Современная российская государственность: Социальный статус, нормативно-ценностные императивы и легитимация

Актуальность темы

исследования.

Российская Федерация переживает ответственный этап своей истории — противоречивый и болезненный процесс радикального переустройства самих основ общественной жизни. Путь к современному цивилизованному обществу, выбранный Россией в начале 90-х годов XX века, оказался трудным и противоречивым. Начатые в стране реформы осложнились экономическим кризисом, политическим противоборством, социальной нестабильностью, национальными конфликтами, аномией, депривацией, резким падением доверия россиян к государственной власти. Одновременно с болезненным демонтажом экономических, социально-политических и духовных устоев прежней жизни активизировались научные поиски модели нового жизнеустройства, адекватной современным постиндустриальным тенденциям мирового развития. Особое значение при этом приобрела теоретическая разработка условий для устойчивого и конструктивного консенсуса между обществом, государством и гражданином. И здесь возникли большие сложности, обусловленные тем, что консенсус подобного рода, как показывает мировой опыт, предполагает наличие зрелого гражданского общества, правового государства и свободных суверенных личностей.

Между тем, обстановка в стране требовала срочного принятия мер по стабилизации и консолидации общества. Людей раздражал хаос и «либеральный беспредел», они хотели знать, куда их намерены вести реформаторы. И правящаяая элита России достойно ответила на этот вопрос, предложив своим соотечественникам новую, одну из самых демократических в мире, Конституцию РФ, которая была одобрена и принята на общенародном референдуме 12 декабря 1993 года. В результате, как показывает анализ Основного Закона РФ, был взят курс на формирование в России гражданского общества с демократической, социально-правовой государственностью и тем самым определен ее путь в будущее в общем цнвилизационном русле мирового развития.

Однако этот путь имеет весьма существенное своеобразие, обусловленное сложностью трансформации социалистического общества в гражданское с рыночной экономикой и идейно-политическим плюрализмом. Он не укладывается в рамки западных моделей «эволюционного постиндустриализма», а тяготеет к социологической схеме «запаздывающей модернизации». В этой ситуации была сделана ставка на опережающую институализацию социально-правовой государственности в расчете на интеграцию социокультурного потенциала страны и активизацию человеческого фактора. Однако она не получила развернутого концептуального обоснования.

Новый статус российской государственности может быть идентифицирован как система нормативно-ценностных императивов, выражающих солидарные интересы и волю народа и определяющих вектор и социальную динамику его жизнедеятельности.

Конституция главной целью государственной политики провозгласила создание условий для обеспечения достойной жизни и свободного развития человека (ст. 7 Конституции РФ). Права и свободы человека и гражданина, механизмы их реализации и защиты конституированы на уровне мировых стандартов.

Принятие демократической, импонирующей народу Конституции оказало позитивное воздействие на стабилизацию ситуации в обществе. Однако вскоре наступило массовое разочарование. Ельцин и его соратники оказались неспособными к последовательной практической реализации определенного в Основном Законе страны курса. Начался новый, более крутой виток дестабилизации, сопровождающийся дальнейшим углублением и обострением системного кризиса. Резко упало доверие народа к власти, закону, активизировались факторы социальной дезорганизации. Легитимная концепция русского пути в будущее оказалась под угрозой. О бесперспективности и «провале» «русского эксперимента» стали писать многочисленные отечественные и зарубежные политические аналитики. Под давлением российской общественности Президент Ельцин вынужден был уйти в отставку.

Однако в сознании людей остался животрепещущий вопрос о состоятельности курса реформаторов: является ли он всего лишь их тактическим маневром или действительно представляет собой инновационную стратегию модернизации России?

С приходом к власти в 2000 г. нового руководства страны обозначились признаки оздоровления ситуации. Его последовательная ориентация на укрепление новой государственности, законности, социальной справедливости породила у людей надежду на лучшее будущее. Наметилась тенденция экономического роста, повышения уровня жизни населения, принимаются энергичные меры по укреплению суверенитета и национальной безопасности России. Стратегический курс на модернизацию страны путем институализации нормативно-ценностных императивов ее социально-правовой государственности обретает новое дыхание.

Теоретически осмыслить внутреннюю логику этого инновационного курса, его стратегию и тактику, средства, социальные механизмы реализации — задача, несомненно, сложная. Но вместе с тем и актуальная. Тем более, что в научной литературе она не получила пока должной теоретической разработки.

Степень разработанности проблемы.

Вопросы, связанные с проблемами социального взаимодействия общества, государства и личности всегда были в центре внимания мировой общественной мысли. Автор опирается на логику развития взглядов в области понятийного и концептуального осмысления данной проблематики, представленную в трудах Платона, Аристотеля, Т. Гоббса, Дж. Локка, Ж.-Ж. Руссо, Ш. Монтескье, И. Канта, Г. В. Ф. Гегеля, А. Сен-Симона, Дж. Ст. Милля, К Маркса, О. Конта, Г. Спенсера, Э. Дюркгейма, М. Вебера, В. Парето, В. И. Ленина, А. Грамши, У. Ростоу, а также отечественных дореволюционных мыслителей, таких как К. А. Аксаков, Н. А. Бердяев, А. И. Герцен, Н. Я. Данилевский, И. А. Ильин, А. А. Кареев, М. М. Ковалевский, B.C. Котляревский, П. А. Кропоткин, П. Л. Лавров, П. И. Новгородцев, B.C. Соловьев, П. А. Сорокин, М. М. Сперанский, C.JI. Франк, А. С. Хомяков, П. Я. Чаадаев, Н. Г. Чернышевский, Б. Н. Чичерин, Г. В. Шершеневич и другие.

Взгляды российских ученых на социальное и политическое обустройство общества, как правило, сочетали в себе достижения западной теоретической мысли с анализом особенностей исторических судеб России, традициями, ментально-стью россиян. Так, в частности, одобряя и поддерживая идеи естественных прав человека, свободы и равенства граждан, широкой демократизации общественной жизни путем создания гражданского общества и правового государства, многие из них не принимали безоговорочно «крайностей либерализма».

В XIX в. европейское общество окончательно и бесповоротно вступает на капиталистический путь развития с его буржуазно-демократическими свободами, жесткой социальной дифференциацией и нарастающим классовым противостоянием. К середине века складываются и начинают доминировать две диаметрально противоположные концепции оптимального жизнеустройствапозитивистская (О. Конт) и коммунистическая (К Маркс), заложившие основы новой науки — социологии. Первая опиралась на частную собственность, идеи утилитаризма и прагматизма в отношениях между людьми, возвышала ведущую роль науки, разума в социальном прогрессе, выражала интересы среднего класса и ориентировала на эволюционный путь общественного развития.

Вторая исходила из идеи изначальной исторической обреченности капитализма, несовместимости частной собственности с идеалами свободы, равенства и справедливости, выдвигала на первый план формирование политического самосознания пролетариата и классовую борьбу как движущую силу прогресса. Революция провозглашалась праздником для обездоленных и угнетенных. К. Маркс и Ф. Энгельс всесторонне обосновали свои идеи в развернутом учении о формационной структуре исторического процесса, двух фазах коммунизма как единственном и универсальном пути к подлинной гуманизации общественных отношений и всестороннему развитию и самореализации личности.

Марксисты тем самым постулировали принципиальный разрыв со всеми историческими традициями в области как теории, так и практики гармонизации отношений в триаде «общество — государство — личность». Тем не менее, «никто другой, кроме Маркса, не дал западным социологам столько интересных и плодотворных идей для критического анализа современного общества"1.

Во второй половине XX века концепция «гражданского общества» под воздействием глубоких экономических, геополитических (глобализация социалистических идей), социокультурных сдвигов в мире, развернувшихся после второй мировой войны, в западных странах претерпела весьма существенную модификацию. Появились новые теоретические конструкции общественно-политических систем: «индустриальное общество» (Д. Гэлбрейт, Р. Арон, Р. Дарендорф), «формируемое общество» (JI. Эрхард), «постиндустриальное общество» (Д. Белл, Г. Кан, А. Тоффлер), «технотронное общество» (3. Бже-зинский), на социальные параметры которых оказали свое влияние общепризнанные в это время достижения советского социализма. Возникли промежуточныесоциал-демократические модели общественного жизнеустройства. Широкое распространение получила концепция конвергенции двух систем (капитализма и социализма).

Значительный интерес для наших целей представляет исследование Т. Парсонса, посвященное концепции модернизации, определяющей главный вектор исторического развития и становления системы обществ современного типа3, а также концепция постиндустриального общества Д. Белла4.

1 См.: Добреньков В. И., Кравченко А. И. Социология: В 3 т. М., 2000. Т. 1. Методология и история. С. 310.

2 См.: Гэлбрейт Дж. Новое индустриальное общество. М., 1969; Arhon R Dixnuit lecons sur la Societe Industriere. Pr., 1963; Darendorf R. Soziale Klassen und Kleassenkonflict in der industriallen Wtsellschft. Studgard, 1957; Erhard L. Deutsche wirschafts — politik. Der Weg der sozialen Markwdrtschaft. Dusseidorf-Wien, 1962; Bell D. The Coming of post-industrial Society. № 4.1973; Kan G. The Year 2000. №. 4.1967; Белл Д. Грядущее постиндустриальное общество. Опыт социального прогнозирования / Перевод с английского. М., 1999; Toffler A. Future Shok. Bauton Books. № 4. 1971; Bzzezinskij Z. Between two Ages America" s Role in the Tehnotronic Era. № 4.1970.

3 См.: Парсонс Т. Система современных обществ / Пер. с англ. М., 1998.

4 См.: Белл Д. Грядущее постиндустриальное общество. Опыт социального прогнозирования / Пер. с англ. / Под ред. B.JI. Иноземцева. М., 1999.

В современной отечественной литературе (социологической, политологической, философской, юридической) проблематика гражданского общества и демократической государственности разрабатывается такими учеными, как Б. Н. Бессонов, С. И. Барзилов, В. А. Варывдин, А. Г. Володин, К. С. Гаджиев, Е. Б. Гендзехадзе, В. И. Добреньков, В. М. Долгов, Г. В. Дыльнов, З. Т. Голенкова, Б .Я. Замбровский, М. В. Ильин, Б. И. Коваль, А. И. Кравченко, И. Б. Левин, КА. Магомедов, Н. И. Матузов, Л. Н. Панкова, С. П. Перегудов, Ю. М. Резник, З. М. Черниловский, А. Г. Чернышов, В. Г. Хорос, В. А. Ядов и другие1. В их трудах анализируются различные сферы жизни гражданского общества, его структура, институты, уровни, отношения. Вместе с тем недостаточно уделяется внимания анализу особенностей процесса становления и функционирования институтов гражданского общества в современной России, их взаимодействия с государственными структурами, формирования гражданского самосознания россиян.

Особое значение для осмысления интересующих нас проблем имеет анализ специфики и роли современной российской государственности в модернизации общества. В работах зарубежных авторов достаточно подробно раскрыты проблемы генезиса, становления и функционирования демократического (правового, социального) государства, его подконтрольности гражданскому обществу. Однако в них не затрагивается своеобразие российской модели модернизации. Определенным исключением здесь являются исследования Л. Брай.

1 См.: Бессонов Б. Н. Гражданское общество: история, сущность, проблемы развития. М., 1998; Гаджиев К. С. Концепция гражданского общества: идейные истоки и основные вехи формирования // Вопросы философии. 1991. № 7- Голенкова З. Т. Гражданское общество в России // Социс. 1997. № 3. С. 25−36- Гражданское общество: мировой опыт и проблемы России / Отв. ред. В. Г. Хорос. М., 1998; Левин И. Б. Гражданское общество на Западе и в России // Полис. 1996. № 5 С. 107−119- Барзилов С. И., Чернышов А. Г. Методологические проблемы анализа общества как целостной социальной системы. Саратов, 1995; Магомедов К. А. Формирование гражданского общества в современной России (социологический аспект). М., 1999; Матузов Н. И. Гражданское общество: сущность и основные принципы // Правоведение. 1995. № 3- Перегудов С. П. Новейшие тенденции в изучении отношений гражданского общества и государства // Полис. 1998. № 1. С. 137−148- Резник Ю. М. Гражданское общество как феномен цивилизации. М., 1993. сона, В. Джорджа, Н. Дикина, П. Ли, С. Пирсона, С. Рабана, П Уайлдинга и других1. Но и они лишь фрагментарно связаны с ситуацией в постсоветской России.

В свое время советскими авторами было опубликовано немало работ, посвященных анализу трансформации западных государств, в том числе в русле социальной и правовой государственности. Однако они, как правило, выполнены с позиций ортодоксальной критики буржуазной «демагогии и либерализма». В то же время после принятия в 1961 г. новой Программы КПСС в советском обществоведении доминирующей стала идея постепенного отмирания государства и права, слияния прав и обязанностей граждан в единые правила коммунистического общежития.

На рубеже 80−90-х годов появились публикации таких советских ученых, как Ф. М. Бородкин, Т. П. Заславская, Л. И. Пияшева, Р. В. Рывкина, С. С. Шаталин, Н. П. Шмелев и некоторых других, которые положили начало серьезным дискуссиям о перестройке социальной ориентации Советского государства .

Известные отечественные социологи и экономисты при всех расхождениях во взглядах на стратегию и тактику модернизации России единодушно подчеркивали безусловную необходимость рынка для выхода из кризисной ситуации и создания условий для достижения рубежей высокоразвитого цивилизованного общества4.

1 См.: Bryson L. Welfare and State. L., 1992; Deakin N. The Politics of Welfare. L., 1990; George V., Wilding P. Welfare and Ideology. N.Y., 1994; Lee P., Raban C. Theory and Social Policy. L., 1988; Pierson C. Beyond the Welfare State. Cambridge, 1991.

2 См.: Баглай M.B. Капитализм и «социальная демократия»: Теоретические вопросы развития социальной деятельности буржуазного государства. М., 1970; Гусев А. Д. Социальная политика США: классовая сущность, проблемы, противоречия. Минск, 1980; Кассиро-ваЕ.П. США: кризис социальной политики (Государство и социальное обеспечение). М., 1978; Нагель С. Н. и др. Социальная политика буржуазного государства. М., 1987; Попов А. А. Государство «всеобщего благосостояния»? Мифы и реальность современной Америки. М., 1985; Сальковский О. В. Социальная политика буржуазии и пролетариат (По материалам ФРГ). М., 1969; Соловьева Л. И. Проблемы социального обеспечения в странах ЕЭС. М., 1983.

3 См., например: В человеческом измерении / Под ред. и с предисл. А. Г. Вишневского. М., 1989; Постижение: Социология. Социальная политика. Экономическая реформа / Ред.-сост. Ф. М. Бородкин, Л. Я. Косалс, Р. В. Рывкина. М., 1989.

4 См.: Рыночная экономика: выбор пути. М., 1991.

Вскоре в академических и других научных организациях страны начались развернутые дискуссии, посвященные теоретическим поискам российского пути в будущее, материалы которых публиковались в изданиях «Куда идет Россия?"1, а также в серии выпусков «Обновление России: трудный поиск ре.

•Л шений". Объективный анализ содержания этих дискуссий и обобщенные выо воды из них представлены В. А. Ядовым. Автор констатирует, что суждения по главному вопросу «Что делать?» сводятся к призыву искать свой, собственно российский путь социальных трансформаций. Но в чем именно состоит российский трансформационный синдром — остается спорным. Однако признается, что в любом варианте данный синдром предполагает соблюдение следующих, принципиально важных в плане нашего исследования, условий: 1) высокого авторитета государственных структур, опирающихся на широкую легитимацию в массовом сознании- 2) формирования общества «социальной справедливости», последовательного осуществления социал-демократической политики в перераспределении доходов граждан4.

Эти идеи были положены в основу «Интеграционной концепции реформирования России», разработанной сотрудниками Института социально-политических исследований РАН под руководством академика Г. В. Осипова еще в 1993 г., которая была направлена руководству страны и опубликована для всеобщего ознакомления. Концепция характеризуется ее авторами как стратегия переходного периода от индустриального общества в форме бюрократического социализма, к постиндустриальному обществу в социально ориентированной государственной форме5.

1 См.: Материалы ежегодных международных симпозиумов 1992;1998 гг. / Под общ. ред. Т. Н. Заславской. М., Вып. I-VIII.

2 См.: Социальная модернизация в России: материалы обсуждения за «круглым столом» в Институте философии // Вестник Российской Академии Наук. М., 1993. Т. 69. № 3.

3 См.: Ядов В. А. Россия как трансформирующееся общество (Резюме многолетней дискуссии социологов) // Общество и экономика. 1999. № 10−11. С. 65−72.

4 См.: Там же. С. 70−71.

5 См.: Концепция и стратегия. К каким выводам пришел Институт социально-политических исследований Российской академии наук // Российская газета. 1993. 3 июня. С. 4.

Указанные суждения получили поддержку в опубликованных в последние годы исследованиях А. Г. Здравомыслова, Н. Ф. Наумовой, М. Н. Руткевича, Ю. В. Яковца и других известных ученых1.

Но существуют и другие модели трансформации постсоветской России. Так, например, B.JT. Иноземцев полагает, что единственная перспектива нынешней, безнадежно отставшей в экономическом развитии страны, однозначная ориентация на западную модель с зависимостью от постиндустриальной цивилизации2.

Вскоре последовали труды, посвященные специальному исследованию нового статуса российского государства. Среди них особо следует выделить работы М. В. Баглая, Н. Н. Гриценко, Ж. Х. Македонской, JT.C. Мамута, В. П. Мио лецкого, Б. Ракитского, В. Д. Ройка, В. А. Торлопова. Внимание указанных авторов сосредоточено главным образом на анализе социального государства, его сущности, функциях, параметрах, социальной политике, перспективах развития. Обстоятельно раскрывается связь социального государства с обществом, экономикой, процессами российской модернизации. Но правовой аспект статуса современной российской государственности, его нормативно-ценностные императивы, мобилизационная функция правосознания затрагивались ими лишь фрагментарно.

1 См.: Здравомыслов А. Г. Социология российского кризиса. М., 1999; Наумова Н. Ф. Рецидивирующая модернизация в России: беда, вина или ресурс человечества. М., 1999; Рутке-вич М. Н. Общество как система. Социологические очерки. СПб., 2001; Яковец Ю. В. Циклы. Кризисы. Прогнозы. М., 1999; Он же. Русский циклизм. Новый взгляд на прошлое и будущее. N.Y.: Edvin Mellen Press, 1999. Гл. 4, 7.

2 См.: Иноземцев B. J1. Социально-экономические проблемы XXI века: попытка нетрадиционной оценки. М., 1999. С. 83.

3 См., например: Баглай М. В. Социальное государство — что это? // Профсоюзы и экономика в социальном государстве. Сер.: Человек. Труд. Реформы. 1995. № 2. С. 15−22- Гриценко Н. Н. Социальное государство (социально-экономический аспект) // Общество и экономика. 1996. № 8. С. 3−13- Милецкий В. П. Российская модернизация: Предпосылки и перспективы эволюции социального государства. СПб., 1997; РоикВ. Социальное государство и гражданское общество // Человек и труд. 1996. № 11. С. 9−11- Торлопов В. А. Социальное государство в России: идеалы, реалии, перспективы. СПб., 1999; Мамут Л. С. Социальное государство с точки зрения права // Государство и право. 2001. № 7. С. 5−14- и др.

При разработке данного аспекта мы опирались на конструктивные идеи большой группы ученых, преимущественно юристов (Р.С. Байниязов, П. П. Баранов, В. И. Бегинин, К. Т. Бельский, H.JI. Гранат, Н. А. Емельянова, Г. А. Зло-бин, В. И. Каминская, А. И. Кирпичников, Е. А. Лукашева, А. В. Малько, Н. И. Матузов, Л. Д. Мостовщиков, Г. С. Остроумов, И. Ф. Покровский, Д. А. Потопейко, И. П. Разумовский, А. Р. Ратинов, М. А. Рейснер, В. П. Сальников, В. А. Сапун, Н. Я. Соколов, М. С. Строгович, В. А. Сырцов, И. Е. Фарбер, В. А. Чефранов, В. А. Щегорцев и другие)1.

В публикациях указанных авторов содержатся определенные позитивные идеи, выводы и обобщения о социальной природе, специфических особенностях, месте правосознания в юридической надстройке общества, взаимосвязи с политическим сознанием, законности, путях и особенностях формирования правовой культуры. В целом же в них доминирует традиционный юридический подход.

Исключение составляет работа В. И. Бегинина, в которой предпринята удачная, на наш взгляд, попытка социологического подхода к анализу правового сознания как фактора политической самоорганизации общества.

Значительный интерес представляют для нас работы Г. В. Дыльнова и В. А. Шабалина, в которых представлен развернутый социологический анализ роли правового сознания в социальном механизме функционирования законодательной власти в правовом государстве2, а также исследования В. П. Воробьева, И. С. Иваненкова, А. И. Ковалевой, М. Н. Кузьмина, Н. Ф. Нау.

1 См.: Байниязов Р. С. Правосознание и правовой менталитет в России: введение в общую теорию. Саратов, 2001; Баранов П. П. Профессиональное правосознание работников органов внутренних дел (теоретические проблемы). М., 1991; Бегинин В. И. Общественное правосознание и государственность. Саратов, 1993; Матузов Н. И. Правовой нигилизм и правовой идеализм как две стороны «одной медали» // Правоведение. 1994. № 2- Остроумов Г. С. Правовое осознание действительности. М., 1969; Ратинов А. Р. Структура правосознания и некоторые методы его исследования // Методология и методы социальной психологии. М., 1977; Соколов Н. Я. Правосознание юристов. М., 1988; Фарбер И. Е. Правосознание как форма общественного сознания. М., 1963; Щегорцев В. А. Социология правосознания. М., 1981; и др.

2 См.: Дыльнов Г. В., Шабалин В. А. Социальный механизм законодательной власти. Саратов, 1992: Дыльнов Г. В. Законодательная власть в правовом государстве. М., 1995. мовой, Н. С. Розова, В. Г. Федотовой, Ю.Р. Хайруллиной1, посвященные анализу проблемы социализации личности в условиях переходного общества, которые содержат исходные теоретические основания для исследования процесса правовой социализации населения России в контексте становления в стране социально-правовой государственности.

Таким образом, имеются определенные теоретические предпосылки для специального социологического исследования актуальной и недостаточно разработанной проблемы социального статуса современной российской государственности и его роли в модернизации общества. Исходя из этого, сформулированы цель и задачи исследования.

Цель и задачи исследования

.

Цель диссертационной работы заключается в том, чтобы обосновать социальный статус современной российской государственности, ее нормативно-ценностные императивы и процесс их легитимации как ведущий фактор мобилизационной самоорганизации и прогрессивного развития Российской Федерации в общем русле современной мировой цивилизации.

Для достижения поставленной цели необходимо решить следующие задачи:

— проанализировать эволюцию социально-политических взглядов на соотношение общества, государства и личности;

— охарактеризовать традиционные условия для устойчивого и конструктивного консенсуса между обществом, государством и гражданином;

— раскрыть специфику взаимоотношений общества, государства и личности в эпоху постиндустриализма;

См.: Воробьев В. П. Социализация как комплексная культурная трансляция: проблемы переходного общества. Пенза., 2001; Иваненков С. Н. Проблемы социализации современной молодежи. Оренбург, 1999; Ковалева А. И. Социализация личности: норма и отклонения. М., 1996; Кузьмин М. Н. Переход от традиционного общества к гражданскому: изменение человека // Вопросы философии. 1997. № 2- Наумова Н. Ф. Социологические и психологические аспекты целенаправленного поведения. М., 1988; Розов Н. С. Ценности в проблемном мире: философские основания и социальные приложения конструктивной аксиологии. Новосибирск, 1998; Федотова В. Г. Социальная рациональность и демократическое общество // Рациональность на перепутье: В 2 кн. М., 1999. Кн. 1- Хайруллина Ю. Р. Социализация личности в условиях трансформации российского общества. Казань, 1998.

— выявить объективные и субъективные предпосылки интеграции России в начальную фазу радикальной трансформации;

— обосновать конкретно-историческую целесообразность конституализа-ции современного статуса российской государственности;

— проанализировать систему нормативно-ценностных императивов российской социально-правовой государственности и дать их анализ;

— выявить социальную роль общественного правосознания в легитимации новой российской государственности;

— проанализировать текущее состояние общественного правосознания как формы общественного сознания и института социального контроля;

— раскрыть социальное значение реформирования правоохранительной системы и укрепления законности;

— обобщить использование социально-правовых информационных технологий и предложить некоторые практические рекомендации по повышению их эффективности.

Объектом данного исследования является процесс модернизации постсоветского российского общества.

Предмет исследования: современный социально-правовой статус российской государственности, его нормативно-ценностные императивы и роль в конструктивно-деятельной самоорганизации общества.

Методологическая основа и источники исследования. В своем исследовании автор не стремился применять какую-либо одну концептуальную схему, а придерживался методологического плюрализма. Поскольку тема работы носит междисциплинарный характер, используются конструктивные идеи классиков социологической, философской, политической и юридической мысли о гражданском обществе, личности, правовом и социальном государстве, общественном правосознании.

В диссертации используется совокупность методологических приемов и подходов, среди которых методы системного, структурно-функционального и сравнительного анализа, а также исторический и диалектический подходы.

В соответствии с поставленными задачами диссертант опирался на материалы дискуссий и обсуждений, развернувшихся в научной литературе, средствах массовой информации последних лет, на конструктивные идеи, выводы и обобщения, представленные в них.

Важными источниками при анализе проблемы явились данные статистических сборников Госкомстата России, документы федерального центра (законы, указы Президента и т. д.), другие нормативные акты, материалы социологических исследований, которые проводились в различных регионах страны.

Научная новизна диссертационного исследования в целом представляет собой авторскую социологическую концепцию социального статуса современной российской государственности и путей легитимации ее нормативно-ценностных императивов с целью конструктивной самоорганизации общества в условиях текущего этапа модернизации страны. Конкретно элементы научной новизны состоят в следующем:

— проанализирована социальная доминанта исторического пути народов к достижению консенсуса между обществом, государством и личностью, современным этапом которого стало гражданское общество с социально-правовой государственностью;

— предпринята авторская попытка системного анализа гражданского общества;

— проанализировано своеобразие процесса формирования в России современного гражданского общества, обусловленное ментальностью православно-этатистской этики россиян;

— дано авторское обоснование ключевого для нынешней России значения институализации общества с демократической, социально-правовой государственностью;

— впервые предпринят системный анализ нормативно-ценностных императивов социально-правовой государственности;

— по-новому дан развернутый анализ правового сознания как формы общественного сознания и института социального контроля, его текущего состояния в России;

— раскрыто нормативно-ценностное содержание обновления в России системы правоприменения;

— по-новому представлена социальная ценность информационного подхода к общественному правосознанию в контексте модернизации правовой сферы общества;

— представлены новые конструктивные рекомендации по повышению правовой информированности и правовой культуры населения.

На защиту выносятся следующие положения диссертации:

1. Современное российское общество переживает начальный этап своей радикальной модернизации, осложненный системным кризисом, аномией, де-привацией и социально-политической напряженностью. Усиливается дезинтеграция основных компонентов социума: общества, государства и личности.

Данная ситуация обусловлена комплексом причин объективного и субъективного порядка. Главная из объективных причин заключается в том, что российское общество принадлежит к иной цивилизации, отличной от западноевропейской и североамериканской, где исторические процессы модернизации инициировались и осуществлялись гражданским обществом. В России же гражданское общество не сформировалось, и роль государства традиционно остается решающей во всех социальных и экономических преобразованиях. Российские модернизации, начиная с Петра I и кончая перестройкой, были мобилизационными, тогда как европейские стимулировались «из недр» самого общества.

Реформаторы же первой волны в России начали модернизацию с тотальной либерализации общества, развала государственности и ориентации на всемогущество рынка, который, по словам Е. Гайдара, все сделает сам, все расставит по своим местам.

2. Ослабление государства в постсоветской России повлекло за собой не только потерю социальной управляемости, но и деградацию специфического корпоративного гражданского общества, которое сложилось в советскую эпоху. Отсюда чрезвычайная актуальность для России восстановления государственности и создания эффективных институциональных каналов взаимодействия государства и общества с постепенным преобразованием государства в равноправного партнера общества с его разнообразными способами самовыражения и идентификации. Чем больше развито гражданское общество в смысле прогресса легитимной самодеятельности его членов, многообразия ассоциаций, призванных выражать и защищать индивидуальные и групповые интересы людей, тем больше возможностей для самоидентификации социального государства. С другой стороны, чем демократичнее и эффективнее политический строй, тем шире возможности для развития гражданского самосознания индивидов.

3. Идея общества с социально ориентированной государственностью представляет собой историческое достижение мировой общественно-политической мысли. Она получила свое воплощение во многих странах мира. Для создания социального государства, помимо традиционных, существуют и иные, экстраординарные, ускоренные пути. Россия конституционно провозгласила себя социальным государством в условиях незавершенного процесса формирования гражданского общества, сделав ставку на опережающую социализацию государственности в расчете на мобилизацию социокультурного потенциала страны и активизацию человеческого фактора.

4. Реализация потенциала социального государства, осуществление сильной социальной политики могут быть принципиально различными. Существующие модели социального государства представляют собой «идеальные типы» и в чистом виде нигде не встречаются. Практика показывает, что ни одна из них не является безупречной, каждая имеет свои достоинства и недостатки. Выбор конкретной модели зависит от конкретно-исторических, социокультурных и экономических условий той или иной страны, а также определяется национальным характером, ментальностью ее народа, особенностями переживаемого исторического этапа. Однако любая модель в современных условиях с неизбежностью предполагает наличие, с одной стороны, сильного государства, способного нести ответственность за развитие личности, а с другой — наличие развитых институтов гражданского общества, способных поставить государство под свой контроль.

5. Правовое и социальное государство — не антитезы, а синтез современной государственности, признающей приоритет прав человека и определяющей в соответствии с этим формы и методы своей деятельности. Не бывает чисто социального государства. Социальным может стать только правовое государство. Следовательно, речь идет по существу о социально-правовом государстве, в котором под социальный статус личности подведена легитимная база — юридические гарантии.

6. Анализ сущностных признаков новой российской государственности свидетельствует о том, что она может быть идентифицирована как система нормативно-ценностных императивов, выражающих легитимную волю и интересы народа и определяющих динамику и вектор его жизнедеятельности. Речь идет о таких императивах, как суверенитет и территориальная целостность страны, народовластие, разделение властей, федерализм, экономический либерализм, приоритет прав и свобод человека и гражданина, законность. Все они неразрывно связаны, взаимообусловлены и объективно представляют собой целостную систему. Как и в любой другой социальной системе названные императивы тесно связаны между собой функциональными, координационными и субординационными связями. При этом субординирующим элементом системы является приоритет прав и свобод человека и гражданина. Нарушение указанных связей системы, как и ослабление (дисфункция) любого из ее элементов, с неизбежностью деформирует, дезорганизует систему, резко снижает ее социальную эффективность, компрометируя саму идею социально-правовой государственности.

7. Особое значение в связи с этим приобретает активизация человеческого фактора, осознание россиянами своих гражданских прав и обязанностей, социальной ответственности за судьбы своей страны.

Поэтому на ведущее место среди форм общественного сознания выдвигается правосознание как основа прагматической мобилизационной идеологии, направленной на реанимацию и стимулирование гражданской самоидентификации россиян. Специфика правового сознания — в особом нормативно-волевом отражении социальной реальности. Волевая компонента правового сознания индивида ориентирована на освоение им своего социального статуса, регламентированного в контексте легитимных прав и обязанностей при исполнении общественно значимых социальных ролей. Поведенческая ориентация субъекта правосознания с неизбежностью выводит его на взаимодействие с государством как источником и гарантом своих прав и свобод, а также институтом социального контроля. Стратегическая задача заключается в том, чтобы сделать это взаимодействие устойчивым, солидарным и продуктивным. При этом оно должно быть с обеих сторон целенаправленным и волевым.

Воля, как подчеркивал Гегель, это сознание, перемещающее себя в наличное бытие.

8. Современное правосознание российского общества деформировано, неустойчиво, эклектично. В нем причудливо переплетаются устаревшие стереотипы и новейшие ультралиберальные представления. Оно фрагментарно, противоречиво отражает характер и содержание отечественного переходного периода, умонастроения и социальные позиции различных слоев населения.

Наиболее распространенными и общественно опасными по своей сущности типами деформированного правового сознания являются правовой нигилизм, юридическая индифферентность и правовой инфантилизм. Предстоит большая и трудная работа по правовому просвещению и воспитанию населения в контексте императивов новой государственности.

9. Российское государство в последние годы предпринимает энергичные меры по совершенствованию законодательства, приведению его в соответствие с конституционными императивами. Принят новый Трудовой кодекс, новый Закон о пенсионном обеспечении граждан РФ, комплекс законов о реформировании судебной системы. Вступили в силу нормативные акты по стимулированию мелкого и среднего предпринимательства, принято Постановление Правительства по патриотическому воспитанию населения России, укреплена вертикаль государственной власти в интересах создания единого правового пространства России. Усилены правовые средства борьбы с факторами социальной дезинтеграции и т. д. Все это позитивно сказывается на гражданском самочувствии населения, растет доверие к власти, закону, стимулируется социальная активность людей.

Растущее значение в этой связи приобретает проблема правовой информатизации населения России с тем, чтобы люди имели свободный доступ ко все более обширному и усложняющемуся законодательству и постепенно приобщались к участию в его совершенствовании на всех этапах функционирования механизма правового регулирования, начиная с законодательства до контроля за уровнем законности и правопорядка. Именно в этом заключается суть демократической социально-правовой государственности.

10. Стабилизация экономики, наметившийся экономический рост, усиление роли государственных структур и всей системы правопорядка, что вполне согласуется с общественными запросами, образом мышления большинства россиян, должны создать институциональную опору последующих российских трансформаций. При этом важно учитывать тот факт, что интегративным процессам в нашем обществе противостоят тенденции дезинтегративные: регионально-анклавные, связанные с разрывом между богатством и бедностью (В.А. Ядов).

Преодоление этих негативных тенденций возможно лишь путем целенаправленной, всесторонне взвешенной и последовательной государственной политики, то есть своего рода национальной программы развития в направлении «справедливого общества». А это, в свою очередь, предполагает усиление нравственной доминанты в структуре ценностей общественного правосознания.

Научно-практическая значимость проведенного исследования определяется прежде всего актуальностью темы, новизной ее проблематики. Полученные автором результаты, сделанные обобщения и выводы являются определенным приращением знаний в области представлений о статусе современной российской государственности, ее нормативно-ценностных императивах, процессе их легитимации в интересах активизации человеческого фактора, модернизации РФ, могут быть использованы в дальнейших социологических исследованиях данной проблемы.

Рекомендации автора могут способствовать разработке практических мероприятий по реализации, упрочению и оптимизации ценностей российской социально-правовой государственности, актуализации роли общественного правосознания в этом процессе.

Основные положения диссертации могут быть использованы в научно-педагогической деятельности, в преподавании курсов социологии, политологии, философии, при чтении спецкурсов по управлению, в подготовке аспирантов и в воспитательной работе.

Апробация результатов исследования.

Теоретические положения, методологические подходы, практические результаты исследования, предложения и рекомендации излагались автором на ежегодных итоговых конференциях кафедры социологии Саратовского госуниверситета им. Н. Г. Чернышевскогона Межзональной научно-практической конференции «Интернационализм, патриотизм, гуманизм, социальная справедливость». Волгоград, 14−16.04.1987; Международной научной конференции «Социальные реформы в России: история, современное состояние и перспективы». Санкт-Петербург, 19−21.05.1994; Научно-практической конференции «Законотворческая деятельность субъектов Российской Федерации». Саратов, 26−27.11.1997; Международной научно-практической конференции «Права человека: пути их реализации». Саратов, 8−10.10.1998; Всероссийской научной конференции «Человек в социокультурном мире». Саратов, 17−19.11.1998; Научно-практической конференции «Эффективное государство». Санкт-Петербург, 23−24.12.1998; Всероссийских Аскинских чтениях «Философия — Наука-Культура — Творчество». Саратов, 16.10.1998; Всероссийской научной конференции «Философия права как учебная и научная дисциплина». Ростов н/Д, 28−29.04.1999; Всероссийской научной конференции «Современная парадигма человека». Саратов, 12−13.11.1999; Научной конференции молодых ученых «Современные проблемы социологии». Саратов, 31.05.1999; Региональной научной конференции «Гуманитарное и социальное образование: теория, методология, методика». Саратов, 26.01.2000; Региональной научной конференции «Университетское гуманитарное и социальное образование: опыт, теория, методология. Саратов, 17.05.2000; Всероссийских Аскинских чтениях «Общество, время, пространство». Саратов, 10.1999; Научной конференции «Правовая политика: федеральные и региональные проблемы». Тольятти, 22−23.06.2000; Международной научной конференции «Европейская конвенция о защите прав человека и основных свобод и национальное законодательство». Саратов, 7−8.12.2000; Межвузовской конференции «Конституционные чтения». Саратов, 15.12.2000; Всероссийской научно-практической конференции «Российская государственность: уровни власти. Теория и практика современного государственного строительства». Ижевск, 24−26.04.2001; Научной конференции «Разум и культура». Саратов, 16.10.2001; Межвузовской конференции «Конституционные чтения». Саратов, 14.12.2001 г.

Общий объем публикаций по различным аспектам исследуемой проблемы составляет более 40 п.л.

Основные результаты исследования изложены автором в монографиях «Социальная государственность и общественное правосознание в Российской Федерации», «Правосознание в условиях становления гражданского общества в Российской Федерации (социологические аспекты), ряде статей в научных журналах и других публикациях. Теоретические положения и выводы диссертации использовались автором при чтении курсов социологии и политологии, специальных курсов и проведении семинарских занятий в Саратовском юридическом институте МВД России, Саратовском филиале Современного Гуманитарного Университета (г. Москва).

Структура работы.

Диссертация состоит из введения, четырех глав, включающих девять параграфов, заключения, списка использованной литературы и приложения.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

Проведенное диссертационное исследование позволяет, на наш взгляд, сделать следующие обобщения, выводы и рекомендации.

Переход российского общества к современным демократическим формам жизнедеятельности при всем его историческом своеобразии, сопряженном с беспрецедентно острыми социально-политическими, экономическими и духовными противоречиями и трудностями, в конечном счете обусловлен объективной логикой социального прогресса. Эта логика, суть которой заключается в поисках адекватной модели взаимоотношений общества, государства и личности, получила свое теоретическое обоснование в трудах выдающихся мыслителей всех времен и народов.

К концу XIX века наибольшее влияние в мире получили две противостоящие друг другу концепции исторического развития: либерально-демократическая (капиталистическая) и истматовская (коммунистическая). Каждая из них на протяжении столетия, в эпоху индустриализации, продемонстрировала свои конструктивные достоинства и социальные издержки.

Эпоха постиндустриализма, обусловленная сменой парадигмы развития общества, выдвинувшей на первый план социальный, человеческий фактор (человеческий капитал), придала новое дыхание либерально-демократической концепции и ослабила позиции сторонников коммунизма. Экономический застой в СССР на фоне бурного развития ведущих капиталистических стран инициировал глубокий системный кризис в стране с последующим распадом Советского Союза и трансформацией России и других бывших советских республик в русле либерально-демократических и рыночных преобразований. Был взят курс на формирование в России гражданского общества с рыночной экономикой, социально-правовой государственностью и свободной суверенной личностью.

Данный курс, в принципе отвечающий духу и стандартам развитых западных стран, не был отечественными либералами-реформаторами концептуально осмыслен и адаптирован к конкретным особенностям и условиям российского социума. В результате в начале 90-х годов властями были допущены серьезные политические, экономические и идеологические ошибки, вызвавшие в стране затяжной системный кризис. Первые шаги по модернизации общества: «шоковая терапия», приватизация, ваучеризация, деколлективизация и ферме-ризация крестьянства и другие вызвали у россиян массовое недовольство и решительный протест. Россия оказалась на грани социального взрыва.

Анализ сложившейся ситуации показал, что для стабилизации положения в стране, умиротворения населения политической элите надо было предпринимать срочные и неординарные по своей масштабности меры. И они были найдены: на всенародное обсуждение выносится проект новой Конституции Российской Федерации. В нем достаточно четко и ясно были изложены основы общественного и государственного строя России, права и свободы человека и гражданина и другие демократические, в целом импонирующие россиянам, принципы жизнедеятельности.

Российская Федерация презентовалась как правовое и социальное государство, политика которого направлена на создание условий, обеспечивающих достойную жизнь и свободное развитие человека (ст. 1 и ст. 7). 12 декабря 1993 года Конституция РФ была принята всенародным голосованием. Социальное напряжение в стране спало: большинство населения увидело перспективу, поверило власти реформаторов.

Исследование показало, что принятие новой современной Конституции в России явилось не столько тактическим, сколько стратегическим фактором трансформации российского общества. Во-первых, оно направило преобразования в стране в конституционное (легитимное) русло. А во-вторых, новый социальный статус российской государственности определил ведущие ценностные императивы как движущие силы становления и функционирования новой России.

В диссертации особое внимание уделяется всестороннему анализу именно этих нормативно-ценностных конституционных императивов, призванных пробудить в людях гражданское правосознание, активизировать и мобилизовать их волю, мотивацию и умение на решение многотрудных задач модернизации своей страны.

Автором выделяются и подвергаются системному анализу следующие императивы: суверенитет, территориальная целостность и геополитическая стабильность Россиинародовластие (демократия) — разделение властейприоритет прав и свобод человека и гражданинаэкономический либерализмфедерализм и законность.

При этом акцентируется внимание на том, что российский путь к современному обществу (Т. Парсонс) в силу объективных обстоятельств (менталь-ность, традиционный этатизм, социалистический патернализм и др.), в отличие от западных стран, в качестве исходного пункта имеет не столько зрелую гражданственность населения, сколько импонирующую ему государственность.

Указанное своеобразие модернизации российского общества усугубляется затяжным системным кризисом в стране, жесткой социальной дифференциацией, обнищанием значительной части населения, разгулом преступности, девальвацией ценностей жизни и культуры.

В этих условиях, когда провозглашенные ценностные императивы государственности должным образом не реализуются, а институты социального контроля в связи с неразвитостью гражданского общества недостаточно эффективны, на первый план выдвигаются проблемы законности, правопорядка, общественного правосознания.

В работе подчеркивается, а затем конкретизируется идея о том, что ценностно-правовые императивы новой российской государственности недостаточно лишь институциализировать (конституализировать), они должны быть подкреплены правовой социализацией субъектов общественных отношений. Иначе они утрачивают для людей свою ценность и мотивационную ориентацию.

При этом правовая социализация должна соответствующим образом охватывать граждан всех слоев общества независимо от их положения на социальной лестнице, и в первую очередь, должностных лиц: чиновников, работников правоохранительных и судебных органов. Чиновничий беспредел и корыстный волюнтаризм хорошо известны, как известен и тот невосполнимый вред, который они причиняют процессу формирования в стране позитивного общественного правосознания. Между тем именно чиновники властных государственных структур призваны быть проводниками нормативно-ценностных императивов новой государственности.

Автор полностью разделяет озабоченность Президента РФ В. В. Путина состоянием правопорядка в стране и его призыв «к верховенству права, к диктатуре равного для всех закона» (Известия. 2000. 25 февр. С. 5), который встретил неоднозначную оценку научной общественности.

За 2001 год в целом по стране зарегистрировано 2,9 млн. преступлений, среди которых удельный вес тяжких и особо тяжких посягательств достиг 60%. В ходе прокурорских проверок выявлено и поставлено на учет еще 122 тыс. преступлений. Это значительно больше, чем в 2000 году (Российская газета. 2002. 14 февр. С. 7). Особую тревогу общественности вызывает катастрофическое падение уровня правосознания подрастающего поколения и, в частности, его элитной группы — студенчества.

В диссертации предпринят структурно-функциональный анализ правового сознания как формы общественного сознания и института социального контроля. Особое внимание уделено исследованию современного состояния общественного правосознания в России.

Анализ показал генетическую связь массового правосознания как с традиционной ментальностью россиян, так и с бифуркационным, кризисным, переходным состоянием современной России. Хаотичная дестабилизация традиционных устоев общественной жизни, сопряженная с резкой поляризацией населения, социальной и правовой незащищенностью граждан с неизбежностью порождает у людей недоверие к власти и закону.

Уровень этого недоверия трансформируется в соответствующий тип группового и индивидуального правосознания в диапазоне от правового нигилизма до правового идеализма.

Нравственные и духовные (православные) устои уважения к власти и праву, законопослушанию еще дают о себе знать в поведении значительных слоев населения (пенсионеры, рабочие, крестьяне, провинциальная интеллигенция и др.), но они подвергаются сейчас двуединому воздействию. С одной стороны, с приходом к власти нового Президента В. В. Путина с его решительными мерами по укреплению правопорядка и социальной справедливости в стране, они крепнут.

А с другой, под воздействием неэффективной, бюрократической правовой системы, практически лишающей большинство людей возможности отстоять, защитить свои законные права, эти устои слабеют.

От баланса этих двух факторов правовой социализации (позитивного и негативного) во многом зависит будущее общественного правосознания в России, его роли в модернизации страны. Но речь идет, разумеется, не о пассивном законопослушании, а о формировании у россиян активной гражданско-правовой жизненной позиции: воли, готовности и умения оптимально сочетать свои права и свободы с обязанностями и ответственностью перед другими людьми и своим обществом в целом.

В этой связи диссертант полагает, что ключевое значение в процессе правовой социализации населения России на современном этапе приобретают качественная модернизация деятельности правоохранительной системы и современная правовая информатизация субъектов права с целью последовательного совершенствования социального механизма правового регулирования общественных отношений.

В целом положительно оценивая судебную реформу, проводимую в России по инициативе президентской администрации в последние годы, автор в то же время акцентирует внимание на ее концептуальную и системную незавершенность, обусловленную в значительной мере отсутствием в стране правовой доктрины, адекватной императивам социально-правовой государственности, а также недооценкой структурно-функционального подхода к конструированию социально эффективной системы судебной власти. В работе подчеркивается, что социальная эффективность судебной власти определяется тем, насколько правосудие доступно людям, профессионально и справедливо, насколько оперативно исполняются судебные решения.

В правовом государстве именно суд является высшей и независимой инстанцией защиты нарушенных прав и интересов граждан. А поскольку посягательства на законные права и интересы граждан в современной России приобрели массовый характер, то от деятельности судебной системы во многом, если не в решающей степени, зависит отношение людей к власти и закону, а следовательно, их правовая социализация.

Но дело не только в этом. Глубинный, онтологический смысл социально-правовой государственности отнюдь не сводится лишь к эффективной защите законных прав и интересов граждан и их легитимных сообществ. В правовом государстве источником политической, в том числе и судебной власти, является гражданское общество, сам народ. Именно народ, граждане выступают консолидированным субъектом своей социально-правовой самоорганизации. Поэтому стратегическая цель правовой социализации россиян заключается в том, чтобы они осознали эту свою миссию и заинтересованно участвовали в совершенствовании социального механизма правового регулирования общественных отношений на всех этапах функционирования данного механизма: от законотворчества до контроля за правоприменением, уровнем законности и оценки правопорядка.

Речь идет о переходе от тоталитарного правопорядка, основанного на бездумном законопослушании, к демократическому легитимному порядку социального взаимодействия людей, который создает реальные условия для инициативной созидательной деятельности людей, свободной самореализации личности.

Иного пути для раскрытия и использования во благо народа конструктивного потенциала социально-правовой государственности, проверенной практикой развитых стран и положенной в основу новой, всенародно одобренной на референдуме Конституции РФ, не существует.

Ведь не случайно практически во всех странах, вступивших в свое время на путь буржуазно-демократических преобразований, ведущей формой общественного сознания, фактическим мировоззрением ведущих социальных сил общества становилось правовое сознание. Между тем в современной отечественной гуманитарной, в том числе социологической, литературе анализу социальной роли правосознания в переходном обществе уделяется крайне мало внимания. В лучшем случае об этом пишут ученые-юристы, и то, как правило, в узко юридическом аспекте.

В России дает о себе знать, судя по всему, традиционная марксистская концепция, согласно которой в общественной жизни ведущая роль принадлежит политике, «политическому сознанию масс», а право — не более как орудие политикиправосознание же, соответственно, всего лишь подчиненная составная часть политического сознания.

В то время как в зарубежной социологии право и правосознание уже второе столетие неизменно трактуются как ведущие нормативно-ценностные институты социального контроля и легитимного социального интеракционизма (П. Бергер, У. Самнер, Г. Зиммель, Д. Мид, Г. Блумер и др.).

Не удивительно, что серьезным препятствием на пути правовой социализации граждан России сегодня стал низкий уровень их правовой культуры. Обладая сравнительно высоким общим образованием, россияне в то же время, как показывают опросы, остаются в правовом отношении малограмотными. Положение усугубляется несовершенством переходного законодательства, его громоздкостью, противоречивостью, дефицитом правовой информации, хронической пассивностью институциональных и общественных агентов правовой социализации. В деятельности последних отчетливо проявляется тенденция чрезмерной либерализации содержательной диспозиции нормативно-ценностной сущности права и правосознания: акцент делается на субъективные права и свободы в ущерб обязанностям и ответственности граждан. Тем самым, вольно или невольно, отдается дань традиционному для России государственному патернализму, стимулируются выжидательная иждивенческая психология и конформистские адаптационные стратегии.

Правовая культура в обществе с социально-правовой государственностьюэто продукт осознания людьми нормативно-ценностных параметров своей гражданской свободы. Если говорить об обществе в целом, то она включает в себя: уровень развития в нем теоретической правовой мысликачество нормотворчествасодержание правового статуса личностистепень юридической защищенности прав и свобод человека и гражданинаразвитость и эффективность деятельности правоохранительной инфраструктуры государствакачество правовой социализации населения, его отношение к закону, правусостояние законности и правопорядка.

Иными словами, речь идет о конкретно-исторических показателях деятельности общества как субъекта правового освоения адекватной ему социальной реальности. В этом сложном и противоречивом процессе каждый из перечисленных компонентов правовой культуры обладает относительной самостоятельностью, имеет свой специфический уровень актуализации, свои частные критерии оценки. Однако все они являются элементами единой и целостной системы и служат одной цели — утолению «жажды порядка», изначально заданной человеческому сообществу (О. Конт).

Представляется чрезвычайно важным тот факт, что новая отечественная администрация во главе с В. В. Путиным решительно берет на себя инициативу (и историческую ответственность) в сложнейшем и беспрецедентном процессе возрождения созидательного потенциала российского социума на основе бескомпромиссного утверждения в стране власти закона и конструктивного правопорядка.

Симптоматично, что одновременно с принятием пакета законодательных актов по реформированию судебной власти были приняты принципиально важные социальные законы: новый Трудовой кодекс РФ, Закон о государственном пенсионном обеспечении граждан РФ, Постановление Правительства РФ о повышении оплаты труда бюджетников, а также долгожданный Закон о борьбе с коррупцией, воспринятые россиянами с воодушевлением. Это наглядное свидетельство жизненности двуединства нашей нынешней социально-правовой государственности.

Автор не претендует на исчерпывающую разработку темы. Заслуживают дальнейшего специального социологического исследования такие актуализированные в диссертационной работе проблемы, как:

— соотношение процессов формирования в современной России гражданского общества с социально-правовой государственностью;

— социальная доминанта эволюции правового сознания в переходном российском обществе;

— система нормативно-ценностных императивов Основного Закона РФ, ее структура и функции;

— социально-правовой механизм формирования гражданского самосознания молодежи;

— нормативно-ценностные аспекты правовых информационных технологий и другие.