Политическая власть и государство в воззрениях основоположников российского анархизма

Власть была и остается той вечной проблемой, которая волнует ученых вот уже несколько тысячелетий, но до сих пор нет среди них единства в определении не только сущности, содержания, предназначения власти, но даже самого понятия «власть». Поэтому она продолжает характеризоваться как многомерное, многоаспектное явление общественной жизни. Существует целая палитра определений власти, среди которых условно можно выделить одно, где, на наш взгляд, наиболее точно выражена суть этого общественного явления. Власть — это способность и возможность оказывать определенное влияние, воздействие на поведение и деятельность людей с помощью каких-либо средств: воли, авторитета, права, силы. Власть является одним из центральных понятий в политической науке, которое дает ключ к пониманию всех других ее составляющих, таких как государство, форма правления, форма политического устройства, политический режим и т. д., а также политических процессов и отношений, складывающихся в самом обществе. Поэтому очень важное значение для политической науки имеет рассмотрение проблемы власти, а тем более политической власти и ее конституирующей формы — государства.

Происходящие в нашей стране перемены открыли широкие возможности для исследования тех политических теорий, которые в силу идеологических и политических причин оказались обойденными. Одним из таких политических учений является политическая теория анархизма, в которой с нетрадиционных позиций рассматривается проблема власти и государства. Проблема, актуальная для российского общества, особенно сейчас, когда происходят кардинальные изменения во всех областях общественной жизни и, прежде всего в сфере политических отношений. Значимость этих вопросов в современных условиях, когда идет процесс переоценки ценностей, связанный с переосмыслением предназначения власти, места и роли государства в жизнедеятельности общества, как никогда велика.

Переход российского общества от одной модели политического управления к другой также вызывает необходимость пересмотра устоявшихся норм во взаимоотношениях, сложившихся между обществом и государством. Это побуждает к поиску новых неординарных концепций, доктрин, теорий, которые позволили бы вырабатывать нестандартные подходы в принятии политических решений, касающихся совершенствования российской государственности, формирования гражданского общества, демократических принципов организации власти и системы управления. Поэтому изучение политической теории российского анархизма представляет большой интерес как в теоретическом, так и практическом смысле.

Россия дала миру самобытных теоретиков, внесших весомых вклад в развитие мировой политической мысли. Именно М. Бакунин и П. Кропоткин явились продолжателями идейного наследия западноевропейского анархизмаУ. Годвина, М. Штирнера, П. Прудона — в его классическом варианте. Они не только подняли это учение на новую ступень развития, придав ему всемирную известность и популярность, но и выработали на его основе новые направления, такие как анархо-коллективизм (М. Бакунин) и анархо-коммунизм (П. Кропоткин).

Наследуя идеи классического анархизма, М. Бакунин и П. Кропоткин попытались приспособить их к тем новым условиях, которые сложились в Европе во второй половине XIX — первой четверти XX века. А многие из этих идей были переработаны ими применительно к российской действительности. Иными словами, они продолжили дело своих предшественников, наполнив их идеи новым содержанием, став, таким образом, главными преемниками данного учения.

Оба направления российского анархизма объединяет одно начало — благородная цель — достижение наивысшей свободы для человека. В основе их учения лежит идея сохранения естественной свободы личности и определение реальных путей достижения ее независимости от всякой власти и, прежде всего от власти государства. Такую возможность анархисты связывали с реорганизацией все той же власти таким образом, чтобы она из средства подавления свободы стала средством ее достижения и защиты. Поэтому не случайно такие взаимоисключающие понятия, как анархия и власть тесно переплетаются в политической теории родоначальников российского анархизма. Это делает данное учение созвучным с сегодняшними ожиданиями и надеждами российских граждан добиться от власти в лице государства выработки надежных гарантий, которые бы обеспечивали защиту их прав и свобод.

Проблема власти и государства, получившая развитие в воззрениях теоретиков российского анархизма, является одной из самых сложных и практически неисследованных в российской политической науке. До сих пор нет специальных работ, в которых бы в системной последовательности были проанализированы взгляды российских анархистов по данным вопросам. Сказывается приверженность старым, устоявшимся взглядам в оценке позиции анархистов по отношению к власти, как ее полное отрицание. В документах и справочной литературе даже недавнего прошлого анархизм характеризовался как мелкобуржуазное, волюнтаристское, утопическое учение, которое не содержит в себе ничего существенного, кроме пропаганды общих фраз об уничтожении государства и всякой власти1. В энциклопедических изданиях наших дней анархизм по-прежнему рассматривается, как учение, основными принципами которого является отрицание государства и всякой власти2, или как полный отказ от государственности и любых форм принудительной власти с целью.

1 Философский словарь. М., 1986. С. 18.

2 История политических партий России. М., 1994. С. 194. создания добровольной ассоциации граждан в форме «свободной федерации» 1. Можно сказать, что пока произошло лишь снятие «ярлыков» с данного учения, но неизменной осталась сама расплывчатость формулировок в определении понятия «анархизма» .

Более того, не признанной до настоящего времени остается сама идея анархии, трактуемая как безвластие, безначалие, хаос, беспорядок. Стереотипный, односторонний подход к определению понятия анархия в принципе является неверным, так как данное слово имеет множество толкований. Так, древнегреческие философы имели в виду не прямое значение этого слова, а дословное обозначение такого состояния дел, при котором верховная политическая власть или вовсе отсутствует, или потеряла свою силу. В древнегреческом словаре это слово имеет несколько значений, как «безвластие», «безначалие», так и «не власть» или «почти власть». Иными словами, понятие анархия не является отражением сущности явления, а выступает скорее как метафора, обозначающая такое состояние общества, в котором не вся власть, а только политическая власть и государство полностью отсутствуют или носят номинально-формальный характер.

Неоднозначным было и определение этого понятия одним из основоположников западноевропейского анархизма П. Прудоном. Он употребляет понятие «анархизм» в узкоспецифическом смысле этого слова, не случайно писавший «ан-архия», что переводилось с употреблением других слов как самовластие общества или же самоуправление народа. Стало быть, анархия рассматривалась им как власть, порождаемая самими членами общества без участия государства, то есть как особый тип власти, — власть социальная.

Это позволяет нам сделать заключение о том, что данный термин означал не отрицание всякой власти, как принято считать, а отказ от ярко выраженного.

1 Политология: Энциклопедический словарь. М., 1993. С.20−21.

2 Пру дон П. Ж. Что такое собственность? М., 1913. присутствия государственной власти в делах общества, что могло рассматриваться и как отсутствие государства, и как ограничение его деятельности. Иными словами, анархия — это не ликвидация всего и вся, а способность общества к самоорганизации без участия государства или какого-то другого центра политической власти.

Изучение данной проблемы затруднено еще и тем, что осложнен сам процесс осмысления теории анархизма, объясняющийся противоречивостью самих идей российских анархистов.

Сказывается также ограниченность источников и архивных материалов, касающихся этого учения, и их разбросанность по разным странам мира.

Следует иметь в виду и использование анархистами своеобразных подходов в определении понятия «власть» и всего того, что с ней связано, которые методологически не всегда совпадают с терминами, употребляемыми в современной политической науке.

Все это вместе взятое не может не повлиять на смысловое восприятие идей анархизма, делая их порой запутанными и непонятными. Вероятно, этим и можно объяснить наличие в научной литературе широкого спектра разночтений при характеристике различных положений политической теории родоначальников российского анархизма.

Тем не менее, несмотря на эти обстоятельства, вышло уже немало работ, посвященных исследованию взглядов теоретиков российского анархизма. Интерес к ним появился еще в 20-е — начале 30-х годов XX века, когда впервые была предпринята попытка переоценки наследия мыслителей исторического прошлого1. Авторы этих работ не ставили перед собой задач по раскрытию конкретных положений теории анархизма, ограничиваясь лишь общими оценками их взглядов. Их исследования носили, как правило, истори-ко-биографический характер. Главное внимание ими обращалось на освещение сведений и событий, связанных с жизнедеятельностью прежде всего М. Бакунина, а также возникших под его влиянием различных анархистских организаций в России.

Среди исследований этого периода можно выделить работы Ю. Стекло-ва, в которых он не только давал интерпретацию идей М. Бакунина, но и высказывал неоднозначные предположения, в том числе и по вопросам власти и государства. Данный автор не верил в искренность стремлений М. Бакунина уничтожить власть и государство и очень осторожно намекал на двусмысленность многих его суждений, касающихся политических вопросов. Ю. Стеклов считал, что, несмотря на то, что вождь российского анархизма пропагандировал крайне радикальные идеи, он готов был сделать некоторые исключения из правил, о чем свидетельствует множество написанных им проектов организации рационального устройства общества.

Только в конце 50-х — в 70-е годы стали появляться работы политической направленности, затрагивающие основные положения анархистского учения2.

1 Святловский В. В. Очерки по анархизму. П., 1922; Рязанов Д. Б. Очерки по истории анархизма. М., 1923; Полонский В. М. Бакунин. Жизнь, деятельность, мышление. М.- Л., 1925; Лебедев Н. К. П. Кропоткин. М., 1925; Гроссман Л. П. Бакунин и Достоевский // Гроссман Л. П., Полонский В. М. Спор о Бакунине с Достоевским. Л., 1926; Стеклов Ю. М. Бакунин. Его жизнь и деятельность. М.-Л., 1925 — 1927. Т.1−1УГорев Б. И. Анархизм в России. М., 1930; Равич-Черкасский М. Анархисты. Харьков. 1930 и др.

2 Малинин В. А., Сидоров М. И. Предшественники научного социализма в России. М., 1963; Зильберман И. Б. Политическая теория анархизма М. Бакунина. Л., 1969; Блюм Р. Н. Взгляды М. Бакунина на революцию // Ученые записки Тартусского гос. ун-та. Вып. 225. Труды по философии. XII. Тарту, 1969;

Но в большей своей части эти работы носили обобщенно-теоретический характер, в которых с негативно-критических позиций рассматривались взгляды родоначальников российского анархизма. Это, конечно, не могло не отразиться на теоретическом уровне работ, так как сама установка авторов ограничивала их возможности по объективному и всестороннему анализу взглядов российских анархистов, препятствовала выявлению в них истинных противоречий. Круг обсуждаемых вопросов был ограничен несколькими проблемами революционной тематики, в которых анархизм противопоставлялся марксизму.

За рамками данных дискуссий оставались вопросы, касавшиеся государственно-правовых отношений. Хотя надо сказать, что именно в этот период сложилась группа исследователей, (к их числу можно отнести И. Б. Зильбер-ман, Ф. Я. Полянского, С. Ф. Ударцева и др.) представители которой непредвзято отнеслись ко многим идеям, высказанным теоретиками российского анархизма. Упомянутые авторы сомневались в намерении М. Бакунина отказаться от всякой власти и государства. Так, И. Б. Зильберман считала, что в политической теории М. Бакунина присутствуют не только элементы власти, но и различные властные организации. Ф. Я. Полянский же в своих рассуждениях шел еще дальше. Он утверждал, что декларируемый М. Бакуниным лозунг об отмене власти и государства носил чисто формальный характер, на самом же.

Взгляды П. Кропоткина на революцию // Ученые записки Тартуского гос. унта. Вып. 241. Труды по философии. XIII. Тарту, 1969; Полянский Ф. Я. Анархизм и народничество в произведениях М. Бакунина // История русской экономической мысли. М., 1959. Т.П. 4.1- Анархисты. Кропоткинство // История экономической мысли. М., 1970; Социализм и современный анархизм. М., 1973; Критика экономической теории анархизма. М., 1976; Рудницкая Е. Л., Дьяков В. И. Возникновение тайного интернационала М. Бакунина // Новая и новейшая история. 1971. № 6- Пирумова Н.М. П. Кропоткин. М., 1972; Канев С. Н. Октябрьская революция и крах анархизма. М., 1974; Ударцев С. Ф. Из истории политических взглядов М. Бакунина на государство и революцию // Изв. АН Каз. ССР. Серия общественных наук. 1976. № 5, Некоторые противоречия теории анархизма М. Бакунина // Юридические науки. Вып.6. Каз. гос. ун-т. Алма-Ата, 1976 и др. деле, он признавал и то, и другое. По мнению С. Ф. Ударцева, М. Бакунин, провозглашая уничтожение власти и государства, не отказывался от них полностью, намереваясь лишь изменить сущность власти и перестроить политические институты управления. Данный исследователь убежден был в том, что основатель российского анархизма допускал существование и власти, и государства, хотя и в другом виде. Таким образом, высказанные этими ученными версии положили начало процессу новых научных дискуссий по переосмыслению многих положений политической теории родоначальников российского анархизма.

В середине 80-х — 90-е годы все больше стало выходить работ, в которых критика как бы отходит на второй план, а ее место начинает занимать аналитический подход в оценке взглядов анархистов. Все чаще и настойчивее ставится вопрос о более серьезном изучении идей анархизма, о взвешенных объективных оценках данного учения, вплоть до сожаления о том, что в свое время проглядели в анархизме очень многое. Появляется ряд публикаций, специально посвященных проблемам власти и государства, в которых уклон делается на поиск конструктивных сторон анархистского учения1. Наибольшую популяр

1 Графский В. Г. М. Бакунин. М., 1985; Маркин В. П. Кропоткин. М., 1985; Канев С. Н. Революция и анархизм. М., 1987; Михайлов М. И. Мелкобуржуазное бунтарство в эпоху промышленного капитализма. М., 1988; Мамут Л. С. Этатизм и анархизм как типы политического сознания. М., 1989; Житова Н. К. Революция или бунт? Социализм или анархия? // Вестник Моск. ун-та. Серия.

12. Теория научного коммунизма. 1989. № 3- Исаев А. К., Олейников Д. И. Бакунизм нуждается в более серьезном изучении // Вопросы философии. 1989. № 2- Ударцев С. Ф. П. Кропоткин. М., 1989; Власть и государство в теории анархизма в России // Анархия и власть. М., 1992; Мндаянц С. Л. Социальный идеал П. Кропоткина // Изв АН СССР. Серия экономическая. 1990. № 4- Коваль Б. И. Этика анархизма // Новая и новейшая история. 1990. № 5- Лебедева Т. П. К проблеме анализа некоторых идей теоретиков анархизма // Социально-политические науки 1990. № 8- Пирумова Н. М. Социальная доктрина М. Бакунина. М., 1990; Мкртичян А. А. П. Кропоткин и Западная Европа // Новая и новейшая история 1991. № 2- Сухотина Л. Г. Пророчество Михаила Бакунина // Вестник АН СССР. 1991. № 5- Шубин А. В. Проблема «переходного периода» в ность приобретают работы В. Г. Графского, С. Н. Канева, и в особенности С. Ф. Ударцева, в которых не только раскрываются социально-политические взгляды российских анархистов, вплоть до объяснения многих причин отрицания ими власти, но и выдвигаются различные версии и гипотезы об их намерении создать новую альтернативную модель организации системы управления обществом в противовес ныне существующей. Каждый из них на основе собственных размышлений пришел к неоднозначным выводам. В. Г. Графский считал, что, несмотря на жесткую критику, проводимую М. Бакуниным в отношении политических организаций и политических институтов власти, он признавал государство, основанное на принципах федерализма, и подконтрольную власть. Аналогичного мнения придерживался и С. Н. Канев. Он утверждал, что в общественной организации, о создании которой идет речь у М. Бакунина, четко прослеживаются элементы государственных институтов власти. Еще более обстоятельно подошел к исследованию политической теории российского анархизма С. Ф. Ударцев, рассмотрев взгляды на данную проблему не только М. Бакунина, но и П. Кропоткина. Он также пришел к выводу, что анархистами отрицалась не всякая власть, а только лишь власть политическая. В отношении же государства С. Ф. Ударцев считал, что их взгляды расходились: М. Бакунин признавал федеративное государство, а П. Кропоткин — только его элементы (остатки), как составные части новой, общественной формы организации.

И все же, несмотря на достаточно обширную литературу, где в той или иной степени рассматриваются вопросы, связанные с политической властью и государством, эта проблема не получила достаточного освещения. По.

Российской эмигрантской анархистской мысли 20 — 30-х годов // Анархия и власть. М., 1992; Гордон А. В. Глубокая философия хрустально чистой души // Анархия и власть. М., 1992; Королева-Конопляная Г. И. Идеи федерализма в политической теории русского анархизма // Социально-политический журнал. 1995. № 3 и др. прежнему вопросы, касающиеся определения взглядов М. Бакунина и П. Кропоткина в отношении государства, продолжают оставаться малоисследованными, а власти и, в частности, политической власти — практически неразработанными. Пока что лишь отдельные ее аспекты нашли отражение в исследованиях, но сама проблема рассмотрена неполно, поверхностно, в самой общей форме, без глубокого вскрытия самой сути этого учения. Поэтому, несмотря на то, что отечественными учеными внесен определенный вклад в изучение данной проблемы, она требует дальнейшей разработки.

Таким образом, научная и теоретическая актуальность проблемы, ее недостаточная изученность обусловили выбор автором в качестве предмета исследования идеи М. Бакунина и П. Кропоткина о политической власти и государстве.

Цель исследования состоит в том, чтобы раскрыть сущность, содержание и функционирование политической власти и государства в интерпретации М. Бакунина и П. Кропоткина. Для достижения поставленной цели осуществляется через решение следующих задач:

— рассмотреть политические идеалы родоначальников российского анархизма;

— сравнить общетеоретические подходы М. Бакунина и П. Кропоткина к проблеме власти и государства, выделив при этом их существенные различия и степень преемственности;

— вскрыть социально-психологические мотивы неприятия ими власти;

— показать пути и средства реорганизации политической власти, намечени ные теоретиками российского анархизма;

— раскрыть механизм организации и функционирования анархической модели управления обществом.

Научная новизна работы заключается в том, что в ней впервые проводится всестороннее исследование взглядов теоретиков российского анархизма на проблему политической власти и государства.

На защиту выносятся следующие положения диссертации.

Во-первых, согласно М. Бакунину и П. Крапоткину анархия есть не категорический отказ от власти, а один из возможных вариантов реорганизации политической власти и государственной системы управления, через комплекс мер, нацеленных на ее изменение и приближение к интересам общества.

Во-вторых, с точки зрения теоретиков российского анархизма политическая власть должна не формироваться сверху, — государственными органами власти, представляющими собой бюрократическую корпорацию чиновников, опирающихся в своих действиях на силу и автономные ресурсы власти, а организовываться снизу, — посредством выражения общественной воли, прямых выборов и выдвижения своих представителей членами общества и коллективными организациями.

В-третьих, по мнению М. Бакунина и П. Крапоткина политическое управление должно осуществляться не из единого центра и не посредством использования централизованной административной структуры правления, а через федеральную систему правового управления, предполагающую наличие множества относительно автономных территориальных и производственных центров власти различного уровня и значения.

В-четвертых, как утверждали эти деятели, установление прямой зависимости власти от воли и интересов обществаее полная подконтрольность невозможна без создания действенного механизма правового контроля, то есть без наличия полноценных правовых институтов власти и широкой сети органов местного самоуправления.

Методологической и теоретической основой написания диссертации послужил системный, структурно-функциональный и факторный анализ. На основе указанных методологических принципов использовался большой набор методов научного исследования:

— конкретно-исторический метод дал возможность проследить процесс формирования взглядов теоретиков российского анархизма и их эволюцию;

— логическо-теоретический метод позволил дать характеристику различным проектам анархического учения, сравнить и критически проанализировать большое количество общих и частных положений;

— ретроспективный метод помог выявить изменения произошедшие как в политической теории российского анархизма в целом, так и в частности, что касается воззрений анархистов по вопросам власти и государства;

— структурно-функциональный метод способствовал раскрытию основного содержания идей основоположников российского анархизма связанных прежде всего с определением предназначения власти, места и роли государства в обществе, характера деятельности различных институтов политической власти;

За основу выработки критериев оценки политических взглядов теоретиков российского анархизма были взяты труды У. Годвина, Т. Гоббса, Дж. Лок-ка, Ш. Монтескье, Ж. Ж. Руссо, И. Канта, Ф. Гегеля, А. Сен-Симона, Р. Оуэна, М. Штирнера, П. Ж. Прудона, К. Маркса, Ф. Энгельса, В. Ленина, Г. Плеханова и др. В произведениях этих мыслителей дается не только характеристика многих положений анархического учения, но и основополагающие определения таких понятий как власть, управление, правление, самоуправление, политический режим, политическое устройство и т. д. в их различных формах, а также виды и типы их существования.

Основными источниками явились произведения М. Бакунина и П. Кропоткина: статьи, публичные выступления, проекты программных документов, письма, подготовительные материалы, дневники. Указанная источни-ковая база позволила автору раскрыть в диссертации поставленные выше задачи.

Заключение

.

Рассмотрение взглядов родоначальников российского анархизма, касающихся политической власти и государства, позволяет сделать вывод о том, что высказанные ими идеи были радикальными по форме, но в большей своей части конструктивными по содержанию. Большинство из них носило критический характер, направленный на разрушение старых, изживших себя политических систем организации власти и управления. Практически в каждом из выдвинутых анархистами лозунгов и заявлений, по поводу политической власти, можно найти определенное смысловое содержание, раскрывающее внутренние механизмы организации власти и управления, их сущность и предназначение. Это является немаловажным фактом, свидетельствующим о довольно глубоком знании ими различных сторон политических отношений.

Безусловно, идеи анархистов не лишены некоторой идеализации, так как они рассматривали власть не только в том виде, в каком она есть, но и в каком она должна быть. Однако их теории было присуще и рациональное начало, -власть ими анализируется как с точки зрения ее полезности, достижения общих благ, так и совместимости с внутренним состоянием человека, его свободой, волей и интересами, а также с морально-нравственными ценностями, которые свойственны определенному обществу.

Они пришли к выводу, что власть — это влияние, оказываемое одним субъектом общественных отношений на другого, с целью его подчинения для достижения каких-то определенных интересов. При этом анархисты отмечали, что всякая власть опирается на силу, от степени применения которой они и давали определение тому или иному типу или виду власти. Характеризуя каждую из властей, они выделяли прежде всего их существенные черты и лишь затем указывали на некоторые исключения. Так, социальная власть, по мнению российских анархистов, опирается на силу воли личности, коллектива, общества, поэтому она рассматривалась ими как способность оказывать влияние на отдельно взятую личность и группу людей посредством убеждения. Политическая власть опирается на экономическую силу определенных социальных слоев общества, поэтому она рассматривалась анархистами уже как возможность, данная не каждому, а только «избранным», как привилегированное право «немногих», обладающих автономными ресурсами власти (собственность, капитал), что и позволяет им оказывать не только влияние, но и воздействие на поведение и деятельность других слоев общества посредством принятия волевого властного решения. Государственная же власть у них выступает как власть, изначально основанная на вооруженной силе, исходящая от политической бюрократии, которая одна имеет монопольное право на управление всем обществом посредством имеющихся в ее распоряжении автономных ресурсов власти, специально созданного аппарата принуждения и средств политического и репрессивного воздействия.

Поэтому отношение анархистов к власти не могло быть однозначным. Они в принципе были против тех отношений, которые основаны или предполагают подчинение, то есть готовы были отказаться от всякой власти вообще, если бы к этому было расположено само общество. Но исходя из сложившихся обстоятельств, определяемых вековыми традициями и массовой психологией покорности, российские анархисты вынуждены были признать некоторое присутствие власти, а затем по мере своего осознания, этап за этапом, приходили к все большему пониманию ее необходимости. Вначале они признали власть социальную, а потом и власть политическую, оговаривая ее наличие различными условиями и наполняя новым содержанием. И лишь монопольно образуемая, государственная власть, как власть, предполагающая не только подчинение, носящее систематический характер, оставалась не признанной теоретиками российского анархизма и рассматривалась как главное зло общества. Отсюда и их негативное отношение к государству, как монопольному центру политической власти. Но, говоря о государственной власти, анархисты выделяли две ее составные части: власть политическую и власть общественную. По такой же схеме они разделяли и само государство, на два типа политических институтов власти: правовые (социальные и социально-политические) и административные (чисто политические). Первые у них считались вполне допустимыми, как институты власти, вырабатывающие общеприемлемые властные решения, исходящие из интересов всего общества, реализация же этих решений в этом случае передавалась на места различным органам самоуправления. Вторые же ими ассоциировались с правительством, которое осуществляет политическое управление обществом без учета его интересов и согласия, фактически навязывая свои решения силой и таким образом, по их мнению, подавляя свободу и инициативу масс, ущемляя их права и права созданных ими организаций, ограничивая, а то и полностью исключая деятельность органов самоуправления и правовых институтов власти.

Российские анархисты также попытались вскрыть причины образования такого одностороннего воздействия политической власти на общество. Они отмечали, что это достигается благодаря созданию специального аппарата власти, централизованной системы управления и корпоративной организации чиновников. При этом чиновничество рассматривалось анархистами как особая социальная группа людей, ремеслом и средством существования которых является выполнение служебных обязанностей по управлению обществом, а также по распоряжению автономными ресурсами власти (собственность, капитал, вооруженная сила). Поэтому критика ими государства и государственной власти не носила огульного характера, как принято считать, а была наполнена вполне глубоким содержанием и направлена против административной власти в лице правительства, где сконцентрированы все функции политического управления и вся полнота политической власти. Судя по всему, этим и можно объяснить тот факт, что упразднение правительства расценивалось российскими анархистами как шаг, равнозначный отмене государства. В этом случае политическая власть как элемент общественных отношений не исчезала бы из общества, а изменился ее характер в связи с тем, что она оказалась бы подконтрольной и подчиненной ему. На этом фоне продолжали бы функционировать правовые институты власти (парламент, суд и т. д.), органы самоуправления различного уровня и направленности. Стало быть, в данной ситуации общество не лишалось своей политической организации, как таковой, а лишь освобождалось от той ее части, которая стояла над ней.

Именно спор вокруг вопроса о правительстве явился камнем преткновения в теоретических разногласиях между марксистами и анархистами. Намерение марксистов использовать государство в лице правительства в становлении нового общественного строя рассматривалось анархистами как отступление от революционных идеалов, попрание идей демократии и социализма. Они считали, что изменение классовой сущности государства еще не является надежной гарантией против недопущения ликвидации демократии и реставрации старых порядков до тех пор, пока не будет изменен сам механизм функционирования централизованной системы управления. Это дает нам основание утверждать, что родоначальники российского анархизма подходили к рассмотрению политической власти и государства как с классовой, так и с функциональной точки зрения. А отсюда их принципиальные расхождения с марксистами по вопросу о месте и роли бюрократии в системе управления обществом. Если марксисты придавали большое значение централизованной системе управления и в то же время не рассматривали политическую бюрократию, как самостоятельную политическую силу. Анархисты же, наоборот, считали, что политическая бюрократия опасна для общества при любых режимах и общественных строях, потому что она выступает не только носителем власти, но и потенциальным сторонником единовластной системы политического управления. Они выделяли ее в отдельную категорию служащих, готовых не только служить кому угодно, но при определенных условиях способных проводить самостоятельную политическую линию, вплоть до присвоения себе всей полноты власти. Поэтому политическую бюрократию российские анархисты воспринимали как относительно самостоятельную политическую силу. В этой связи они не отводили для нее места в будущей системе управления, допуская лишь только наличие технической бюрократии, подконтрольной обществу.

Немало в теории анархизма содержится и рациональных идей, и конструктивных предложений, заслуживающих внимания современных политиков и государственных деятелей, по реорганизации системы власти и реформированию системы управления в целом. Основоположники российского анархизма предлагали целый комплекс мер, направленных не столько на разрушение государства и ликвидацию политической власти, сколько на их растворение в гражданском обществе.

Первым шагом в этом направлении должно было быть, по их мнению, восстановление связи между обществом и властью, с тем, чтобы последняя стала отражением воли своих граждан. Они считали, что для этого необходимо реформировать избирательную систему, перейти от административно-территориального (авторитарного) к производственно-территориальному (демократическому) принципу организации власти. Таким образом, анархисты намеревались дать членам общества возможность не только голосовать (реализовывать свое индивидуальное право), но и выдвигать своих представителей (выражать коллективную волю) из числа тех людей, которые их окружают, живут с ними и работают, знают их потребности, интересы, нужды.

Вторым шагом предусматривалось лишить власть автономных ресурсов власти, чтобы она каждое свое политическое решение согласовывала с гражданами общества, получая мандат доверия на те или иные общезначимые политические действия, и прежде всего по таким вопросам, как общественный строй, форма собственности, форма правления, политическое устройство и т. д., от решения которых зависит жизнь всех и каждого в отдельности. С этой целью российские анархисты предлагали осуществить социализацию собственности, как движимую (капитал), так и недвижимую (средства производства), передав большую ее часть в руки непосредственных производителей коллективных ассоциаций) и некоторую часть — обществу в распоряжение органов территориального самоуправления.

Третьим шагом должно было произведено отделение политической власти от политического управления с последующим подчинением последнего правовой власти (М. Бакунин) или его упразднением (П. Кропоткин).

Четвертым намечалось осуществить децентрализацию единой структуры управления на несколько звеньев, с подчинением только верхнего уровня номинальному центру, ограниченному в своих правах и полномочиях (М. Бакунин), или полный переход к политическому (территориальному) и социальному (производственному) самоуправлению.

Пятым предполагалось создание совершенно новой модели политического устройства, где в одном случае наряду с системой управления параллельно функционировала бы система правового контроля, которая в целом представляла бы собой форму федерализированного государства (М. Бакунин), а в другом пропорционально с системой самоуправления действовала бы система общественного контроля, что получило бы реализацию в форме федерированного гражданского общества (П. Кропоткин).

Цель анархистов заключалась не только в том, чтобы изменить политические отношения, она была гораздо шире и предполагала более глубокие и кардинальные перемены во взаимоотношениях, складываемых между людьми в различных сферах общества. Наиболее важным им представлялся переход от силовых, принудительных мер решения общественных проблем к договорным, путем принятия компромиссных соглашений, поиска консенсуса. Они считали, что для этого надо господство власти заменить господством права, то есть поменять их местами, подчинив власть праву, поставив ему на службу, а значит, связать с волей народа и сделать выразительницей его интересов.

Федерации" в этом случае отводилась роль универсального способа реорганизации политической власти, использование которой позволяет освободить общество от авторитарно-деспотического правления, подвести к демократии, социально-правовому регулированию и самоуправлению.

Конечным результатом таких реформ должно было стать изменение сущности политической власти, разрушение всякой монополии на нее путем обособления от власти управления, а управления от собственности, что и привело бы к ее преобразованию во власть социально-политическую.

Ряд идей родоначальников российского анархизма, касающихся политической власти и государства, имеют, на наш взгляд, не только общефилософский смысл, но и политико-прикладной характер, ориентируемые на их применение в российском обществе. Ими были не просто заимствованы идеи и достижения западной демократии, а предпринята попытка их критического анализа и переработки с целью их приспособления к российским условиям. Поэтому с полным правом можно сказать о том, что политическая теория российского анархизма представляет собой синтезированную модель политической организации общества, в которой идеи свободы, демократии, самоуправления, автономности тесно увязаны с идеями коллективизма, общности и устойчивости политического образования.

Все свои помыслы и надежды анархисты связывали с Россией и именно с думой о ней они вырабатывали свои проекты ее преобразования. Многие идеи, в частности, касающиеся федерации, остаются актуальными и для сегодняшнего дня, когда наша страна находится на переходном этапе от одной модели управления к другой и испытывает настоятельную потребность в новых неординарных теориях, доктринах, концепциях, подходах, которые могли бы быть использованы для укрепления и совершенствования российской государственности. Поэтому некоторые высказанные теоретиками российского анархизма конструктивные положения вполне могут найти свое применение в современных условиях, в процессе проведения политических реформ в России.

Есть все основания утверждать, что политическая теория анархизма должна после длительного периода забвения занять достойное место в истории российской общественной мысли и политической науке в целом, как учение, преследующее благородную цель — освобождение российского общества от ее главной «болезни» — деспотической власти политической бюрократии и продвижение по пути подлинной демократии и самоуправления.