Актуальность исследования. Земледелие как способ выращивания сельскохозяйственных культур является древнейшей отраслью хозяйствования, имеющую многовековую историю. Несмотря на это оно не стало чем-то универсальным, простым, совершенным, напротив — труд земледельца становится все более сложным и экономически затратным. Развитие земледелия, его взлет и падение зависят от многих факторов. В частности, как показывает история Российского и других государств, оно во многом зависит от стабильности в государстве и в обществе. Такие общественные явления, как социальные катаклизмы, смена или слабость политической власти, хаос и т. д. могут подорвать основу существования земледелия.
Отсутствие или недостаток знаний по истории земледелия является одним из факторов слабости отечественного сельского хозяйства. Это приводит к тому, что каждое новое поколение, не зная и не учитывая опыта своих предшественников, отрывается от своих «корней». Преемственность опыта и традиций прошлого необходима всем нам для того, чтобы избежать ошибок и принимать правильные решения, эффективно хозяйствовать на земле и предвидеть социальные последствия своих действий. Изучение истории российского земледелия, включая исторический опыт ее регионов, позволит обобщить сведения о трансформации земледелия на различных исторических этапах, показать его место и роль в развитии производительных сил общества, общего уровня культуры народа.
В этом плане научный и практический интерес представляет исторический опыт возникновения и развития земледелия на территории современной Тувы, которое было важной отраслью хозяйствования на протяжение всей ее истории.
В условиях поиска оптимальной экономической стратегии, как никогда становится актуальным изучение исторического опыта в области земледелия, в том числе и поливного, восстановление и использование древних систем ирригации. Таким образом, это имеет не только научное, но и практическое значение.
Археологические материалы свидетельствуют, что практика земледелия на территории Южной Сибири, в том числе и Тувы, имеет глубокие исторические корни. Дальнейшая история этого региона динамична и сложна — периоды подъема сменялись временами кризиса и упадка, тесно переплеталась с историей древних и средневековых племен Тувы и сопредельных регионов.
Здесь с древнейших времен историческая модель хозяйственного развития шла по линии доминанты скотоводства, что наложило своеобразие на образ жизни и особенности культуры тувинцев и их отдаленных исторических предков. Жизнеспособность кочевников в сложных природно-климатических и исторических условиях региона определялась не только скотоводством, но и возможностями земледелия — факторами оседлости и устойчивого развития. В этой жизнеобеспечивающей отрасли хозяйства сохранился многовековой агромелиоративный опыт ушедших поколений, изучение которых составляет важнейшую задачу исторических исследований.
На всем протяжении своего развития земледелие непосредственно или опосредованно влияло на уровень социально-экономического развития общества. Под его воздействием совершенствовалась техника собирательства, возникали новые способы производства и природопользования, увеличивался ассортимент пищевого рациона людей и т. д. Занятие хлебопашеством влияло и на динамику демографической ситуации в регионе. Вокруг посевных площадей и оросительных каналов ежегодно возрастала сезонная плотность населения, усиливались межхозяйственные связи и усложнялись социальные отношения. Кроме того, в отдельные периоды хлеб являлся объектом обмена и торговли, что способствовало усилению межэтнических связей и межрегиональных контактов племен Тувы со своими соседями. Поэтому, в памятниках древнего поливного земледелия Тувы сохранился многовековой опыт и мудрость исторических предков тувинского народа, изучение которых является важнейшей задачей исторического исследования.
Эта тема актуальна и в связи с изучением проблемы «кочевая цивилизация», в становлении и формировании которой немаловажную роль сыграло и земледелие. Система ирригации, требующая более слаженной организации общественных работ, способствовала возникновению древнейших государств и «речных цивилизаций» в долинах Нила, Тигра, Евфрата, Инда, Хуанхэ и Енисея. В средние века земледелие стало основой могущества древнеуйгурского и древнекыргызского каганатов на территории Тувы.
Степень изученности темы. В историографии проблемы можно выделить следующие основные этапы: дореволюционный (вторая половина XIX в. — 1917 г.) — советский (первый этап — 1921;1944 гг.- второй — 1944 г. — конец 1980;х годов) — современный (1990;е годы — начало XXI в.).
Во второй половине XIX в. появились первые работы российских ученых, в которых рассматриваются и вопросы, связанные с историей земледелия в Туве. Среди них следует отметить, прежде всего, труды П. П. Семенова, Г. Н. Потанина, A.B. Адрианова и Е. К. Яковлева, которые, исследуя отдельные вопросы истории и природно-климатические условия, отмечали в том числе и развитие земледелия скотоводов Тувы. Так, П. П. Семенов и Г. Н. Потанин одними из первых охарактеризовали состояние земледелия тувинцев как «младенческое».1.
Г. Н. Потанин в своих путевых заметках (1877−1876) сообщает об остатках древних каналов в долинах рек Торгалыга (Овюр) и Улуг-Хема, не.
1 См.: Семенов П. П. и Потанин Г. Н. Землеведение Азии. — СПб., 1877. — Т.4. — С. 667. используемые тувинцами, которых исследователь считал потомками древних уйгуров.2.
По свидетельству A.B. Адрианова, посетившего Урянхайский край в 1881 году, в местечках Чаа-Холь на р. Улуг-Хем и Барлык на Хемчике сохранились остатки заброшенных древних оросительных каналов.3.
Ценные этнографические данные и интересные выводы содержатся в сводном труде Е. К. Яковлева (1900 г.). Он, изучив собирательство у народов Саяно-Алтая указывает, что широко распространенная среди них корнекопалка напоминает мотыгу и является прототипом сохи.4.
В 1912 г. Урянхайский край посетил В. Родевич, у которого вызвали восхищение остатки древних сложных горно-степных систем ирригации — «мочагов» по Эйлиг-Хему и Демир-Сугу. Он высказал мнение, которого придерживался и известный тюрколог Н. Ф. Катанов, что земледелие на территории современной Тувы возникло в поздний период в XVIII—XIX вв., как результат заимствования опыта земледелия у китайцев.5 В. Родевич заявлял, что тувинцы не могут выработать самостоятельно культурные формы.6.
Вопросов о времени возникновения земледелия у тувинцев касался и английский путешественник Д. Каррутерс, посетивший Туву в 1910 г. Он заявлял, что земледелие на территории Тувы возникло в монгольское времяв начале XIII в. и отмечал, что тувинцы представляют «.из себя потомков нации, образовавшейся путем смешения аборигенов территорий, прилегающих к реке Енисей, с древними тюркскими и угорскими племенами, на которых сильное влияние оказали, в свою очередь, монголы».7.
2 Потанин Г. Н. Очерки Северо-Западной Монголии. — СПб., 1881. — Вып.З. — С. 113, — -1883. — Вып. 4. — С. 13,80.
3 Адрианов A.B. Путешествие на Алтай за Саяны, совершенное в 1881 году//Записки РГО по общей географии. — СПб, 1888. — Т.П. — С. 407.
4Яковлев Е. К. Этнографический обзор инородческого населения долины Южного Енисея и объяснительный каталог этнографического отдела Музея. — Минусинск, 1900. — С. 62.
5 Родевич В. Урянхайский край и его обитатели. — СПб., 1912. — С. 17- Катанов Н. Ф. Опыт исследования урянхайского языка с указанием родственных отношений его к другим языкам тюркского корня. — Казань, 1903. С. 450.
6 Родевич В. Указ. соч. — Там же.
7 Каррутерс Д. Неведомая Монголия. — Пг., 1919. — Т.1:Урянхайский край. — С. 198.
Отметим, что некоторые исследователи отрицали сам факт существования земледелия в кочевой Туве. Так, по К. Д. Минцлову и И. Сафьянову земледелие здесь не могло существовать самостоятельно в силу образа жизни скотоводов, засушливости климата и «сильных ранних заморозков».8.
В целом в дореволюционной историографии преобладали работы описательного характера, содержащие разрозненные и фрагментарные сведения по истории древнего поливного земледелия. Но собранные исследователями материалы заложили основу для дальнейших исследований.
Новый этап в развитии историографии проблемы приходится на период существования Тувинской Народной Республики (1921;1944 гг.).
Изучением истории тувинцев в этот период стали заниматься первые советские комплексные археологические и историко-антропологические экспедиции (1926, 1927 и 1929 гг.). Сотрудниками этих экспедиций собраны ценные исторические (этнографические и археологические) данные, имеющие отношение к земледелию тувинцев.
Так, в 1926, 1927 и 1929 гг. группа исследователей под руководством археолога С. А. Теплоухова занималась раскопками в Центральной Туве. Участниками этой экспедиции в курганах Улуг-Хемской котловины были найдены древние орудия земледелия. Материалы полевых изысканий впоследствии нашли отражение в первом томе «Истории Тувы» (1964 г.).9.
Значительный мтаериал по истории земледелия Тувы можно почерпнуть в фундаментальном труде известного путешественника и исследователя Центральной Азии Г. Е. Грумм-Гржимайло «Западная Монголия и Урянхайский край» (1930), написанном на основе большого количества разнообразных источников (письменных, археологических,.
8 Минцлов К. Д. Далекий край. Путешествие по Урянхайской земле. — Петроград, 1915. — С. 57, 69- Сафьянов И. Прошлое и настоящее сойотского народа //Сибирский архив. — Минусинск, 1915 — № 1. -С. 4.
9 Жданко Т. А. К вопросу о хозяйственно-культурном типе полуоседлых скотоводов-земледельцев-рыболовов дельтовых областей Средней Азии.// Этнография и археология Средней Азии. — М., 1979. С. 15. антропологических, этнографических). Рассматривая в своей работе проблему земледелия тувинцев, автор относит эту форму хозяйства в долине.
Енисея к «пашенному земледелию» динлинов и считает, что кочевые племена Тувы перешли к подсобному земледелию лишь в XIX в.11.
О древних истоках земледелия на территории современной Тувы, восходящих к развитым формам собирательства, упоминается в работах 10.
Ф.Я. Кона. В 1934 г. вышла в свет его книга «Экспедиция в Сойотию», в которой истоки земледелия в Урянхае автор связывает с развитыми формами собирательства.13.
В ходе одной из экспедиций P.M. Кабо получил интересные материалы, ставшие основой его труда «Очерки истории и экономики Тувы. Дореволюционная Тува» (1934 г.). Автор пришел к выводу, что земледелие в крае имеет древнюю историю, что после монгольского нашествия пришло в упадок, и с тех пор никогда не достигало предшествующего уровня развития.14.
В книге В. П. Левашевой «Из далекого прошлого южной части Красноярского края» (1939 г.) имеются материалы по земледелию енисейских кыргызов Южной Сибири.15 После разгрома древнеуйгурского каганата в 840 г. они подчинили своей власти племена Тувы, оказали влияние на их социально-экономическое развитие.
Необходимо отметить большие заслуги директора Тувинского Государственного Музея (ныне Национальный музей Республики Тыва им. 60-ти богатырей — НМРТ) Д.В. Данзын-оола и научного сотрудника Н. М. Богатырева, благодаря которым музей стал походить «на кунсткамеру петровских времен» и стал научным центром республики. В 1941;1949 гг.
10 Грумм-Гржимайло Г. Е. Западная Монголия и Урянхайский край. — Л., 1926. — Т. 2. — С. 75- Л., 1926. — Т. 3, вып. I. — С. 79,475−476.
11 Он же. Указ. соч. — Т. 3, вып. I. — С. 81.
12 Кон Ф. Я. Исторический очерк Минусинского местного музея за 25 лет (1877−1902 гг.). — Казань, 1902; Он же. Предварительный отчет по экспедиции в Урянхайскую землю.//Известия ВСОИРГО, 1903. — XXXIV, № 1.
13 Он же. Экспедиция в Сойотию. За 50 лет. — М., 1934. — Т. III — С. 106−108.
14 Кабо P.M. Очерки истории и экономики Тувы. Дореволюционная Тува — М.- Л., 1934. — С. 66, 67.
15 Левашева В. П. Из далекого прошлого южной части Красноярского края. — Красноярск, 1939. они проводили целенаправленные полевые изыскания по поиску и изучению памятников земледелия. Отчеты по результатам работы экспедиций хранятся в рукописном фонде Национального музея Республики Тыва. В одном из отчетов Н. М. Богатырев писал, что в «хуннское время» в степных и лесостепных районах Тувы обитали «северные динлины», занимавшиеся скотоводством и земледелием. В древнетюркское время и, особенно, в эпоху древних кыргызов земледелие племен бассейна реки Енисей получило дальнейшее развитие. Енисейские кыргызы еще в У-У1 вв. практиковали пашенное земледелие с применением местных и привозных китайских плугов, начали использовать ручные мельницы и строили оросительные каналы. Ценным является то, что Н. М. Богатырев дал описание и датировку найденных в Туве зернотерок, ручных мельниц и железных сошников.16.
В 1944 г. в статье профессора А. Пальмбаха, посвященной памятникам орхоно-енисейской письменности, упоминается о полуоседлом скотоводческо-земледельческом хозяйстве населения Енисея в эпоху.
1 п бронзы.
Таким образом, в период Тувинской Народной Республики (1921 — 1944 гг.) изучение истории Тувы было поставлено на научную основу благодаря экспедициям советских ученых. Ими были заложены научные основы проблемы истории земледелия, проводились полевые работы по сбору археологических и иных материалов.
Изучение истории земледелия Тувы продолжалось и после вхождения Тувы в состав СССР. Для Советского Союза это были трудные военные и послевоенные годы. Но, несмотря на это, историческая наука получила свое дальнейшее развитие, был накоплен интересный опыт изучения истории земледелия в различных регионах бывшего СССР.
16 Богатырев Н. М. О тувинских памятниках древности./Статьи и методические разработки сотрудников государственного музея ТНР для экспозиции. — Рук. фонд ЦМ РТ. Д.№ 28. — С. 39−44- Бочкарев Н. М., Данзын-оол Д. В. Отчет экспедиции государственного краеведческого музея ТНР по описанию археологических памятников в Барун-Хемчикском хошуне ТНР в июне-августе 1942 г. — Рук. фонд ЦМ РТ. Д. 48.-С. 9,10.
17 Пальмбах А. О чем говорят древние памятники Орхона и Енисея. // Под знаменем Ленина-Сталина. — 1944, апрель. № 1−2. — С. 72.
В середине 1940 г. С. П. Толстов для обследования древних оросительных систем, их картографирования, впервые широко использовал.
1 я метод аэрофотосъемок, что позволило выявить новые материалы по остаткам древних поселений и городов, систем ирригации и оросительных каналов на территориях Средней Азии и Казахстана.
Позже, в 1960;80-х гг., эта славная традиция была продолжена Б. В. Андриановым, Г. Н. Лисициной, В. А. Трошевым и другими для изучения древних ирригационных систем Хорезма, Ферганы, Приаралья, Южной Туркмении и Южного Казахстана.19 Результаты проведенных многолетних археологических изысканий подтвердили важную роль земледелия, в том числе и ирригации, в социально-экономическом и общественном развитии древних государств и народов. Наши исследования показывают, что некоторые элементы мелиоративной практики среднеазиатских ирригаторов нашли отражение и на территории Тувы в памятниках орошения древнеуйгурского времени. Речь идет о сохранившихся по сей день на территории современной Тувы больших земляных каналов с многокилометровым ходом, имеющих сложное меандрическое русло, разветвленную сеть второстепенных каналов и оросителей, известных в народе как «чингис бугазы» — «чингисовы каналы». Это является ярким подтверждением того, что земледелие Тувы имеет древние исторические корни. Детальное изучение и паспортизация сохранившихся в Туве памятников древнего и средневекового земледелия может быть осуществлена методами аэрокосмических фотосъемок, что, кстати, будет иметь не только научное, но и практическое значение.
В послевоенные годы работа по изучению истории земледелия и ирригации древнего населения соседней Хакасии и Минусинской котловины была продолжена. Это связано с именами В. И. Федорова, Ю. С. Гришина,.
18 Толстов С. П. Древний Хорезм. — М., 1948.-438 с.
19 Андрианов Б. В. Древние оросительные системы Приаралья. — М., 1969. — 252 е.- Лисицина Г. Н. Становление и развитие орошаемого земледелия Южной Туркмении. — М., 1978. — 236 е.- Грошев В. А. Ирригация Южного Казахстана в средние века. — Алма-Ата: Наука, 1985. — 156 с.
JI.P. Кызласова, В. П. Левашевой и О. В. Яворского.20 В результате их многолетних полевых исследований выявлены и изучены остатки древних оросительных каналов Южной Сибири. Материалы указанных работ легли в основу настоящего диссертационного исследования.
Большой вклад в исследование материальной культуры и истории земледелия населения Южной Сибири оказала фундаментальная работа известного сибирского археолога C.B. Киселева «Древняя история Южной Сибири» (1951 г.). Автор высказал мнение об афанасьевских корнях земледелия на Среднем Енисее, которое в своем становлении и развитии было неразрывно связано с древнеземледельческим среднеазиатским энеолитом и ямно-катакомбной общностью. В дальнейшем земледелие на Среднем Енисее развивалось в андроновский и карасукский периоды. В татарское время появились элементы пашенного земледелия, сложные каналы, требовавшие объединения сил большого коллектива людей.21 В соседних регионах земледельческое хозяйство отмечено в хозяйстве древних племен Алтая и Северной Монголии. У хунну земледелием занимались «отдельные семьи». Позже развитое плужное земледелие енисейских.
91 кыргызов основывалось на системе ирригации. Эти выводы ученого стали базовыми для работ многих последующих поколений историков и археологов, изучавших историю земледелия древних племен и народов Саяно-Алтая и территории Тувы. Дальнейшие археологические изыскания подтвердили многие его выводы по данной проблематике.
20 Федоров В. И. Результаты обследования древнего канала на землях колхоза «Аргыстар», Ширинского района//УЗХНИИЯЛИ. — Абакан, 1947. — Вып. I. — С. 35−42- Он же. Древнее искусственное орошение в районе Минусинского понижения// МИА СССР. — М., 1952, № 24- Гришин Ю. С. Производство в татарскую эпоху // Материалы и исследования по археологии СССР. — 1960. — № 90. — С. 116 — 206- Кызласов Л. Р. Таштыкская эпоха в истории Хакасско-Минусинской котловины. — М., 1960; Левашева В. П. Остатки оросительной системы в долине р. Абакан//Новое в советской археологии. — М., 1965. — С. 242 — 244- Яворский О. В. О древнем орошении Хакасии//УЗХНИИЯЛИ. — Абакан, 1969. — Вып. XIIIОн же. Проблемы земельных мелиораций в Восточной Сибири//УЗХНИИЯЛИ-Абакан, 1970. — Вып. XV.
21 С. В. Киселев. Древняя история Южной Сибири. — М.: Изд-во АН СССР, 1951 — С. 16- 60, 109−258.
22 Он же. Указ. соч. — С. 282 — 572, табл. LUI, рис. 1−14.
С 1950;х годов начинаются активные археологические раскопки в Туве, 23 изучение памятников древнего земледелия Забайкалья, Монголии, Северного Китая и Российского Дальнего Востока. Итоги многолетних полевых работ А.П. Окладникова24, его учеников и последователей — А. П. Деревянко, Д. Л. Бродянского, И. И. Кириллова и Д. Цэвэндоржа были плодотворными, что нашло отражение в различных научных публикациях. Ими были выявлены неолитические корни мотыжного, поливного и «плужного» земледелия в Центральной и Восточной Азии, возникшего там, на основе активного собирательства и выдвинута гипотеза о «восточноазиатском древнеземледельческом очаге».25 Результаты их исследований позволяют понять многие вопросы генезиса земледелия в Центральной Азии, в том числе и в Туве, которая в древности составляла одну из северных окраин центральноазиатской культурно-исторической общности.
Большое внимание традиционному земледелию тувинцев уделил в своей статье «Земледелие у тувинцев в XIX — начале XX вв.» (1952 г.) и в фундаментальной монографии «Социально-экономическая история Тувы. XIX — начало XX вв.» (1956 г.) В. И. Дулов. Его статья — первая в отечественной историографии публикация, посвященная анализу истории земледельческого хозяйства кочевых тувинцев. Выводы автора о периодах истории земледелия на территории Южной Сибири и Тувы близки к выводам.
23 Археология Тувы изучались Тувинским НИИЯЛИ (С.И.Вайнштейном -1951;1958гг.- М.Х.Маннай-оолом — 1960;1985гг.), экспедицией МГУ под рук. Л. Р. Кызласова (1955;1982 гг.), полевыми отрядами С. И. Вайнштейна, А. Д. Грача, В. П. Дъяконовой Тувинской комплексной археолого-этнографической экспедиции Института этнографии АН СССР под рук. Л. П. Потапова (1957;1963,1965 гг.), Саяно-Тувинской археологической экспедицией Ленинградского отделения Института археологии АН СССР под рук. А. Д. Грача, С. Н. Астахова (с середины 1960;х по начало 1990;х гг.).
24 Окладников А. П. Археологические исследования в Бурят-Монголии//Известия АН СССР — 1951,. — Т. VIII, серия истории и философии. — № 5- Он же. Возникновение земледелия на Дальнем Востоке//Тезисы докладов и сообщений II научной конференции по истории, археологии и этнографии Дальнего Востока. -Владивосток, 1960; Он же. О начале земледелия за Байкалом и в Монголии. // Древний мир. — М., 1962.
25 Окладников А. П. Археологические исследования. — С. 67- Он же. Возникновение земледелия. С. 6−7- Он же. О начале земледелия.С. 423, 426, 427- Окладников А. П., Бродянский Д. Л. Дальневосточный очаг древнего земледелия//Советская этнография — 1969 — № 2. — С. 5- Окладников А. П., Цэвэндорж Д., Конопацкий А. К., Гришан Ю. В. Петроглифы Дэлгэр Мурена и долины реки Тэс//Археология и этнография монголов. — Новосибирск, 1978. — С. 162, 177. Окладников А. П., Кириллов И. И. Юго-Восточное Забайкалье в эпоху камня и ранней бронзы. — Новосибирск, 1980 — С. 165- История народов Восточной и Центральной Азии с древнейших времен до наших дней. — М. 1986. — С.9.
Г. Е. Грумм-Гржимайло, P.M. Кабо и C.B. Киселева. Существование земледелия Тувы с древнейших времен В. И. Дулов доказывал данными археологических исследований, остатками многочисленных каналов и ирригационных систем в долинах рек Уюк, Туран, Барлык, Эйлиг-Хем и Демир-Суг. По его мнению, население использовало как местные, так и привозные китайские плуги с чугунными отвалами и перешло к пашенному земледелию в VIII—X вв.
В.И. Дулов пришел к выводу, что земледелие в древней Туве находилось на довольно высоком уровне развития и в силу засушливости климата оно могло существовать только при наличии системы орошения'.26 В то же время вызывает возражение его вывод относительно отсутствия преемственности средневекового земледелия с традиционным земледелием тувинцев конца XIX — начала XX вв. В. И. Дулов считал, что предки современных тувинцев в древности занимались скотоводством и охотой, а не земледелием, 27 они перешли к данному виду хозяйствования лишь в 30−40-х годах XIX в. по принуждению тувинского «начальства» и требованию китайского правительства. В 1955 и 1956 годах он вновь подтвердил эти выводы в своих.
Ой последующих публикациях.
В 1953 г. В. Ф. Шубин в своей публикации по истории земледелия Монголии упоминает район «древнего земледелия» на примыкающей к Туве территории, расположенной в северо-западной Монголии. Изучая орудия земледелия из древнеуйгурских городищ Монголии, он пришел к.
29 мнению о существовании здесь оседлой земледельческой культуры.
В эти же годы C.B. Киселевым, JI.A. Евтюховой, JI.P. Кызласовым и Н. Я. Мерпертом изучались руины древнеуйгурских городищ Тувы и.
26 Дулов В. И. Земледелие у тувинцев в XIXначале XX вв.// Материалы по истории земледелия СССР. -Сборник 1.-М., 1952.-С.304, 305.
27 Он же. Указ. соч. — С.305 — 308, 310−311.
28 Он же. Сочинение Егоря Пестерева о Туве// Ученые записки ТНИИЯЛИ. — Кызыл, 1955. — Вып.Ш. — С. 75- Он же. Социально-экономическая история Тувы. XIX — начало XX в. — М., 1956. — С. 87−93, 105, 306−307.
29 Шубин В. Ф. Земледелие Монгольской Народной Республики. — М.: Изд-во АН СССР, 1953 -С. 44,57.
Монголии, материалы которых также затрагивали историю поливного земледелия Тувы УШ-1Х вв.30.
В 1964 г. выходит в свет первый том коллективного труда «История Тувы». Главу «Тува в эпоху первобытнообщинного строя» написал известный этнолог-историк С. И. Вайнштейн. Описывая «оседлые пастушеско-земледельческие формы хозяйства» в верховьях Енисея в конце Ш-начале II тыс. до н.э., автор отмечает, что оседлые пастухи-земледельцы, переходя в середине I тыс. до н.э. к полукочевому хозяйству, а в гунно-сарматское время — к кочевому хозяйству, продолжали заниматься мотыжным земледелием.31.
По мнению известных ученых этнографа Л. П. Потапова и археолога А. Д. Грача, в древнетюркское время земледелие в Туве не получило достаточного распространения.32.
Важный вклад в изучение средневековой истории Саяно-Алтая и Центральной Азии внес Л. Р. Кызласов. По его мнению, в Уйгурском и, особенно, Древнекыргызском каганатах земледелие становится ирригационным и плужным, переживает расцвет.33 Дальнейший прогресс хозяйства был прерван монгольским нашествием, вследствие чего сократилась численность населения Тувы, пришло в упадок и земледелие, разрушились оросительные каналы. Земледелие местных племен было вытеснено на менее плодородные горные области.34.
Концепция развития поливного земледелия древней и средневековой Тувы, выдвинутая авторами коллективного труда «История Тувы», стала общепринятой. В дальнейшем, с учетом привлечения новых материалов, она.
30 Киселев C.B., Евтюхова Л. А., Кызласов Л. Р., Мерперт Н. Я., Левашева В. П. Древнемонгольские городаМ., 1965; Кызласов Л. Р. Средневековые города Тувы.// Советская археология, 1959. — № 3. — С. 66−75- Он же. История средневековой Тувы. — М.: Изд-во МГУ, 1969. — С. 63−65.
31 Он же. Тува в период разложения первобытнообщинного строя и возникновения классового общества.//Там же. — С. 21−25, 35−39, 40,46.
32 Потапов Л. П., Грач А. Д. Хозяйство, быт и культура.// Там же. — С. 60 — 111.
33 Кызласов Л. Р. Тува в составе Уйгурского каганата (УШ-1Х вв.).// Там же. — С. 120 — 134.
34 Жданко T.A. К вопросу о хозяйственно-культурном типе полуоседлых скотоводов-земледельцев-рыболовов дельтовых областей Средней Азии.// Этнография и археология Средней Азии. — М., 1979. С. 15.
1С 1/Г будет подтверждена исследованиями Л. Р. Кызласова, С. И. Вайнштейна, а также тувинского археолога М.Х. Маннай-оола.37.
В 1970;80-х годах были опубликованы статьи А.И. Мартынова38 и Н. В. Леонтьева, 39 в которых получили описание технология применения бронзовых серпов, изображение наскальных рисунков и отражение аграрно-земледельческой символики в искусстве окуневцев. На основании исследований археологических материалов и петроглифов, авторы высказали предположение о существовании пашенного земледелия у племен Южной Сибири в эпоху бронзы.
Много лет изучению памятников древней металлургии и ирригации Южной Сибири посвятил Я. И. Сунчугашев.40 В своей книге «Памятники орошаемого земледелия в древней Хакасии» он исследовал историографию вопроса, памятники искусственного орошения тагарской и таштыкской (I в. до н.э. — V в. н.э.) культур, методику орошаемого земледелия, на основе широкого круга археологических материалов отметил начало мотыжного орошаемого земледелия на Среднем Енисее в афанасьевский период. По мнению Я. И. Сунчугашева, Хакасско-Минусинская котловина, несмотря на.
35 Кызласов Л. Р. Этапы древней истории Тувы (в кратком изложении)//Вестник Московского университета. -М.: МГУ, 1958; С. 80, 87- Он же. История Тувы в средние века. — Автореф. дисс. д.и.н. ~М.: МГУ, 1966; Он же. История средневековой Тувы.- Он же. Каменный век Хакассии//УЗХНИИЯЛИ. — Абакан, 1972. -Вып. XVII. — С.193−194.
36Вайнштейн С. И. Происхождение и историческая этнография тувинского народа — Автореф. дисс. д.и.н. -М., 1970; Он же. Вопросы этнической истории и этнографии у тувинского народа //УЗТНИИЯЛИ. — Кызыл, 1971. — Вып. XVОн же. Историческая этнография тувинцев. Проблемы кочевого хозяйства. — М., 1972; Он же. История народного искусства Тувы. — М., 1974.
37 Маннай-оол М. Х. Итоги археологических исследований ТНИИЯЛИ в 1961 г. // УЗТНИИЯЛИ — Кызыл, 1963. Вып. X. — С. 241−242- Он же. Тува в скифское время. — М., 1970; Он же. Тува в эпоху феодализма. (К вопросу о генезисе и развитии феодальных отношений).- Кызыл: Тувин. кн. изд-во, 1986. -С. 26−64, 70, 71- Он же. Тувинцы: Происхождение и формирование этноса. — Новосибирск: Наука, 2004. -С. 21 — 50, 62−72.
38 Мартынов А. И. О технологии применения бронзовых серпов//Известия лаборатории археологических исследований. — Кемерово, 1970. — С. 93−98- Он же. Растительная символика на изваяниях окуневской культуры//Археология Южной Сибири. — Кемерово, 1983. — С. 19−33.
39 Леонтьев Н. В. Колесный транспорт эпохи бронзы на Енисее//Вопросы археологии Хакассии. — Абакан, 1980; Он же. К вопросу о земледелии у племен окуневской культуры и его отражение в искусстве//Вопросы древней истории Южной Сибири. — Абакан, 1984.
40 Сунчугашев Я. И. Горное дело и выплавка металлов в древней Туве. — М., 1969. — С. 34- Он же. Из истории орошаемого земледелия в Хакассии//Советская археология. — 1973. — № 3- Он же. Исследование памятников орошаемого земледелия и металлургии в Хакасии //Археологические открытия 1975 года. — М., 1976; Он же. Исследование памятников орошаемого земледелия и металлургии Хакасии//Археологические открытия 1976 г. — М., 1977; Он же. Древние оросительные каналы Хакассии // Археологические открытия 1977 года. — М., 1978; Он же. Древние оросительные каналы в предгорных районах Хакассии// Археологические открытия 1978 года. — М., 1979; Он же. Памятники орошаемого земледелия в древней Хакасии. -Красноярск, 1989. засушливый климат, являлась одним из древнейших земледельческих районов Южной Сибири. Нельзя не согласиться с мнением автора, что «еще не все памятники древнего орошения выявлены, не разработана методика их поисков, не решена проблема датировки».41.
Таким образом, в советский период в историографии вопроса были достигнуты значительные успехи, создана широкая источниковедческая база, высказаны интересные идеи. Однако история земледелия в жизни древних пастушеских и кочевых племен Тувы все еще не была предметом специального исследования.
Что же касается современного этапа историографии вопроса, то в последние годы наблюдается повышенный интерес ученых к изучаемой проблеме не только с точки зрения истории земледелия, но и аграрных социально-экономических отношений в кочевых обществах. На это указывают работы ученых из Бурятии Б. Р. Зориктуева, 42 из Тувы — Я.И. Кудрявцева43 и Т. Н. Прудниковой, 44 из Хакасии О. В. Яворского, В. Я. Бутанаева и С. А. Угдыжекова.45.
Полезной для нас оказалась статья Я. И. Кудрявцева «Древние сельскохозяйственные орудия Центральной Тувы» (2004 г.). Ее ценность заключается в том, что в ней подробно проанализированы найденные автором каменные зернотерки и мотыги, датированные им приблизительно эпохой бронзы. Вызывает интерес и точка зрения автора, высказанная им.
41 Он же. Памятники орошаемого земледелия в древней Хакасии. — С.4 — 93.
42 Зориктуев Б. Р. О возникновении производящего хозяйства в Прибайкалье// Из истории хозяйства и материальной культуры тюрко-монгольских народов. — Новосибирск: Наука, 1993. — С. 3−17.
43 Кудрявцев Я. И. Эйкуменизация территории Тувы в каменном веке//275 лет сибирской археологии. Материалы XXXVII Региональной археолого-этнографической студенческой конференции вузов Сибири и Дальнего Востока. — Красноярск, 1977. — С. 16−17- Он же. Древние сельскохозяйственные орудия Центральной Тувы.// Состояние и освоение природных ресурсов Тувы и сопредельных регионов Центральной Азии. Геоэкология природной среды и общества. (Научные труды ТувИКОПР СО РАН)./ Отв. ред. В. И. Лебедев. — Кызыл: ТувИКОПР СО РАН, 2004. — С. 167 — 175.
4 Прудникова Т. Н. Древняя оросительная система Тувы// Комплексные общества Центральной Евразии в III-I тыс. до н.э. — Челябинск: АРКАИН, 1999 — С.345−355.
45 Яворский О. В. Указ. сочБутанаев В.Я. Социально-экономическая история хакасского аала (конец XIXначало XX в.). — Абакан, 1987. — С.1−175- Угдыжеков С. А. О власти праителя в Хакасии VI-XIIIbb. // Известия лаборатории археологии. — Вып. 2. — Горно-Алтайск, 1996. — С. 156−162- Он же. О сакральном характере власти правителя Хакасии Vl-Х вв. // Вестник ХГУ им. Н. Ф. Катанова. — Вып. VII, серия 7. Общественно политические науки. — Абакан, 1998. — С. 34−45- Он же. Социальная структура раннесредневековых кыргызов.// Автореферат диссертации. .к.и.н. — Томск, 2000. — С. 1−26. еще в 1970;е годы, о местном характере происхождения земледелия в Южной Сибири и его неолитических корнях.
В диссертации Т. Н. Прудниковой рассматривается такая актуальная проблема, как природные закономерности развития орошаемого земледелия в древней Туве. Основой диссертации явились результаты дешифрирования аэрои космофотоснимков территории Тувы и прилегающих к ней районов, которые проверялись ею на практике, в ходе полевых исследований. Для выявления древних оросительных систем и их типов автор использует дистанционные методы, рассматривает современную ландшафтную структуру Тувы. Исследование выполнено на соискание ученой степени кандидата географических наук, посвящено изучению закономерностей древнего орошаемого земледелия больше в географическом аспекте, поэтому оно не рассматривает другие условия и факторы возникновения и развития земледелия древней Тувы.46.
В 2001 г. вышла «История Тувы» (первый том второго издания) под редакцией С. И. Вайнштейна и М.Х. Маннай-оола.47 В отличие от предыдущего издания, в ней вопрос о начале земледелия в Туве в эпоху бронзы (автор главы «Неолит и бронзовый век» В.А. Семенов), ставится под сомнение.48 В то же время отмечается резкий переход от оседлых пастушеско-земледельческих форм хозяйства к кочевому (по М.Х. Маннай-оолу) или полукочевому скотоводству (по С.И. Вайнштейну) в скифский период. Несмотря на некоторое различие мнений М.Х. Маннай-оола и С. И. Вайнштейна, они солидарны в том, что основой хозяйства племен скифского периода являлось экстенсивно-пастбищное кочевое скотоводство, а «ирригационное земледелие» занимало в хозяйстве второстепенную роль.49.
Таким образом, тема исследования не нова, но степень ее изученности характеризуется относительно небольшим количеством публикаций. До.
46 Прудникова Т. Н. Природные закономерности орошаемого земледелия в древней Туве. Автореф. дисс.канд. геогр. наук. — Красноярск, 2005. — С. 3- 20.
47 История Тувы /Под ред. С. И. Вайнштейна, М.Х.Маннай-оола. — Новосибирск. 2001. -Т.1. Вып. 2. — 367 с.
48 Там же. -С. 33−34.
49 История Тувы.- С. 40−45, 54, 55. конца не выяснены хронологические рамки, условия и факторы возникновения и дальнейшего развития земледелия Тувы, недостаточно исследованными остаются вопросы истории агротехники и ирригации. Проблема становления и развития земледелия Тувы до настоящего времени не стала объектом специального исследования и указывает на необходимость комплексного его изучения.
Степень изученности проблемы и ее актуальность определили выбор темы, цель и задачи исследования.
Цель диссертационного исследования: комплексное изучение истории земледелия древних и средневековых скотоводческих племен Тувы, сыгравшего существенную роль в их общественном развитии. Задачами исследования являются:
1. изучение проблемы возникновения земледелия на территории Верхнего Енисея в эпоху энеолита (конец III — начало II тыс. до н.э.);
2. исследование вопросов развития земледелия Тувы в окуневский период (XVIII-IX вв. до н.э.);
3. изучение проблемы развития земледелия кочевых племен Тувы скифского (VIII — III вв. до н.э.) и гунно-сарматского (И в. до н.э. — V в. н.э.) периодов;
4. характеристика земледелия кочевников Тувы во времена господства древнетюркского (VI-VIII вв.), древнеуйгурского (VIII-IX вв.) каганатов, енисейских кыргызов (IX-XII вв.) и в эпоху монгольского завоевания (до XIV в.);
5. изучение вопросов условий и факторов, которые повлияли на земледелие древней и средневековой Тувы, исследование их социальных последствий.
6. определение места и роли земледелия в скотоводческом хозяйстве на различных этапах его развития.
Объектом исследования является история земледелия скотоводческих племен Тувы с эпохи энеолита до монгольского завоевания.
Предметом исследования является процесс появления и развития земледелия в древней и средневековой Туве, а также особенности агротехники и системы ирригации у пастушеских и кочевых племен.
Методологические основы исследования. Современные гуманистические концепции и подходы в изучении истории развития общества разнообразны. Ученые отмечают необходимость использования многофакторного метода изучения исторических явлений и процессов.
В работе использованы такие общеметодологические принципы, как научная объективность, историзм и многовариантность исторического процесса.
Принцип научной объективности предполагает опору на фактический материал, что позволяет раскрыть предмет исследования не как стечение случайных обстоятельств, а как результат выбора этносами альтернативы пути развития, обусловленного природно-климатическими и историческими условиями.
Принцип историзма использован как способ изучения явлений в их взаимосвязи с конкретно-историческими условиями, в их возникновении и развитии, который реализован способом генетического подхода, позволяющий выделить определенные этапы развития исторического явления.
Специфика предмета исследования предопределила выбор в качестве одной из основ методологического исследования теорию Л. Н. Гумилева о зависимости экономики кочевых народов евразийских степей от ритмичных колебаний климата, особенно от изменения режимов увлажнения (аридизации и гумидизации). Отсюда, по Л. Н. Гумилеву, от динамики климата зависит и этническая история.50.
В работе использован сравнительно-исторический метод, позволяющий.
50 Гумилев Л. Н. Изменение климата и миграция кочевников/ЯТрирода. — 1972. — № 4- Он же. География этноса в исторический период. — Л.: «Наука», 1990; Он же. Этногенез и биосфера Земли. — М.:ТОО «Мишель и К0», 1993. изучить предмет исследования в его исторической динамике — возникновении и развитии, многообразии форм и сторон его проявления и помогающий выявить позитивные и негативные моменты на различных этапах развития этого предмета, объективно определить его место и роль.
Посредством историко-типологического метода выявлялись наиболее характерные черты древней агротехники и мелиоративной практики, определялось место земледелия в хозяйственной жизни пастушеских и кочевых племен.
Специфика предмета исследования позволяет использовать комплексный подход с привлечением данных таких наук, как археология, палеогеография, этнография и других научных дисциплин.
В работе нами использовались также методы исторического моделирования, научной гипотезы и логического анализа.
Хронологические рамки исследования, исходя из поставленных задач, охватывают длительный исторический период с конца III тыс. до н.э. по XIV в.н.э. Нижний временной рубеж начинается с афанасьевской культуры, когда в Верховьях Енисея сложившиеся ранее предпосылки для земледелия привели к его возникновению. Верхняя граница исследования ограничена временем монгольского завоевания (XIV в.), когда земледелие переживает застой и постепенно приходит в упадок.
Территориальные рамки исследования охватывают территории Тувинской и Убсунурской котловин современной Тувы.51 (Таблица 1). В ходе исследования территориальные рамки выходят за пределы современной Тувы, частично охватывая соседние области Саяно-Алтая и Монголии.
Республика Тыва занимает площадь 170,5 тыс. км2, что составляет 1,8% площади территории Сибири (9,7 млн. км2). Численность постоянного населения республики на начало 2005 года составляла 306 тыс. человек, в том числе сельского — 160 тыс. Здесь сосредоточено около 5%.
51 Карту сельскохозяйственных зон современной Тувы см.: Шактаржик К. О. География Республики Тыва. Учебное пособие для IX класса. — Кызыл: Тув. кн. изд-во, 1993. — С. 72, рис. 17. сельскохозяйственных угодий Сибирского Федерального округа. Тува является одним из ведущих производителей животноводческой продукции Восточной Сибири, но удельный вес республики в производстве зерна составляет 0,9%.52.
В настоящее время Тува, как и страна в целом, переживает сложный этап социально-экономической трансформации. Она входит в число дотационных субъектов Российской Федерации. Тяжелый кризис охватил сельское хозяйство. Поскольку сократились площади мелиорированных полей, пришла в упадок сложная ирригационная система. В республику ввозятся зерно и мука.
В географическом отношении Тува находится в центре Азии на границе южносибирской тайги и засушливых монгольских степей.
Общая площадь земельного фонда республики на 1 января 2005 г. составила 16 860,4 тыс. га. Пашни занимают 111,6 тыс. га, что составляет 5,6% от всех сельскохозяйственных угодий или 0,7% от общей площади земельного фонда республики.
Территория современной Тувы, как и соседние регионы Центральной Азии, была одной из древнейших очагов развития кочевого хозяйства, в составе которого немаловажную роль играло земледельческое хозяйство. У тувинцев, как и у других народов Саяно-Алтая, земледелие имело общие исторические судьбы, прошло длительный и сложный этапы развития.
Источниковая база исследования основана на разнообразных по формам, видам и способам хранения и передачи информации источниках: вещественных (археологических), письменных, лингвистических и фольклорных материалах. Кроме того, в исследовании использованы данные по палеоклимату степей Центральной Азии и юга Западной Сибири.
Большая часть источников представлены архивными материалами, которые хранятся в Центральном государственном архиве Республики Тыва.
Концепция развития АПК Республики Тыва на 2002;2010 гг. / Под ред. Т. К. Коробков. — Новосибирск: Изд-во СО РАСХН, 1903. — С. 3, 8. Табл. 1.
ЦГА РТ), Красноярском краевом музее (ККМ), Минусинском краеведческом музее им. Н. М. Мартьянова, Национальном музее Республики Тыва им. Алдан Маадыр (HM РТ), в рукописных фондах Хакасского научно-исследовательского института языка, литературы и истории (ХакНИИЯЛИ), Тувинского института гуманитарных исследований (ТИГИ). Автором изучено и использовано более 100 дел на русском и тувинском языках, большинство из которых впервые вводится в научный оборот.
Ценнейшим явились материалы фонда 101 «Материалы изучения го климата Тувинской Народной Республики в 1934;1938 гг.», которые стали основой для характеристики современных природно-климатических условий и исторической реконструкции палеоклимата древней и раннесредневековой Тувы.
В фонде 101 также хранятся «Планы и отчеты об ирригационных работах в 1941;1942гт.», черновики статей Казимирского «К вопросу ирригации посевных плошадей в ТНР», «Подготовка оросительной сети к весенне-поливной кампании», «Акты о сдаче в эксплуатацию оросительных каналов и сметы на проводку каналов в открытых выемках и другие материалы», которые дают объективную картину гидравлических параметров древних оросительных систем, восстановленные аратами в начале XX века.54.
В фонде 59 «Агрономический отчет главного агронома областного отдела животноводства и земледелия за 1945 г.» представляют интерес материалы динамики посевных площадей аратских хозяйств республики.55.
Важным источником явились материалы рукописного фонда Тувинского института гуманитарных исследований, содержащие работы A.A.
53 ЦГА РТ, фонд 101, оп. 1, е/хр. 13.-«Материалы изучения Тувинской Народной Республики 1934 по 1938 гг.».
54 ЦГА РТ, фонд 101, оп. 4, е/хр. 18 — ЛЛ. 19−23. «Планы и отчеты об ирригационных работах 1941;1942гг. черновики статей Казимирского «к вопросу ирригации посевных лошадей в ТНР», «Подготовка оросительной сети к весенне-поливной кампании», «Акты о сдаче в эксплуатации оросительных каналов и сметы на проводку каналов в открытых выемках и другие материалы».
55 ЦГА — Фонд 59, оп.1, е/хр. 28. — 180 л, — «Агрономический отчет главного агронома областного отдела животноводства и земледелия за 1945 г.».
Турчанинова о собирательстве тувинцевО.Ф. Неймана о традиционных приемах полива пашенA.B. Расторгуева об элементах лиманного орошения и водосборных ямЛ.П. Потапова о костяных мотыгах из Кокэльских погребений и др. (Дела 8, 18, 21, 23, 45, 180, 339).
Особенно важным для нашего исследования являются вещественные материалы из археологических коллекций, на основе которых были реконструированы агротехника древнего и раннесредневекового земледелия Тувы. В экспозициях выставочных залов музея представлена и хранятся в его фондах зерна проса, найденные при раскопках курганов (инв. №№ 1101, 4074), жернова ручные каменные (инв. №№ 1107, 1957, 1958, 1959, 2822, 2837, 3750, 3751, 4458, 5248, 7404, 9239, 9270, 9772), зернотерка (инв. №№ 9948, 9947), бронзовые и железные серпы (инв. №№ 1095, 1109, 4607, 5260, 5287, 5298, 5499, 5500, 6300, 8019), железные сошники (инв. №№ 1108,1950, 1951, 1952, 1953, 2114, 2153, 2154, 9264, 9399), чугунные плужные отвалы (инв. №№ 1122, 2029 1,2, 5104), ступки для толчения зерна (инв. №№ 1133, 3111, 3287, 3733, 3734, 4520, 4531,7672), озук-корнекопалки (инв. №№ 1135,2665), озук-мотыги (инв. №№ 8975, 8979, 9838), лопаты деревянные для подборки зерна (инв. №№ 4089, 4087), деревянное рало (№ 5352). Эти и другие вещественные предметы археологии характеризуют историю земледелия на территории современной Тувы.
Особую ценность имеют материалы рукописного отдела музея, в которых представлены отчеты ученых и научных сотрудников музея, акты, фондовые книги, материалы этнографических и археологических экспедиций. Это отчеты археолога М.Х.Маннай-оола о результатах полевых работ за 1962 и 1964 гг. (дела 4077/33, 4292), отчеты экспедиций под руководством Д.В.Данзын-оола и Н. М. Богатырева за 1941;1949 гг., содержащие описание археологических памятников, в том числе памятников земледелия (дела 24, 48).
Важным явились также материалы местных и центральных периодических изданий: Ученых записок ТНИИЯЛИ, Ученых записок.
ХакНИИЯЛИ, «Краткие сообщения института археологии», «Советская археология», «Советская этнография» и др., в которых опубликованы материалы научных экспедиций, содержащие сведения о средневековых оседлых поселениях и оборонительных сооружениях в Туве, о находках из раскопок древних курганов Тувы, об изменении климата и миграции кочевников, о земледелии у хунну, материалы о традиционном земледелии казахов, хакасов и др.
Наибольшую ценность для исследования группу источников представляют опубликованные документы. В частности, это труды Н.Я.
Бичурина (Иакинфа), 56 Н. В. Кюнера, 57 B.C. Таскина, 58 A.C. Малявкина, 59 Е.И.
Кычанова, 60 «Записки о монгольских кочевьях"61 и «Сокровенное сказание» 62.
С.А. Козина и др., где содержатся материалы о хозяйственной жизни кочевых племен Центральной Азии, в том числе о земледелии у хунну, уйгуров, енисейских кыргызов, что позволило воссоздать историческую картину развития земледелия, сравнить ее с традиционным земледелием Тувы.
Важной источниковой основой диссертации явились опубликованные материалы, собранные в ходе многолетних полевых работ, C.B. Киселева, А. П. Окладникова, JI.P. Кызласова, С. И. Вайнштейна, М.Х. Маннай-оола, Я. И. Сунчугашева. Большую помощь для изучения истории агротехники древней и средневековой Тувы оказали материалы петроглифов Мугур-Саргола, изученные М. А. Дэвлет.63.
56 Бичурин Н. Я. (Иакинф). Собрание сведений о народах, обитавших в Средней Азии в древние времена. — T.I. — М.-Л, 1950; Т. III- 1953.
57 Кюнер Н. В. Китайские известия о народах Южной Сибири, Центральной Азии и Дальнего Востока. — М., 1961.
58 Таскин B.C. Материалы по истории сюнну (по китайским источникам). — Вып. 1. — M., 1973. -С.40, 79.
59 Малявкин A.C. Материалы по истории уйгуров в IX—XII вв.//История и культура Востока Азии. — Т. II. -Новосибирск, 1974.
60 Кычанов Е. И. Монголы в VI — первой половине XII в.//Дальний Восток и соседние территории в средние века. История и культура Востока Азии. — Новосибирск: Наука, 1980. — С. 136.
61 Записки о монгольских кочевьях/Перевод с кит. П. С. Попова.//Записки Русского географического общества. — T. XXIV — 1895.
62 Козин С. А. Сокровенное сказание: Монгольская хроника 1240 г. Юань чао би ши.-T.l.- М.-Л., 1941.
63 Дэвлет М. А. Петроглифы Улуг-Хема. — M., 1976, Он жа. Петроглифы Мугур-Саргола. — М., 1979; Она же. Петроглифы на кочевой тропе. — М., 1976; Она же Листы каменной книги Улуг-Хема. — Кызыл,.
Немаловажную роль играют и собственные полевые исследования автора, содержащие этнографические и исторические материалы, собранные за 25 лет полевых работ в различных районах Тувы, пополнившие рукописный фонд Тувинского института гуманитарных исследований и Национального музея РТ. В рукописном фонде ТИГИ хранятся следующие материалы автора:
1. Фотоматериалы оросительных каналов мест. Эйлиг-Хем, Чаа-Холь и Шагонар в зоне затопления Саяно-Шушенского ГЭС, выполненные автором в ходе работы Совместной экспедиции Тувинского НИИЯЛИ и ЛЧ ИЭ АН СССР (1985г.) (СТИКЭ) — № 963;
2. Таблицы, схемы, рисунки оросительных каналов, земледельческих орудий труда, составленных автором совместно с другими участниками СТИКЭ — № 965;
3. Отчет о работе по сбору материалов об изучении развития скотоводства и земледелия в Туве и Южной Сибири в Красноярском, Абаканском, Минусинском госархивах, 1986 год. — 57 листов. — № 970;
4. Дневники СТИКЭ, из которых автору принадлежат тетради 1, 4,5,6,7,17 общим объемом 677 листов.- № 964.
Таким образом, выявление и использование целого комплекса источников позволяет решить задачи, поставленные в диссертации.
Научная новизна темы исследования состоит в том, что в диссертации:
1. впервые земледелие древней и средневековой Тувы рассматривается как предмет специального комплексного исследования;
2. предпринята попытка исследовать эту проблему в контексте исторического опыта соседних с ней регионов Саяно-Алтая, Забайкалья и Монголии;
1990.Жданко Т. А. К вопросу о хозяйственно-культурном типе полуоседлых скотоводов-земледельцев-рыболовов дельтовых областей Средней Азии.// Этнография и археология Средней Азии. — М., 1979. С. 15.
3. изучены и введены в научный оборот ранее малоизвестные архивные и рукописные материалы на русском и тувинском языках, характеризующие возникновение и развитие данной отрасли хозяйствования;
4. выявлены условия и факторы становления земледелия Тувы, исторические формы агротехники и мелиоративной практики пастушеских и кочевых скотоводов в широком историко-хроно логическом диапазоне;
5. определены место и роль земледелия в пастушеском, позже кочевом хозяйстве, в социально-экономическом развитии племен древней и средневековой Тувы.
Практическая значимость работы определяется тем, что выводы автора могут быть предложены в качестве рекомендации органам государственной власти республики для составления Списка памятников древнего орошения и выработки мер по их изучению, охраны и возрождению многовекового исторического опыта народа в земледелии и ирригации. Восстановление и введение в хозяйственный оборот заброшенных древних оросительных каналов не требуют привлечения больших капиталовложений и имеют важное народнохозяйственное значение, особенно для фермерских (крестьянских) хозяйств.
Результаты и материалы исследования могут быть использованы в научных исследованиях, в том числе при анализе ряда вопросов исторического развития кочевых народов Тувы и Южной Сибири.
Собранный и проанализированный автором исторический материал может оказать помощь студентам исторического, агрономического и экологического профилей для написания курсовых и дипломных работ. Материалы диссертации могут быть полезен широкому кругу специалистов-практиков, аспирантов и преподавателей для подготовки научных докладов, разработки спецкурсов и лекций по истории Тувы.
Апробация работы. Диссертация была обсуждена на кафедре всеобщей истории исторического факультета Тывинского государственного университета в 2004 году и рекомендована к защите на соискание ученой степени кандидата исторических наук. Основные положения диссертации были отражены в 11 научных публикациях общим объемом 2 печатных листов, а также представлены в виде докладов на Всесоюзной сессии по итогам полевых этнографических и антропологических исследований 19 821 983 гг. в г. Черновцы в 1983 г., на научной конференции, посвященной 10-летию образования Международного центра биосферных исследований «Убсунурская котловина» в Кызыле в 2001 г., на V Международной научной конференции «Природные условия, история и культура Западной Монголии и сопредельных регионов» в г. Ховд (Монголия) в 2001 г., на 1-ой Международной научно-практической конференции «Биоразнообразие и сохранение генофонда флоры, фауны и народонаселения Центрально-Азиатского региона» в г. Кызыле в 2002 г., на научной конференции «Изучение древностей Тувы: вклад А. Д. Грача и современные исследования» в г. Кызыле 2003 г. и др.
Заключение
.
Земледелие как форма хозяйствования и способ выращивания сельскохозяйственных культур с целью получения урожая зерновых на территории современной Тувы возникло в энеолите, имело многовековую историю, прошло длительный и сложный путь развития.
В ходе исследования выяснено, что земледелие в Верхнем Енисее возникло только извне, как результат сложного этнокультурного взаимодействия, поскольку здесь не обнаружены предковые формы известных культурных растений и были сильны традиции каменного века.
Территория Тувы располагалась на путях миграций различных этносов на восток (запад) и на пересечении древних «торговых» дорог. Поэтому земледелие возникло как результат взаимодействия западного и восточного потоков распространения хозяйственных и технических новшеств. На востоке к территории Верхнего Енисея подходил ареал распространения восточно-азиатского древнеземледельческого центра (Монголия, Забайкалье, Северо-Западный Китай, Корея и юг Дальнего Востока). На западе, это область развития древнеямной культурно-исторической общности.
Первые навыки использования земледельческих орудий труда и культивирования растений древним населением Верхнего Енисея появились в недрах «керамического неолита», как объективное следствие исторического развития племен Сибири и Центральной Азии в условиях «неолитической революции». В конце 1У-Ш тыс. до н.э. усиление аридизации климата в степях Восточной Европы и Северного Каспия вынудило древнеямных пастушеских скотоводов-земледельцев мигрировать на восток, осваивать там новые земли и принять участие в создании на Саяно-Алтае энеолитической афанасьевской культуры производящего хозяйства.
Передвижение афанасьевских племен на юг, на территорию Тувы, происходило постепенно, имело длительную предысторию. В поздненеолитическое время население Верхнего Енисея поддерживало наиболее тесные взаимовыгодные хозяйственно-культурные связи с афанасьевцами Саяно-Алтая. В результате к неолитическим общинам Тувы попали некоторые породы домашнего скота, орудия и навыки земледельческого труда. В конце III тыс. до н.э. в среде степных охотников-собирателей верховьев Енисея появляются зачатки первобытного земледелия, которые в их хозяйстве не имело существенного значения, было эпизодичным. В отдельные годы практика земледелия прекращалась. Не было еще устойчивой формы земледельческого хозяйства, которое появилось лишь после миграции сюда афанасьевских пастухов-земледельцев. С возникновением в Туве афанасьевской культуры (конец III — начало II тыс. до н.э.) утвердилась качественно новая жизнь, основанная на производстве металла (меди), комплексном хозяйстве на базе ведущего пастушеского скотоводства и регулярного подсобного пойменного земледелия. Племена жили оседло в небольших поселках, вблизи или на территории которых располагались небольшие по размерам огороженные посевы. Засушливый климат предопределил, что палочно-мотыжное земледелие было условнополивным, основывалось на одноразовом весеннем увлажнении почвы с использованием техники саево-ручьевого, пойменного (лиманного) и самотечно-паводкового орошения.
Анализ имеющихся материалов показывает, что возникновение земледелия, равно как и скотоводства, имело важное историческое значение, изменило образ жизни многих племен Сибири и Центральной Азии. В общественной жизни населения Тувы также произошли заметные перемены. Вместо малочисленных замкнутых неолитических коллективов начали возникать более крупные объединения родоплеменных образований. Они объединяются на принципах родства, общности интересов, в том числе и совместного хозяйствования, тем более что земледельческий труд всегда требует привлечения сил большого коллектива людей.
Развитие производительных сил, прежде всего скотоводства, земледелия и металлургии, требовало усиления роли мужского труда. В рамках патриархальных родовых общин выделяются большие семьи с отдельным имуществом и правом семейной собственности.
Увеличение прибавочного продукта в виде скота, его приплода, урожая зерновых и развитие обмена привело к накоплению богатства, началу имущественной дифференциации в обществе, усложнению его социальной организации.
В окуневское время (XVIII-VIII вв. до н.э.) начинается эпоха бронзы в Южной Сибири, и в Туве развиваются производительные силы общества, искусство и культура. Появляются металлургия бронзы, колесный транспорт, совершенствуется система пастушеского хозяйства при ведущей роли скотоводства. Активизируются хозяйственно-культурные связи населения эпохи бронзы Тувы с соседними племенами, вплоть до Средней Азии и Казахстана, а в середине II тыс. до н.э. — с андроновцами Южной Сибири.
В начале окуневского времени пастухи-земледельцы вели полуоседлый образ жизни, жили в небольших поселках, к которым примыкали огороженные посевы зерновых культур, выгоны для домашнего скота. Летом практиковали отгонные формы скотоводства. Подсобное земледелие переживает качественно новый этап развития, вызванный очередной фазой климатических изменений в сторону аридизации. Мотыжное земледелие основывалось на регулярном самотечном орошении, было прогрессивнее предшествующего пойменного саево-ручьевого и лиманного орошения. С этого периода увеличились площади земледелия, началось хозяйственное освоение открытых степей, совершенствовалась система агротехники. Такое положение дел не приводило, однако, к свертыванию и деградации скотоводства. Население испытывало все большую потребность в продуктах земледелия, но оно по-прежнему не становилось главным их делом.
Во второй половине II тыс. до н.э. наблюдался более засушливый климат, усиливается аридизация степей. Пик иссушения степей падал на рубеж П-1 тыс. до н.э., что вынудило многие пастушеские племена Сибири и Центральной Азии совершенствовать подвижные формы скотоводства: появляются уздечки и всадничество. Развиваются карасукское горное и бронзолитейное дело, системы ирригации, строят сложные оросительные каналы, возникли ранние формы пашенного земледелия (рало). В развитии земледельческого хозяйства отмечено западное влияние.
Но пашенное земледелие просуществовало непродолжительное время и не могло занимать ведущего положения в агротехнике окуневских общин. В условиях роста населения, кризиса традиционного пастушества и нехватки продуктов питания, вызванные наступлением засушливого климата, начался объективный процесс постепенного перехода племен к прогрессивному к тому времени экстенсивно-пастбищному скотоводству и кочевому образу жизни. Развиваются табунное коневодство и овцеводство, скот становится мерилом богатства. В степях усилились перемещения различных кочевых племен, все более частой стала борьба за лучшие пастбища, водопои и сферы влияния. В этих условиях в конце П-начале I тыс. до н.э. земледельческое хозяйство приходит в упадок, сократились площади земледелия, исчезли навыки пашенного земледелия. Окуневцы были вынуждены уступить свое историческое место новым этносам с другой культурой и иными традициями.
С переходом к кочевому образу жизни в общественной жизни древних скотоводов произошли серьезные перемены, появляются крупные объединения воинственных кочевых племен. Социально-экономической ячейкой общества стала кочевая община, объединявшая в себя большие патриархальные семьи кочевников. В зимний же период, когда не хватало пастбищных угодий, патриархальные семьи кочевали отдельно, сами становились самостоятельными семейными общинами. В случаях военной опасности, совершения походов или организации дальних миграций кочевые общины объединялись в более крупные союзы типа средневековой монгольской курени или орды.
В I тыс. до н.э. на обширных областях Евразийских степей произошел дальнейший прогресс общественного производства на основе расцвета металлургии бронзы и развития раннего кочевничества. Появились большие кочевые патриархальные семьи, активизировались массовые этнические передвижения, в миграционные потоки вовлекались многочисленные племена с войлочными жилищами, утварью и огромными стадами домашних животных. Войны и регулярное ограбление соседей стали нормой жизни древних номадов. В основе этих социально-экономических и общественных перемен лежал комплекс природно-климатических и исторических факторов.
Орошаемое земледелие Тувы в скифское время развивалось в сложных природных и конкретно-исторических условиях.
В начале I тыс. до н.э. климат в степях Центральной Азии был аридным, но достаточно благоприятным для развития орошаемого земледелия. Засуха и нехватка пастбищных ресурсов стали причиной новой волны миграции кочевых племен и орд из глубин восточных степей на запад. На территории Тувы появляются новые кочевые племена, ведущим хозяйством которых было продуктивное в тот период экстенсивно-пастбищное скотоводство. В некоторых древних кочевых обществах начал складываться стереотип мышления степного скотовода-воина, для которого пашни явились испорченными пастбищами, а труд земледельца — социально незначимым.
На общем фоне развития скотоводства традиционное земледелие пришло в упадок, сократились площади под посевы, терялись некоторые навыки ирригации и агротехники. На низкий и нестабильный уровень развития земледелия отрицательно влияли частые войны и нестабильная политическая обстановка в степи.
В результате миграционных процессов менялся этнический облик населения территории современной Тувы, привычные хозяйственные связи претерпевали изменения, трансформировались и хозяйственные и культурные традиции. Совершенно очевидно, что земледелие играло все большую роль в общественной и хозяйственной жизни, но соотношение скотоводства и земледелия в пользу последнего не изменялось.
Во второй половине I тыс. до н.э. в степях вновь климатическая кривая пошла в сторону аридности. В этих условиях возрождаются земледельческие традиции местных кочевых племен. Причинами тому явились дальнейшее развитие производительных сил (особенно появление железа), хозяйственно-культурных связей местного населения со своими соседями или просто очередная миграция в Туву новых этнических групп. Совершенствовались системы агротехники, оросительные каналы и ирригация, как метод искусственного увлажнения земель, появились каменные ручные мельницы, Однако в системе комплексной кочевой экономики племен Тувы орошаемое земледелие играло второстепенную роль.
Развитие производительных сил, кочевого хозяйства и орошаемого земледелия стимулировали осложнение социальных отношений в обществе. Среди курганных комплексов пышностью погребального обряда выделяются погребения племенных вождей, которые блеском своих золотых украшений затмили всякие воображения сегодняшних потомков (Аржаан — 1, 2). В обществе углубляется процесс имущественного и социального неравенства. Появляется патриархальное рабство, война и захват чужого имущества становится уделом храбрых и достойных мужей.
В гунно-сарматское время земледелие Тувы пережило этапы подъема и упадка, что было обусловлено сложными политическими, этническими и климатическими условиями в степях Центральной Азии. Историческое развитие земледелия пришлось на период т.н. «Великого переселения народов», начавшегося в степях Монголии и имевшего далеко идущие социально-экономические последствия для судеб многих этносов Сибири и Саяно-Алтая.
На рубеже нашей и до нашей эры климатические условия Центральной Азии вновь оказались аридными, была «Великая засуха», ставшая причиной гибели державы хунну. В период политического господства хунну над племенами Тувы изменился антропологический тип местного населения в сторону монголоидности. Поливное земледелие населения Тувы переживало этап относительного подъема, которое основывалось на переложной системе и орошении. Шире применяли пахотные орудия, ручные каменные мельницы и железные серпа, усложнялись и совершенствовались оросительные каналы, которые соответствовали потребностям увеличивающихся площадей зерновых культур.
После разгрома хунну и ухода части населения Верхнего Енисея поливное земледелие снова переживает время застоя. Возрастает хозяйственное значение экстенсивно-пастбищного скотоводства и кочевого образа жизни. В общественной жизни господствовали родоплеменные отношения. В степях Центральной Азии возникали и гибли кратковременные союзы различных племен. Развивались патриархальное рабство, даннические отношения между «народами победителями» и побежденными этносами. Социально-экономической основой кочевого общества была большая патриархальная семья. С этого времени начали выделяться малые семьи кочевников, для которых важнейшим фактором успешного хозяйствования было наличие хозяйственно-пастбищной территории, в рамках которой они вели сезонные перекочевки «за водою и травою».
В древнетюркское время на территорию Тувы пришли новые кочевые племена тюрок-тюпо, завоевательная политика которых совпала с очередной волной аридизации климата. Тувинская котловина вновь стала объектом колонизации. Однако древнетюркское время стало важнейшим периодом в развитии общественного производства и культуры населения Тувы, начало формироваться этническое ядро исторических предков тувинцев. Снова возрождается поливное земледелие, пришедшее в упадок в предыдущие века.
В периоды своего могущества древнетюркский каган для дальнейшего увеличения площадей зерновых был вынужден завозить из Китая семена проса и сельскохозяйственные орудия труда. Местное поливное земледелие было основано на пашенно-мотыжных способах обработки земель. В целом поливное земледелие в общественной жизни древнетюркского каганата играло незначительную роль. Доминирующим Занятием населения оставалось экстенсивно-пастбищное скотоводство и охота. В общественной жизни возрастает роль малых кочевых семей, которые для совместного хозяйствования объединялись в кочевые общины типа современного аала (аил, аул, ааль). Каждая кочевая община (в «Древнетюркском словаре» 'ауТГ существует в форме 'загон для скота') имела определенные хозяйственнно-пастбищные территории и пашни. Строительство каналов было делом нескольких общин, объединявшихся на принципах хозяйственных интересов или территориальности.
В Древнеуйгурский период истории Тувы их правитель (каган) для управления подчиненных племен организовал местную военно-административную систему во главе с наместником «тутуком», которому подчинялись управители отдельных районов с титулами «ышбары» и «тарханы». Они опирались на уйгурские охранные войска, располагавшиеся в специальных военных поселениях.
Правители каганата проводили не только активную внешнюю политику по расширению территории каганата, за политическое господство в степях Центральной Азии, но и развивали экономику страны, строили города и укрепленные военно-пахотные поселения, в которых трудились искусные мастера ремесленных дел из ближних и дальних стран.
Основой хозяйства племен древнеуйгурского каганата было кочевое скотоводство. Это время наивысшего расцвета культуры ирригационного земледелия древних уйгуров, чего не было среди других кочевых народов и государств Центральной Азии. Во времена уйгурского господства на территории Тувы развивались два типа земледельческого хозяйства: 1. Традиционное местное поливное пашенно-мотыжное земледелие, которое было вытеснено на окраинные земли Тувинской котловины, переживавшее кризисное состояние- 2. Ирригационное пашенное (плужное) земледелие населения городищ, к тому же занимавшегося выращиванием огородных культур. Построенные в Туве уйгурские городища являлись центрами оседлости, ремесла и земледелия, которые были построены на плодородных землях. Собранный урожай продовольственного и фуражного зерна шел на нужды армии и кочевой аристократии.
В период двадцатилетней войны с енисейскими кыргызами ирригационное земледелие городищ и других оседлых поселений достигает максимальных значений развития, что вызвано потребностями огромной армии и стало губительным для продуктивности пахотнопригодных земель. Интенсивное освоение пашен на малой площади при низкой агротехнике привела к эрозии почв. А восстановить плодородие гумусного слоя за несколько лет невозможно. Это привело к уменьшению продуктивности пашен, упадку ирригационного земледелия уйгурских городищ. Все эти негативные явления, умноженные на конкретно-исторические события, особенно на междоусобные войны в обществе, привели к гибели древнеуйгурского каганата, следовательно, и их ирригационного земледелия.
В период политического господства енисейских кыргызов первоначально сократилось количество трудоспособного населения края. Многочисленные поливные каналы и ирригационные сооружения древних уйгуров пришли в упадок или были разрушены, сократились площади поливного земледелия. Уничтожались городища, орудия земледельческого труда. Территория Тувы становится плацдармом для дальнейшей военной экспансии древнекыргызского кагана в Центральную Азию, что имело негативное последствие для состояния земледельческого хозяйства, которое переживает следующую фазу упадка.
В X в. после возвращения енисейских кыргызов из военных походов в Верхний Енисей возникла необходимость снабжения армии и населения продуктами скотоводства и земледелия. Мирная жизнь в регионе восстановилась, возрождались пашни и каналы, выращивали продовольственное и фуражное зерно, что способствовало общественному развитию кыргызского общества.
Однако по масштабам своего развития поливное земледелие енисейских кыргызов не достигло уровня уйгурского земледелия, хотя широко использовались орудия типа рала и плуги, строили водяные мельницы.
Развитие хозяйства, в том числе и земледелия, способствовало увеличению прибавочного продукта в обществе, усилению могущества средневековых каганатов. В древнекыргызском обществе власть кагана подкреплялась «хлебными» традициями: если чиновники и начальники каганата «питаются мясом и кобыльим молоком. Один Ажо употребляет хлебенное (вино)». Он являлся не только правителем каганата, но и главой кочевого рода, общины и семьи, власть которого освящалась определенными ритуалами и культом плодородия аграрного характера (зерном, хлебом, освящением истока оросительного канала и т. д.). Этот обычай был известен и скифам Тувы. В одном из углов погребальной камеры кургана Аржаан-2 обнаружены плоды тмина, косточки или плоды вишни, наружные оболочки лоха, имеющие западное происхождение. Древнекыргызский каган также являлся верховным собственником земли, которая в то же время была землей его рода. Подчиненные племена являлись данниками-кыштымами этого степного правителя, регулярно поставляли ему и его правящему роду пушнину, скот и зерно.
В период вхождения Тувы в состав монгольской империи Чингисхана поливное земледелие со временем пришло к упадку. На первых порах монгольские наместники в Туве поддерживали развитие военно-пахотных поселений, располагавшихся на плодородных землях в долинах рек Элегеста, Улуг-Хема, Шагонара, Чааты, Чадаана и других для нужд армии. Возобновили строительство сети заброшенных водоотводов. В сооружении больших магистральных каналов и в поддержании их в исправности трудилось немало людей из числа военнопленных и местного населенияпотомков тюрков-тугю, уйгуров, кыргызов, туматов и т. д.
Но со временем поливное земледелие этих оседлых поселений постепенно затухает, сократились площади запашек, не восстанавливалась заброшенная ирригационная сеть древних уйгуров и кыргызов. Однако данный вывод не мог относиться к традиционному поливному земледелию местных племен, которое занимало незначительно положение в системе кочевого хозяйства. По характеру, земледелие Тувы было слабо развитым и в своих основных чертах сохранилось вплоть до конца XIX — начала XX вв.
В результате анализа материалов установлено, что развитие поливного земледелия на территории Тувы непосредственно связано с климатическими изменениями в степях Западной Сибири и Центральной Азии. Интересно, что развитие и возрождение поливного земледелия в Верхнем Енисее имеет непосредственную связь с аридизацией климата в степях. С другой стороны, история поливного земледелия непосредственно связана и с этнической историей Тувы, которая имела весьма сложную картину. Частые войны, сложная политическая ситуация в степях отрицательно сказывались на развитии поливного земледелия.
Проведенные исследования также позволили выявить, что поливное земледелие в хозяйственной жизни скотоводов Тувы всегда занимало второстепенное значение при ведущей роли экстенсивно-пастбищного скотоводства и было подчинено кочевому образу жизни и быту номадов. Занятие земледелием, наряду с другими формами природопользования, делало комплексное скотоводческое хозяйство более эффективным, устойчивым и гибким к колебаниям климата, последствиям конкретно-исторических событий.
В целом судьба поливного земледелия была динамичной, продуктивной для исторических предков тувинского народа. Оно сохранило в себе многовековой народный опыт в области агрономии и ирригации. Например, средневековое ирригационное земледелие по уровню развития агротехники и площади освоенных земель ничем не уступало хлебопашеству современной Тувы. В конце XIX — начале XX вв. русские крестьяне-переселенцы, осваивая засушливые межгорные степи Тувы (Урянхая), перенимали опыт ирригации у местных скотоводов-земледельцев. Даже в 30−40-х годах прошлого столетия увеличение площадей орошаемых земель достигалось за счет восстановления русел древних и старых оросительных каналов.
Поэтому древняя кочевая земледельческая культура Тувы имела богатый исторический опыт, была экономически эффективной и разумной системой природопользования.
