Взаимодействие государственного суда и международного коммерческого арбитража

В нашей стране институт международного коммерческого арбитража имеет достаточно обширную историю своего функционирования. Речь идет прежде всего о таких органах, как Международный коммерческий арбитражный суд и Морская арбитражная комиссия при Торгово-промышленной палате Российской Федерации.1 В 2002 году МКАС отметил свой 70-летний юбилей, что достаточно широко освещалось в литературе.

Принятие в 1993 году Закона РФ «О международном коммерческом арбитраже», основанного на Типовом законе ЮНИСТРАЛ 1985 г., ознаменовало переход на принципиально новый уровень развития международного коммерческого арбитража в нашей стране. Несмотря на закрепление в Законе особенного правового статуса МКАС и МАК, появилась нормативно-правовая база, позволяющая создаваться и функционировать иным третейским судам, разрешающим споры в сфере международного коммерческого оборота. Можно сказать, что с этого момента возник новый институт международного коммерческого арбитража в праве РФ.3 Основанный на общепризнанных мировых стандартах, он базируется на многоаспектности взаимодействия национального суда и арбитража.

Между тем российская правовая действительность (доктрина, практика, нормативно-правовая база) в определенной степени столкнулась с новым правовым явлением. В частности, адаптация института наиболее трудно была воспринята российской судебной системой. Если в плане приведения в исполнение решений МКА4 в российской правоприменительной практике.

1 Ранее: ВТАК и МАК при ТПП СССР.

2 См., например: Научно-практическая конференция, посвященная 70-летию Международного коммерческого арбитражного суда при Торгово-промышленной палате РФ (МКАС) // Хозяйство и право, 2002. № 12- Актуальные вопросы международного коммерческого арбитража. К 70-летию Международного коммерческого арбитражного суда при Торгово-промышленной палате Российской Федерации. Сб. статей / Под ред. А. С. Комарова. М.: Спарк, 2002.

3 Муранов А. И. Международный коммерческий арбитраж в актах Конституционного суда Российской Федерации // Московский журнал международного права. 2002. № 1. С. 144.

4 Здесь и далее: МКА — международный коммерческий арбитраж. существовали достаточно существенные наработки, то по иным аспектам взаимодействия суда и арбитража ситуация была несколько иная.

В литературе также освещались лишь отдельные вопросы взаимодействия суда и арбитража. В основном внимание уделялось вопросам приведения в исполнение решений МКА и принципу «компетенции-компетенции». 1.

Только в последнее время появились работы, освещающие в той или л иной степени иные аспекты взаимодействия суда и арбитража, в частности, вопросы применения обеспечительных мер.3.

Однако в литературе институт взаимодействия международного коммерческого арбитража и государственного суда ни разу не освещался комплексно.

Многие аспекты такого взаимодействия были освещены либо слабо, либо вообще остались за бортом научных исследований. Все это обусловило актуальность настоящего научного исследования, в котором всесторонне освещены вопросы взаимодействия суда и арбитража, показана их взаимосвязь на основании единой правовой природыдана четкая классификация функций содействия и функций контроля государственного суда в отношении международного коммерческого арбитража, исследована правовая природа каждой функции, а также приведены замечания и предложения по усовершенствованию правоприменительной практики и нормативно-правовой базы взаимодействия суда и арбитража.

1 См., например: Лебедев С. Н. Международный торговый арбитраж. М., 1965; Лебедев С. Н. Международный коммерческий арбитраж: компетенция арбитров и соглашение сторон. М., 1988; Минаков А. И. Арбитражные соглашения и практика рассмотрения внешнеэкономических споров. М., 1985.

2 Отдельно необходимо отметить работу Б. Р. Карабельникова Признание и приведение в исполнение иностранных арбитражных решений. Научно-практический комментарий к Нью-Йоркской конвенции 1958 года. М., 2001. Несмотря на то, что это узкоспециальное исследование, в нем в той или иной степени освещены различные вопросы взаимодействия суда и арбитража.

3 Мусин В. А. Меры по обеспечению иска, предъявляемого в третейском суде // Третейский суд при Санкт-Петербургской торгово-промышленной палате. СПб, 2001; Лебедев С. Н. Международный коммерческий арбитраж и обеспечительные меры // Московский журнал международного права, 1999, № 1- Муранов А. И., Ловырев Ф. Е. Некоторые проблемы института обеспечительных мер в международном коммерческом арбитраже в праве России. Нейтрализация дерогационного эффекта арбитражной оговорки // Московский журнал международного права, 2001, № 1- Эльке Штанке Предварительная судебная защита прав в гражданском процессуальном праве Германии. Сравнение с институтом обеспечения иска в гражданском процессуальном праве России. СПб, 2002.

Наибольшее внимание в работе уделено вопросам приведения в исполнение решений МКА в современных условиях — как наиболее важной функции контроля государственного суда в отношении арбитража, поэтому соответствующему предмету исследования посвящена отдельная глава.

Также наиболее подробно освещены вопросы принятия обеспечительных мер в поддержку производства в третейском суде (§ 4 гл.1), что является достаточно актуальной проблемой как в РФ, так и за рубежом.1.

Таким образом, объектом изучения явились процессуальные отношения, складывающиеся между национальным судом и международным коммерческим арбитражем в процессе разрешения МКА возникающих между сторонами споров и приведения в исполнение решений арбитражного суда. Предметом же послужили предшествующие доктринальные исследования, нормативно-правовая база, регулирующая взаимодействие национального суда и МКА, а также соответствующая правоприменительная практика.

При работе над исследованием были использованы труды ведущих российских ученых-правоведов в области международного коммерческого арбитража и международного частного права в целом: Богуславского М. М., Вершинина А. П., Виноградовой Е. А., Дмитриевой Г. К., Кабатова В. А., Кейлина А. Д., Комарова А. С., Лебедева С. Н., Лунца Л. А., Марышевой Н. И., Минакова А. И., Монастырского Ю. Э., Муранова А. И., Мусина В. А., Нешатаевой Т. Н., Розенберга М. Г., Садикова О. Б., Светланова А. Г., Тимохова Ю. А., Яркова В. В. и др.- а также зарубежных ученых: Дж. К. Мосс, К. Содерлунга, К. Хобера, Э. Штанке.

Соответствующие выводы, сделанные в ходе исследования, изложены как в самом процессе повествования, так и в заключении данной работы.

Международный коммерческий арбитраж — современные проблемы (О работе 10-го Конгресса Международного совета по коммерческому арбитражу ICCA (12−15 мая 2002 г., Лондон) // Арбитражный и гражданский процесс. 2002. № 9. с. 30−31.

Заключение

.

Таким образом, в ходе настоящего исследования были выдвинуты и обоснованы приведенные ниже общетеоретические выводы и сделаны практические предложения.

В § 1 первой главы были обоснованы следующие теоретические положения: взаимодействие государственного суда и арбитража является необходимым вследствие того, что суд, по сравнению с арбитражем, обладает более широким комплексом публично-правовых полномочийв то же время и сам третейский суд обладает определенными процессуальными публично-правовыми полномочиями, непосредственно предоставленными ему законодателем как частноправовому институту в качестве процессуальных, иными словами — публично-правовых гарантийв силу этого, взаимодействие необходимо для гармонизации отношений суда и арбитража в публично-правовой сфере (особенно в области исполнения решений МКА и обеспечения иска в деятельности МКА);

— в настоящее время лишь относительную актуальность имеет теория о договорной, процессуальной или смешанной природе арбитражаболее актуально теоретическое обоснование объема и формы взаимодействия суда и МКА;

— правовая природа МКА в основном определяется через порядок исполнения его решенийсоответственно и принципы, присущие данному правовому институту, должны распространяться на иные аспекты взаимодействия суда и МКА: например, правило «более выгодной нормы» (ст. III Нью-Йоркской конвенции) должно быть применимо в случае определения вмешательства суда при отмене решений МКА.

В § 2 первой главы дана как общая характеристика нормативно-правовой базы, регулирующей взаимодействие суда и арбитража, так и сделаны частные выводы относительно применения отдельных нормативных правовых актов:

— Европейская конвенция «О внешнеторговом арбитраже» является комплексным нормативным правовым актом, в той ли иной степени затрагивающим все аспекты взаимодействия суда и арбитражамежду тем в общем вопросе взаимодействия суда и МКА основное значение данного международного акта — это ограничение пределов вмешательства государственного суда в сферу третейского судопроизводства при осуществлении судебного контроля;

— несмотря на неприменимость с точки зрения de lege ferenda Московской конвенции 1972 года, de lege lata данная Конвенция остается применимой и устанавливает обязательную подведомственность международному арбитражу споров контрагентов, домицилированных в разных государствах, участниках Конвенции;

— Федеральный закон «О третейских судах в Российской Федерации» в силу прямого указания ч. 3 ст. 1, не распространяясь на международный коммерческий арбитраж, тем не менее содержит ряд норм, в том числе и норм-принципов, которые (исходя из толкования международных договоров и в целом правовой природы МКА) должны применяться по аналогии при функционировании МКАво-первых, речь идет о принципах третейского судопроизводства, закрепленных в ч. 3 ст. 7, ст. 18, ст. 22 и ст. 31 ФЗ «О третейских судах в РФ», а также о норме, закрепленной в ст. 43 ФЗ «О третейских судах в РФ», которая обязывает компетентный суд императивно признать возможность стороны обратиться в третейский суд после отмены его решения по определенным основаниям при сохранении действительности заключенного ранее арбитражного соглашениядля исправления соответствующего положения необходимо внесение изменений и дополнений в Закон РФ «О МКА», в частности, из п. 4 ст. 34 Закона следует исключить слова «. если сочтет это надлежащим», дополнить ст. 34 Закона пунктом 5, который продублирует норму, закрепленную в ст. 43 ФЗ «О третейских судах в РФ" — во-вторых, возможность заключения «исключающего соглашения» (ст. 40) должна применяться в МКА по аналогии, однако нелишне в дальнейшем будет изложить пункт 1 статьи 34 Закона РФ «О МКА» в следующей редакции: «Если в арбитражном решении не предусмотрено, что решение третейского суда является окончательным, то такое решение может быть оспорено участвующей в деле стороной путем подачи ходатайства об отмене в соответствии с пунктами 2 и 3 настоящей статьи».

В § 3 приводятся следующие выводы:

— функциями контроля являются единые стадии процесса контроля как самого третейского производства, так и принятого в его ходе арбитражного решения на предмет его будущей исполнимостивсе стадии судебного контроля в конечном итоге реализуются через стадию исполнения арбитражного решения, таким образом, к стадиям контроля необходимо отнести те стадии (функции), которые базируются на едином перечне процессуальных оснований отказа в признании и приведении в исполнение решений МКА (с определенными исключениями для отдельных стадий);

— предназначение статьи 6 Закона «О МКА» заключается не в перечислении соответствующих функций содействия и контроля, а в указании на органы, которые такие функции должны выполнятьтаким образом, соответствующий перечень функций, регламентированных в статье, не носит закрытого характера, а иная деятельность суда, перечисленная в ст. 8, 27, 35−36 Закона РФ «О МКА» в силу своей природы также должна быть причислена к соответствующим функциям;

— в п. 3 и п. 4 ст. 11, п. 3 ст. 13, п. 6 ст. 14 Закона «О МКА» упомянуты функции содействия, которые выполняются Президентом Торгово-промышленной палаты РФ, между тем, в выполнении указанных функций задействован и государственный судсоответствующие нормы предписывают ему обязанность отказаться от рассмотрения ходатайства об обжаловании соответствующего решения Президента ТПП РФ — то есть соответствующие нормы носят процессуальный характер и регламентируют деятельность государственного суда РФ;

— часть 3 ст. 72 АПК устанавливает, что «обеспечение доказательств производится арбитражным судом по правилам, установленным настоящим Кодексом для обеспечения иска" — под данными правилами должны пониматься все правила гл. 8 АПК «Обеспечительные меры арбитражного суда», которые включают в себя и правила, закрепленные в ч. 3 ст. 90 АПК, позволяющие принимать меры по обеспечению иска в поддержку третейского производствасоответственно, можно сделать вывод, что по правилам, закрепленным в гл. 8 АПК могут применяться и меры по обеспечению доказательств для разрешения спора в третейском суде, в том числе и предварительное обеспечение доказательств в соответствии со ст. 99 АПК РФ;

— функция проверки компетенции арбитража государственным судом реализуется через два различных правовых режима, которые взаимодополняют друг друга по целям и способам реализации;

— на стадии оспаривания арбитражного решения, как и на стадии приведения в исполнение, заинтересованная сторона может инициировать судебный процесс лишь со ссылкой на первую группу оснований, зафиксированных в пп. 1 п. 2 ст. 34 Закона РФ «О МКА», так как «противоречие публичному порядку» и «неарбитрабильность» предмета спора (пп. 2 п. 2 ст. 34) — это те основания, которые может устанавливать лишь суд как орган государственной власти, не учитывая в данном вопросе мнение заявителя;

— для стадии оспаривания арбитражного решения на территории РФ и для стадии приведения в исполнение такого решения установлена различная подсудностьмежду тем речь идет о судах одного уровнясубъектов РФ, что уже исключает какое-либо доминирующее положение одного суда над другимв то же время процессуальным законодательством императивно не закреплено, что суд, в который подано ходатайство о приведении в исполнение соответствующего решения, должен отложить производство по делу, если иной суд рассматривает ходатайство об отмене соответствующего решениясуд, в который подано ходатайство о приведении решения в исполнение, может совершить соответствующее процессуальное действие, если «признает целесообразным» (ч. 5 ст. 238 АПК) — представляется, что необходимость совершения соответствующего процессуального действия должна быть предусмотрена законодательством в императивной форме — путем исключения из ч. 5 ст. 238 АПК словосочетания «может, если признает целесообразным» и замены его на термин «должен».

Наиболее значимые выводы и предложения сделаны в § 4 относительно принятия обеспечительных мер в поддержку третейского судопроизводства:

Российское законодательство и правоприменительная практика свидетельствуют о существовании трех альтернативных режимов принятия обеспечительных мер в поддержку третейского производства: — непосредственно третейским судом, например, МКАС и МАК, председатели которых в силу прямого указания закона, а точнее, в соответствии с п. 6 Приложения I и п. 4 Приложения II Закона «О МКА» (данные приложения являются составными частями Закона «О МКА» от.

1993 г.) имеют право применять обеспечительные меры, которые напрямую подлежат исполнению;

— государственным арбитражным судом РФ по заявлению стороны третейского разбирательства в соответствии с ч. 3 ст. 90 АПК РФ 2002 г., причем как после, так и до предъявления иска в третейском суде (в частности, в случае ареста морских судов на основании ст. 388 КТМ РФ и прямого действия Брюссельской конвенции 1952 г. «Об унификации некоторых правил, касающихся ареста морских судов»);

— непосредственно третейским судом, регламент которого допускает наложение обеспечительных мер (например, Регламент Третейского суда НАУФОР), с последующей выдачей исполнительного листа на решение такого третейского суда компетентным государственным судом в соответствии с процедурой, установленной Нью-Йоркской конвенцией 1958 г. и Законом РФ «О международном коммерческом арбитраже» 1993 г. для исполнения решений МКА.

— Одна из проблем реализации второго правового режима — это возможность применения обеспечительных мер в поддержку третейского судопроизводства за рубежом — пока соответствующее процессуальное действие должно реализовываться по аналогии, так как действующее российское законодательство прямо его не регламентируетдля избежания указанного пробела в ч. 2 ст. 90 АПК РФ словосочетание «судебного акта» необходимо заменить выражением «акта арбитражного или третейского суда» (что будет вполне приемлемо в рамках российской правовой традиции, где под арбитражем в первую очередь понимается государственный арбитражный суд), в статье же 250 можно просто исключить выражение «в соответствии с главой 32 настоящего кодекса».

— В соответствии со ст. 99 АПК РФ возможно принятие предварительных обеспечительных мер и в поддержку третейского судопроизводства.

Однако в будущем нелишним будет внесение соответствующих поправок в ст. 99 АПК, которые предусмотрели бы однозначную возможность принятия предварительных обеспечительных мер в поддержку будущего третейского разбирательства. Для этого было бы целесообразно ч. 1 ст. 99 изложить в следующей редакции: «Арбитражный суд по заявлению организации или гражданина вправе принять предварительные обеспечительные меры, направленные на обеспечение имущественных интересов заявителя до предъявления иска в арбитражном или третейском суде».

Глава II настоящего исследования посвящена исследованию вопросов приведения в исполнение решений МКА.

При анализе процедурных вопросов приведения в исполнение решений МКА в § 1 данной главы автором сделаны следующие выводы:

— ко всем решениям МКА, как вынесенным на территории иностранного государства, так и «не внутренним» решениям, вынесенным по спорам, предусмотренным п. 2 ст. 1 Закона «О МКА», будут применяться в целом все правила Нью-Йоркской конвенции 1958 г., и, если отдельные положения национального законодательства будут противоречить этой Конвенции, они не будут применимыпри соблюдении указанного аспекта должны применяться два правовых режима исполнения решений МКА, регламентированных гл. 30 (§ 2) и 31 АПК РФ 2002 года;

— срок давности на предъявление решения к принудительному исполнению (срок на обращение с соответствующим ходатайством в компетентный суд) для иностранных арбитражных решений (вынесенных за пределами РФ) установлен ч. 2 ст. 246 АПК и составляет 3 годадля решений МКА, вынесенных на территории РФ, данный срок должен быть применим по аналогии (в силу универсальности правовой природы МКА) — однако нелишним будет дополнение ст. 240 дополнительным пунктом 6 следующего содержания: «Решение международного коммерческого арбитража, вынесенное на территории РФ, может быть предъявлено к принудительному исполнению в срок, не превышающий 3-х лет со дня его вступления в законную силу»;

— срок исполнительской давности для предъявления исполнительного листа ко взысканию, закреплен в пп. 3 п. 1 ст. 14 ФЗ «Об исполнительном производстве» и составляет 6 месяцевданный срок является универсальным и должен применяться как при подаче исполнительных листов, выданных компетентным судом на основании решений иностранного МКА, так и решений МКА, принятых на территории РФ;

— МКАС и МАК обладают более льготным правовым режимом по сравнению с иными МКА, расположенными на территории Россиимежду тем, если же законодатель желает более широкого развития системы третейских судов в РФ, ему необходимо не допускать их дискриминации по отношению к МКАС и МАК при ТПП РФ;

— в РФ существует обширная нормативно-правовая база (как на национальном уровне, так и на уровне международных договоров), предусматривающая применение «правила более выгодной нормы» в контексте п. 1 ст. VII Нью-Йоркской конвенции 1958 годасуществует ряд международных договоров, которые вообще не предусматривают оснований отказа в исполнении иностранного арбитражного решения (с Албанией, КНДР, КНР, Монголией, Сирией, Лаосской НДР);

— Киевское соглашение 1992 г., предусматривая упрощенный порядок исполнения решений МКА, заключающийся в отсутствии этапа экзекватурирования, напрямую подтверждает тезис о наличии у третейского суда определенных процессуальных гарантий исполнения его решений, и, иными словами, определённых публично-правовых полномочий;

— до принятия АПК 2002 г. необходимо было руководствоваться общим правилом о том, что государственные арбитражные суды, являясь компетентными рассматривать экономические споры по делам с участием иностранных лиц, компетентны были рассматривать и ходатайства о признании и приведении в исполнение решений МКА по экономическим спорам, в том числе и решения МКАС.

Исследование оснований отказа в признании и приведении в исполнение решений МКА (§ 2 гл. И) позволило автору придти к следующим выводам:

— если суд рассматривает по существу спор между двумя субъектами предпринимательской деятельности, то он обладает определенной свободой усмотрения в обязывании сторон представить доказательства содержания норм иностранного права (пп. 1 п. 2 ст. 14 АПК) — однако когда речь идет о приведении в исполнение решения МКА, суд обязан руководствоваться данным правилом императивно в силу предписаний пп. а) п. 1 ст. V Нью-Йоркской конвенции как содержащего нормы международного права, и соответствующей нормы пп. 1 п. 1 ст.36 Закона «О МКА» — выступающей в данном случае нормой lex specialis по отношению к нормам АПК;

— если речь идет об отказе в приведении решения в исполнение со ссылкой на пп. Ь) и d) п. 1 ст. V Нью-Йоркской конвенции (и на соответствующие нормы Закона «О МКА»), то определяющим для суда, рассматривающим вопрос о приведении арбитражного решения в исполнение, является именно соглашение сторон, даже в том случае, если в нем содержатся положения о проведении арбитражного процесса, не соответствующие императивным нормам страны проведения арбитражаоднако соответствующее правило не должно применяться к нормам о действительности арбитражного соглашения, которые принимаются во внимание судом в контексте пп. а) п. 1 ст. V Нью-Йоркской конвенции;

— при анализе пп. с) п. 1 ст. V Нью-Йоркской конвенции (и соответствующих норм Закона «О МКА») следует учитывать следующее: п. 1 ст. V Европейской конвенции устанавливает обязанность безотлагательного заявления возражения при выходе арбитром за пределы своей компетенцииЗакон «О МКА» же (ст. 4) в рассматриваемой ситуации устанавливает норму диспозитивную, позволяющую сторонам в арбитражном соглашении устанавливать срок, в течение которого может быть выдвинуто соответствующее возражениев соответствии с ч. 4 ст. 15 Конституции РФ в данном случае должны применяться нормы Европейской конвенции;

— также в целях недопущения реализации основания, предусмотренного с/ пп. с) п. 1 ст. V Нью-Йоркской конвенции и абз. 4 пп. 1 п. 1 ст. 36 Закона «О МКА», в арбитражном соглашении необходимо четко определять то правоотношение, с которым оно связано;

— при анализе основания, закрепленного пп. «е» п. 1 ст. У Нью-Йоркской конвенции (и Законе «О МКА»), следует учитывать, что соответствующие нормы, установленные п. 1 ст. IX Европейской конвенции, являясь ограничительными, не обязывают суд отказывать в приведении решения в исполнение, если оно было отменено по соответствующим основаниям, они лишь закрепляют объем обоснований такого отказа;

— ссылка на публичный порядок может осуществляться лишь органом, уполномоченным на защиту государственных интересов, каковым является суд, прокурор и т. д.- стороны не обладают правом ссылаться на соответствующее основание;

— так как само арбитражное решение не может противоречить публичному порядку, а только приведение его в исполнение, то нельзя говорить о «противоречии публичному порядку» на стадии оспаривания арбитражного решенияпротиворечие публичному порядку обусловлено применением иностранного права, поэтому перечень случаев такого противоречия может быть просто неисчерпаемсоответственно, категория «противоречие публичному порядку» не нуждается в строгой законодательной дефиниции- «неарбитрабильность» же предмета спора должна иметь законодательное закрепление путем прямого указания в законе на споры, которые не могут быть переданы на разрешение третейского суда.