Мировоззренческие основы традиции Гелугпа в Центральной Азии

Актуальность проблемы исследования. Изучение буддизма Тибета отнюдь не новое веяние в отечественной буддологии, а скорее традиционное, уходящее вглубь веков. Направление предшествующих исследований характеризуется изучением формы тибетского буддизма как определенной идеологической основы тибетского общества с момента образования теократического государства. Такая постановка проблемы определялась, прежде всего, тем, что буддизм имел огромное значение в формировании буддийской культуры, мировоззрения, и даже некоторых основ государственности. Однако следует учитывать, что буддизм в своей основефилософско-религиозное учение, имеющее свои онтологические, гносеологические, этические позиции, свой сложившийся пантеон божеств. Кроме того, фундамент буддийского учения и практики составляют трактаты философского характера. На взгляд автора, определенную роль, а иногда и очень существенную в формировании буддийской культуры Центральной Азии играют мировоззренческие принципы традиции Гелугпа. Мировоззренческие основы традиции Гелугпа представляют собой совокупность этических знаний, буддийских метафизических категорий. Вследствие этого становится актуальна проблема всестороннего изучения своеобразия и конкретного религиозно-философского содержания мировоззренческих основ центральноазиатской традиции школы Гелугпа.

В современном востоковедении уделяется большое внимание историческим, культурологическим, социально-политическим аспектам традиции буддийских учений и практик в Центральной Азии, однако, все же недостаточно отражена специфика философско-религиозных аспектов традиции школы Гелуг.

Актуальность темы

исследования определяется также исключительной важностью философско-религиозной позиции школы Гелугпа в системе становления буддийского мировоззрения, как в Тибете, так и в целом в.

Центральной Азии. Также немаловажным аспектом необходимости рассмотрения этой проблемы является недостаточная изученность места и роли школы Гелугпа в буддийской религиозной традиции до проникновения ее в различные этнокультурные и этнические сообщества.

Как известно, адептами этой школы был разработан специфический понятийный аппарат и принципы обоснования теоретического видения мира. Школа Гелугпа занимает особое место в тибетской Махаяне благодаря существующему в ней специфическому монастырскому уставу, различным ступеням достижения определенного звания и особым способам познания буддийского учения. Религиозно-философский пласт буддийского учения, представленный в этой школе, является оригинальным отражением культуры буддийского мышления.

Традиция Гелугпа в целом оказала определенное и немаловажное влияние на религиозную культуру Центральной Азии, а также на дальнейшее развитие буддийской системы в целом, существуя параллельно с другими буддийскими школами тибетского происхождения. Она принесла в центральноазиатское религиозное пространство совершенно новую мировоззренческую информацию, что заслуживает особого внимания.

Представление об истории, религии, философии, культуре Центральной Азии будет не полным без знакомства с местом и ролью школы Гелугпа в буддийской традиции, поскольку ее изучение является важным моментом для понимания сути и особенностей буддизма.

Степень разработанности проблемы. Буддизм школы Гелугпа несомненно является ярким феноменом центральноазиатской религиозной культуры. Традиция Гелугпа как предмет рассмотрения буддологов и религиоведов освящалась во многих работах. Исследователями были затронуты проблемы исторического распространения школы Гелугпа, ее социальной значимости, однако многие аспекты философского осмысления основ мировоззрения этой школы недостаточно исследованы на наш взгляд.

Фундаментальными трудами были и есть на данный момент работы ранних исследователей тибетской культуры, таких как Э. Конзе [8], Дж. Туччи [21], Т.Р. В. Мурти [16]. Их работы имели скорее описательный характер, однако, содержали огромный фактический материал по буддийской религии и тибетской культуре. Следует заметить, что в середине XX века в мировом сообществе просыпается интерес к Востоку, что естественным образом повлекло увеличение внимания к тибетскому буддизму. Данная ситуация дала толчок появлению более специальных работ о тибетской религиозной философской традиции.

При всей значимости анализируемой проблемы собственно философская мировоззренческая традиция школы Гелугпа до сих пор не была предметом специального исследования. Между тем, внимание востоковедов было обращено на историческое развитие, социальную роль и доктрины школы Гелугпа в Центральной Азии уже давно.

Практически самыми первыми исследовательскими трудами по центральноазиатской буддийской традиции были работы А. М. Позднеева [113], Б. Б. Барадийна [31], Г. Ц. Цыбикова [157]. Труды указанных исследователей имеют неоценимое значение для нашей работы. Одним из первых отечественных востоковедов, кто совершил путешествие в регионы функционирования буддийской традиции, был А. М. Позднеев. На основе своих полевых наблюдений им была написана работа «Очерки быта буддийских монастырей и буддийского духовенства в Монголии в связи с отношением сего последнего к народу», где Позднеев указал на необходимость научного изучения буддийской традиции з Монголии.

Б.Б.Барадийн в своих трудах «Путешествие в Лавран», «Буддийские монастыри Тибета, Монголии и Бурятии» практически определил направление и способы религиозной традиции. Он был один из первых, кто стал рассматривать буддизм как линию преемственности, берущую свое начало в Индии и закономерно развившуюся в Тибете. Буддизм рассмотрен им как особая система духовной культуры, составляющая неотъемлемую часть духовной жизни народа.

Одним из произведений, содержащим огромный фактический материал по специфике школы Гелугпа, является «Буддист-паломник у святынь Тибета» Цыбикова Г. Ц. Эта монография представляет собой солидный труд, снабженный большим количеством фотографий, рисунков и схем, которые по существу были первыми снимками и иллюстрациями буддийских храмов и божеств. Заслуга Цыбикова Г. Ц. состоит в том, что, пройдя с севера со стороны Монголии все тибетское нагорье до Лхасы, посещая священные для буддистов места, детально их описывая, был собран ценный фактологический материал.

В работе Вострикова A.M. «Тибетская историческая литература» [50], в которой исследуются тибетские сочинения, особое значение для нашего исследования имеет глава, затрагивающая источники об истории и сущности религии в Тибете и Монголии, где также подробно указаны авторы, годы написания, основное содержание историко-философских произведений. Сходными научными исследованиями занимается востоковед В. С. Дылыкова [70].

Главным новатором в востоковедении, в частности в буддологии, считается Ф. И. Щербатской [20, 160, 161]. Впервые в буддологической науке философский пласт буддизма был затронут именно школой Ф. И. Щербатского. Щербатской, по сути дела, определил философский трактат одним из главных объектов исследования буддологов и, таким образом, индийская онтология и гносеология приводились в соответствие европейским философским проблемам. Указывая на огромное значение терминологической структуры языка для понимания философского буддийского текста, Щербатской практически обосновал новую методологическую базу для буддологии. Так, Ф. И. Щербатской и его ученики последовательно использовали неокантианскую парадигму для описания буддийской философии. Щербатской по праву считается основателем так называемой «релятивисткой» или относительной трактовки главного гелугпинского положения о «шуньяте» («пустоте») Совместно с Ольденбургом С. Ф. 110]было начато издание серии «ВМойека ЬисМЫка», где российские ученые опубликовали санскритские памятники с их тибетскими переводами. Также следует сказать несколько слов об Обермиллере Е. Е. 128], который, помимо всего прочего перевел с тибетского языка «Историю буддизма» Будона Ринчендуба — известного тибетского систематизатора XIV века.

Буддологические работы, в которых исследовались вопросы исторической и культурной репрезентации буддийского знания в Индии и Тибете, принадлежат отечественным исследователям: В. П. Васильеву [45], С. Ф. Ольденбургу [110], Г. М.Бонгард-Левину [40], однако авторами не была изучена философская проблема школы Гелуг.

Заслуживают внимания труды В. Я. Владимирцова [48], Р. Е. Пубаева [117], А. Берзина [34, 35], которые могут быть использованы как непосредственные источники по центральноазиатскому буддизму. В работе «Буддизм в Тибете и Монголии» Владимирцов выделил этапы распространения буддизма в Монголии, который, по его мнению, был заимствован монголами от уйгуров.

Западная буддология представлена такими именами как А. Вайман [24], Д. Шелгроув [19], X. В. Гюнтер [12], Х. Кармай [14. 15], К. Хамфрейс [13],.

B.И. Эванс-Венц [162], интересен взгляд индийского буддолога.

C.Радхакришнана [120]. Незаменимый вклад в востоковедение внесли, конечно же, монгольские ученые-буддологи как Ш. Бира [36], Г. Сухбаатар[137]. Но при этом философские воззрения школы Гелугпа рассматриваются в контексте общего исторического исследования.

Философская проблематика традиции Гелугпа объясняется в работах современных последователей этой школы, таких как Далай-лама XIV [59], Еше-Лодой Ринпоче [129], Геше Джампа Тинлей[143, 144, 145,146].

Общетеоретическое ядро традиции Гелуг — проблема «шуньяты» («пустотности») и, соответственно, школа мадхьямика было достаточно глубоко и емко исследовано Б. Д. Дандароном [54, 55, 56, 57, 58].

На современном этапе развития тибетологических исследований выделяется, несомненно, исследование Е.А.Островской-мл. «Тибетский буддизм» [112], где дается анализ истоков, процессов развития и становления тибетской буддийской мысли в исторической и социально-политический перспективе. Для нашего исследования важна глава, касающаяся непосредственно генезиса школы Гелугпа, ее дальнейшей трансляции и развития в качестве не только духовной доминанты Центральной Азии, но и политического центра Тибета.

К числу исследователей общетеоретического аспекта Гелуг, то есть философского предмета индийской школы мадхьямика, следует отнести отечественных исследователей А. Н. Игнатовича [77], Н. В. Абаева [25], А. А. Терентьева [140], Т. В. Ермакову [72], С. Ю. Лепехова [94], Д. Б. Дашиева [93], Л. Е. Янгутова [164].

Литература

касающаяся праджняпарамитских источников, изучена Е. А. Торчиновым [147]. Е. А. Торчинов в своей работе «Введение в буддологию» подробно и детально провел анализ философских основ буддизма как индийских, так и тибетских. Детальное исследование философских религиозных трактатов Нагарджуны, основателя школы мадхьямика, было проведено В. П. Андросовым [27, 28]. Буддийская логика, философский диспут, его структура и значение, история буддийского монастырского образования, были рассмотрены в исследованиях А. А. Базарова [30], А. М. Донца [60, 61], С. П. Нестеркина [107]. Ценное значение для исследования системы буддийского образования играет работа Базарова A.A. «Институт философского диспута в тибетском буддизме», а также монографии Донца A.A. «Доктрина зависимого происхождения в тибето-монгольской схоластике» для изучения философских основ традиции Гелугпа. Кроме того, тибетский буддизм, его роль в современном мире, историко-культурологический контекст, взаимодействие буддизма с традиционными культами и верованиями, трансформация, дальнейшее распространение и развитие ясно и четко раскрыты в работах Л. Л. Абаевой [26], Р. И. Крапивиной [135], К. М. Герасимовой [111], Н. Л. Жуковской [75], И. Р. Гарри [51], Д. В. Аюшеевой [29]. Интересна монография Дугарова Р. Н. «Тибетская цивилизация: „Генезис двух принципов — мирского и духовного“ в структурах власти и школах бона и буддизма» [66], где опять-таки проблематика традиции Гелугпа рассматривается с позиций сугубо историко-политических.

Источниками для данного исследования послужили буддийские философские трактаты и сочинения индийских и тибетских авторов, К сочинениям индийских авторов относятся Васубандху «Абхидхармакоша» (V в. н.э.), Нагарджуна «Муламадхьямика-шастра». Из тибетских источников были использованы следующие работы по истории распространения буддизма в Тибете и его философии: «Дэбтэр Онбо» («Синяя книга») Гой Лоцзава Идсан Цзэва Шонну-бала (1392−1481гг), более известная как «Голубые анналы» в английском переводе Ю. Н. Рериха, «Пагсам Чжонсан» Сумба Кхамбо Еше-Балчжора (1704−1788гг), «История буддизма» Будона Ринчендуба (1290−1364гг), «Дубта Шелчжи Мэлон». Глава восьмаяГэданба (Гелугпа) Туган Лобсан ЧойжиНимы, «Драгоценное ожерелье Учений философских школ» Дзунба Кунчог Жигмбе Ванбо, «Лам Рим Чек-по» («Большое руководство к этапам Пути Пробуждения») Цзонхавы, в переводе на русский язык.

Помимо этого, в исследовании был использован тибетоязычный источник «Сутра сердца совершенства мудрости» Цели и задачи исследования.

Цель — исследование философско-религиозных взглядов традиции Гелугпа в Центральной Азии.

В связи с поставленной целью исследования определены такие задачи:

1. показать генезис и развитие основных философских догматов тибетской школы Гелугпа.

2. определить роль пантеона божеств в формировании религиозной традиции Гелугпа;

3. исследование тибетоязычных религиозных текстов, принадлежащих традиции Гелугпа;

4. дать анализ тибетской метафизики и этики, как главных мировоззренческих основ тибетской религиозной филосссЬик;

5. провести системный анализ трех типов личности по главном)' доктринальному сочинению школы Гелугпа, написанному Цзонхавои «Лам Рим Чен-по» («Большое Руководство к Этапам Пути Пробуждения»).

Объест исследования — буддийская традиция школы Гелугпа в Центральной Азии.

Предмет исследования — философские основы традиции Гелугпа в Центральной Азии.

Гипотеза исследования: тибетская традиция Гелугпа в Центральной Азии включает в себя философию индийской школы мадхьямака, в особенности ее концепцию «шуньяты» или «лустотяости», что позволило данной школе на территории Центральной Азии создать совершенно уникальный по своему философско-религиозному характеру буддизм.

Хронологические рамки исследования П-ХУШ зека перисл генезиса и развития философского знания традиции Гс лучу-*.

Методологическая основа. В основе диссертационного лссллдсеьли^ лежит методология, разработанная в отечественном востоковедении Ф И. Щербатским, Е. Е. Обермиллером, О. О. Розенбергом, принципы которой заключаются в непосредственном освоении текстовой источниковедческой базы и теоретических выводов исследователей. В исследований конкретного текстологического материала были использованы методе! историкафилософской герменевтики, обращающейся сразу к нескольким, порой диахронным, философским парадигмам, равно как и свободное конструирование неологизмов, внутренняя форма которых в большей степени способствует передаче специфики терминологии инокультурного текста. Также были использованы метод комплексного подхода, типологический и феноменологический методы, аналитический метод. Для изучения исторического материала были задействованы общенаучные принципы познания, принципы системности, структурности и целостности, объективности и сравнения.

Научная новизна.

В соответствии с поставленной целью и задачами исследования, новизна полученных результатов состоит в следующем:

• выявлены религиозно-философские корни традиции Гелуг, берущие свое начало в ранней индийской Махаяне и школе Мадхьямака.

• продемонстрирован пантеон божеств в контексте сотериологического знания, который является одной из основ философской мысли тибетской традиции Гелугпа.

• в диссертационном исследовании представлен авторский перевод «Праджняпарамита-хридая сутры» с собственными комментариями,.

• раскрыты доктринальные основы буддийской онтологии школы Гелугпа, кроме того, устанавливаются оригинальные трактовки таких понятий как «пустотность», «карма», «нирвана», «сансара».

• выявлены этические представления, определена сущность личности с точки зрения традиции Гелугпа.

• проведен анализ «Этапов Пути Пробуждения» трех типов личности по «Лам Рим Чен-по» Цзонхавы, описана последовательность практик, организующих буддийский путь развития индивида.

Научно-практическая значимость работы определяется актуальностью ее тематики в области востоковедных исследований. Теоретические положения и выводы диссертационного исследования могут быть использованы для изучения этнокультурных процессов, развития философских концепций и религиозных идей, также для чтения и составления курсов по истории философии, истории религии, религиоведению, культурологии. Кроме того, положения диссертационного исследования могут быть использованы специалистами востоковедами, в частности, тибетологами.

Положения, выносимые на защиту:

1. Тибетская традиция школы Гелугпа является реципиентом индийской школы мадхьямака, особенно идеи пустотности («шуньяты»), которая является основополагающим принципом как теоретического, так и практического философствования, взятой в качестве философско-религиозной основы школой Гелугпа.

2. В буддийском мировоззрении традиции Гелугпа область религиозного знания опирается на специфический пантеон божеств и является тесно связанной с классической буддийской иконографией.

3. В основе религиозного мировоззрения централ ьноазиатской традиции Гелугпа лежит буддийская метафизика, которая является формирующим центром этической концепции школы Гелугпа. Метафизика определяет сущность личности, его моральный императив, способы и методы достижения поставленных целей, которые и определяют градацию по типам личностей.

4. Главным мировоззренческим принципом традиции Гелугпа является деление на три типа личности: низший, средний, высший. В концептуальном сочинении Цзонхавы «Лам Рим Чен-по» («Большое руководство к этапам Пути Пробуждения») определяется суть этих типов личности.

Структура диссертации включает в себя введение, две главы, заключение, библиография, приложение.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

Великая колесница Будды приобрела особые черты в Центральной Азии, что объясняется универсальным характером распространившегося там индийского, впоследствии тибетского буддизма. Традиция Гелуг является логическим продолжением философских религиозных идей раннего индийского буддизма, и что интересно она сумела воплотить в реальную социальную жизнь Тибета монашескую общину, игравшую, несомненно, важную роль при создании теоретического фундамента школы.

Школа Гелугпа, являясь преемницей одной из тибетских школ Кадампа, впоследствии исчезнувшей, взяла на вооружение идеи ее главы Атиши. Суть его взглядов заключалась в формировании монашеской общины со строгим уставом по примеру ранних индийских общин и также поворот к философским теоретическим основам ранней мадхьямаки Нагарджуны и Чандракирти, оказавших важной влияние на процесс становления всей традиции Махаяны. Школа мадхьямака утверждала, что весь мир подчинен принципу «шуньяты» или «пустотности», согласно которому все окружающее становилось иллюзорным. Понятие «дхарма», выдвинутое и анализируемое школами тхеравады в качестве основного элемента вещей теперь теряло свою актуальность и, по сути, заменялось самодостаточным термином «шуньята», в который включался весь широкий спектр философского понимания мира, человека и сущности человека. К основам философского фундаменты школы относится пантеон божеств, поскольку живое философствование тесно связано с богами. В традиции Гелугпа пантеон божеств играет совершенно особую роль, он используется для практической реализации выстроенного в теории знания и для обоснования истинности концептов учения. Этот аспект религиозной философии Гелугпа позволяет внедрить теорию в практику, расширяя тем самым поле деятельности для мыслителя.

Основатель школы Гелугпа Цзонхава, проведя «реформацию» монашеской общины в социальной сфере, по сути, привел в порядок философское определение традиции Гелуг, создав тем самым совершенно новое явление на территории Центральной Азии.

Необходимо указать, что тибетской буддийской традиции присущ особый интеллектуализм, вкупе с высокой образованностью монахов, для которых важна установка на постижение высшей истины через познание и преобразование своего разума. Скорее всего, это является результатом того, что изначально традиция Гелугпа взяла в основу своего философского построения Учения теорию «шуньяты» («пустотности»), а если говорить шире, то теоретико-методологическую базу и социальный пример ранней монашеской общины индийской школы мадхьямака.

Философской доминантой школы мадхьямака является сложной по своей сути, структуре и определению понятие «шуньята» или «пустотность». Вся метафизика традиции Гелугпа объясняется через это понятие. Получается, что шунья — это нечто, лишенное независимой реальности. Здесь запрещена любая формулировка, так как та не может охватить всю реальность непосредственно. Можно сказать, что все существующее и не существующее это просто-напросто «мираж». Являясь главной функциональной единицей онтологии индийской мадхьямаки понятие шуньята, стала транслирующей теоретической философской доминантой из ранней философии буддизма в тибетскую практическую философию Гелугпа. Буддийскую онтологию можно определить как онтологию бессубстратного процесса. Огромную роль сыграло и введение буддистами категории «дхарма» как элементарного психофизического состояния, носителя «своего собственного признака», который, будучи «несомым» неотличен от своего носителя. Понятие «дхарма», которое употреблялось ранними буддистами и в качестве обозначения и имеющей онтологический статус единицы опыта, и вместе с тем — условной единицы языка описания этого опыта по существу приближает тибетских мыслителей к осознанию и решению парадокса психических процессов, осознанного европейской наукой только в XX веке.

Помимо того, что вся сущность онтологии школы Гелуг выражается в концепция шуньяты, без нее невозможно объяснить буддийские этические представления, понять сущность человека и смысл его деятельности. Главным в этике тибетского буддизма является этический императив, согласно которому главная цель человеческого существования это самосовершенствование, что предполагает продвижение по Пути, которое соединяет в себе теоретическое познание истин учения и практическое их осуществление. Личность представляет собой некую строго структурированную динамичную целостность, совокупность пяти элементов иначе «скандх». Сущность человека, согласно этике буддизма «растворена» в абсолюте, т. е. Будде. Существует лишь представление личности о самой себе и окружающем мире. Чтобы проявится в этом абсолюте человеку необходимо пройти все стадии совершенствования личности, именно в постепенности продвижения по Пути и заключается особенность мировоззренческой позиции школы Гелугпа.

Характерной чертой философско-религиозной традиции Гелугпа является то, что построение онтологии нужно для философского обоснования религиозной этики тибетского буддизма. К особенности философской традиции Гелугпа следует отнести наличие проблемы спасения и пути к этому спасению. Приход к спасению для каждого индивидуален. Для некоторых спасение — это стать духовной личностью, для других стать святым, а третьи идут далее и обретают нирвану.

Итак, возникнув еще в XIV веке как реципиент индийского буддизма традиция Гелугпа сумела сохранить свои философские теоретические идеи и религиозные практические навыки, что говорит о несомненной жизнеспособности, мобильности и толерантности взглядов тибетского буддизма, специфика которого заключается в том, что Гелугпа на основе ранних буддийских догматов создала особый пласт буддийской философской культуры, в котором гармонично сочетаются традиция и новация.

При поверхностном знакомстве с центральноазиатской буддийской философией может создаться впечатление, что все ее темы, так или иначе, знакомы западной философии, как античной, средневековой, так и новоевропейской. Но более глубокое изучение буддийских текстов приводит к убеждению, что это впечатление не более, чем иллюзия, ведь акцент в этих темах указан совсем иначе и рассмотрены они в совершенно другом контексте, и семантические ряды категорий и понятий сильно отличаются, да и выводы делаются отличные от западноевропейских. Таким образом, тибетская буддийская, как и иные неевропейские философские традиции, расширяет наши философские горизонты и способствует продуктивному поиску нетривиальных решений вставших перед европейской философской традицией проблем. В этом эвристическая ценность буддийской философии. Не исключено и то, что буддийский философский текст сможет иногда подсказать нам путь к решению проблемы. Кроме того, возможно, ряд областей философского знания были освоены индийскими и тибетскими буддистами гораздо лучше. Прежде всего, это философия сознания, так называемая буддийская философская психология, хотя корректнее говорить о буддийском варианте феноменологии сознания, то есть учение о пустотности, о дхармах. Однако буддийская феноменология сознания тесно связана с практикой йогиподлинной науки трансформации сознания. И вот эта сфера культуры, центральная для центральноазиатской буддийской культуры в целом и почти неизвестная западной цивилизации, содержит в себе поистине неисчерпаемый материал, весьма полезный для философа, и для психолога и для культуролога.