Система социального призрения детей на Европейском севере России: Последняя четверть XVIII-начало XX века

Проблема детского призреиия существовала на всем протяжении истории России. Парадигмы помощи детям менялись в зависимости от роли государства, социально-политической ситуации в стране, влияния церкви на социальные институты, степени вовлеченности общественности в разработку механизмов социальной защиты и поддержки. На современном этапе происходит пересмотр концепции государственного социального обеспечения и актуализируется проблема внедрения полисубъектной системы по оказанию социальной помощи наиболее незащищенным категориям населения, прежде всего детям. В связи с этим необходимо научное осмысление исторического опыта социального призрения детей, включавшее в себя в начале XX века четыре основных социальных института: государство, церковь, органы местного самоуправления и общественно-частные благотворительные учреждения. Сочетание государственного управления и частной инициативы позволило использовать как традиционные, так и инновационные формы и методы в деле призрения детей, способствовало значительному расширению категорий призреваемых. При оформлении новой концепции социальной работы в Российской Федерации и па Европейском Севере важно учесть наработанные традиции, которые интересны своими попытками разрешения противоречий межуровневого взаимодействия в сфере детского призрения, апробацией системы рациональной помощи и поддержки, сутыо которой являлось приближение благотворителей к призреваемым, учет и обследование условий жизни, преимущественное и непрерывное призрение детей, подготовка их к самостоятельной трудовой деятельности.

Изучение данного опыта способствовало бы выработке взвешенной и эффективной политики социального взаимодействия государственных и негосударственных институтов в области оказания социальной помощи и поддержки нуждающимся. В настоящее время государственные структуры федерального и регионального уровней осознали необходимость создания высокоорганизованной комплексной системы, в которой региональные и местные организации обладали бы широкой автономией и имели возможность применять формы самоуправления в различных сферах жизнедеятельности, в том числе и в сфере социальной защиты и поддержки детей. Однако в настоящее время нет целостного представления о системе призрения детей, которая существовала до 1917 года.

Хронологические рамки исследования определены последней четвертью XVIII — началом XX века. Нижняя граница соответствует оформлению системы детского призрения. Общипно-родовыс принципы попечения о детях дополняются целенаправленной защитой и поддержкой со стороны государства. С зарождением капиталистических отношений подходы к организации общественного призрения детей претерпевают изменения: происходит оформление общсствеппо-государствснной модели помощи, основанной на принципах децентрализации и индивидуализации. Верхняя граница определена началом Первой мировой войны, которая привела к радикальным изменениям в системе социального призрения детей.

Территориальные рамки исследования охватывают Архангельскую и Вологодскую губернии, т. е. географический регион Европейского Севера России. В научной литературе нет единой точки зрения по районированию территории Европейской части Российской империи в XIX — начале XX в. Существует две основные точки зрения по этому вопросу. Как отмечает Д. И. Пипаевский, в основу обоих были положены естественные (природно-климатические) и хозяйственные особенности районов.1.

Первый способ районирования был предложен российским географом и статистиком П.П. Ссменовым-Тян-Шапским.2 Он делил территорию Европейской России на 12 областей. Архангельская и Вологодская губернии были объединены в Крайнюю северную область, а Олонецкая губерния отнесена к Приозерной области, в которую вошли также Петербургская, Новгородская и Псковская губернии. Данное районирование стало основным в дореволюционной правительственной статистике. В советской исторической, историко-дсмографичсской и статистической литературе районирование, предложенное.

Семеповым-Тян-Шанским, было использовано А. Г. Рашипым, П. М. Трофимовым и В. М. Кабузаном.3.

Второй способ разделения губерний Европейской России на географо-хозяйствепные районы был разработан В. И. Лениным.4 Согласно этому способу, 50 губерний Европейской России были разделены па 9 районов, объединенные в 3 группы. К девятому району были отнесены три губернии: Архангельская, Вологодская и Олонецкая. Предложенное районирование являлось основным в советской исторической и историко-демографической литературе.5.

В обоих способах группировки северных губерний есть сильные и слабые стороны. В нашем исследовании представляется целесообразным рассмотрение Европейского Севера как совокупности административно-территориальных единиц Архангельской и Вологодской губерний, так как они близки в рассматриваемый период по социальному составу населения, природно-климатическим и экономическим условиям.

Архангельская и Вологодская губернии образовались из наместничеств — Архангельского и Вологодского соответственно — в 1796 году.6 Эти две губернии являлись самыми обширными и в то же время наименее населенными в сравнении с другими губерниями европейской части России. Плогцадь Архагггсльской.

О Q губернии исчислялась в 742 759 кв. версты. Плотность населения была равна 0,5 человека на 1 кв. версту. 10 Вологодская губерния занимала 353 349 кв. версты," и плотность населения составляла здесь 3,8 человека.12.

Изначально Архангельская губерния состояла из семи уездов: Архангельского, Онежского, Холмогорского, Шеггкурского, Пинежского, Мезенского и Кемского. В 1883 году был восстановлен Кольский уезд, ликвидированный в 1859 году (в 1899 году переименованный в Александровский).13 В 1891 году из Мезенского уезда выделяется Печорский уезд.14 К началу XX века Архангельская губерния состояла из 9 у.е.здов.

Вологодская губерния на протяжении всего рассматриваемого периода делилась на 10 у.е.здов: Вологодский, Грязовецкий, Кадггиковский, Вельский, Устюжский, Тотемский, Никольский, Сольвычегодский, Яреггский и Усть-Сысольский.

Основная часть населения Европейского Севера России относилась к крестьянскому сословию, проживавшему в сельской местности — около 94% по переписи 1897 года. В начале XX века показатели существенно не изменились. В 1913 году к крестьянскому сословию принадлежало 93% населения региона.15 Эти данные свидетельствуют о ярко выраженном аграрном характере экономики и о незначительной роли промышленного и торгового капитала в социально-экономическом развитии северных губерний, что, в свою очередь, отражалось на показателях благосостояния населения и возможности использования свободного частного капитала па общественное призрение.

Процесс изучения проблемы детского призрения в России делится на несколько периодов. На первоначальном этапе (1818 — 1917 гг.) вопросы социальной поддержки и защиты детей рассматривались в контексте изучения общественного призрения в целом. Первые попытки осмысления становления государственного института поддержки нуждающихся в России были предприняты в начале XIX века. В работе «Об общественном призрении в России"16 ученый А. Стог предложил периодизацию становления национальной системы социального призрения с X по XVIII в. Анализируя отдельные законодательные акты, принятые до начала XIX века, автор отмечает особенности государственного подхода в сфере социальной защиты и поддержки детей. Системный характер изучения социального призрения в отечественной историо1рафии намечается в последней трети XIX века. В этот период начинает оформляться научное знание об общественном призрении и благотворительности. В контексте изучения развития российской системы общественного призрения затрагиваются отдельные аспекты детского призрения. История становления и развития благотворительности с языческих времен до конца XIX века в целом по России нашла отражение в исследовательских работах В. Герье, Н. Исакова, Г1. Лыкошина и Е. Д.

Максимова. В этих научных трудах приводится периодизация российской благотворительности, показана эволюция взаимодействия государственного призрения и частной благотворительности, отражена роль церкви в оказании социальной помощи нуждающимся. В частности, в работе II. Исакова под общественным призрением понимается «законом установленная, организованная общественная помощь, приходящая. из-за расчета экономических государственных выгод».18 Наибольший интерес в отечественной историографии представляют работы Е. Д. Максимова. Им была изучена история становления государственного призрения.19 Особое внимание он уделил деятельности первых государственных институтов социальной поддержки и помощи — Приказов общественного призрения.20 Систематизируя общероссийский опыт, Е. Д. Максимов приводит отдельные статистические данные и по губернским Приказам Европейского Севера России. Впоследствии в связи с развитием полисубъектного характера социальной помощи в России в конце XIX — начале XX в. исследователь останавливается на изучении проблемы межуровневого взаимодействия субъектов светского призрения. На основании анализа состояния общественного призрения в России па рубеже веков Е. Максимов выделил три сложившиеся системы светской помощи: государственное призрение, земская помощь и частная благотворительность.21 Государственное призрение, по его мнению, осуществляло «законодательное регулирование и общее руководство дела помощи», а также было непосредственно представлено в губерниях, где не были введены земские учреждения. Сравнивая значимость трех подсистем общественного призрения, автор отмечает, что в начале XX века «значительную роль играет частная благотворительность, так как ни для государства, пи для земской помощи еще не сложились благоприятные условия».22 Отдельно им была проанализирована деятельность земских учреждений Российской империи в сфере детского призрения и дана сравнительная харакгеристика состояния общественного призрения в земских и неземских губерниях. В этих работах были даны отдельные сведения и по Европейскому Северу России. Автором выявляется «несомненный и значительный рост дела призрения в зсмских губерниях и упадок его, даже сравнительно с дореформенным временем, в неземских губерниях».23.

Изучение проблемы взаимодействия различных субъектов в сфере общественного призрения рассматривается в работах П. И. Георгиевского и П. Горностаева.24 В частности, в работе П. И. Георгиевского дано обоснование разделения сфер деятельности частной благотворительности и государственного призрения. Он отмечал, что при оказании адресной помощи желательна частная благотворительность, оговаривая при этом, что четких границ между частной и общественной благотворительностью провести нельзя. Сфера деятельности государственных органов выявлялась, по мнению П. И Георгиевского, «при ограничении прав личности, применении репрессивных мер и даже иногда лишении свободы».25.

В связи с активизацией православного духовенства в деле общественного призрения и созданием особых структур — церковно-приходских попечительств во второй половине XIX века возникает необходимость рассмотрения их взаимодействия с остальными субъектами общественного призрения. Анализируя общее состояние церковно-приходских попечительств, исследователи отмечали основное противоречие, обусловленное, прежде всего, двойственным характером «Положения о приходских попсчительствах при православных церквах», принятого в 1864 году.26 Как отмечал Е. Д. Максимов, «оно (Положение — J1.X.) заняло неопределенное промежуточное место между двумя началами». С одной стороны, духовенство и епархиальные власти пытались самостоятельно управлять своими капиталами, с другой — «было очевидно, что без участия добровольных деятелей — прихожан — общественная жизнь приходских организаций невозможна».27 Мнения исследователей об эффективности деятельности приходских институтов в начале XX века кардинально противоположны. Е. Максимов считал, что «благотворительная деятельность приходских попечительств, оторванных на практике от земской жизни, незначительна и даже ло ничтожна». Другая точка зрения представлена в работе В. Андерсена. Он отмечал, что «в попечительствах проявляется наиболее организованное участие духовенства в деле благотворения, и они с председателями из священников подают признаков жизни больше, чем такие же учреждения со стоящими во главе их светскими лицами».29.

Помимо исследований, посвященных рассмотрению организационно-правовых основ общественного призрения в конце XIX века появляются работы, открывающие новое направление в отечественной историографии. Они посвящены изучению отдельных социально незащищенных групп населения, в том числе и детей. Первоочередное внимание уделяется рассмотрению организации призрения наиболее «проблемных» категорий детей. Исторический аспект призрения незаконнорожденных детей и подкидышей представлен в исследованиях М. Д. Ван-Путерена, Н. А. Засецкого, И. М. Радсцкого, М. Ошанина.30 В частности, в работе И. М. Радецкого рассматривается поэтапное развитие организации призрения подкидышей как в России, так и за рубежом, выявлены специфические особенности, характерные для каждого из этапов. Однако историческое освещение организации социальной помощи детям не преследовало научного осмысления данной проблематики и носило информационный характер.

По мере накопления практического опыта в деле детского призрения выявляется системность в подходе к изучению его отдельных аспектов. Одним из первых, кто обратился к рассмотрению организации призрения детей уездными земствами, был М.Д. Ван-Путерсн.31 В его работах были даны сведения о деятельности яслей-приютов для незаконнорожденных детей, созданных в зсмских губерниях Российской империи, в том числе и в Вологодской губернии. Детальный анализ организации общественного призрения незаконнорожденных детей в земских i-уберниях представлен в работе М. Д. Засецкого «О призрении незаконнорожденных детей». В зависимости от организации призрения незаконнорожденных все земства разделяются им на 3 категории. В первую группу входили земства, выделяющие значительные денежные средства, во вторую — земства, в которых «призрение в очень скромной денежной единице фигурирует в числе ежегодных расходов и, наконец, третья группа вообще не уделяет внимания данному вопросу». 32 В начале XX века проблема изучения организации призрения незаконнорожденных и подкидышей в зсмских губерниях была продолжена в работе М. Ошанина. Он отмечал, что земства «с каждым годом отдавали значительную часть средств разным отраслям и видам призрения и благотворительности». Исследователи не ставили задачу сравнительного анализа состояния детского призрения в той или иной губернии. В работах были представлены лишь фрагментарные данные по Вологодской губернии в контексте общероссийских показателей. На региональном уровне специальных исследований, посвященных рассмотрению организации детского призрения, не проводилось.

Специфическое направление в изучении детского призрения представлено работами, освещающими деятельность отдельных обществ и учреждений, в том числе Ведомства учреждений императрицы Марии, 34 а также региональных благотворительных учреждений, 35 которые были написаны в жанре исторического очерка.

Таким образом, в России на первом этапе изучения были сформулированы основные теоретические положения по социальной поддержке и защите детей. Однако вес теоретические наработки по данной теме касались, прежде всего, их возможности использования на практике, так как в основном разработкой проблематики детского призрения занимались деятели общественного призрения. Аспекты изучения призрения отдельных категорий детей с исторической точки зрения носили фрагментарный характер и не получили должного научного осмысления. Авторы выявляли общероссийские тенденции в развитии системы детского призрения и не преследовали цели детального рассмотрения региональных особенностей эволюционного развития системы социальной помощи и поддержки детей. В работах даны лишь краткие сведения по отдельным детским заведениям, действующим па территории Европейского Севера России.

Второй период (1918 — начало 1990 гг.) характеризуется изменением приоритетов исторической пауки. На первое место выдвигается тема классовой борьбы, и в этом контексте переосмысливается социальное призрение детей, которое оценивается как несоответствующее «социалистическому пониманию задач».36 Эпоха социализма требовала «воспитания новых черт и преодоление старых привычек, унаследованных от классового общества».37 В связи с тем, что система детского призрения «в духе коммунистической идеологии» только оформлялась, и шли поиски новых подходов в сфере социальной защиты и поддержки детей, использовались традиции, наработанные предыдущими поколениями. Однако их освещение преподносилось с точки зрения «исторического настоящего».38 Впоследствии происходит кардинальное переустройство системы помощи. Социальное обеспечение угверждается в качестве основополагающего вида и предполагает безусловную защиту детства со стороны государства. В связи с этим изучение исторического опыта полисубъектной системы социального призрения детей теряет спою значимость и не выделяется как самостоятельный предмет исследования. Отдельные фрагментарные характеристики деятельности дореволюционных ведомств и учреждений носили негативный оттенок, так как «они насаждали феодально-крепостническую идеологию и служили целям укрепления господства эксплуататоров».39 В региональных исследованиях обобщающего характера тема.

40 социального призрения детей и вовсе не затрагивалась.

Новый этап в изучении российского исторического опыта организации общественного призрения начинается с начала 1990;х годов. Это связано с социально-экономическим преобразованиями, происходящими в российском обществе. В настоящее время намечаются поиски новой концепции создания разноуровневой структуры социальной поддержки, включающей в себя как государственные, гак и негосударственные институты. В связи с этим возрастает интерес к изучению российского опыта общественного призрения. Отечественная историография пополнилась целым рядом серьезных обобщающих работ, в которых этапы становления и развития социального призрения получают новое историческое осмысление. В исследованиях российских историков — Л. В. Бади, В. Н. Егошиной, П. И. Нещерегнего, М. В. Фирсова, Е. И. Холостовой, 41 показан генезис отечественных форм социальной поддержки в России, выявлены общие тенденции развития социального призрения, в том числе и в сфере детского призрения. Особо выделяется работа М. В. Фирсова, в которой представлена периодизация социальной помощи с точки зрения «глобальных исторических факторов». Согласно данной периодизации, со второй половины XVII века в России начинается период государственного призрения, продолжавшийся вплоть до середины XIX века. Со второй половины XIX века в стране наступает новый период — период общественного и частного призрения.42 В процесс оказания социальной помощи были вовлечены многочисленные правительственные и неправительственные благотворительные организации, использующие новые способы оказания помощи нуждающимся детям. Во многом это было обусловлено проведением либеральных реформ и учреждением земств. В связи с этим следует отметить труды Н. А. Емельянова, В. В. Еремяна, Л. А. Жуковой, Л. Е. Лаптевой, М.В.

Федорова и других, 43 которые посвящены изучению деятельности местных органов управления, в частности, земских учреждений. Сквозь призму обобщения опыта деятельности и оценки их практической значимости, авторы касаются и вопроса о вкладе земств в развитие общественного призрения. Однако основное внимание акцентируется рассмотрению организационной роли местных органов управления в двух сферах жизнедеятельности общества — здравоохранении и образовании. Эта тенденция наблюдается и в региональных исследованиях.44.

Особенности функционирования общественно-государственной системы социального призрения па Европейском Севере России с учетом влияния земского самоуправления в последней трети XIX — начале XX в. были выявлены в исследовании Г. Д. Курмаповой.45 В работе дан сравнительный анализ состояния призрения детей и взрослых в Архангельской и Вологодской губерниях. Узкорегиональная специфика организации социальной помощи населению представлена в работе Н. И. Суркова, положившей начало изучению социального призрения в Коми крае .46.

Попытки детального рассмотрения проблемы социальной зашиты детей с конкретизацией категорий и способов оказания помощи в отечественной историографии единичны. Заслуживает внимания работа В.II. Егошииой и И. В. Елфимовой, в которой дана общая характеристика организации детского призрения па рубеже XIX — XX века.47 Изучение особенностей защиты и поддержки конкретной категории — детей-сирот — нашло отражение в работе A.M. Нечаевой.48 Благодаря исследованиям О. Е. Бондаренко, ЕЛО. Колебакиной, JI. Люосевой, Т. А. Палыниной и Н.И. Суркова49 выявляются особенности социальной защиты и поддержки детей на региональном уровне. Был введен в научный оборот значительный фактический материал. Однако при анализе степени разработанности проблематики в региональной литературе выявляется их узкотематический характер. Большинство исследований посвящено рассмотрению отдельных аспектов социального призрения детей: деятельности заведений, конкретных категорий, а также отражению государственно-общественного направления в сфере дегского призрения.

Повышение роли православия в современной общественной жизни России усиливает интерес и к изучению истории социального призрения духовенства с точки зрения новых исторических реалий.50 Различные аспекты социальной деятельности церкви в отечественной историографии анализируются в ряде научных исследований.51 Согласно авторской концепции Д. А. Пашенцева, вклад русской православной церкви в развитии системы общественного призрения «во многом определялся се положением в системе властных отношений». Исследователь подчеркивает, что к середине XIX века церковь «фактически стала частью государственного аппарата, и Синод проводил политику правительства во всех сферах, в том числе и в области общественного призрения».52.

Тема участия православной церкви в деле оказания социальной помощи нуждающимся находит отражение и в региональных исследованиях JI.II. Рощевской, Н. И. Суркова, М. В. Хайдурова и других.53 Эти работы открывают доселе малоизученную страницу в историографии Республики Коми — социальное служение церкви, включавшее в себя и оказание помощи детям.

Анализ отечественной историографии показывает, что происходит расширение круга изучаемых проблем по истории социальной работы, в научный оборот вводится новый, разнообразный фактологический материал. Тем не менее при всей методической и информационной ценности опубликованных работ остается неизученной эволюция детского призрения на Европейском Севере России в последней четверги XVIII — начале XX века. В связи с этим научное изучение и осмысление региональных особенностей становления и развития системы детского призрения с учетом динамики развития общероссийского опыта, обобщенный анализ деятельности всех субъектов социального призрения представляет интерес как с познавательной, так и с практической стороны.

При изучении темы использовался обширный комплекс источников, который включает в себя архивные и опубликованные материалы. Значительная часть материалов выявлена впервые и извлечена из центральных и местных архивов. В работе использованы архивные материалы Российского государственного исторического архива, 54 Национального архива Республики Коми, 55 государственных архивов Архангельской56 и Вологодской областей.57.

Все источники в зависимости от происхождения и формы отражения исторических реалий можно объединить в несколько групп: законодательные и нормативные акты, делопроизводственная документация, материалы статистического характера и материалы периодической печати.

Первую группу источников составляют законодательные документы, куда входят законы, регулирующие всю сферу социального призрения, положения, определяющие компетенцию местных органов самоуправления (зсмских и городских), положения и правила, регламентирующие деятельность благотворительных организаций, в том числе и конкретных ведомств.

В работе использовались, прежде всего, законодательные акты, помещенные в «Полное собрание законов Российской империи» и в «Свод законов Российской империи». Первым законодательным актом, регулирующим деятельность институтов социальной поддержки населения — Приказов общественного призрения, — является указ «Учреждения для управления губерний Всероссийской империи».58 В нем отражена специфика структуры государственного призрения, определены административно-организационные основы Приказов. Кроме того, в данном указе отражена регламентация деятельности первых сословных учреждений опеки и попечительства — дворянской опеки и городского сиротского суда. Особенности установления опекунства и его виды подробно представлены в «Законах гражданских и межевых».59.

Специальным законодательным актом, регулирующим социальное призрение в Российской империи, являлся «Устав об общественном призрении».60 В нем содержатся основополагающие положения об управлении общественным призрением, его организации на местном уровне, способах и видах этого призрения, регламентируются отдельные вопросы управления благотворительными учреждениями, в том числе правила приема и содержания iзадающихся категорий детей. «Устав общественного призрения» со времени первой редакции, утвержденной в 1775 году, неоднократно дополнялся новыми положениями. Однако основные принципы, заложенные при Екатерине II, оставались неизменными. В связи с этим Устав подвергался критике со стороны государственных и общественных деятелей конца XIX — начала XX в., так как не отражал объективных изменений, происходивших в области общественного призрения. В первую очередь, это касалось разграничения функций призрения между государственными органами власти и территориальными структурами управления. В «Уставе» не было четкой регламентации их деятельности, и соответственно не определялась степень ответственности каждой из сторон. Во-вторых, отсутствовала информация об источниках финансирования и путях расширения возможностей поиска средств благотворительных учреждений.

Деятельность органов местного самоуправления (земских и городских) регулировалась особыми «Положениями» о губернских и уездных земских учреждениях, принятыми в 1864 и в 1890 годах, а также «Городовым положением» 1870 и 1892 годов. В области общественного призрения деятельность земских и городских органов управления регулировалась действующим «Уставом об общественном призрении».61.

Взаимодействие православных конфессиональных структур и светских органов в сфере общественного призрения было отражено в действующих «Уставах общественного призрения», а также в «Положении о приходских иопечительствах при православных церквах».62.

Регламентация деятельности благотворительных обществ, помимо общих «Уставов об общественном призрении», осуществлялась особыми положениями и правилами. В связи со спецификой деятельности Ведомства учреждений императрицы Марии, занимавшего центральное место в деле детского призрения, выделяются нормативные документы, разработанные Комитетом этого Ведомства. «Положения о детских приютах» были приняты в 1839 и 1891 годах.63 Они носили нормативно-рекомендательный характер и являлись одним из основополагающих документов при организации детских учреждений в губерниях Российской империи. В 1897 году были разработаны «Нормальные» и «Примерные Уставы». Они определяли правила создания, цели, задачи и состав органов управления отдельных благотворительных обществ.64 В 1906 году был принят еще один законодательный акт — «Временные правила об обществах и союзах», предусматривающий регулирование деятельности всех благотворительных объединений.65.

Группа делопроизводственных документов и материалов представлена распорядительной документацией, протоколами и журналами заседаний, перепиской учреждений. Делопроизводственные документы представляют вполне достоверные сведения. В сочетании с другими источниками они позволяют на основе сравнительного анализа обнаружить общероссийские и региональные тенденции в сфере общественного призрения, обосновать и оцепить состояние учреждений, входивших в систему призрения. Распорядительная документация в виде приказов, инструкций, циркуляров и распоряжений отражает организацию управления структурными подразделениями общественного призрения. Протоколы и журналы заседаний (государственных и местных органов общественного призрения, сословных органов опеки и попечительства — дворянских и сиротских судов, благотворительных организаций) позволяют выявить особенности обсуждения вопросов, а также принятия решений.

Важную часть любой системы делопроизводственной документации составляют отчеты. Они представлялись ежегодно всеми государственными учреждениями, учреждениями духовного ведомства, благотворительными объединениями для осуществления контроля за их деятельностью и имели строго обозначенную структуру. Содержание отчетов условно можно разделить на несколько блоков: в первом давались сведения о структуре учреждения, включая список членов общества, во втором блоке содержался общий текстовый отчет о деятельности общества (заведения), в третьем была дана информация о финансово-хозяйственном состоянии, где подробно расписывались статьи доходной и расходной части.

Достаточно полная информация о социально-экономическом состоянии 1убсрний представлена в губернаторских отчетах, ежегодно предоставляемых па имя Императора и в Министерство внутренних дел. Каждый отчет делился на две части — «Всеподданейший отчет начальника губернии» и «Приложение к Всеподданейшему отчету». В свою очередь, «Всеподданейший отчет» состоял из разделов, где были представлены сведения об экономическом состоянии губернии, общественном благоустройстве, народном образовании, народом здравии и общественном призрении. В разделе «О народном здравии и общественном призрении» давалась общая характеристика состояния общественного призрения в губернии, содержалась информация о количестве «богоугодных» заведений, основных направлениях их деятельности и числе призреваемых. Дополнением к текстовому отчету служили сведения статистического характера о финансовом состоянии благотворительных обществ и заведений, которые были представлены в «Приложениях к Всеподданейшему отчету».

К третьей группе относятся статистические источники — статистические сборники, посвященные социально-экономическому развитию общества за определенный период. К группе источников статистического характера относятся материалы обзорно-аналитического характера и информационные сборники. Их анализ позволяет соотнести процессы, протекавшие на региональном уровне, с общероссийскими, внести системность в использовании фактологического материала и определить степень достоверности информации.

К особым комплексным источникам относятся «Памятные книжки» Архангельской и Вологодской губерний. Они представляют собой официальные справочные издания органов местного управления. Их публикация стала возможна после создания во второй половине 1830-х гг. губернских статистических комитетов и редакций «Губернских ведомостей». Первые «Памятные книжки» по губерниям Европейского Севера России стали выходить в 1850-х гг. В них представлены сведения о губернии за определенный год. В наиболее полном виде памятные книжки включали в себя четыре раздела: адрес-календарь, где перечислялись правительственные и общественные учреждения губерний с личным составомсправочный обзор, где давались сведения об административном делении, о почтовых и телеграфных учреждениях, учреждениях культуры и т. д.- материалы статистического характера, которые включали в себя сведения о составе населения, таблицы о состоянии основных отраслей народного хозяйства и краеведческий раздел. В нем публиковались архивные документы, статьи биографического характера, исторические очерки, фольклорные записи и т. д. Однако в этих изданиях обнаруживается нечеткость и изменчивость структуры. В статистических таблицах нередки ошибки в указании хронологического иериода, к которому относятся сведения.

С расширением деятельности отдельных ведомств и приобретением ими общегосударственного значения в деле общественного призрения, в частности, Ведомства учреждений императрицы Марии во второй половине XIX века появляются сборники обзорно-аналитического характера. Они представляют собой симбиоз двух направлений — аналитического и рекомендательного. Общий анализ состояния дел учреждений за определенный промежуток времени рассматривается в отчетах и докладах представителей центральных комитетов ведомства. В них были представлены статистические сведения о количестве благотворительных учреждений данного ведомства и их финансовом состоянии. Методические рекомендации предоставляли информацию о новых подходах к решению проблем, более совершенных приемах по организации деятельности стационарных и полустационарных учреждений и не имели обязательного характера.66.

Особую группу источников составляют материалы центральной и местной периодической печати. Прежде всего, это издания губернского масштаба: «губернские ведомости» и «епархиальные ведомости».67 В них освещалась деятельность благотворительных объединений на губернском и уездном уровнях, так как регулярное информирование общественности являлось одной из основных форм самоконтроля. Отражение общероссийских тенденций развития социальной иомощи находит место в центральных периодических изданиях, таких как «Трудовая помощь», «Вестник благотворительности», «Детская помощь».

Таким образом, в диссертационной работе представлены различные группы источников. В ходе исследования были выявлены и впервые введены в научный оборот отдельные отчеты губернских попечительств Ведомства учреждений императрицы Марии, финансовые отчеты местных благотворительных обществ, епархиальные статистические ведомости. Комплексное и критическое использование материалов позволяет решить поставленные диссертантом задачи.

Объектом исследования является система детского призрения па Европейском Севере России как совокупность различных форм социальной практики.

Предмет исследования — механизмы помощи детям субъектами общественного призрения Вологодской и Архангельской губерний.

Цель исследования заключается в изучении становления и функционирования системы социальной защиты и поддержки детей па Европейском Севере России в последней четверти XVIII — начале XX века.

Для достижения цели поставлены следующие задачи исследования:

— изучить процесс формирования и становления системы социального призрения детей па Европейском Севере России в последней четверти XVIII — начале XX века;

— рассмотреть нормативно-правовое регулирование деятельности государственных учреждений, органов местного самоуправления, духовного ведомства и негосударственных организаций, действующих на Европейском Севере России в сфере детского призрения;

— проанализировать финансово-экономические и организационные аспекты деятельности субъектов общественного призрения, оказывающих социальную поддержку детям;

— исследовать развитие государственных и негосударственных форм и методов социальной помощи и поддержки детей;

— определить специфику видов социальной помощи детям, оказываемой субъектами социального призрения;

— проанализировать общее и особенное в организации социального призрения детей в Архангельской и Вологодской губерниях.

Методологическую основу диссертационного исследования составляет совокупность общенаучных и специальных исторических методов. В основу данной работы положены базовые принципы исторической пауки: историзм и научность. В соответствии с принципом историзма система социального призрения детей рассматривается во временной динамике в контексте соответствующего исторического фона. Принцип научности требует привлечения всей совокупности методов исторической науки. Данное исследование основано на конкретно-историческом и проблемно-хронологическом подходах, использовании системного, сравнительного и описательного методов.

Научная новизна диссертации определяется тем, что впервые предпринята попытка рассмотрения малоизученной проблемы регионального масштаба — организации целенаправленной поддержки и защиты детей при участии значительного числа субъектов призрения в последней четверти XVIII — начале XX века. Сравнивая организацию социальной защиты и поддержки детей двух губерний Европейского Севера России между собой и с общероссийскими тенденциями, выявлено общее и особенное в функционировании субъектов социального призрения в области детства, значение их деятельности для региона.

Результаты научно-исследовательской работы могут быть полезны в дальнейших исследованиях по социально-экономической истории и при написании обобщающих трудов. Материалы исследования могут использоваться при составлении учебных пособий, подготовке общих и специальных исторических курсов в учебных заведениях. В связи с изменением концепции государственного социального обеспечения на современном этапе исторический опыт будет интересен и для специалистов по социальной работе.

Диссертация состоит из введения, четырех глав, заключения, списка использованных источников и литературы, приложений, списка сокращений и словаря основных понятий .

Результаты исследования показывают, что на Европейском Севере России становление системы детского призрения в контексте социально-экономических и культурно-исторических процессов, происходивших в российском обществе, прошло три этапа: I этап — формирование системы детского призрения, охватывающий последнюю четверть XVIII века — 40-е годы XIX векаII этап — обновление и частичная реорганизация системы детского призрения (1860 — 1880 гг.) — III этап — утверждение повой (полисубъектной) модели социального призрения детей (конец XIX — начало XX века).

На первом этапе происходит оформление системы детского призрения, которая незначительно совершенствуется до начала буржуазных реформ в России. В се основу был положен централизованный подход: общиино-родовые принципы попечения о детях дополняются целенаправленной защитой и поддержкой со стороны государства. С проведением губернской реформы 1775 года в сфере общественного призрения вводится нормативно-правовое регулирование его основных направлений и устанавливаются определенные механизмы управления по вертикали — от государства к местным структурам власти. В губерниях Европейского Севера России создаются Приказы общественного призрения, на которые было возложено создание и общее руководство специальными учреждениями для призрения детей — сиротскими и воспитательными домами. Как дополнение к государственной системе поддержки детей-сирот создаются сословные органы опеки и попечительства — дворянские опеки и городские сиротские суды, функция которых заключалась, прежде всего, в охране имущественных интересов детей-сирот. Забота о детях-сиротах в сельской местности сохраняла архаичные формы и строилась по принципу общинно-родового вспомоществования. Она возлагалась, прежде всего, на ближайших родственников или на крестьянскую общину. Помимо регламентации светских основ социальной защиты и поддержки детей-сирот, оформляется православное конфессиональное направление, в основе которого также проявляется принцип сословности.

Забота о подкидышах и незаконнорожденных осуществлялась посредством устройства их или в специальные воспитательные дома, или в патронажные семьи. В начале XIX века на Европейском Севере России формируется три способа призрения детей, нуждающихся в попечении: установление опекиопределение в сиротские и воспитательные дома и призрение детей в патронажных семьях.

Расширение границ общественного призрения детей на Европейском Севере России происходит в 40-х годах XIX века. В губерниях создаются первые полустационарные заведения — приюты, предназначенные для дневного пребывания «бедных» детей старшего дошкольного и школьного возраста. На территории Европейского Севера России за период с 1841 по 1848 гг. было открыто три приюта: два в Архангельске и один в Вологде. Детские приюты находились в ведении губернских Попечительств детских приютов Ведомства учреждений императрицы Марии, «управляемого на особых основаниях». С их созданием происходит переход к государственно-общественному призрению детей. По целям и административно-структурной иерархии Попечительства близко примыкали к государственным учреждениям призрения. Их деятельность строго регламентировалась особыми «Положениями», разработанными центральными Комитетами ведомств. В состав местных попечительств входили представители местной власти, первенствующие духовные лица, а также общественная «элита», т. е. был высок социальный статус данных учреждений. Однако, несмотря на централизованный тип управления, они вели самостоятельную деятельность на собственной финансово-экономической основе. Финансирование учреждений осуществлялось в основном из местных источников. Центральные Комитеты правительственных ведомств оказывали денежную помощь в исключительных случаях. Успешность финансового благополучия зависела во многом от активности губернских и уездных попечительств по сбору средств, вовлечению общественности в организацию призрения детей. С этой точки зрения их можно отнести к общественно-благотворительным заведениям.

С созданием приютов постепенно эволюционирует содержательная часть детского призрения, которая предполагала не только «присмотр» за детьми, по и внедрение элементов воспитания и обучения. Кроме того, намечается переход от сословного ко всссословному принципу призрения детей, который окончательно утверждается в 1860-х годах.

Второй период, охватывающий 1860 — 1880 гг., характеризуется наиболее значимыми качественными изменениями в сфере социального призрения детей, обусловленными проведением буржуазных реформ. На Европейском Севере России одновременно сосуществовали две формы управления общественным призрением: централизованная — в Архангельской губернии и децентрализованная — в Вологодской губернии. Непосредственная же организация учреждений по социальной поддержке нуждающихся в обеих губерниях была возложена на городские и сельские структуры. На Европейском Севере России в этот период начинает складываться разноуровневая система общественного призрения, которая включала в себя множество субъектов, оказывающих социальную помощь детям. Происходит оформление новой модели системы детского призрения, которую условно можно разделить на две подсистемы: светскую и церковную. В церковной системе выделяется два подвида: социальная помощь, оказываемая через церковноприходские попечительства, и социальная поддержка собственно церковнослужителей.

В светскую систему входили городские сиротские суды и дворянские опеки, созданные в последней четверти XVIII века, благотворительные объединения, создаваемые правительственными ведомствами, местными органами самоуправления и частными благотворителями.

На губернском уровне формируются две основные группы благотворительных объединений, оказывающих социальную помощь детям: отделения центральных правительственных ведомств, имеющие общегосударственное значение, и локальные общественные организации, способствующие разрешению социально значимых проблем в пределах губерний.

На Европейском Севере России значительный вклад в развитие института социальной помощи детям продолжало вносить Ведомство учреждений императрицы Марии. Наиболее заметное расширение деятельности Ведомства наблюдается в последней трети XIX — начале XX века. К 1913 году насчитывалось десять Попечительств Ведомства: из них семь Попечительств о детских приютах, два Попечительства о слепых и одно Попечительство о глухонемых. Три Попечительства Ведомства учреждений императрицы Марии функционировали в Архангельской губернии, семь — в Вологодской губернии. В двух губерниях за период с 1841 по 1913 гг. было создано девять приютов, училище для слепых и школа для глухонемых детей. Деятельность Попечительств Ведомства в губерниях Европейского Севера России осуществлялась в трех направлениях: призрение детей малообеспеченных родителей, попечение о детях-сиротах, подкидышах и незаконнорожденных и оказание социальной поддержки детям с физическими недостатками (слепым и глухонемым).

Призрение детей малообеспеченных родителей, сирот, подкидышей и незаконнорожденных по-прежпему возлагалось на Попечительства о детских приютах, функционировавших на Европейском Севере России с 40-х годов XIX века. Наиболее разветвленная сеть детских приютов Ведомства учреждений императрицы Марии была создана в Вологодской губернии. В начале XX века здесь формируются структурные подразделения Вологодского губернского Попечительства детских приютов: уездиые и сельские. Благодаря их деятельности внедряются организованные формы призрения детей не только в уездных городах, но и в сельской местности.

В связи с утверждением в 1891 году нового «Положения о детских приютах» происходят концептуальные изменения в сфере детского призрения. «Положение» предусматривало расширение и качественное обновление приютской системы. Вводится принцип «постоянного и непрерывного» призрения детей, предусматривающий попечение о детях с грудного возраста до совершеннолетия. Кардинальные изменения наблюдаются и в учебно-воспитательной части приютского призрения детей школьного возраста. Происходит постепенный переход от «примитивной постановки призрения» к более совершенной форме, предполагающей углубленную образовательную и ремесленную подготовку воспитанников. Для обеспечения их успешной жизнедеятельности в будущем и снижения числа нуждающихся учреждения Ведомства учреждений императрицы Марии акцентировали внимание на обучении и трудовом воспитании детей.

Концепция призрения детей с ориентацией на профессиональную подготовку наиболее отчетливо проявляется при рассмотрении деятельности другого центрального правительственного ведомства — Попечительства о Домах трудолюбия и работных домах, созданного в 1896 году. На территории Европейского Севера России в ведении местных Попечительных обществ находились специальные учреждения — Дома трудолюбия. Они представляли собой комплексные учреждения, куда входили в том числе ясли-приюты и убежища для малолетних. Более востребованными оказались отделения для призрения детей. В связи с этим Дома трудолюбия полностью переориентировали свою деятельность и были переименованы в детские Дома трудолюбия. На Европейском Севере России функционировало два детских Дома трудолюбия. В них была предусмотрена организация профессиональной подготовки детей с присвоением квалификации.

В связи с децентрализацией общественного призрения во второй половине XIX — начале XX в. на территории Европейского Севера России возрастает роль общественно-частной благотворительности. Появляются благотворительные организации, созданные по инициативе местных органов управления, церковноприходских попечительств, профессионально-сословных объединений и частных благотворителей.

В отличие от отделений центральных правительственных ведомств в основу создания местных благотворительных объединений были положены принципы самоинициативы и самофинансирования. Финансирование осуществлялось исключительно за счет местных источников, основными из которых являлись членские взносы, единовременные частные пожертвования, проценты с ценных бумаг, пособия от местных органов управления, доходы от благотворительных мероприятий (лотерей, концертов, спектаклей), поступления от сборов по подписным листам, кружечные сборы и т. д. По своей значимости местные благотворительные общества подразделялись на общества губернского, уездного, городского и сельского значений. Деятельность обществ iyбернского значения заключалась в оказании помощи нуждающимся детям всей губернии. Земские, городские и сельские общества ограничивались оказанием помощи в пределах своих территориальных границ.

Выделяется три основных направления в сфере детского призрения, осуществляемых местными общественными объединениями: призрение детей, лишенных родительского попечения (сирот и подкидышей) — оказание социальной поддержки детям малообеспеченных родителей от грудного до старшего школьного возраста и организация работы с трудными подростками. В отличие от отделений центральных правительственных ведомств, создававших в основном стационарные и полустационарные учреждения для детей, местные благотворительные общества использовали как «закрытые», так и «открытые» способы оказания помощи детям. На местном уровне отчетливо выявляется три ветви социального призрения детей: стационарное (приюты, убежища), полустационарное (дневные приюты, ясли, колыбельни) и «открытое» призрение (оказание помощи в виде единовременных денежных и вещевых пособий, предоставление краткосрочных услуг).

Благодаря инициативе местной общественности к началу XX века на Европейском Севере России расширяется сеть стационарных и полустационарных заведений. Из восемнадцати заведений местного уровня тринадцать функционировали в Вологодской губернии. Все заведения имели самостоятельные уставы и правила. Однако в них применялись, в основном, те же правила организации призрения детей, что и в приютах Ведомства учреждений императрицы Марии. Во-первых, соблюдался прием традиционного контингента призреваемых (сироты, полусироты, подкидыши, безнадзорные и дети малоимущих родителей). Во-вторых, был идентичным и внутренний распорядок приютов.

В связи с пересмотром концепции обучения и воспитания в конце XIX века во всех местных приютах внимание также акцентируется на трудовом обучении и подготовке детей к самостоятельной трудовой жизни. Местные благотворительные структуры совершенствуют процесс трудовой подготовки. Помимо воспитательных приютов и убежищ для детей старшего дошкольного и младшего школьного возраста создаются ремесленные приюты для детей старшего школьного возраста. В них было предусмотрено внедрение четкой системы профессионального образования с присвоением квалификации. На Европейском Севере России таких заведений насчитывалось четыре. Все они функционировали в Вологодской губернии. Отдельные благотворительные общества Вологодской 1убернии, обеспечивая «непрерывность призрения» детей, имели в своем ведении воспитательный и ремесленный приюты.

Помимо стационарного призрения местные органы самоуправления и благотворительные общества широко использовали полустационарпыс и «открытые» способы, когда ребенок, оставаясь в семье, получал дополнительную социальную помощь. Полустациоиарное направление в области призрения детей преимущественно дошкольного возраста осуществлялось яслями-приютами и колыбельнями. В детских дошкольных учреждениях не только присматривали за детьми, но и проводили профилактическую работу по снижению детской «болезненности и смертности». На Европейском Севере России местными органами самоуправления и благотворительными обществами создавались в основном сезонные ясли.

Самым распространенным и популярным способом оказания социальной помощи детям в обеих губерниях Европейского Севера России был «открытый». Эта помощь оказывалась практически всеми субъектами общественного призрения, действовавшими па местном уровне. Социальная поддержка оказывалась детям малоимущих родителей. Виды пособий варьировалась в зависимости от возраста детей. Для грудных детей выдавались бесплатное стерилизованное молоко и питательные смеси в целях предупреждения высокой детской смертности.

Дети школьного возраста получали денежные и вещевые пособия, определялись стипендиатами в приюты и учебные заведения. В последней трети XIX — начале XX в. на Европейском Севере России стали создаваться Общества вспомоществования нуждающимся учащимся. Они функционировали преимущественно в городских светских и духовных учебных заведениях. Задачи Обществ вспомоществования заключались в оплате за обучение, бесплатном снабжении книгами и учебными пособиями, одеждой и продовольствием, оказании медицинской помощи, предоставлении общежития или квартиры, и в исключительных случаях, назначении денежных пособий. В сельской местности при учебных заведениях открывались общежития и ночлежные приюты для детей из отдаленных деревень. В практику отдельных школ Европейского Севера России было введено предоставление горячего питания особо нуждающимся ученикам. Предпринимаемые меры по улучшению социально-бытовых условий способствовали получению образования детей из малообеспеченных семей и являлись одной из мер по профилактике бедности. Повышение образовательного уровня позволяло им в будущем адаптироваться к новым социально-экономическим условиям.

Таким образом, на третьем этапе, охватывающем конец XIX — начало XX века, на Европейском Севере России начинает функционировать и совершенствоваться нолисубъектная модель социального призрения детей с преобладанием общественно-частной инициативы. Она включала в себя четыре социальных института: государство, церковь, органы местного самоуправления и общественно-частные благотворительные учреждения. Полнота и эффективность детского призрения зависели от финансовых возможностей и инициативы местных органов самоуправления, умения их организовать и вовлечь добровольных деятелей и частных благотворителей. Более совершенная система социального призрения детей по сравнению с Архангельской губернией была создана в Вологодской губернии. Во многом благодаря участию самих земских учреждений и созданию ими условий для реализации потенциальных возможностей местной общественности, в Вологодской губернии расширяется сеть стационарных и полустационарных заведений, увеличивается число призреваемых детей.

На Европейском Севере России в начале XX века сложилось четыре основных направления в сфере детского призрения: призрение детей, лишенных родительского попечения (сирот и подкидышей) — оказание социальной поддержки детям малообеспеченных родителей от грудного до старшего школьного возрастаоказание социальной поддержки детям с физическими недостатками (слепым и глухонемым) и организация работы с трудшлми подростками.

Однако становление системы детского призрения осложнялось рядом негативных моментов: во-первых, несовершенством нормативно-законодательной базы, в которой отсутствовало четкое разграничение сфер деятельности правительственных и местных благотворительных обществ, во-вторых, недостаточным финансированием тех областей призрения детей, где требовались значительные и долговременные денежные вливания (например, призрение детей с физическими недостатками) и, наконец, отсутствием профессиональных кадров. Тем не менее полисубъектпый характер помощи, сочетание государственного управления и частной инициативы позволили использовать как традиционные, так и инновационные формы и методы в деле призрения детей.

Заключение

.