Актуальность темы
диссертационного исследования. Двадцатилетний период политической модернизации России, начатый реформами М. С. Горбачева и проходивший под лозунгами либерализации и вестернизации всех сфер общественной жизни российского социума, по существу закончен и нуждается сейчас в серьезном анализе и осмыслении причин, его породивших, последствий, им порожденных и перспектив дальнейшего внутриполитического и внешнеполитического развития модернизированной России.
Результаты реализации программ либеральной модернизации, пик которых пришелся на 1998 год, большинством современных исследователей оцениваются как неудачные, а во многом и катастрофические1. Вместо того, чтобы получить импульс к дальнейшему развитию в соответствии с требованиями новой, постиндустриальной эпохи развития человеческого общества, Россия продемонстрировала стремительное снижение всех социальных показателей, как количественных, так и качественных, в позитивном плане и, наоборот, — стремительное наращивание показателей негативного характера (преступность, коррупция, нравственное разложение, падение культуры, внутренние конфликты и т. д.).
Начало переоценке многих исходных положений программы модернизации страны по неолиберальным сценариям было положено, как известно, с приходом в правительство Е. М. Примакова (сначала на пост министра иностранных дел, а затем и на пост Председателя правительства) и, во многом, продолжено нынешней администрацией президента В. В. Путина. Суть произошедших в этот период изменений внутриполитического и внешнеполитиче «Нужно признать, — пишет, например, демограф В. М. Медков, — что Россия переживает демографическую катастрофу. Нужно признать, что речь идет о самом существовании нашей страны. Если спокойно наблюдать происходящее, если лишь объективистски фиксировать проценты убыли населения и падения рождаемости, утешая себя тем, что в этом отношении мы — в одном ряду „со всем прогрессивным человечеством“, как это можно наблюдать в Шестом ежегодном демографическом докладе „Население России. 1998“, то можно смело ставить крест не только на демографическом будущем России, но и на свободе и демократии в нашей стране» (Медков В. М. Демография. М., 2002. С. 16.). ского курса РФ, с нашей точки зрения, кратко может быть выражена в том, что Россия вновь возвращается к принципу «жить своим умом», не доверяя уже безоглядно догматизированным западным неолиберальным проектам, рецептам и оценкам, получившим столь широкое хождение в отечественной политической мысли и практике эпохи 1990;х годов. Российская политическая мысль и политическая практика обретают все большую самостоятельность и все большую независимость от патентованных западных парадигм политического развития, разработанных в свое время для стран третьего мира, но примененных с таким разрушительным эффектом к нашей стране, возвращенной в итоге этих реформ ко многим параметрам, характерным для развивающихся стран третьего мира.
Изменение курса политической модернизации России, естественно, вызывает сегодня энергичную и нарастающую критику как со стороны западных аналитиков и идеологов неолиберальных реформ, так и со стороны отечественных ученых и политиков либеральной ориентации. В течение всех 1990;х годов, в частности, мы наблюдаем постепенный, но неуклонный спад влияния либеральной идеологии в России. Если в 1993 г. либеральные партии, выросшие из Демократической России, получили на думских выборах 34%, то к 1999 г. их совокупный электорат упал уже до 15%. Союз правых сил (СПС), самый влиятельный к тому времени либеральный избирательный блок, смог собрать не более 8,5% голосов1. В настоящее время неолибералы превратились уже, практически, в маргинальные политические группы даже в глазах урбанизированного и вестернизированного обывателя крупных городов и мегаполисов2, не говоря уже о населении «глубинной России», пострадавшем от их политического курса в наибольшей степени.
1 См. Брудный И. М. Политика идентичности и посткоммунистический выбор России // Полис. 2002. № 1.
2 На последних (декабрь 2005) выборах в Московскую городскую Думу, блок «Яблоко — Объединенные демократы» (совместно с СПС) набрал всего лишь около 11% голосов.
Напротив, политика, проводимая нынешней администрацией В. В. Путина и поддерживающей его партией «Единая Россия», одобряется сегодня широкими электоральными массами именно в тех ее аспектах, в которых она подвергается наибольшей критике со стороны либерально ориентированных ученых и политиков. Результаты недавнего опроса агентства «Pew Global Attitudes Project», например, выявили, что 66% россиян сегодня считают, что сильный лидер, а не демократия является лучшей формой правления, в то время как в момент распада Советского Союза в 1991 году так считавших было всего 39%'.
Таким образом, проблемы политической модернизации России на современном этапе в условиях глобализации мирового общественного развития не только сохраняют свою актуальность, но и приобретают дополнительную остроту как в практическом плане, так и в плане теоретико-методологического и идеологического обоснования современного внутриполитического и внешнеполитического выбора долговременной стратегии развития страны в стремительно изменяющихся реалиях. Практика осуществления реформ 1990;х годов показывает, к каким разрушительным последствиям приводят некритические заимствования в теории политической модернизации, создаваемой в других условиях, для решения совершенно иных задач, нежели тех, которые стоят перед нашим обществом и в наших условиях. Теоретико-методологическому осмыслению именно этих проблем и посвящено настоящее исследование.
Степень научной разработанности проблемы. Проблемы политической модернизации с особой интенсивностью стали разрабатываться в западной политологии во второй половине XX века, особенно после работ У. Ростоу, Т. Парсонса, Ш. Айзенштадта, Н. Смелзера и других авторов, развивавших идеи М. Вебера о традиционных и современных обществах. Первоначально эти.
1 Уэйр Ф. В России нарастает озабоченность по поводу преступлений на почве расовой нена-BHcmVChristian Science Monitor, США. 23 января 2006 (русский перевод: http://www.inosmi. ru/translation/225 010.html). теории были адресованы освободившимся развивающимся постколониальным странам «третьего мира», но в дальнейшем они нашли свое применение и в практике модернизации стран посткоммунистического «второго мира».
В отечественной литературе проблемы политической модернизации с учетом российских концептуальных подходов и российского опыта исследуются сегодня в работах Т. А. Алексеевой, О. А. Арина, А. С. Ахиезера, В. В. Бариса, И. М. Брудного, Л. С. Васильева, Г. Г. Дилигенского, В. В. Ильина, В. Л. Иноземцева, Б. Г. Капустина, С.Г. Кара-Мурзы, А. Н. Медушевского, Н. Н. Моисеева, К. Х. Момджяна, А. С. Панарина, Ю. И. Семенова, Д. Ф. Терина, А. И. Уткина, Н.Н. Федотовой' и других ученых.
Тема глобализации — одна из самых молодых в современной политологии и геополитике. В качестве теоретиков-основоположников глобализации обычно называют Р. Робертсона и У. Бека2. Среди последних публикаций за.
1 См. Алексеева Т. А. Современные политические теории. М., 2000; Арин О. А. Россия в стратегическом капкане // http://www.rusglobus.net/Arin/books/kapkan/main.htmАхиезер А. С. Россия: Критика исторического опыта (социокультурная динамика России).Т.2. Теория и мето-дология:Словарь.Новосибирск.1998; Барис В. В. Геополитические контуры России. М., 2002; Брудный И. М. Политика идентичности и посткоммунистический выбор России // Полис. 2002. № 1- Васильев JI.C. История Востока: В 2-х т. Tl. М., 1994; Дилигенский Г. Г. Конец истории" или смена цивилизаций? // Вопросы философии. 1991. № 3- Ильин В. В., Ахиезер
A.С. Российская цивилизация: Содержание, границы, возможности. М., 2000; Иноземцев.
B.JI. Пределы «догоняющего» развития. М., 2000; Капустин Б. Г. Конец «транзитологии»? О теоретическом осмыслении первого посткоммунистического десятилетия // Полис. 2001. № 4- Кара-Мурза С. Г. Евроцентризм. Скрытая идеология перестройки. М., 1998; Медушевский А. Н. Демократия и тирания в новое и новейшее время // Вопросы философии, 1993. № 3- Модернизация и глобализация: образы России в XXI веке/Отв. ред. В. Г. Федотова. М., 2002; Моисеев Н. Н. Расставание с простотой. М., 1998; Момджян К. Х. Социум. Общество. История. М., 1994; Панарин А. С. Философия политики. М., 1996; Панарин А. С. Глобальное политическое прогнозирование в условиях стратегической нестабильности. М., 1999; Семенов Ю. И. Философия истории. (Общая теория, основные проблемы, идеи и концепции от древности до наших дней). М., 2003; Терин Д. Ф. «Цивилизация» против «варварства»: к историографии идеи европейской уникальности // Социологический журнал. 2003. № 1- Уткин А. И. Вызов Запада и ответ России. М., 2002; Федотова В. Г. Типология модернизаций и способов их изучения // Вопросы философии. 2000. № 4- Федотова В. Г. Россия в глобальном и внутреннем мире // Модернизация и глобализация: образы России в XXI веке. М., 2002 и др.
2 См.: Robertson R. Globalization: Social Theory and Global Culture, Sage, London, 1992; Бек У. Что такое глобализация. М., 2001; падных ученых и политиков, вызвавших значительный интерес в отечественной науке, следует отметить работы 3. Бжезинского, П.Дж. Бьюкенена, И. Валлерстайна, К. Д. Гэлбрейта, К. Жана, Г. Киссинджера, Л. Клайна, П. Савана, А. Страуса, А. Тейта, X. Тиммерманна, Д. Тобина, Э. Тодда, Н. Фергюссона, С. Хантингтона, М. Шимаи1 и других авторов.
Среди российских ученых проблемы глобализации активно разрабатываются в трудах О. В. Братимова, Ю. М. Горского, М. Г. Делягина, С. И. Долгова, B.JI. ИноземцеваВ.Б. Кувалдина, В. И. Кузнецова, В. И. Максименко, В.В. Ми-хеева, А. И. Неклессы, В. А. Никонова, А. С. Панарина, К. В. Плешакова, В. А. Тураева, А. И. Уткина, Ю. Е. Федорова, Ю. В. Шишкова, Ю. В. Яковца и других ученых2.
Современным проблемам и перспективам внутриполитического и внешнеполитического выбора России в условиях глобализации мирового общественного развития посвящены исследования Л. И. Абалкина, В. Д. Ангелова, О.А.
1 См. Бжезинский 3. Великая шахматная доска. Господство Америки и его геостратегические императивы. М., 1999; Бьюкенен П.Дж. Смерть Запада. М., 2004; Валлерстайн И. Анализ мировых систем и ситуация в современном мире / Пер. с англ. П. М. Кудюкина. Под ред. Б. Ю. Кагарлицкого. СПб., 2001; Геоэкономика / под ред. К. Жана, П. Савана М., 1997; Гэлбрейт К. Д. Кризис глобализации // Проблемы теории и практики управления. 1999, № 6- Киссинджер Г. Дипломатия. М., 1997; Клайн Л. Глобализация: вызов национальным экономикам // Проблемы теории и практики управления. 1998, № 6- Страус А. Униполярность (концентрическая структура нового мирового порядка и Россия) // Полис. 1997. № 2- Тейт А. Глобализация угроза или новые возможности для Европы? // http://www.ptpu.ru/Issues/598/ pul2. htmТиммерманн X. Процессы дезинтеграции и реорганизации СНГ // Мировая экономика и международные отношения. 1998. № 12- Тобин Дж. Глобальная экономика: кто у руля? // Проблемы теории и практики управления. 1999, № 1- Фергюсон Н. Квадратура власти великих империй. Как управляется мир последние три столетия? // http://www.tellur.ru/ -historia/nexus.htmХантингтон С. Столкновение цивилизаций и изменение мирового порядка // Pro et contra, 1997, т. 2, № 2- Шимаи М. Глобализация как источник конкуренции, конфликтов и возможностей // Проблемы теории и практики управления. 1999. № 1 и др. См. Братимов О. В., Горский Ю. М., и др. Практика глобализации: игры и правила новой эпохи. М., 2000; Делягин М. Г. Глобальная Неустойчивость. Сокращенный вариант аналитического доклада. Октябрь 2000. // http://www.imperativ.net/iprog/glob-unequil, htmlДелягин М. Г. Общая теория глобализации. Мир для России: каким он нам нужен и что мы с ним можем сделать // http://www.referats.ruДолгов С. И. Глобализация экономики: новое слово или новое явление? М., 1998; Иноземцев В. Л. Открытое общество за закрытыми границами // НГ-Сценарии, 2001.06.10- Кувалдин В. Б. Глобализация — светлое будущее человечества? // НГ-Сценарии., 2000.11.10- Неклесса А. И. Эпилог истории // Глобальное сообщество: новая система координат (подходы к проблеме). СПб., 2000; Никонов В. А. Политическая панорама XXI века // Международная жизнь. 2001. № 6- Пана-рин А. С. Глобальное политическое прогнозирование в условиях стратегической нестабильности. М., 1999; Практика глобализации: игры и правила новой эпохи / Отв. ред. М. Г. Делягин. М., 2000; Тураев В. А. Глобальные проблемы современности. М., 2001; Уткин А. И. Глобализация: процесс и осмысление. М., 2001; Уткин А. И. Мировой порядок XXI века. М., 2001; Федоров Ю. Е. Критический вызов для России // Pro et Contra. Проблемы глобализации. Осень 1999. М., 2000; Шишков Ю. В. Мировая экономика: нарастающий процесс глобализации (прогноз на 2000;2015 годы). М., 1998; Яковец Ю. В. Глобализация и взаимодействие цивилизаций. М., 2000 и др.
Арина, Д. Г. Балуева, JI.C. Бляхмана, М. Г. Делягина, А. Г. Дугина, М. В. Ершова, С. А. Караганова., О. В. Крылова, И. Ф. Максимычева, В.А. НиконоваА. Попова, Е. М. Примакова, Н. М. Римашевской, В. А. Семенова, Ю. И. Семенова, JT.M. СинцеровН.И. Турко, А. И. Уткина, Ю. Е. Федорова, В. Г. Федотовой, Г. Х. Шахназарова, Ю. В. Шишкова, В. Юртаева, Ю. В. Яковца, Е.Г. Ясина' и других ученых.
Таким образом, проблемы политической модернизации России в условиях глобализации мирового общественного развития исследуются сегодня с достаточной широтой и полнотой как российскими, так и зарубежными авторами. При этом следует отметить высокую степень разногласий среди ученых и политиков, занимающихся очерченным кругом проблем, что объясняется, конечно, прежде всего, спецификой самого предмета, предполагающего наличие политической борьбы, вызываемой различием интересов в сферах как внутрен.
1 См., напр: Абалкин Л. И. Проблема выбора стратегии на XXI век // Проблемы теории и практики управления. 1998, № 2- Ангелов В. Д., Турко Н. И, Энергетика и геополитика //http://isn.rsuh.ru/icis/dy99/dy99ant.htrn:ApHH О.А. XXI век: мир без России.//http://www.rusgIobus.net/Arin/ books/kapkan/23.htmАрин О. А. Россия в стратегическом капкане // http://www.rusglobus.net/Arin/books/kapkan/main.htmБалуев Д.Г. О национальных интересах России и ее месте в международных отношениях // Москва, Вестник фонда «Российский общественно-политический центр. 1996. № 2- Бляхман Л. С. Псевдорыночная экономика в условиях глобализации // Проблемы современной экономики. 2002, № 1- Делягин М. Г. Общая теория глобализации. Мир для России: каким он нам нужен и что мы с ним можем сделать. // http://www.referats.ruДугин А. Г. Евразийство: от философии к политике. Неоевразийцы перешли на позиции политического центризма. 2001, // http://www.dugin.ru/ public/geopol2.htmЕршов М. В. Мир в начале тысячелетия. Россия и рычаги глобализационной политики // МЭ и МО, 2002, № 5- Караганов С. А. XXI век: контуры миропорядка // Россия в глобальной политике. № 5, Сентябрь-Октябрь 2005; Крылов О. В. Ограниченность ресурсов как причина предстоящего кризиса // Вестник РАН. 2000. № 2- Максимычев И. Ф. Россия как составная часть общеевропейского цивилизационного пространства // Внешняя политика и безопасность современной России (1991;1998). Хрестоматия в двух томах. Т. I. Книга П. М, 1999; Никонов В. А. Политическая панорама XXI века// Международная жизнь. 2001. № 6- Попов А., Юрта-ев В. Глобализация: Российский проект // http://www.imperativ.net/imp7/6.htmlПримаков Е. М. Россия и международные отношения в условиях глобализации // Международная жизнь. 2001. № 3- Римашевская Н. М. Социально-экономические и демографические проблемы современной России // Вестник РАН. Т. 74. № 3. 2004; Семенов В. А. Безопасность России и ее геополитический аспект: методологические вопросы // Проблемы глобальной безопасности, M, 1995; Семенов Ю. И. Философия истории. (Общая теория, основные проблемы, идеи и концепции от древности до наших дней). M., 2003; Синцеров Л. М. Мирохозяйственные связи: мифы и реальность. 2004. // http://geo.lseptember.rU/2004/38/5.htmУткин А. И. Вызов Запада и ответ России. M., 2002; Федоров Ю. Е. Критический вызов для России. // Pro et Contra. Проблемы глобализации. Осень 1999. M, 2000; Федотова В. Г. Россия в глобальном и внутреннем мире // Модернизация и глобализация: образы России в XXI веке. M., 2002;Шишков Ю. В. Мировая экономика: нарастающий процесс глобализации (прогноз на 2000;2015 годы). M., 1998; Яковец Ю. В. Концепция становления многополярного мира XXI века на началах диалога и партнерства цивилизаций // http://www.rags.ru/ragspub/content/yakovec.shtmЯсин Е. Г. Демократическая модернизации России. Материалы Фонда Либеральная миссия. 2005. // http://www.liberal.ru/sitan.asp?Num= 578 и др. ней, так и внешней политики. Однако, во многом, острота полемики объясняется и новизной и слабой разработанностью самих этих проблем.
Объектом предлагаемого диссертационного исследования является процесс политической модернизации России в условиях глобализации мирового общественного развития.
Предметом исследования являются особенности процесса политической модернизации России, определяемые его теоретико-методологическими и идеологическими обоснованиями, развиваемыми основными политическими направлениями современной отечественной и зарубежной политической мысли в контексте процессов глобализации мирового развития и основных современных тенденций и перспектив мирового развития в целом.
Цель настоящего исследования состояла в том, чтобы на основе уточнения основных положений современной теории и методологии модернизации в условиях глобализации мирового общественного развития, а также направлений российской и зарубежной политической мысли в этой области, подвести основные фактические итоги предшествующих этапов политической модернизации России и на этой основе сформулировать уточненные выводы об основных тенденциях и перспективах политического развития России в среднесрочной и долгосрочной перспективе.
Достижение этой цели потребовало решения следующих исследовательских задач.
1. Осуществить теоретико-методологический анализ феномена глобализации мирового общественного развития и ее социально-политических последствий.
2. Исследовать философско-методологические основания современных теорий политической модернизации в соотношении с различными стратегиями их актуализации и реализации.
3. Обобщить современные подходы к пониманию особенностей и закономерностей внутриполитического развития современного общества на примере исторического развития западных социумов.
4. Исследовать теоретические основания и причины относительной неудачи либерально-демократического проекта модернизации политической идентичности российского социума, оценив степень возможности нынешнего изменения внутриполитического курса России.
5. Определить потенциал альтернативных либерально-западнической и евразийской стратегий внешнеполитического выбора России в условиях глобализации, оценить степень обоснованности предлагаемого ими выбора.
6. Сформулировать на этой основе некоторые общие выводы в отношении доминирующих тенденций и перспектив внутрии внешнеполитического развития России в условиях глобализации в контексте некоторых геополитических и геоэкономических трендов последнего времени.
В процессе исследования использовались как общенаучные и социально-философские методы (культурно-исторический, формационный), так и методы собственно политологические: теория политических систем, компаративный анализ, политико-экономический анализ и прогнозирование. На конкретно-теоретическом уровне методологическую основу исследования составили отмеченные выше труды отечественных и зарубежных философов, историков, социологов и политологов, посвященные исследованию процессов политической модернизации и глобализации мирового общественного развития.
Научная новизна исследования и выводов, к которым пришел автор, заключается в следующем. В результате анализа основных теоретических и фактологических подходов к осмыслению процессов глобализации мирового общественного развития показано, что на современном этапе возрастает не только суверенность постиндустриальных стран от остального мира, но и их зависимость от них, особенно, в топливно-энергетической, сырьевой, демографической и, отчасти даже в промышленно-индустриальной сферах.
На основе анализа развития группы наиболее развитых, постиндустриальных стран (к которым стремительно приближаются такие мировые гиганты, как Китай и Индия) показано, что нарастает не только сплочение их в противостоянии остальному миру, но и их конкуренция между собой, во-первых, за иссякающие топливно-энергетические ресурсы и, во-вторых, — за эффективный контроль над мировыми финансовыми потоками, в результате чего прежнее безоговорочное мировое лидерство США постепенно все более утрачивается.
На основе анализа социально-философских оснований западных теорий политической модернизации показана некорректность отождествления (идущего от М. Вебера) процессов вестернизации с рационализацией. Западная рационализация социально-политической жизни не является ни единственно мыслимой, ни безоговорочно успешной.
В связи с рассмотрением сущности либеральной доктрины и логико-исторического анализа политического развития западных социумов за последние три века показано, что их внутриполитические изменения подчиняются действию циклического социально-политического механизма «либерализации-социализации» внутренней политикии предложено теоретическое объяснение этой цикличности. На этой основе сформулирован среднесрочный прогноз социально-политического развития западного мира.
На основе сформулированных общеметодологических положений предложено объяснение (относительной) неудачи программы неолиберальной модернизации России, указывающее на закономерный характер ее разрушительных последствий, необходимо вытекающих из асоциального характера самого либерализма как преимущественно отрицательной, неконструктивной социально-политической доктрины. Обоснована закономерность возврата к социально ориентированному политическому курсу в период постлиберальной модернизации.
Показано, что геополитическим возможностям России не соответствует полностью ни либерально-прозападный, ни евразий-ско-антизападный (в духе А.Г. Дугина) геостратегический выбор, который на практике должен определяться лишь собственно российскими геополитическими интересами, угрозами и возможностями.
На основе вышеизложенного сделаны общие выводы в отношении внутрии внешнеполитических перспектив и тенденций развития России в условиях глобализации мирового общественного развития, среди которых в качестве интегративных и магистральных выделены проблемы и перспективы развития «человеческого капитала» российского социума (во внутреннем развитии) и проблемы и перспективы развития энергетической стратегии (в геполи-тическом плане).
Основные положения, выносимые на защиту:
1) В рамках концептуального осмысления процессов глобализации мирового общественного развития необходимо различать глобальную политику, проводимую основными геополитическими игроками в современном мире, и сами процессы глобализации, во многом этой политике неподконтрольные. Одним из наиболее вероятных геополитических сценариев на ближайшее будущее является, по мнению автора, не просто «консолидация стран Запада против остального мира», стимулируемая их желанием сохранить достигнутое технологическое превосходство, но и все более обостряющаяся конкуренция внутри стран «золотого миллиарда» за иссякающие источники сырья, топлива и энергии, а также обострение борьбы за роль мирового финансово-политического центра (центров), ведущейся странами ЕС, Японией и Китаем против США.
2) Аутентичный смысл модернизации содержится в традиционной культуре того или иного народа, в его проверенной временем системе ценностей, составляющей социальнокультурную идентичность данного общества (цивилизации). Каждое реально существующее, исторически сложившееся общество (цивилизация) имеет в своей основе систему ценностей, так или иначе разрешающую (гармонизирующую) противоречие интересов части и целого (человека и общества), это решение для такого общества является устоявшимся и проверенным временем, что составляет суть его социально-исторической идентичности.
3) Вестернизированная парадигма модернизации предполагает слом традиционной идентичности и привитие модернизируемому обществу западной протестантско-аглосаксонской системы ценностей, в центре которой стоит культ рыночного успеха отдельного индивида, эгоистический индивидуализм и частное накопительство, индифферентное или прямо враждебное к социальным и моральным ограничениям личной свободы «человека-атома».
Успех конфуцианских моделей модернизации свидетельствует против необходимости вестернизации устоявшихся самобытных исторических социумов (цивилизаций), а фактическое демографическое вымирание самих западных обществ ставит вопрос и необходимость смены социальной идентичности самой западной цивилизации. Применительно к России эти выводы означают насущность и перспективность в рамках реализуемой ныне программы модерна скорейшего отказа от крайностей дискредитировавшей себя неолиберально-рыночной парадигмы модернизации и возврата к просвещенческо-гуманитарной модели.
4) Логико-исторический анализ развития западных социумов за последние два-три века позволяет утверждать, что в западном модернизирующемся обществе (в его внутренней политике) действует социально-политический механизм «социализации-либерализации» общественного строя, порождающий своеобразные исторические волны (циклы) социально-политических перемен, направляющихся попеременно от одной крайности к другой.
5) Победа либеральных общественных доктрин в социалистических странах в 1980;90-е годы привела к контрнаступлению идеологии либерализма и в самих (западных) либеральных системах, в которых социальные защитные механизмы стали постепенно демонтироваться, а либерально-рыночные механизмы все более освобождаться от государственной опеки, чему в немалой степени способствовали и процессы глобализации, предоставившие крупным корпорациям (являющимся основой современной экономики) дополнительные возможности в противостоянии с социально-ответственным государством. Данная коллизия составит, по мнению автора, основное содержание политической эволюции западной цивилизации на ближайшие десятилетия.
6) Причину неудач либерально ориентированных реформ в России 1990;х годов следует видеть, прежде всего, в самом по себе крайнем либерализме, в его деструктивной и асоциальной сущности. Исконной российской идентичности требовался не либерализм, но определенная либерализация, которая, несомненно, и была достигнута, в чем и состоит единственный позитивный момент постсоветских реформ.
7) Либерально-демократическая и ортодоксально-евразийская концепции внешнеполитического выбора России в целом не соответствует ее интересам и содержат большой иррациональный заряд своеобразной идеологической мистики. Наиболее приемлемой является реалистическая национально-патриотическая стратегия внешнеполитического выбора России (ее теоретическое и практическое воплощение, во многом, связано с деятельностью Е.М. Примакова), не испытывающая фанатичной преданности ни западной, ни восточной цивилизациям и частям света, а призывающая к выстраиванию многовекторной политики, объединяемой прежде всего насущными интересами и исконными ценностями самой России.
8)Стратегическая геополитическая ставка на энергоносители, сделанная российским правительством, является и достаточно обоснованной и надежной. Нынешняя геополитическая стратегия может играть роль только вспомогательной, среднесрочной, позволяющей в нынешних сложных условиях России восстановиться и перейти к более перспективной (долгосрочной) стратегии, основанной на развитии преимущественно человеческих ресурсов. Только такая стратегии внешнего и внутреннего развития является единственно перспективной в долгосрочном плане в постиндустриальную эру.
Апробация работы. Работа была обсуждена и рекомендована к защите на заседании Кафедры философии и политологии Академии труда и социальных отношений. Основные положения и выводы диссертации нашли отражение в научных публикациях автора.
Практическое значение работы заключается в том, что ее положения, материалы и выводы могут быть использованы в преподавании социально-политических и политологических дисциплинпри разработке политических программ и нормативных документов, регулирующих процессы политической модернизации страныа также и в практике международных отношений.
Структура диссертации. Работа состоит из введения, двух глав, включающих семь параграфов, заключения и библиографического списка использованной литературы.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
.
Цель настоящего исследования состояла в том, чтобы на основе уточнения основных положений современной теории и методологии модернизации в условиях глобализации мирового общественного развития исследовать основные направления российской и зарубежной политической мысли в этой области, подвести основные итоги предшествующих этапов политической модернизации России и на этой основе сформулировать уточненные выводы об основных тенденциях и перспективах политического развития России в среднесрочной и долгосрочной перспективе.
Анализ основных фактических проявлений процессов глобализации и их концептуального осмысления показывает, что необходимо различать глобальную политику, проводимую основными геополитическими игроками в современном мире, и сами процессы глобализации, во многом этой политике неподконтрольные.
Что касается политики, проводимой современными глобальными игроками, и наиболее вероятных сценариев развития на мировой арене, то можно, на наш взгляд, сформулировать следующие общие выводы и прогнозы.
Наиболее развитые страны по отношению к менее развитым заинтересованы в нынешних условиях только в поставках сырья, энергоносителей и дешевой рабочей силы, которую они эксплуатируют сегодня отчасти прямо в местах ее проживания, отчасти, — импортируя на свои территории. Аграрные секторы своих экономик развитые страны защищают высокими пошлинами, квотами, антидемпинговым законодательством, субсидиями и дотациями своим производителям и другими протекционистскими мерами.
Обмен высокотехнологичной и наукоемкой продукцией развитые страны осуществляют, в основном, между собой. Однако, и в рамках клуба этих вырвавшихся вперед игроков, США занимают особое положение. Сконцентрировавшись на развитии «постиндустриальных», финансово-информационных технологий, эта страна втягивается сегодня во все большую зависимость в про-мышленно-индустриальной сфере от стран ЕС, Японии и даже Китая и других новых индустриальных стран, выдерживать которую США пока позволяет пока особое положение американского доллара как мировой резервной валюты и репутация «мировой гавани» для финансовых капиталов, стекающихся в эту страну со всего мира под защиту американской военно-политической мощи.
Возрастание военно-политической и экономической мощи, а также стабильности стран ЕС на западе, и Китая на востоке Евразии объективно подрывает сложившуюся монополию США в качестве мирового военно-политического и финансового центра и грозит им резким снижением достигнутого уровня жизни и общим падением их роли в мировом сообществе. Поэтому объективно США заинтересованы в торможении развития этих двух новых мировых центров силы, в поддержании напряженности и нестабильности в этих регионах, а также в районах, снабжающих их энергоносителями и сырьем (Ближний Восток, Россия и т. д.). США также заинтересованы в поддержании напряженности между Россией и Европой, Россией и Китаем.
В то же время внутри самого Запада назревает острая конкуренция за контроль над скудеющими источниками сырья, топлива и энергии, которых на планете становится все меньше и меньше. Эту конкуренцию еще более обостряют быстро возрастающие потребности в сырье и энергоносителях со стороны Китая, Индии, Бразилии и других динамично развивающихся стран.
С другой стороны, все эти страны объективно заинтересованы в подрыве американской финансово-политической монополии и переключении хотя бы части преференций, извлекаемых сегодня, в основном, американцами, на себя. Ближе всего к этой цели сегодня находятся страны ЕС на западе и Китай на востоке Евразии.
Следование европейцев в фарватере глобальной американской политики осуществляется сегодня во многом уже по инерции, действующей еще со времен «холодной войны». Но эта инерция, как мы видим в последнее время, все более и более иссякает, и европейцы все чаще отказываются идти на поводу у Америки и все больше задумываются о своих собственных интересах, которые, несомненно, во многом противоречат американским.
Таким образом, объективно, одним из наиболее вероятных социально-политических сценариев на ближайшее будущее является, на наш взгляд, не просто «консолидация стран Запада против остального мира», стимулируемая их желанием сохранить достигнутое технологическое превосходство, но и все более обостряющаяся конкуренция внутри стран «золотого миллиарда» за иссякающие источники сырья, топлива и энергии, а также обострение борьбы за роль мирового финансово-политического центра (центров), ведущейся странами ЕС, Японией и Китаем против США.
Всякая модернизация общества предполагает наличие у модернизаторов ответа на самый главный (но и самый сложный) вопрос — для чего существует общество, в чем его назначение? Ведь, именно из ответа на этот вопрос может возникнуть представление о том, в каком именно направлении следует совершенствовать общество. Ответ на этот вопрос содержится в традиционной культуре того или иного народа, в его проверенной временем системе ценностей, составляющей социально-культурную идентичность данного общества (цивилизации).
Западная либерально-рыночная философия (особенно, в ее крайнем, англо-саксонском протестантском исповедании) исходит, главным образом, из того, что общество (и государство) должны существовать для отдельного человека, для обеспечения его личной свободы и счастья. Однако, общество не является чем-то внешним человеку и отдельным от него. Любое общество существует лишь постольку, поскольку составляющие его индивиды обеспечивают и поддерживают его существование. С прекращением усилий и заботы отдельных людей об обществе, в которое они включены, и с переключением их на свои эгоистические интересы общество перестает существовать как таковое, распадаясь на социальные атомы, которые, вместе с тем, и сами перестают быть людьми (ибо вне общества человек реально существовать не может).
Поэтому столь же правомерна и противоположная либерально-рыночной философия, утверждающая, что не общество существует для человека, а, наоборот, человек существует для общества. Общество первично, а человек является лишь преходящим моментом этого целого и поэтому именно он должен служить целому, а не наоборот. Этот момент отношений человека и общества абсолютизируется в некоторых восточных и так называемых «тоталитарных» социальных системах.
Однако, теоретически ясно, что «правильное» (жизнеспособное) решение этого противоречия лежит в рамках синтеза указанных противоположностей. Оптимальная формула заключается в том, что человек должен служить обществу, которое, в свою очередь, служит человеку. Поиск гармонии между частями и целым и составляет сущность всякой подлинно жизнеспособной социальной системы, а нарушение этой гармонии в ту или другую сторону ведет к подрыву жизнеспособности общества, к его разрушению и деградации, а вместе с тем и к катастрофе для каждого, составляющего его индивида.
Каждое реально существующее, исторически сложившееся общество (цивилизация) имеет в своей основе систему ценностей, так или иначе разрешающую (гармонизирующую) указанное противоречие интересов части и целого, и это решение для такого общества является устоявшимся и проверенным временем. Оно составляет суть его социально-исторической идентичности.
Вестернизирующая парадигма модернизации предполагает слом традиционной идентичности и привитие модернизируемому обществу западной про-тестантско-аглосаксонской системы ценностей, в центре которой стоит культ рыночного успеха отдельного индивида, эгоистический индивидуализм и частное накопительство, индифферентное или прямо враждебное к социальным и моральным ограничениям личной свободы человека-атома.
Успех конфуцианских моделей модернизации свидетельствует против необходимости вестернизации устоявшихся самобытных исторических социумов (цивилизаций), а фактическое демографическое вымирание самих западных обществ ставит вопрос о необходимости смены социальной идентичности уже и самой западной цивилизации, если она не желает сойти с исторической сцены уже в ближайшем будущем.
Применительно к российской реальности эти выводы означают насущность и перспективность в рамках реализуемой ныне программы модернизации скорейшего отказа от крайностей дискредитировавшей себя и на Западе, и в России либерально-рыночной парадигмы модернизации и возврата к просве-щенческо-гуманитарной ее парадигме, более соответствующей как российской идентичности в целом, так и историческому опыту наших народов.
Модернизация западного общества, начавшаяся в конце средневековой христианской эры его исторического развития, проходила в условиях жестко централизованных к тому времени и бюрократизированных абсолютистских монархий, полностью подчинивших себе как светских, так и духовных феодалов, обладавших до того немалой политической и духовной автономией по отношению к центральной королевской власти. В этих условиях идеологией модернизации выступил либерализм, противопоставивший принципам верховенства абсолютистского государства принцип автономии и самоценности отдельной личности и учение о естественных (данных от природы) правах каждого человека. Под знаменем этого учения в Европе происходили антимонархические и антиаристократические (буржуазные) революции, сформировавшие и утвердившие в западном общественном сознании новые идеалы либерального гражданского общества, контролирующего свою государственную власть с помощью ее выборности, разделения на относительно автономные ветви и т. д. Главной идеей этого общественного строя стало представление о незаконности и неправомерности государственного вмешательства в частную жизнь людей, не преступающих через нормы (уголовного) закона.
Однако, развитие рыночных механизмов, освобожденных от государственного контроля и стеснения, привело к разделению всего общества на собственников (имущих) и не-собственников (неимущих), чье существование и воспроизводство оказалось подверженным действию слепых сил спроса и предложения, управляющих производством неодушевленных вещей (товаров). Превращение основной массы населения европейских стран в простые товары (в простых носителей рабочей силы) вступило в резкое противоречие с христиан-ско-либеральными представлениями о самоценности человеческой личности, ее автономии, свободе, о врожденных правах человека и с другими идеалами западного общества того времени. Всеми этими благами и свободами в новых условиях могли пользоваться лишь те, кто обладал достаточной собственностью, освобождавшей их от необходимости выставлять самих себя на рынок труда. Остальные (и таких было большинство) попадали в распоряжение этих избранных и их участь лишь немногим отличалась от участи рабочего скота.
В этих условиях в противоположность либерализму закономерно зарождается и набирает силу идеология социализма, отвергающая господство рынка и частной собственности и требующая перехода всей (и экономической, и политической) власти в руки трудящихся (тех, кто создает материальное и духовное богатство). Под знаменем этого нового учения в Европе происходят антилиберальные и антибуржуазные революции, сформировавшие и утвердившие в общественном сознании новые идеалы коллективистского, социального общества, контролирующего свое материальное производство на базе общественной (государственной) собственности, планового ведения хозяйства, социальной защищенности всех людей, всеобщей обязанности трудиться на благо общества и т. д. Главной идеей этого общественного строя стало представление о незаконности и неправомерности обращения одних людей в товар, в продавцов своей рабочей силы, а других — в покупателей и эксплуататоров этой массы.
Однако, и это общественное устройство, как оказалось, не лишено существенных недостатков. Главными из них явились утрата большинством членов социалистического общества свободы самоопределения и права на предпринимательскую деятельность. Лишенное внутренней свободной активности своих членов, социалистическое общество утратило импульсы к творческому развитию во всех сферах общественной жизни — экономической, политической, социальной и духовной. Верховный бюрократический аппарат, сосредоточивший в своих руках не только политическую, но и всю экономическую власть, оказался недостаточно восприимчивым как к запросам все более усложняющегося и дифференцирующегося общества и личности, так и к вызовам самого времени, требующего все более быстрой реакции на динамично изменяющуюся внешнюю и внутреннюю среду. Во всех сферах общества назревали потребности в либерализации окостеневших общественных механизмов. По мере того как западные либеральные общества перенимали у социалистических все больше черт и механизмов социализации своих общественных систем, нелибе-рализованные социалистические системы казались все более и более непривлекательными и архаичными. Все это и стало основной причиной либерализации нелиберальных обществ.
Победа либеральных общественных доктрин в социалистических странах привела к контрнаступлению идеологии либерализма и в самих (западных) социально-либеральных системах, в которых социальные защитные механизмы стали постепенно демонтироваться, а либерально-рыночные механизмы все более освобождаться от государственной опеки, чему в немалой степени способствовали и процессы глобализации, предоставившие крупным корпорациям являющимся основой современной экономики) дополнительные возможности в противостоянии с социально-ответственным государством.
Таким образом, соотношение сил и степени влияния двух противоположных политических философий — либерализма и социализма — вернулось (на более высоком витке) в то положение, в котором оно находилось в начале XIX века, когда либерализм торжествовал, а социализм вынужден был искать против него духовное и организационное оружие, которое, несомненно, снова будет найдено и приведено в действие. Развитие и разрешение этих противоречий и составит, по нашему мнению, основное содержание политической эволюции западной цивилизации на ближайшие десятилетия.
Основной вывод из проделанного нами историко-теоретического анализа в данном разделе нашей работе позволяет, на наш взгляд, утверждать, что в западном модернизирующемся обществе (в его внутренней политике) постоянно действует социально-политический механизм социализации-либерализации общественного строя, порождающий своеобразные исторические волны (циклы) социально-политических перемен, направляющихся попеременно от одной крайности к другой.
Далеко зашедшая либерализация общественного строя дает импульс энергичному творческому развитию страны (или цивилизации в целом), но вместе с тем порождает повышенную конфликтность, дестабилизацию и анархию общественных связей, что естественным образом порождает в обществе тягу к социализации общественной жизни, погашению индивидуальной энергии, наведению внутреннего порядка и т. д. Эпоха либерализации сменяется эпохой социализации и «закручивания гаек».
Далеко зашедшая социализация общественного строя порождает в обществе умиротворение и ослабление напряженности, но вместе с тем приводит постепенно к застою и окостенению, что естественным образом порождает в обществе потребность в либерализации общественной жизни, раскрепощению индивидуальной энергии, ослаблению государственного контроля и т. д. Эпоха социализации сменяется эпохой либерализации и «торжества свободы». После чего весь цикл повторяется.
На больших исторических отрезках, сопоставимых со столетием, эти волны либерализации-социализации проявляются в виде длительного господства той или иной социально-политической философии, попеременно одерживающей в общественном сознании верх над своей соперницей. Так, XVIII—XIX вв.ека были эпохой зарождения и торжества либеральной философии (пришедшей на смену сверхбюрократизированной социальной), a XIX—XX вв.ека были эпохой зарождения и торжества социалистических доктрин. В начале XXI века снова торжествуют (нео)либеральные доктрины, которые, несомненно, вскоре (по мере проявления всей их негативной энергии) будут сменены доктринами неосоциалистическими.
На малых исторических отрезках (судя по американской истории, длиной в 10−15 лет) волны либерализации-социализации проявляются в виде смены у власти политических партий, исповедующих соответствующую политическую философию (в США — это социально-ориентированные демократы и либерально-ориентированные республиканцы). Демократическая избирательная система позволяет обществу относительно своевременно переменять внутриполитический курс в ответ на негативные последствия, порождаемые противоположным курсом. Однако и авторитарное правление (как это видно на примере России) также подчиняется действию либерально-социальных волн во внутренней политике правящего класса, хотя недемократический механизм смены власти, очевидно, менее чувствителен и более инерционен.
Данное положение также можно свести к двум основным доктриналь-ным направлениям — доктрины политического идеализма и доктрины политического реализма. Политический идеализм в значительной степени перекликается с основными ценностями западного либерализма (самоценность личности, недоверие государству, превознесение права и т. д.). С точки зрения этой доктрины интересы отдельной личности должны быть признаны высшим приоритетом не только внутри государств, но и в межгосударственных отношениях. Политический реализм же на первое место ставит государство и его суверенитет, не признающий над собой никакого надгосударственного принуждения. С точки зрения этой доктрины интересы государства следует ставить выше и международного права, и общечеловеческой морали.
С нашей точки зрения, причину неудач либерально-демократических реформ в России 1990;х годов следует видеть, прежде всего, в самом по себе крайнем либерализме, в его деструктивной сущности. Либерализм по определению не несет в себе ничего позитивного, не содержит никакой социально-политической идентичности, а содержит лишь исторический набор требований различных свобод, имеющих, конечно, определенное оправдание с точки зрения природы человека (прав человека), но не могущих применяться без учета конкретных обстоятельств и исторической ситуации, в которой находится то или иное общество, которое стараются либерализовать. Неудача (все же относительная) неолиберального проекта в России как раз и объясняется по существу фанатичным стремлением либеральных реформаторов воплотить свои абстрактные лозунги в жизнь, не считаясь ни с какими жертвами сопротивляющейся «социальной материи».
Во избежание полного социально-политического краха российского общества этот эксперимент должен был быть переосмыслен с учетом национальных традиций и конкретной ситуации, в которую попала в его результате страна, и он отчасти был переосмыслен при полной поддержке практически всех слоев российского общества. Сам по себе либерализм в качестве социально-политической идентичности невозможен, поскольку эта социальная философия не несет в себе ничего позитивного и конструктивного именно в социально-политическом смысле. Возможна была только либерализация исконной российской идентичности, которая, несомненно, и была достигнута. В этом и состоит определенный позитивный момент постсоветских реформ.
Разрушение системы «двухполюсного» мирового порядка способствовало не укреплению, а, скорее, подрыву авторитета и влияния основных международных политических организаций (в том числе и главной из них — ООН), созданных в свое время под влиянием идей философии политического идеализма (прав человека, равенства наций, «вечного мира» и т. д.). В условиях образовавшегося глобального превосходства одного полюса мировой политики над остальными все большее значение и воплощение в его политике получают постулаты философии политического реализма, призывающие выше всего ставить национальный суверенитет и национальные интересы. В этих условиях внешнеполитическая стратегия новой России также должна строиться исходя прежде всего из постулатов политического реализма, из презумпции ее геополитического суверенитета и ее национальных интересов.
Либерально-демократическая концепция внешнеполитического выбора России, ориентирующая ее на установление теснейшего союза с Западным блоком (в рамках которого России уготована роль зависимого и контролируемого подчиненного) — во-первых, нереалистичнаа, во-вторых, и не соответствует ни интересам нашей страны, ни ее исторической идентичности.
Евразийская (в ее ортодоксальном варианте) концепция внешнеполитического выбора России, ориентирующая ее на конфронтацию с Западом и организацию коалиции противостоящих ему евразийских держав, также не отличается адекватной реалистичностью и содержит в себе слишком большой иррациональный заряд своеобразной идеологической мистики.
Наиболее приемлемой является реалистическая призывающая к выстраиванию многовекторной политики, объединяемой прежде всего насущными интересами самой России. Однако, и в рамках такой стратегии главным объектом внимания политического руководства необходимо будут оставаться основные геополитические силы на Западе и Востоке от России.
Внешнеполитическая стратегия нашей страны должна исходить из рациональных ожиданий в отношении ориентации и поведения этих основных геополитических игроков на мировой арене и содержать в себе меры, направленные на усиление позиций в этой игре именно России (и ее союзников). В рамках такой политики следует ожидать дальнейшего ослабления влияния США на политику его западноевропейских (и восточноазиатских) союзников и дальнейшего усиления в их политике мотивов самостоятельности и диверсификации своей военно-политической зависимости от заокеанского лидера.
В то же время, объективно усиливающаяся экономическая интеграция России со странами ЕС в условиях удачной взаимодополняемости основных ресурсов (топливно-энергетических, промышленных, научно-технических, военно-политических и т. д.) этих двух крупнейших геополитических игроков, позволяет надеяться на все более успешное и взаимовыгодное их сближение вплоть до образования относительно самодостаточного Большого геополитического и геоэкономического пространства Большой Европы (от Атлантики до Тихого океана). Во всяком случае, никаких непреодолимых внутренних препятствий к такому сближению в настоящий момент не существует.
Существует только ощутимое и явное внешнее препятствование такому сближению со стороны США, в том числе, и посредством стимулирования обструкционистской политики так называемых «новых демократий», образовавшихся в буферной зоне между Россией и (Западной) Европой. Самыми активными проводниками такой политики являются в данный момент страны Прибалтики и Польша, активно стремящаяся втянуть в эту политику также и Украину.
Однако, слишком очевидное объективное совпадение интересов России и Европы по многим самым насущным для обеих сторон направлениям их политики способно все же пересилить политику идеологизированных и ангажированных извне нашего региона политических сил, стремящихся помещать этому сближению.
Тем не менее, России все же не следует «класть все яйца в одну корзину», но необходимо, диверсифицируя свою внешнеполитическую стратегию, развивать и все взаимовыгодные направления сотрудничества с Востоком и Югом Евразии (Китай, Индия, Иран, Сирия и др.).
Стратегическая ставка на энергоносители, сделанная российским правительством, является достаточно надежной и обоснованной. Однако единственно верной стратегией для России в долгосрочной перспективе должна быть все же ставка на возрождение и дальнейшее развитие науки, образования и всего «человеческого капитала» нашей страны в целом. Нынешняя стратегия может играть роль только вспомогательной, среднесрочной, позволяющей в современных сложных условиях России восстановиться и перейти к более перспективной, основанной на развитии преимущественно человеческих ресурсов.
