А. Современное состояние института условных сделок.
Сделки, совершаемые под условием, широко распространены в современном коммерческом обороте, особенно в сфере среднего и крупного бизнеса. Условия обычно включаются в разнообразные инвестиционные договоры, в договоры, опосредующие слияния и поглощения, кредитные договоры, акционерные соглашения, крупные договоры поставки, подряда, лизинга и многие другие. Условиями выступают, например, такие обстоятельства, как достижение компанией определенных производственных или финансовых показателей, реструктуризация бизнеса, привлечение финансирования, изменение состава участников корпорации, сокращение персонала, изменение ставки рефинансирования, биржевых котировок, курса валют.
Популярность условных сделок легко объяснима. По образному выражению Р. Иеринга, условие «эманципирует нас от рамок настоящего и подчиняет нам будущее без подчинения нас этому будущему"1. Стороны заранее определяют, как-то или иное обстоятельство отразится на их правоотношении, что исключает или минимизирует многие риски, связанные с неопределенностью развития событий в будущем. Кроме того, использование условия позволяет оказывать влияние на поведение сторон. Например, кредитный договор может содержать условие о снижении процентной ставки в случае, если показатели финансовой устойчивости заемщика по итогам года окажутся лучше, чем предусмотренные в.
1 Иеринг Р., фон. Дух римского права (цит. по: Гамбаров Ю. С. Курс гражданского права. СПб., 1911. С. 760). согласованном сторонами бизнес-плане, и условие о праве банка на повышение процентной ставки или отказ от договора в случае, если такие показатели будут ниже запланированных.
Развитие и усложнение экономических отношений делает условные сделки все более востребованными и влечет необходимость их эффективного правового регулирования. Однако действующее российское законодательство в этом отношении крайне лаконично: условным сделкам посвящена лишь ст. 157 Гражданского кодекса Российской Федерации. В ее двух первых пунктах даются определения отлагательного и отменительного условий, а третий содержит имеющую весьма узкую сферу применения норму о фикции наступления или ненаступления условия в случае недобросовестного содействия или воспрепятствования его наступлению одной из сторон. Этой же нормой практически в неизменном виде ограничивались ГК РСФСР 1922 г. (ст. 41) и ГК РСФСР 1964 г. (ст. 61).
Скудность нормативного материала можно объяснить тем, что советская плановая экономика не нуждалась в институте условных сделок. Участники оборота используют такие сделки тогда, когда самостоятельно осуществляют планирование своей хозяйственной деятельности, а не следуют государственному плану. Именно поэтому в 1954 г. И. Б. Новицкий писал, что условия используются «почти исключительно в сделках граждан"2.
В ГК РФ 1994 г. регулирование не было расширено, вероятно, потому, что на момент его принятия рыночные отношения лишь начинали складываться и не требовали таких тонких правовых инструментов.
Современная судебная практика также не компенсирует недостаточности законодательного регулирования условных сделок.
2 Новицкий И. Б. Сделки. Исковая давность. М., 1954. С. 46.
Практически единственный вопрос, который приходится решать судам, это вопрос о том, может ли в качестве условия выступать обстоятельство, зависящее от воли одной из сторон (потестативное условие). Во многих случаях суды приходят к справедливому выводу об их допустимости, поскольку легальные определения сделок, совершенных под условием (п. 1 и 2 ст. 157 ГК РФ), не содержат соответствующих ограничений. Но нередко суды занимают противоположную позицию. Вероятно, к такому ограничительному толкованию подталкивает анализ правила п. 3 ст. 157 ГК РФ, ориентированного в первую очередь на сделки, совершенные под случайным условием, наступление которого не должно зависеть от воли сторон4. Поскольку других правил относительно условных сделок ГК РФ не содержит, суды полагают, что условными являются только те сделки, которые подпадают под действие этого правила.
Ограничительное толкование положений ст. 157 ГК РФ отражается также в занимаемой некоторыми судами позиции, что «сделка считается совершенной под отлагательным условием, если стороны поставили в зависимость от обстоятельства, относительно которого неизвестно, наступит оно или не наступит, возникновение всех, а не только отдельных прав и обязанностей по сделке, то есть сделка считается совершенной под отлагательным условием, если само ее существование поставлено сторонами в зависимость от определенного условия"5.
Другой пример интерпретации ст. 157 ГК РФ не в соответствии с ее буквальным смыслом может быть проиллюстрирован следующим извлечением из судебного акта: «.по своему характеру цессия является.
3 См.: Практика применения Гражданского кодекса РФ части первой / под общ. ред. В. А. Белова. М., 2008. С. 252—261 (автор главы — А.Б. Бабаев).
4 Наступлению именно такого условия сторона может недобросовестно воспрепятствовать или содействовать. Воспрепятствовать или содействовать собственным действиям (потестативному условию) невозможно.
5 Решение Арбитражного суда города Москвы от 11.04.2008 по делу № А40−5814/08−91−43. распорядительной сделкой, которая, как опосредующая переход права, не может быть. срочной или бессрочной, поэтому на нее не распространяется действие статьи 157 Гражданского кодекса Российской Федерации"6. На наш взгляд, для такого вывода нет никаких оснований ни de lege lata, ни de lege ferenda. Более того, применительно к договору финансирования под уступку денежного требования цессия под условием прямо допускается абз. 1 п. 2 ст. 826 ГК РФ: «Если уступка денежного требования обусловлена определенным событием, она вступает в силу после наступления этого события».
Почти полное отсутствие нормативных предписаний, противоречивость и скудность судебной практики порождают состояние правовой неопределенности в регулировании института условных сделок. При такой неопределенности, а также общем консерватизме российских о судов и ограничительном понимании ими принципа свободы договора для участников гражданского оборота существует высокий риск того, что заключенная ими условная сделка будет признана недействительной или ее содержание будет истолковано не в соответствии с общей волей сторон и целью сделки. Поэтому многие предприниматели, особенно представители крупного бизнеса, предпочитают подчинять заключаемые ими договоры иностранному праву.
Проблема правовой неопределенности должна быть исправлена путем включения в ГК РФ дополнительных норм, а также формирования.
6 Постановление ФАС Северо-Западного округа от 24.09.2009 по делу № А42−917/2008.
7 Об условных распорядительных сделках см.: Крашенинников Е. А. Правовое положение сторон отлагательно обусловленной сделки во время состояния подвешенности // Очерки по торговому праву: сб. науч. тр. / под ред. Е. А. Крашенинникова. Вып. 12. Ярославль, 2005. С. 9—13- Он же. Условие в сделке: понятие, виды, допустимость // Очерки по торговому праву: сб. науч. тр. / под ред. Е. А. Крашенинникова. Вып. 8. Ярославль, 2001. С. 15—16.
8 См.: Карапетов А. Г. Свобода договора и пределы императивности норм гражданского права // Вестник ВАС РФ. 2009. № 11. С. 100—133. судебной практики высшими судебными инстанциями. В частности, необходимо определить, допустимы ли потестативные условиявозможно ли установление в качестве условия правонарушениякаковы последствия установления в качестве условия обстоятельства, которое уже наступило или наступление которого невозможноследует ли ограничивать срок, в течение которого может наступить условиеимеет ли наступление условия обратное действиевозможна ли замена стороны условной сделки до наступления условия.
Многие зарубежные кодификации (Германское гражданское уложение (разд. 4 ч. 3 кн. 1- далее— ГГУ), Французский гражданский кодекс (ч. 1 гл. 4 кн. 3- далее— ФГК), Обязательственный кодекс Швейцарии (гл. 2 титула 4), Гражданский кодекс Квебека (§ 1 разд. 1 гл. 5, кн. 5- далее — ГК Квебека), Гражданский кодекс Нидерландов (гл. 5 разд. 1- далее — ГК Нидерландов), Гражданский закон Латвии (подразд. 4, гл. 2 ч. 4), Гражданский кодекс Литвы (разд. 4 гл. 2 кн. 6- далее — ГК Литвы), Закон Эстонской Республики от 28.06.1994 «Об общей части Гражданского кодекса» (разд. 3) и др.) содержат отдельные разделы, дающие ответы на многие из этих вопросов. Проект Гражданского уложения Российской империи также содержал главу, посвященную условиям и срокам (гл. V разд. III т. I)9.
Длительная невостребованность условных сделок, отсутствие полноценного нормативного регулирования и судебной практики негативно отразились и на состоянии доктрины. До недавнего времени учение об условных сделках мало интересовало отечественных цивилистовоно не только не развивалось, но и деградировало относительно дореволюционного уровня. Лишь в последнее десятилетие.
9 Гражданское уложение. Кн. 1. Положения общие: проект Высочайше учрежденной Редакционной комиссии по составлению Гражданского уложения (с объяснениями, извлеченными из трудов Редакционной комиссии) / под ред. И. М. Тютрюмовасост. А. Л. Саатчиан. М., 2007. С. 135—152. интерес к этому институту возобновился. Вопросам условных сделок посвящены статьи Е. А. Крашенинникова, С. А. Громова, А. Г. Карапетова, Л. В. Кузнецовой, Е. А. Останиной, Я. В. Карнакова, Л. И. Шевченко. В их работах в значительной степени восстанавливается учение об условных сделках на основе трудов дореволюционных российских цивилистов, иностранных источников и зарубежного законодательства. При этом научная дискуссия зачастую сосредоточивается на вопросах, которые были решены еще учеными XIX в., а то и древнеримскими юристами, однако из-за консервативного ограничительного понимания условных сделок, сложившегося в советское время, современные исследователи вынуждены к этим вопросам возвращаться.
Яркий тому пример — дискуссия о допустимости определения в качестве условия обстоятельства, частично (смешанное условие) или полностью (потестативное условие) зависящего от воли стороны сделки. В римском частном праве такие условия допускались10. Весьма подробная классификация условий содержится в ФГК. Потестативные и смешанные условия не вызывали сомнений у отечественных цивилистов — Д. И. Мейера, К. П. Победоносцева, В. И. Синайского, Е. В. Васьковского, Г. Ф. Шершеневича, Ю. С. Гамбарова, И. Б. Новицкого, Д. М. Генкина и др. Некоторые из них лишь делали оговорку о невозможности поставить сделку под условие, зависящее исключительно от воли должника (чисто потестативное условие на стороне должника). Однако после советского периода забвения доктрины условных сделок этот достаточно очевидный вопрос стал решаться как бы с чистого листа. Отсюда и достаточно экзотичные для зарубежного права и российской дореволюционной науки идеи, которые стали озвучиваться в современной российской доктрине. Так, например, М. И. Брагинский, не делая никаких оговорок и исключений.
10 Cm.: Zimmermann R. The Law of Obligations. Roman Foundations of the Civilian Tradition. Oxford University Press, 1996. P. 722. и не проводя границу между чисто потестативными и просто потестативными условиями, условиями, зависящими от кредитора или должника, не анализируя проблематику смешанных условий и не погружаясь в иные детали, выдвинул тезис, согласно которому условием может быть только обстоятельство, не зависящее от воли стороны сделки11. Такое же мнение высказывал В.А. Белов12. На наш взгляд, как и по мнению многих современных исследователей13, для таких выводов нет никаких оснований. Ограничительное толкование ст. 157 ГК РФ и примеры из судебной практики такими основаниями быть не могут.
Консерватизм некоторых современных российских цивилистов в вопросе о допустимости потестативных условий в полной мере проявился при подготовке реформы российского гражданского законодательства, начатой на основании Указа Президента РФ от 18.07.2008 № 1108 «О совершенствовании Гражданского кодекса Российской Федерации». Проект закона о внесении масштабных изменений в ГК РФ предусматривал дополнение ст. 157 ГК РФ положением о том, что по общему правилу сделка не может быть совершена под условием, наступление которого исключительно или преимущественно зависит от воли одной из ее сторон. При рассмотрении законопроекта Государственной Думой РФ это положение было исключено, и текст ст. 157 ГК РФ сохранился в неизменном виде. По-видимому, вопрос о том, См.: Брагинский М. И. Сделки: понятия, виды и формы (комментарий к новому ГК РФ). М., 1995.
С. 50.
12 См.: Белов В. А. К вопросу о недобросовестности налогоплательщика: критический анализ правоприменительной практики. М., 2006. С. 11.
13 См., напр.: Карапетов А. Г. Зависимость условия от воли сторон условной сделки в контексте реформы гражданского права // Вестник ВАС РФ. 2009. № 7. С. 28—93- Крашенинников Е. А. Условие в сделке: понятие, виды, допустимость. С. 14—15- Громов С. А. Спорные аспекты учения об условных сделках // Сделки: проблемы теории и практики: сб. ст. / рук. авт. кол. и отв. ред. М. А. Рожкова. М., 2008. С. 273—281. допустимо ли заключение сделки под потестативным условием, предстоит разрешить судебной практике, и дискуссия о круге законных условий еще впереди.
Действительно сложным и неоднозначным с позиций как догматики, так и политики права является вопрос о том, может ли условием выступать волеизъявление должника (чисто потестативное условие на стороне должника). В российской цивилистике этот вопрос только начинает исследоваться14.
Еще один пример ограничительного понимания условий — исключение из их числа правонарушений. Точку зрения, согласно которой противоправные деяния не могут выступать условиями, высказывали, например, Д. М. Генкин, В. А. Рясенцев, С.М. Корнеев15. Из современных авторов ее придерживаются B.C. Ем16, JT.B. Кузнецова17, Л.И. Шевченко18. Однако еще В. И. Голевинский справедливо указывал на то, что оцениваться должно не само обстоятельство, являющееся условием, а цель, ради которой оно предусмотрено договором. Недопустимо только то условие, которое побуждает сторону к неправомерному поведению. Если же условием выступает правонарушение, но ни одна из сторон не заинтересована в его наступлении, нет никаких оснований для признания его незаконным19. Похожее мнение высказал И.Б. Новицкий20.
14 См.: Карапетов А. Г. Зависимость условия от воли сторон условной сделки в контексте реформы гражданского права. С. 81—86- Агеев В. А. Потестативные условия в гражданском праве Франции // Вестник ВАС РФ. 2013. № 4. С. 37—52.
15 См. об этом: Карнаков Я. В. Некоторые вопросы условных сделок // Закон. 2008. № 11. С. 158.
16 См.: Гражданское право. В 4 т. Т. 1: Общая часть: учеб. для студентов вузов / отв. ред. Е. А. Суханов. М., 2008. С. 456—457 (автор главы — B.C. Ем).
17 См.: Кузнецова Л. В. Сделки, совершенные под условием // Сделки: проблемы теории и практики. С. 204—206.
18 См.: Шевченко Л. И. Спорные вопросы совершения условных сделок в предпринимательской деятельности и судебно-арбитражной практике // Закон. 2009. № 7. С. 210—211.
19 См.: Голевинский В. И. О происхождении и делении обязательств. Варшава, 1872. С. 181—182.
Широкое использование в настоящее время условных сделок в отношениях между предпринимателями требует дальнейшего развития доктрины в целях совершенствования законодательства. Полноценному изучению должны быть подвергнуты вопросы значительно более сложные, чем те, которые обсуждаются в российской науке гражданского права сегодня. Это и уже упомянутая допустимость чисто потестативного условия на стороне должника, и обратное действие условия, и возможность совершения под условием распорядительной сделки (цессии, традиции), и соотношение условия и условия права (conditio juris), и многие другие проблемы.
Одному из наиболее сложных и спорных вопросов учения об условных сделках посвящена настоящая работа. Это вопрос о природе того «состояния ожидания», которое возникает после совершения обязательственной сделки под отлагательным (суспензивным) условием21 и существует до момента разрешения (наступления или отпадения) последнего.
В. Постановка проблемы.
Общепринятой является точка зрения, согласно которой права и обязанности из сделки, совершенной под отлагательным условием, возникают лишь в момент наступления условия, а до этого между сторонами существует некая «связанность». Она может быть обозначена.
20 См.: Новицкий И. Б. Указ. соч. С. 47.
21 Для краткости в дальнейшем мы будем называть условные обязательственные права условными правами, а обязательственные сделки под отлагательным условием — условными сделками, если иное не будет специально оговорено.
22 Настоящая работа не затрагивает вопросы последствий совершения сделок под отменительными условиями, поэтому в дальнейшем под условиями мы будем иметь в виду только отлагательные условия, если иное не будет специально оговорено. как «условное обязательство». Этот термин используется в законодательстве многих иностранных государств (в ФГК, Обязательственном кодексе Швейцарии, ГК Испании, Гражданском законе Латвии, ГК Литвы, ГК Квебека и др.) и международных правовых актах (ст. 16:101 Принципов европейского контрактного права (далее — РЕСЬ), ст. 1:106 кн. 3 Принципов, определений и модельных правил Европейского частного права (далее — £>С7<7?)).
В ГГУ, а вслед за ним в проекте Гражданского уложения Российской империи, гражданских кодексах РСФСР и в ГК РФ, речь идет не об условных обязательствах, а об условных сделках. В связи с этим в дореволюционной российской литературе понятие «условное обязательство» применялось нечасто23, а в советское время совсем вышло из научного оборота и крайне редко встречается в современных работах. Такое несовпадение в терминологии вызвано не доктринальными расхождениями, а особенностями структуры актов гражданского законодательства — наличием или отсутствием в них общих положений о сделках. Ответ на вопрос о соотношении указанных понятий прост: условное обязательство является правовым последствием обязательственной сделки под отлагательным условием.
Впрочем, названий и определений у положения сторон условной сделки до разрешения условия множество. Наверное, ни одно другое юридическое явление не описывалось в столь образных и столь не похожих на научные выражениях. Вот лишь некоторые из них: «охраняемая законом надежда сделаться когда-нибудь кредитором"24, «неопределенное правоотношение"25, «промежуточное и нерешенное.
23 См., напр.: Голевинский В. И. Указ. соч. С. 173- Победоносцев К. П. Курс гражданского права. Т. 3. М., 2003. С. 7.
24 Пляниопь М. Курс французского гражданского права. Часть первая: теория об обязательствах. Петроков, 1911. С. 94.
25 Саватье Р. Теория обязательств. Юридический и экономический очерк. М., 1972. С. 271.
26 27 состояние права", «состояние бездействия», «состояние нерешенности"28, «промежуточное состояние"29, «приготовительное состояние"30, «нерешительное состояние"31, «юридическая связь без прямого осуществления"32, «завязка юридических отношений"33, «зачаток права"34, «потенциальное право"35, «эвентуальное право"36. Иногда используются латинские выражения conditio pendens (условие в.
37 ожидании), pendente conditione (период недостоверности наступления.
38 условия) .
К использованию этих расплывчатых характеристик исследователей подталкивает анализ содержания условного обязательства. Он не позволяет сделать вывод ни о том, что до разрешения условия между сторонами существует обязательственная связь, ни о том, что никакой связи нет.
Обобщая результаты многочисленных исследований как отечественных, так и иностранных ученых, можно выделить две группы свойств условного обязательства: свидетельствующие об отсутствии.
26 Гамбаров Ю. С. Указ. соч. С. 760.
27 Там же.
28 Там же. С. 765.
29 Там же.
30 Там же.
31 Васьковский Е. В. Учебник гражданского права. М., 2003. С. 169.
32 Победоносцев К. П. Указ. соч. С. 8.
33 Новицкий И. Б. Указ. соч. С. 49.
34 Жюллио де па Морандьер Л. Гражданское право Франции. Т. 2. M., 1960. С. 618.
35 Гражданское право: актуальные проблемы теории и практики / под общ. ред. В. А. Белова. M., 2009. С. 776 (автор очерка — А.Б. Бабаев).
36 Lecons de droit civil. T. 2. Vol. 1: Obligations, theorie generale / J. Mazeaud, L. Mazeaud, H. Mazeaud, F. Chabas. 9eme ed. Montchrestien, 1998. P. 1087.
37 Пляниоль M. Указ. соч. С. 93.
38 Жюллио дела Морандьер Л. Указ. соч. С. 617. обязательства и свидетельствующие о наличии правовой связи между сторонами.
К первой группе можно отнести следующие характеристики:
1) до наступления условия кредитор не может требовать от должника то, что ему причитается, т. е. не имеет права на принудительное исполнение;
2) условное обязательство не подлежит добровольному исполнению (а в случае, если должник сделал предоставление до наступления условия, на стороне кредитора образуется неосновательное обогащение);
3) в отношении условного права невозможен зачет.
Наличие правовой связи между сторонами условного обязательства доказывается следующими утверждениями:
1) сделка под условием считается заключенной и не может быть отменена или изменена в одностороннем порядке;
2) условное право может быть объектом сингулярного и универсального правопреемства;
3) условное право может быть обеспечено залогом, ипотекой, поручительством, банковской гарантией, неустойкой и другими способами;
4) условное право может выступать предметом новации и прощения долга;
5) условное право должника входит в конкурсную массу, а условное право кредитора может быть заявлено в конкурсном производстве;
6) сторонам условного обязательства запрещено злонамеренно препятствовать или содействовать наступлению или ненаступлению условия под угрозой того, что условие будет считаться соответственно ненаступившим или наступившим;
7) в случае наступления отлагательного условия кредитор по сделке может потребовать возмещения убытков, вызванных тем, что должник виновно воспрепятствовал возникновению права (например, уничтожив или повредив вещь (§ 160 (1) ГГУ)).
Такая двойственность требует научного объяснения — определения природы условных обязательств до разрешения условия. Они должны быть сведены к одному из существующих правовых институтов, а если это невозможно, следует обосновать их самостоятельное существование. Понятия, не имеющие точного содержания и места в понятийном аппарате, ненаучны.
Кроме того, требуют разрешения и более частные теоретические вопросы. Являются ли условная сделка и наступление условия самостоятельными юридическими фактами или это элементы одного фактического состава? Можно ли рассматривать наступление условия как юридический факт или оно имеет иную природу? Каким образом условные права превращаются в обычные? Правовым последствием какого юридического факта или фактического состава выступает возникновение обязательства?
Ответы на эти вопросы имеют не только теоретическое значение. Практический аспект проблемы первичен: ведь от того, как будет определена природа условного обязательства, зависит, какие правовые нормы распространяют на него свое действие. Природа условных прав не может быть открыта, обнаружена ученым в результате догматического анализа, поскольку само это понятие является конвенциональным. Поэтому определение понятия «условное обязательство» должно оцениваться не с точки зрения истинности, а с точки зрения внутренней непротиворечивости, соотносимости с другими понятиями и конструкциями и главным образом — с позиции удобства для эффективного правового регулирования и использования в законодательстве. Иначе говоря, разрешая вопрос о природе условных прав, необходимо руководствоваться идеей практической пользы.
Прикладное значение решения проблемы природы условных прав может быть обосновано на примере нескольких норм действующего ГК РФ. Согласно п. 1 ст. 157 ГК РФ сделка считается совершенной под отлагательным условием, если стороны поставили возникновение прав и обязанностей в зависимость от обстоятельства, относительно которого неизвестно, наступит оно или нет. Согласно п. 1 ст. 382 ГК РФ право (требование), принадлежащее кредитору на основании обязательства, может быть передано им другому лицу по сделке (уступка требования) или перейти к другому лицу на основании закона. Сопоставляя тексты этих двух положений, приходим к выводу, что цессия условных прав российским законодательством не допускается, поскольку она возможна лишь в отношении принадлежащих кредитору прав, к которым нельзя отнести еще не возникшие (условные) права. В то же время, как справедливо замечает Л. А. Новоселова, «возможность уступки прав, осуществление которых поставлено. под условие, ни в зарубежной, ни в российской и советской цивилистике практически не подвергалась сомнению"39.
Другой пример — соотношение легального определения сделки, совершенной под отлагательным условием, и правила п. 1 ст. 425 ГК РФ, согласно которому договор вступает в силу и становится обязательным для сторон с момента его заключения. Получается, что договор, совершенный под условием, обязателен для сторон с момента его заключения, но при.
39 Новоселова Л. А. Сделки уступки права (требования) в коммерческой практике. Факторинг. М., 2003. С. 170. этом не порождает прав и обязанностей до наступления условия. Неясно, в чем состоит обязательность договора, если он не породил обязанностей. Такая неопределенность может вызвать сомнения в возможности применения к условным сделкам и условным обязательствам норм ГК РФ о договорах (об их регистрации, изменении и расторжении) и обязательствах (об их обеспечении и прекращении).
Заключение
.
Традиционный взгляд на действие обязательственных сделок под отлагательным условием состоит в том, что обязательство возникает только при наступлении условия, но до этого момента между сторонами существует правовая связь иного рода. Эта связь характеризуется как право ожидание (Anwartschaftsrecht), секундарное право, явление sui generis. Такие конструкции используются в доктрине для того, чтобы объяснить возможность универсального и сингулярного преемства в условных правах, прощение условного долга, новацию условного обязательства и некоторые другие свойства условных прав. При этом, по мнению ученых, квалификации условного обязательства как обязательства препятствуют вероятностный характер наступления условия (а значит, отсутствие определенности в вопросе о необходимости произвести исполнение), недопустимость принудительного и досрочного исполнения условного обязательства.
На наш взгляд, предлагаемые в литературе концепции условных прав неубедительны. Фактически они лишь заменяют одно неопределенное понятие — условное обязательство — на другие, столь же неопределенные или спорные (право ожидания, секундарное право, правовая надежда, состояния неопределенности).
Основанием для вывода об особой природе условного права могла бы быть невозможность ее определения иным образом. Однако проведенное нами исследование показывает, что сделать это можно: с одной стороны, те свойства условных прав, которые традиционно приводятся в качестве доказательства наличия правовой связи между сторонами сделки под отлагательным условием, поддаются объяснению и если представить, что такой связи нетс другой, аргументы, которые выдвигаются в доказательство невозможности квалификации условных обязательсв как обязательств, могут быть опровергнуты. Поэтому нами предлагаются два других подхода — концепция обязательственной природы условных прав и концепция, отрицающая наличие правовой связи между условными кредитором и должником. Обе они предпочтительнее традиционных подходов, поскольку соответствуют принципу недопустимости умножения сущностей и классическому учению о юридических фактах и их последствиях.
Выбирая между двумя названными вариантами, мы однозначно отдаем предпочтение обязательственной концепции: сделка под отлагательным условием порождает обязательство уже в момент ее совершения, а наступление условия лишь вносит ясность в вопрос о необходимости его исполнения. Выбор этого подхода вызван главным образом удобством его практического использования. Он позволяет распространить на условные обязательства режим несозревших обязательств и решить тем самым проблему нормативного обоснования возможности перехода условных прав и обязанностей в порядке универсального и наследственного преемства, прекращения условных прав путем прощения долга и новации и т. д. При этом российское законодательство содержит лишь одну норму, регулирующую несозревшие обязательства, которая не может быть применена к условным обязательствам, — диспозитивное правило о допустимости досрочного исполнения обязательства (ст. 315 ГК РФ). На наш взгляд, это отличие не может рассматриваться как достаточно существенное для того, чтобы подвергнуть сомнению целесообразность определения природы условных прав как обязательственной.
Концепция отрицания правовой связи между сторонами условной сделки, напротив, неудобна для практического применения. Ее реализация в законодательстве потребует установления специальных норм, в частности правил о возникновении при наступлении условия безусловных прав и обязанностей у наследника стороны условной сделки или лица, в отношении которого была совершена сделка по замене стороны в договоре.
Дополнительные преимущества квалификации положения сторон до наступления отлагательного условия как обязательства могут быть проиллюстрированы на примере страхового обязательства и расчетных деривативов.
Реальный договор страхования порождает условное обязательство по осуществлению страховщиком страховой выплаты и безусловные вспомогательные обязательства, в частности обязанность страхователя сообщать страховщику об обстоятельствах, которые могут повлиять на увеличение страхового риска. Если исходить из того, что условное обязательство не является обязательством, то придется признать, что в большинстве случаев реальный договор страхования вообще не порождает основных обязательственных связей. Если страховой случай не наступит, то содержание страхового обязательства будет ограничиваться лишь вспомогательными правами и обязанностями. Такой подход заключает в себе логическое противоречие и неудобен как с практической, так и с догматической точек зрения.
Расчетные форвард, фьючерс и своп являются договорами под противоположными условиями. При этом с экономической точки зрения положение сторон таких договоров до наступления условия идентично положению сторон поставочных форвардов, фьючерсов и свопов, представляющих собой договоры купли-продажи. Поскольку обязательственная природа отношений купли-продажи не вызывает сомнений, отношения из расчетных деривативов также должны быть признаны обязательственными.
На основании сделанных выводов нами сформулировано предложение дополнить ГК РФ следующим положением: «Поскольку иное не установлено настоящим Кодексом, иными законами или не вытекает из существа соответствующих отношений, общие положения об обязательствах, общие положения о договоре и положения об отдельных видах обязательств, содержащиеся в настоящем Кодексе и иных законах, применяются к требованиям, возникшим из сделок, совершенных под отлагательным условием».
