Разыскания в области исторической этно-и топонимии Абхазии

Актуальность диссертационной, теш. Из истории вопроса изучения этнои топонимии Абхазии, Методика исследования и научная новизна.

Актуальность избранной диссертационной теш заключается в том, что историческая этнои топонимия Абхазии, являясь одной из составных частей абхазского языковедения, оказывается весьма слабо изученной областью, В частности, это касается таких разделов диссертационной работы, как «Абхазские этнои топонимы в передаче писателей классической древности», «Абхазские родовые, общинные и племенные названия на =рыцшь, =гупь, =шь- =ны^эа ныхар-хуа, = ху I/ хуа.

В абхазоведческой литературе до сих пор нет публикаций, в которых давалось бы всестороннее и полное описание местных географических названий с точки зрения их семантики и форм. Предстоит теоретическая разработка многих воцросов, связанных с образованием тех или иных имен, типических групп, названий разного рода.

На сегодняшний день топонимике Абхазии посвящено несколько статей или страниц в работах по исследованию истории, этнографии, лингвистики и археологии Абхазии. К ним относятся работы Э.В.АН-чабадзе: История и кудьтура древней Абхазии, 1964, с. I3I-I36, 169−183- Из истории средневековой Абхазии (У1-ХУП вв.), 1959, с. 203−230- Х. С* Егажба: Бзыбский диалект абхазского языка, 1964, с. 252−269- Этюды и исследования, 1964, с. 146−180- Некоторые вопросы этнонимики и топонимики Абхазии, 1957, с. 361−377- Ш. Д.Инал-ипа: Абхазы, 1965; Страницы исторической этнографии абхазов, 1971 (в разных местах работы попутно) — Вопросы этнокультурной истории абхазов, 1976, с. 373−388- Г. З. Шакирбай: Значение основы кэа в топонимии Абхазии", 1971, с. I7I-I78;

Абхазские топонимы Большого Сочи, 1978, с. 1−51- Географические названия в Абхазии с элементом «пшь», 1974, с. 80−83- Г. Ф. Турчанинова: Памятники письма и языка народов Кавказа и Восточной Европы, 1971, с, 24, 30−33- К истории и семантике этнонимов Восточного Причерноморья.

Ыо/оо ~ 1978; Св 195−208.

Частичное объяснение этнои топонимов Абхазии мы находим в исследовании по истории хозяйства и культуры абхазов Ц. Бжания («Из истории хозяйства и культуры абхазов», 1973)" Топониму Лыхны посвящена статья К. СЛПакрыл «К генезису наименования Лыхны», 1960, с, 179−183.

Помимо вышеназванных работ абхазские этнои топонимы частично получили свое освещение в работах П. К. Услара, Н. Я. Марра, Д. И. Гулиа, С. Н. Джанашия, А. Н. Генко, И. А. Джавахишвили. Интерпретация ряда топонимов вышеназванными авторами заслуживает пристального внимания и современного исследователя. Однако, данная ими интерпретация некоторых этнои топонимов Абхазии сегодня считается в основном прошлым кавказоведения, ибо тогда не только абхазский язык, но и история, и археология, и этнография Абхазии были совершенно не изученными. Возможно это и помешало вышеназванным авторам прийти к более обоснованным интерцретацшм тех или иных этнои топонимов.

В диссертационной работе мы следуем той методике, по которой абхазский язык, как в отдаленном историческом прошлом, так и на современном этапе^является языком с односложной лексической основой и, следовательно, любая двухили трехконсонантная основа, выступающая в качестве оформителя топонима и этнонима, разложима на образующие ее односложные компоненты.

Найти эти компоненты в языке в современном его состоянии подчас бывает нелегко, так как в сложных образованиях они десеманти-зованы и нужно с тем или иным вероятием представить в ретроспективного плане их возможную исходную семантику.

Далее, нам представляется, что при исследовании топонимики наряду с лингвистическими факторами следует учитывать те или иные исторические, географические, этнографические и археологические факторы.

Широко развитая омонимия корней абхазского языка обязывает к такому методическому приему исследования.

В первой главе диссертационной работы, где исследуются абхазские этнои топонимы в передаче писателей классической древности, мы придерживаемся такой методики: с греческих названий снимается пласт несовершенной записи, связанной со сложностью абхазской фонетики, трудной для восприятия европейцами. Такая методика нами применяется в связи с тем, что на Черноморском побережье города-колонии существовали в окружении местных негреческих племен. Греки считали эти племена варварами, языков их не изучали, названия племен воспринимали со слуха и по слухам не точно, не интересуясь тем, насколько это соответствует действительности.

Народы назывались ими либо по внешнему обличу: маЕфопогоны (длиннобородые), меланхлэны (черноризники), имея в виду бурку, либо получили свое наименование по какой-то характерной черте образа их жизни: фтирофаги (шееды), соседи сванов, названные так якобы за свою нечистоплотность (Отрабон,^С I, 138) либо получили свое название по фонетическому сходству туземного имени с каким-либо греческим словом: кораксы (вороны). Давалось название туземному народу и по фонетическому сходству туземных слов с именами какого-либо греческого мифа, при этом называемый этим именем народ считался уже варваризованным греками: ахай (ахейцы), гениохи (возницы Диоскуров).

Научной новизной является и то, что нами учитываются отношения графики к фонетике, что не бралось в расчет предаюствовавшими нам исследователями. Греческая графика была не подходящей для передачи очень сложной фонетики абхазского языка. Так, в частности, абхазский дифтонг уа передавался через о (омикрон), а абхазский удвоенный дифтонг уа через со (омегу). Любого образования звук к (заднеязычный, фарингалышй) передавался греками как правило к^ (каппой), не говоря о лабиализации, которую, как правило, они не воспринимали. Абхазский звук любого образования греки передавали через Т (тау), велярно-фарингальный абхазский звук х че.

— ¦ - «М» -.— ' - - - — ' - -. — ¦ - - ' «» рез (хи). Гортанный звук? , ныне отсутствующий в литературном, но характерный для диалектов абхазского языка, греки не фиксировали.

При исследовании этнои топонимических названий считатьоя с вышеуказанными фактами было необходимо. Нашими предшественниками сопоставление названий велось по методу созвучия, например: керкеты — черкесы. В некоторых случаях оставляли даже без объяснения целые графемы, например, Д. И. Гулиа в слове кораксы (см. подробнее в тексте диссертации).

Некоторые из грузинских исследователей (С.Г.Каухчишвили, П. Ингороква, К.И.Бердзенишвили) не считались с ареалом распространения тех или иных этнои топонимов, не обращая внимания на структуру слова, а в иных случаях даже мимоходом, как само собой разумеющееся, относят абхазские племенные и географические названия к грузинским, что приводит к ошибочным выводам. На это указывали ученые З. В. Анчабадзе (Вопросы истории Абхазии в книге П. Ингороква «Георгий Мерчуле — грузинский писатель X века», 1956), Х. С. Бгажба (Некоторые вопросы эгномики и топонимики Абхазии, 1956), Ш. Д.Йнал-ипа (Вопросы этно-культурной истории абхазов, 1976) и др.

При исследовании этнических и топонимических названий нами привлекаются имеющиеся на сегодняшний день исторические, археологические, этнографические данные, которые. подкрепляются лингвистическим материалом, а. он, в свою очередь, дополняется собственными полевыми записями.

Изучение абхаз оязычных топонимов на =рыфпь, =цшь, =шь, =ныз-эа | ныхар-хуа, ху | хуа представляют для ономастической и исторической науки тот интерес, что на территории. Абхазии топонимы этого оформления связаны либо с родо-семейными, либо с общинно-племенными образованиями.

Лешие в основу интересукшх нас топонимов имена или забылись, или со временем настолько потускнели, что связать их с ныне бытувдими фамилиями и родовыми именами или с недавно еще бытовавшими названиями общин и племен не всегда сразу удается.

Частичному установлению этих связей посвящается вторая глава диссертации.

Следует иметь в виду, что топонимы объявленного оформления являются наиболее древними в общей массе остальных топонимов Абхазии. Подавлявшее большинство из них получило свое. рождение в эпоху архаического периода истории абхазских племен.

Кроме того, мы придерживаемся мнения, что топонимы, когда они связаны с семейными, родовыми, общинными и племенными названиями, следует изучать в комплексе всех имевдихся образований, в которых обнаруживается то шш иное исследуемое шля. Такое комплексное изучение топонимов оставляет на географической карте меньше пустот, местонахождение на той или иной территории семьи, рода, общины проясняется даже в том случав, когда семья, род, община, племя рано исчезли с исторической арены. Методика исследования в этом случае должна быть примерно такой: в группе топонимов в качестве отправного следует взять такой, наличие которого ближайшим образом свидетельствует, что на данной территории или вблизи ее, если не существует, то некогда существовала та или иная семья, род, община, племя.

Для пояснения данной мысли приведем пример. Вблизи г. Гудаутн существует селение Лыхны. При исследовании этого топонима удобнее отправляться от названия древнего языческого святилища, когда-то существовавшего вблизи селения и именовавшегося Лыхных, то есть Лых (ское) святилище. Название Лыхных сложное. Оно состоит из имени собственного Лых и нарицательного =ных (*-ныха) — 'святилище*. Выделенная при анализе основа Лых, как название рода, общины или племени, оказывается, кроме слова Лыхных, входящей также в название селения Лыхны, буквально: =ны ^земля* (Лых). (Сравним при этом этническое Ацсны — Абхазия, буквально земля =ны а1|е, то есть апсов или абхазов.).

Выделив именную основу Лых, далее можно переходить к отысканию ее в прочих местных географических названиях, что даст представление о территории былого распространения этого имени, представление о демографических явлениях на территории исторической Абхазии, а также поставит перед исследователем ряд других лингвистических вопросов.

Нельзя не обратить внимание на то, что наибольшее количество топонимов на =цшь (=рыцшь) со значением община сосредоточено на карте современной Абхазии вокруг Гудауты и северо-западнее от нее вплоть до р.Псоу. За риПсоу их не так много, но это не означает, что в прошлом их здесь было меньше, чем в районе Гудауты. Колонизация мест западнее и северо-западнее Псоу черкесским и русским населением постепенно стерла многие топонимы, а из тех, что оказались засвидетельствованными лицами, посещавшими в XIX в. эти места, «выжили» только самые значительные, «сильные», в^оде Гьачрыцшь.

Что касается мест вокруг Гудауты и северо-западнее ее, то здесь абхазское население, будучи в состоянии противостоять колонизации и ассимиляции, исторически «выстояло». Поэтому здесь топонимов на =рыфпь довольно много. Вот далеко неполный, исследованный в данной диссертации список топонимов на =српь (=ршрпь) этих мест: Дэрыцшь, Жэандрыцшь, Гагрьп^шь, Гьачршрпь, Цандршрпь, Мхьалрыцшь и др. Следует иметь в виду, что в сложных словах (а) цшь — ''община* и (а)шь^ра — «род их компонент шь оам существовал когда-то как самостоятельное слово и выступал в качестве оформителя топонимов наряду с аффиксом =цшь. Вероятно, в сравнении с аффиксом =фпь аффикс =шь имел более узкое значение. Если первый характеризовал в топонимии общину, то второй — только род. Такое заключение можно сделать из некоторых топонимических фактов.

Исследуемые нами топонимы на =р-хуа, =ху Ц хуа рассматриваются нами в несколько новом плане.

Образования с помощью =р-хуа связаны преимущественно с названиями населенных пунктов, расположенных на возвышенностях аху 9холм', ? возвышенность', которые исторически могли звучать х^а (хуы—хуа).

Ряд названий на =р-хуа, обозначающих и поныне крупные поселения, имеют антропонимическое происхождение, к ним относятся: Мгудзырхва (Мгузырхуа), Блабырхва (Блабырхуа), Куланурхва ску-ланырхуа), Чигурхва (Чыгуырхуа), Онданырхва (Онданырхуа),.

Абачырхва (Абачырхуа), Баалырхва (Баалархуа), Мкалырхва (Мкьа ' '/¦./ лырхуа), Ашвирхва (Ашеырхуа), Чаабалырхва (Чаабалырхуа) и др.

Топонимы с основой =хуа (без притяжательного местоименного компонента 3-го л. мн.ч. =р 'их') обозначают географические пункты, расположенные на горных возвышенностях. К ним относятся такие названия, как Апц-хуа, Цоу-хуа, Уьыр-хуа, Жэегрпь-хуа,.

Гьал-хуа, Ари-хуа, Жэаазя-хуа, Мжа-хуа, Ауьра-ху, Абаажэ-ауу и др. Среди топонимов яа =хуа следует выделить и такие, как Бла^-хуа, Сама^-хуа, 3^-хуа, Иаш^хуа, которые оформлены посредством суффикса jja, имеют антропонимическое происхождение, обозначают ше просто замкнутые географические названия, а так же^как и топонимы яа =р-хуа, связаны с понятием семейно-родовых поселений.

Н.Я.Марр в свое время писал: «Абхазские имена своеобразнымного мужских имен сложных со словом cju (ху — И.А.), означающим удел:^абаху, Асаху, З^анаху, Маху (Марр, 90, с. 57). Хотя мужские имена на =ху встречаются не только в усеченной форме (что особенно характерно для бзыбского диалекта), но и в полной форме, например, Махуа, Хатхуа (Дзидзария, 51, с. 36).

Ш. Д.Инал-ипа в абхазоко-абазинской топонимике выделяет большую группу составных терминов, служащих названиями поселений, первая часть которых представляет собой родовое имя, втораяпритяжательный аффикс 3-го л. мн.ч., а третья часть означает ссело собщина*, ^святилище*, ?холм* или 'поселение' соответствующего рода. Таковыми автор считает и имена на ^хуа', что некогда означало в абхазском <?сын'>, 'потомок^, 'отрасль*, ссылаясь при этом на идентичные по смыслу выражения «Цшкьа^ ихуа Манча» и «Цшкьа^ ица Манча», то есть, — пишет автор, — «Пшкяча сын Манча» — иными словами, ипа-ихуа-сын (Инал-ипа, 63, с. 379, см. здесь снооку 143)*. Причем, Ш. Д.Инал-ипа разграничивает ху и хуа, считая их различными корнями, соответственно обозначающими холм и «отпрыск», «сын», хотя, как замечает автор, не всегда. Последнее замечание автора заслуживает внимания, так как широко развитая омонимия корней в абхазском языке не только распола.

Нам представляется такое толкование недостаточным. Данное автором объяснение требует дополнительных разысканий. гает, но и обязывает к такому метолу исследования. В абхазском языке корень ху|хуа означает 'холм*, йвозвышенность', <излучина *, а возможно и 'надел' (земельный), что требует дальнейших исследований.

Нам представляется, что в тех топонимах, где первый компонент заключает в себе антропонимическое имя, например, Гуны-р-хуа',. /. 7 .

Чидуы-р-хуа, Чаабалы-р-хуа, Блабы-р-хуа и др., компонент х^а в составе р-хуа выступает в значении *надел? (земельный, принадлежащий вначале, вероятно, членам одной семьи, а затем — членам одного рода, но пользующихся какими-то преимуществами).

В таких топонимических названиях, как А^ьра-ху *Холм дубовой рощи' Абаажэ аху’Холм старой крепости' Амцар и-ху *Холм Ампара* и др., второй компонент^дг выступает в значении схолм9.

Таким образом, в нашем понимании, топонимы на =р-хуа в составе антропонимических имен связаны с понятием семейно-родовых поселений и означают 'надел', а топонимы на ху// хуа передают характер местности и обозначают '" холм*, 6 возвышенность*, * излучина, гкривои и т. д.

Новизна диссертационной работы состоит еще и в том, что в работе подвергаются анализу этнои топонимы северо-западного побережья Черного моря, в частности, географические названия района современной Красной Поляны в црошлом абхазской «кбаада, Садзов-ской (Джигетской) и Бзыбской Абхазии 30-х годов XIX столетия по письменным источникам. Изучение этнои топонимов указанных районов исторической Абхазии предотавляет собой особую трудность в связи с тем, что аборигенное население интересующей нас территории было выселено из Садзовской Абхазии полностью, а из друтих мест Абхазии население частично выселилось в Турцию. А после завоевания Кавказа царской Россией земли, принадлежавшие некогда автохтонному населению, были заняты иноязычными народами, в частности, русскими, черкесами, грузинами, в связи с чем многие географические объекты были переименованы.

Кроме того, привлекаемая в диссертационной работе этнои топонимика Бзыбской Абхазии в известной мере не подвергалась топонимическому обследованию.

Привлекаемые нами два источника по топонимике исторической Абхазии — сведения А. Д. Нордмана («Путешествие проф. Нордмана по Закавказскому краю» за 1838 г.) и сведения Абрюцкого 2-го («Статистический взгляд на Абхазию» за 1831 г.) — дают нам возможность восстановить топонимическую карту исторической территории Абхазии 30-х годов XIX столетия.

При исследовании настоящей теш нами также учитывается и то, что интересующая нас историческая территория Абхазии от древней Тамани, включая Бзыбскую Абхазию, не всегда была заселена однородными и одноязычными племенами, хотя в основном указанную территорию всегда заселяли близкородственные между собой абхазские, абазинские, убыхские и садзовские племена.

Возможно, что лингвистический анализ а: этимология некоторых топонимов могут оказаться спорными. Мы отнюдь себя от этого не ограждали. Но здесь желательно обратить внимание на одну немаловажную сторону этого вопроса. Она заключается в том, что дать точную транскрипцию некоторых топонимов на абхазском языке представляет некоторую сложность в связи с тем, что они сохранились в русской неспециальной записи и в основном были записаны людьми, не соприкасавшимися с лингвистикой, а также не владевшими ни абхазским, ни абазинским, ни убыхским языками.

Однако в своем исследовании, в той части, где речь идет о топонимах Бзыбской и Садзовской (Джигетской) Абхазии, мы непременно учитывали диалектальные особенности этого района Абхазии, специфику согласных звуков бзыбского диалекта, лексику и т. д. Исходя из имеющихся в исторической, этнографической и лингвистической литературе данных о садзах, мы можем сегодня говорить о несомненной близости садзского к бзыбскому диалекту как исторически, так и территориально. Представленный в диссертационной работе топонимический материал Садзовской и Бзыбской Абхазии является тому свидетельством.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

В заключение следует подчеркнуть, что работа в области изучения абхазской этнои топонимии была связана с рядом трудностей.

К сожалению, по сей день не издан толковый словарь абхазского языка, нет терминологических словарей, не составлен топонимический словарь. Существующий абхазско-русский словарь, изданный в 1964 году, мало пригоден в исследовательской работе, а изданный Н. Я. Марром в 1926 году абхазско-русский словарь, в основномна материале бзыбского диалекта, слишком краток. В достаточной мере еще не собран и не издан абхазский фольклорный материал, из которого можно было бы извлечь необходимые сведения для исследовательской работы.

Нами проделана лишь некоторая работа в области изучения исторической этнои топонимии Абхазии. В диссертационной работе нами исследуются около 160 этно-^топонимических названий. Она, несмотря на свою ограниченность, имеет значение для освещения некоторых вопросов истории языка и ряда вопросов этнокультурного характера. Результаты работы могут найти применение в курсах по абхазскому языкознанию. Результаты предлагаемого исследования могут быть использованы при изучении различных вопросов абхазове-дения, при создании толковых, топонимических, терминологических словарей и справочников. Проведенный в работе лингвистический анализ абхазских этнои топонимов может помочь осмыслить вопросы происхождения некоторой части лексики абхазского языка.

I. Диссертационное исследование подтвердило исконную историческую общность абхазского, абазинского и убыхского языков, указало на ареал распространения языковых особенностей отдельных языков (абхазского, абазинского и убыхского), определило конкретную территорию распространения этих языков и их соприкосновения между собой в разные эпохи.

2. Однородность топонимики, представленная в диссертационной работе, подтверждает, что историческая территория Абхазии была заселена всегда с древних времен автохтонным абхазским населением, которому принадлежат местные географические названия.

3. Исследованные в первой главе работы этнои топонимы в передаче писателей классической древности дают нам возможность предположить, что начиная с 1У в. до н.э. по 1-П вв. н.э. на Восточном побережье Черного моря обитали племена с культурой абхазоязычных народов. Племена с культурой абхазоязычных народов обитали также и на территории Восточного побережья Крыма в Ш в. до н.э.

4. На материале, изложенном в первой главе, выявлены топооб-разующие компоненты- 55 Ц^а 'Место* - (а)наа 'склон' - ,(, а) рха 'долина' - (а)баа 'крепость — (а)1суара 'каменистый берег' - цен 'река' - =ра — суффикс собирательности, имеющие широкое распространение на территории современной Абхазии.

5. Этнои топонимический материал второй главы диссертации выявил наиболее древние морфологические типы- =цшь? =шьяы^эа|| ныха, связанные с родовой общинной или племенной организацией.

6. Впервые выявлен морфологический тип ¿-а (район Садзовской области), который связан с убыхеким словообразовательным суффиксом соответствующий абхазскому локативному суффиксу =!уа.

7. По Садзовской (Джигетской) области 30-х гг. XIX в. выявлены отруктурные группы топонимов, характерные для всей территории исторической Абхазии (=1^шь 'община', ?а // $ 'место', =рыцу^а сих поселок*, =ш^а с поляна', =гуар^а 'ограда для скота', =анаара склон* ,=(и)тэара *место (его) сидения*, подгорье4 и др.

8. Бзыбская Абхазия 30-х гг. XIX столетия полностью сохранила наиболее древний слой абхазской этнои топонимики. Здесь выявлены следующие ряды на: $ // уац Ц цаху// хуа- =р-хуацшьшъ- (а)сса- =ра- =MSai — =ных, эа I шха.

9. Географические названия района Красной Поляны и ее окрестностей, взятые нами из различных печатных источников и карт, несмотря на их искаяенность, дают нам возможность выявить этимологию топонимов, исходя из абхазского, абазинского и убыхского языков, что является свидетельством того, что в указанном районе проживало аборигенное абхазоязычное население вплоть до массового выселения в Турцию. Здесь прослеживаются ряды морфологических типов, которые оформляют названия рек, гор, местностей, населенных пунктов и т. д.: =цсы- =(а)рха- =(а)шьха-=(а)дэы- =(а)ху- = сигкь;