Здравый смысл в контексте обоснования философского знания

Актуальность темы

исследования. В течение многих десятилетий социальная философия занималась в основном такими формами общественного сознания, которые основаны на строгих рациональных предпосылках. Однако уже в начале минувшего века социальные философы обратили внимание на огромную роль в социальной динамике таких духовных образований, как социальный миф, здравый смысл, «жизненный мир», обыденное сознание. Казалось бы, в академической философии должны по-прежнему оставаться вопросы метафизики и строго организованное знание научного типа, однако «фоновое», ценностно-ориентированное и даже иррациональное «знание», вроде здравого смысла заслуживает не меньшего внимания. Следование подобным соображениям приводит к неизбежному изучению феномена, именуемого в современной философии, как «здравый смысл», с целью определения его места в социально-философском дискурсе и раскрытия философского содержания в этом явлении.

Стабильность применения термина «здравый смысл» в повседневности воспринимается как простая, подлежащая освещению именно на обыденном уровне проблема, на которой не стоит акцентировать свое внимание, и тем более превращать в предмет научного исследования. Предварительно исследуемый феномен помещается в ряду других проявлений социального опыта. Прежде всего, это обыденное сознание. Подобная позиция приводит к выводу, согласно которому здравый смысл расценивается как неадекватное, нетворческое, недиалектическое мышление, а временами остается неотраженным сам факт его причастности к мышлению. В научной литературе часто встречаются сравнения и рассуждения о разнообразных связях здравого смысла с разными дисциплинами, с наукой и научным мышлением, но найти удовлетворительный ответ на вопрос — что же представляет собою здравый смысл по существу? — практически невозможно.

Во все времена мыслители большинства направлений излагают различные взгляды, дают самые многообразные оценки, выдвигают косвенные дефиниции в отношении проблемы философии здравого смысла, и полагаем, что это говорит о ее непреходящей актуальности. Обусловлено это тем, что на переломных этапах развития науки человечество постоянно сталкивается с проблемой об отношении достигнутого уровня и формы мышления с новыми формами, в частности машинным, или техническим мышлением.

Степень разработанности проблемы. При написании диссертации был использован разнообразный круг источников. Условно источниковедческую базу можно разделить на несколько групп:

1) традиционные для европейской философской мысли работы, без которых невозможно проанализировать концептуальные и методологические установки философии здравого смысла, а именно: труды Платона, Аристотеля, Ф. Бэкона, Р. Декарта, Б. Спинозы, Т. Лейбница, Т. Гоббса, Д. Локка, Э. Шефтсбери, Ф. Хатчесона, Дж. Беркли, Д. Юма, А. Смита, Д. Пристли, П. Гольбаха, И. Канта, Г. Гегеля, К. Маркса, Ф. Энгельса;

2) работы основоположника философии здравого смысла и его ближайших последователей: Т. Рида, К. Бюфье, Д. Стюарта;

3) историко-философские интерпретации философии здравого смысла Б. Броуди, Э. А. Вебера, X. Гадамер, Э. Гуссерль, В. Дильтей, Д. Льюисом, И. Тэном, В. Виндельбандом, Г. Риккерта, Р. Фалькенбергом, С. Лесли, М. Голдбергом, К. Ясперс;

4) исследования В. Гейзенберга, Б. Рассела, П. В. Бриджмена, Д. Пойа, А. Н. Леонтьева, А. Эйнштейна и др., которые внесли свой вклад в приложении аксиом здравого смысла к проблематике точных наук;

5) труды И. Верцмана, П. С. Гуревича, Ю. Д Гранина, О. Г. Дробницкого, Б. Э. Быховского, Т. А. Кузьминой, В. П. Меркульева, Ю. Е. Милютина, Л. А. Микешина, Т. И. Ойзермана, Б. Н. Пятницына, В. П. Тугаринова, Г. Федорова, П. Н. Федосеева, В. С. Швырева, обращавшихся к таким феноменам, как «обыденное сознание», «здравый смысл» и их отношению к философии;

6) философские аспекты проблемы сознания, методологии познания освещены в научных работах Г. Э. Ахтямовой, Г. Н. Волкова, Ю. С. Гурова, М. П. Жеягова, Н. А Исмукова, М. Е. Миронова, Р. В. Михайловой, Г. Д. Петровой, Г. М. Пурынычевой, А. К. Уледова, В. А. Федотова, Э. 3. Феизова и др.

Объектом исследования является значение здравого смысла в создании и обосновании философского знания.

Предмет исследования — функционирование здравого смысла в создании и обосновании философского знания.

Цель настоящего исследования заключается в определении статуса здравого смысла, его места и роли в обосновании философского знания.

Исходя из актуальности исследуемой проблемы, а также в целях исчерпывающего решения поставленной цели, решались следующие задачи:

— выделить позитивные наработки философской мысли в обосновании здравого смысла в единстве его теоретической, практической и эстетической составляющих;

— выяснить соотношение здравого смысла и обыденного сознания, дать их конкретные характеристики как коррелятивных, но определенно различающихся феноменов;

— определить гносеологическую компетенцию здравого смысла, провести анализ его теоретико-методологической состоятельности в развитии философской мысли;

— охарактеризовать ценностную ориентацию здравого смысла, его связь с практическим функционированием философского знания, функциональные и содержательные изменения в ходе эволюции науки и практики.

Теоретико-методологические основания исследования. В теоретико-методологическом отношении диссертационная работа опирается на классические рационалистические традиции, важнейшими критериями которой являются: принцип объективности в интерпретации материала с последующим дескриптивным способом выведения заключенийпринцип единства исторического и логического, соблюдение которого необходимо в анализе специфических философских проблем здравого смысла.

В работе использован также принцип комплексного системного анализа, что помогает воспроизвести не только полифоничность явлений культуры, философии и науки, но и целостный характер философии здравого смысла. В качестве методологических ориентиров в диссертации широко применяются также суждения и выводы авторов классических текстов, используемых как источниковедческая база.

Научная новизна исследования вытекает из реализации его цели и задач и заключается в том, что:

— внесено уточнение в определение категории «здравый смысл». Феномен здравого смысла определен как характеристика мыслительной деятельности человека, основанная на правильном мышлении, критерием которого является повседневная практика;

— определена познавательная компетенция здравого смысла, проведен анализ его теоретико-методологической состоятельности в развитии философской мыслисфера реализации потенциала здравого смысла ограничена его чувственно-интуитивным характером рефлексии и общественно-историческими условиями;

— уточнен ценностный характер здравого смысла в философской культуре, аксиологические функции здравого смысла детерминированы социальными условиями его реализации.

Конкретными результатами проведенного исследования являются следующие положения, выносимые на защиту:

— здравый смысл есть многогранное социально-гносеологическое явление, которое обнаруживается на самых различных уровнях обыденного сознания, принимает форму как обыденного здравого смысла, так и форму своеобразного философско-логического построения, претендующего на роль универсального метода познания. Во всех своих проявлениях здравый смысл сохраняет принадлежность к обыденному сознанию, поскольку остается стихийно формирующимся, дорефлексивным мышлением, не осознающим своих предпосылок и способов своего функционирования;

— несмотря на познавательную ценность, практические рекомендации здравого смысла не носят абсолютный характеркогнитивные границы логики здравого смысла определены чувственно-интуитивным характером рефлексии, а также общественно-исторической обусловленностьюпротивопоставление здравого смысла и теоретического мышления не обосновано, что объясняется фактом полиморфности мышления: генетически более ранние и простые формы мышления не отмирают, не исчезают в ходе дальнейшего развития, они сохраняются в преобразованном, трансформированном видев результате развития мы имеем логическое дискурсивное мышлениесоотношение здравого смысла и теоретического мышления основано на разных системообразующих принципах;

— аксиологическая функция здравого смысла, ориентация на подчинение социальным императивам, возрастает в современной научно-теоретической деятельности, вследствие этого здравый смысл в процессе философского переосмысления приобретает определенную всеобщность, стабильностьблагодаря ему получают ценностное признание научные, философские теории, принципы, тезисы или критерии.

Научно-практическая значимость исследования. Материалы диссертации, разработанные в ней методологические подходы и полученные результаты имеют определенный философский интерес, позволяют лучше понять специфику научно-технического развития общества в XXI веке. Они могут быть использованы при анализе и оценке современных культурных и философских процессов, способствуя ориентации в их многообразных проявлениях и, соответственно, адаптации.

Апробация работы. Основные результаты диссертационного исследования докладывались на научных конференциях, проводимых в филиале Московского государственного университета технологий и управления в г. Чебоксары, Нижегородском государственном университете им. Н. И. Лобачевского и опубликованы в научных статьях автора. Диссертация обсуждена и рекомендована к защите на заседании кафедры философии и методологии науки Чувашского государственного университета им. И. Н. Ульянова.

Структура работы. Диссертационное исследование состоит из введения, двух глав, заключения и списка использованной литературы.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

Здравый смысл имеет своим семантическим прообразом греческие «koine aesthesis», «koinos nous» и латинское communis «sensus» 153. Античная философия условно выделяет три основных значения, характеризующие здравый смысл как мыслительную деятельность человека: 1) означает здоровое, правильное, нормальное мышление психически благополучных людей, 2) здравый смысл как средний, обычный нормальный интеллект, которым люди пользуются в повседневной жизни, это обыденное практическое сознание, руководящее в повседневных делах- 3) специализированный здравый смысл, связанный с профессиональными навыками в том или ином виде деятельности.

Дальнейшее развитие понятие «communis sensus» получило в трудах английских и европейских мыслителей XVIII в., которые, имея много суждений о здравом смысле, в силу обстоятельств не стремились к созданию систематической «философии здравого смысла». Среди всего многообразия выделяется философская концепция здравого смысла шотландской школы, основоположником которой является Т. Рид. Выбор этой философской концепции обусловлен тем фактом, что именно это учение легло в основу развития философии здравого смысла в Европе и инициировало его дальнейшее развитие. Изложенная трактовка феномена здравого смысла шотландской школы представляет собой закономерный результат той культурной эпохи, опиравшейся, прежде всего, на здравый человеческий рассудок.

Проведенный анализ ряда теоретических построений основоположника учения о здравом смысле показал, что, положенные им в основу учения принципы недостаточно отрефлексированы, поскольку регулируемы преимущественно психологической мотивацией. Это объясняется, прежде всего, существовавшей в то время традицией, не различавшей философский и.

153 Lewis С. S. Studies in Words. — Cambridge, I960. — P. 146 — 147.

120 психологический подход. Аксиоматический характер принципов не вполне очевиден: имеет место подмена очевидностей обыденного здравого смысла формами рафинированного духовного процесса. Рассматриваемая им концепция абстрактна — это этика, прежде всего, должного, а не сущего. Классификация принципов здравого смысла произвольна, здесь отсутствуют основания, определяющие отнесение тех или иных суждений к максимам здравого смысла, что приводит к произвольному перечислению неограниченного числа высказываний, которые могут быть отнесенными к принципам здравого смысла. Кроме того, основополагающая значимость этих принципов в разнообразных формах' человеческой деятельности просто декларируется. Можно утверждать, что основоположник этого учения искусственно нивелирует разнообразие мира во имя одинаковости, общности, положив это качество в основу философии человека под именем здравого смысла.

Анализ сущностных положений философии здравого смысла Т. Рида позволил нам отметить то, что шотландская школа, не являясь ведущей европейской философской школой, тем не менее, предвосхитила тенденцию намеренного ввода мира повседневности в сферу философского дискурса в целом ряде современных философских Направлений. Его заслуга заключается в том, что он одним из первых европейских мыслителей вводит мир повседневности в форме обыденного здравого смысла и обращается к обыденному языку в поисках выхода из гносеологических затруднений.

Философский анализ изложенных положений о здравом смысле, приводит к выводу, что для своего времени эта концепция самоочевидных принципов здравого смысла разработана достаточно полно. Тем не менее, она не выдержала испытания временем, в связи с чем была подвергнута значительному пересмотру со стороны ее многочисленных исследователей. Длительный. период развития философии здравого смысла обнаружил тщетность и бесперспективность усилий построить философию на одной лишь основе здравого смысла, не рассмотрев его взаимоотношения с обыденным сознанием.

В последние десятилетия опубликован ряд социально-философских работ по проблеме соотношения здравого смысла и обыденного сознания. В ряде работ здравый смысл тем или иным образом отождествлялся с обыденным сознанием. Объединение в единое целое обыденного сознания и здравого смысла приводит к ряду контекстуальных противоречий. Определение гносеологической компетенции обыденного сознания требует выяснения его качественных характеристик, а также описания его основных признаков.

Мы склонны придерживаться той философской позиции, что обыденное сознание обычно подразумевает повседневное сознание людей, стихийно формирующееся в процессе их будничной, привычной повседневной практики. Это наиболее полное определение обыденного сознания. Оно удачно передает качественную основную характеристику обыденного сознания, его стихийно-эмпирическую природу, которые позволяют разграничить обыденное сознание от научного сознания. Оно может быть дополнено конкретизацией социально-практических функций обыденного сознания, а также подчеркиванием несистематичности представлений обыденного сознания в отличие от системности научно-теоретических знаний. Качественными ключевыми характеристиками обыденного сознания следует считать его стихийность и эмпиричность, которые позволяют понять его сущность и объясняют сложность и двойственность обыденного сознания.

Рациональное содержание повседневного опыта наслаивается и переплетается в представлениях обыденного сознания в нерасчлененном единстве. Это фиксируется в практических рекомендациях житейской мудрости, пословицах, поговорках, сказках, мифах, народном эпосе и т. д. Кроме того, в него включаются устоявшиеся, получившие массовое распространение в популярном изложении научные сведения и иррациональные моменты, связанные с предрассудками, разными суевериями и другими заблуждениями.

Анализ сущностных характеристик показывает, что структурную неоднородность обыденного сознания наиболее отчетливо выражает здравый смысл. Результаты настоящего исследования приводят к тому, что явление здравого смысла необходимо рассматривать как такую часть обыденного сознания, которой соответствует рациональное, достоверное содержание в составе обыденного сознания.

В то же время важно не упустить еще один аспект проблемы соотношения здравого смысла и обыденного сознания. Исходя из неоднозначности структуры обыденного сознания, ошибочно наделять здравым смыслом все обыденное сознание. Здравый смысл можно рассматривать как неформальный критерий рациональности обыденного мышления, познания, действия, оценки, поскольку он противостоит ирреальному, неразумному и т. п. В этой функции он выступает, прежде всего, в народной мудрости, которая, будучи сформированной в структуре обыденного сознания, вобрав все его лучшие черты и свойства, опираясь на обыденный здравый смысл, представляет собой комплекс принимаемых людьми принципов и правил понимания и оценки в определенных ситуациях, прошедших многократное и довольно серьезное испытание в повседневной жизни многих поколений.

Таким образом, автор определяет здравый смысл как многогранное социально-гносеологическое явление, которое обнаруживается на самых различных уровнях обыденного сознания, принимает форму как обыденного здравого смысла, так и форму своеобразного философско-логического построения, претендующего на роль универсального метода познания. Во всех своих проявлениях здравый смысл сохраняет принадлежность к обыденному сознанию, поскольку остается стихийно формирующимся, дорефлексивным мышлением, не осознающим своих предпосылок и способов своего функционирования.

В многообразии своих проявлений здравый смысл имеет одно и то же гносеологическое содержание, поскольку основным источником в формировании представлений здравого смысла оказывается обыденный опыт, непосредственно-эмпирическое бытие людей. Несмотря на некоторую познавательную ценность тех или иных рекомендаций здравого смысла, их практическое использование не носит абсолютный характер.

В отношении имеющихся знаний консерватизм здравого смысла обусловлен характером и особенностями повседневного опыта, который является основным источником его представлений. Обыденный опыт подвержен малозаметным незначительным изменениям, происходящим на фоне сравнительно скоротечного индивидуального существования человека, что создает в обыденном сознании иллюзии о неизменности действительности и, соответственно, представлений о ней.

Претензии здравого смысла на совершенный характер своих представлений о мире порождаются вследствие абсолютизации наличного бытия. Здравый смысл, оперируя, как правило, готовыми знаниями, если и устремляет внимание на предметы и явления, то берет эти явления в том виде, какого они достигли к моменту обращения к ним. Когда явление становится объектом здравого смысла, он не замечает их «историчности», то есть фактически не учитываются ни прошлые, ни будущие ступени развития.

Специфика здравого смысла как логической позиции обусловливает его направленность на наличное бытие вещей. Среди приемов здравомыслия центральное место отводится аргументации от непосредственности чувственно-данного, от непосредственности фактов чувственного восприятия. Эта аргументация всегда сопровождается чувством психологической уверенности, убежденности в достоверности, утверждаемого здравым смыслом чувственно-осязаемого факта. Подобная опора на чувственность, эмоциональность, интуицию составляет существенную часть здравомыслия. Здравый смысл сращен с наглядно-осязательной представимостью чувственного опыта, связывая с ним свое притязание на целостно-синтетическое постижение действительности.

Связь между здравым смыслом и интуицией принимает характер зависимости общего способа освоения человеком объективной действительности от частных приемов и методов реализации этого освоения. Если научно-теоретический метод включает интуицию лишь одним из многих своих приемов, то здравый смысл удовлетворяет свои гносеологические устремления почти целиком за счет, прежде всего, интуиции, представляющей собой сплав чувственного и рационального.

Интуитивное усмотрение определенных фрагментов действительности не заключает в себе ничего предосудительного, в случае, когда оно берется в качестве предварительного или промежуточного этапов познаниянапротив, оно становится здесь важным инструментом в процессе получения нового знания. Но ограничение познания чувственной интуицией дает возможность фиксирования лишь наличного бытия вещей. Ввиду того, что здравый смысл лишен критического осмысления, насколько эффективны механизмы интуитивно-чувственного созерцания, он таит в себе опасность отождествления объективной реальности с данными ощущениями.

Кроме того, общая ограниченность здравого смысла как логической позиции вызвана тем, что здравый смысл не осознает своей общественно-исторической обусловленности. В связи с некритическим отношением здравого смысла к наличному бытию вещей, в том числе, и к наличному состоянию познания, он как способ мышления пытается абсолютизировать, исторически сложившиеся и ставшие ему доступными, нормы мышления, поэтому он стремится к канонизации предшествующего и усвоенного этапа в развитии знаний.

Отторжение здравым смыслом новых теорий коренится в том, что здравый смысл считает непосредственный опыт, из которого он черпает содержание своим представлениям, завершенным, в то время как этот опыт неизбежно ограничен тем, что очерчивается, в основном, рамками индивидуального повседневного опыта, который является моментом общественно-исторической практики.

Расценивая конкретно-историческую ситуацию в научном познании за общеисторическую и усматривая в ней реализацию идеальных норм естественного мышления, здравый смысл предлагает развитие науки путем анализа непосредственных данных чувственного восприятия.

Таким образом, мы приходим к следующему выводу: основанный на интуиции и не осознающий своей социально-исторической обусловленности здравый смысл представляет собой несовершенный инструмент познания действительности. Он является дорефлексивным, то есть донаучным способом мышления о мире, не осознающим своих предпосылок и особенностей своего функционирования. Здесь здравый смысл правомочен лишь в строго очерченных границах повседневного опыта и в некоторых видах практической деятельности людей. Он как способ мышления, претендующий на роль универсального метода познания, и его историко-логические формы, должны рассматриваться сквозь призму того универсального мировоззрения, той всеобщей логики мышления, каковыми на различных этапах общественно-исторической практики предстает философия.

Анализ идеи особого места теоретического мышления, влекущего отход от здравого смысла, жизненного опыта, идея возможности свободного от любого человеческого фактора мышления продолжает сохранять значение в освещении новых проблем философии науки, в процессе формирования новых методов исследования.

Такая трактовка вопроса, согласно которой теоретическое мышление вследствие своей способности применять рефлексию в сфере используемых им в познании норм и средств, признается научным, остальные же формы познания и, в первую очередь, здравый смысл — «донаучным» мышлением, нас не удовлетворяет. Следовательно, подобная трактовка вызывает естественный вопрос: в какой степени уместно считать «донаучное» -мышлением, в то время как в теоретическом мышлении мы имеем дело с совершенно другим, даже не напоминающим донаучный этап феноменом.

Отвечая на этот вопрос, автор опирается на факт полиморфности мышления. Мышление с самого начала рассматривается нами в многообразии его форм. Особенность развития форм мышления состоит в том, что происходит не простая смена одних форм мышления другими, то есть более примитивные ранние формы умирают и заменяются другими, высокими, более поздними по своему формированию. Дело обстоит совершенно иначе: генетически более ранние и более простые формы мышления не просто отмирают, исчезают в ходе дальнейшего развития, они сохраняются, но сохраняются уже в преобразованном, трансформированном виде. И в результате развития мы имеем логическое дискурсивное мышление, которое, появляясь, не отменяет и не отбрасывает более ранние формы мышления, а трансформирует его и не порывает связей с ними.

Таким образом, мы имеем дело с одной формой, с единым принципом мышления. Поэтому, говоря о полученных этим путем знаниях, в лучшем случае можно отметить относительные, количественные различия, указать на их уровень более или менее адекватной рефлексии действительности, но не вести речь о противопоставлении, об их обособленности. Следовательно, даже в самом общем плане нет оснований полностью отграничивать научное знание и обыденное сознание, здравый смысл и теоретическое мышление.

Здравый смысл и теоретическое мышление соотносятся и в другом разрезе, т. е. как принципиально разные пути к рефлексии, основанные на разных системообразующих принципах. Системообразующий принцип здравого смысла ориентирован на концентрацию и знаний в сфере повседневной жизнедеятельности. Так как высшая цель науки — объективное познание действительности, обнаружение истины, здесь принцип, образующий систему научного мышления, призывает отражать объект в своем бытии, независимо от человека.

Мы не находим оснований говорить об отходе от здравого смысла в современной науке: здесь мы имеем дело с формулированием новых представлений и отказа от старых, где здравый смысл с определенными изменениями сохраняет свою традиционную роль. В отличие от категорического отрицания, необходимо отметить, что вклад здравого смысла в научно-профессиональной деятельности значителен. В зависимости от специфики научной дисциплины, ее характера и точности языка, он продолжает функционировать в разных аспектах и с разной степенью определенности. Эта особенность в философии придает здравому смыслу определенную универсальность в смысле корреляции информации в различных сферах деятельности.

Между здравым смыслом и научным знанием происходит непрерывный научно-практический обмен. С одной стороны, наметилась тенденция передачи функции основного источника информации от здравого смысла к науке в результате превращения науки в непосредственную производительную силу ее овеществления. С другой стороны, в здравом смысле усиливается функция практической реализации, социального применения достижений науки.

Близкое соответствие между общими принципами философии и здравым смыслом, предполагающее общность между здравым смыслом и философским мышлением, все чаще встречается в современной философской литературе. Его сторонники справедливо рассматривают философию как сферу знаний, более близко расположенную к повседневному жизненному опыту человека.

Принцип перехода философского знания от человека к миру, вследствие чего становится существенным не столько данное состояние вещей, сколько значение такого состояния для человека, строится философия прагматизма. В этом проявлении нового умонастроения человек не только выбирает свое мировоззрение, но также осмысляет и отказывается от него, исходя только из непосредственных здравых соображений своего рассудка.

Философское знание представляет собой социально активный процесс, в котором присутствует момент убеждения, целенаправленности, социально-практической ориентации. В процессе субъективной деятельности значительную ценность имеют жизненно-практические убеждения и принципы, вытекающие непосредственно из жизненного опыта и находящие свое применение и оправдание в нем. Эти убеждения и принципы наделены большой силой воздействия. Подобным образом в философию и в философскую аргументацию проникают истины, убеждения, жизненно важные принципы и положения. Они не поддаются теоретическому доказательству или экспериментальной проверке и, в тоже время с точки зрения признанных научных представлений не могут отрицаться или, наоборот, подтверждаться.

Так называемая обыденная философия, основанная на здравом смысле, характеризуется стихийно созданными формами и способами презентации, аргументации знания, которые мы часто обнаруживаем с некоторыми изменениями в сфере научно-философских принципов, теорий, обоснований, которые обеспечивают их определенную научно-социальную направленность. Для усиления элемента убедительности в философском знании не всегда доказательство дополняется аргументом здравого смысла: очень часто именно на таком аргументе, как здравый смысл, и строится вся цепь доказательств и сам процесс аргументации.

Основным источником философии является познавательный, научный опыт, посредством которого она связана с другими науками и проблемами, но в основе философии всегда находится социальный опыт, который приобретается, прежде всего, посредством здравого смысла.

Аксиологический подход в определенном смысле выражает соответствие социальных запросов 'и возможностей действительности, обусловленных логикой науки. Система ценностей как исторически-конкретное проявление аксиологического подхода изменчива в силу характера социальных изменений. Но это не распространяется на самую сущность аксиологического подхода и не вызывает сомнения в необходимости этого фактора познавательного процесса, поскольку у каждого имеется внутренняя потребность определить ценностный компонент как необходимое условие познания.

Реализуя познавательный процесс, человек подчиняет его своим внутренним потребностям самовыражения и самоутверждения. В этом смысле требование объективности невозможно рассматривать как исключение человеческого начала из познавательного процесса, в то время как адекватное отражение действительности требует активное включение человека как субъекта познания.

Аксиологическое начало, выступающее средством рационального использования иррационального, свое первое сознательное выражение реализует в убеждениях здравого смысла. Посредством его разрабатываются первые критерии, первые системы и первые принципы ориентации на них и оперирования ими. От этого фактора не может освободиться ученый как человек. В этой связи оспаривание или игнорирование их роли в процессе формирования и обоснования философского знания неуместно.

Ученый, в особенности философ решая социальные задачи, создавая общественные идеалы, в значительной мере опирается на свои субъективные представления об истине, добре, прогрессе, на свое восприятие жизни, свой жизненный опыт и философию. И здесь здравый смысл во всем своем многообразии выходит на первый план. Затем в процессе философского переосмысления личное, присущее конкретным обстоятельствам, отходит от здравого смысла. Таким образом, ценностные принципы и критерии подвергаются обобщению и стабилизируются, впоследствии получают значение исходных положений, ориентации в аргументации философского знания.

Именно здесь кроется причина того, что ценностный подход главным образом распространяется на отбор фактов, а также на их селективное восприятие. Именно поэтому, исходя из единого фактического основания, исследователи приходят к разным философским выводам. Иерархия фактов, их последовательность и оперирование ими в философской аргументации не однозначны и не подлежат ценностной оценке исключительно по критерию строгой доказательности. Оставаясь в существе своем научной, философская аргументация носит аксиоматический характер и придает тем самым основополагающее значение принципам и критериям, которые формируются в ценностной ориентации здравого смысла.

В первую очередь, опережающее отражение (цель) — форма отражения, осмысления и ценностной оценки и для познания — «креативный способ» решения текущих, актуальных задач. Этот разработанный в здравом смысле, в обыденном мышлении, механизм нашел широкое применение практически на всех ступенях научно-теоретической деятельности, в процессе отбора и оценки философских положений и аргументов.

Здравый смысл, его ценностная ориентация проявляется в философии не только в формах обыденного и теоретического мышления, в принципах аргументации, а также в тематике и формировании общих представлений.

Оценка научной, философской теории, принципа, тезиса или критерияего признание или непризнание — дается посредством здравого смысла еще до того, как они подвергаются проверке и оценке со стороны других теорий или практикой.

Если в прошлом здравый смысл, прежде всего, включался в научно-теоретическую деятельность, в философию преимущественно в своей информационной, гносеологической функции, то в современных условиях он проявляется в своей аксиологической функции и выражает направленность на подчинение социальным запросам научно-теоретической и философской деятельности.