Русская проза малых форм последней трети XX века: духовный поиск, поэтика, творческие индивидуальности

Русский XX век — трагический и героический — отразился в литературе многосторонне. В последней трети века осмысление произошедшего и перспектив будущего — в духовно-нравственном и социальном планахинтенсивно шло и в малых жанрах прозы, часто составлявшихся в циклы. И это — характерное и симптоматичное явление: «дробное» рассмотрение проблем и реалий жизни обосновано психологически, способствует некоей «психологической остановке» в осмыслении действительности, более детальному, пристальному художественному ее анализу, что особенно актуально во времена перемен (или их назревания). А составление в мозаичное целое видится попыткой, таким образом художественно синтезировав разрозненные факты и впечатления, представить общую картину бытия.

Ныне, когда XX век позади, з открывшейся во всей полноте литературной ретроспективе, должны быть сделаны важные итоговые замечания, дано новое осмысление, казалось бы, вполне однозначно понятых в синхронном восприятии произведений, а в них — отразившихся проблем и реалий времени, более объемно и верно предстанут перед нами и творческие индивидуальности.

К тому же именно сейчас появилась возможность без идеологического диктата и цензурных ограничений рассмотреть и исследовать истинный духовный поиск большой литературы указанного времени, ведущийся ею, конечно же, безостановочно, непрестанно, но особенно усиливающийся в периоды общественных кризисов. (Такая связь — хотя и опосредованнаясуществует и действует.).

Период, взятый нами для рассмотрения, свободно распадается на две части: вторая половина 60-х — 80-ые гг. и конец 80-х — 90-ые гг. В первой шло скрытое брожение (тем не менее часто дававшее яркий «выплеск») и накопление опыта непредвзятого художественного осмысления жизненных фактов и явлений, — как современных, так и историческихво второй — вместе с новыми текущими трудностями и проблемами в литературу вошла взыскующая правда во всех ее часто драматических перипетиях и коллизиях. (Граница внутри периода, впрочем, достаточно условна).

Духовный поиск в указанный период шел не только в русле знаменитой «деревенской прозы», хотя и главном в этом смысле. Духовно-нравственные, этические искания были характерны для более широкого фронта всей литературы. Поэтому круг авторов, произведений малых жанров, вошедших в сферу нашего рассмотрения, довольно велик.

Касаясь проблемы жанров, следует прежде всего отметить, — принимая во внимание справедливое замечание академика Д. С. Лихачева: «категория жанра — категория историческая» , — что в последнюю треть двадцатого века интенсивной трансформации, видоизменению, развитию подверглись многие жанры, и прежде всего — малые. Для этого времени оказался характерен настоящий взрыв активности по созданию уже известными, значительными писателями большого количества ранее в таком виде небывалых в русской литературе миниатюр, коротких художественных очерков, художественно-публицистических заметок, заключавшихся в циклы. Как, например, «Камешки на ладони» В. Солоухина, «Затеей» В. Астафьева, «Крохотки» А. Солженицына, «Трава-мурава» Ф. Абрамова, «Мгновения» Ю. Бондарева, «Зерна» В.Крупина.

Наряду с рассказами как таковыми, названных авторов, также имеющими новаторскую жанровую специфику, принимая во внимание широкий жанровый диапазон малых форм времени — от «сценических», «драматургически-эпических» рассказов Василия Шукшина до лирических рассказов и новелл Юрия Казакова и Владимира Солоухина — все это составляет весьма яркий и значимый феномен не только русской, но и мировой литературы. Очерченному явлению нет западного эквивалента, — и об этом свидетельствуют сами западноевропейские и американские исследователи. Так, творчество последних из названных писателей американский профессор литературы Дайминг Браун* охарактеризовал — по основополагающей особенности — как «типично русский жанр очерка, представляющего собой нечто среднее между документальным и художественным скетчем (англ., букв. — набросок), организуемым впечатлениями, наблюдениями и размышлениями очевидца-рассказчика». Ему вторит другой профессор — итальянский — Ренато Поджиолли**, констатируя, что прямого соответствия этому нет ни в одной другой литературной традиции и что приближаются к таким произведениям в англоязычной литературе те, которые могут называться notes (заметки), sketches (скетчи) и даже memoirs (мемуары).

Интересно и важно, что при всем этом формальном, жанровом новаторстве произведения несли некий духовный заряд, передавали напряжение духовного, идейного поиска, который шел, как это происходило и в прежние времена в русской литературе, во многом в религиозном ключе, -настолько явно, насколько это возможно было во время тотального официозного атеизма и, позднее, — только еще освобождаясь от многолетнего политического диктата.

Мы в своей работе посчитали необходимым, помимо рассмотрения процесса духовного поиска и поэтики, попытаться теоретически осмыслить специфику малых прозаических жанровых форм времени: прежде всего «самых малых жанров»: прозаической миниатюры, короткого очерка, публицистической заметки, а также проследить процессы развития в означенное время жанров рассказа, очерка, корреляции рассказа с новеллой и т. д.

Творческий метод автора — важнейший аспект литературоведческого анализа, включающий опознание образа мышления писателя, — неотделим American Contributions to the Sixth International Congress of Slavists, 1968, vol.2, p. 2149. Poggiolli R. The Phoenix and the Spider. Cambrige, 1977, p. 7. от определения, «узнавания» творческой индивидуальности. Поэтому необходимое внимание в нашем обобщающем труде уделено и этой проблеме.

Таким образом, актуальность исследования определяется самой постановкой проблемы: изучение — во всей совокупности художественно-философских проблем и отношений — русской прозы малых форм — значительного литературного феномена времени, а через него — духовного поиска литературы последних «советских лет» и первых «постсоветских» нашим литературоведением в широком и итоговом плане еще не предпринималось. Тогда как необходимость такого подхода очевидна. Актуальным представляется ныне уже без всяких умолчаний и предвзятостей очертить реальные контуры этого литературного явления XX века.

С вышеизложенным связана новизна исследования. Христианский православный подход в интерпретации жизненных явлений и проблем, несмотря на замутненность такого взгляда в общественном сознании, все-таки оставался определяющим для многих больших писателей времени весьма непростого, не изжитого нами и до сегодняшнего дня.

Подобных трактовок, раскрывающих творчество крупных писателей последней трети века в сердцевинной основе, определяемой православным миросозерцанием, до сих пор не осуществлялось. Хотя по «деревенской прозе», в частности, по отдельным писателям этого течения написаны многие работы, таких авторов, как В. Чалмаев, Ю. Селезнев, В. Коробов, С. Семенова, Л. Аннинский, И. Золотусский, В. Курбатов, А. Ланщиков,.

A.Бочаров, П. Выходцев, В. Кожинов, Ф. Кузнецов, А. Овчаренко, А. Турков, Е. Черносвитов и др. По, условно говоря, «городской» прозе и писателям «московской школы» — И. Кузьмичев, Г. Горышин, А. Нинов, А. Павловский,.

B.Бондаренко, И. Дедков, Н. Иванова, А. Латынина, А. Михайлов, Е. Холшевникова, А. Василевский и др. Но не было речи, — в силу тотальных цензурных ограничений, а также и, часто, — мировоззрения самих литературоведов — о христианском православном контексте прозы последней трети века, особенно если принимать во внимание малые жанры. Отсюда происходила конечная невыявленность истинных основ и направленности духовного поиска литературы этого периода. (Хотя не уходят от нашего внимания и попытки поиска в иных направлениях).

Немаловажным представляется и аспект связи русской прозы конца столетия с философией начала века, учет влияния таких религиозных мыслителей, как К. Н. Леонтьев, Н. А. Бердяев, о. П. Флоренский, В. В. Розанов, И. А. Ильин и других.

Следует заметить, говоря в целом о малых жанрах, что интерес к ним в критике, как правило, проявляется живой, тогда как в фундаментальных обзорах литературы, литературоведческих системах А. Овчаренко, В. Апухтиной, В. Ковского и других исследователей произведения малых форм оказываются на периферии рассмотренияим традиционно отводится «арьергардное» место. И это представляется несправедливым, поскольку, повторимся, в малых жанрах в указанный период создавалась (парадоксально!) — большая литература.

Показательны, характерны и симптоматичны высказывания современных писателей о возможностях малых жанровых форм, их значении в собственном творчестве и в целом в литературе.

Рассказ дисциплинирует своей краткостью, учит видеть жизнь импрессионистически-мгновенно и точно. Наверное, поэтому я и не могу уйти от рассказа. Беда ли то, счастье ли: мазок — и миг уподоблен вечности, приравнен к жизни. И слово каждый раз иное" (16,76),* - писал Юрий Казаков. По словам С. Воронина, «рассказчиков объединяют проникновение мыслью в сложный духовный мир человека, хорошее знание жизни общества, поиски неповторимых красок языкового богатства, умение соз Первая цифра в скобках обозначает порядковый номер цитируемого издания в прилагаемом списке литературы, а вторая — страницу этого издания. дать музыку настроения рассказа» (214,34). О малых жанрах Ю. Бондарев отзывался следующим образом: «Короткий жанр, труднейший жанр» (90,47).

Малые жанры — рассказ, очерк, миниатюра — исследовались в современности в работах А. Огнева, Э. Шубина, В. Богданова, А. Лужановского, А. Нинова, Т. Заморий, В. Скобелева, Г. Бондаренко, А. Хайлова, И. Крамова, А. Чепиноги, В. Этова, Д. Кандарпы, Е. Гинды, Г. Мурикова, Е. Фроловой, Т. Федь, С.Войтас.

Однако осталось много непроясненных вопросов как идейно-духовного, так и теоретического характера. Следует отметить, что теории миниатюры вообще не существует, а теория рассказа, новеллы и очерка оставляет простор для дальнейших исследований. К тому же бурное развитие малых жанров в последнюю треть двадцатого века дает для осмысления много нового материала.

Современному рассказу свойственно тяготение к символике, философскому обобщению. Характерен углубленный анализ внутреннего мира человека, его духовной эволюциив первый период рассматриваемого нами отрезка времени — через иносказание, аллюзии, умолчание, посредством «внесюжетной» детали, введения ирреального и фантастического элементов. Во второй период, то есть в конце столетия, дополнительно к некоторым из перечисленных приемов, — в связи с изменившимися идеологическими и цензурными условиями, — более откровенный «диалог» с читателем, открытое выражение писателями своей социальной позиции — через инвективы, порой натурализм, а также игровое началоиспользование психологии шоковых состоянийэстетики постмодернизма. Наряду с новациями заметен возврат к классическим традициям русской реалистической прозы.

Важным представляется новое, итоговое освещение означенного периода в развитии русской литературы (на основе рассмотрения малых жанров прозы), обобщенный анализ его с позиций иного времени, — конца XX века и начала нового тысячелетия.

Именно это последнее и является целью нашего научного труда.

Цель предопределила следующие задачи:

— дать представление о развитии малых жанров прозы в означенный период и в историческом «срезе» ;

— исследовать духовный поиск русской литературы последней трети XX века в его основных определяющих чертах и направлениях;

— рассмотреть поэтику малых жанров прозы различных авторов, обратив особое внимание на миниатюры прозаических циклов — новаторское явление времени;

— определить наиболее значительные творческие индивидуальности писателей — творцов малых жанров;

— провести анализ, сделав необходимые дополнения и уточнения в теории малых жанров прозы;

— выявить значение православной философии в развитии прозы обозначенного периода.

Предметом исследования является прежде всего художественное творчество в малых жанрах В. Солоухина, Ю. Казакова, Г. Семенова, В. Шукшина, В. Распутина, А. Солженицына, В. Астафьева, Ф. Абрамова, В. Крупина и др., дополненное их архивными документами, статьями, журнальными публикациями.

Методы исследования основаны на достижениях сравнительно-исторического и содержательно-структурного изучения литературного процесса. Прием осмысления крупных художественных индивидуальностей в контексте традиционной культуры поможет глубже понять как специфику творчества в малых жанрах отдельных писателей последней трети XX века, так и развития русской литературы означенного периода в целом.

Теоретическое значение диссертации состоит во включении православного аспекта в методологию литературоведческих исследований, а также классификации прозаических миниатюр.

Практическая ценность диссертации заключается в том, ее основные положения и выводы могут быть полезны при написании истории русской литературы XX века. Результаты исследования можно будет использовать при вузовском изучении как творчества отдельных писателей, так и литературы последней трети века в основных и специальных курсах и семинарах.

Апробация основных положений диссертации осуществлялась посредством публикаций в журналах «Российский литературоведческий журнал», «Литература в школе», научных сборниках Ml 11 У, МПУ, МГОПУиздания монографиивыступлений на межвузовских научных конференциях в 1994;2002 гг. в МПГУ и 1992;1999 гг. в МГОПУ: «Проблемы эволюции русской литературы XX века» и «Актуальные проблемы современного литературоведения», а также на конференции МПУ, посвященной 50-летию кафедры русской литературы XX века (1998 г.). По теме диссертации сделано 20 публикаций, общим объемом свыше 15 п.л.

Автор испытывает благодарные чувства по отношению к памяти профессора А. А. Журавлевой, стоявшей у истоков настоящей работы и давшей ценные консультации.

Структура работы. Диссертация состоит из Введения, 4 разделов, 6 глав, Заключения, Библиографии.

Итак, русская литература малых форм последней трети двадцатого столетия богата и многообразна. При всем разнообразии, обуславливаемом множеством ярких твор ческих индивидуальностей, сказался общий фактор времени, времени пе реломного от некоего ложного социального пути к возвращению в искон ное традиционное русло. Характерно и показательно — и в этом состоит главная концепция нашего труда — что, несмотря на проводившуюся искус ственную, выморочную и в то же время тотальную идеологическую поли тику, отвращавшую от базовых национальных ценностей, и, в частности и в первую очередь, религии, православия, лучшие писатели времени оста вались по своей сути — человеческой и творческой — им верны. Это прояв лялось в самом духе произведений, в художественных образах, поэтике произведений в целом. В правильности духовного выбора свою непреходящую роль играли русские национальные традиции — как в плане изначально генетически за ложенных качеств, так и воздействия все-таки продолжавшей свое благое существование Русской Церкви, общего массива дореволюционной рус ской культуры — классической литературы с личностями ее великих деяте лей, также духовного подвижничества и русской религиозной философии рубежа XIX—XX вв.еков. В теоретическом отношении, движения литературных жанров, форм, можно констатировать, что в рассматриваемый период произошел бурный рост, количественное развитие малых жанровых форм, потеснивших круп ные в литературном процессе, общем отражении действительности. Рома ны, конечно, создавались, и их роль в духовном поиске времени, безуслов но, немала. Но, по-видимому, время великих романов прошло. Наступил период некоей дифференциации мышления, проблем. И — в этом другая концептуальная идея нашего исследования — малые формы стали замещать собою более крупные, взяв на себя эпический показ и отражение бытия. Иногда, — и часто — это происходило через лирические приемы повествова ния. Следует отметить, что, хотя это два разных литературных рода: эпос и лирика, но бессмысленно — как делают нынче некоторые критики — их на прочь отделять, разделять. Для художественной прозы, реализма XX века характерен как раз синтез этих двух начал, выразившийся, как уже было сказано и неоднократно продемонстрировано в нашей работе, в очень сильной тенденции: лиризащш прозы, лиризации эпоса — лирической прозе. Годы ущербного развития, однако, не прошли бесследно, без утрат. Оскудела нация, ее дух. Писатели констатировали падение нравов, мель чание людей, личностей, убывающее в жизни добро, о чем свидетельство вали своими маленькими произведениями, тем не менее, — многосторонне (Ф.Абрамов, Г. Семенов, А. Солженицын и др.). «Что с нами происходит?» ;

задал, как камертоном тон, эпохальный вопрос Шукшин, дав ответ в твор честве сам и получив многоголосый отзвук собратьев по перу. Энергия созидания, добра, движимая христианскими заповедями, представлениями о справедливой все объемлющей, органичной жизни подвигала авторов к созданию произведений с четко выверенными нравст венными акцентами, звала к духовному поиску, поиску выхода из удру чающего социального положения. Этот поиск продолжается и ныне, в на чале нового столетия. Но многое уже определено, названо, показано лите ратурными «мэтрами» XX века, что оказалось — естественно — в центре на шей работы. Интересно и симптоматично, что именно такие многомощные писатели, владеющие мастерством и сильные духом, обратились в одно и то же время к малым прозаическим формам. И, можно сказать, подняли их на новую высоту среди других жанровых форм. В литературоведении на ранних этапах развития жанра миниатюры высказывалось мнение, что малая форма является для писателя своеобразной художественной лабораторией в переходе его к роману (Б.Эйхенбаум,.

Б.Томашевский), позднее утверждалось ее жанровое своеобразие, само стоятельность, причем в той степени, что эта форма может даже соперни чать с романом (В.Дынник, Шаталов). Нынешние циклы миниатюр раз ных авторов, подвергнутые нами анализу, свидетельствуют о том, что лучшие из произведений, действительно, могут рассматриваться как «кон центрированные романы», другие, менее совершенные, или изначально не претендующие на такой уровень, имеющие значение и вид заметок, зари совок — по своему характеру им уступают. Но все они в своей совокупности могут составлять некую новую жанровую общность, обладающую способ ностью передавать эпическую картину мира. В малых жанровых формах в рассматриваемый период шла «психо логическая детализация»: сугубое, утонченное внимание уделялось всем нюансам человеческой психики, душевных порывов, подсознания (В.Астафьев, В. Распутин). В связи с трудностями «внешней» жизни осо бенное значение придавалось поискам в жизни «внутренней»: во многом с целью выхода из общего кризиса. В жанровом плане отмечается превалирование лирического рассказа, рассказа-медитации.В очерке традиционно выражались социальные воззрения авторовдля очерка рассматриваемого времени характерна эссеистически-психоло гическая тенденция. Очерковость входила как элемент и в художествен ную прозу. Во второй половине 80-х — 90-е годы в русской литературе проступи ли элементы современной западноевропейской и американской цивилиза ции: постмодернизм. Однако, никакого значительного эстетического, а тем более духовного результата такая литература не дала. Успех, по-видимому, можно ожидать в замечаемых в самом конце столетия тенденциях возврата к традиционной реалистической прозе. В своей работе мы проследили историю развития малых прозаиче ских жанровых форм в русской и мировой литературе, высвечивая ключе вые ее моменты, не всегда замечаемые значимые особенности. Так, напри мер, указано на особое внимание, уделяемое русскими авторами XVII;

XVIII вв. идейно-духовным аспектам воссоздаваемой действительности, с четкой христианской этико-философской акцентировкой. В рассмотрении теории малых жанров сделаны некоторые принци пиальные замечания, как-то: подчеркнута связь малых форм на ранних этапах развития со средневековым жанром мениппеи, что имеет значение для более объемной и верной характеристики его в дальнейшемоспорено утверждение Э. Шубина о том, что малые жанры, в частности, рассказ осо бенно интенсивно развивается в период обш-ественных нестроений и ка таклизмов: в т.н. «застой» 60−80-х гг. был заметен «всплеск» этого жанра, а в бурные 90-е — напротив, «затишье». Четко разведены понятия новеллы и лирического рассказа, нередко смешиваемые. Сделана попытка создания теории, классификации «самых малых жанров»: миниатюр-эссе, стихотво рений в прозе, притчи, афоризма, сказа. Обращено внимание на циклиза цию миниатюр как некое новое жанровое образование. По проблеме традиций и преемственности особое внимание нами уделено наследию Ивана Бунина как ярчайшего представителя истинно русского самосознания XX века, явившегося — как художник-мыслитель — путеводной звездой для многих отечественных писателей второй полови ны — конца столетия. Помимо Бунина, не обойдены вниманием философы русского религиозного ренессанса, а также Михаил Пришвин в теме «че ловек и природа». В отдельной главе нами уточнено и проявлено в истинном своем значении понятие «духовность», употребляемое ныне подчас без понима ния его истоков и исконной сути. Также мы посчитали необходимым обратится к философской сущности категорий личности, времени и памяти — как опорных в произведениях малых прозаических форм времени. В осмыслении малых жанров прозы последней трети двадцатого века — в плане духовного поиска, поэтики и творческих индивидуальностей ав торов — нами рассмотрены произведения крупнейших представителей жанра, так и значительнейших писателей времени, сделавших свои малые формы некоей квинтэссенцией духовного опыта, часто итогом длительного жизненного и духовного пути. Кроме того, внимание обращено и на менее значительные по дости жениям — духовного и художественного характера — произведения и авто ров, но, тем не менее, сказавших свое слово, выделившихся своей творче ской индивидуальностью, В заключение следует охарактеризовать последнюю треть XX столе тия как время весьма значительного, интенсивного развития русской лите ратуры, ее духовного поиска. Итог нашей работы — в утверждении за этим периодом в очерченном созвездии писательских имен, талантов значения феноменального: как в идейном отношении, так и в плане формальной, но визны. Такого разнообразия и богатства малых жанров прозы в один срав нительно короткий период, пожалуй, дотоле не было в истории нашей ли тературы. И, принимая во внимание дальнейшую технизацию, можно предположить: ничего подобного не будет в наступившем XXI веке. Таким образом, мы своей работой в какой-то мере подводим итог развития русской литературы не только XX столетия, но и в целом второго тьюячелетия.