Общая теория социально-трудовых отношений и перспективы их демократического регулирования в современной России

Актуальность исследования. Наука — познавательная сторона практики (преобразовательной деятельности). Когда меняются исторические условия практической деятельности, когда надо «привязать» научные истины «к обстоятельствам места и времени», тогда требуется развить, углубить, пересмотреть и даже заменить прежние научные представления, выработать новые подходы и новые теории. Потребность такого типа сформировалась в современной России применительно и к об-ществознанию в целом, и к важнейшим его отраслям.

Наука обладает способностью предвидеть, более того — это основная функция её фундаментальных разработок. Именно поэтому наука не обязана дожидаться, когда перемены исторического масштаба произойдут фактически, когда выявятся и будут взяты на учёт все их итоги. Фундаментальная наука начинает изучать исторические перемены и их последствия заранее, а именно когда они вызревают до фазы реально возможного варианта исторического будущего.

Фундаментальная наука способна изучать предстоящие перемены не только в целом (вообще), но и предметно, то есть выделяя важнейшие содержательные процессы общественно-экономической жизни, например, трудовые отношения. Именно этим объясняется, что автор данной работы обратился к фундаментальным исследованиям труда и трудовых отношений ещё в начале 80-х годов, рассчитывая выработать новые принципиальные подходы и осуществить новые теоретические разработки. Первые этапы такой работы дали, как полагает автор, полезные результаты. Часть из них опубликована в 1982;86 гг. Однако исторические перемены, назревание которых стало импульсом упомянутых разработок, развернулись в действительности. Четвёртая русская революция стала реальностью.

Участие в революционных событиях и синхронное теоретическое осмысление переходных процессов подвели автора к необходимости возобновить фундаментальное (общетеоретическое) исследование социально-трудовых отношений с практической его ориентацией на становление их демократического регулирования в новой России.

Труд, трудовые отношения, общественные отношения, так или иначе существенно связанные с трудом, несомненно относятся к разряду стержневых в обществе. В реальных общественных условиях труда и в реальных отношениях по поводу труда произошли и продолжают происходить кардинальные перемены. А вместе с тем сформировавшиеся в XX веке и господствующие в отечественном обществоведении теоретические представления о трудовых процессах и отношениях остаются в основном неизменными. Потребность осмыслить перемены не только оперативно (в режиме, обеспечивающем своевременную оперативную реакцию), а и системно, на уровне фундаментальных знаний в последние десятилетия даёт о себе знать.

Трудовые отношения, взятые не узко производственно, а в их полном общественном контексте, столь комплексны и столь укоренены вог всю ткань общественной жизни, что актуальность их существенного научного переосмысления прямо сопряжена с кардинальными, действительно историческими переменами в жизни общества. Так что не будет ни малейшей натяжки, если станем обсуждать и выяснять актуальность инвентаризации и развития фундаментальных знаний о труде и трудовых отношениях, отправляясь от назревших или совершающихся кардинальных (коренных) перемен в российском обществе, то есть от перемен исторического масштаба. Это соответствует месту труда и трудовых отношений в ряду содержательных (каркасных, основных) общественных процессов. Именно в виде состояния таких процессов вызревает необходимость и закрепляются результаты крупных общественных перемен. и.

Каковы же потребности исторических перемен? Каковы сами эти перемены? В каких главных направлениях обозначились их последствия? В каких плоскостях (общественных пространствах) расположились результаты перемен?

Все эти вопросы касаются исторических сдвигов, не могущих не вызвать существенные сдвиги в трудовых отношениях и труде. Важнейшими из исторических сдвигов соискателю представляются следующие.

1. Тоталитарный строй, будучи в принципе общественной деформацией (перманентно кризисным общественным устройством), пережил в 50−70-е годы фазу загнивания и разложения (по терминологии КПСС, фазу «застоя»), противостоять которым не смогли хорошо организованные и великолепно скоординированные усилия тоталитарной власти1.

Загнивание и разложение (как следствие деформированности) отчётливо проявлялись в характере труда и трудовых отношений — прежде всего в неспособности провести демократизацию социально-трудовых отношений. Попытки провести оздоровительные реформы предпринимались неоднократно, но реальным финальным результатом оказывалась эскалация загнивания и разложения организации труда, трудовой морали, систем стимулирования, трудовых мотиваций.

2. Тоталитарный строй в СССР предпринял попытку перестройки, то есть попытку самореформирования, «революции сверху».

Опыт перестройки в СССР подтвердил выводы тех, кто считал тоталитарный строй неспособным к самореформированию из-за отсутствия.

1 Раскрытию существа тоталитарного строя в СССР как казарменном деформации социализма посвящен ряд публикаций автора и других представ1гтелей научной школы, к которой принадлежит автор. См., например: Очерки политической экономии социализма / Под ред. академика Н. П. Федоренко. М: Наука. 1988. — С.57−65- Б. В. Ракитский, Г. Я. Ракитская. Стратегия и тактика перестройки. М.: Наука. 1990. -С.20−43- Б.Ракитский.- Основы теории переходного периода / В кн.: Через тернии / Сост.ААПротащик. М.: Прогресс. 1990. — С.264−270. адекватного субъекта — исторически влиятельной общественной силы, способной осуществить (или заставить осуществить) самореформирование. Опыт показал также, что общественная сила, выступающая против самореформирования, как раз была — это тоталитарная КПСС.

В период перестройки практически выяснялось, является ли советское общество деформированным социалистическим или же оно является казарменным перерождением общества. Вопрос был крайне актуален для уяснения перспектив активизации общественных сил для разрешения революционной ситуации (так называемого системного кризиса).

Ответ на этот вопрос не был получен. Период перестройки был исторически крайне коротким, можно сказать, прерванным. Но он обнажил существо проблемы и бросил наличным общественным слоям вызов активно включаться в изменение общественных условий жизни, а через них — и общественных условий труда. Трудовые слои общества не успели ответить на этот вызов, исключая, разве что, шахтёрское рабочее движение и разрозненные забастовки в разных отраслях.

Ряд существенных фактов, событий и обстоятельств позволяет предположить, что продолжение перестройки как «революции сверху» сформировало бы условия для активизации трудящейся массы и её более весомого участия в исторических преобразованиях. К обнадёживающим событиям тех лет можно отнести создание советов трудовых коллективов на предприятияхпринятие Закона СССР «О государственных предприятиях (объединениях)» (1987 г.) — явочное освоение забастовки как формы массового конструктивного давления на администрацию и властисоздание в 1989;1990 гг. забастовочных комитетов и рабочих комиссий по контролю за выполнением достигнутых соглашенийвозникновение новых демократических (свободных) профсоюзов и других демократических организацийвведение альтернативных выборов и начавшееся оживление мёртвых прежде, фактически назначаемых советовзаметную демократизацию союзной законодательной властивведение гласности (при одновременном, правда, усилении цензуры) и т. п.

3. Развитие событий привело к перемене типа политической власти в России втечение 1990;1991 г. г.

Последовавшие за политическим переворотом (в августе 1991 г.) коренные реформы в хозяйстве, в собственности, в социальной сфере, в государственном устройстве и государственном строительстве (включая введение многопартийности и новый федерализм), в идеологической обстановке (конституционный запрет государственной идеологии, запрет цензуры и т. п.) — все эти коренные преобразования позволяют определить характер общественных перемен как революцию, четвёртую русскую революцию, антитоталитарную и антиимперскую по своей пафосной направленности (то есть «против чего революция, что она отрицала в истории?»). Что касается содержательной направленности четвёртой русской революции (то есть аза что она, ради чего?"), то её исторической задачей был выход общества из тоталитарного состояния как исторического тупика, выход в сторону демократического общества (либо буржуазно-демократического, либо народно-демократического — в зависимости от соотношения общественных сил).

Кардинальные перемены в собственности, в механизме хозяйствования (так называемый переход к рыночной экономике), шоковый метод осуществления реформ и многие иные столь же коренные перемены по сути дела привели к фактическому осуществлению необъявленных революционных реформ всей системы социально-трудовых отношений. Однако полноценного объёмного анализа реальных перемен в социально-трудовых отношениях в России 90-х годов пока ещё нет.

4. Переходные реформы в послереволюционной России завершены (в основном к середине 90-х годов). С тех пор вот уже несколько лет предпринимаются попытки перейти к объявленному ещё в 1995;1996 гг. новому этапу реформ", перейти «от инфляционного этапа к инвестиционному этапу».

Трудности налаживания общественного воспроизводства на новых основаниях не опровергают, а только подчёркивают факт ликвидации прежних основ. Кардинально изменены основы функционирования хозяйства, социальной сферы, всех иных сфер жизни общества. Прежний тоталитарный строй перестал существовать. Новые экономические и общественные порядки возникли. В их составе и новые общественные условия труда и трудовых отношений. Но это только одна сторона дела.

Другая состоит вот в чём. Трудности «запуска» нового капитализма («рыночной экономики») в России поначалу наводили на мысль, а теперь приводят к выводу, что функционирование нынешней российской экономики не удаётся удовлетворительно описать ни моделями А. Смита и Д. Рикардо, ни моделями К. Маркса, ни моделью Д. Кейнса, ни моделями фундаменталистского либерализма, ни иными моделями, описывающими развивающееся (воспроизводящееся на собственной основе) капиталистическое хозяйство. Стало быть, правомерен вопрос: а применимы ли к нынешним трудовым отношениям в России и соответствующие теории капиталистических трудовых отношений (отношений труда и капитала)? V.

И более того: жизнеспособны ли вообще экономические и социальные порядки, сложившиеся в современной России? Не вышла ли Россия из тоталитарной деформации в иную деформацию, то есть из одного перманентно кризисного состояния в другое перманентно кризисное, из одного исторического тупика в другой исторический тупик?

Этот вопрос заставляет посмотреть на современные проблемы труда и трудовых отношений в России ещё с одной (остро актуальной) точки зрения. А именно: складываются ли и развиваются ли эти отношения в общественных условиях, установившихся «всерьёз и надолго»? Или же имеющиеся в нынешней России общественные условия труда и трудовых отношений недолговечны, вынуждены будут перемениться, вызывая в ближайшем будущем новые существенные пертурбации в организации, условиях и оплате труда, во взаимоотношениях работодателей и работников, в занятости, в конкуренции на рынках труда и т. п.

5. Характер осуществлённых в 90-е годы реформ отечественная общественная наука осмысливает (притом вполне правомерно), как правило, в двух отношениях: а) эти реформы были шоковыми (по методу проведения). Из этого проистекают выводы о их недемократичности, фактической принудительности для массы населения, а потому и выводы об отчуждённости большинства населения от результатов реформ и о социально-психологических («ценностных») затруднениях включения населения и трудящихся в новые порядкиб) эти реформы были первоначальным накоплением капитала (по целевому назначению) со всеми вытекающими отсюда социально-экономическими следствиями, описанными, допустим, в главе 24 первого тома «Капитала» К.Маркса. Для современных условий в описании этих следствий нередко (иногда даже на государственном уровне) используется терминология типа «экономический геноцид населения», «ограбление», «разграбление страны», «мародёрство» и т. п. Либеральный лагерь называет то же самое «перемещением России в точку невозврата».

Однако, сколь ни важны два названных аспекта анализа характера (да и результатов) проведённых реформ, есть ещё равноценно важный третий аспект, который до сих пор крайне недостаточно вовлечён в анализ. Это глобализационный аспект российских рыночных реформ и их результатов. Господствующее представление о соотношении российских реформ и глобализации: Россия все еще не вовлечена в процессы глобализации, ей еще предстоит сделать выбор — остаться или не оставаться за рамками этих процессов.

Однако ещё в 90-е годы по программе МВФ в России проведены шоковые реформы глобализационного типа, в ходе и в результате которых Россия включена в мировое хозяйство как страна-донор международного финансового капитала, как страна зависимая. Упорные и тяжёлые, надо признать, усилия Президента В. В. Путина и его Правительства освободиться от фактора внешней зависимости доказывают, что это так. Глобализация для России не впереди, она для неё состоялась. Она состоялась и для отечественных товаропроизводителей, и для наёмных работников. «Открытая экономика» ввергла их без всякого времени на подготовку, рывком, «большим скачком» в среду международной конкуренции на рынках сырья, капиталов, товаров и рабочей силы. Жёсткость критериев минимально достаточной для выживания эффективности резко возросла. Вопрос стал так: кто не может конкурировать на мировом рынке, должен покинуть и отечественный рынок. Вместо ожидавшегося оздоровительного воздействия конкуренции в этих условиях развился уход отечественного производителя «в тень», в подполье, в криминал.

Приходится зафиксировать первостепенную важность влияния глобализации на социально-экономические процессы в России, включая труд и трудовые отношения.

Таким образом, актуальность исследования труда и трудовых отношений в современной России складывается под воздействием ряда факторов. Требуется не только обобщать новые явления и тенденции в труде и трудовых отношениях, как это и делают обычно исследователи-трудовики в обстановке установившейся и качественно воспроизводящейся общественно-экономической формации. Требуется в должной мере (требуемой наукой и практикой) увязать изучение социально-трудовых проблем с происшедшими, происходящими и предстоящими сдвигами в общественном устройстве, в общественных условиях труда и трудовых отношений. Требуется также не забыть и глобапизационные аспекты.

Так понимаемая актуальность существенного развития представлений о труде и трудовых отношениях предопределяет цели, характер, методологию и содержание настоящего диссертационного исследования.

Цель исследования двоякая:

— выработать общую теорию социально-трудовых отношений;

— обосновать круг узловых приоритетных социально-трудовых проблем и предметно разработать методологические подходы к исследованию каждой из них, вовлекая в содержательное рассмотрение наиболее злободневные аспекты современной российской практики.

Степень разработанности проблемы. Общей теории социально-трудовых отношений пока нет, хотя сама категория предложена как фундаментальная и обоснована мною примерно 20 лет назад. Проблемное видение социально-трудовой практики, напротив, широко распространено, хотя не в целостно-структурированном, а в фрагментарном виде.

Исследование опирается на вековые усилия отечественных исследователей-трудовиков и практиков-трудовиков. Россия может гордиться своим сообществом трудовиков — ровным по составу, конструктивно взаимодействующим и, по большому счету, продолжающим традиции русской интеллигенции.

Сталинская эпоха стерла много научных имен и публикаций. Историкам социологии труда и экономики труда предстоит еще показать, что социально-трудовые проблемы в первой половине XX века в нашей стране исследовал не один только С. Г. Струмилин.

С конца 50-х годов исследования трудовых проблем начинаются практически заново. Вырастает сильная и ровная когорта ученых и практиков управления трудом. Их первая волна: А. Г. Аганбегян, Е. И. Капустин, Л. А. Костин, В. Ф. Майер, Е. Л. Маневич, С. С. Новожилов, Б. М. Сухаревский. Их вторая волна: Е. Г. Антосенков, Р. А. Баткаев, Б. Д. Бреев, Э. Б. Гилинская, Л. С. Дегтярь, Р. Н. Евстигнеев, Г. А. Егиазарян, Т. И. Заславская, Н. А. Климов, Ю. П. Кокин, В. Г. Костаков, А. Э. Котляр, Л. Э. Кунельский, В. Г. Зинин, И. С. Маслова, К. И. Микульский, Г. В. Мильнер, М. А. Можина, Б. В. Ракитский, Н. М. Римашевская, В. М. Рутгайзер, А. И. Смирнов, Г. Н. Черкасов, С. И. Шкурко, Г. А. Яременко.

Их третья волна: В. В. Адамчук, В. Н. Бобков, Н. А. Волгин, Л. Г. Зубова, Е. Д. Катульский, Р. П. Колосова, В. Д. Роик, О. П. Саенко, А. Н. Шохин, Р. А. Яковлев.

Значительный вклад внесли социологи труда и философыА.М.Арзамасцев, Г. Н. Волков, В. И. Герчиков, Л. А. Гордон, Ю. Н. Давыдов, А. К. Зайцев, Э. В. Клопов, О. И. Шкаратан, ЯЛ. Эйдельман, В. А. Ядов.

В период перестройки и кардинальных рыночных реформ выдвинулись новые имена: В. А. Борисов, В. С. Буланов, Е. Ш. Гонтмахер, М. В. Грачев, А. Л. Жуков, И. Е. Заславский, А. В. Кашепов, И. Я. Киселев,.

A.И.Колганов, В. Ф. Колосов, К. Д. Крылов, И. Н. Мысляева, Ю. Г. Одегов,.

B.И.Плакся, Ф. Т. Прокопов, Э. Н. Рудык, Т. Я. Четвернина, А. И. Щербаков.

Обстановка глубоких социально-структурных реформ, осложненная аспектом неблагоприятной для России глобализации, приблизила к социальной п социально-трудовой проблематике таких российских лидеров макроанализа, как С. Ю. Глазьев, В. В. Ивантер, Д. С. Львов, В. Л. Перламутров, Н. Я. Петраков, Ю. В. Яременко.

Без богатейших практических, прикладных и фундаментальных разработок советского и современного периода не было бы возможности задаться исследовательскими целями, сформулированными выше.

Предмет исследования — социально-трудовые отношения как качественно определенная система, закономерности их формирования, развития и преобразования.

Объект исследования — общество в его конкретно-исторических состояниях, его экономическая, политическая и социальная системы, социально-групповая структура, государство и другие институты.

Основные задачи исследования: • - осуществить научную постановку проблемы систематизации социально-трудовых отношений, определить познавательные задачи и возможности общей теории, а также ее познавательно-практическую направленность;

— обозначить методологический подход, способный обеспечить исследовательские цели и задачи;

— выстроить общую теорию социально-трудовых отношений;

— рассмотреть социально-трудовые отношения в актуальном целостном контексте развития современной России;

— обосновать проблемную структуру социально-трудовых отношений, выделить круг узловых приоритетных социально-трудовых проблем;

— каждую из приоритетных социально-трудовых проблем рассмотреть под углом зрения становления демократического регулирования социально-трудовых отношений в современной России.

Методологической базой исследования является целостнообще-ствоведческий подход, зародившийся в XIX веке и восстановленный в советской экономической науке в 70-е годы XX века одной из отечественных научных школ, к которой принадлежит и соискатель. Особенности целостнообществоведческого подхода специально описаны в диссертации (см. Приложение № 3). В сжатом виде этот подход может быть изложен следующим образом.

Методология существует слитно с исследовательским процессом. Свойство ее сущностной целостности (монизма) обеспечивается в общественных науках связанностью с определенной идеологией. Социальная структурность общественной практики порождает множественность идеологий, множественность методологий и социальную структурность научного знания об обществе. Только классово дифференцированное обществоведение удовлетворяет потребности общественной практики.

Целостнообществоведческий подход социально ориентирован на идеологию последовательного (или реального) гуманизма. Эта идеология предельно сознательно, открыто и радикально выражает стратегические (коренные) и конкретно-исторические интересы трудящихся классов в общественном прогрессе, в том числе применительно к современной России — конкретно-исторические интересы трудящихся по последовательной демократизации социально-трудовых отношений, возвышению общественных условий и способов трудовой жизнедеятельности.

Главная особенность использования целостнообществоведческого подхода — выделение предмета в актуальном целостном контексте.

Целостность общественного контекста, в котором изучается любой специальный предмет любой отрасли (дисциплины) обществоведения, позволяет сохранять в подлинном (не препарированном научной дисциплиной) жизненном виде все существенные взаимосвязи предмета с реальностью. В силу большой сложности общественных явлений круг существенных связей подвижен, изменчив, гибок. Обеспечивает ли какое бы то ни было даже самое тщательное научное препарирование действительности (ради более удобного изучения предмета) необходимую и достаточную полноту круга существенных связей предмета с общественной реальностью? По нашему мнению, едва ли. И уж точно — далеко не всегда. Целостно же обществоведческий подход не препарирует общественную реальность для изучения, а сохраняет её целиком в процессе изучения как целостный реальный жизненный контекст бытия изучаемого предмета.

Это во-первых. Во-вторых, целостнообществоведческий подход предлагает научно обоснованный ориентир для выявления круга действительно существенных взаимосвязей предмета изучения с иными реалиями. Целостный контекст огромен, бесконечен в своих конкретностях, помноженных на динамичность. Как выбрать, сгруппировать существенное, выделить существенное в смеси существенного и несущественного?

Решение задачи таково: предмет изучения следует выделять не в целостном общественном контексте вообще, а в актуальном целостном контексте. Это значит, что целостный контекст и изучаемый предмет в этом контексте берутся не абсолютно, а относительно, а именно применительно к задачам практики, то есть актуально. Истина практична, процесс истины имеет положительный (конструктивный) смысл не иначе, как сторона практики, для практики.

Целостнообществоведческий подход — всегда конкретно-исторический. Это вытекает из принципа практической актуальности знания, из рассмотрения целостного общественного контекста в актуальном измерении. Конкретно-исторический подход означает, что достоверными являются и признаются не любые знания, взятые вне исторического времени и пространства, а непременно соотнесённые со временем и пространством общественной практики, для которой они актуальны. Почти прямое следствие из этого — признание вздорными идей трансплантации практического зарубежного опыта, если не учтены социокультурные сходства и различия стран и их общественной практики.

При целостнообществоведческом подходе совершенно иначе, чем при иных методологиях, стоит и решается проблема конкретности и практической пригодности теоретического знания. Знание, добытое с помощью целостнообществоведческой методологии, сохраняет в себе отражение связи предмета с актуальным целостным контекстом. Это изначально придаёт ему высокую меру практической пригодности. Этот вывод можно выразить и по-другому: сущностное знание, полученное на основе целостнообществоведческого метода, обладает свойствами особой конкретности. Конкретность в нём как бы архивирована (свёрнута) и легко и эффективно разворачивается. Это можно обозначать (трактовать) терминами «жизненность», «практичность». Привычно представление о конкретном как о детальном описании устройства. А ведь конкретное — это единство многообразного, целостная полнота связей и отношений.

При пользовании целостнообществоведческим подходом перед исследователем всегда стоит задача соблюдения меры целостности знания как меры необходимой и достаточной практичности. Проблема «раздви-жения» целостного до достаточно целостного, или (что то же) проблема удержания предмета в пространстве актуального целостного контекстаэто проблема охвата всего, существенного для практики, проблема обеспечения достаточной (практически актуальной) конкретности как теоретического, так и прикладного знания.

Основные результаты, полученные лично соискателем, и их научная новизна:

— выработана общая теория социально-трудовых отношений. Методологически и содержательно она является научно новой и завершенной;

— в процессе разработки общей теории социально-трудовых отношений предложены или раскрыты по-новому несколько фундаментальных категорий («социально-трудовые отношения», «тип жизнедеятельности класса», «отношение к труду», «социальный тип трудовой судьбы», «социальное положение», «социальные силы», «соотношение социальных сил», «трудовая социализация» и др.);

— выдвинута современная теория эксплуатации как типа социально-трудовых отношений;

— доказана необходимость воспринимать классическую теорию капиталистических отношений (в том числе отношений «наемный трудкапитал») как абстрактную, не принимающую во внимание периферийную часть системы. Аргументирована необходимость различать закономерности социально-трудовых отношений в развитой и периферийной части капиталистической системы;

— в рассмотрение социально-трудовых отношений в современной России введен аспект глобализации капитализма. В результате даны научные (причинно-следственные) объяснения деформированности социально-трудовых процессов в ходе глобапизационных шоковых реформ в России в 90-е годы;

— в исследование всех узловых социально-трудовых проблем введен социальный аспект (аспект связанности с социальной структурой, с действием и соотношением социальных сил). В результате, во-первых, более полно раскрыты социальные функции заработной платы, найма и других институтов социально-трудовых отношений, а во-вторых, определился научно строгий подход к решению проблем демократического регулирования социально-трудовых отношений;

— обоснован авторский подход к категории социальное положение. Признавая правомерной и разделяя содержательную характеристику социального положения как комплекса общественных условий жизнедеятельности, соискатель подчеркивает первостепенную важность сущностной характеристики — тип реальной жизнедеятельности (и в конечном счете — социальный тип личности);

— выдвинуты и развиты категории «нормальное» («достойное») в социально-трудовых отношениях. Эти категории из фундаментального ряда, имеющие очень эффективное практическое применение, особенно при демократическом регулировании социально-трудовых отношений;

— предложено понятие социальных макропараметров и социальной макропропорциональности;

— переосмыслено современное право на труд, показана ограниченность подходов от доктрины «естественного права», развита концепция социально-группового понимания права на труд;

— научно поставлена и рассмотрена в качестве одной из узловых проблема трудовой социализации. Следствие нового подхода — уточнение категории «безработица» и более содержательная, чем сугубо экономическая, социально-экономическая трактовка скрытой безработицы;

— соискателем развита по существу новая концепция отношений найма. Показано, что найм неправомерно сводить к акту купли-продажи рабочей силы, а следует рассматривать как типичную для большинства трудящихся форму социальной интегрированности. Тем самым преодолевается излишне узкий, сугубо предпринимательский взгляд на отношения найма;

— рассмотрена проблема уровня доходов (в том числе трудовых) как проблема макросоциапьная, как «результат соотношения самых влиятельных социальных сил. Резкое падение уровня доходов трудящихся в России в 90-е годы объяснено как понижение всерьез и надолго базового нормального уровня в результате конкретно-исторического соотношения сил — существенного превосходства класса капитала над классом наемных, не оказавшим никакого сопротивления шоковым реформам;

— дана систематизация противоборства идей и реальных тенденций взаимоотношения работников и работодателей в современной России (1987;2002 гг.).

Говоря обобщенно, научная новизна и научная ценность результатов исследования состоят в следующем:

1) решена фундаментальная научная задача — создана общая теория социально-трудовых отношений;

2) открыто (в виде научных постановок проблем и в виде обоснования методологических подходов) новое направление научных исследований социально-трудовых отношений — исследование целостной совокупности узловых проблем этих отношений и углубленного изучения каждой из проблем во взаимосвязи с их целостностью.

Практическая значимость исследования. Теоретические разработки ориентируют практику на уточнение и пересмотр представлений и оценок относительно состояния и особенно исторического вектора развития социально-трудовых отношений. Учет глобализационного фактора по-новому заставляет посмотреть на сложившиеся тенденции в сфере занятости, оплаты труда и социальной защиты. Выводы диссертации предупреждают об опасных тенденциях к социальной сегрегации и массовой застойной социальной дезинтеграции.

Обоснование проблемной структуры социально-трудовых отношений и постановка каждой из узловых приоритетных проблем в социальном ракурсе являются практически ценной наработкой для стратегического программирования в области социальной политики и социального развития, для уточнения функций государственных федеральных и региональных органов власти с целью повышения эффективности административной реформы. Эти же наработки могут быть использованы для подготовки Социального кодекса Российской Федерации и преобразования Трудового кодекса РФ в Социально-трудовой кодекс РФ.

Выводы диссертации уже несколько лет используются в преподавании курсов «Социальная политика», «Экономика труда», «Проблемы социально-трудовых прав и свобод», а также при практическом консультировании демократических профсоюзов.

Апробация результатов исследования. По мере исследования, на протяжении более 20 лет его результаты регулярно публиковались в научной печати в России, а также публиковались в переводах за рубежом.

Автор апробировал результаты исследования в ходе практической работы в демократических общественных движениях, начиная с конца 80-годов (Союз трудовых коллективов страны, Независимый профсоюз горняков, Конфедерация труда, Независимый профсоюз горняков России и др.). Результаты исследования широко пропагандируются в новом демократическом профсоюзном и рабочем движении России, а также пропагандируются в Белоруссии и в Украине (через Школу трудовой демократии), используются в учебном процессе в РАГС. ,.

Результаты исследования много раз докладывались на всесоюзных, республиканских, российских, международных научных форумах, на научно-практических профсоюзных дискуссиях и семинарах, в том числе за рубежом (Германия, США, Швейцария, Франция, Венгрия, Канада, Белоруссия, Украина).

Результаты работы изложены в качестве двух глав в учебнике «Социальная политика» (М.: Экзамен. 2002) и в качестве нескольких статей в толковом словаре «Социальная политика» (М.: РАГС. 2002).

По проблематике диссертации соискателем опубликовано более 80 работ (часть из них — в соавторстве) общим объемом личного вкладаболее 100 п.л. (список публикаций приведен в Приложении № 2).

Выводы из сказанного выше. В отечественных политико-экономических разработках на протяжении десятилетий фактор субъектного действия явно недооценивался, а зачастую и вовсе игнорировался. Экономико-детерминистский подход, несомненно, довлел над всеми иными, неплохо сочленяясь разве что с сугубо метафизическими подходами. Проблематика вариантности социального и экономического развития практически была исключена из числа актуальных исследовательских аспектов. Поколения отечественных обществоведов были воспитаны на восприятии вариантов возможного будущего и вариантной стратегии как «уклонов» и теоретических и политических «ошибок», а то и сознательного вредительства. Множественность идеологий официально была исключена из жизни общества и из общественных наук.

Всё это делало ненужной для исследований отечественной реальности такие фундаментальные научные категории, как «социальные силы», «соотношение социальных сил», «равновесие социальных сил» и другие, отражающие взаимодействия реальных субъектов общественных и особенно социально-трудовых отношений.

За многократными повторениями о том, что трудящиеся — главная производительная сила, чаще всего стояло представление, что трудящиеся решающим образом воздействуют на развитие общества повышением производительности труда, то есть «через продукт труда». Трудящиеся как классы, как социальные, социально-профессиональные группы были при этом вроде бы и не при чём. Трудящимся как бы отказывалось в непосредственной социальной субъектности, в том, что они — социальные силы, что у них свой интерес и он может не совпадать с интересами тех, кто говорит от имени общества и «идёт навстречу пожеланиям трудящихся» (особенно когда намерен интерес трудящихся ущемить).

Положение дел в общественных науках России мало-помалу меняется к лучшему. Выходят книги о социально-трудовых отношениях. Некоторые учебники экономики труда стали сопровождаться подзаголовками «социально-трудовые отношения"10. В государственном образовательном стандарте по специальности «Экономика труда» упоминается о социально-трудовых отношениях (хотя пока что очень сбивчиво). А в учебнике «Социальная политика» автор главы 1 профессор Н. А. Волгин прямо идентифицирует социально-трудовые отношения с отношениями между трудом и капиталом, а классовое отношение «труд-капитал» помещает в центр примерной структуры социально-трудовой сферы11.

Всё это питает наш оптимизм относительно того, что вскоре социально-трудовые отношения принято будет исследовать, обсуждать и объяснять в неразрывном контексте с социальной структурой общества, со структурой социальных сил, с соотношением социальных сил.

Непременность социально-структурного контекста как при исследовании, так и при обсуждении социально-трудовых отношений — один из главных фундаментальных выводов предлагаемой нами и изложенной в этом разделе общей теории социально-трудовых отношений.

Во втором разделе предложенная общая теория будет применена для рассмотрения комплекса ключевых проблем развития социально-трудовых отношений в современной России.

10 Экономика труда и социально-трудовые отношения /Под ред. Г. Г. Меликьяна и Р. ПКолосовой). М.: МГУ. 1996. Экономика труда (социально-трудовые отношения). Учебник. / Под ред. Н. А. Волгина, Ю. Г. Одегова М.: Экзамен. 2002.

11 Социальная политика. Учебник. /Под общей ред. Н. А. Волгина. М.: Экзамен. 2002.-С. 15.

117 РАЗДЕЛ II.

ПРОБЛЕМЫ СТАНОВЛЕНИЯ ДЕМОКРАТИЧЕСКОГО РЕГУЛИРОВАНИЯ СОЦИАЛЬНО-ТРУДОВЫХ ОТНОШЕНИЙ.

В СОВРЕМЕННОЙ РОССИИ.

Глава 4. Социально-трудовые отношения в актуальном целостном контексте развития современной России1.

1. Необъявленная комплексная реформа социально-трудовых отношений в составе российских реформ 1990;х годов.

В России в 90-е годы было немало программ, нацеленных на коренные преобразования тех или иных сфер жизни общества, — либерализация цен, несколько пенсионных реформ, программа приватизации, земельная реформа, налоговые реформы, выстраивание управленческой вертикали, жилищно-коммунальная реформа и т. д. Реформы социально-трудовых отношений вроде бы и не было. Замена КЗоТ новым Трудовым кодексом — событие, конечно, существенное, но едва ли кто оценит его как коренную реформу социально-трудовых отношений. А между тем социально-трудовые отношения изменились кардинально. Так что хотя комплексную радикальную реформу социально-трудовых отношений правительство и парламенты не объявляли, она фактически произошла.

Как могло такое произойти? Осуществление радикальной комплексной реформы социально-трудовых отношений без её громкого объявления объясняется, во-первых, типом реформ в стране, а во-вторых, расстановкой и соотношением социальных сил в период 1990;х годов.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

О целесообразных направлениях дальнейших исследований социально-трудовых отношений.

Заявленные во введении и иные научные результаты диссертационного исследования, претендующие на новизну, содержательно группируются в два крупных блока:

— разработка общей теории социально-трудовых отношений и.

— проблемная постановка и проблемное рассмотрение процессов становления демократического регулирования социально-трудовых отношений в современной России.

Изложенную общую теорию социально-трудовых отношений можно не принимать как мировоззренчески чуждую, но, надеюсь, ее едва ли можно уличить в противоречивости, поверхностности или неаргументированности.

Структура смыслового содержания общей теории социально-трудовых отношений включает в себя:

— развертывание, систематизация и разработка достаточного категориального ряда социально-трудовых отношений,.

— рассмотрение эксплуатации как их типа (включая модернизацию общей теории эксплуатации и эксплуатации труда),.

— вовлечение глобализационного аспекта в рассмотрение социально-трудовой проблематики как существенного (не подлежащего абстрагированию),.

— раскрытие институциональной и проблемной структуры социально-трудовых отношений,.

— выявление фундаментального (основного) закона регулирования (движения) социально-трудовых отношений — соотношение социальных сил.

Очень важным результатом (и в методологическом, и в научно-практическом планах) считаю обоснование проблемной структуры социально-трудовых отношений. Чаще всего в социально-трудовых исследованиях представлена институциональная структура предмета. Редко — его логическая структура. При этом пользование логической структурой предмета в исследованиях требует высокой методологической культуры.

Проблемная структура предмета — новая исследовательская технология, посильная не всякой методологии. Благодаря целостнообщество-ведческому подходу в диссертации удалось представить три вида структуры социально-трудовых отношений — логическую, институциональную и проблемную.

Проблемная структуризация предмета всегда особенно ценна своим органическим, непосредственным даже соединением фундаментального теоретического и актуального практического. Это достигается (и в диссертации достигалось) рассмотрением предмета (в диссертации — социально-трудовых отношений) в актуальном целостном контексте — в контексте проблем и перспектив современной России и нашего народа.

Я далека от претензий на то, что все поднятые в диссертации проблемы рассмотрены всесторонне и исчерпывающе глубоко. Я полагаю лишь, что удалось конструктивно, обоснованно рассмотреть узловые приоритетные проблемы социально-трудовых отношений, методологически поставить каждую их них и рассмотреть ряд аспектов в русле обоснованных постановок.

Еще один важный результат (и он достоин быть предъявленным как заключительный для законченного научного исследования) — постановка задач и тем для дальнейших исследований социально-трудовых отношений:

1. Социальная функция оплаты труда и других трудовых доходоввзаимоотношения не столько работодателей и работников, сколько классов капитала и наемного труда. Это связано с необходимостью установления новых справедливых уровней трудовых доходов как социальных макропропорций.

Проблематика социальной функции оплаты труда не только не умаляет актуальности разработки форм и систем оплаты труда, но, дополняя их, наращивает их социально-политическую актуальность.

2. Требуется разработать новую теорию трудового найма, такую, которая могла бы лечь в основу Социального кодекса или Социально-трудового кодекса Российской Федерации.

3. Виды наемного труда в доиндустриальную, индустриальную и постиндустриальную эпохи.

4. Трудовая дезинтеграция заслуживает изучения как комплексная социально-трудовая проблема.

Сам факт невключенности в общественно организованную созидательную деятельность целесообразно изучать и с количественной, и с качественной стороны, и со стороны породивших и поддерживающих его причин. Важным направлением было бы рассмотрение качественных степеней трудовой дезинтеграции и ее современных видов.

5. Новые подходы, признающие трудовую социализацию общественной потребностью и ценностью, делают недостаточно хорошо разработанной и теоретически фундированной классификацию форм и видов безработицы. Проблемы безработицы заслуживают более развернутой разработки и доведения до фундаментального научного обоснования и практических предложений программного характера.

6. Типы трудовых судеб. Это абсолютно новое направление как социально-трудовых, так и социологических исследований. На этом направлении вероятно возникновение новой науки — исторической социологии.

7. Типы (модели) трудовой социализированное&trade-. Исследование на массиве конкретного общества обещает плодотворные и практически ценные результаты.

8. Полезно было бы исследовать логическую линию исторического развития представлений о труде и трудовых отношениях, увязав этот процесс с прогрессом реального общественного положения трудящихся людей.

9. Крупных (а тем более фундаментальных) исследований на темы исторического вызревания целостного представления о труде и трудовых отношениях нет. Но сам процесс вызревания идёт давно.

Нужна и представила бы большой интерес специальная научная проверка нашего утверждения о тяготении идеологов, мыслителей и учёных, выражающих интересы трудящихся, к целостному видению общественных проблем.

10. Весь пореволюционный период (вплоть до сталинской контрреволюции конца 20-х — начала 30-х годов) опыт миллионов порождал новые формы организации социальных, в том числе трудовых отношений. Систематическое и научно глубокое изучение этого опыта, освобождённое от догматизма и сталинистских схем, ждёт своих исполнителей.

Я надеюсь еще быть полезной новым исследователям и сама участвовать в новых исследованиях.