Песенная традиция татар-кряшен Бакалинского района Башкортостана

Изменения, произошедшие в постсоветский период, открыли широкие возможности не только для переосмысления и достоверного освещения накопленных знаний в области этногенеза татарского народа, его материальной и духовной культуры, но и поисков новых подходов в исследовании данной проблемы. Только за последние несколько лет ученые Татарстана опубликовали большое количество трудов по истории и этнографии татар1. Одной из наиболее сложных и спорных проблем этого направления остается вопрос классификации татарской этнической общности с ее довольно сложной структурой.

В этнокультурной дифференциации татар волго-уральского региона выделяются следующие этнические подразделения, называемые субэтносами: казанские, касимовские татары и татары-мишари [Исхаков, 2002, с. 16]. Однако на этом субэтническом уровне возникает проблема разделения татар на разные конфессиональные группы — мусульман и православных (крещеных). Крещеные татары (<кряшены) не укладываются в рамки указанных субэтносов, что позволяет считать их особой субконфессиональной общностью [Исхаков, 2002, с. 16].

Внутри этих субэтносов этнографы выделяют этнорегиональные группы. Например, центральные, чепецкие (кировские), пермские, оренбургские,.

1 Среди них необходимо выделить коллективную монографию «Татары» — М., 2001. тептяри' (казанские татары) — темниковские, лямбирские, сергачские (мишари). Отдельные группы входят и в состав крещеных татар, которые расселены, в основном, в Татарстане, Башкортостане, Удмуртии, Чувашии, а также в Кировской и Челябинской областях.

В вопросах региональной классификации татар-кряшен исследователи смешивают самые разные принципы: географический {восточнозакамская. западнозакамская, западнопредкамская группы), топонимический {нижнекамские, елабужские, заинско-шегилшпские, чистопольские, молъкеевские, бакалинскиё), этнонимический {нагайбаки).

Бакалинские — это этноконфессиональная группа татар-кряшен, имеющая общую историю с нагайбаками. К данной группе примыкают кряшены, проживающие в Илишевском и Шаранском районах Башкортостана, Муслюмовском и Мензелинском районах Татарстана. Все они объединены общей духовной традицией, имеют единую обрядовую и песенную систему. Поскольку территория их расселения занимает бассейн рек Сюнь и Ик, этномузыколог Г. М. Макаров предлагает называть их (аналогично наванию одной из групп восточных марийцев, проживающих здесь) икско-сюнъскшш кряшенами.

Предметом нашего исследования является лишь один сегмент данной традиции — культура татар-кряшен, проживающих в селах Бакалинского района Башкортостана, получивших свое название от кустового села Бакалы.

Научная литература располагает различными версиями об их происхождении. Одни исследователи считают этническим ядром кряшен данного региона казанских татар, переселенных после крещения в середине XVI века (см.: Кошелев). По другой версии — казанских татар, переселенных после крещения в XVIII веке (см.: Шакуров, Якупов). Третьи — относят предков кряшен Башкортостана к ногайско-кыпчакской группе, вышедших из.

Тептяри — приуральская группа татар, возникшая по причине вынужденного переселения казанских татар с середины XVI века. Слово тептяр образовалось от искаженного дяфтар (тетрадь), ибо казанские татары-переселенцы закрепляли свой договор с башкирами об аренде земли записями в тетрадях. центральных районов Казанского ханства (см.: Баязитова, Исхаков). Доказательством тому служат названия отдельных сел Бакалинского' района (Яца Балыклы, Дияшево), созвучных названиям сел Лаишевского (села Балыклы-Чукаево, Старый Яваш) и Мамадышского (с. Балыклы) районов. Состав местного населения увеличивался за счет крещения башкир, а также освобожденных из киргиз-кайсацкого (казахского) плена и насильно крещеных — персиян, афганцев, каракалпаков, турков, аравитян, армян, арабов и др.

С 1736 г. часть кряшен Уфимского уезда была определена в казацкую службу с целью осуществления военного надзора над местным населением и охраны восточной пограничной линии с Киргиз-кайсацкой ордой. Село Нагайбак переименовывается в крепость, постройку которой связывают с именем начальника Оренбургской экспедиции статского советника И. К. Кириллова. Казаки-кряшены жили в крепости Нагайбак и в близлежащих селах. О происхождении слова нагайбак исследователи выдвигают две версии. Одни связывают с именем собственным — мужским Нагайбак, а, точнее Нугайбек или женским — Нугайбикэ (см.: Шакуров). Другие трактуют это слово как «ногай-бек», т. е. «ногайский князь» (см.: Ахметзянов).

В 1842 году по причине сложности патрулирования восточной пограничной линии и под предлогом ее усиления казаков-нагайбаков переселяют на вновь созданную Верхне-Уральскую защитную линию вдоль пограничной полосы с Киргиз-Кайсацкой ордой. Переселенцы были поселены на территории Оренбургского и Троицкого округов. В память о былом проживании в Уфимской губернии нагайбаки сохранили некоторые названия сел — Кили (Кассель), Сарашлы (Остроленко), Балыклы (Париж) и др.

Таким образом, к XX веку произошло разделение татар-кряшеп на две группы: бакалипские (ныне кряшены Башкортостана) и нагайбаки (ныне кряшены Челябинской области). Освобожденная территория Уфимской губернии после переселения нагайбаков стала заселяться, чувашами, марийцами, русскими из Казанской губернии и близлежащих волостей. Крещеные чуваши и марийцы после переселения продолжали долгое время сохранять свои языческие обычаи.

Для данной группы татар-кряшен характерен ряд особенностей, отличающих их от других групп татар: сохранение старинных форм языка, песен, традиций, обычаев, личных имен. Этнокультурные черты группы татар-кряшен Башкортостана формировались под влиянием нескольких культурных пластов. В ее самобытности отразились древние традиции татар, элементы культуры ассимилированных в ее составе финно-угорских народов Поволжья и Приуралья и выходцев из Центральной Азии и Ближнего Востока. Под влиянием христианской религии и внутренней социальной организации казачьих обществ сложился особый менталитет бакалинских кряшен, сформировались отличительные черты в материальной и духовной культуре и в языке. Исследователи находят ряд признаков, позволяющих выделить отдельный бакалинский диалект (см.: Баязитова). Данный, фактически неизученный в татарской фольклористике песенный пласт существенно-раздвигает границы национального стиля, расширяет сферу фольклорных интонаций и дает представление о реальном многообразии и богатстве традиций народной-музыкалыюй культуры.

Если в современной этномузыкологии довольно активно ведется исследование народно-музыкального творчества региональных групп православных татар (см. первую главу диссертации), то работы по собиранию и изучению фольклора татар-кряшен Бакалинского района Башкортостана полностью отсутствуют. Именно это обстоятельство объясняет актуальность и выбор темы данной диссертации.

Объектом исследования является музыкальная культура одной из совершенно неизученных этнорегиональных групп православных татар.

Предметом исследования выступают поэтическая и музыкальная стороны народно-песенного творчества данной группы татар-кряшен.

Целью настоящей работы является рассмотрение песенной традиции татар-кряшен Бакалинского района Башкортостана, комплексное описание обрядово-песенной системы данной этноконфессиональной группы, анализ характерных особенностей поэтического и музыкального стилей с точки зрения выявления их этнорегиональной специфики.

В соответствии с обозначенной целью определяются основные задачи:

1) реконструирование традиционной обрядовой системы в рамках «внесемейного и семейного функционирования» Алъмеева, 1989, с. 10];

2) анализ поэтической организации песенного творчества данной этнотерриториальной группы с характеристикой особенностей содержания текстов, поэтического стиля и композиционного строения;

3) изучение музыкальной стилистики мелодики песен с выявлением этнорегиональной специфики: а) метроритмической организацииб) ладоинтонационной организации с выявлением интонационных стереотиповв) принципов формирования гетерофонной фактуры, и типов развитиямногоголосия.

Источниковой базой исследования послужили образцы, впервые записанные автором настоящей работы в селах Бакалинского района-республики Башкортостан в период с 2000 по 2006 годы. Всего обследовано 12 деревень: с. Бакалы, Умирово, Утарово, Ново-Илеково, Старо-Азмёево, Новые Маты, Старые Маты, Бузюрово, Петровка, Новые Балыклы, Курчеево, Нарат Чокыр. В своей работе автор использует данные некоторых местных краеведов, источники личного происхождения в виде воспоминаний пожилых этнофоров о проведении старинных обрядов, о характере их бытования, а также записи отдельных текстов уже не интонируемых обрядовых песен и т. д.

Методологической основой диссертации послужил комплекс теорий, сложившийся в отечественном теоретическом музыкознании. В данной работе мы опирались на методологические подходы, разработанные в трудах отечественных этномузыкологов К. Квитки, И: Земцовского, Э. Алексеева, а также на выводы исследований региональных историков (Д.Исхакова, Р. Хакимова), лингвистов (Ф.Баязитовой), этнографов (Р.Уразмановой,.

Ю.Мухаметшина), этномузыкологов (Н.Альмеевой, И. Нуриевой, Э. Каюмовой, З. Сайдашевой, Г. Кондратьева, О. Герасимова, Г. Макарова и других).

Работа состоит из введения, четырех глав, заключения, библиографии (130 наименований), приложения, комментарий и алфавитного указателя песен. Приложение представляет собой сборник нотных транскрипций собранных аудиозаписей в количестве 110 образцов. В основу систематизации его материала взят общепринятый принцип деления на обрядовый и необрядовый фольклор. Первый вид представлен в сборнике песнями* только семейно-бытового функционирования. К сожалению, песни аграрного календаря нам не удалось зафиксировать. Исключением является лишь одна песня, исполнявшаяся во время сенокоса (№ 51). Этот раздел сборника представлен гостевыми и свадебными (мэщлес нэм туй щырлары), поминальными песнями (улгэн кегиене искэ алу ашьг щырлары), песнями проводов солдата {солдат' озату щырлары), помочными песнями (омэ щыры). Второй раздел (необрядовый) включает лирические песни (озьгн нэм салмак квйлэр), напевы уличных гуляний* и деревенские напевы (урам нэм авыл квйлэре), такмаки и короткие напевы (такмаклар нэм кыска квйлэр). Однако, как отмечал и М. Нигмедзянов, это деление условно. В расположении песен внутри жанровых групп мы придерживались алфавитного принципа.

Йотирование образцов осуществлялось на основе теоретической концепции аналитической нотации Э. Е. Алексеева. В мелодике напевов сохранено своеобразие ладовой природы, не совпадающей иногда с тональной практикой европейской академической музыки. Поэтому при ключе выписываются только реально используемые знаки альтерации в порядке их появления в нотном тексте. Каждую огласовку согласных мы выделяем в нотах отдельной длительностью. При транскрипции соблюдается принцип диалектных особенностей местного говора и песенного произношения слов.

К сборнику прилагаются комментарии, в которых содержатся паспортные данные к песенным образцам с указанием времени, места фиксации и сведений об этнофорах, а также алфавитный указатель песен.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

Песенное искусство татар-кряшен Бакалинского района Башкортостана содержит в себе определённую специфику не только в рамках всех этнических групп татар-мусульман Волго-Камья, но и в рамках данной конфессиональной группы. Этнокультурные черты исследуемой группы формировались под влиянием нескольких пластов. Здесь обнаруживают себя особенности различных этнических культур: тюркских, финно-угорских, славянских. Нельзя не учитывать в этом плане и стадиальность в усвоениях этих культур.

Ведущую роль в хозяйстве кряшен играло земледелие, определившее весь их жизненный уклад. Совместный труд сплачивал людей, усиливал чувство коллективизма. Этому способствовало проведение народных праздников, связанных с культом земледелия. Не случайно все обряды аграрного календаря отмечались преимущественно в первой половине года (от зимнего солнцеворота до летнего), т. е. в наиболее важный для земледельца срок, обозначенный временем пробуждения сил природы.

В настоящее время в среде бакалинских кряшен продолжают отмечаться обряд зимнего солнцестояния Нардуган, Масленица, Пасха, а из летних — Семик, Троица, Петров день, в недавнем прошлом функционировал обряд вызывания дождя («карга боткасы»). Праздники проводятся теперь формально, без соблюдения всех ритуалов, а больше по привычке, по воспоминаниям.

Основной функциональной направленностью весенних праздников было обеспечение скорейшего пробуждения природы, стимулирование роста зерновых, сохранение здоровья и сил земледельца. Функции летнего праздничного цикла заключались не только в ускорении роста и сохранении урожая, но и в передаче могущественных сил природы человеку (в особенности девушкам). Летние праздники давали положительный заряд людям на весь предстоящий зимний период. Летние хороводы способствовали созданию условий для знакомства и общения молодежи. Со временем традиционные обряды стали терять свою аграрную направленность, свой религиозно-магический подтекст, превратившись постепенно в развлекательно-игровые праздники.

Симбиоз различных культур в этногенезе бакалинских кряшен способствовал взаимовлиянию языческих, христианских и мусульманских традиций и в. обрядовом творчестве. Язычники-марийцы, являющиеся основателями сел Старо-Азмеево, Нарат-Чокыр, с течением времени растворившиеся в среде татар-кряшен, широко праздновали семик, то есть седьмой четверг после Пасхи. Однако языческие корни этого праздника были связаны с приветствием первой зелени на деревьях, с почитанием первого распустившегосядерева — березки. С усилением христианства, Семик 1 постепенно был вытеснен Троицей и превратился в подготовительный этап празднования Троицы. В селе Старо-Азмеево особенно широко праздновался Семик. Он проводился на горе с названием «Симет may» (гора Семик). По сей-день в данном селе с этимназванием функционирует ансамбль татар-кряшен. Народные праздники, бытовавшие в старину среди татар и башкир, посвященные решению важных общественных вопросов (ощыен / йыйын, майдан), также постепенно1 были переориентированы на христианские (Троица,.

Петров день).

Некоторые традиционные праздники, популярные среди татар-кряшен Татарстана, у кряшен Бакалинского района не отмечаются. К таким можно отнести широко распространенный в Заказанье, Нижнекамске, Набережных i Челнах обряд «шыйлык» (от тюркского — «сыйлык», что значит «угощение»),.

1 представляющий коллективное гуляние на лоне природы (по Баязитовой) или освещение семян перед севом (по Уразмановой). Но, по мнению филолога Ф. Баязитовой, бытовал без названия в виде большого коллективного застолья, устраиваемого во дворе {Баязитова, 1995, с. 37). В отношении празднования Петрова дня Ф. Баязитова указывает дату 14−15 июля, в то время как бакалинские татары-кряшены (как и весь, христианский мир) отмечает этот праздник 12 июля. Использование жертвенного барана в ритуале этого дня роднит их с аналогичным ритуалом отатарившейся мордвы (Баязитова, 1995, с. 56). Жертвоприношение, отмеченное у других групп татар-кряшен (а также у других народов волго-уральского региона), проводилось во время празднования сабантуя и было направлено на обеспечение хорошего урожая яровых.

Все календарные праздники сопровождались ритуальными песнями, некоторые из которых исполнялись только раз в году по случаю определенного обряда (например, масленичные песни). Календарные песни летнего цикла (семицкие, троицкие, сенокосные) исполняются на напевы семейного функционирования. Бытование этих обрядов по сей деньпозволяет предположить, что они и раньше исполнялись на эти напевы, хотя нельзя исключать и существование особых календарных напевов, ныне безвозвратно утерянных.

В отличие от обрядов аграрного календаря в песенной традиции бакалинских кряшен наибольшую сохранность показали обряды семейного функционирования и сопутствующие им песни. Нами были зафиксированы особенности проведения гостевого, свадебного, родильного ритуалов, а также обряда проводов солдата1. Некоторые из этих обрядов продолжают функционировать по сей день. Проведение свадебного обряда у бакалинских кряшен во многом совпадает с аналогичным обрядом других локальных традиций татар-кряшен. Расхождения касаются отдельных ритуальных действ. К примеру, описанный Ф. Баязитовой обряд открытия лица невесты («бвркэнчек ачу»), у бакалинских кряшен обнаружен не был. Более того, на вопрос: существовавал ли этот ритуал в прошлом? — этнофоры отвечали, что прятанье лица невесты характерно для татар-мусульман, а они — православные. С другой стороны сохранение подобного обряда среди нагайбаков наводит на мысль, что данный ритуал все же имел место в бакалинской традиции, но был забыт и/или вытеснен другими действами. Обряд стрельбы из ружей, зафиксированный у бакалинских кряшен и бытовавший еще в начале XX в., был характерен для свадебной обрядности многих тюркских нapoдoв^ (башкир, сибирских, касимовских, темниковских татар, татар-мишар, азербайджанцев и др.).

Несмотря на то, что в разных местностях этот обряд проводился в различные моменты свадьбы, он выполнял единственную функцию — оберега молодых от нечистой силы.

Таким образом, если традиционные семейные обряды с соблюдением характерных ритуалов и пением обрядовых песен еще бытуют среди местного населения, то особенности проведения обрядов календарного цикла, так же, как и тексты календарных песен, сохранились преимущественно в воспоминаниях пожилых информаторов.

Анализ поэтической организации песенного творчества бакалинских кряшен выявил большую близость с песенной поэтикой других локальных групп татар-кряшен. Эта общность выражена в следующем:

— в опоре на 10−11 сложный стих в протяжных песнях (в отличие от 91 Осложного стиха в песнях татар-мусульман);

— в незакрепленности текста за определенным напевом, в результате чего один мелодический тип может обслуживать разные по содержанию поэтические тексты, т. е. представлять разные жанры;

— в использовании объективных образов, связанных с коллективным мышлением кряшен и устойчивых словесных выражений, таких как биек may (высокая гора), туганнар (родные), щырлашырга куцелле (весело петь), аерылмас дуслар (неразлучные друзья), щиккэн атлар (запряженные кони), сез генэ уйларымда (только вы в моих мыслях), гомер (жизнь) и др. Тексты песен бакалинцев наиболее близки к песенной поэтике татар-кряшен, проживающих в Балтасинском, Елабужском и Мензелинском районах Татарстана (и, напротив, менее схожи с песенными текстами кряшен Апастовского района), что свидетельствует об общности музыкально-поэтической традиции этих групп татар-кряшен и доказывает теорию постепенного продвижения кряшен от мест их компактного проживания на восток.

— в большой популярности шестистиховой композиции песенной строфы, образованной путем повтора начальной фразы второй / четвертой поэтической строки.

— в использовании множества дополнительных частиц.

С другой стороны обилие словообрывов, повторов слов, огласовок согласных, введение дополнительных гласных, использование рефренных вставок, междометий сближает бакалинскую песенность с русскими протяжными песнями, что свидетельствует не только о влиянии русской песенной традиции, но и о присутствии русского компонента в этногенезе бакалинских татар-кряшен.

В области ритма напевы бакалинских кряшен тесно связаны как с этнокультурой мусульман (в частности казанских татар), так и немусульман Волго-Камья. С первыми их объединяет использование ритмических особенностей более ранних жанровых пластов (такмака) и более поздних — типовых ритмов кыска квй, авыл кее. Со вторыми — типовые ритмы напевов ^ обрядового фольклора, основанные на принципах квантитативного метра. В частности, метроритмическая1- организация песен бакалинских кряшен близка к ритмическому строению чувашских народных песен в плане использования мелких структурных единиц (ритмических ячеек по Кондратьеву), совпадающих по своему внутреннему строению^ и способам варьирования. Аналогично песенной традиции заинско-шешминских кряшен у бакалинцев также было обнаружено существование «ритмических клише» (Альмеева) в рамках фразы-стиха и полустрофы, реализующихся в разных ладоинтонационных типах. Незакрепленность текста за конкретным напевом предполагает корректировку текста с целью приспосабливания его к данной метроритмической схеме, что достигается путем дробления или слияния длительностей, введения дополнительных частиц, повторов, объединения или пропуска гласных.

С точки зрения ладоинтонационной* организации песенная традиция бакалинских кряшен является частью ангемитонной (пентатонной) системы народов Волго-Камья (тюркских и угрофинских), однако заметно отличается спецификой интонационного мышления. Это сказывается* в полном отсутствии ангемитонных трихордных попевок, свойственных тюркам Волго-Камья. Для мелодики их старинных песен характерно наличие «славянской» интонационной модели квинтового нисходящего трихорда в последовании большой секунды и чистой кварты.

Особенно специфично многоголосие коллективного пения бакалинцев, заметно отличающееся не только от кряшен Татарстана, но и от нагайбаков. С полной уверенностью можно констатировать, что в этой сфере кряшены Башкортостана сохранили в своей песенной культуре особенности ранних пластов русского гетерофонного пения, тогда как нагайбаки Челябинской области подверглись влиянию более позднего русского казачьего многоголосия.

В данной работе впервые предметом научного рассмотрения становится комплексное изучение песенной традиции бакалинских кряшен. В татарскую фольклористику вводятся новые нотные транскрипции песен, в т. ч. в гетерофонной фактуре, существенно раздвигающие границы национального стиля и дающие представление О' реальном многообразии традиционной народной* музыкальной культуры. Выявляются общие и отличительные черты бакалинской песенной традиции в сравнении с фольклором смежных народов.

Таким образом, традиционный фольклор татар-кряшен Бакалинского района состоит из элементов различных этнических культур (казанские татары, башкиры, чуваши, удмурты, марийцы, мордва, русские и др.), каждая из которых оказала заметное влияние на духовную культуру местных кряшен. Несмотря на то, что татарский язык был долгое время языком межнационального общения, можно говорить о существовании в данном регионе билингвизма — фольклорного двуязычия. Это сформированное веками уникальное явление и представляет собой бакалинскую традицию, оценивающуюся нами как самостоятельное этнокультурное образование, не имеющее аналогий в фольклорных системах других народов.

Изучение песенной традиции бакалинских кряшен является лишь началом исследования духовной культуры татар-кряшен, проживающих в бассейне рек Сюнь и Ик. Рассмотрение духовной культуры отдельно взятых локально-территориальных групп татар-кряшен позволит составить целостную картину фольклора православных татар, общетатарского фольклора и шире — фольклора всего пространства Урало-Поволжья.