Проблемы образования централизованного государства и восточные традиции в эволюции государства и права России XIV — XVII вв.: историко-правовое исследование

Актуальность исследования определяется, с одной стороны, много-аспектностью проблематики, связанной с осмыслением места и роли государственно-правовой системы Московской России XIV — XVII вв., в последующем развитии нашей Родины, ее политических и правовых институтов, а с другой — отсутствием единства во мнениях по поводу основных этапов генезиса государственности в России.

Русь — страна огромная, со скудным сельским хозяйством, где единственными путями сообщения были реки, удаленная от всех международных торговых путей, страдавшая от роста спонтанных перемещений населения, могла ли она решить свои проблемы иначе, нежели допустив широкую децентрализацию и переложив на местную инициативу заботу о повсеместной организации жизни людей в наименее плохих условиях? Но, напротив, утверждение русского государства, необходимость защищать его от внутренних кризисов, которые в прошлом обрекли Русь на исчезновение, и, в первую очередь, необходимость уберечь от алчных соседей, положить конец их набегам, и в итоге расширить территорию государства, чтобы снабдить, защитить границы, — для всего этого требовалось, чтобы государство было сильным, централизованным, чтобы в его власти было заставить людей выполнять его требования, способным мобилизовать все существовавшие ресурсы для достижения своих целей. Это противоречие между логикой децентрализованной власти и логикой централизации, необходимой для того, чтобы защищать продвижение страны вперед и колонизацию новых земель, а также связанное с географией России и вытекающим из этого поведением людей, впоследствии внесло огромный вклад в формирование русского вотчинного государства и его методов. Тем не менее, влияние этих противоречащих друг другу тенденций так никогда и не исчезнет, и в разные эпохи истории государства можно будет увидеть, как оно балансирует между центробежными тенденциями и постоянными усилиями по объединению.

Столетия политической жизни не стерли эту невозможность выбора между противоположными требованиями, и на заре XXI века эта дилемма все еще остается неразрешимой.

Проблемы становления и развития Московского государства и права, смутное время, внешняя угроза, опричнина и сепаратизм и др., решались в XIV — XVII вв. Полученный опыт решения указанных проблем требует глубокого историко-правового исследования, результаты которого могут позволить найти пути решения тех негативных процессов, которые характерны для современной России и угрожают её целостности и государственности.

В условиях кризисных явлений остро встал вопрос о судьбах российского народа, его прошлом и будущем, о значении его колоссального исторического и культурного наследия в деле национальной консолидации и возрождения России и модернизации его государственности.

Много уже написано о Московском государстве, так много сделано открытий, так много великих ученых, в том числе и наших современников, трудились над воссозданием российского прошлого. Однако тема далеко не исчерпана и настало время синтезировать классические исторические знания с археологическими и юридическими, чтобы создать цельную картину эволюции политико-правовых институтов, системы государственного устройства Московской России, чем и обусловлен выбор темы диссертационного исследования.

Степень разработанности темы. История государственного устройства и права средневековой Руси интересовала многочисленных исследователей XVIII—XXI вв.

Среди ранних исследователей российского прошлого в первую очередь следует назвать В. Н. Татищева и И. Н. Болтина. Помимо ценнейших фактов непосредственно по истории Руси, они высказали ряд интересных предположений и в области правовой системы русского государства и оказанного на неё восточного влияния.

Важное значение имеют работы таких великих учёных, как Н. М. Карамзина, В. О. Ключевского и С. М. Соловьева. Н. М. Карамзин в «Истории государства российского» посвятил тома 2 и 3 исследуемому периоду. С. М. Соловьев в своем фундаментальном труде «История России с древнейших времен» также активно затрагивает проблемы развития государственной власти и правовой системы России во времена создания, развития, восстановления и расцвета Московского государства. В. О. Ключевский в «Курсе русской истории» дал совершенно иное описание истории государства и его политических институтов, нежели его предшественники. Он избегал последовательного изложения исторических фактов в хронологическом порядке, подробно останавливаясь на явлениях или исторических персоналиях в тех случаях, когда считал их роль в судьбах отечества первостепенной. Периоды русской истории он также определяет особо, причем отмечает особые свойства государства в каждом из них.

Также особое место занимают труды А. Нечволодова, Н. Костомарова, Г. К. Котошихина, И. Пересветова, М. А. Дьяконова, А. Е. Преснякова, А. А. Шахматова, В. И. Сергеевича, М.В. Довнар-Запольского.

В конце XVIII — начале XX вв. появляются и собственно правовые исследования М.Ф. Владимирского-Буданова, С. Е. Десницкого, П. И. Беляева, Д. Л. Самоквасова, Б. Д. Чичерина, К. Д. Кавелина, М. Ковалевского, А. Ф. Кистяковского, А. А. Зимина, П. Милюкова, К. Валишевского, Д. И. Иловайского, Н. С. Таганцева, С. Н. Викторовского.

Исследования государственно-правовых проблем получили дополнительный импульс в послеоктябрьский период. Прежде всего, это труды Г. В. Абрамовича, Б. Д. Грекова, В. В. Мавродина, Б. А. Рыбакова, В.И. Равдони-каса, В. Я. Петрухина, А. П. Новосельцева, М. Б. Свердлова, И. Я. Фроянова, Е. А. Рябинина.

За рубежом так же активно исследовалась проблематика, связанная с эволюцией государства и права Московии. Особенную значимость имеют работы: Рейтенфельса Я., Штадена Г., Горсей Дж., Барберини Р., Флетчера Д., Фоскарини М. и др.

Особое место занимают работы таких учёных, как: Г. В. Вернадского, Л. Н. Гумилева, В. А. Кучкина, Р. Г. Скрынникова, и др. Во влиянии Востока на Московское государства они видят сильный заряд своеобразия, внесенный в ход российской истории.

Важный вклад в развитие правовых знаний о юридических древностях Московского государства внесли также О. И. Чистяков, Р. Л. Хачатуров, С. В. Жильцов.

В целом можно отметить, что проблемами истории государства и права России периода Московского централизованного государства занимались многие исследователи. Однако единых точек зрения на данный период эволюции российской государственности нет. Их работы обогащали сокровищницу государственно-правовых и исторических знаний, способствовали познанию истины.

Хронологические рамки исследования охватывают период с XIV по XVII вв. Это судьбоносное время, которое заложило основы российской государственности и самодержавия будущей имперской России.

Объектом исследования является комплекс политических институтов общегосударственного значения, система права Московской Руси, а также преемственность восточных традиций государственного устройства и их влияние на эволюцию российской государственности.

Предметом диссертационного исследования являются проблемы эволюции и восточного влияния на государство и право Московской Руси на всем протяжении исследуемого периода.

Главная цель исследования заключается в том, чтобы показать закономерности развития и эволюции государственных структур и правовой системы Руси, складывающейся под воздействием опыта Золотой Орды, Персии, Османской империи, Турции.

Достижение поставленной цели предполагает решение следующих задач:

— выявить основные тенденции развития государства и права древней Руси и степень влияния на неё традиций государственного устройства и управления варяжской и Византийской культуры;

— определить влияние на Русь золотоордынских традиций в построении государственно-правовой системы;

— исследовать эволюцию форм государственного устройства Московской Руси;

— провести анализ развития феодального права Московского государства и выявить основные его тенденции;

— определить степень преемственности восточных традиций в построения централизованного Московского государства;

— исследовать роль и значение в функционировании русского государства различных политических институтов привнесённых в результате использования опыта Османской империи.

Методологическая основа исследования. В основу исследования автором были положены принципы познания социальных явлений, в том числе политико-правовых идей, теорий, концепций в их историческом развитии и, вместе с тем, во взаимосвязи, взаимообусловленности, с точки зрения теории и практики, истории и современности.

Кроме того, методологическую основу исследования составили современные методы познания, выявленные и разработанные юридической наукой и практикой: метод обобщения, исторический и логический методы, методы индукции и дедукции, аналитический и синтетический методы, метод абстрагирования и восхождения от абстрактного к конкретному, метод аналогии и др. Из специальных методов в ходе исследования применялись метод сравнительно-исторического анализа, а также социологический и психологический методы.

Теоретическую основу исследования составили труды отечественных и зарубежных ученых, принадлежащих к различным направлениям и школам.

Среди отечественных работ по истории и теории государства и права, подвергнуты анализу труды: Г. В. Абрамовича, С. С. Алексеева, П. И. Беляева, Ж.-Л. Бержеля, Г. Дж. Бермана, И. Н. Болтина, К. Валишевского, С.Н. Викто-ровского, М.Ф. Владимирского-Буданова, Ю. И. Гревцова, Б. Д. Грекова, С. Е. Десницкого, М.В. Довнар-Запольского, М. А. Дьяконова, С. В. Жильцова, А. А. Зимина, Д. И. Иловайского, И. А. Исаева, К. Д. Кавелина, С. М. Казанцева, Н. М. Карамзина, А. Ф. Кистяковского, В. О. Ключевского, М. Ковалевского, Н. М. Коркунова, Н. Костомарова, Г. К. Котошихина, В. Н. Латкина, Е. Г. Лукьяновой, В. В. Мавродина, П. Милюков, B.C. Нерсесянца, А. Нечволодова, А. П. Новосельцева, Т. Е. Новицкой, И. Пересветова, В. Я. Петрухина, А. В. Полякова, А. Е. Преснякова, В. Н. Протасова, В. И. Равдоникаса, Б. А. Рыбакова, Е.А.

Рябинина, В. М. Савицкого, Д. Л. Самоквасова, В. П. Сальникова, М. Б. Свердлова, В. И. Сергеевича, А. В. Смирнова, С. М. Соловьева, Л. И. Спиридонова, Н. С. Таганцева, Д. Г. Тальберга, В. Н. Татищева, ЮА Тихомирова, И.Я. Фой-ницкого, И. Я. Фроянова, Р. Л. Хачатурова, М.А. Чельцова-Бебутова, И. О. Чистякова, Б. Д. Чичерина, А. А. Шахматова, С. В. Юшкова, Л. С Явича и др.

Научная новизна исследования определяется прежде всего тем, что работа представляет собой комплексное исследование историко-теоретического характера, в котором соискатель исследует особенности и закономерности развития и эволюции государственных структур и правовой системы Московского государства под влиянием государственных и правовых традиций Востока.

Результатами исследования, содержащими элементы новизны, являются: привлечение разнообразного письменного, особенно летописного и хроникального наследиярассмотрение природы исущности русского государства и права исследуемого периода, как в статике, так и в динамикеопределение восточного (китайско-персидского, золотоордынского, османского) влияния на зарождаемое и становление централизованного Московского государствапроведение периодизации этапов зарождения централизованного Московского государстваисследуется роль и значение в функционировании русского государства различных политических институтов, привнесённых восточным влияниемопределяется, насколько изменялись функции и полномочия княжеской властиопределяется динамика изменения формы государственного устройства Московского государства на разных этапах его развития.

Основные положения, выносимые на защиту:

1. Подражая Византии, русские князья вместе с тем подражали византийскому самодержавию. Стремление к самодержавию проявилось, в частности, в попытке Ярослава Мудрого подчинить церковь и самостоятельно назначать митрополитов1. Несомненно, что авторитет князей намного возрос, и некоторые исследователи говорят об уменьшении роли вечевых собраний. Однако, политика укрепления монархии была в принципе несовместима с семейными традициями варягов. Эти традиции требовали раздела между сыновьям владений умершего отца. В конечном счете, Киевская Русь была разделена. «Варварские» порядки одержали верх над влиянием Византии.

2. Московское княжество унаследовало от татарских ханов сильную княжескую власть, крепкую административную организацию, четкую систему сбора налогов, дисциплинированный и сменяемый бюрократический аппарат. Все это было следствием внедрения на русскую почву китайских и мусульманских управленческих традиций. Чингисхан передал своим наследникам политические структуры и способ управления, которые не могли сравниться в своей эффективности ни с каким другим государственным устройством того времени. Эта система была продуктом идеологической концепции, что встречалось крайне редко, если вообще существовало в то время, но что стало распространенным явлением в XX столетии. Монгольская система ставила целью утверждение мировой Империи, и стремилась установить, благодаря поставленной повсюду власти, глобальный мир и общественный порядок, ключевыми понятиями в котором были бы справедливость и равенство, под эгидой всемогущего хана. Но таким образом организованное чело.

1 ПВЛ. Ч. 1.С. 304. вечество, должно было платить за эти благодеяния, постоянно и неустанно служа государству, то есть хану. Монгольское наследие таюке заключается в управлении, всемогуществе государства, конфискации частной собственности в пользу хана и, наконец, в систематической репрессивной политике при использовании разнообразных средств. Смертная казнь, неизвестная Киеву и северо-западным городам, была введена монголами и с тех пор сохранялась в России до недавнего времени.

3. После поражения древней Римской церкви, побежденной ересью, и византийской церкви, побежденной неверными, оставалась только Москва — Третий и последний Рим, носительница истины и обеспечивающая спасение для других народов. Эта версия христианской истории, теоретически сформулированная монахом Филотеем в 1510 году, впоследствии за пределами России стала считаться основополагающей идеей и объяснением русской склонности к экспансии и мессианству. Но это чересчур поспешный вывод. Теория Филотея затрагивала церкви, а не государства. Никогда русское государство не ссылалось на идею Третьего Рима, чтобы оправдать свои внешнеполитические цели.

4. Можно констатировать необыкновенное разнообразие русской политической системы в конце XVI века, в которой бок о бок существовали растущая централизация, пользовавшиеся относительной автономией местные власти и терпимость Москвы по отношению к единоличной и самоуправной власти в недавно завоеванных регионах. Подданные этой молодой империи подчинялись то растущей авторитарной и бюрократической власти, то своим собственным выборным инстанциям, то представителям центральной власти, не признавших никаких ограничений в своих требованиях и в своих решениях. Эта сложная организация, такое многообразие форм объясняется, без всякого сомнения, огромными размерами территории и быстротой ее расширения. Это разнообразие одновременно выступало источником как силы, так и слабости: источником силы, потому что именно оно в своей гибкости позволило продолжать завоевания так, что власти не теряли времени в размышлениях о политической организации завоеванных земельисточником слабости и ненадежности, поскольку люди, подчиненные совершенно разным статусам, плохо переносили жесткость системы в тех местах, где она превалировала, и напротив, искали для себя наибольшей выгоды там, где система показывала себя более слабой или оказывалась по-другому организованной. Власть в России была одновременно ультрацентрализованной и шла к большей децентрализации. Но эта империя была хрупкой, постоянно находилась под угрозой разрушения из-за своей внутренней незавершенности и из-за глубокого недовольства в обществе. К этому противоречию добавлялось еще одно: противопоставление централизации, необходимой для защиты границы, и необходимости разрешить выражать себя децентралист-ским и автономистским силам, появившимся из-за расширения территории. С XVI века гигантские размеры России, символ ее могущества, стали представлять собой постоянный тормоз для ее организации, то есть для ее внутреннего развития. Таковы дилеммы, которыми сопровождалась русская история вплоть до 1917 года. И после коммунистической эры — вплоть до XXI века.

5. Судебник Ивана III воспринял основную идею традиционного восточного права — идею защиты справедливости. Но еще более удивительно, что Судебник воспринял восточные методы защиты справедливости. «Русская правда» киевских времен не знала столь характерных для Востока жестоких казней и телесных наказаний. В Судебнике Ивана III такие наказания полагаются за многие преступления — специалисты в один голос говорят, что эта практика позаимствована с Востока.

6. Крепостное право утвердилось не в одно и то же время в России и Европе: в Европе это происходило в XIII— XIV веках, то есть на двести лет раньше, чем в России. Однако, в Западной Европе оно было порождением дезинтеграции централизованных государств и развитием власти крупных землевладельцев, а уничтожило его новое объединение государств в XVI веке. В России, напротив, крепостное право зародилось благодаря власти государства, из его воли и его потребностей. Оно стало результатом особой задачи, связанной исключительно с интересами государства, — обеспечить регулярные поступления в казну в стране, где территория была огромной, а рабочей силы мало. Ко всему прочему оно было результатом желания контролировать все виды деятельности нации. Постепенному введению такой системы — позднего крепостного права — и этой странной практике, когда крепостной должен был платить налог, благоприятствовали два фактора: использование силы, к которой продолжали прибегать, даже когда прекратился всеобщий террор, установленный Иваном IV, и отрыв от внешнего мира и европейской эволюции.

7. В 1649 году Алексей Михайлович издал Соборное Уложение, и это была первая попытка привести в порядок московские законы после кодекса, разработанного Иваном Грозным в 1550 году. Бесспорно, эта разработка русской юридической системы была шагом к прогрессу. Благодаря этому исчезли несоответствия в юридической практике, партикуляризмы, а также некоторое количество заимствований из иностранных законодательных систем, которые были приняты в ряде регионов. Эта гармонизация была настоятельно необходима: она подготовила модернизацию, осуществленную Петром I несколько десятилетий спустя. Без этой систематизации разнородного материала, без какой-либо иерархии, правовая и административная анархия в России продолжала бы только расти. Кодекс 1649 года оставался в силе вплоть до 1835 года, что свидетельствует о его прогрессивном характере.

8. Реформы Ивана IV были направлены на преобразование России по образцу самой могущественной державы того времени, Османской империи. Проект И. Пересветова содержал лишь идею этих реформ. Сама идея витала t в воздухе достаточно давно, и первые шаги к ее воплощению были предприняты еще Иваном III. Однако реформы не сводились к простому перениманию турецких порядков. В ходе их имели место инновации и отступления от образца, как было, к примеру, с измерением земель и выплатой помещикам дополнительного жалования. С другой стороны, некоторые преобразования натолкнулись на противодействие, прежде всего со стороны бояр, и остались незавершенными. В конечном счете, реформы приняли характер сложного социального синтеза, «симбиоза», порядки, заимствованные извне, синтезировались с местными порядками и трансформировались в новое социальное единство.

9. Две общности, государство и общество в Западной Европе очень рано объединились, их соединили общие планы, в которых государство, конечно, брало на себя инициативу, но они согласовывались с общественной волей, даже были ее организованным выражением. Крестовые походы, проходившие под предводительством французских королей и объединявшие народ, убежденный в их законности, скрепили единство между правителем, воплощением государства, и его народом. Строительство средневековых соборов на всей европейской территории велось, несомненно, по воле тех, кто стоял во главе государств и предполагал этим строительством воздать честь Богу, на которого ссылался, чтобы обеспечить законность своего правления. Эти коллективные предприятия сплотили народ вокруг государя, они не привели к тому, что народ стал идентифицировать себя с ним, но было достигнуто чувство принадлежности к духовной и деятельной общности, которой государство указывало направление следования. Этих общих проектов не было в русской истории. Князья втянулись в свою междоусобную борьбу и старались скорее договориться, каждый для себя, о покровительстве хана, чтобы лучше утвердить свою власть. Что касается народа, терпевшего угнетение со всех сторон, то ему не было места в этих расчетах, и он не мог идентифицировать себя с их авторами. Строительство государства, этот великий план, если таковой имелся, был осуществлен без участия общества и не стал результатом широкого социального подъема.

Теоретическая и практическая значимость исследования заключается в том, что основные положения диссертационного исследования могут найти применение: в историко-правовых, общетеоретических и отраслевых научных исследованияхв процессе преподавания истории государства и права, истории политических и правовых учений, теории права и государства и т. п.- при разработке курсов, подготовке учебных программ, учебников, учебно-методических пособий по истории политических и правовых учений, теории и истории права и государства для юридических вузов.

Апробация результатов исследования. Основные положения и выводы диссертации прошли апробацию на научных и научно-практических конференциях, отражены в публикациях автора по данной проблематике.

Структура диссертации. Поставленная проблема, объект, предмет и цели диссертации определили внутреннюю логику и структуру данной работы. Диссертация состоит из введения, трёх глав, заключения и списка литературы.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

На территории Восточной Европы более двух веков существовало сильное государство Киевская Русь. Начальный период образования государства нашел отражение только в летописях. Они писались, переписывались и дописывались в разное время, так что некоторые сюжеты истории выглядят как легенды. В 882 г., Олег с большим войском уходит из Новгорода на юг, завоевывает Смоленск, Любеч, а потом и Киев.

Подражая Византии, русские князья вместе с тем подражали византийскому самодержавию. Стремление к самодержавию проявилось, в частности, в попытке Ярослава Мудрого подчинить церковь и самостоятельно назначать митрополитов449. Несомненно, что авторитет князей намного возрос, и некоторые исследователи говорят об уменьшении роли вечевых собраний. Однако, политика укрепления монархии была в принципе несовместима с семейными традициями варягов. Эти традиции требовали раздела между сыновьям владений умершего отца. В конечном счете, Киевская Русь была разделена. «Варварские» порядки одержали верх над влиянием Византии.

Исходной точкой развития права были родоплеменные обычаи. Каждое племя обладало собственной системой родоплеменных обычаев, отличавшейся от другой. С объединением государства появляется новый правовой источник — княжеские уставы и ряды, способствовавшие унификации прежних неписанных племенных установлений.

Их было, конечно, недостаточно для потребностей единого Древнерусского государства и на основе обычного племенного права и княжеских актов к началу X в. оформляется «Закон русский» — высший правовой акт Киевского государства.

Это не означало, что прежнее племенное право уходит в небытие. Оно продолжает применяться, но сфера этого применения сужается.

Закон русский" сложился по крайней мере к 907/ 911 гг., когда в рус.

449 ПВЛ. Ч. 1.С. 304. ско-византийском договоре впервые имеется на него ссылка. Это уже настоящий полноценный правовой акт. Он применялся на протяжении всей первой половины X в. и, должно быть, и после, вплоть до правления Владимира и Ярослава, когда был заменен сперва церковными уставами, а потом и «Русской Правдой». Функциями его являлись: правовое регулирование общественных отношений на всей территории государства;

— в случаях, предусмотренных международным договором, правовое регулирование общественных отношений между подданными Великого князя и подданными византийского автократора.

Закон русский" в первую очередь охранял права человека, как жизнь, здоровье, личное достоинство, а также активно защищал частную собственность. Он знал преступления против личности: убийство, причинение вреда здоровьюпротив собственности: кража, разбой. Крайне интересно, что произвольное обращение в рабство потерпевшего кораблекрушение также считалось преступлением.

За одно и то же преступление могли последовать как гражданско-правовые, в первую очередь штрафы, так и уголовно-правовые санкции.

Нормы «Закона русского» стали впоследствии одной из основ Русской правды, которая, явилась конечным кодифицированным результатом эволюции Древнерусского права.

Монгольское завоевание повлекло за собой распространение на Руси монгольской культуры (модернизацию по восточному образцу). Наиболее важной частью монгольского наследия было то, что затрагивало организацию государства и основы собственности. Чингисхан передал своим наследникам политические структуры и способ управления, которые не могли сравниться в своей эффективности ни с каким другим государственным устройством того времени. Эта система была продуктом идеологической концепции, что встречалось крайне редко, если вообще существовало в то время, но что стало распространенным явлением в XX столетии. Монгольская система ставила себе целью утверждение мировой Империи, завоеванной путем серии постоянных войн, и она стремилась установить, благодаря поставленной повсюду власти, глобальный мир и общественный порядок, ключевыми понятиями в котором были бы слова справедливость и равенство, под эгидой всемогущего хана. Но таким образом организованное человечество, обеспеченное безопасностью и равенством, должно было платить за эти благодеяния, постоянно и неустанно служа государству, то есть хану, который являлся его воплощением.

Со своей стороны хан, всемогущий властитель над жизнью своих подданных, был также собственником земель своей Империи. До XIII века русские князья в действительности стремились к некоторой политической независимости, а не к владению землей. Когда они попали на службу к хану, они ч пользовались своими правами в тех областях, где они должны были его представлять и в вопросах собственности тоже. Как только хан был побежден и изгнан, они объявили себя его наследниками, то есть законными обладателями его прав, и чтобы это осуществить, они разделили между собой существовавшее до тех пор право собственности. Таким же образом они заимствовали у монголов организацию их войска — единую централизованную армию, составленную благодаря воинской повинности, а также стратегию и тактику, которые когда-то обеспечивали победы хана. И наконец, почтовая служба и служба сбора сведений, которые были очень эффективными и вне-ели большой вклад в поддержание монгольского владычества, сохранились у их русских наследников, которые понимали всю приносимую ими выгоду.

Монгольское наследие заключается в управлении, всемогуществе государства, конфискации частной собственности в пользу хана и, наконец, в систематической репрессивной политике при использовании разнообразных средств. Смертная казнь, неизвестная Киеву и северо-западным городам, была введена монголами и с тех пор сохранялась в России до недавнего времени.

Из-за этих противоречивых итогов — монголы оказали, прежде всего, политическое, а не культурное влияние. Невозможно оспаривать, что в тот исторический период Россия стала отставать, и владычество ханов тому если не единственное, то одно из основных объяснений. Но также стоит принять во внимание все усиливавшийся протест русских против жестокости и непомерных требований оккупантов, протест, который в итоге привел к тому, что князья, постоянно воевавшие друг с другом, поняли всю бесплодность их соперничества и постепенно признали первенство самого сильного из них, московского князя.

На наш взгляд, одной из причин возвышения Москвы является в назначении Калиты генеральным откупщиком по сбору дани во всей Руси. Другая причина заключается в копировании Москвой организации власти у Золотой Орды. Возможно, самым важным, чему научилась Русь у монголов является политическая философия, сводившая функции государства к взиманию дани (или налогов) и начисто лишенная осознания ответственности за общественное благосостояние и соблюдение норм права великими князьями при взимании налогов.

Русское государство, берущее свои истоки от Монгольской империи, быстро обрело свою форму, сочетавшую в себе три различные тенденции: московскую сеньориальную систему, монгольский деспотизм и византийский цезаропапизм. Таким образом, составилась самодержавная система, достигшая своего полного развития к середине XVI века, и очень многие ее черты сохранились вплоть до революции 1917 года.

После поражения древней Римской церкви, побежденной ересью, и византийской церкви, побежденной неверными, Оставалась только Москва — Третий и последний Рим, носительница истины и обеспечивающая спасение для других народов. Эта версия христианской истории, теоретически сформулированная монахом Филотеем в 1510 году, впоследствии за пределами России стала считаться основополагающей идеей и объяснением русской склонности к экспансии и мессианству. Но это чересчур поспешный вывод. Теория Филотея затрагивала церкви, а не государства. Никогда русское государство не ссылалось на идею Третьего Рима, чтобы оправдать свои внешнеполитические цели.

Этот комплекс основополагающих мифов прежде всего интересен в качестве свидетельства воли первых русских государей выйти из того тупика, в котором они оказались на своем пути навстречу Западу. Все в этих идеях — причисление себя к римскому императорскому дому, более ранняя христианизация, миссия сохранения наследия первого и второго Рима — подчеркивает желание открытости и возвращения к исторической традиции, связанной с Европой.

В то же время политическая система, возводимая Иваном IV, проистекала в большей степени из обстоятельств и возможностей, рассматриваемых государем, чем из четко установленной заранее юридической схемы. Что в первую очередь характеризовало это государство, так это одновременно деспотическая концепция власти и установление вотчинной системы. Иван IV, чья природная жестокость и цинизм не должны для нас заслонять его политический ум, взял на себя задачу изложить свои взгляды на бумаге, и эти документы дают, вероятно, самое ясное объяснение истоков русской деспотической власти.

Первые государи в России, начавшей свою независимую жизнь, и Иван IV в первую очередь, разрубили этот гордиев узел, выбрав создание сильного государства. Это сразу предполагало игнорирование общества и его склонности к переселению и анархических тенденций. Государственность, которая в других странах часто представляла собой плод политической воли, опиравшейся на определенные общественные силы, в России стала единственно делом князя. Она была построена рядом с обществом, над ним, но не вместе с ним. Кроме того, если в европейских обществах, во Франции или в Англии, государство развивалось практически независимо от человека, стоявшего во главе его, в России в ту эпоху правитель и государственное устройство были неразрывно связаны. К этому политическому смешению понятий добавлялось смешение государства, другими словами, правителя, с тем, что находилось на его территории, законным собственником которой он себя объявлял. Иван IV, собственник земель и людей, таким образом, утвердил абсолютистское вотчинное государство, и это явление Макс Вебер в своем проницательном и дифференцированном анализе вотчинной системы называет также султанизмом.

Крепостное право, которое является непременным условием вотчинной реформы утвердилось не в одно и то же время в России и Европе: в Европе это происходило в XIII— XIV веках, то есть на двести лет раньше, чем в России. Однако, в Западной Европе оно было порождением дезинтеграции централизованных государств и развитием власти крупных землевладельцев, а уничтожило его новое объединение государств в XVI веке. В России, напротив, крепостное право зародилось благодаря власти государства, из его воли и его потребностей. Оно стало результатом особой задачи, связанной исключительно с интересами государства, — обеспечить регулярные поступления в казну в стране, где территория была огромной, а рабочей силы мало. Ко всему прочему оно было результатом желания контролировать все виды деяv. тельности нации. Постепенному введению такой системы — позднего крепостного права — и этой странной практике, когда крепостной должен был платить налог, благоприятствовали два фактора: использование силы, к которой продолжали прибегать, даже когда прекратился всеобщий террор, установленный Иваном IV, и отрыв от внешнего мира и европейской эволюции.

Можно констатировать необыкновенное разнообразие русской политической системы в конце XVI века, в которой бок о бок существовали растущая централизация, пользовавшиеся относительной автономией местные власти и терпимость Москвы по отношению к единоличной и самоуправной власти в недавно завоеванных регионах. Подданные этой молодой империи подчинялись то растущей авторитарной и бюрократической власти, то своим собственным выборным инстанциям, то представителям центральной власти, не признавших никаких ограничений в своих требованиях и в своих решениях. Эта сложная организация, такое многообразие форм объясняется, без всякого сомнения, огромными размерами территории и быстротой ее расширения. В период с 1552 года до конца столетия правителям не хватило времени на то, чтобы привести в порядок свои новые территориальные приобретения и интегрировать их в систему сплоченного управления. Это разнообразие одновременно выступало источником как силы, так и слабости: источником силы, потому что именно оно в своей гибкости позволило продолжать завоевания так, что власти не теряли времени в размышлениях о политической организации завоеванных земельисточником слабости и ненадежности, поскольку люди, подчиненные совершенно разным статусам, плохо переносили жесткость системы в тех местах, где она превалировала, и напротив, искали для себя наибольшей выгоды там, где система показывала себя более слабой или оказывалась по-другому организованной. Таким образом, власть в России была одновременно ультрацентрализованной и шла к большей децентрализации. Империя, завоеванная Москвой в середине XVI века, превратила государство, только что избавившееся от чужеземного владычества, в державу международного значения. Но эта империя была хрупкой, постоянно находилась под угрозой разрушения из-за своей внутренней незавершенности и из-за глубокого недовольства в обществе. Также^ее новым границам угрожал отказ соседних государств видеть, как возле них возникает государство-соперник. У России без империи было мало шансов выжить. Но империя, которая ее спасала, вызывала одновременно нетерпимость со стороны ее соседей. И наконец, к этому противоречию добавлялось еще одно: противопоставление централизации, необходимой для защиты границы, и необходимости разрешить выражать себя децентралистским и автономистским силам, появившимся из-за расширения территории. С XVI века гигантские размеры России, символ ее могущества, стали представлять собой постоянный тормоз для ее организации, то есть для ее внутреннего развития. Таковы дилеммы, которыми сопровождалась русская история вплоть до 1917 года. И после коммунистической эры — вплоть до XXI века.

Смутное время" свидетельствовало о серьезных слабостях Московского государства. К ним относятся не поддающаяся контролю территория, территориальная и административная разбросанность, отсутствие политической зрелости у населения, которое готово было верить всем слухам и легендам о настоящих или мнимых царях, могло переметнуться от одних к другим и тем самым содействовать распаду власти. Но этот кризис свидетельствовал также об удивительной способности к возрождению.

Также стоит осветить два фактора возврата к порядку: национальное чувство, которое, смешиваясь с религиозным чувством, отныне стало расти, и роль государства. Общество объединилось с того дня, когда церковь воззвала к двойной верности — православию и России, и когда решительные люди встали во главе сражений.

Но также оказалось, что в глазах населения государство и его система правления — самодержавие — представляли собой в итоге настоящих гарантов порядка и мира, мира, полученного ценой победы над силами внутри страны, готовыми капитулировать, и над внешней угрозой. В 1613 году Россия была спасена и возрождалась. Национальный подъем, который побудил народ спасать свою страну, был вызван, в большей степени, нежели раньше, страхом и недоверием по отношению к внешнему миру. Также усилилась тенденция к сосредоточению на самих себе, чтобы лучше себя защитить. В это сосредоточение внесла свой вклад и церковь, торжествовавшая благодаря тому, что во время кризиса она сыграла роль объединяющей силы.

Религия выступала одновременно фактором развития национального сознания, способом законного обоснования власти государя и его связью с подданными. Церковь приносила России и ее политической системе необходимый ей идеологический фундамент. Этим объясняется тот факт, что царь в полной мере был привязан к церкви в выработке всех своих законодательных и общественных политических актов. В России XVII столетия не существовало никакого разделения светской и духовной областей, что кардинально отличало ее от западных систем, где стремление разделить религию и светское право одержало верх еще до времени Реформации. В начальный период существования России религиозный характер государства, личности царя и законных обоснований его царствования относятся к «отличительным чертам» России по отношению к развитию европейских стран.

Но также оно было отмечено значительным ростом роли Церкви в государстве. И наконец, именно с этого периода укоренилась идея о почти религиозной природе личности и власти государя. Государственно-религиозная идеология — если можно в этом случае употреблять слово «идеология», сформировалась в те годы и просуществовала вплоть до XVIII века. Под ее влиянием у Петра Великого возникло сильное желание вырвать Россию из такой государственной системы и практики власти почти церковного характера, которые не вязались с современным миром и еще больше подчеркивали странность России.

В трудах мусульманских государственных деятелей — в том числе в знаменитой «Книге правления» Низам ал-Мулька — справедливость выступает как основной принцип государственного управления.

Судебник Ивана III воспринял основную идею традиционного восточного права — идею защиты справедливости. Но еще более удивительно, что Судебник воспринял восточные методы защиты справедливости. «Русская правда» киевских времен не знала столь характерных для Востока жестоких казней и телесных наказаний. В Судебнике Ивана III такие наказания полагаются за многие преступления — специалисты в один голос говорят, что эта практика позаимствована с Востока450. Таким образом, Иван III вполне усво-' ил основной принцип восточной монархии: защита справедливости требует суровых наказаний.

Пополнение казны и борьба с народными выступлениями — это были далеко не все итоги усилий царя Алексея, направленных на то, чтобы приспособить страну к новым временам. В 1649 году он издал Соборное Уложение (кодекс законов империи), и это была первая попытка привести в поря.

450 Владимирский-Буданов М. Ф. Обзор истории русского права. Ростов-на-Дону, 1995. С. 358. док московские законы после кодекса, разработанного Иваном Грозным в 1550 году. Бесспорно, эта разработка русской юридической системы была шагом к прогрессу. Благодаря этому исчезли несоответствия в юридической практике, партикуляризмы, а также некоторое количество заимствований из иностранных законодательных систем, которые были приняты в ряде регионов. Эта гармонизация была настоятельно необходима: она подготовила модернизацию, осуществленную Петром I несколько десятилетий спустя. Без этой систематизации разнородного материала, без какой-либо иерархии, правовая и административная анархия в России продолжала бы только расти. Кодекс 1649 года оставался в силе вплоть до 1835 года, что свидетельствует о его прогрессивном характере.

Таким образом, великий князь провозглашал введение законов, направленных на охранение справедливости.

В конце XV века в России происходило частичное перенимание османских порядков: перенимались поместная система, переписи, судебные установления. По-видимому, можно сказать, что имел место широкий комплекс реформ, попытка преобразования России по османскому образцу. Эти преобразования в определенной степени можно сравнить с реформами Петра I — в том и в другом случае за образец для реформ бралась наиболее могущественная держава того времени. Чтобы ни у кого не было сомнений, кому следует подражать, Петр I приказал носить европейскую одежду — распоряжение с виду совершенно ненужное, но вполне выявляющее суть событий. Среди законов Ивана III есть подобное с виду совершенно ненужное распоряжениено оно не оставляет сомнений, кому подражал великий князь. Иван III запретил своим подданным пить вино451 — всякому становится ясным, что идеалом великого князя была Османская империя.

К правлению Василия III относятся сведения о том, что сроки пребывания на должности наместников и волостелей ограничивались одним годом.

451 Исключения делались лишь для больших праздников. Позже в соответствии с мусульманскими обычаями были запрещены так же азартные игры и игра на музыкальных инструментах. См.: Соловьев С. М. Сочинения. Кн. III. М., 1989. С. 146, 336, Кн. VII. М., 1991. С. 129.

Практика назначения наместников на короткие сроки была характерной чертой османской системы управления — наместники-бейлербеи назначались обычно на три года, а судьи-кади — на один год452. Эта практика была обычной в мусульманском мире. Обращает на себя внимание еще одно мероприятие, проведенное вскоре после смерти Василия III — очевидно, во исполнение замыслов великого князя. В 1533−34 годах была проведена монетная реформа, уменьшившая вес русской копейки с 0,79 до 0,68 грамма. Таким образом, копейка была приравнена по весу к турецкому акче453.

Необходимо отметить важную сторону губной реформы: она передавала судебную власть в руки выборных местных властей — то есть вводила местное самоуправление. Пересветов пишет в «Сказании», что, отстранив наместников, Магмет-салтан «назначил судей» во все царство. Московские реформаторы не назначали судей, а предоставили право выбирать их общинам. Это решение как будто находится в противоречии с проектом Пересветова, но нужно учесть, что в Турции существовала и другая судебная система — на славянских землях самоуправляемые общины и округа сами выбирали своих старост («кнезов»), которые одновременно были и судьями.

Конфискация огромных боярских вотчин и торжество принципа «нет земли без службы» означали фактическое огосударствление земельной собственности454. Отсутствие частной собственности на землю было «ключом к восточному небу», той чертой, которая отличала Запад от Востока. Это было главное, чем отличались европейские феодальные монархии от восточных империй.

Таким образом, реформы Ивана IV превращали Россию в восточное государство. Было что-то символическое в том, что русская знать была выведена в Казань — еще недавно казанская знать была выведена в Россию, теперь.

452 Герберштейн С. Указ. соч. С. 73. Михалон Литвин. О нравах татар, литовцев и моско-витян. М., 1994. С. 94- История Востока. Т.З. М., 1999. С. 79- Зимин А. А. Наместническое управление в Русском государстве/УИсторические записки. 1974. Т. 94. С. 292−293.

453 Очерки истории русской культуры XVI века. Часть I. М., 1977. С. 225- An economic and social history of Ottoman Empire. P. 987.

454 Скрынников P. Г. История Российская. С. 414- Пайпс Р. Россия при старом режиме. М. 1993. С. 127. все было наоборот — как будто победителями, в конечном счете, были татары. Как обычно при «выводе» земли изгнанной знати отписывались в казну и тут же раздавались в поместья новым дворянам. В этом и состоял смысл опричных мероприятий — конфискация боярских земель была необходима для увеличения армии в решающий момент Ливонской войны.

Подводя итоги, можно сделать вывод о том, что реформы Ивана IV были направлены на преобразование России по образцу самой могущественной державы того времени, Османской империи. Проект Пересветова содержал лишь идею этих реформ, он был черновым наброском — возможно, одним из многих предложений в этом духе. Сама идея витала в воздухе достаточно давно, и первые шаги к ее воплощению были предприняты еще Иваном III. В реализации этой идеи принимали участие разные люди, в том числе Адашев и Сильвестр, дьяк Висковатый, Мария и Михаил Черкасские — и конечно, сам царь. Некоторые из этих людей знали о Турции гораздо больше, чем Иван Пересветов, и реформы вышли далеко за рамки первоначального проектаони закончились введением «опричнины». Разумеется, реформы не сводились, к простому перениманию турецких порядковв ходе их имели место инновации и отступления от образца, как было, к примеру, с измерением земель и выплатой помещикам дополнительного жалования. С другой стороны, некоторые преобразования натолкнулись на противодействие, прежде всего со стороны бояр, и остались незавершенными. В конечном счете реформы приняли характер сложного социального синтеза, «симбиоза», порядки, заимствованные извне, синтезировались с местными порядками и трансформировались в новое социальное единство.

Итак, можно утверждать, что эпоха становления Московского государства была вместе с тем эпохой перенимания турецких порядков, временем преобразования России по османскому образцу. Преобразование по образцу самой могущественной «мировой» державы является одной из главных движущих сил историиэтот процесс характерен как для нашего времени, так и, для средних веков.