ведомственных правовых актов, посвященных вопросам легализации, а также новеллизации норм уголовного законодательства о легализации;
— в практической правоприменительной работе в связи с уголовно правовой оценкой совершённого деяния как легализации.
Апробация результатов исследования. Результаты исследования прошли апробацию в учебном процессе в институте международного права и экономики им. А. С. Грибоедова, а также использованы в практической деятельности автора в качестве адвоката. Отдельные положения диссертации нашли отражение в научных статьях.
Структура диссертации определяется целью, задачами исследования и требованиями, предъявляемыми к такого рода работам.
Диссертация состоит из введения, трех глав, включающих в себя семь параграфов, заключения и списка использованной литературы.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
.
Преступность — явление, имманентное для любого общества, на каком бы этапе развития оно не находилось. Причины её возникновения едины — образование государственных структур, а вот детерминанты развития и совершенствования различны применительно к различной ментальности практически каждого государственного образования. Для России, как представляется автору, помимо прочих детерминирующих влияний наиболее характерным является эффект вассалитета, который достаточно подробно разработан в тексте главы первой диссертационного исследования и который оказывает значительное влияние не столько на рост преступности в целом, сколько на рост наиболее опасной её составляющей — преступности с организационными началами.
В рамках преступности существуют явления, одиозность которых представляется столь значимой в смысле общественной опасности, что государства порой тщетно изыскивают средства для уменьшения её масштабов. Организованная преступность как раз из такого ряда.
Влияние организованной преступности на социально-экономическое развитие страны во многом определяется её значительной финансовой базой, сформированной главным образом в процессе криминальной приватизации, а также в результате получения огромных доходов от силового и финансового контроля за высокорентабельными сферами бизнеса, куда, в частности, входят игорный и шоу бизнес, проституция со всеми её анёрами, незаконный оборот наркотиков, оружия и т. п. При этом практически две трети средств или иного имущества, которые образуются в результате совершения преступления, легализуются в различных формах: в форме инвестиций в прибыльные отрасли производствав целях приобретения пакетов и главным образом контрольных пакетов акций. Полученное преступным путём имущество вкладывается в недвижимость, в том числе и за рубежом. Значительные суммы идут на подкуп коррумпированных чиновников и т. п. вполне естественно поэтому, что Россия приняла на себя известные обязательства, вытекающие из международных пактов, и предприняла по крайней мере на законодательном уровне усилия в целях эффективного воздействия на криминальный бизнес, связанный с легализацией денежных средств или иного имущества, полученных в результате совершения преступления. Современные нормы современного УК РФ (статьи 174 и 174−1) в действующей ныне редакции по крайней мере названием соответствуют кондициям, которые предъявляет к уголовно наказуемой легализации европейское сообщество. Вместе с тем нормы уголовного закона, посвящённые вопросам легализации, небезупречны как с точки зрения конструктивной архитектоники, так, пожалуй, и с позиций содержательных конструкций. Небезупречными представляются и отдельные положения гражданского законодательства, посвящённые вопросам регулирования предпринимательской деятельности, а также отдельные положения закона Российской Федерации «О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путём», принятого Государственной Думой 13 июля 2001 года.
Скрупулёзный анализ законодательного материала, посвященного вопросам воздействия на процесс легализации имущества, полученного в результате совершения преступления, показал, что современная конструкция норм позволяет преступности, а именно, легализации, не просто мимикрировать, но легко использовать образовавшиеся в результате недостаточно корректного построения нормы возможности нажить капитал преступным путём и при этом избежать уголовной ответственности по крайней мере за легализацию. Критика касается главным образом объективной стороны составов преступлений, предусмотренных статьями 174 и 174−1 УК РФ, а также субъективной стороны соответствующих преступлений.
Прежде всего обращает на себя внимания довольно странная конструкция объективной стороны преступления статьи 174 и части объективной стороны преступления статьи 174−1 УК РФ, которая сконструирована по типу синкретического единства признаков. Деяния признаются преступными только в том случае, если одновременно были совершены финансовые операции и другие сделки. Известно, однако, что вполне достаточно совершения только финансовых операций или только сделок иного рода, чтобы имуществу можно было придать правомерный вид. Причём каждый из перечисленных в уголовном законе способов эффективен сам по себе и вовсе не требует каких-либо дополнений. Напротив, любые дополнения варианта легализации создают условия для нейтрализации уголовной ответственности, что весьма умно используют криминальные дельцы. Таким образом очевидно, что в данной части конструкция объективной стороны преступлений нуждается прямо скажем в немедленной новеллизации. Причём промедление «смерти подобно». Чем далее законодатель будет бездействовать, отказываясь разрешить вопрос о легализации с позиций законности, справедливости и научно-практической целесообразности, тем более в стране будет развиваться незаконный бизнес, связанный с легализацией имущества, полученного в результате совершения преступления и тем более привлекательной станет сама легализация, подпитывающая организованную преступность практически во всех её проявлениях.
Непоследовательность законодателя, как представляется, выражается также в определении стоимостного критерия, при наличии которого деяние превращается в преступление. Таковым критерием в законе назван крупный размер совершения сделок, который соответствует сумме, превышающей две тысячи минимальных размеров оплаты труда. Однако, стоимостной критерий относится только и исключительно к совершению финансовых операций и других сделок и никакого касательства не имеет к операциям в виде использования полученного имущества для предпринимательской или иной экономической деятельности. Представляется такое решение законодателя неверным.
В сущности определение стоимостного критерия, наличие которого идентифицирует совершённое деяние с преступлением, вполне целесообразно и логично с точки зрения криминализации деяния. Стигма «преступник» должна соответствовать не только характеру, но и может быть главным образом степени опасности совершённого преступления. Поэтому легализация имущества на незначительную сумму вряд ли нуждается в уголовно правовом регулировании. Вместе с тем стоимостной критерий как один из определителей преступления должен, как представляется, касаться всех признаков единого состава преступления. В противном случае, во-первых, нарушается логическая последовательность изложения правового материала в рамках одной нормыво-вторых, подчёркивается принципиальная разница между кримиобразующими признаками. В таком случае целесообразнее создать новую норму и отдельно криминализовать легализацию посредством влодения преступно добытого имущества в предпринимательскую или иную экономическую деятельность. Такое решение также страдает определённой непоследовательностью, так как речь всё же идёт о легализации как едином преступлении, в связи с чем оно должно быть насыщено едиными для него признаками и определениями. Хотя в принципе такое решение всё же можно рассматривать как приемлемое, мы полагаем, что подобного рода рекомендации вряд ли устроят практику и будут сочтены научно некорректными доктриной. Поэтому полагаем боле целесообразным предусмотреть в соответствующих нормах единый знаменатель в контексте стоимостного критерия как одного из определителей наличия состава преступления для всех признаков объективной стороны деяний.
Преступления, предусмотренные статьями 174 и 174−1 УК РФ относятся к числу формальных составов преступлений. Однако момент окончания преступных деяний в части совершения сделок в том числе и финансовых операций, для правоприменения недостаточно ясен. С какого момента деяние должно считаться оконченным преступлением: с момента начала совершения сделки или с момента её окончанияс какого момента вообще начинается процедура совершения сделки? Поставленные вопросы вовсе не носят характер бесполезных софизмов. Ответ на них позволит квалифицировать деяние в конкретном случае либо как оконченное преступление, либо как покушение со всеми вытекающими отсюда юридическими последствиями.
То же самое касается осуществления предпринимательской деятельности. По существу, такое осуществление начинается с момента регистрации субъекта в качестве предпринимателя. Ведь в законе речь идёт об осуществлении предпринимательской деятельности, т. е. о таком её этапе, когда она начинает только формироваться, а тем самым и осуществляться, а вовсе не о непосредственном ведении бизнеса. Таким образом вполне резонно прийти к выводу, что началом осуществления предпринимательской деятельности, а, следовательно, моментом окончания преступного деяния должен считаться момент регистрации субъекта в качестве предпринимателя.
Вопросы субъективной стороны рассматриваемых составов, которые также нуждаются в анализе, критике и определённой новеллизации, получили развитие и, как представляется, определённое разрешения в процессе нашего исследования.
Весьма важными вопросами, которые практически никогда и нигде не рассматривались, стали вопросы отграничения преступлений в виде легализации преступно полученного имущества от смежных составов. В процессе рассмотрения данного вопроса выяснились весьма интересные обстоятельства, которые имеют отношения не только к легализации непосредственно, но и к конструкции составов преступлений, конкурирующих с легализацией. Соответствующие особенности нашли отражения в логических операциях, предпринятых автором с целью, во первых, отразить истинную природу рассматриваемых норм и показать их онтологическую сущность и, во-вторых, предложить наиболее правильный вариант квалификации в случае конкуренции смежных составов.
В диссертационном исследовании довольно много предложений и рекомендаций, что вызвано необходимостью совершенствования правового материала. Автор постарался найти приемлемые ответы на поставленные им самим вопросы и по возможности максимально полно разрешить спорные вопросы построения диспозиций норм о легализации и вариантов квалификации соответствующих преступлений.
