Периодическая печать и ее роль в социально-экономическом и культурном развитии Дальнего Востока России, 1865-1917 гг

Трудно переоценить роль периодической печати в жизни любого общества, причем во время изменения политических или экономических условий ее роль значительно повышается. Именно поэтому ее называют «четвертой властью». Играя положительную, а иногда отрицательную роль, печать формирует сознание всего общества. Из всех сфер профессиональной культуры — просвещения, профессионального образования, театра, музыки, кино, художественной литературы и т. д. — она является наиболее действенным средством общественного влияния. Сила ее основывается на легкости распространения в народных массах, в каких бы «медвежьих углах» люди ни жили, и на доступности для их понимания. Кроме того, ее универсальность кроется в постоянной нацеленности на злобу дня, на широту охвата действительности, всех сторон общественного бытия.

История периодической печати является одним из самых важных аспектов исторической науки. В советское время Российская печать рассматривалась как важнейшая часть идеологической работы. В связи с этим ее анализ, в том числе и исторический, рассматривался только как отношение печати к пролетариату и государству. Нынешний, продолжающийся вот уже более десяти лет период истории России сродни тому, который она переживала последние десять лет перед февралем 1917 г. Сходство этих двух, внешне весьма непохожих периодов отечественной истории в том, что и в дореволюционный период, и в современный Россия активно вела поиски выхода из тупика общественного развития, интенсивно формировала свое новое социально-экономическое и политическое устройство в надежде на успех. В дореволюционный период, как известно, успехи были, и во многих отраслях, но в целом они не имели долговременного характера — стоило начаться первой мировой войне, как два года спустя вспыхнул революционный пожар. В его огне сгорели не только монархия, но и те конституционные начала, которые были созданы в стране в это десятилетие. Чем окончится современный период реформирования нашего общественного устройства, сказать пока трудно. Однако при сравнении названных периодов нельзя не заметить двух характерных моментов. Во-первых, как тогда, так и ныне общественные науки отстают от историко-философского, культурно-исторического обобщения практических шагов по выходу из исторического тупика, в котором Россия оказывается уже второй раз в течение нынешнего века. Второй момент менее масштабный, но тоже весьма важный: как и тогда, в предреволюционную эпоху, так и в настоящее время огромную роль в жизни общества играла и играет пресса. Это и делает научное изучение ее истории весьма актуальным.

Во-вторых, необходимость разработок данной темы обусловливается ее неизученностью, ведь периодическая печать — это один из наиболее комплексных объектов исторической науки. Она имеет и свою собственную историю (историю журналистики), и входит составной частью в историю России. Изучая историю печати, мы исследуем и историю языка, и историю литературы, ведь страницы газет и журналов наиболее полно запечатлевают их современное, качественное состояние, отношение к ним современников.

Историографию проблемы, основанную на выявлении общего и особенного, нужно разделить на две части: общероссийскую и дальневосточную, т. е. региональную. В этом отношении мы должны отметить, что по социально-политической истории периодической печати сделано многое. В особенности это касается большевистской печати. В то же время нельзя не указать на исследования, посвященные влиянию журналистики на развитие русской литературы1, другие исторические публикации этого ряда2.

Больше всего в изучении печати до 1917 г. отечественными учеными сделано именно в названных выше двух направлениях, — как в общероссийском, так и дальневосточном масштабах. И в этом отношении историография истории прессы Дальнего Востока до 1917 г. развивалась в основном в русле общероссийского познавательного процесса. В общероссийском плане в области истории журналистики в свое время много сделано Б. И. Есиным совместно с учеными и преподавателями возглавляемой им кафедры истории русской журналистики3. Направление исследований (рассмотрение прессы с точки зрения ее общественной роли) представлено огромным количеством трудов, среди которых первенство занимают работы, посвященные печати большевистской партии4, что же касается.

1 Литературный процесс и русская журналистика конца XIX — начала XX века. 1890−1904. Социал-демократические и общедемократические издания. М., 1981; Литературный процесс и русская журналистика конца XIX — начала XX века. 18 901 904 гг. Буржуазно-либеральные и модернистские издания. М., 1982.

2 Указатель журнальной литературы / Сост. H.A. Ульянов и В. Н. Ульянова. Вып. 1. (1906;1910) — Вып. 2. (1896−1905). М., 1911;1913; Устав Общества деятелей периодической печати и литературы. М., 1907; Обзор деятельности Общества деятелей периодической печати и литературы за 4-летие 1907;1911. М., 1912.

3 Есин Б. И. Русская дореволюционная газета 1902;1917 гг. Краткий очерк. М., 1971; Он же. Путешествие в прошлое. (Газетный мир XIX века). М., 1983; Из истории русской журналистики конца XIX — начала XX века. М., 1973. Из истории русской журналистики начала XX века. М., 1984; Смирнов C.B. Легальная печать в годы первой русской революции. Л., 1981. и др.

4 См.: Андропов С. А. Большевистская печать в трех революциях. М., 1978; Бережной А. Ф. Царская цензура и борьба большевиков за свободу печати (1895- 1914 гг.). Л., 1967; Он же. Ленин — создатель печати нового типа (18 931 914 гг.). Л., 1971; Бодров М. П. Большевистские военные газеты в годы первой русской революции. М., 1956; Будников В. П. Большевистская печать — важнейшее идеологическое оружие партии. М., 1978; Кузнецов И., Матвиенко С. Газета «Социал-демократ» (1908;1917 гг.). М., 1960; Кузнецов И., Шумаков А. Большевистская печать Москвы. М., 1968; Матвиенко С. С. Печать большевистской партии в годы нового революционного подъема (1900;1914 годы). М., 1974. Овсенян Р. П. Многонациональная печать большевиков (1900;1917). М., 1972; Петряков Г. В. Марксистская рабочая печать в годы нового революционного подъема. М., 1983 и др. остальной как партийной, так и непартийной прессы, то ей до сих пор внимания уделялось несравненно меньше1.

Во временном отношении историография по дальневосточной печати делиться на три основных периода: до 1917 г., когда основой исследований были либерально-демократические воззрения. Все работы, созданные до начала 20-х годов2, отмечены фрагментарностью поднятых в них вопросов, фактографической констатацион-ностью. После 1917 и до 1990;х годов, времени перестройки, отечественные историки широко применяли марксистско-ленинскую теорию познания. Этот период был характерен не только давлением партийного руководства на исторические исследования, но и открытым доступом к бывшему архиву Главного управления по делам печати и местных цензурных комитетов и Министерства внутренних дел. К сожалению, создание подлинно научной истории печати не входило в задачу исторической науки в СССР.

Проблематика истории дальневосточной печати нашла отражение в обобщающих работах. Несмотря на свою краткость и очерковое содержание, они все же обозначили проблему истории дальневосточной печати. Например, в Сибирской Советской энциклопедии имеются статьи «Газеты» и «Журналы и временники"3. В них дана периодизация и имеются разделы, посвященные дальневосточной.

1 См.: Боханов А. Н. Русские газеты и крупный капитал // Вопросы истории. 1977. № 3. С. 113−120: Он же. Из истории буржуазной печати 1906;1912 гг. // Исторические записки. Т. 97. М., 1976. С. 263−289.

2 См.: Дело редактора «Забайкальской нови» Ю. О. Горбатова // Железнодорожная жизнь на Дальнем Востоке (Харбин). 1916. № 38. С. 11−12- Дорошевич В. Редактор Ремезов // Природа и люди Дальнего Востока (Владивосток). 1906. № 18. С. 12−14- Дмитриев-Мамонтов А. И. Начало печати в Сибири. Издание редакции «Восточное обозрение». СПб., 1885- Озеров И. Х. Печать и читатель // Железнодорожная жизнь на Дальнем Востоке (Харбин). 1916. № 34. С. 4−5- Пильский П. Право на гордость // Там же. 1916. № 32−34. С. 6- Потанин Г. Интеллигенция и печать в Сибири // Сибирская жизнь. 1913. 17 февр.- и др.

3 Сибирская Советская энциклопедия. Т. 1 (А-Ж). Новосибирск: Сиб. краевое изд-во, 1929. Стб. 591 -620, 969−988. печати. Имеются и конкретные статьи по деятельности периодических изданий Российского Дальнего Востока. Одним из соавторов этих статей является известный дальневосточный библиограф З. Н. Матвеев. Несмотря на обилие приведенных фактов, в этих работах уже нашла отражение идеология Советской власти. В их числе назовем одну из последних работ по истории Российского Дальнего Востокаколлективную монографию «История Дальнего Востока СССР"1.

Лишь в советское время, и в особенности в 60-е — 80-е годы, после того как в 1961 г. в Дальневосточном государственном университете было открыто отделение журналистики, а в 1971 г. в Дальневосточном научном центре АН СССР образован институт истории, археологии и этнографии народов Дальнего Востока, был создан основной массив научных трудов, отличающихся обобщающим характером. Достаточно сказать, что по отдельным этапам истории печати Дальнего Востока 1865−1917 гг. имеется несколько монографических исследований2 и множество статей3. В них воссоздается довольно подробная картина зарождения и развития периодической печати в регионе, дан глубокий для своего времени историографический анализ проблемы.

1 История Дальнего Востока СССР в эпоху феодализма и капитализма (XVIIфевраль 1917 г.). М.: Наука, 1991. С. 41- 414.

2 См.: Глущенко H.A. Большевистская печать Дальнего Востока в годы первой русской революции (1905;1907 гг.). Владивосток, 1970; Стрюченко И. Г. Печать Дальнего Востока накануне и в годы первой русской революции (1895−1907). Владивосток, 1982 и др.

3 См.: Димура P.M. Забастовка благовещенских печатников в 1912 г. // Приамурье (Благовещенск). 1957. № 6. С. 174−176- Колыхалова Т. Ф. Листовки Амурского комитета РСДРП (1905;1907 гг.) // Народы советского Дальнего Востока в дооктябрьский период истории СССР. Владивосток, 1968. С. 20−24- Лосев А. Ф. Из прошлого периодической печати на Амуре (газета «Амурский край») // Вопросы истории Амурской области. Благовещенск, 1980. С. 68−76- Макарчук C.B. Периодическая печать Дальнего Востока как исторический источник по изучению деятельности социал-демократов в период отступления первой русской революции и в годы реакции (1906;1910) // Из истории организаторской и воспитательной работы ленинской партии в Сибири. Томск, 1979. С. 11−19 и др.

И что особенно примечательно, названные выше два направления отечественной историографии истории прессы целиком и полностью оказались характерны и для историографии дальневосточной печати. В истории журналистики много сделала Л.М. Сквирская1- в исследовании прессы с точки зрения ее роли в общественном прогрессеH.A. Глущенко2 и, особенно, И.Г. Стрюченко3. Если Л. М. Сквирская основное внимание в своих публикациях и диссертации сконцентрировала на периоде зарождения печати, а H.A. Глущенко исключительно на истории большевистской прессы региона и только периода первой русской революции, то И. Г. Стрюченко свои работы посвятил всему предреволюционному периоду (1895−1917 гг.) и рассматривал прессу как единую систему, разделенную лишь на различные классово-политические звенья — пролетарская, общедемократическая и т. д.

1 Сквирская Л. М. Краткий очерк истории журналистики на Дальнем Востоке в XIX — начале XX вв. Учебно-методическое пособие для студентов отделения журналистики ДВГУ. Владивосток, 1971; Она же. Дальневосточная печать и цензура // Материалы XIII научной конференции ДВГУ. Владивосток, 1968. С. 7579- Она же. Некоторые особенности развития дальневосточной прессы. (Материалы к истории газетного дела в России) // Вестн. МГУ. Сер. 11. Журналистика. 1959. № 4. С. 78−81- Она же. Первая политическая и литературная газета на Дальнем Востоке // Вопросы журналистики. Владивосток, 1970. Вып. 1. С. 14−27- Она же. Ленинская листовка в «Амурской газете» // Материалы XIV научной конференции ДВГУ. Сер. филология и журналистика. Владивосток, 1970. С. 51−60- Она же. Демократические традиции «шестидесятников» в дальневосточной газетной периодике//Вопросы журналистики. Владивосток, 1971. Вып. 2. С. 17−32- Она же. К истории первого на Дальнем Востоке журнала // Вопросы журналистики. Владивосток, 1972. Вып. 3. С.78−86- Она же. Сатирическая печать на Дальнем Востоке в годы первой русской революции // Вопросы журналистики. Владивосток, 1975. Вып. 4. С. 40−54.

2 Глущенко H.A. Большевистская печать Дальнего Востока в годы первой русской революции (1905;1907 гг.) Владивосток, 1970.

Стрюченко И. Г. Возникновение молодежной печати на Дальнем Востоке (19 051 919 гг.). Владивосток, 1970; Он же. Печать Дальнего Востока накануне и в годы первой русской революции (1895−1907). Владивосток, 1982; Он же. Периодическая печать Дальнего Востока и Забайкалья эпохи капитализма (1861−1917 гг.): Аннот. библиогр. указатель. Владивосток, 1983; и др.

Но их труды, как и труды всех советских историков, созданы исключительно с позиции материалистической методологии с ее жесткой, доктринерской заданностью, сужавшей возможности объективного исторического исследования. Кроме того, в них печать рассматривалась исключительно как политическая и идеологическая сила и почти совершенно не исследовалась в культурно-историческом срезе. Классовая принадлежность того или иного издания предопределяла его оценку.

Эти, а равно и многие другие положения материалистической методологии исторического познания приводили к тому, что даже при весьма полном выявлении источникового, фактического материала создаваемая картина истории зарождения и развития печати в регионе была довольно далекой от объективной. Создавалась картина фатальной неизбежности революции в России и победы в ней большевистской партии.

И, конечно же, большое вспомогательное значение при изучении проблемы имели отраслевые исследования истории культуры на Дальнем Востоке наших современных ученых-историков культуры, чьи труды увидели свет в многочисленных сборниках1. Благодаря их изысканиям нам несколько проще было определить место и значение дальневосточной прессы как фактора культуры в общей системе региональной культуры.

1 См.: История культуры Дальнего Востока СССР XVII—XX вв. Дооктябрьский период. Владивосток, 1989; История культуры Дальнего Востока СССР XVII—XX вв.еков. Советский период. Владивосток, 1990; История культуры Дальнего Востока СССР XVII — начала XX века. Владивосток, 1996; Культура Дальнего Востока XIX—XX вв. Владивосток, 1992; Забытые имена. История Дальнего Востока России в лицах. Вып. 1. Владивосток, 1994; Вып. 2. Владивосток, 1996; Музыкальная культура Дальнего Востока. Вып. 1. Хабаровск, 1992; Съезд сведущих людей Дальнего Востока. Хабаровск, 1994; Культура Дальнего Востока России и стран АТРВосток-Запад. Вып. 1−4. Владивосток, 1995;1997.

Но для заявленной нами проблемы это еще не основное. Основное заключается в том, что историки рассматривали прессу лишь в системе революционной борьбы, неизбежности победы революции в России. И вследствие этого революционную борьбу и участвующую или не участвующую в ней печать ставили как бы над всей культурно-исторической действительностью. Выходило так, будто не культура народа и общества, не ее уровень и состояние определяли то или иное развитие революционной борьбы, а революционная борьба определяла развитие культуры народа в целом. Конечно, революционные идеи и непосредственная революционная борьба оказывали некоторое влияние на культурную жизнь и культуру в целом, но — не определяющее, не решающее.

Обобщая в целом состояние изученности истории печати Дальнего Востока 1865−1917 г., следует признать, что были сделаны только первые шаги в освоении огромного пласта этой важной темы. Таким образом отечественная историография истории печати Дальнего Востока до 1917 г. отмечена большим количеством самых разнообразных трудов, начиная с небольших статей и кончая крупными монографическими исследованиями и библиографическими указателями дальневосточной периодики. Но вместе с тем пятидесятилетие с начала деятельности первых дальневосточных газет — самое малоизученное. А главное, за исключением двух небольших работ, нет исследований региональной печати в системе культуры.

Непосредственно по заявленной нами проблеме имеется лишь одна статья: И. Г. Стрюченко «Система печати русского Дальнего Востока 1861−1917 годов как фактор культурного прогресса региона"1. В ней дан обстоятельный количественный анализ формирования и развития системы печати на Дальнем Востоке. Но и при всех своих достоинствах данная работа не исчерпывает темы, в ней вопросы содержания печати (качественная сторона ее развития) остались нетронутыми.

Учитывая природную специфику прессы, которая, по нашему мнению, состоит в ее интегральном характере, в способности совмещать в своей деятельности все сферы общественного бытия, от его «дна» до высот научной мысли и художественной культуры включительно, мы и попытались в своей работе «Печать Дальнего Востока России как фактор культуры (1907 — февраль 1917 гг.)» рассмотреть историю региональной печати с новых позиций. В этой работе мы попытались, во-первых, избежать узости и односторонности во взгляде на историю региональной прессы, предопределенности в оценке роли тех или иных классово-политических ее направленийво-вторых, деятельность каждого издания и каждого направления региональной печати соотнести не только с политической и экономической ситуацией в регионе и в стране в целом, как это было обычно до сих пор, а еще и с культурной ситуацией, с теми изменениями в культуре и общественной психологии, которые происходили в исследуемый период. В этой работе мы впервые проанализировали влияние дальневосточной печати на культуру региона2.

С целью выявления зарубежной историографии по дальневосточной печати были просмотрены соответствующие библиогра.

1 Стрюченко И. Г. Система печати русского Дальнего Востока 1861−1917 годов как фактор культурного прогресса региона // История культуры Дальнего Востока СССР Х/11-ХХ вв. Дооктябрьский период. Владивосток, 1989. С. 27−46.

2 Прудкогляд Т. В. Печать Дальнего Востока России как фактор культуры (1907 -февраль 1917 гг.). Владивосток: Изд-во Дальневост. ун-та, 1998. 75 с. фические справочники1. К сожалению, в них не отображена дальневосточная печать. Частично она рассматривалась в работе зарубежных историков и библиографов. В известной монографии профессора Джона Стефана по истории Русского Дальнего Востока есть упоминание и о русской дальневосточной печати, но она отображена весьма фрагментарно2. Более конкретно дальневосточная печать анализировалась русским библиографом Гавайского университета Патрицией Полански, которая является автором большого числа научных работ по библиографии Русского Дальнего Востока3. При личной встрече с диссертантом этот видный специалист поделилась сведениями и материалами, которые были использованы в настоящей работе.

С одной стороны, недостаточная изученность проблемы, с другой — новизна современной ее постановки и высокая актуальность обусловили наше обращение к ней.

Особенности предмета, цели и задачи исследования выдвинули в качестве решающей группы источников газеты и журналы — как легальные, так и нелегальные, выходившие на Дальнем Востоке в исследуемый период. Большую помощь в их поиске и систематизации оказали изданные библиографические указатели и другие.

1 См.: Collins D.N. Siberia and the Soviet Far East (Сибирь и Советский Дальний Восток). Clio Press, 1991. хх, 217 p. /World bibliographical series, v. 127.

2 См.: Stephan J. The Russian Far East: a history. (Русский Дальний Восток: История). Stanford Univ. Press, 1994. xxiii, 481 p.

3 См.: Polansky P. The Russians and Soviets in Asia (Русские и Советы в Азии) // International Library Review. 1982. V. 14 (17 Aug.). P. 217 — 262- Она же. Resources for current research on Siberia and the Soviet Far East: a bibliographic profile (Источники для текущего исследования по Сибири и Советскому Дальнему Востоку: Библиографический обзор) / In Rodger Swearingen, ed. // Siberia and the Soviet Far East: Strategic dimensions: multi-national perspectives. — Hoover Institution Press, 1987. P. 273−289- Она же. Regionalism and Siberian publishing in late Imperial Russia, 1880−1917//Pacifica. 1989. № S. P. 319−352. справочные издания1. Значение этих трудов обусловлено тем, что в библиотеках страны нет ни одного полного комплекта из всех издаваемых в исследуемый период дальневосточных газет и журналов. Искать их приходилось всюду — в библиотеках, архивах, музеях и т. д. — от Санкт-Петербурга до Петропавловска-Камчатского. А это десятки соответствующих учреждений, и почти в каждом имеется хотя бы небольшое количество дальневосточных изданий исследуемого периода. Наибольшими по числу изданий хранилищами являются Библиотека Российской академии наук и Российская государственная публичная библиотека им М.Е. Салтыкова-Щедрина (Санкт-Петербург), Российская государственная научная библиотека (бывшая «Ленинка») и Российская государственная историческая библиотека (Москва), государственные областные и краевые библиотеки, музеи и архивы краев и областей Дальнего Востока и Сибири (Новосибирск, Чита, Благовещенск, Хабаровск, Владивосток, Южно-Сахалинск и Петропавловск-Камчатский).

Собранные автором сведения, почерпнутые в газетах и журналах Дальнего Востока России за 1865−1917 гг., создали добротную источниковую базу для объективного решения выдвинутых в диссертации задач. Их изучение и систематизация позволили, во-первых, провести количественный и видо-типологический анализ прессы, установить динамику ее количественного и видо-типоло-гического развития. И во-вторых, весь собранный газетно-журналь.

1 См.: Беляева Л. Н., Зиновьева М. К., Никифоров М. М. Библиография периодических изданий России 1901;1916 гг. Т. 1−4. Л., 1958;1961; Лисовский Н. М. Библиография русской периодической печати. 1703−1900. Пг., 1915; Рогинский Я. С. Русская профсоюзная периодическая печать 1905;1917 гг.: Библиогр. указ. М., 1957; Розенберг В. В. Летопись русской печати (1907;1917). М., 1914; Черепахов М. С., Фингерит Е. М. Русская периодическая печать (1895−1917 гг.): Справочник. М., 1957; Стрюченко И. Г. Периодическая печать Дальнего Востока и Забайкалья эпохи капитализма (1861−1917 гг.): Аннотир. библиогр. указ. Владивосток, 1983; и ДРный массив классифицировать по основным, характерным для российской прессы исследуемого периода направлениям. И на этой основе детально рассмотреть каждое направление в соответствии с поставленными целями и задачами.

Важное значение для изучения прессы имели архивные, главным образом неопубликованные материалы, хранящиеся в Российском государственном историческом архиве (Санкт-Петербург) и коллекции Общества изучения Амурского края (Владивосток).

Среди них по своему значению первое место принадлежит материалам Главного управления по делам печати в России (РГИА, ф. 776), которые содержат дела об издании газет и журналов, начиная от ходатайств редакторов и издателейкопии свидетельств местных губернаторов, подтверждающих право просителей быть издателями и редакторамипрограммы изданий, донесения цензоров о нарушениях владельцами газет и журналов цензурного устава и других законодательных актов, решения судов и административных органов о наложении взысканий вплоть до прекращения выхода газет и журналов, циркуляры Главного управления по делам печати местным цензорам о запрещении касаться в печати тех или иных вопросов современной общественной жизнипереписка, отзывы и заключения членов Совета Главного управления по делам печати о тех или иных нарушениях законов дальневосточными газетами и журналами, их предложения о мерах наведения порядка и т. д.

Изучение этого комплекса неопубликованных архивных источников позволило не только углубить современное прочтение страниц газет и журналов того времени, но и, что особенно важно, понять многие нюансы, скрытые от нас толщей прошедших десятилетий, понять содержание, интенсивность и своеобразие взаимоотношений между редакторами и издателями, с одной стороны, и центральными и местными органами власти — с другой.

Для понимания рамок свободы печати, границ ее расширения и сужения на разных этапах исследуемого периода большое значение имела следующая группа архивных источников: это прежде всего материалы Министерства юстиции и прокурорского надзора (РГИА, ф. 1405, 1328) и материалы судебных органов Иркутской судебной палаты и высочайшие повеления и указы о предоставлении Приамурскому генерал-губернатору новых полномочий по борьбе с непослушными изданиями (ГАРФ, ф. 560).

Систему осуществления цензурного законодательства и управления печатью раскрывают архивные материалы департамента полиции, 4-е делопроизводство (ГАРФ, ф. 102): сведения о нарушениях закона о печати, секретные циркуляры Министерства внутренних дел областным и краевому губернаторам, всеподданнейшие отчеты генерал-губернаторов, материалы инспекторских поездок по Дальнему Востоку. Этот блок источниковых материалов дополняют и расширяют полученные от изучения ранее названных источников представления о системе и характере надзора за прессой, о том, какие, с точки зрения департамента полиции, вопросы общественной жизни и на страницах каких изданий вызывали наибольшую озабоченность и т. д.

Для более объективного понимания механизма государственного надзора и управления прессой определенное значение в решении поставленных в диссертации задач имели материалы местных государственных органов: Приамурского генерал-губернаторства и канцелярий областных военных губернаторов: РГИА ДВ, фонды № 702, 87, 704, 24, 721 и др. Дополнительными в этом ряду источников были дела прокурора Владивостокского суда (Государственный архив Приморского края — далее ГАПК), Благовещенского городского полицейского управления (Государственный архив Амурской областидалее ГААО).

Исследование прессы столетней давности затруднено тем, что жизнь за прошедшие десятилетия уже несколько раз круто менялась и одновременно с нею менялись понятия и представления, ценности и идеалыпорой очень трудно уловить истинный смысл тех или иных публикаций, написанных нередко с применением эзоповского языка. Своего рода ключом к объективному прочтению подобных газетно-журнальных материалов для диссертанта явилась следующая группа источников: воспоминания редакторов, издателей и журналистов о своей работе. Хотя эта группа более всего подвержена субъективности оценок и замечаний, тем не менее при критическом сравнении одних воспоминаний с другими, перепроверке содержания воспоминаний и содержания статей и газет, о которых идет речь, эта группа источниковых материалов проливает свет одновременно и на характер, убеждения, позиции их авторов, и на взаимоотношения их с другими лицами, как родственными им по профессиональному цеху, так и с лицами, ведущими надзор за изданиями. В связи с этим надо подчеркнуть, что в настоящем исследовании были использованы документы из частного собрания потомков одного из ведущих дальневосточных журналистов рассматриваемого периода — редактора газеты «Дальний Восток» Виктора Ананьевича Панова. Его дети, оказавшись в эмиграции, смогли сохранить целый ряд интересных документов, которые позволили пересмотреть роль В. А. Панова не только в истории дальневосточной журналистики, но и в целом — в культуре Дальнего Востока России. Благодаря помощи его правнука Ива Франкьена (Сан-Франциско) в настоящей работе была использована его рукопись о В. А. Панове.

Изучение дальневосточной прессы — всех основных ее направлений как непосредственно по страницам газет и журналов, так и по всем остальным, названным выше, архивным источникам, создает довольно прочную источниковую базу для установления объективной картины количественного и видо-типологического развития региональной прессы, своеобразия общих и особенных черт и характера разных направлений дальневосточной периодики.

Однако названных источников было бы все же недостаточно для изучения прессы в системе координат культуры без привлечения источников из различных областей региональной культуры.

Научная новизна работы заключается не только в научной и общественной значимости поставленной проблемы, но и в полноте и многосторонности ее охвата. Настоящее исследование является первой попыткой в региональной историографии дать системное освещение опыта деятельности периодической печати и ее роли в социально-экономическом и культурном развитии Дальнего Востока России в 1865—1917 гг. Использование широкого круга источников (в т.ч. зарубежных архивов) позволило автору проанализировать зарождение и становление периодической печати на Дальнем Востоке России после присоединения и заселения дальневосточной окраины и показать ее роль в социально-экономическом и культурном развитии региона. Преодолев стереотипы предшественников, автор раскрывает трудности развития культурного процесса на Дальнем Востоке России.

Но именно этот подход поставил перед исследователем серьезнейшую источниковую проблему. В России из всего множества отраслей культуры только образование (общее и частично профессиональное) и печать входили в число государственных забот, имели свои министерства и т. д. И естественно, их история так или иначе отложилась в фондах как центральных, так и местных государственных архивов.

Остальные же области культуры — театр, музыка, изобразительное искусство, художественная литература и т. д. — являлись частным предпринимательством (исключением из этого правила были лишь столичные императорские театры) как самих творцов, так и меценатов, руководителей областей и губерний. Вследствие этого история всех названных областей культуры не могла и не отложилась в фондах государственных архивов, особенно история провинциальной российской культуры. Кое-какой весьма незначительный источниковый материал можно найти в местных музеях, он главным образом касается выдающихся имен, если таковые в местной культуре были, или их приездов на гастроли в регион.

Единственным и, пожалуй, всеобъемлющим хранителем истории провинциальной культуры, причем всех ее областей — и находившихся под патронажем государства, и тех, что были им оставлены на откуп частной инициативе, — являлась местная пресса. На страницах газет и журналов запечатлевалось все: от первых сообщений о создании или приезде трупп, организации выставки, предполагаемом участии имен, репертуара — до описания каждого спектакля, его восприятия публикой, где, в каком здании проходило то или иное мероприятие. Только по одним объявлениям и рекламным сообщениям о каждом событии культурной жизни на основе газетных и журнальных страниц можно составить подробнейшую хронику культурной жизни региона. А помимо рекламных публикаций, повторяю, местная пресса публиковала репортажи с выставок, спектаклейрецензии, интервью с авторамиделала подчас подробный анализ хода спектакля, игры ведущих артистов и т. д.

Такое отношение печати к местной культурной жизни было характерным общероссийским явлением, но особенно оно было примечательным для Дальнего Востока с его большой географической оторванностью от европейской части страны. Здесь каждое культурное мероприятие воспринималось как событие.

Таким образом пресса становится и важнейшим источником информации по вопросам истории развития культуры в регионе.

Кроме этого определенную роль в исследовании заявленной проблемы сыграли воспоминания тех деятелей искусств, которые сюда приезжали на гастроли или работали здесь по нескольку лет кряду1. И здесь мы должны, пусть и с большим, от нас не зависящим запозданием сказать огромное спасибо редакции журнала «Театр и искусство», который с первых лет зарождения художественной культуры на Дальнем Востоке постоянно, из года в год публиковал воспоминания и другие материалы о положении дел в этом регионе2. Определенный вклад в сохранение памяти об историческом прошлом российской культуры внесли редакция журнала «Русская старина"3, другие издания. Совокупность названных выше источников, на наш взгляд, создает достаточную источниковую базу для получения объективных знаний по заявленной проблеме.

Теория проблемы хорошо выявляется в соотношении с традиционной ее трактовкой, бывшей основной в течение последних почти 80 лет.

1 См.: Брянский A.A. На Дальнем Востоке // Театр и искусство. 1906. № 28−29- Козлов В. Дальневосточные театры // Там же. 1907. № 12- Леонова А. И. Воспоминания артистки императорских театров // Исторический вестник. 1891. Т. 43, № 1,2,3- Перестианин И. И. 75 лет жизни в искусстве. М., 1962; Тальзатти Вл. Театральное дело в Сибири // Театр и искусство. 1897. Июль. № 29- Любош A.C. Наша театральная Азия после войны //Театр и искусство. 1908. № 1−3.

2 См.: Театр и искусство. 1906. № 28. 1907. № 3,14,16. 1908. № 1−3- и др.

3 Русская старина. 1907. Т. 129, № 3 (март) — Т. 130, № 4 (апрель), № 6 (июнь) — и ДР.

Рассмотрение печати с точки зрения ее революционной роли в силу таких доктринальных методологических положений, как неизбежность революции в России, превосходство интересов одного класса (рабочего) над другим и отсюда прогрессивность одного политического направления прессы (большевистской) над всеми остальными невольно приводили к логическому выводу об огромной революционизирующей роли большевистской печати. Будто она своим влиянием охватывала подавляющее большинство населения страны. Если же с этим согласиться, невольно напрашивается вопрос: почему же большинство населения России не поддержало большевистскую партию на выборах в учредительное собрание в 1917 году? С другой стороны, большевистский переворот в октябре-декабре 1917 г. прошел в известной мере при, если не прямой, то косвенной молчаливой поддержке масс. Почему?

Пресса, несомненно, является могучей силой идеологического воздействия на народ. Но рассмотрение ее истории в соответствии с революционной теорией марксизма невольно приводило к преувеличению роли одних и преуменьшению роли других изданий в общественном движении.

Избежать этой ошибки, на наш взгляд, поможет исследование истории печати в иной плоскости.

Было бы неэтичным в данном случае не отметить, что историки журналистики и печати уже давно проявляли беспокойство и неудовлетворенность традиционными методами исследования. Задолго до перестройки вышли в свет работы, посвященные этой проблеме. Много внимания обоснованию необходимости изучения прессы как системы, обладающей только ей присущими свойствами, уделили многие ученые1. Их поиски новых подходов стимулировали научную теоретическую мысль, хотя и были выполнены в русле общепринятой тогда методологии. Вот почему сегодня необходимы собственные теоретические обоснования.

Остановимся на этом подробнее. Общеизвестно, что жизнь общества развивается на основе сочетания консервативных и прогрессивных начал. Первые обеспечивают народу и государству устойчивость их общественного бытия, вторые — приспосабливают к тем неизбежным изменениям, которые рождает современность. Копилкою же опыта, позволяющей народу и обществу выдерживать баланс двух этих факторов, т. е. обеспечивать устойчивый образ жизни, выступает культура, представляющая собою выработанную веками народного опыта систему ценностной ориентации — «самую крупную из всех систем, созданных когда-либо человеком"2, обнимающую собой все сферы индивидуальной и общественной жизни и пропитывающей собою все бытие человека. В то же время культура, как известно, делится на профессиональную, обобщающую и пропагандирующую современный опыт жизни, и культуру народную, традиционную, что-то впитывающую из того, что ей предлагает профессиональная культура, что-то отвергающую. Причем у каждой эпохи в этой системе свои приоритеты. Именно приоритет одних ценностных ориентиров над другими в общей системе ценностной ориентации и отличает одну эпоху от другой в.

1 См.: Есин Б. И. Русская газета и газетное дело в России. М., 1981; Стрюченко И. Г. Печать Дальнего Востока накануне и в годы первой русской революции (1895−1907). Владивосток, 1982; и др.

2 Подробно об этом см.: Стрюченко И. Г. Исторический процесс — сквозь призму культуры // Дальний Восток в контексте мировой истории: от прошлого к будущему. Материалы международной научной конференции. Владивосток, 1997. С. 216−221. жизни народа, общества и государства. Смена же приоритетов в этой системе выражает кризисную ситуацию общества1.

Во многом именно этим объясняется одна из главнейших закономерностей развития прессы: чем острее, чем сложнее переживает народ и страна исторический период, тем выше общественная потребность в печати. И как следствие этого — тем выше темпы ее количественного развития.

Что же касается ее качественного развития, то оно главным образом обусловлено уровнем культуры общества.

Система печати каждой исторической эпохи, вбирающая в себя все периодические издания, независимо от их идейно-политической и в целом культурной ориентации, во многом представляет действующую систему ценностной ориентации, то есть культуру. И ход борьбы одних печатных органов с другими, одних классово-политических направлений с другими выражает не что иное как борьбу в рамках единой системы ценностей, борьбу одних ценностных ориентиров с другими за главенствующее положение, т. е. выражает борьбу за смену приоритетов.

В силу изложенного изучение печати как фактора общественного культурно-исторического прогресса за тот или иной исторический период научно правомерно, позволяет надеяться получить более объективные данные.

Здесь видимо следует особо подчеркнуть, чтобы избежать однобокого толкования содержания сформулированной нами проблемы «Пресса как фактор культуры», что она не сводится к освещению на ее страницах только вопросов культуры, как это можно представить, следуя старым традициям. Пресса — наиболее инте.

1 См.: Методика изучения периодической печати. М., 1977; Методы исследования журналистики. Ростов-на-Дону, 1981. тральная область профессиональной культуры. И ее культурно-историческая роль слагается не столько из того или иного освещения вопросов культуры, сколько из того, насколько своевременно она ставит актуальнейшие, главные вопросы общественного развития и как, каким образом отвечает на них. Сама постановка проблемы «Печать как фактор культуры» предопределяет, во-первых, исследование уровня, масштабов развития прессы (количественный и видо-типологический анализ) — во-вторых, культурно-исторический анализ широты, масштабности, глубины отображения текущей общественной жизни со всеми ее противоречиями, успехами и нерешенными проблемамии в-третьих, заставляет уйти от традиционного рассмотрения ее в рамках самой же прессы, вынося весь спектр ее деятельности на широкое поле культуры, рассматривая ее в тесном контакте со всеми главными культурными процессами, протекавшими в исследуемый период в регионе и стране в целом. Такая постановка проблемы требует предварительного разрешения ряда теоретических вопросов.

В современной истории и теории журналистики совершенно не разработан вопрос о должном соотношении в публикаторской деятельности органов печати консервативных и прогрессивных начал. Считается, что постоянная нацеленность прессы на злобу дня, на актуальность поднимаемых ею вопросов общественной жизни — важнейший показатель профессиональной зрелости ее работников. Это, конечно, так, но констатация этого функционального свойства прессы не проясняет ее места и значения в системе ценностной ориентации общества, т. е. в системе культуры.

Из всех сфер профессиональной культуры периодическая печать в силу своей постоянной нацеленности на злобу дня, на актуальность текущей общественной жизни более всего сосредоточена на приспособлении общества, народа и государства к быстротекущей жизни. В силу же этого она менее всего озабочена соблюдением баланса между консервативными и прогрессивными началами в жизни народа. Мощное же развитие прессы в период общественного кризиса в сочетании с названными выше двумя функциональными ее свойствами способствует тому, что в народном сознании под воздействием печати консервативно-традиционные начала перестают играть значимую ролькак и сама пресса, общественное сознание сосредотачивается на сиюминутном, ищет простых и близких решений, без учета исторического опыта.

Таким образом, пресса при определенном стечении обстоятельств (общественном кризисе) способна значительно и сильно воздействовать на общественное сознание в сторону переоценки роли прогрессивных начал и недооценки консервативных, традиционных.

На основе всего изложенного мы приходим к выводу о большом научно-теоретическом значении изучения прессы как фактора культурно-исторического прогресса региона, страны. Исследование печати в системе координат культуры создает прочную теоретическую основу для глубинного постижения как самой истории печати, так и ее общественной культурно-исторической роли в жизни общества, народа и государства.

Исследование печати в системе координат культуры значительно расширяет объект и предмет изучения. Объектом становится вся социально-экономическая, политическая и культурная дальневосточная и, в основных факторах, общероссийская действительность. Предметом же становится не только уровень развития печати в регионе, но и степень его влияния как фактора культуры на общественное мнение, выраженное и закрепленное в определенных, ныне получивших общее признание нормах поведения.

Исходя из данной концепции, автор настоящей работы ставит перед собой цель изучить печать Дальнего Востока 1865−1917 гг. как фактор культуры, концентрирующий в себе основные вопросы общественного развития. Вместе с тем, поскольку объективно выполнить поставленную задачу в полном объеме нельзя, не рассмотрев вопросы базисные, мы в первой главе нашей работы специально останавливаемся на анализе уровня социально-экономического, политического и культурного развития России и Дальнего Востока в дореволюционной истории.

Исходный хронологический рубеж данного исследования — 1865 г., время выхода первой дальневосточной газеты «Восточное Поморье» (Николаевск-на-Амуре). Другой хронологической вехой стал февраль 1917 г. В целом же исследование разделено на три периода: 1. Начало периодической печати (от «Восточного Поморья» до выхода приморских газет «Владивосток» и «Дальний Восток» (1865−90-е гг.), 2. Формирование дальневосточной прессы (1895−1907, времени 1-й русской революции), 3. Становление печати (1907;1917, между двумя революциями).

Географические рамки исследования включают в себя территорию Дальнего Востока России — Приморскую область с входящими в нее современными Амурской областью, Хабаровским и Приморским краями.

С учетом вышесказанного задачами автора в настоящем диссертационном исследовании являются:

1. установить общие тенденции и общий уровень социально-экономического, политического и культурного развития Дальнего.

Востока в исследуемый период в тесной связи с общероссийским культурно-историческим процессом;

2. проанализировать и показать количественный и видо-типологический уровень развития печати в регионе;

3. систематизировать прессу региона в основные идейно-политические направления и проанализировать их деятельность с точки зрения общественной культурно-исторической ее значимости для населения региона и страны в целом;

4. соотнести идейные искания основных направлений дальневосточной печати с общим состоянием русской культуры в исследуемый период и на этой основе сделать выводы об «общем» и «особенном» в истории дальневосточной прессы как важного фактора культуры.

Изложенная выше концепция, цель и задачи исследования, на наш взгляд, имеют определенное научное и практическое значение. Научное состоит в том, что данная новая в отечественной истории постановка проблемы исследования позволяет надеяться на получение более объективной картины развития в регионе печати и всего социально-культурного его прогресса. Практическое значение исследования обусловлено вышеизложенным: чем объективнее исследование, тем шире спектр его практического применения и выше сила его воспитательного воздействия.

Методологической основой диссертации является принцип историзма и объективности, дающие возможность рассмотреть проблему возникновения, развития печати российского Дальнего Востока в русле социально-экономических, культурных процессов, происходящих в восточных регионах страны с 1865 г. до революционных событий 1917 г. Применение основных методологических принципов исторической науки позволяет автору выявить тенденции развития российской периодической печати, особенности функционирования дальневосточных изданий в указанный хронологический период.

Основным методом при написании диссертации стал сравнительно-исторический метод, дающий возможность в полной мере решить поставленные задачи, выявить общее и особенное в истории периодической печати Дальнего Востока.

Определяя способы выявления и упорядочения исторического материала по теме исследования, диссертант исходил из того, что вопросы методологии весьма многообразны и сложны. В целом, исследование исторического опыта дальневосточной печати опирается на методологический плюрализм, на различные подходы и методы в соответствии с избранными ракурсами рассмотрения темы.

Диссертант рассматривает историю печати Русского Дальнего Востока в виде сущностного, теоретического исследования проблем становления российской культуры в Дальневосточном регионе, выявляет ее общие особенности и закономерности на фоне конкретных исторических явлений в виде событий, фактов и биографий деятелей печати.

Становление периодической печати Дальнего Востока, равно как и любой другой области знаний, было конкретно-исторично, и этапы становления региональной прессы характеризовались как объективными, так и субъективными факторами. Это был сложнейший и многогранный процесс, состоящий из таких взаимосвязанных и взаимообусловленных элементов, как политика государства, становление культурной среды в регионе, экономическое и политическое положение, правила регистрации газет и журналов, наличие профессиональных кадров журналистов и издателей, уровень и качество изданий.

В качестве научно-методологической основы диссертант счел необходимым использовать двоякий подход к раскрытию проблем развития периодической печати и оценке ее влияния на культуру: историко-ситуационный подход позволяет рассмотреть этапы создания различных периодических изданий в контексте соответствующей исторической ситуации, адекватно воспринять историческую реальность, существовавшую на Дальнем Востоке России. Историко-ретроспективный подход позволяет раскрыть суть развития печати и культуры с позиций сегодняшнего дня и сравнить с соответствующими результатами в прошлом. Это позволяет значительно углубить и расширить наши представления о значимости периодической печати в исследуемом нами временном пространстве и дать ей всестороннюю оценку.

Принципы научной объективности и историзма позволили увидеть историю культуры и прессы с позиций исторической правды, достоверности, свободной от стереотипов и иллюзорных представлений. Значительную роль в проведении исследования сыграли конкретно-исторические методы изучения и анализа прошлого. Так, классификация облегчила сбор и систематизацию огромного и разнообразного количества источников, позволила рельефнее выделить основное и второстепенное в рассматриваемых вопросах.

Синхронно-хронологический метод способствовал раскрытию взаимосвязи решения задач периодической печати на Дальнем Востоке России. Метод периодизации и статистический метод помогли определению и фиксированию моментов качественных изменений как в событийно-историческом, так и в историографическом планах. Диссертант использовал индуктивный логический метод, при котором мысль и рассуждение исследователя идут от частного — к общему, от многообразных примеров проявлении культурного самосознания — к общим выводам по выявлению закономерностей в развитии культуры и печати на Дальнем Востоке.

Структура диссертации выполнена по проблемному принципу: в первой главе исследуется хозяйственное и культурное освоение Дальнего Востока России, количественное и видо-типологическое развитие его прессы.

Во второй главе «Идейные искания дальневосточной печати» рассматриваются качественная сторона развития региональной печати, проявление ее роли как важного фактора культуры. Диссертант решила дать и расширенные приложения. В первомосвещены программы ведущих периодических изданий, в которых публиковались статьи и новости, посвященные культуре. Во втором приложении даны краткие биографические сведения наиболее известных редакторов, а в третьем — оглавления первых выпусков «Известий Восточного института» как пример вклада научного периодического издания в культуру Дальнего Востока России и в развитие связей с соседними государствами.

Диссертация структурно включает в себя введение, две главы, заключение, приложения и список использованных источников и литературы.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

История периодической печати Дальнего Востока в полной мере отразила развитие всего региона в социально-экономическом и культурном отношении. Обобщая в целом состояние печати, надо признать, что она внесла огромный вклад в дальневосточную региональную культуру, во все аспекты провинциальной жизни. На страницах журналов и газет нашли отражение не только первые рекламные сообщения о приезде на гастроли известных артистов, но и многие другие события в жизни Дальнего Востока России. Периодическая региональная печать была постоянно нацелена на актуальные проблемы и вопросы общественной жизни, ее прогрессивных и консервативных начал. Все это является ярким показателем профессиональной зрелости дальневосточных издателей и журналистов.

Появление первой дальневосточной газеты «Восточное Поморье» в 1865 г. стало возможным при определенном стечении обстоятельств: появлении целого ряда морских офицеров, начинавших службу на Дальне Востоке. Короткая жизнь газеты подтвердила, что общий уровень социально-экономического развития региона был еще весьма низок. Однако тенденции поступательного развития российского Дальнего Востока во всех его аспектах привели к тому, что в 80-х годах стало возможным издавать целый ряд конкурентоспособных газет («Владивосток», «Дальний Восток» и др.). Создание и функционирование системы печати на Дальнем Востоке в 1880−90-е годы явилось крупным шагом передовой русской культуры.

Деятельность дальневосточных журналистов Ф. К. Якимова («Восточное Поморье»), Н. В. Соллогуба и Н. В. Ремезова («Владивосток») показывает нам пример бескорыстного служения читателям своих изданий.

В 1895—1907 гг. создались объективные предпосылки появления большого количества новых журналов и газет. В это время окончательно сформировалась дальневосточная периодическая печать. В своей работе мы показали это через количественный и видо-типологический уровень развития прессы. Идейным мотивом функционирования и развития периодической печати стало бурное прогрессивное развитие региона.

Полемика между Н. В. Ремезовым («Владивосток») и В. П. Пановым («Дальний Восток») показывает, что дальневосточная пресса была не только не бескомпромиссна друг к другу, но и неоднородна. Тогда же возникает и научная периодическая печать («Записки Общества изучения Амурского края», «Известия Восточного института»).

Наиболее плодотворным и богатым событиями является третий период развития дальневосточной прессы — ее становление в 19 071 917 гг.

Печать и культура на Русском Дальнем Востоке в период с конца 1907 г., когда была подавлена революция в стране, и до начала 1917 г., когда свершилась новая, Февральская революция, прошли большой путь развития, отразив в нем «общее» и «особенное» этой непростой эпохи.

Как во всей русской печати, так и в российской культуре на региональном уровне это был период их наибольшего прогресса в досоветской истории, да, пожалуй, и более поздней советской эпохи, если иметь в виду количественное, типологическое многообразие развития печати и интенсивность роста культуры в регионе. В исследуемый период (1865−1917 гг.) пресса и культура на Дальнем.

Востоке не только зародились, но и продвинулись на новые, воссоединенные с Россией территории (ныне — Амурская область, Хабаровский и Приморский края), и одновременно с этим сделали значительный шаг в своем поступательном развитии. Возросла грамотность населения, что явилось следствием роста числа низших и средних учебных заведений в регионе. Зародилось профессиональное, от низшего по высшее (Восточный институт во Владивостоке) включительно, образованиевырос свой местный и значительный слой интеллигенции — учителя, инженеры, врачи, журналисты, библиотекари и т. д., среди которой заметное место занимала художественная интеллигенция — артисты, музыканты, поэты и прозаики, художники, архитекторы.

Все это с учетом роста городов и численности населения в регионе, появления в них такой же, как и в европейской части страны, инфраструктуры культуры, позволяет говорить о том, что в исследуемый период на Дальнем Востоке, главным образом в его южной части, сформировались как показатели культурного прогресса — культурная среда и повседневная культурная жизнь, составными частями которой были выход в свет газет и журналов, работа театров, музыкальных коллективов, художественных выставок и т. п.

Уровень и масштабы этих изменений, их проникновение в уездные города — Никольск-Уссурийский, Апексеевск, Троицкосавск и т. д. свидетельствуют о том, что несмотря на пионерный характер экономического и культурного освоения, российский Дальний Восток по уровню своего культурного развития сравнялся в этот период с наиболее развитыми европейскими провинциями России, а по периодической печати — и превзошел их, что объясняется спецификой региона: его самой большой в России оторванностью от культурных центров и значительно большим в этой связи значением для населения постоянной информации.

Пресса в культурной жизни региона играла ведущую роль. Она в силу своей специфики и уровня своего развития в регионе постоянно и активно духовно связывала местное, в основном переселенческое, население с «коренной» Россией, выносила на суд местного общественного мнения все основные, наиболее актуальные вопросы общественной жизни, как хозяйственно-экономические, так и культурно-политические, духовные.

Как и по всей России, на Дальнем Востоке в 1907;1917 гг. главным вопросом общественной жизни был вопрос о будущем страны. В отличие от европейских областей страны вследствие того, что Дальний Восток не знал помещичьего землевладения, а крестьяне, переселяясь на дальневосточные земли, надеялись на свободное их освоение, этот вопрос тесно увязывался с вопросом о путях и способах хозяйственного и всего культурного освоения и развития региона. В этом была одна из особенностей развития прессы и всей культуры на Дальнем Востоке в исследуемый период.

Другой особенностью было то, что здесь по существу не было того глубочайшего идейно-художественного, нравственного кризиса, в котором находилась русская культура в европейской части страны. Здесь не было сильного влияния модернистских направлений в развитии литературы и искусства и связанных с ними упадочнических настроений в среде художественной интеллигенции, как и деления ее на антагонистические группировки, что характерно для культуры европейской России этого периода. На наш взгляд, это объясняется стечением ряда обстоятельств: здесь не было той пресыщенности традиционными формами русского искусства, как это наблюдалось в Санкт-Петербурге и Москве, других крупнейших центрах отечественной культуры. И самое главное — здесь в этот период только происходил процесс становления русской художественной культуры, а становление, как известно, не может происходить иначе, как на основе освоения традиционных, классических форм и норм отечественной культуры.

Еще одной особенностью развития печати и культуры на Дальнем Востоке России является его неравномерность: если «пионерные» области региона, южные — нынешние Амурская область, Хабаровский и Приморский края в своем прогрессе значительно продвинулись вперед, то северная часть региона (Камчатка, Чукотка, Сахалин) весьма и весьма сильно отставали. Это объясняется их еще большей оторванностью, эпизодической (лишь в летнее время) связью с Владивостоком, а через него — со всей страной, и, что особенно важно, чрезвычайно малой заселенностью.

Подытоживая в целом количественное развитие прессы и культуры на Дальнем Востоке в 1865—1917 гг., следует подчеркнуть: их прогресс в эту эпоху — значительное достижение отечественной культуры на Востоке страны. Но изучение этой проблемы, региональной по масштабу, в силу специфики исследуемой эпохи и своеобразия занимаемого положения прессы и культуры в жизни общества, имеет, на наш взгляд, и качественный срез, что позволяет сделать несколько более широких выводов.

Во введении к работе в качестве теоретического, концептуального посыла мы отмечали: общество живет и развивается на основе сочетания как традиционных и консервативных начал, так и новаторских, прогрессивных, рожденных новейшим временем. Культура же представляет собой систему ценностных воззрений, охватывающих все сферы личного и общественного бытия человека на земле. Но у каждой исторической эпохи — свои приоритеты в системе ценностных воззрений, которыми современники и общество в целом руководствуются в повседневной жизни и которые позволяют отличать одну эпоху, одну цивилизацию от другой.

Россия до 1861 г., как известно, являлась страной христианского типа культуры, но с патриархальной православной цивилизацией. Реформы государственного и всего общественного устройства, начатые в 1861 г., вводили в ее культуру, в качестве приоритетных, новые ценностные ориентиры, рожденные европейской цивилизацией и, прежде всего, — ее опыт капиталистического предпринимательства и жизни на основе ценностей буржуазного общества. И эти годы (1907;1917) как раз и явились тем периодом, когда под воздействием новых, входивших в русскую жизнь «чужих» духовных ценностей в отечественной культуре начался кризисобщество, народ болезненно расставались с прежним, многовековым опытом жизни, с устоявшимися представлениями и ценностями.

Борцом за утверждение новых для России ценностей, их пропагандистом и агитатором в исследуемый период стала периодическая печать. В силу своей специфики — моментальности отражения на своих страницах текущей общественной жизни — она объективно отражала то, что давно уже назрело в недрах народной жизни — необходимость перемен, реформ. Но отражала в своем большинстве весьма однобоко. Независимо от своей политической принадлежности — к государственно-охранительному или общедемократическому направлениям, почти каждое периодическое издание объективно, независимо от своих собственных устремлений в большей или меньшей степени служило скорее революционному самоопределению населения, нежели воспитанию сдерживающего благоразумия. Это объясняется мировоззренческими основами издателей и редакторов газет и журналов, да по существу — и подавляющего большинства российской интеллигенции, не пришедшей еще к пониманию того, что только качественные изменения в мировоззрении человека и народа в целом (в том числе и рост культуры) могут служить основанием для глубоких, коренных преобразований государственного и всего общественного устройства. Они некритично восприняли принесенные с Запада идеи и ценности. Редакторы и издатели государственно-охранительного направления считали для себя главным более-менее лояльное отношение к существующей власти и всем проводимым ею мероприятиямв то время как редакторы и издатели революционного направления прессы преклонялись перед революцией, считая ее единственным выходом из всех бедствий, выходом к новой, лучшей жизни.

Остальные же области отечественной культуры — народное просвещение и профессиональное образование, наука, театр, музыка, литература, изобразительное искусство и т. д. — под воздействием изменений окружающей их действительности, которая плохо поддавалась постижению и освоению, попали в полосу кризиса. Они в силу своей специфики не могли так быстро, как печать, перестроиться, безболезненно принять идущие на смену новые ценности.

На Дальнем Востоке российская, славянская культура, перенесенная сюда вместе с переселенческим населением, подобного кризиса не испытывала как в силу пионерного характера освоения региона, так и по причине его неимоверно большой оторванности от центра страны. Все это, естественно, с учетом значительно возросшей под воздействием первой русской революции политизации населения, выводило периодическую печать в системе всех форм профессиональной культуры на роль ведущей силы в общественном развитии региона.

Разумеется, уровень влияния на читателей у разных изданий был различен: у крайне-радикальных, революционных партий изданий он был вышеу общедемократических газет и журналовниже, но при этом «охват» читательских масс несравненно шире. Еще меньше он был у изданий проправительственной охранительной ориентации, поскольку они одновременно и боялись революции, и желали сохранения существующего государственного строя, и в то же самое время не скрывали своего недовольства тем, как идут дела в России, медлительностью, малоэффективностью проводимых реформ, архаичностью государственного управления (самодержавие).

Общим же итогом деятельности прессы стало то, что недовольство существующим положением в стране и желание хоть как-то, хоть в чем-то содействовать его изменению получили широчайшее распространение среди населения. Усилению этих умонастроений, крайней их радикализации служила деятельность общедемократической печати и особенно — прессы революционной, принадлежавшей социалистическим партиям. Тем более, что в регионе среда, впитывающая крайне радикальные идеи, была довольно значительная. Быстро растущие дальневосточные города принимали в исследуемые годы огромные массы обездоленных, не сумевших благополучно устроиться в деревне крестьян-переселенцев. Обозленные тем, что не смогли, как рассчитывали, счастливо зажить на богатейших дальневосточных землях, они уже в силу этого становились горючим, взрывоопасным материалом.

Читатель в общей своей массе, даже из образованных слоев населения, не вдавался в тонкости идейно-политических исканий партий, движений, групп, находивших свое отражение в изданиях разных направлений. Он улавливал и впитывал в себя то общее умонастроение, которое было характерно и для всей прессы, и для всего общества: отрицание существующего государственного строя, необходимость крутых коренных перемен.

Участие России в первой мировой войне и ухудшение общего экономического положения в стране привели к тому, что накопленный взрывоопасный материал сработал. В России произошла новая, Февральская 1917 г. революция. И среди огромного числа периодических изданий на Дальнем Востоке России не нашлось ни одного, которое бы не приветствовало ее.

Комплексное исследование дальневосточной печати в 1895—1917 гг. дает основание сделать вывод, что основные идейно-политические направления общественно-культурной жизни были в тесной связи с общероссийским культурно-историческим процессом.

Настоящее исследование дальневосточной прессы позволяет высказать и следующие предложения: при изучении истории печати целесообразно отказаться от традиционного вычленения ее из общей истории и рассматривать прессу в тесной связи с экономической, политической и культурной жизнью региона и всей России.

Представленная нами группировка прессы по политическим направлениям является ярким подтверждением тому, какой широкий спектр всевозможных партий, движений, течений существовал тогда в обществе.

Материалы нашей диссертации открывают возможность для плодотворного исследования таких малоизученных тем, как:

• пресса и государственный аппарат;

• влияние прессы на ход развития политических процессов в обществе;

• личность редактора и успех издания;

• независимость прессы в демократическом обществе: реальность и иллюзии;

• пресса как фактор культуры.

Большие научные возможности открывает периодическая печать как источник информации в исследовании многих других направлений и проблем регионоведения, ранее запретных для науки и представляющих ныне, в условиях становления в нашей стране демократических начал, особую практическую значимость и привлекательность. Многие положения настоящей диссертации используются автором в чтении лекций по университетским курсам истории книжного дела и печати.