Женщина в англосаксонском обществе и его письменной культуре конца IX — середины XI вв

Диссертация посвящена изучению интересной и актуальной для современной медиевистики проблемы — месту женщины в культуре и обществе раннего средневековья на примере одного из таких обществ, англосаксонского. Актуальность избранной темы обусловлена несколькими факторами. Во-первых, неизменно растущим интересом к тендерной проблематике в гуманитарных исследованиях, в том числе в отечественной и зарубежной исторической науке1. На сегодняшний день «женские исследования» являются одной из самых молодых и динамично развивающихся исторических дисциплин, что во многом продиктовано социальными и интеллектуальными потребностями современности2. Роль и статус женщины в непрерывно изменяющихся условиях современного общества, его культуре, деловой и политической жизни, новое понимание сферы «женского» и изучение тендерных стереотипов, характерных для нашего времени, входят в числоприоритетных проблем, привлекающих внимание общественности. Во-вторых, несмотря"на внимание, проявляемое в последние годы отечественными медиевистами к частным проблемам и сюжетам «истории женщин» раннего средневековья, крупные обобщающие, труды, посвященные данной проблематике, по-прежнему немногочисленны. И, наконец, современные специалисты, изучающие англосаксонское общество, все чаще выбирают культурный ракурс для его анализа. Такую общую тенденцию в полной мере отражают новейшие российские.

1 См., напр.: Бок Г. История, история женщин, история полов // Альманах THESIS. — 1994. — Вып. 6. — С. 170 — 200- Blamires A. The Case for Women in Medieval Culture. — Oxford, 1997, etc. Даже приблизительное количество научных работ, посвященных истории женщин, и вышедших за последние одно — два десятилетия подсчитать вряд ли возможно.

2 См.: Репина J1. П. Тендерная история: проблемы и методы исследования // Новая и новейшая история. — 1997. — № 6. — С. 41 — 58- Она же. «Женская история»: проблемы теории и метода // Средние века. — 1994. — Вып. 57. — С. 103 — 109.

3 См., напр.: Арнаутова Ю. Е. Женщина в «культуре мужчин»: брак, любовь, телесная красота глазами агиографов X века // Адам и Ева. — М., 2001. — № 1. — С. 47 — 90- Бессмертный Ю. JI. Мир глазами знатной женщины IX века // Художественный язык средневековья. — М., 1982. — С. 83 — 107- Рыбина М. В. Судьбы и образы кордовских мучениц IX века // Адам и Ева. — 2005. — № 9. — С. 37 — 63. публикации4. На наш взгляд, исследование, посвященное англосаксонским женщинам, могло бы стать хорошим дополнением к обширному корпусу отечественной историографии, освещающему отдельные вопросы социальной и культурной истории раннего средневековья.

Объектом исследования диссертации является положение женщины в англосаксонском обществе конца IX — середины XI вв., ее репрезентация в письменной культуре поздних англосаксов. Предметом исследованияимущественное и правовое положение позднесаксонской женщины, ее социальный статус, а также тендерные представления, бытовавшие в религиозной и светской среде Англии обозначенного периода и нашедшие отражение в его исторических, эпических, агиографических и других письменных памятниках. $.

Рассматриваемый период избран нами не случайно и является одним из поворотных в английской истории. С одной стороны, он подводит итог растянувшемуся более чем на шесть столетий господству англосаксов в Британии. С другой — совпадает с завершением в Англии раннесредневековой эпохи. История позднесаксонского периода привлекательна во многих отношениях, с точки зрения изучения социально-экономических, политических, культурных процессов. Это время ускорения темпов феодализации общества5, время укрепления королевской власти и постепенного объединения страны под скипетром правителей Уэссекса. Сложные внутренние процессы проходили на фоне тесных контактов и серьезных вооруженных конфликтов Англии со Скандинавией. В начале XI столетия Англия почти на четверть века вошла в состав могущественной датской державы Кнута Великого (1017 — 1035). Впоследствии западно-саксонской династии удалось вернуть трон, но в 1066 г. государство было.

4 См.: Зверева В. В. Беда Достопочтенный: самосознание историка и теолога раннего средневековья: автореф. дис.. канд. ист. наук. — М., 1998; Омелышцкий М. П. Агиографические модели позднего англосаксонского периода: автореф. дис.. канд. ист. наук. — М., 2002.

5 Обзор мнений по поводу степени зрелости феодализма в Англии к середине XI в. см.: Глебов А. Г. Англия в раннее средневековье. — Воронеж, 1998. — С. 4 — 6, 17. завоевано нормандским герцогом Вильгельма. В истории страны началась новая эпоха.

В перерыве между войнами при короле Эдгаре (959 — 975), правление которого запомнилось современникам как период благоденствия и внешнеполитической стабильности, была проведена церковная реформа, ставшая исключительно важным событием в духовной жизни позднесаксонского общества. Среди основных результатов этой реформы, инициированной видными религиозными деятелями, был мощный подъем письменности и христианской культуры, получивший^название Монашеского или Бенедиктинского Возрождения. Значение Бенедиктинского Возрождения для изучения древнеанглийского общества, в том числе eroi первых столетий, поистине сложно переоценить. Именно этому явлению мы обязаны большинством дошедших до нас англосаксонских рукописей. Не менее важно и то, что это явление, нашедшее свое выражение в широком корпусе назидательной литературы, представляет совершенно самостоятельный научный интерес, в том числе в контексте женской проблематики, контексте, на сегодняшний день не достаточно изученном.

Тема нашей диссертации ориентирована, не только на особенности хронологии англосаксонской эпохи. Ее в не меньшей степени определили общественно-культурные реалии изучаемого периода в неотъемлемой связи с его источниковой базой. В рукописях Бенедиктинского Возрождения можно найти взгляд позднесаксонской церкви на представительницу прекрасного пола. Еще за несколько десятилетий до начала реформы в конце IXсередине X вв. создаются тексты, входящие в число ключевых, где отражено понимание «женского» в англосаксонской религиозной культуре. Все они доходят до нас в бенедиктинских манускриптах. Благодаря реформе мы. располагаем рукописями, содержание которых дает представление о восприятии женщины в народной традиции, быту жителей раннесредневековой Англии. Некоторые из этих памятников гораздо древнее своих манускриптов, но не утратили актуальность и в рассматриваемый период. Другие с большой долей вероятности были «современниками» Эдуарда Старшего (899 — 924) и Этельстана (924 — 939). Не ранее чем второй половиной X столетия датируются сохранившиеся женские завещания, записи судебных тяжб с участием представительниц прекрасного пола. Для англосаксонского периода это новая категория свидетельств, которая в отличие от свидетельств более ранних веков, позволяет взглянуть на ¦ положение древнеанглийской женщины в иных ракурсах. Примерно в это же время утверждается практика коронации жен англосаксонских правителей, а создание одного из важнейших источников по истории страны периода датского господства имеет непосредственное отношение к Эмме Нормандской — супруге и вдове двух английских королей. Вдова Этельреда II (978 — 1016), а впоследствии Кнута Великого — одна из самых известных женщин раннесредневековой Англии — снискала эту известность не только благодаря своему влиянию и политической активности, но, прежде всего, анонимному панегирику, составленному в ее честь. Эти материалы позволяют достаточно разносторонне изучить положение женщины в культуре и обществе англосаксов к концу эпохи раннего средневековья и в данном аспекте заслуживают пристального внимания исследователей.

В зависимости от принципа классификации источники, привлеченные при работе над диссертацией, можно разделить на ряд категорий. Во-первых, англосаксонские и зарубежные. В рамках данного исследования приоритетными являются письменные свидетельства самих англосаксов, что обусловлено его предметом, целью и отражено в названии.

С учетом специфики предоставляемой информации эти источники также можно сгруппировать в три объемных блока: повествовательные (нарративные), законодательно-нормативные и актовый материал.

К нарративу относятся хроники, анналы, агиографические памятники, образцы англосаксонской религиозной и народной поэзии, различные исторические сочинения. Одним из важных привлеченных нами источников является «Англосаксонская хроника"6, которая предоставляет необходимый фактический материал общего характера по развитию раннесредневековой Англии и, тем самым, позволяет рассмотреть предмет диссертации с учетом конкретно-исторических реалий интересующего нас хронологического отрезка. «Хроника» дошла до нас в семи манускриптах, и некоторые из них доводят повествование до начала нормандской эпохи. Отдельные статьи хроники содержат важную информацию о военных кампаниях мерсийской леди Этельфлэд (ум. 918), освещают политические события, одной из непосредственных участниц которых была Эмма Нормандская (ум. 1052).

Ценные сведения о положении, жен позднесаксонских правителей представлены в «Жизнеописание короля Альфреда» (конец IX в.) и о.

Панегирике королеве Эмме" (40-е гг. XIв.). «Панегирик» впервые детально рассматриваетсяв отечественной историографии и является одним из основных источников третьей главы диссертации.

Самостоятельную категорию повествовательных источников составляет церковная* литература:. Она позволяет рассмотреть, место женщины в религиозной культуре поздних англосаксов, в том числе в культуре Бенедиктинского Возрождения. Этот корпус свидетельств не ограничен периодом реформы. Красочные поэтические переложения на древнеанглийский язык библейских книг «Юдифи"9 и «Бытия"10 имеют более.

6 The Anglo-Saxon Chronicle / Ed. & trans, by M. Swanton. — New York, 1998; The Anglo-Saxon Chronicle // English historical documents / Ed. by D. Whitelock. — Vol. 1 (500 — 1042). -L., 1955.-Pi 135−235.

7 Латинский текст см.: Asser’s Life of King Alfred / Ed. by W. H. Stevenson. — 2nd ed-n. -Oxford, 1959. Английский перевод с комментариями и приложениями см.: Alfred the Great: Asser’s Life of King Alfred and Other Contempotary Sources / Trans, by S. Keynes and M. Lapidge. — L., 1983. Русский перевод см.: Accep. Жизнь Альфреда Великого // Стасюлевич М. М. История средних веков в ее писателях и исследованиях новейших ученых. — Т. 2. — Пг., 1915.-С. 306−336.

8 Оригинальный латинский текст с английским переводом и приложениями см.: Encomium Emmae Reginae / Ed. by A. Campbell — repr. ed-n. — Cambridge, 1998.

9 Judith / Ed. B. J. Timmer. — Exeter, 1978; Judith / Ed. by M. Griffith. — Exeter, 1997. Также см.: The Anglo-Saxon Poetic Records / Ed. by E. K. Dobbie. — V. 4.: Beowulf and Judith. — New York, 1953. — P. 99 — 109. Далее при ссылке на данное издание используется аббревиатура ASPR с указанием номера тома, года и страниц. раннюю датировку (конец IX — середина X вв). Они органично соединяют черты христианского мировоззрения и яркий национальный колорит, предлагая собственное прочтение хорошо известных ветхозаветных сюжетов. Как и «Панегирик», эпическая «Юдифь» подробно анализируется в отечественной историографии впервые.

Основной корпус христианской литературы, привлеченной при написании диссертации, непосредственно связан с деятельностью писателей Монашеского Возрождения. Важной чертой объемного корпуса письменных памятников того периода является ориентация на широкую публику, которая не владела латынью’и имела весьма скромные познания в доктрине и истории христианства. Большинство этих сочинений были доходчиво изложены* на народном англосаксонском языке, носили информативный и одновременно назидательный характер: Нами был проанализирован ряд проповедей и агиографических сочинений аббата Элфрика Эншемского", отдельные.

19 сочинения архиепископа Вульфстана, а также некоторые анонимные проповеди и жития13. Многие из них, в том числе проповеди Элфрика на библейские книги «Юдифь» и «Эсфирь» (начало XI в.)14 ранее в отечественной историографии не рассматривались.

10 Оригинальный текст см.: ASPR / Ed. by G. P. Krapp. — V. 1.: The Junius Manuscript. — New York., 1931. — P. 1 — 87. Русскоязычный перевод текста см.: Грехопадение // Древнеанглийская поэзия / Под ред. Смирницкой О. А. и Тихомирова В. Г. — М., 1982. — С. 95−132.

11 /Eifric's Catholic Homilies: The First Series / Ed. by P. Clemoes. — Oxford, 1997; The Second Series / Ed. by M. Godden — L., 1979; /Elfric's Lives of Saints / Ed. by W. W. Skeat. -1,2 vols. — L., 2003. Русский перевод жития св. Этельтриты, а также древнеанглийский текст и русский перевод жития св. Милдред (XI в.) см.: Древнеанглийские святые. Древнеанглийские проповеди и жития англосаксонских святых: Альбана, Этельтрут, Милдред, Неоте, дрихтхельме и Чаде / Под ред. М. П. Омельницкого. — М., 1999. — С. 36 -48, 70 — 86- /Elfric. Life of st. yEthelwald // EHD. — P. 831 — 838.

12 Wulfstan. The Sermon of the Wolf to the English People // EHD. — P. 854 — 860.

13 The Blickling Homilies / Ed. R. Morris. — L.- Ontario, 2000; The Vercelli Homilies and Related Texts / Ed. by D. Scragg. — L., 1992; отдельные верчелльские проповеди и их английский перевод см.: The Vercelli Homilies ix — xxiii / Ed. by P. Szarmach. — Toronto, 1991.

14Aelfric's Homilies on Judith, Esther and Maccabees / Ed. by S. D. Lee, 1999 — электронное издание (http://users.ox.ac.uk/~stuart/kings/main.htm).

Важную информацию для изучения обозначенной темы предоставляет ряд религиозных памятников VIII — IX столетий, обеспечивая общеисторический фон и сравнительный ракурс. В их числе — «Церковная история народа англов» Беды Почтенного (VIII в.)15 и составленный анонимным автором «Древнеанглийский мартиролог» (IX в.)16.

1 *7.

Особое место в диссертации принадлежит эпосу «Беовульф» и.

18 древнеанглийским афоризмам. Равно как и другие образцы народной поэзии англосаксов, эти памятники не имеют точной даты создания и своим содержанием во многом обязаны народной мудрости древнегерманских племен и их героическим сюжетам. Но сам факт того, что они дошли до нас в составе позднесаксонских рукописей, свидетельствует об интересе, проявлявшемся к ним в Англии X — XI столетий и делает их пусть не продуктом поздней англосаксонской культуры, но ее неотъемлемой частью. К тому же блоку повествовательных свидетельств следует отнести три элегии, входящие всостав «Эксетерской книги»: «Плач жены», «Вульф и Эадвакер», «Послание мужа"19. Все эти памятники проливают свет на восприятие женщины в народной традиции англосаксов, на ее положение-в семье, а также светский идеал мирянки.

15 Beda Venerabilis. Historia ecclesiastica gentis Anglorum // Monumenta Historica Britannica. — L., 1848. — V. 1. — P. 103 — 289. Русский перевод см.: Беда Достопочтенный. Церковная история народа англов / Пер. с лат., вст. ст. и комм. В. В. Эрлихмана. — СПб., 2001.

16 Old English Martyrology / Ed. by G. L. Herzfeld. — L., 1900.

17 ASPR. — V. 4: Beowulf and Judith. — P. 3 — 98- Beowulf / Ed. by M. Swanton. — Manchester, 1978. Все отрывки из эпоса «Беовульф», цитируемые в диссертации на русском языке, приводятся по хорошо известному изданию В. Г. Тихомирова: Беовульф. Старшая Эдца. Песнь о Нибелунгах / Под ред. В. Г. Тихомирова. — М, 1975.

18 Poems of Wisdom and Learning in Old English / Ed. and trans, by T. A Shippey. — Cambridge, 1976; Текст эксетерских гномов см.: ASPR. — V. 3.: The Exeter Book. — New York, 1936. — P. 156 — 163. Текст гномов из рукописи Cotton Tiberius b.i. см.: ASPR. — V. 6.: The Anglo-Saxon Minor Poems. — New York, 1942. — P. 55 — 57. Русский перевод некоторых афоризмов см. в книге: Древнеанглийская поэзия / Под ред. О. А. Смирницкой и В. Г. Тихомирова. — М., 1982.

19 Оригинальный текст см.: ASPR. — V. 3.: The Exeter Book. — P. 179 — 180, 210 — 211, 225 -227. Русскоязычный перевод этих памятников под ред. О. А Смирницкой и В. Г. Тихомирова см.: Древнеанглийская поэзия. — С. 57 — 64,275 — 282.

Привлеченный нами законодательно-нормативный материал включает.

20 в себя по преимуществу законы англосаксонских правителей. Актовый материал, использованный в диссертации, состоит из королевских грамот конца IX — середины XI столетий, записей судебных тяжб, завещаний (в том.

91 числе женских), отдельных брачных контрактов. Эта группа источников помогает решить целый комплекс задач диссертации, а в частности, выявить социально-правовой и экономический статус позднесаксонской женщины, охарактеризовать отношение к представительнице прекрасного пола в быту.

В целом, источники, относящиеся к рассматриваемому периоду, достаточно разнообразны, но распределены неравномерно. Если грамоты охватывают весь период, то основная масса дошедшего до нас нарратива датируется второй половиной X — первой половиной XI столетий.

Ценный дополнительный материал предоставляют отдельные англонормандские и зарубежные свидетельства, в основном — повествовательные. Следует выделить «Германию» Тацита22, песни «Старшей Эдды"23, отрывки хроник, франкских (и принадлежащих развитому английскому средневековью24. Одним из важных нормандских памятников для изучения избранной темы являются «Деяния английских королей», составленные в XII.

20 Использованы следующие издания: Die Gesetze der Angelsachsen / Hg. von F. Liebermann. — Bd. I. Text und Obersetzung. — Halle, 1903; EHD. — P. 357 — 439.

21 Cartularium Saxonicum: a collection of charters relating to Anglo-Saxon history / Ed. by W. de G. Birch. — L., 1885 — 1893. — Vols. 1 — 3- Anglo-Saxon Charters / Ed. & transl. by A. J. Robertson. — 2nd ed. — Cambridge, 1956; Anglo-Saxon Charters. An Annotated list and bibliography / Ed. by P. H. Sawyer. — L., 1968 (это издание имеет электронную онлайновую версию: www. anglo-saxon.net). В диссертации ссылки даются, как правило, на издание П. X. Сойера.

См. оригинальный текст: Tacitus С. La Germanie / Text etabli et trad. J. Perret. — Pans, 1983. Русский перевод: О происхождении германцев и местоположении Германии // Корнелий Тацит. Сочинения в 2-х тт. / Пер. А. С. Бобович.- М., 1993. — Т. 1. — С. 353 -372.

Старшая Эдда // Западноевропейский эпос / Пер. А. Корсуна, Ю. Корнеева. — СПб., 2002.-С. 5−330.

21 From the Annals of St. Bertin // EHD. — P. 314 — 315- From Roger of Wendover’s Flores Historiarum // Ibid. P. 255 — 258. в. Уильямом Мальмсберийским. В их основе лежат не сохранившиеся англосаксонские источники. При работе над отдельными главами.

А 97 диссертации мы привлекли тексты Вульгаты, а также труды отцов церкви. Более подробный перечень использованных источников представлен в конце диссертации.

Обращаясь к характеристике научной литературы, посвященной изучению древнеанглийских женщин, прежде всего, отметим, что в подавляющем большинстве она англоязычна. На протяжении ряда десятилетий отечественные медиевисты осваивали женскую проблематику главным образом применительно к Франции и Италии. Еще в конце XIX в. С. В. Ешевский, а позднее В. Ф. Шишмарев посвятили ряд научных трудов.

2R изучению средневековой куртуазной традиции. Несколько десятилетий спустя не без влияния определенных тенденций зарубежной историографии интерес к «женской истории» у нас заметно активизировался. В 80-е — • первую половину 90-х гг. прошлого столетия он связан с исследованиями.

90 7П 11.

Е. А. Тушиной, А. Я. Гуревича, М. JI. Абрамсон. Ряд интересных работ тех лет посвящены каролингской Франции. Среди их авторов.

25 Willelmi Malmsbiriensis de gestis regum anglorum / Ed. Stubbs W. — Vols. 1, 2 — L., 1887 -1889- William of Malmesbury’s Chronicle of the Kings of England: From the Earliest Period to the Reign of King Stephen / Ed. by J. A. Giles. — L, 1847.

26 Biblia Sacra Vulgata — http//www.biblegateway.com.

27 Были использованы отдельные тома многотомного издания: Patrologiae cursus completus. Series latina / Ed. J.-P. Migne. — 221 vols. — Paris, 1844 — 1864.

OR.

Ешевский С. В. Женщина в средние века в Западной Европе // Ешевский С. В. Сочинения. — М., 1870. — Т. 3- Шишмарев В. Ф. К истории любовных теорий романского средневековья // Шишмарев В. Ф. Французская литература: Избранные статьи.- М.- JL, 1965.-С. 278−301.

29 Тушина Г. М. Демографические аспекты истории Прованса XII — XIV вв // Женщина, брак, семья до начала нового времени: демографические и социокультурные аспекты / Под ред. Ю. Л. Бессмертного. — М., 1993. — С. 83 — 87.

Гуревич А. Я. Семья, секс, женщина, ребенок в проповеди XIII в. (Франция и Германия) // Историческая демография докапиталистических обществ Западной Европы / под ред. Ю. JI. Бессмертного. — М., 1988. — С. 75 — 91.

31 Абрамсон М. JI. Семья в реальной жизни и в системе ценностных ориентаций в южноитальанском обществе X — XIII вв / Женщина, брак, семья до начала нового времени. — С. 38 — 54. пл л j.

Ю. JI. Бессмертный, В. К. Ронин, В. А. Блонин. Как правило, эти авторы обращаются к женской проблематике в рамках изучения семьи, брака, демографических процессов. Уделяется внимание правовому аспекту функционирования семьи, особенностям средневекового отношения к семье и браку, эволюции их форм. Признается важность культурного ракурса, который оказывается в центре внимания отдельных работ. Так, анализируя социально-экономический, демографический и антропонимический аспекты статуса франкской крестьянки, Ю. JI. Бессмертный приходит к выводу о ее приниженном положении по сравнению с мужчиной. Такое положение он объясняет не только распространением феодальной сеньории, но также христианизацией и социально-культурными традициями, существовавшими в крестьянской среде35. Одна из статей историка, изучающая мировосприятие каролингской знати, основана на анализе трактата графини Септиманской.

2/Г.

Дуоды, жившей в IX в .

Следующий этап в разработке женского направления связан с общетеоретическими работами IT. JI. Пушкаревой37 и JI. П. Репиной38. Они осуществили анализ новых концепций, складывающихся в социальной.

Бессмертный Ю. JI. Демографическое поведение и демографические процессы во Франции IX — XV вв. // Женщина, брак, семья до начала нового времени. — С. 7 — 13- Он же. Об изучении массовых социально-культурных представлений каролингского времени // Культура и искусство западноевропейского средневековья / Под ред. Е. И. Даниловой. — М., 1981.-С. 53−77.

Ронин В. К. Брачно-семейные представления в каролингской литературе (до середины IX в.) // Историческая демография докапиталистических обществ Западной Европы. — С. 92−109.

34 Блонин В. А. К изучению брачно-семейных представлений во франкском обществе VII — IX вв / Историческая демография докапиталистических обществ Западной Европы. -С. 75−91.

35 Бессмертный Ю. JI. К вопросу о положении женщины во франкской деревне IX в // Средние века. — М.: Наука, 1981. — Вып. 44. — С. 97 — 116.

36 Он же. Мир знатной женщины IX века // Художественный язык средневековья. — С. 83 -107.

37 Пушкарева Н. JI. Тендерные исследования: рождение, становление, методы и перспективы // Вопросы истории. — 1998. — № 6. — С. 76 — 86- Она же. История женщин и тендерный подход в контексте социальной истории // Социальная история. Ежегодник. -М., 1998.-С. 69−91.

38 Репина JI. П. Тендерная история: проблемы и методы исследования // Новая и новейшая история. — 1997. — № 6. — С. 41 — 58- Она же. «Женская история»: проблемы теории и метода // Средние века. — 1994. — Вып. 57. — С. 103 — 109. истории, в том числе средневековой, познакомили отечественных специалистов с достижениями иностранных коллег в области теории и методики тендера, тем самым обозначив новый вектор развития «женской истории» в отечественной науке. Термин тендер или социокультурный пол впервые появился на Западе, где стал одной из центральных категорий.

1Q женских исследований" в 80-е гг. прошлого столетия. Сегодня тендерные исследования понимаются как исследования многообразных форм взаимодействия мужского и женского в культурах и обществах40.

За последние годы интерес отечественных специалистов к женщине в средневековой истории тольковозрастает. С 90-х гг. значительно расширяется источниковая база «женских исследований», а таюке круг разрабатываемых проблем. В этой научной сфере появляются специальные периодические издания, предпринимаются попытки создания обобщающих трудов, активно применяются смежные дисциплины. Все чаще историки обращаются к проблеме диалога половпредставлениям о «мужском» и «женском» в культуре средневекового^ общества, видя в них продукт культурно-исторического развития общественного человека. Эти тенденции отчетливо прослеживаются в работах Ю. Е. Арнаутовой, Т. Б. Рябовой, А Л! Ястребицкой41. В обзорной монографии «Женщина в истории западноевропейского средневековья» Т. Б. Рябова кратко характеризует средневековые представления о природе представительниц прекрасного пола, рассматривает женщину в контексте средневекового права, религии, образования и др.42.

39 Важнейшие положения тендерного подхода были изложены американским историком Джоанн Скотт в статье «Гендер — полезная категория исторического анализа»: Scott J. Gender: A Useful category of historical analysis // American Historical Review. — 1986. — V. 91. -№ 5.-P: 1053−1075.

40 См.: Пушкарева H. Jl. Тендерные исследования: рождение, становление, методы и перспективы. — С. 79.

41 Арнаутова Ю. Е. Указ. соч.- Рябова Т. Б. Женщина в истории западноевропейского средневековья. — Иваново, 1999; Ястребицкая A. JI. Проблема взаимоотношения полов как диалогических структур средневекового общества в свете современного исторического процесса // Средние века. — Вып. 57. — 1994. — С. 126 — 136.

42 Рябова Т. Б. Указ. соч.

При всех позитивных тенденциях, характеризующих развитие «женских исследований» в современной отечественной медиевистике, следует заметить, что раннесредневековая Англия здесь не избалована вниманием, хотя, на наш взгляд, она предоставляет немалый исследовательский ресурс. За исключением диссертаций Е. В. Денисовой43 и Mi П. Омельницкого44, затрагивающих избранную проблематику лишь эпизодически, специальные труды по истории англосаксонских женщин можно найти преимущественно среди зарубежных англоязычных публикаций.

Зарубежная историография проблемы, напротив, достаточно объемна, и, на наш взгляд, учитывая основные тенденции в ее развитии, можно выделить три значимых этапа.

1. Конец XIX — середина XX вв., когда под влиянием первой волны феминизма стали предприниматься" попытки преодолеть традиционный андроцентризм, присущий историографии прошлых десятилетий: Внимание специалистов, среди которых оказалось немало филологов, раньше других привлекли памятники англосаксонского эпоса. Место женщины в древнеанглийском обществе воспринималось как периферийное, подчеркивались ее пассивность и бесправие в раннесредневековом мире, который принадлежит мужчинам45. Такая точка зрения прочно устоялась в историографии и нашла отражение во многих научных публикациях XX столетия46. В конце XIX в. в изучении проблемы намечается еще одно направление, связанноесо статьей Ф. Бакстафф, которая, опираясь на.

43 Денисова Е. В. Святая Этельтрита, англосаксонская королева и аббатиса: почитание святой и его осмысление раннесредневековыми церковными’авторами // Средние века. -М., 2008. — Вып. — 69. — С. 143 — 158- Она же. Святые королевской крови в церковной проповеди АнглииVIII — X вв. К истории раннесредневекового учения о государстве: автореф. дис.. канд. ист. наук. — СПб., 2009. — С. 15 — 17.

44 Омельницкий М. П. Указ соч. — С. 26 — 27.

45 См., напр.: Burton R. Woman in Old English Poetry // Sewanee Review. — V. 4. — 1895. — P. 1 -11- Malone К. МазбЫЫ // English Literary History. — 1936. — V. 3. — P. 253 — 256.

46 См.: Chance J. Women as Hero in Old English Literature. — Syracuse, 1987; Hill J. «f>set waes geomuru ides!»: A Female Steriotype Examined // New Readings on Women in Old English Literature/ Ed. by H. Damico, A. H. Olsen. — Bloomington, 1990. — P. 235 — 247. законодательные источники, утверждала, что положение женщины у англосаксов, было гораздо благоприятнее, чем в последующие периоды средневековой английской истории47. Но эта точка зрения не получила дальнейшего развития вплоть до середины XX в. В целом, на начальном этапе историография изучаемого вопроса оставалась крайне немногочисленной и калейдоскопичной. Тем более что речь часто шла о работах, посвященных этимологии отдельных эпических сюжетов.

2. Лишь в 40 — 50-е гг. прошлого столетия начинаются систематические исследования в области истории древнеанглийских женщин, а вместе с тем активное использование правовых памятников. Важными работами здесь стали публикации Стэнтонов и Б. Бэндел. Основываясь на анализе законодательных свидетельств, грамот и хроник, исследователи, как правило, приходили к заключению, что социально-экономический статус англосаксонской женщины был значительно выше, чем считалось в историографии прежних лет. По существу, в том же ракурсе некоторыми специалистами были пересмотрены образы героинь древнеанглийского эпоса49. Не исключено, что именно эта тенденция предопределила интерес к фигуре англосаксонской королевы уже среди новейших публикаций50.

3. Всплеск интереса к «женщине в прошлом», наблюдающийся в современной медиевистике, отчасти обусловлен все большей популярностью социально-культурной истории, антропологии, «истории ментальностей»,.

47 Buckstuff F. Married Woman’s Property in Anglo-Saxon and Anglo-Norman Law and the Origin of the Common Law Dower // Annals of American Academy of Political and Social Sciences. — 1893.-V. 4. -P. 233−264.

48 B. Bandell. The English Chroniclers' Attitude towards Women // Journal of the History of Ideas. — 1955. — V. 16. — P. 113 — 118- Stenton D. M. The English Woman in History. — L., 1957; Stenton F. M. The Historical Bearing of Place-Name Studies: the Place of Women in Anglo-Saxon Society // Transactions of the Royal Historical Society. — 1943. — V. 25. — P. 1 -13.

49 См.: Damico II. Beowulf s Wealhteow and the Valkyrie Tradition. — Madison, 1984; Sklute L. M. FreoOuwebbe in Old English Poetry // Neuphilologische Mitteilungen. — 1970. — V. 71. — P. 534−541.

50 См., например: Staffford P. Queen Emma and Queen Edith: Queenship and Women’s Power in the Eleventh-Century England. — Oxford, 1997. которые открывают новые грани видения и понимания личности в истории51. За последние два-три десятилетия прошлого века за рубежом появилось множество работ, где по-новому освещаются общие и частные аспекты истории средневековых женщин52. Распространение тендерных исследований с 80-х гг. прошлого столетия оказало свое влияние на формирование современных подходов к изучению древнеанглийского общества, сопровождалось поиском новых категорий источников и методик работы с ними. Наглядным примером тому служат работы С. Холлис, П.

Стаффод, Дж. Чане, К. Ли и Дж. Оверинг, Р. Гопа, П. Цармача, где предприняты важные попытки осмыслить представления о женском в англосаксонской культуре, в том или ином ее памятнике53.

В зарубежной историографии отдельные оценки положения позднесаксонской женщины звучали, но, к сожалению, этой проблеме так и не было посвящено специального исследования. По-прежнему отсутствуют работы, дающие комплексный анализ рассматриваемой проблемы с учетом различных категорий англосаксонских письменных свидетельств, политических и культурных реалий времени. Малоизученными остаются вопросы о восприятии позднесаксонской женщины ее современниками, в том числе бенедиктинскими реформаторами, о соотношении религиозных и светских представлений в изучаемой сфере, а также дискурса и историко-культурных особенностей периода. Эти серьезные пробелы мы в своей диссертации попытались восполнить хотя бы частично.

51 О влиянии «истории ментальностей» на рост интереса к «женской истории» см.: Duby G., Perrot М. Writing History of Women // A History of Women in the West. — Cambridge, 1992.-V. 2.-P. ix-xxx.

52 См., напр.: Gies F., Gies J. Marriage and Family in the Middle Ages. — Harper, 1987; Kelly J. Women, History and Theory. — Chicago, 1984; Lucas A. Woman in the Middle Ages: Religion, Marriage and Letters. — Brighton, 1983.

53 См.: Hollis S. Anglo-Saxon Women and the Church: Sharing a Common Fate. — Woodbridge, 1992; Stafford P. Op. cit.- Chance J. Op. cit.- Lee C. A., Overing G. R. Double Agents: Women and Clerical Culture in Anglo-Saxon England. — Philadelphia, 2001; Gopa R. A. Virgin Acts Manfully: Aelfric's Life of St. Eugenia and the Latin Versions // Leeds Studies in English.-1992 — V. 23. — P. 1 — 27.

Целью данного диссертационного исследования является изучить место англосаксонской женщины конца IX — середины XI столетий в обществе и сознании ее современников на основе анализа письменных памятников англосаксонской эпохи. Из поставленной цели вытекают задачи исследования:

— выделить основные особенности имеющейся источниковой базы для изучения избранной проблематики;

— изучить правовойи экономический статус древнеанглийской женщины, сложившийся к концу эпохи раннего средневековьяохарактеризовать тендерные представления и стереотипы, присущие древнеанглийскому обществу на основе разнообразных свидетельств: светских письменных источников* и памятников религиозной культуры англосаксов указанного периода. В том числе охарактеризовать отношение к женщине деятелей Бенедиктинского Возрождениявыделить. основные модели женской святости и отношений между полами. Сопоставить социокультурные* представления о «женском» в религиозной и светской культуре поздних англосаксов, их соотношение со сложными историческими реалиями рассматриваемой эпохиизучить вопрос отношений женщины и власти в позднем англосаксонском юбществе на, примере статуса жен англосаксонских королей и степени их участия в политической жизни общества.

Научная новизна диссертации состоит в том, что впервые в отечественной историографии ставится цель на основе широкого круга источников изучить положение женщины в англосаксонском обществе и место, отведенное ей в культуре современников. На сегодняшний день в научной литературе отсутствует более или менее полное представление об отношении к женщине и «женскому"-у поздних англосаксов. В зарубежной историографии статус представительницы прекрасного пола в раннесредневековой Англии является объектом дискуссий. Эти дискуссии часто вызваны не только объективной сложностью проблемы, трудностями, возникающими при работе с раннесредневековыми источниками, различием в методологии. Некоторые исследователи стремятся экстраполировать данные, полученные в ходе анализа той или иной категории исторических свидетельств на общие выводы, что вряд ли можно считать оправданным. Тем более актуальной представляется предпринятая в диссертации попытка изучить обозначенную проблему в рамках сбалансированного анализа светских и религиозных свидетельств, а также их сопоставления. При написании работы был использован целый ряд важных зарубежных публикаций по теме, в том числе новейших, а также англосаксонских памятников, малоизвестных российской научной общественности.

Методическую основу исследования составили принципы историзма и научной объективности, которые позволили рассмотреть предмет диссертации с учетом конкретного исторического фона, характерного для обозначенного временного отрезка, исключить модернизацию представлений людей изучаемой эпохи. Руководствуясь принципом научной объективности, мы стремились максимально правдиво представить предмет. изучения, уклонившись от однобоких суждений. Одной из характерных особенностей работы является ее междисциплинарный характер, обращение к опыту целого ряда гуманитарных дисциплин, в том числе литературоведения. При достижении и решении обозначенных в диссертации целей и задач использованы следующие методы: логический, сравнительный, методы анализа и синтезавесьма важная роль отведена психологическому и лингвистическому методам, которые позволили нам лучше изучить семантику древнеанглийских текстов и выявить характерные особенности восприятия позднесаксонской женщины ее современниками. Казуальный метод, использованный при анализе отдельных грамот, обеспечил возможность выявить важные аспекты социально-правового статуса представительницы прекрасного пола в Англии изучаемого периода.

Структура данного диссертационного исследования обусловлена его задачами и целью и построена по проблемно-источниковому принципу.

Работа состоит из введения, трех глав, заключения, списка использованных источников и литературы. Основные положения диссертации обсуждались в виде докладов и сообщений автора на заседаниях кафедры истории средних веков ВГУ, конференциях и нашли отражение в ряде опубликованных статей .

Заключение

.

Поводя итоги нашего исследования, хотелось бы обратиться к вопросам о самоидентификации позднесаксонской женщины, о ее месте в раннесредневековом обществе в контексте соотношения средневековой реальности и реальности «воображаемого средневековья», запечатленного авторами его письменных памятников. Создателями, редакторами, переписчиками подавляющего большинства свидетельств, рассмотренных в диссертации, являются мужчины. Представители сильного пола вели хроники, актовые записи, перекладывали на бумагу народную поэзию. Хотя женское авторство ряда древнеанглийских элегий возможно, по существу, оно недоказуемо. Даже обратное вряд ли смогло бы изменить общую источниковую картину рассматриваемого периода. Уже в силу данного обстоятельства мы вынуждены констатировать: ' как сама женщина воспринимала свое место в позднесаксонском обществе, нам мало известно. Один из немногих исторических памятников, проливающих на это свет -«Панегирик королеве Эмме» — отражает позицию женщины с той оговоркой, что Эмма являлась заказчицей, возможно, редактором, но не была непосредственным автором его текста. Специалисты, изучающие историю женщин раннего средневековья, впервые видят их глазами мужчины, как правило, представителя духовного сословия, принявшего постриг и ограничившего свое жизненное пространство стенами монастыря. Черты, присущие этому замкнутому миру, монах-книжник невольно переносил на «большой мир». Неудивительно, что внимание, уделяемое женщинам раннесредневековыми источниками, сравнительно невелико.

Применительно к позднесаксонскому нарративу в репрезентации женщин наблюдается диспропорция, в равной степени характерная, и для светской, и для религиозной традиции: здесь женщина — чаще литературный персонаж, чем реальная современница. Историческая конкретика от этого не выигрывает. С другой стороны, открываются перспективы для культурологических исследований. Такую специфику отчасти компенсируют правовые памятники, в той мере, в которой позволяют особенности этой группы источников. Не вызывает сомнения, что правовая практика, в которую были вовлечены интересы позднесаксонской женщины, отличалась гораздо большей сложностью, чем представлено в документальных и законодательных свидетельствах. Руководствуясь в большей степени данной категориейсвидетельств, Д. Стэнтон утверждала: «Данные, сохранившиеся от англосаксонской Англии, указывают, что женщины были тогда в большей степени равными компаньонами своих мужей и братьев, нежели в любой другой период до начала нового времени. В высших кругах общества этому относительному и сложившемуся партнерству был положен конец Нормандским завоеванием."1.

В своей диссертации мы предприняли попытку снять стереотипы, сложившиеся в историографии исследуемой, проблемы, показав, что реальность была далеко не столь однозначной. Идеология Бенедиктинского Возрождения, отразившаяся в проповедях и житиях, правоваятрадиция" 1 англосаксов, их народная культура, представленная в афоризмах и эпических сказаниях, позволяют лишь в отдельных ракурсах взглянуть на предмет исследования, обозначенный в диссертации. На наш взгляд, подводя общие итоги, следует отказаться от таких строгих формулировок, как «равенство» или «женоненавистничество», имеющих место в историографии изучаемой темы. Ни одна из них не будет отражать всего многообразия существовавшей реальности. Отношение поздних англосаксов к женщине, представления о ее месте в обществе характеризовались большой сложностью, нередкоэклектичностью в разных сферах жизни этого общества, в различных пластах его многослойной богатой культуры. Выводы, полученные в ходе нашего исследования, можно обобщить в следующих ключевых пунктах:

1. К концу раннего средневековья" в Англии правовой статус женщины определялся целым рядом факторов. Учитывались ее происхождение и.

1 Stenton D. The English Woman in History. — L, 1957. — P. 28. репутация, семейное положение, общественное положение супруга. Наиболее значимыми событиями в ее жизни оставались замужество, рождение детей и вдовство. За IX — X вв., характеризующиеся активным развитием института бокленда, женщина приобретает важное право наследия и распоряжения земельным имуществом, чего не зафиксировано в памятниках более ранней эпохи. Документальные свидетельства конца X — середины XI столетий, признавая за женщиной ряд принципиально значимых прав, в том числе возможность отстаивать свои интересы в суде, позволяют выделить новые черты в ее социально-правовом и имущественном статусе. Однако в глазах общества и согласно букве закона они не уравнивали ее с мужчиной. Все аспекты статуса представительницы прекрасного пола эволюция не охватывала. Культурный фактор здесь не стал доминирующим, но также сыграл свою неоднозначную роль, которая, главным образом, была связана с участием церкви в кодификаторской деятельности государства.

2. Социально-культурные сферы «мужского» и «женского» в изучаемый период англосаксы разграничивали достаточно четко, как правило, сводя тендерные оппозиции к архаичным образам и атрибутам войны и мира. Мерсийская традиция была значительно терпимее к воинственной и властной женщине, чем западно-саксонская. В целом же, сфера «женского» в народном сознании имела прочные ассоциации с домом, семьей, хозяйством, что красноречиво демонстрируют самые разнообразные источники, от повествовательных до правовых. Среди женских поведенческих стереотипов, занимавших важное место в обществе, были христианские и восходящие к языческой эпохе, противоречащие и взаимодополняющие. Наиболее выразительные примеры их сосуществования представлены в памятниках древнеанглийского религиозного эпоса, впитавшего яркий национальный колорит. Сложное отношение к женщине и сфере «женского» отчасти обусловлено историческим развитием самого англосаксонского общества, которое достаточно поздно приобщилось к ценностям христианского мира и долго хранило богатое наследие варварской германской культуры.

Значимым фактором, оказавшим влияние на тендерные представления поздних англосаксов и отображение женщины в их культурестали скандинавские вторжения. Они не только подпитывали полузабытые традиции и представления, восходившие: к общегерманскому наследию, но раскрыли полководческие таланты мерсийской Этельфлэд, актуализировали образыхристианских мучениц: и библейских героинь, в: лице которых англосаксонские богословы усмотрели еще: один важный пример для современницы, — целомудренной и набожнотзащитницы своего народа.

3. О месте представительницы^ прекрасного пола в религиозной культуре рассматриваемого периода, можно судить благодаря: отдельным образцам эпоса, а также: более поздней книжности Бенедиктинского Возрождения. Эти памятники демонстрируют более сложное отношение позднесаксонской церкви к женщине, чем принято считать в историографии. В отличие от первых столетий англосаксонского христианства женщины, не сыграли: какой-либо заметнош роли1 в церковной реформе: X ВЕе: писатели относились к современнице с определенной долей подозрительности, ассоциируя ее с браком, плотью, материальными благами, чуждыми укладу монаха-бенедиктинца. В то же: время восприятие женщины, реформаторами не сводилось к враждебности, о чем свидетельствуют их практические начинания и отчасти агиографическая традиция;

I".

Основным, критерием оценки поведения женщины реформаторы считали целомудрие, образцом которого в их сочинениях выступала Дева Мария. В религиозном эпосе поздних: англосаксов содержится некоторое отступление от такой трактовки: женской святости, и непорочность, героини замещается более' привычной для германской? аксиологии мудростью. В. отличие от франкской" житийной традиции X столетия и древнеанглийского эпоса женские агиографические модели Монашеского Возрождения предусматривают более четкую оппозицию духовное — земное. Здесь женщина часто дистанцируется от традиционных социальных ролей, отводимых ей обществом. Религиозной культуре изучаемого периода не был чужд распространенный в англосаксонской книжности концепт «пряха мира», но в моделях женской святости он нередко нарушался, что выражалось и в топосе переодевания, и во внутренних качествах святой, которые светским обществом, как правило, атрибутировались мужчине. В этих образах отразились ключевые пункты церковной реформы, а также целый комплекс других факторов социокультурного и психологического характера, связанных с влиянием скандинавских вторжений и динамикой изменений общественной роли супруги короля.

4. На протяжении конца IX — середины XI столетий положение супруги англосаксонского правителя претерпело качественные изменения. К началу X в. у жены монарха отсутствовал общественный статус королевы и связанные с ним прерогативы. К концу X в. ситуация меняется, и официальная королева, венчанная на царство, получает возможность выгодно использовать свое политическое влияние. Эти перемены происходили постепенно,, не без вмешательства фактора исторической случайности. Вместе с тем их обусловили объективные предпосылки. Во-первых, рост престижа монаршей власти в Англии, сопровождавший мощные централизаторские тенденции. Во-вторых, влияние церковной реформы, которая уделила большое внимание разработке новой доктрины монархии, и в ее рамках королева была приближена к сакральной фигуре короля. Произошедшим изменениям благоприятствовали историческая память и культурная традиция. Важные социальные функции, атрибутируемые королеве в английской культуре и обществе конца X — середины XI столетий, имеют прямые параллели в древнеанглийских эпических сказаниях. Их женские' образы не утратили актуальности в исследуемый период. Позднесаксонские королевы были вынуждены приспосабливаться к социокультурным моделям, отведенным женщине в современном обществе. Их попытки использовать свое влияние, как правило, не выходили за рамки этих моделей. Западно-саксонская политическая культура конца IX — XI вв. не знала женщины-правительницы, и даже во время своего наивысшего могущества королева позиционировала себя как супруга, вдова или мать законного монарха и воспринималась обществом соответственно.

5. Содержание женских образов, запечатленных в памятниках позднесаксонской культуры, зачастую определяла историческая реальность периода и его культурно-историческое наследие, хотя литературные образы и общественная практика не обязательно совпадали. Думается, что и письменные сочинения имели определенное воздействие на общественную-практику, ведь популярное богословие Бенедиктинского Возрождения было, по сути, назидательным, а знаменитый «Панегирик королеве Эмме» преследовал свои политические задачи. Отображение представительницы прекрасного пола в. светских и религиозных памятниках периода было различным в силу различий представлений и в силу затронутых ракурсов. Однако здесь имели место и элементы сходства. Присутствие этих элементов было обусловлено единой* исторической средой, а также возможностью контактов и взаимовлияния.

В завершение следует отметить, что наше исследование не претендует на исчерпывающее изложение затронутой в нем проблематики. Представленная диссертация помимо чисто исследовательских задач имеет еще одну, на наш взгляд, не менее важную — привлечь внимание научной общественности к проблемам «женской истории» в раннее средневековье — проблемам актуальным и интересным, которые активно разрабатываются зарубежными медиевистами, но пока что не нашли заслуживаемого отклика в работах отечественных историков. В перспективе результаты данной диссертации могут быть использованы в процессе изучения «женской истории» и тендерных представлений англосаксонского, нормандского периодов истории Англии, а также континентальной Европы в сравнительном ключе.

Принятые сокращения.

ACHI (И) — ^Elfric's Catholic Homilies, The First Series /^Elfriced. by P. Clemoes. — Oxford: Oxford University Press, 1997. — 562 p. jElfric’s Catholic Homilies, The Second Series / jElfriced. by M. Godden. -L.: Oxford University Press, 1979. — 390 p.

ALS I (II) — ^Elfric's Lives of Saints / iElfriced. by W. W. Skeat. repr. ed-n in 2 vols. — L.: Oxford University Press — 2003.;

ASC — The Anglo-Saxon Chronicle / ed. & trans, by M. Swanton. — New York: Routledge, 1998. — XXXVI, 364 p.

ASPR — The Anglo-Saxon Poetic Records / ed. by G. P. Krapp, E. van K. Dobbie. — in 6 vols. — New York: Columbia University Press, 1931 — 1953.

СН I — The Homilies of the Anglo-Saxon Church. The First Part,.

Containing the Sermones Catholici, or Homilies of^Elfric / ed. by Thorpe B.-V. l.-L., 1843.

EHD — English historical documents / ed. by D. Whitelock. —.

London: Eyre & Spottiswood, 1955. — Vol. 1. -XXIV, 863 p.

OEM — Old English Martyrology / ed. by G. L. Herzfeld.

London: Oxford University Press. — 1900. — XLIII, 243 p. Patrologiae cursus completus. Series latina / ed. Migne -221 vols. — Paris, 1844 — 1864.

Sawyer P. H. Anglo-Saxon charters: an Annotated list and bibliography. London: Offices of the Royal Historical Society, 1968.-XIII, 538 p.

PL S.