Актуальность темы
исследования. В условиях трансформации российского общества функционирование аграрного сектора во многом определяется тем, насколько быстро и успешно сельское население адаптируется к меняющимся экономическим условиям, как оно ориентируется в новом институциональном пространстве, какие модели экономического поведения вырабатывает.
Рыночные преобразования аграрных отношений, базирующиеся на изменении отношений собственности и организационно-правовых форм сельскохозяйственного производства, с необходимостью требуют формирования субъектов хозяйствования нового типа — инициативных, самостоятельных и ответственных, способных функционировать в условиях экономической свободы. Однако сложившиеся в нашем обществе стереотипы знания и поведения основных социальных групп не всегда соответствуют требованиям рынка. Экономическое поведение сельского населения отличается большей традиционностью, консервативностью и пассивностью в сравнении с поведением горожан. Новые условия хозяйствования вынуждают большинство сельских домохозяйств приспосабливаться к рынку, однако способы и скорость адаптации к рынку неодинаковы. Одни люди легко и быстро корректируют систему ценностей и установок, перестраивают модели экономического поведения, преодолевают социальные барьеры и иные ограничения, другие делают это медленно и с трудом.
Как показал опыт пореформенных лет, фермерская деятельность оказалась подходящей лишь для узкого круга селян. Значительная часть сельского населения ориентирована на традиционную для последних десятилетий модель занятости и не готова к тому, чтобы включиться в новые социально-экономические условия. Многие, расценивая навязанные сверху стратегии хозяйствования во многом неприемлемыми, пытаются выстроить собственные способы экономической и социальной адаптации, найти свою нишу в изменившихся социально-экономических условиях жизнедеятельности. От того, как протекает и каким оказывается характер адаптации, зависит, в конечном счете, социальная цена экономических преобразований, их темпы и эффективность. Поэтому исследование процессов адаптации сельского населения к рынку приобретает особую значимость.
Для того чтобы понять, как сельские жители осваивают новые формы хозяйствования, какие из них развиваются, а какие отторгаются и в силу каких обстоятельств, необходимо изучить основные модели экономического поведения, реализуемые селянами, и оценить их успешность.
Исследование моделей экономического поведения работников АПК в меняющихся условиях хозяйствования приобретает особую актуальность в связи с тем, что установка власти преимущественно на фермеров до сих пор неоправданно сужала социальную базу аграрной реформы, игнорируя экономический потенциал других групп сельского населения и многообразие моделей экономического поведения. В то же время сами сельские жители в ответ на проводимые реформы выработали и демонстрируют многообразный спектр моделей хозяйствования — от выживания до созидания и развития.
Исследование механизмов формирования экономического поведения сельских жителей в условиях транзиции позволит выявить факторы, влияющие на этот процесс, его специфику, определить преобладающие модели хозяйствования, а также причины, сдерживающие темпы и глубину рыночных преобразований в аграрном секторе.
Степень научной разработанности проблемы. Исследование моделей экономического поведения в аграрном секторе предполагает, с одной стороны, анализ понятия «экономическое поведение», выяснение сути экономической рациональности, а с другой стороны, соотнесение выработайного знания с теми процессами, которые происходят на селе в трансформационный период.
В настоящее время экономическое поведение становится одним из главных объектов исследований социологов вследствие экспансии рынка в различные сферы социума. Это вызывает необходимость теоретико-методологического анализа экономического действия, выявления его специфики. Данная проблематика рассматривается в произведениях классиков социологии В. Зомбарта, К. Поланьи, а также работах современных российских авторов В. С. Автономова, И. Галочкина, Зарубиной Н. Н., Заславской Т. И., В. В. Радаева, Соколовой Г. Н., Шкаратана О. и др.1.
М.Вебер, Э. Дюркгеймобосновали обусловленность экономического поведения духовными, религиозными факторами. Продолжая данную проблематику, такие авторы как А. Абдель-Малек, Р. Белл, М. Сингер, А. Баас, Д. Лернер, А. Турен, Л. Харрисон, С. Эйзенштадт, А. Этциони, А. С. Ахиезер, Н. Н. Зарубина, Н. И. Лапин, В. Г. Федотова, Е. А. Ясин и др. исследуют взаимосвязь экономического и культурного в социальном развитии, изменение ценностей в модернизирующихся обществах.2.
Проблему социальной укорененности экономического поведения изучают отечественные социологи и экономисты Е. С. Балабанова, Л. А. Беляева, О. Э. Бессонова, О. В. Бондаренко, С. Валянский, А. Г. Вишневский, М. Горшков, И. В. Грошев, В. П. Данилов, Дискин И. Е., Н. Дроздова, Д. Калюжный, С. Г. Кирдина, Е. З. Майминас, Л. В. Милов, Б. Н. Миронов, А. Н. Олейник, Р. Пайпс, В. Тамбовцев, Т. Шанин,.
1 Автономов B.C. Модель человека в экономической науке. «Экономическая школа». -СПб. -1998. Галоч-кин И. Мотивы экономического поведения // Вопросы экономики. -2004. -№ 6. Поланьи К. Экономика как институционально оформленный процесс //Экономическая социология. T.3. — 2002. -№ 2. Радаев В. В. Что такое «экономическое действие»? // Экономическая социология. -2002. -T.3. — № 5. Соколова Г. Н. Экономическая социология: Учеб. для вузов.-Минск: Выш.шк.-1998.
2 Баас А. Хозяйственная этика русского православия. Гейдельберг. 1988. Зарубина Н. Н. Без протестантской этики: проблема социокультурной легитимизации предпринимательства в модернизирующихся обществах // Вопросы философии. — 2001. -№ 10. Федотова В. Г. Когда нет протестантской этики // Вопросы философии. -2001. -№ 10. Федотова В. Г. Модернизация другой Европы. -М. -2000. Харрисон Л. Кто процветает? Препринт. -1992. Ясин Е. А. Модернизация экономики и система ценностей // Вопросы экономики. -2003. -№ 4.
В.В.Шелохаев, АЛнов и др.1 Данные авторы анализируют социокультурный аспект проводимых в России рыночных реформ, национальные особенности экономических отношений, трудовые традиции, трудовую этику, экономическую ментальность.
Модели экономического поведения различных социальных групп рассматривают Л. А. Беляева, Г. П. Бессокирная, Б. Г. Гладарев, А. С. Готлиб, О. Н. Запорожец, Г. Р.Хасаев2.
Социологи-аграрники исследуют результаты воздействия реформ на жизнь села. Глубокий анализ социально-экономических процессов, происходящих в сельской местности в период трансформации представлен в работах В. В. Пациорковского, З. И. Калугиной.3.
В.И.Староверов, А. Н. Захаров, М. В. Кирюхина анализируют характер изменений в социокультурном пространстве современной российской деревни, ценностные изменения в менталитете жителей села.4.
Особенности адаптации сельских жителей к рыночным условиям, типы адаптационного поведения являются предметом изучения П. П. Великого, Л. А. Гордона, А. С. Готлиб, М. Ю. Морехиной, О. В. Лыловой, Г. А. Ро-дионовой, Р. А. Смирновой, П. М. Козыревой, Л. В. Корель, М. А. Шабановой,.
1 Беляева Л. А. Стратегии выживания, адаптации, преуспевания // Социологические исследования. -2001. -№ 6. Дискин И. Е. Хозяйственная система России: проблемы институционального генезиса// Общественные науки и современность. -1998. -№ 4. Милов Л. Природно-климатический фактор и менталитет русского крестьянства.//Общественные науки и современность. -1995.-№ 1. Олейник А. Н. Российская экономическая наука: история значима // Вопросы экономики. -1999. -№ 1.
2 Бессокирная Г. П. Стратегии выживания рабочих // Социологические исследования. -2005. -№ 9. Беляева Л. А. Стратегии выживания, адаптации, преуспевания // Социологические исследования. -2001. -№ 6. Гладарев Б. Трудовые стратегии «советских специалистов» в конце 1990;х годов: проблема укорененности экономического поведения // Вопросы экономики. — 2004. -№ 12. Готлиб А. С., Запорожец О. Н., Хаса-ев Г. Р. Социально-экономическая адаптация в постсоветской России: публичные и приватные практики // Социологические исследования. -2004. -№ 8.
3 Пациорковский В. В. Сельская Россия: 1991 -2001 гг. -М.:Финансы и статистика. -2003. Калугина З. И. Парадоксы аграрной реформы в России: социологический анализ трансформационных процессов. Новосибирск: ИЭиОПП СО РАН. — 2001.
4 Староверов В. И., Захаров А. Н. Трагедия радикально-либеральной модернизации российского аграрного строя. -М.: ИСПИ РАН. -2004. -264 с. Староверов В. И. Результаты либеральной модернизации российской деревни // Социологические исследования. -2004. -№ 12. М. В. Кирюхина. О проблеме формирования психологии хозяина-собственника //Социологические исследования. -1999. -№ 11.
О.В.Шарниной, Ю. Б. Чистяковой 1 и других авторов, которые отмечают факторы успешности адаптационного поведения селян, связанные с их экономическими, социально-психологическими, возрастными, образовательными ресурсами и ценностными ориентациями.
Развитие фермерства и сельского предпринимательства стало объектом внимания А. А. Возьмителя, П. А. Гашко, З. И. Калугиной, П. Рууса, Р. С. Широкаловой Р.С. и др. Нельзя не отметить исследования Центра крестьяноведения и аграрных реформ (МВШСЭН), авторы которыхВ. Виноградский, О. Виноградская, В. Данилов, М. Мореханова, А. Никулин, О. Фадеева, Т. Шанин, И. Штейнберг и др. — используют методологию двойной рефлексивности как альтернативу исключительно статистической методологии, узкому пониманию села только как экономического ресурса и подчеркивают важность социокультурного анализа сельской действительности. 3.
Проблемам аграрного сектора был посвящен симпозиум «Развитие рынков факторов сельскохозяйственного производства в России: положение дел и выводы для аграрной политики», организованный Академией народного хозяйства при Правительстве РФ в рамках международного форума «Социально-экономическая трансформация в странах СНГ: достижения и проблемы» (октябрь 2004 г.) В ноябре 2004 г. состоялась первая Всероссийская конференция по социологии села «Российское село в XXI веке:
1 Великий П. П. Сельская действительность (социологический ракурс) // Социологические исследования. -1996. -№ 10. П. М. Козырева, А. С. Готлиб. Некоторые тенденции адаптационных процессов в сфере труда // Социологические исследования. -2005. -№ 9. Лылова О. В. Экономическая адаптация селян к рыночным условиям // Социологические исследования. — 2003. -№ 9. Родионова Г. А. Современное сельскохозяйственное предприятие и стратегии выживания сельских сообществ: симбиоз величин и функций // Неформальная экономика. Россия и мир. -М.:Логос. -1999. Шабанова М. А. Социальная адаптация в контексте свободы // Социологические исследования. -1995. -№ 9. Шилова Л. С. Трансформация самосохранитель-ного поведения // Социологические исследования. -1999. -№ 5.
2 Возьмитель А. А. Социальные типы фермеров и тенденции развития фермерского движения. // Социологические исследования. -1994. -№ 10. Руус П. От фермы к офису: семья, уверенность в себе и новый средний класс // Вопросы социологии. -1993. № 1−2. Широкалова Р. С. Фермерское движение: Что это такое?//ЭКО.-1993.-№ 3.
3 Рефлексивное крестьяноведение: Десятилетие исследований сельской России /Дж.Скотт, Т.Шанин. О. Фадеева и др.- / Под ред Т. Шанина, А. Никулина, В.Данилова. -М: МВШСЭН, «Российская политическая энциклопедия» (РОССПЭН). — 2002. проблемы и перспективы", на которой обсуждались различные аспекты жизни сельского социума. Эти данные далеко не исчерпывают перечень свидетельств актуальности исследования перемен, происходящих на селе.
Однако социологические аспекты экономического поведения, различие моделей экономического поведения, институциональные основы и мотивации их выбора, проблемы становления, типология, а также тенденции развития в условиях реформирования аграрных отношений еще недостаточно изучены и нуждаются в осмыслении.
Основной целью диссертационного исследования является социологический анализ моделей экономического поведения сельского населения России в условиях трансформации.
Реализация поставленной цели осуществляется на основе решения следующих задач:
— исследовать экономическое поведение как идеальный тип, его мотивы и социокультурную обусловленность;
— проанализировать зарубежный опыт стран вторичной модернизации при переходе от традиционных форм экономического поведения к современным;
— рассмотреть трансформацию экономического поведения хозяйствующих субъектов в аграрном секторе в условиях рынка;
— выявить факторы, определяющие выбор моделей экономического поведения;
— выделить основные модели экономического поведения сельских жителей в трансформационный период;
— разработать методику исследования моделей экономического поведения в аграрном секторе экономики.
Объектом исследования диссертационной работы является экономическое поведение сельских жителей в условиях трансформации российского общества.
Предметом исследования являются модели экономического поведения сельских жителей в условиях транзиции.
Теоретико-методологические основы исследования. В диссертации используется институциональный подход, разрабатываемый в работах Д. Норта, Р. Патнэма, Т. И. Заславской, В. В. Радаева, А. Н. Олейника, П. В. Панова и др., рассматривающих экономическое поведение хозяйствующих субъектов как обусловленное определенными формальными и неформальными правилами, в рамках которых и происходит формирование тех или иных моделей поведения.
Важную роль в диссертационном исследовании играет социокультурный подход, основанный П. Сорокиным и развитый современными отечественными авторами — А. С. Ахиезером, А. Г. Здравомысловым, Б. Г. Капустиным, И. М. Клямкиным, Н. И. Лапиным, В. В. Лапкиным, и др. Принципиальным для автора в этом подходе было подчеркивание значимости исторического и культурного контекста при анализе экономического поведения. Социокультурный подход помогает понять причины трудностей укоренения рыночных моделей хозяйствования в российском обществе, а также специфику новых моделей, складывающихся в аграрном секторе в переходный период.
Наиболее адекватной предмету нашего исследования является понимающая социология М. Вебера и применяемая им методология исследования мотивов человеческого поведения, признающая осмысленность важнейшей характеристикой социального действия. Каждый вид человеческой деятельности имеет свои особые ценности, поэтому возможно выделение различных типов рациональности в качестве «идеальных типов» и на их основе объяснение реального поведения. В этом случае «экономический человек», воплощающий экономическую рациональность, предстает как один из возможных типов личности, а не как надысторический общечеловеческий идеал.
Эмпирическую базу исследования составили материалы Всероссийской и региональной социальной статистикирезультаты вторичной обработки данных социологических исследований, проведенных различными социологическими службами (ВЦИОМ, ИКСИ РАН), в том числе:
1) результаты исследования, проведенного Центром всероссийского мониторинга социально-трудовой сферы села в 2004 г. в сельских районах 18 субъектов Российской Федерации1 (опрошено 3 тыс. респондентов) — 2) материалы исследования ИКСИ РАН под руководством М. К. Горшкова «Граждане новой России: кем себя ощущают и в каком обществе хотели бы жить?» (1998;2004 гг.) — 3) данные социологического опроса, проведенного ИКСИ РАН в 2005 г. в 11 территориально-экономических регионах страны (1750 респондентов) «Собственность в жизни россиян» — 4) материалы исследования центра крестьяноведения, проводившиеся в течение 90-х годов и вошедшие в монографию «Десятилетие исследований сельской России"3- 5) данные мониторинговых социально-экономических обследований «Формирование и становление единоличного крестьянства и фермерства» и «Либеральная модернизация сельского хозяйства и деревни в России"4, проводимых сектором социологии деревни ИСПИ РАН и коллективом Института аграрной социологии (ИАС), а также данные других социологических исследований и материалы средств массовой информации, посвященные данной теме.
Помимо использованной вторичной информации, эмпирическая база включает в себя результаты исследования «Социально-экономическое по.
1 Бондаренко Л. В. Сельская Россия в начале XXI века (социальный аспект)/Социологические исследования. 2005, № 11.
2 Собственность в жизни россиян: реальность и домыслы // Социологические исследования. -2005. -№ II.
3 Десятилетие исследований сельской России /Дж.Скотт, Т.Шанин. О. Фадеева и др.- / Под ред Т. Шанина, А. Никулина, В.Данилова. -М.: МВШСЭН, «Российская политическая энциклопедия» (РОССПЭН). -2002.
4 Староверов В. И., Захаров А. Н. Трагедия радикально-либеральной модернизации российского аграрного строя. -М.: ИСПИ РАН. -2004. -264 с. ложение жителей села", проведенного в селах Краснодарского края, Ростовской и Курской областей, участником которого был сам автор.
Научная новизна диссертационного исследования определяется совокупностью результатов, в частности:
— проанализировано экономическое поведение как идеальный тип, его социальная укорененность и обоснована неправомерность представления мотивов экономического поведения в качестве естественных и универсальных;
— исследован зарубежный опыт вторичной модернизации и выявлено, что любое общество, идущее по этому пути, сталкивается с проблемой изменения ценностей, которая не может быть успешно решена путем институциональных заимствований, а требует встраивания новых ценностей в сложившуюся систему ценностных ориентаций;
— изучена трансформация экономического поведения в аграрном секторе и выявлено, что в ответ на новые рыночные институты сельские жители вырабатывают модели присваивающего экономического поведения, являющиеся способом ухода от давления рыночных условий;
— выделены факторы, определяющие выбор модели экономического поведения, и показана решающая роль ментальных характеристик и ценностных ориентаций индивидов в этом выборе;
— выделены типы моделей экономического поведения на основе двух показателей, характеризующих субъектов хозяйствования: 1) наличие или отсутствие экономической рациональности в мотивации, что обусловливает разделение на традиционную и рыночную модели- 2) активный или пассивный характер вовлеченности в хозяйственные связи;
— разработана методика, позволяющая определить преобладание той или иной модели экономического поведения в сельскохозяйственном регионе и исследовать современные тенденции в аграрном секторе экономики.
Положения, выносимые на защиту:
1. Экономическое поведение как «идеальный тип» — это целерацио-нальное поведение, ориентированное на получение максимальной прибыли при минимальных издержках. Неправомерным является стремление рассматривать мотивы экономического поведения как универсальные, определяющие поведение индивидов в любой сфере деятельности. Это создает иллюзию однородности общества на уровне ментальности. Экономическое поведение в качестве своей основы имеет экономическую рациональность или экономический способ мышления, который «в чистом виде» проявляется в мире рынка. Специфика экономического способа мышления — интенция на получение максимальной прибыли и превращение окружающего мира, в том числе и человека, в средство наращивания капитала. Реальность превращается в различные виды капитала, а человек — в его максимизатора. Видимость всеобщности экономического мышления создается тем фактом, что в настоящее время рыночные правила игры стремятся распространить на другие, нерыночные, сферы. Экспансия рынка означала бы вытеснение нерыночных социальных отношений, что в принципе невозможно, поскольку это привело бы к нарушению необходимого равновесия рынка, государства и общества.
2. Противоречивый характер процесса модернизации заключается в том, что, с одной стороны, предполагается ориентация на образец, выработанный Западом, с другой стороны, требуется приведение его в состояние «конгруэнтности» с собственной культурой развивающихся обществ. Предпринимательство, наиболее адекватная рынку стратегия, укореняется с большим трудом в России, так как, вопервых, слабо коррелирует с традиционными российскими ценностями, а вовторых, не является результатом структурных и институциональных изменений, представляет собой заимствование институциональных форм. Для того, чтобы предпринимательская деятельность была принята в качестве референтной, она должна у быть обусловлена не только частными прагматическими, но и социально значимыми мотивами, обладать легитимностью в глазах общества. В российском сельском социуме в ценностном отношении более приемлемыми оказываются такие модели экономического поведения, которые ориентированы на самостоятельный труд и опираются на традиции кооперации.
3. Российская модель экономики во многом основана на традиционных ценностях крестьянской общины. Пренебрежение социокультурной спецификой и стремительность изменений приводят к тому, что институциональные инновации разрушают основы российского общества вместо того, чтобы модернизировать его. В ответ на навязываемые рыночные отношения сельские жители вырабатывают модели присваивающего экономического поведения, в основе которых — неформальные практики, ориентированные на взаимовыгодную сделку. Адаптация на базе присваивающей формы экономического поведения не способствует формированию новых рыночных моделей экономического поведения, а наоборот, является способом ухода от давления рыночных условий и выстраивания автаркич-ного экономического пространства.
4. Совокупность мотивов и смыслов является основой поведения, в том числе и поведения экономического. Поэтому ментальные характеристики индивидов являются важнейшими при формировании стратегии и моделей экономического поведения. Характер институциональной средыэто тот ряд внешних условий, который оказывает значительное влияние на индивидуальный выбор, но все же решающее значение имеют глубинные целевые установки, даже если они не всегда осознаваемые. В основе экономического поведения рыночного типа лежит экономический рационализм. Этот фактор, на наш взгляд, является главным основанием типологи-зации стратегий и моделей экономического поведения. Из этого следует, что ресурсный фактор и институциональные условия имеют второстепенное значение, определяют степень успешности экономического поведения, но не его характер.
5. Типы моделей экономического поведения можно классифицировать по двум основаниям: традиционные — рыночные, активныепассивные. В этом случае мы выделяем четыре основные модели экономического поведения: рыночная активная, рыночная пассивная, традиционная активная, традиционная пассивная. Традиционная и рыночная модели различаются наличием или отсутствием экономической рациональности в мотивации хозяйствующих субъектов. Экономическая рациональность диагностируется косвенно по источнику дохода. Кроме того, показателем присутствия экономической рациональности является степень вовлеченности в рыночные отношения, оптимизации экономической деятельности, использование кредитов, вариативность источников доходов, применение эффективного управления. Традиционная модель, соответственно диагностируется по преобладающему источнику дохода, целям и формам хозяйственной деятельности. Если модель активного рыночного поведения «в чистом виде» представлена в деятельности предпринимателя, то противоположная ей модель пассивного традиционного поведения представлена домашним хозяйством, ориентированным на самообеспечение.
6. Существующие в реальности модели экономического поведенияэто модели смешанного типа, в которых преобладают либо традиционный, либо рыночный тип. Используя данную методику исследования моделей экономического поведения, каждого респондента можно описать по четырем векторам, которые отражают распределение сфер занятости (источников дохода) и, соответственно, степень использования каждой из четырех выделенных моделей экономического поведения. В российском сельском социуме доминируют рыночно-пассивная и традиционно-активная форма поведения, что объясняется административной практикой применения правовых норм и стремлением сохранения самоподдерживающих экономических структур.
Практическая значимость исследования определяется тем, что сформулированные в работе выводы и рекомендации расширяют научные представления о характере и тенденциях социально-экономических процессов в аграрном секторе и могут быть использованы при разработке социальной политики в аграрной сфере, в работе государственных органов на федеральном и региональном уровнях. Теоретические и эмпирические результаты диссертационного исследования могут быть использованы в преподавании общих и специальных курсов по социологии, экономической социологии и экономической теории в высших учебных заведениях.
Апробация работы. Основные концептуальные идеи исследования докладывались и получили положительную оценку на ежегодных научно-теоретических конференциях ЮРГТУ (НПИ) (2004; 2005гг.). Результаты исследования отражены в научных статьях, тезисах научных докладов, а также в двух брошюрах. Общий объем опубликованных работ составляет 6,2 п. л.
Структура работы. Диссертация состоит из введения, двух глав по три параграфа, заключения, списка литературы, включающего 161 источник и приложения.
Результаты исследования позволяют сделать вывод, что укоренившийся в российской глубинке традиционализм, сопротивляющийся всему новому, замедляющий, а зачастую резко препятствующий росту уровня жизни жителей села, пусть очень медленно, но все же трансформируется.
Однако, по данным исследования, проведенного Центром всероссийского мониторинга социально-трудовой сферы села в 2004 г., реформирование аграрного сектора экономики не только не принесло положительных перемен в социально-психологическом климате села, но обусловило рост социальных разочарований, напряженности и угроз. В оценках сельским населением изменений в жизни за последние 10−12 лет преобладают негативные позиции: 42,6% респондентов считают, что жизнь ухудшилась, в том числе 25,5% - сильно ухудшилась. Положительно оценивают перемены 29,6% сельчан, при этом значительное улучшение отмечают только 6,9%. Ответственность за низкий достаток семьи, как и заслугу, в случае высокого достатка, они относят почти пропорционально на себя и действующую власть. Это позволяет сделать вывод о том, что сельское население является наиболее «пострадавшей стороной» в результате реформ.
В первом разделе работы мы выделили экономическое поведение как «идеальный тип», т. е. поведение предпринимателя, которое характеризуется экономической рациональностью и в качестве основного мотива имеет «максимизацию полезности», рост доходов. Его противоположность — традиционное поведение, которое не является целерациональным и определяется другими мотивами, главный из которых — поддержание традиционного образа жизни, воспроизведение традиционных практик. Именно совокупность мотивов и смыслов — основа поведения, в том числе и поведения экономического.
По нашему мнению, факторами, определяющими выбор стратегии экономического поведения, являются ментальность, ресурсы и характер институциональной среды. Важнейшие среди них — ментальные характеристики индивидов. Характер институциональной среды — это тот ряд внешних условий, который оказывает значительное влияние на индивидуальный выбор, но все же решающее значение имеют глубинные целевые установки, даже если они не всегда осознаваемые. В основе экономического поведения рыночного типа лежит экономический рационализм. Этот фактор является главным основанием типологизации стратегий и моделей экономического поведения, из чего следует, что ресурсный фактор и институциональные условия имеют второстепенное значение, определяют степень успешности экономического поведения, но не его характер.
Если обратиться к ситуации в аграрном секторе, то в процессе исследования экономического поведения необходимо выделить именно мотива-ционную сферу хозяйствующих субъектов, выявлять наличие экономической рациональности, степень ее развитости. Экономическая рациональность характерна для активных форм экономического поведения, поскольку предполагает стремление к инновациям, постоянный поиск новых источников дохода.
Мы предлагаем следующую схему классификации моделей экономического поведения.
Высококвалифицированная работа по наймуполизанятость;
ФКХприсвоение.
Традиционные модели активность.
Предпринимательство: фермерское хозяйствотоварное домохозяйство.
Рыночные модели:
ЛПХн/оплач.работа по наймупенсиииждивенчествоприсвоение ресурсов круп-хозов.
Сдача пая в арендупособие по безработице пассивность.
На наш взгляд, типы моделей экономического поведения можно классифицировать по двум основаниям:
1) традиционный или рыночный тип ментальное&tradeхозяйствующих субъектов,.
2) активность или пассивность как характеристика степени вовлеченности в хозяйственные связи.
В этом случае мы выделяем четыре основные модели экономического поведения: рыночная активная, рыночная пассивная, традиционная активная, традиционная пассивная.
Традиционная и рыночная модели различаются наличием или отсутствием экономической рациональности в мотивации хозяйствующих субъектов.
Экономическая рациональность диагностируется косвенно по источнику дохода. Кроме того, показателем присутствия экономической рациональности является степень вовлеченности в рыночные отношения, стремление к расширению хозяйства, использование кредитов, поиск наиболее эффективных источников доходов, минимизация непроизводительных расходов и т. д.
Традиционная модель диагностируется по преобладающему источнику дохода, целям и формам хозяйственной деятельности. Если модель активного рыночного поведения «в чистом виде» представлена в деятельности предпринимателя, то противоположная ей модель пассивного традиционного поведения представлена домашним хозяйством, ориентированным на самообеспечение. Как уже было сказано, жизнеобеспечение за счет собственного подворья, как правило, предполагает «симбиотические» отношения с крупхозом, нелегальное или полулегальное присвоение его ресурсов. Кроме того, оно не ориентировано на рост доходов, использование рациональных методов хозяйствования, отсутствует планирование и определенная стратегия ведения хозяйства. Работа в домашнем хозяйстве может сочетаться с работой в бывшем колхозе, как правило, низкооплачиваемой или неоплачиваемой совсем. Отсутствует активный поиск работы, стремление переменить местожительство или профессию, освоить новую специальность.
Существующие в реальности модели экономического поведенияэто модели смешанного типа, в которых преобладают либо традиционный, либо рыночный тип. Используя данную методику исследования моделей экономического поведения, мы можем каждого респондента описать по четырем векторам, которые отражают распределение сфер занятости (источников дохода) и, соответственно, степень использования каждой из четырех выделенных моделей экономического поведения. Мы можем также определить место каждого респондента на поле в соответствии с предложенной системой координат. Общее распределение респондентов по четырем полям дает наглядное представление о том, какие модели экономического поведения преобладают в том или ином регионе.
В ходе диссертационного исследования автором было проведено анкетирование 253 респондентов — жителей станиц Багаевского района Ростовской области (51), станиц Крыловской (33) и Ленинградской (81) Ленинградского района Краснодарского края, а также деревень Курской области (88).
Анкетирование базировалось на предложенной в диссертации классификации моделей экономического поведения, в основе которой два показателя, характеризующие субъектов хозяйствования: 1) наличие или отсутствие экономической рациональности в мотивации, что обусловливает разделение на традиционную и рыночную модели- 2) активный или пассивный характер вовлеченности в хозяйственные связи.
Единицей наблюдения в опросе выступало домохозяйство. Домохозяйство — это группа людей, проживающих совместно, имеющих общий бюджет, не обязательно связанных семейными отношениями. Гражданинодиночка, самостоятельно ведущий свое хозяйство и свой бюджет, представляет особый тип домохозяйства.
Дизайн выборки определялся задачами исследования и особенностями социально-экономических характеристик территорий. Выборка проектировалась как стратифицированная, многоступенчатая. Стратегия отбора единиц наблюдения предполагала реализацию четырехступенчатой процедуры отбора.
I ступень — выбор субъектов Российской Федерации. Критериями отбора субъектов РФ являются: 1) их типичность для группы регионов, способность представлять генеральную совокупность с минимальными отклонениями измеряемых признаков- 2) наличие квалифицированных исполнителей проекта в выбранных субъектах Федерации. Были избраны Краснодарский край, Ростовская и Курская области, которые хорошо репрезентируют население юга и периферийного центра страны.
II ступень — выбор населенных пунктов: 1) областной центр (г.Курск) — 2) типичные административные центры сельских районов (станицы Багаевская, Крыловская, Ленинградская).
III ступень — выбор участков поселений: 1) выделение в местах опроса 2−3 типичных социокультурных зон.
IV ступень — выбор домохозяйств и респондентов: 1) выделение типичных для социокультурных зон зданий и домохозяйств- 2) респондентами исследования (источником информации о единице наблюдения) выступали члены домохозяйств старше 18 лет, способные компетентно ответить на вопросы, касающиеся домохозяйства в целом.
В целом, результаты анкетирования подтверждают преобладание традиционной ментальности среди сельских жителей, что вполне закономерно. Одобрение новых отношений, новых видов деятельности (фермерства, предпринимательства) высказывают не более ¼ опрошенных в среднем. Следует заметить, что выразивших положительное отношение к фермерству нельзя рассматривать как его потенциальную социальную базу, но лишь как среду, «климат», в котором оно может развиваться.
Определенно о своем желании стать фермерами заявили 21,3% опрошенных, отрицательный ответ дали 58,1%, не определились — 20%.
В качестве главного препятствия на пути к фермерству большинство отмечают отсутствие первоначального капитала (39%), сложности и проблемы на этом пути — 34,4%, плохое здоровье — 28%, нежелание рисковать — 25%, отсутствие знаний и опыта — 16,2%. В этом перечне — все факторы, влияющие на выбор экономической стратегии: недостаток ресурсов (экономических и личностных), неблагоприятная институциональная среда, отсутствие экономической рациональности. В процентном отношении преобладают те факторы, которые указывают на недостаток ресурсов -«нет первоначального капитала», «не позволяет здоровье», «нет необходимых знаний», так как они лежат на поверхности, более очевидны, резонны для селян. Возможно, что истинные причины и основные трудности — преодоление устоявшихся стереотипов традиционной ментальности, боязнь риска, неопределенности, новизны и т. д. — самими сельскими жителями не всегда осознаются. Традиционалистская психология проявляется и в негативном отношении к предпринимателям, которое испытывают 41,9% опрошенных, считают их полезными для общества всего 16,6%, верят, что в будущем все наладится — 30,4%.
На данном этапе неустойчивость институциональной среды — серьезное препятствие на пути к модернизации сельского хозяйства и преодоления традиционных форм хозяйствования. Риски непомерно велики и не стоят того, чтобы идти на них, жертвуя даже минимальной стабильностью. Например, 39,5% селян указали на то, что берутся за любую возможность подработать, но преуспели в новых условиях только 4%.
Низкий уровень жизни — основная проблема большинства селян. Если не имеют возможности откладывать деньги на будущее, едва сводят концы с концами 76,6% респондентов, то говорить о фермерстве пока не приходится. Основными видами собственности являются дома (91,3%), приусадебные участки (75,5%), земельные паи (42,7%). Комфортность жилья и обеспеченность бытовой техникой оставляет желать лучшего: все более или менее ценное (холодильники, телевизоры, стиральные машины) приобретены более 5 лет назад, свыше 90% жителей деревни не имеют видеокамер, цифровых фотоаппаратов, спутниковых антенн, кондиционеров. У 50% селян нет даже отечественных автомобилей — основного средства передвижения и транспортировки произведенной продукции в сельской местности.
Личное подсобное хозяйство для многих — средство выживания, ведут его 82,21% опрошенных. Около половины селян потребляют собственную продукцию (45,45%), производят на продажу — 30,83%, и то и другое в равной мере — 21,34%.
Рискованность сельскохозяйственного труда заставляет многих искать работу с небольшим, но гарантированным заработком. 50% рабочего времени селяне заняты на основной работе, 37,86% - в ЛПХ. Регулярная дополнительная работа в сельской местности гораздо менее распространена — ей уделяется всего 5,23% времени.
Заработки распределяются приблизительно так же: основная работа приносит 50% от общего дохода семьи, прибыль от ЛПХ — 39,1%, дополнительная работа — 3,8%.
Селяне однозначно предпочитают определенность, стабильность средний, но гарантированный уровень жизни (61,2%), готовых заняться прибыльным, но рискованным занятием всего 10%. 28% предпочитают быть исполнителем за хорошую зарплату, 35,1% переехали бы в город и работали на предприятии с гарантированной оплатой.
Готовы «заниматься хозяйством и ни от кого не зависеть» — 24,5% и желают сохранить привычный образ жизни 12,25% сельских жителей.
Очень показателен ответ на вопрос: «Куда бы вы потратили большую сумму денег?». Подавляющее большинство респондентов выбрали ответ «на образование детей» — 37,2%. Эти цифры говорят о том, что «исход» из деревни будет продолжаться и в будущем. С другой стороны, намерения «купить дом детям» (35,9%) или «потратить деньги на расширение хозяйства» у 25,3% опрошенных говорят о привязанности к сельскому образу жизни и желании его продолжать, которое может реализоваться при благоприятных условиях.
Понимают необходимость реформ — 47%, это неожиданно высокий показатель на фоне того, что негативно относятся к реформам и ностальгируют по колхозам в совокупности почти 60% респондентов, а видят позитив в реформах около 34%. Это говорит о том, что динамизм, ускорившийся темп жизни не обходит деревню стороной, ее жители осознают неизбежность перемен, но их «вектор» неприемлем для большинства селян. Отторжение новых ценностей, тем не менее, не приводит к сохранению старых норм в сельской глубинке как в закрытых анклавах. Происходит «разъедание» традиционных установок и деградация сельского сообщества, что отмечает подавляющее большинство опрошенных — 66,4%.
При ответе на вечный российский вопрос «Что делать?» сельские жители демонстрируют большой разброс мнений: «дать возможность людям самим работать на своей земле» — 41,9%, «восстановить социализм» -16,6%, «соблюдать закон и порядок» — 38,7%, «нужен сильный президент" — 27,6%, «вернуть награбленное» — 27,6%, «ничего не делать» -3,9%. За возврат к коллективным хозяйствам — 26%, за фермерство — 12,6%, за крупные частные предприятия — 21,7%, за разнообразие — 21,7% .
Данные выборки ответов в зависимости от возраста опрошенных (таблица 1) подтверждает все каноны социальной психологии, демонстрируя практически прямую зависимость между возрастом и отношением к переменам: более молодые возрастные когорты позитивны в отношении к реформам, к предпринимательству и фермерству, имеют более высокие запросы, чаще выбирают активные модели деятельности и т. д.
Запросы молодых людей в ежемесячном доходе почти вдвое превышают потребности пенсионеров. Если для 18−29-летних его среднее значение составляет 34,31 тыс. руб., то, постепенно уменьшаясь у более старших поколений, для людей от 60 лет и старше его величина составляет -16,36 тыс. руб., что в среднем превышает их реальные доходы почти в 10 раз.
Аналогичная зависимость наблюдается в отношении времени, затрачиваемого на основную работу: у 18−29-летних она занимает 60,45% времени, у 30−49-летних — 52,21%, у пенсионеров — 12,14%. С занятостью в ЛПХ ситуация обратная: пенсионеры тратят на него более 70%, молодыеоколо 20% рабочего времени. Очевидно, что личное подсобное хозяйство является основной сферой приложения сил для пожилых людей, а также единственным источником пополнения доходов.
Распределение доходов аналогично распределению времени: большую часть доходов молодежь получает от основной работы (62,14%), пожилые — значительно меньше (11, 43%). Обращает на себя внимание разница в доходах от дополнительной занятости: они выше у возрастных категорий до 50 лет (4, 01%), резко сокращаются у 50−59-летних (1,93%) и незначительно растут у пенсионеров (2,86%). Очевидно, это связано, с одной стороны, с ситуацией на рынке труда — когда людей за 50, не обладающих высокой квалификацией, работодатели неохотно берут на работу, с другой стороны, с состоянием здоровья людей данного возраста, ограничивающим их возможности дополнительного приработка.
Ответы на вопрос о желании организовать собственное фермерское хозяйство четко разделяет людей на тех, кто занимает активную и пассивную позицию в приспособлении к новым условиям хозяйствования. Лишь немногим более трети респондентов в возрасте до 30 лет (34,48%) положительно ответили на этот вопрос. Решительное «нет» и неопределенное «не знаю» вкупе составляет 65% - показатель удручающе высокий для данной возрастной группы. Для более старших возрастных групп отрицательные и неопределенные ответы встречаются еще чаще. Усредненные показатели ответов на этот вопрос — отрицательные (58,10%), неопределенные (20,55%) и положительные (21,34%) означают, по сути, низкий потенциал развития фермерства в ближайшей перспективе.
Преобладание традиционной или рыночной мотивации прослеживается и при выборе суждений об отношении к реформам.
Неожиданным является большой процент выбравших вариант «Реформы нужны, но проводить их надо с пользой для всех» во всех возрастных категориях (в среднем -47,04%), кроме самой старшей. Этот факт в сочетании с редким выбором суждений о преимуществах сегодняшней ситуации — «Раньше было плохо, не было свободы, а сейчас лучше.» -18,58% и «Раньше было плохо, в магазинах ничего не было, а сейчас все можно купить» — 15,81% говорит о том, что население в возрасте от 18 до 59 лет не против перемен как таковых (в отличие от стариков), а против характера этих перемен.
В совокупности предпочтение суждений, в которых выражается негативное отношение к реформам и позитивное — к советскому строю (соответственно 31,23% и 28,46%) составляет около 60%, что вполне объяснимо и ожидаемо для сельской местности.
Ответы молодежи на вопрос «Что нужно делать, чтобы жизнь стала лучше?» демонстрируют, с одной стороны, оптимизм и активность 18−29-летних (55% из них считают, что надо дать возможность желающим взять землю, кредиты и т. д.), с другой стороны, осознание ими необходимости соблюдения законов и порядка.
Сильно размежевание в группе 50- 59 летних на желающих восстановить социализм и тех, кто считает невозможным возврат к старому.
Сторонниками фермерства чаще являются 30−49-летние, они же признают социальную значимость этого вида деятельности (ок.20%), за крупные частные предприятия — молодежь, старики — за колхозы.
Негатив в отношении предпринимателей проявляет большинство 60-летних, позитив — молодежь.
Результаты выборки ответов в зависимости от места проживания (таблица 2) не столь однозначны и дают пищу для размышлений. Например, больше денег для достойного образа жизни требуется в станицах Краснодарского края (31 тыс. руб. и 27,8 тыс. руб.), в Ростовской области — 24,4 тыс. руб., расположенных в зонах более благоприятных для сельскохозяйственного производства, меньше — в Курской области (19,8 тыс. руб.). Почему? Остается предположить, что чем выше уровень жизни, тем больше потребности: более зажиточным южанам требуется больше денег.
В Краснодарском крае больше времени уходит на основную работу (78,76% и 53,35%), и соответственно, меньше на ЛПХ, в Багаевском районе — наоборот, ЛПХ занимает более половины рабочего времени, а основная работа — около 31%, в Курской области — основная работа требует около 50% рабочего времени, ЛПХ — 40%.
Вполне отчетливо прослеживается, что занятость в ЛПХ определяется не природно-климатическими условиями (в Краснодарском крае и Ростовской области они подобны), а степенью развития производства в конкретном сельском районе. В ст. Крыловской Краснодарского края занятость респондентов на основной работе почти в два раза выше, чем в Багаевском районе. Соответственно, в Крыловской доход от основной работы доходит до 82,58%, а от ЛПХ составляет всего около 13% от общего доходав Багаевке на основной работе получают около трети от всех доходов, от ЛПХ-почти 60%.
Примечательно, что занятые преимущественно на основной работе крыловчане в большей степени расположены к фермерству, чем жители других опрашиваемых деревень. Занимаются ЛПХ в Крыловской всего 12,58% респондентов, а хотели бы стать фермерами около 40%, в то время как в Багаевской из 59% респондентов, занимающихся ЛПХ, хотели бы организоваться свое фермерское хозяйство лишь 25%, в Курске — из 40%, имеющих свое хозяйство, чуть более 10% желали бы развить его до уровня фермерского. Думается, что дело здесь не в том, что жители Крыловской не понимают тягот фермерства, в отличие от жителей других станиц и регионов. Более высокий уровень жизни, обеспеченность, стабильность делают их более оптимистичными в отношении успеха предпринимательства. Они не столь задавлены материальными проблемами и готовы рискнуть ради достижения прибыли, не довольствуясь традиционным образом жизни, позволяющим достичь лишь привычного минимума. В Краснодарских станицах больше процент тех, кто считает, что надо дать возможность людям работать на своей земле, больше лояльности к предпринимательству.
Этим же обстоятельством обусловлено то, что сторонников реформ больше в Крыловской, противников — в Курске, Багаевская занимает срединное положение.
Традиционалистский менталитет демонстрируют жители Багаевско-го района: среди них больше сторонников восстановления социализма (29,4%), возврата к колхозам (35,2%), «возвращения наворованного» (33,3%) и тех, кто считает что «все само образуется» (7,8%). Багаевцы заметно отличаются от других опрашиваемых негативным отношением к предпринимателям — 52,9%.
Вывод: потребности в деньгах, отношение к фермерству, реформам, занятость в ЛПХ определяются конкретной ситуацией, сложившейся в том или ином поселении (даже не в регионе, что показывает разница в ответах жителей станиц Крыловской и Ленинградской). Наличие крупных производств, обеспечивающих работников стабильным доходом, повышает их запросы, уменьшает ностальгию по прежним временам, делает более смелыми и открытыми к новому. Высокая занятость в ЛПХ не стимулирует селян к развитию своего хозяйства до уровня фермерского (вероятно, по причине высоких трудозатрат, работы на износ), а заставляет с умилением вспоминать прежние времена.
Выборка ответов в зависимости от уровня образования (таблица 3) приводит к следующим выводам. Больше людей, желающих организовать фермерское хозяйство, среди обладающих высшим образованием (24,62%), меньше — с неполным средним (12,5%). В то же время среди людей с высшим образованием велика доля тех, кто не желает заниматься фермерством — 60%. Не определившихся больше среди получивших общее среднее образование. Можно предположить, что потенциальную базу фермерства составляют люди с общим средним и средним специальным образованием.
Отрицательное отношение к реформам, ностальгия по социализму и жесткой власти — у необразованных, обнаруживающих типичную патерналистскую психологию. Считающих, что «все само образуется» также больше всего в этой категории.
Число сторонников дать возможность людям работать на земле самим, а также тех, кто признает необходимость реформ увеличивается по мере повышения образования. Стремление к свободе преобладает у закончивших вуз.
Распределение ответов на вопрос о наиболее оптимальной форме сельскохозяйственного предприятия показывает, что обладатели неполного среднего образования, имеющие меньше шансов найти хорошо оплачиваемую работу и нуждающиеся в опеке, почти единогласно выступают за колхозы. Поддерживают фермерство лица со средним специальным и высшим образованием, имеющие все шансы попробовать себя на этом поприще. Среди окончивших вуз больше сторонников крупных частных предприятий, по-видимому, отождествляющих себя если не с владельцами, то со специалистами, работающими на этих предприятиях. Имеющие среднее общее образование признают разнообразие форм, надеясь найти себе применение на них.
Позитивная оценка предпринимательства — приблизительно на одном уровне у имеющих среднее, среднее специальное и высшее образование, негатив в отношении предпринимателей — у лиц с неполным средним.
Таким образом, очевидно, что малообразованные люди тяготеют к коллективизму и патернализму, обладатели среднего и среднего специального образования смелее в отношении фермерства и разнообразия форм ведения хозяйства, люди с высшим образованием — к фермерству менее склонны, очевидно, предпочитая умственный труд физическому.
Чем выше образование, тем позитивнее оценки реформ, фермерства и предпринимательства, но самую благодатную почву для развития фермерства представляют собой люди со средним и средне-специальных образованием.
Данные выборки ответов в зависимости от уровня материальной обеспеченности в таблице 4 показывают, что чаще выражают желание стать фермерами — обеспеченные и хорошо обеспеченные люди, не желают — те, кому хватает только на продукты, богатые и едва сводящие концы (61,11%). Очевидно, что малообеспеченные не хотят стать фермерами ввиду отсутствия капитала на обзаведение, наиболее перспективны люди средней обеспеченности. Хорошо обеспеченных фермерство не интересует из-за тяжести усилий, но они одобряют этот вид деятельности, хотя чаще выступают сторонниками крупных частных предприятий.
Позитивное отношение к предпринимателям обнаруживают едва сводящие концы, очевидно, потому что предприниматели являются для этой категории работодателями, негативны те, кому хватает только на продукты, не определились — богатые (из скромности).
Более страдают от реформ — малообеспеченные, при колхозах им жилось лучше. Они мечтают восстановить социализм и возвратить наворованное. Те, кому хватает на продукты, среднеобеспеченные и богатые выступают за реформы «по-умному».
Свободу выбирают богатые, сильного президента — среднеобеспеченные слои, за порядок, за предоставление возможностей — по мере возрастания уровня доходов.
Налицо преобладание негативного отношения к рыночным реформам у малообеспеченных слоев, позитивное — у преуспевающих.
В целом, результаты анкетирования подтверждает связь успешности моделей экономического поведения, в первую очередь, с характером ментальное&trade-, целевыми установками и ценностными ориентациями индивидов, их личностными ресурсами, позволяющими или не позволяющими реализовать себя в новых рыночных условиях.
Заключение
.
Противоречивые процессы, происходящие сегодня в сельском хозяйстве России, требуют глубокого научного поиска причин негативных результатов аграрных преобразований, а также анализа новых моделей экономического поведения, вырабатываемых сельскими жителями в ходе адаптации к рыночным условиям. Выбранная в начале российских реформ модель аграрных отношений не учитывала национальные традиции и исторический опыт ведения сельскохозяйственного производства в России, а предполагала использование хозяйственного опыта и теоретических идей западной цивилизации как универсальных и способных модернизировать хозяйственную сферу любой страны. Такой подход продемонстрировал свою ограниченность. В настоящее время созревает понимание того, что необходимо переосмыслить ход преобразований в сельском хозяйстве и разработать национальную модель реформирования, учитывающую как мировой опыт модернизации, так и отечественную практику хозяйствования.
Исследование понятийного смысла термина «экономическое поведение» показало, что экономическое поведение как «идеальный тип» — это поведение предпринимателя, ориентированное на получение максимальной прибыли и использующее для этого механизмы рынка. Экономическое поведение детерминировано социально-экономическими, духовными, религиозными и историко-цивилизационными предпосылками. Выявление социокультурной обусловленности экономического поведения позволяет сделать вывод о безосновательности стремления рассматривать мотивы экономического поведения как универсальные и надысторические, что часто происходит вследствие экспансии рынка во все сферы человеческой жизни.
Мировой опыт показывает, что все традиционные страны, идущие по пути модернизации, сталкиваются с проблемой формирования хозяйственной активности нового типа и изменения ценностей. Российское общество также сталкивается с необходимостью усвоения ценностей предпринимательства, распространения экономического поведения. Особенность российской модернизации заключается в том, что гораздо быстрее и масштабнее усваиваются внешние, гедонистические проявления экономического поведения в ущерб его содержательной стороне, связанной с методичным и напряженным трудом.
Анализ социокультурных предпосылок становления новых моделей экономического поведения сельских жителей выявляет исторически важную роль государственного регулирования, прочные общинные традиции, особенности соотношения государственной, общественной и частной собственности в формировании своеобразия трудовой этики россиян, которая предстает как сложный синтез противоречивых начал, сложившихся в нашей культуре.
Институциональные изменения в аграрной сфере характеризуются как противоречивые, не учитывающие национальные традиции и исторический опыт ведения сельскохозяйственного производства в России. Вследствие этого главные идеи реформы — свобода предпринимательства, введение частной собственности на землю, реорганизация коллективных хозяйств, развитие фермерства и др. — не поддерживаются основной массой селян и не способствуют эффективному развитию аграрного сектора. В то же время происходит возрождение крестьянского уклада, основными агентами которого являются сельские товарные и мелкотоварные домохозяйства. Крестьянское подворье — в который раз — демонстрирует свою устойчивость и способность к выживанию.
Несоответствие рыночных институтов социокультурным характеристикам российского общества приводит их к деформациям, вследствие чего создается такая среда, в которой действовать по рыночным стандартам оказывается невыгодным. В результате в сельской местности процесс адаптации происходит не как освоение рациональных рыночных практик, а в значительной степени иррационально, методом усвоения опыта негативной мобилизации. Происходит реконфигурация практик: практики нелегального присвоения ресурсов коллективных хозяйств, сформированные в советское время, в период рыночной трансформации становятся преобладающими, выступая формой вынужденной адаптации к новым условиям. Однако адаптация на основе присваивающей формы экономического поведения не способствует формированию новых рыночных моделей экономического поведения. Скорее она является способом ухода сельских жителей от давления рыночных условий, требующих принятия новых правил хозяйствования.
Данная модель является рациональной на уровне отдельного индивида, т.к. помогает ему выжить, но деструктивной для экономики в целом. Распространение присваивающей модели экономического поведения означает, что внедряемые рыночные модели не соответствуют условиям и ментальным характеристикам российского села.
Среди факторов, детерминирующих выбор определенной модели экономического поведения — институциональная среда, ресурсы (социально-экономические, финансовые) и ментальные характеристики индивидов, последним принадлежит определяющая роль. Поэтому типологии моделей экономического поведения должны опираться на различные типы ментальное&tradeхозяйствующих субъектов. Предлагаемая в диссертации типология основывается на сочетании традиционных и рыночных качеств сельских жителей, а также активном или пассивном характере вовлеченности в хозяйственные связи. Это позволяет выделить четыре основные модели экономического поведения: рыночная активная, рыночная пассивная, традиционная активная, традиционная пассивная.
Проведенное социологическое исследование подтверждает выводы относительно преобладания традиционных моделей экономического поведения среди сельских жителей. Этот результат демонстрирует устойчивость традиционалистской ментальности на селе, что, однако, вовсе не означает отсутствия перемен в аграрной сфере. Изменения идут, появляются новые хозяйственные практики, ориентированные на рыночные отношения. Их носителями являются преимущественно молодые люди с рыночным типом ментальности, обладающие образовательными и материальными ресурсами среднего уровня. Однако, на наш взгляд, будущее успешное развитие АПК, связано не только со становлением новых субъектов хозяйствования, способных работать в рыночных условиях. Огромное значение имеет разумное сочетание различных форм хозяйствования, складывающееся на основе учета их динамики. Формирующиеся модели экономического поведения сельских жителей не могут не опираться на доминирующую систему ценностей россиян, отличающуюся, с одной стороны, высокой значимостью корпоративной солидарности, а, с другой — проявляющимся частным интересом. Если последний реализуется в сфере личного подсобного хозяйства, крестьянского (фермерского) хозяйства, то солида-ристское начало выражается в приверженности к коллективным формам хозяйствования. Попытки развивать одно из этих начал за счет подавления другого приводят к деформациям, разрушающим их синтез, который составляет социокультурную базу отечественного хозяйственной практики.
