Поэтика художественного пространства романов Ф. М. Достоевского 1860-х годов: «Преступление и наказание», «Идиот»

Изучение художественного пространства стало в последнее время одной из наиболее динамично развивающихся отраслей литературоведения. Повышенный интерес к данной проблематике обусловлен, с одной стороны, стремлением предельного проникновения в текст, которое невозможно без своего рода сенсорной сопричастности созданной писателем картине мира. С другой стороны, пространственная организация художественного целого в большинстве случае является ведущим элементом поэтики, поскольку формирует атрибутивные характеристики героев, способы их поведения и идеологической устремленности, концентрирует развертывание сюжета в точках хронотопического самоопределения.

Думается, что современная научная парадигма отразила одну из отличительных черт романного универсума Достоевского: предельную акцентированность пространственных координат, символико-идеологическую наполненность этих образов.

В связи с этим особого внимания заслуживает изучение особенностей пространственной поэтики романов Достоевского в контексте творчества писателя и мировой художественной литературыисследование уровней взаимодействия пространственно-временной структуры с сюжетно-композиционным строением, системой персонажей и текстопорождающим индивидуально-авторским мирообразом.

Тема настоящего диссертационного исследования «Поэтика художественного пространства романов Ф. М. Достоевского 1860-х годов („Преступление и наказание“ и „Идиот“)» предполагает анализ способов репрезентации пространственных моделей в художественном тексте, исследование мифопоэтического, культурно-исторического и литературного контекста в пространственной картине мира романов. Внимание к мифопоэтике обусловлено тем, что Достоевский как носитель национальной ментальности отразил в своих произведениях дуализм сознания русского народа, соединение двух духовных доминант: христианского императива и языческих верований. Следует отметить, что эти две стороны русского национального сознания стали для писателя основой взгляда на мир, критериями оценки окружающей действительности. Синтетическая природа русской ментальности (соединение христианских праздников с языческими природными ритуалами, догматизма абсолютной веры и природного суеверия) определила символическую многоплановость образов пространства, нашедших свое отражение в литературе.

В то же время исторический и литературный контексты позволили пространству в романах писателя обрести общекультурный статус, а в сочетании с мифопоэтическим контекстом — универсальность содержания.

1.2. Актуальность исследования.

Актуальность темы

настоящего диссертационного исследования «Поэтика художественного пространства романов Достоевского 1860-х годов („Преступление и наказание“, „Идиот“)» определяется необходимостью комплексного изучения репрезентативных аспектов поэтики художественного пространства и модели бытия в целом, выработки универсальной методики анализа пространственного мирообраза произведений писателя.

1.3. История вопроса.

Рассмотренное в диахронии достоевсковедение обнаруживает весьма важную особенность, которая является отличительным признаком любой динамично развивающейся отрасли знания, — эволюцию концептуальных представлений от эстетической до феноменологической трактовки пространственной симптоматики.

•ч.

С момента появления в печати романы Достоевского стали предметом пристального внимания литературных критиков и современников писателя. Интуитивно постигая уникальность качественно нового художественного подхода к изображению человека и мира, они выделяли такие черты стиля Достоевского, как психологизм, умение излагать с «потрясающею истиною», «с тонкими подробностями», мастерство анализа. Несмотря на многочисленность откликов, в которых встречались и очень тонкие наблюдения, романы писателя не были сколько-нибудь осмыслены современниками. В частности, говоря о выходе в свет первого романа Пятикнижия, А. Кони замечает: «Критика того времени, однако, не благоволила к Достоевскому. Его роману не было посвящено. ни одного серьезного разбора. Это умышленное и злостное непонимание глубокого смысла «Преступления и наказания», которому лишь в 80-х годах пришлось, наконец, быть оцененным по достоинству не только у нас, но и в западноевропейской литературе"1. Современные писателю исследователи обратили внимание на уникальность пространственного рисунка романов Пятикнижия, который был принципиально иным, по сравнению с тем, что предлагали представители реалистического направления. Связь между пространственной ориентацией героя и его духовно-идеологическими поисками не была обнаружена, поскольку пространство в романах Достоевского рассматривалось исключительно как эстетическая категория. При этом внимание современников писателя и ряда исследователей XX столетия было сосредоточено преимущественно на текстуальной и интертекстуальной семантике образа и специфике его воплощения в художественном целом. При всей значимости данного плана для понимания пространственной проблематики художественного целого, акцентуация реально-бытового аспекта значительно умаляла символические и идеологические потенции пространственных моделей.

Развитие исследовательской мысли ознаменовали 80-е годы XIX века. Обращение к Достоевскому со стороны религиозных философов (Н.Бердяев2, Вл. Соловьев3, С. Франк4, JI. Шестов5, К. Леонтьев6, С.Н. Булгаков7 и др.).

1 Кони А. Ф. Воспоминания о писателях. — М.: «Правда», 1989. — С.237.

2 Бердяев Н. А. О русских классиках — М.: «Высшая школа», 1993.

3 Соловьев B.C. Три речи в память Достоевского (1881 — 1883)//0 Достоевском: Творчество Достоевского в русской мысли 1881−1931 гг.-М.: «Книга», 1990;С. заложило основы достоевсковедения как целостной науки. Религиозные философы порубежья обратили внимание на сложность пространственной организации романов Достоевского, интерпретируя данную категорию как величину онтологическую, постигнуть смысл которой можно только в контексте мироздания. Несмотря на противоречивость трактовок творческого гения Достоевского, представители русского космизма впервые подошли к интерпретации картины мира писателя, как художественной, так и личностной, Г сформировавшейся под влиянием эмпирических впечатлений и эстетических переживаний. Идеологическая наполненность романов понималась ими в неразрывном единстве с жизненным опытом самого Достоевского. В то же время представители русского космизма задали ключевой для последующего достоевсковедения ракурс исследования — роль культурного и духовного опыта нации в осмыслении и изображении окружающей действительности. Имея в своем основании архетипические черты, созданные Достоевским образы оказываются не только органичными для русской ментальности, но и получают особую символическую наполненность, ассоциативную многоплановость, своего рода эстетический код, прочтение которого требует свободного владения понятийными и образными компонентами той или иной культуры: «Всякое подлинное искусство символично — оно есть мост между двумя мирами, оно ознаменовывает более глубокую деятельность, которая и есть подлинная реальность"8.

Заслуга религиозных философов, помимо поразительно точных наблюдений над природой философского дискурса в романах писателя, состоит в пристальном внимании к пространственной организации художественного текста как определяющей поэтику романов в целом. Впервые в исследовательской литературе пространство рассматривается ими как.

4 Франк С. Л. Достоевский и кризис гуманизма (К 50-летию со дня смерти Достоевского)//Там жеС.

5 Шестов Л. Пророческий дар (К 25-летию смерти Ф.М. Достоевского)//Там жеС.

6 Леонтьев К. О всемирной любви (по поводу речи Ф. М. Достоевского на Пушкинском празднике)//Там же — С.

7 Булгаков С. Н. Русская трагедия//Там же — С.

8 Бердяев Н. А. Указ.соч. С. 115 категория онтологическая. Подобная смена методологической установки говорила об усложнении понимания пространства и времени, которые, лишаясь своей эмпирической приуроченности, обретают универсальность, онтологизируются. Последователями религиозных философов в разработке онтологического понимания пространства стали Р. Г. Гачев, Р. Я. Клейман, Р. Г. Назиров, В. Н. Белов, Г. К. Щенников и др. Думается, что именно в рамках данного направления впервые были сделаны наблюдения над концептуальными принципами построения пространственных образов, определен символико-типологический пласт пространственной организации романов Достоевского.

В частности, Г. Гачев в своей работе «Космос Достоевского"9 исследует вселенский контекст, воплощающий элементы мифологического сознания русской нации, рассматривая мир романов писателя с точки зрения четырех стихий: земли, огня, воды и воздуха (т.е. с точки зрения языческого сознания) и намечает выход к проблеме влияния религиозно-мифологических мотивов на пространственно-временную организацию текста.

Гачев выделяет смысловые доминанты образов природы и города, являющиеся основными параметрами их противопоставления. Мир города дистанциирован от природы, поэтому любые ее проявления не могут преодолеть этой границы и если оказываются в мире Достоевского, то только в искаженных формах. В связи с основными характеристиками города (которые являются в то же время и личностными характеристиками), у исследователя возникает мысль о том, что герой Достоевского — самолишенец", добровольно отринувший природу ради самоутверждения: «Все они некрепки на земле, обитатели того же промежуточного пространства между небом и землей, что и птицы» 10. Отсюда судорожность движений персонажей, необычайная чуткость к запахам, стремление к существованию в пределах города, т.к. за счет огромного количества лестниц стихия земли здесь приподнята, «овоздушена» .

9 Гачев Г. Космос Достоевского//Проблемы поэтики и истории литературы (Сборник статей). — Саранск, 1973. -С.110−125.

10 Там же. С. 114.

Развивая идеи Гачева, Р. Я. Клейман говорит о необходимости изучения реально-зримого плана в романах Достоевского в связи с планом вселенским: он проводит анализ мотива мироздания в творчестве писателя через решение проблемы изображения времени и пространства.

Исследователь выделяет два важнейших аспекта художественного пространства у Достоевского: реального и вселенского, которые тесно сопряжены друг с другом. it.

Клейман определяет один из основных приемов, воплощающих образ мироздания в творчестве Достоевского, как «соотнесение бесконечно большого абстрактного понятия (т.е. собственно категории мироздания, вечности) с предельно конкретной, нарочито прозаической или ничтожно малой деталью. далекий космос превращается из абстракции в живой художественный образ» 11. Для этого, по мысли исследователя, Достоевский использует ряд характерных приемов: прямое сравнение, метафора, литота, антитеза, метонимическое соотношение целого и части.

Важной для онтологического подхода к изучению пространственной поэтики романов Пятикнижия была ориентация на органически связанную с категорией бытия мифопоэтическую традицию, которая позволяла исследователям увидеть глубинный символический потенциал, скрытый за внешней «обытовленностью» пространственных и временных образов.

Таким образом, понимание пространства как онтологической категории открыло новые перспективы для развития науки о Достоевском и создало * предпосылки для понимания пространственной организации художественного целого как уникальной сложноорганизованной системы.

Следующим этапом в осмыслении проблемы пространства становится феноменологический подход, который позволяет рассматривать пространственную поэтику произведения как целостный эстетический феномен, сопрягающий реально-бытовое, эстетическое, онтологическое,.

11 Клейман, указ. соч., С. 23. структурно-семантическое и символическое начала. Феноменологическое направление впервые в литературоведении подошло к пониманию пространства как полноправной категории поэтики, а не как абстрактного фона для развития действия и поступков героев.

Основоположником феноменологии пространства по праву можно считать М. М. Бахтина, который создал труды о проблемах поэтики романов Достоевского12 и в частности их пространственно-временной организации. В работах М. М. Бахтина впервые была сделана продуктивная для дальнейших поисков попытка определения понятия «хронотоп литературного произведения» и поставлена проблема хронотопического анализа литературного произведения.

Бахтин называет время наиболее динамичной величиной хронотопа, подчиняющей себе построение и развертывание пространственной модели: «Время здесь сгущается, уплотняется, становится художественно зримымпространство же интенсифицируется, втягивается в движение времени, сюжета, Щ истории. Приметы времени раскрываются в пространстве, и пространство осмысляется и измеряется временем» 13.

В своих работах исследователь выделяет следующие функции хронотопа литературного произведения: жанрообразующаясюжетообразующая, хронотоп определяет образ человека в литературе, который всегда «существенно хронотопичен» 14- хронотоп создает единство литературного произведения в его отношении к реальной действительности.

Бахтин отмечает, что освоение реального исторического хронотопа и его, А переосмысление по законам словесного творчества в художественном тексте протекало сложно и неравномерно. В связи с этим каждая литературная эпоха актуализировала определенный вид хронотопа, осмысляя его, наполняя множеством значений, тем самым символизируя его. В процессе анализа.

12 Бахтин М. М. Проблемы поэтики Достоевского. — М., 1979; Бахтин М. М. Формы времени и хронотопа в романе//Бахтин М. М. Вопросы литературы и эстетики. — М., 1975. — С.234−236,391−408.

13 Бахтин М. М. Формы времени и хронотопа в романе//Бахтин М. М. Вопросы литературы и эстетики. — М., 1975.-С.235.

14 Там же. С. 235 основных направлений мировой литературы ученый выстраивает классификацию основных видов хронотопов: хронотоп встречи, хронотоп дороги, хронотоп замка, хронотоп «гостиная — салон», хронотоп порога и т. д. Каждый вид хронотопа может включать в себя неограниченное количество более мелких хронотопов, так как каждый мотив или образ может иметь свой хронотоп.

Впервые в литературоведении Бахтин акцентирует отличие между.

•г хронотопом героев и хронотопами автора (который занимает позицию вне текста как его создатель) и читателя (который a priori находится за рамками текста и его восприятие при любой глубине проникновения в текст всегда дистанциировано). На основании разности позиций восприятия (изнутри — для героя или за пределами текста) исследователь выделяет хронотопы автора и слушателя-читателя, которые даны нам во внешнем материальном существовании произведения и в его чисто внешней композиции.

Таким образом, теория хронотопов М. М. Бахтина предполагает взгляд на пространство с точки зрения активно участвующей в нем личности. Зачастую пространственные рефлексии героев становятся не просто переживанием мира как такового, но и осмыслением своей позиции в этом мире.

Б. А. Успенский вслед за М. М. Бахтиным развивает идею о взаимоотношении авторского (изображающего) хронотопа и сюжетного (изображенного) хронотопа. Он вводит категорию «точки зрения» автора в плане пространственно-временной организации произведения. В этом аспекте ц исследователь производит анализ «позиции лица, непосредственно производящего описание. в искусстве словесном это может быть фиксация пространственно-временных отношений описываемого события к описывающему субъекту (автору)» 15.

Исследователь выделяет различные точки авторского взгляда на хронотоп (эпическая точка зрения, совпадение пространственных позиций.

15 Успенский Б. А. «Точка зрения» в плане пространственно-временной характеристики//Успенский Б. А. Поэтика композиции. — СПб.: Издательство «Азбука», 2000. — С.77. повествователя и персонажа, автономность точек зрения автора и персонажа и др.), что позволяет избежать эклектики и недоказуемых гипотез при анализе художественного текста.

Особое место в науке о Достоевском получили идеи В. Н. Топорова, ставшие отправной точкой для исследования архетипического контекста романов писателя. В своей работе «О структуре романа Достоевского в связи с архаическими схемами мифологического мышления («Преступление и.

••г наказание")" исследователь постулирует собственную методологическую позицию, акцентируя внимание не столько на событийном уровне художественного текста, сколько на словесно-образном, символическом. Он подробно анализирует пространственную симптоматику, выделяя основные пространственные доминанты (угол, порог, дом, середина, периферия, путь и др.), атрибутивные характеристики (духота, теснота, узость, внезапность и т. д.). Пространство понимается Топоровым как активная, постоянно развивающаяся категория: «.пространство и время не просто рамка (или пассивный фон)., они активны. сопоставимы в известной степени с сюжетом» 16.

По мысли исследователя, базовым текстопорождающим принципом в романах Достоевского является архетипическая соотнесенность пространственных и временных образов: «использование подобных {архаических — А.К.) схем позволило автору кратчайшим образом записать весь огромный объем плана содержания. и предельно расширить романное пространство, увеличив его мерность и возможности сочетания элементов.

1 п.

Щвнутри этого пространства" .

Топоров по-своему осмысляет и заявленную Бахтиным проблему соотношения автора и героя в художественном пространстве. По мысли автора статьи, изображаемое в произведении пространство несет отпечаток авторских переживаний, рефлексий о мире.

16Указ. Соч. С. 201.

17 Там же. С. 195.

Таким образом, позиция В. Н. Топорова во взгляде на проблему пространства во многом опирается на созданную Бахтиным теорию хронотопа (пространство как событийная, динамичная категория, связанная с сознанием автора и героев), однако его исследовательский акцент смещен с плана событийного на план словесный. Кроме того, Топоров открывает принципиально новый подход к изучению взаимодействий между авторским сознанием и пространственной организацией художественного целого, причем сделанные им в этом направлении открытия в литературоведении до сих пор остаются непревзойденными по силе и глубине анализа.

Впоследствии проблема пространственной организации получила широкое Q | Q АЛ осмысление в работах П. Торопа, В. А. Михнюкевича, В. А. Свительского ,.

АА АЧ Ai.

Р.Г. Назирова, Г. К. Щенникова, В. Н. Захарова, И. Волгина, Роберта JI.

ОЛ ОН ОН.

Джексона, Д. Арбан, Ж. Катто, Р. Я. Клейман и др. Опираясь на опыт Бахтина и Топорова, ученые выстраивают собственные методологические концепции, каждая из которых апеллирует либо к уровню сюжетному (Назиров, Щенников, Захаров и др.), либо к уровню слова, текста (Тороп, Арбан, Клейман и т. д.).

Использование феноменологического подхода к изучению пространственной организации романов Пятикнижия позволило.

18 Тороп П. Перевоплощение в романе Ф. М. Достоевского «Преступление и наказание"//Уч.зап. Тарт. Ун-та. -Вып. 831. — Т.22. — !988. — С. 85−97.

19 Михнюкевич В. А. Русский фольклор в художественной системе Достоевского. — Челябинск, 1994.

20 Свительский В. А. Композиция как одно из средств выражения авторской оценки//Достоевский: Материалы и исследования. -Т.2.-Л., 1976.-С.11−19.

21 Назиров Р. Г. Творческие принципы Достоевского. — Саратов, Изд-во Саратов, ун-та, 1982.

22 Щенников Г. К. Мысль о человеке и структуре характера у Достоевского//Достоевский: Материалы и исследования. — T.2. — Л., 1976. — С.3−10.

23 Захаров В. Н. Православные аспекты этнопоэтики русской литературы//Евангельский текст в русской литературе XVIII — XX веков. — Петрозаводск, 1998. — С.5−30- Захаров В. Н. Христианский реализм в русской литературе (постановка проблемы)//Евангельский текст в русской литературе XVIII — XX веков. -Петрозаводск, 2001. — Вып.З. — С.5−20.

24 Волгин И. Хомо субстшутус: человек подмененный. Достоевский и языческий миф//"Октябрь" - 1996. — № 3. -С. 24−36.

25 Джексон Роберт Л. Диалоги с Достоевским: насущные вопросы. — 1993.

26 Арбан Д. «Порог» у Достоевского//Достоевский: материалы и исследования. — Л., 1976. — Т.2. — С. 19−30.

27 Катто Ж. Пространство и время в романах Достоевского//Достоевский: материалы и исследования. — Л., 1978. -T.3.-C.41−54.

28 Клейман Р. Я. Вселенная и человек в художественном мире Достоевского// Достоевский: материалы и исследования.-Л., 1978.-T.3.-С. 21−41. исследователям внести значительный вклад в науку о Достоевском. В качестве основополагающих. категорий для анализа текста они ориентируются на личность героя, автора, архетипы и слово (текст). В большинстве своем предложенные ими концепции основываются на сопряжении в структуре и семантике пространственных образов реально-бытового и сакрального плана. По мысли исследователей, это является источником особой символической значимости пространственных образов у Достоевского.

Стремясь систематизировать мир пространственных образов, вышеупомянутые авторы предлагали классификации хронотопов, выстроенные на различных основаниях: позиция по отношению к тексту (хронотоп героя, хронотоп автора и слушателя-читателя) — «точка зрения», время исторического возникновения и текстуальной актуализации (хронотоп замка, хронотоп гостиной и т. д.). Несмотря на внешнюю несхожесть данных классификаций, их объединяет, с одной стороны, установка исследователей на упорядочивание пространственного универсума писателя. В то же время они дают возможность создать поле контекстов, что значительно облегчает анализ и делает его более содержательным, более полным. Но главным, по нашему мнению, является другое. Сама возможность классификации пространственных образов по разным основаниям говорит об их полифундаментальности: пространственный образ создается одновременным взаимодействием нескольких категорий. Например, автора и исторической эпохи, автора и героя, исторической эпохи, героя и точки зрения и т. д. Более подробно на проблеме полифундаментальности пространственной поэтики мы остановимся в дальнейшем. Теперь же ограничимся только указанием на данную особенность, выделение которой стало возможным благодаря феноменологическому направлению спациального достоевсковедения.

Думается, что на современном этапе развития литературоведческой науки феноменологический подход является вершиной достоевсковедения. Тем не менее до сих пор открытыми остаются вопросы о терминологии описания и генезисе пространственной поэтики романов Пятикнижия, методах целостного анализа, который позволил бы систематизировать разнородные, на первый взгляд, пространственные модели в романах Пятикнижия. Ошибочным было бы утверждение, что до настоящего времени исследователями не предпринимались попытки найти решение вышеперечисленных проблем. В частности, выработке пространственной терминологии уделяли внимание в своих работах Ю.М.Лотман29, П.Х. Тороп30, А.Н. Хоц31, Т.А. Касаткина32, В.И. Кайгородов33, А. Галкин34 и др. О генезисе поэтики романов Достоевского с опорой на Библию, Новый завет, фольклорные и апокрифические источники писали В. Н. Захаров, И. Волгин, В. Н. Кондаков, В. Ляху, Б. Н. Тихомиров, Е.А. Трофимов40 и т. д. Анализ работ исследователей творчества Достоевского показывает, насколько сложна и всеобъемлюща проблематика романного наследия Достоевского, особенно в аспекте художественного пространства.

Однако, не умаляя несомненной ценности полученных исследователями результатов, нужно отметить, что ими так и не была выработана единая методология исследования поэтики художественного пространства, которая.

29Лотман Ю. М. Семиотика культуры и понятие текста// Ученые записки Тартусского университета. Труды по знаковым системам. Структура и семиотика художественного текста. — Тарту, 1981. — Вып. 515. — С. 3−7- Лотман Ю. М. О семиосфере// Ученые записки Тартусского университета. Труды по знаковым системам. Структура диалога как принцип работы семиотического механизма. — Тарту, 1984. — Вып. 641. — С. 5−23 и др.

30Тороп П. Х. Симультанность и диалогизм в поэтике Достоевского//Ученые записки Тартусского университета.

Труды по знаковым системам. Структура диалога как принцип работы семиотического механизма. — Тарту, 1984. — Вып. 641. — С. 138−158- Тороп П. Х. Достоевский: История и идеология. — Тарту: «KIRJASTUS», 1997. 3|Хоц А. Н. Структурные особенности пространства в прозе Достоевского//Достоевский: материалы и исследования.-СПб, 1994.-Т.11.-С.51−80.

32Касаткина Т. А. Категория пространства в восприятии личности трагической мироориентации.

Раскольников)// Достоевский: материалы и исследования. — СПб, 1994. — T. l 1. — С. 81−88. «Кайгородов В. И. Принципы пространственно-временной организации художественного мира у позднего Достоевского//Художественное пространство и время. Межвузовский сборник научных трудов. — Даугавпилс, 1986.-С. 84−92.

34Галкин А. Пространство и время в произведениях Ф.М. Достоевского//"Вопросы литературы" - 1996. — № 1. -С. 25−32.

Захаров В. Н. Православные аспекты этнопоэтики русской литературы//Евангельский тескт в русской литературе XVIII — XX веков. — Петрозаводск: Изд-во Петрозаводского ун-та, 1998. — Вып.2. — С.5−30.

36Волгин И. Хомо субститутус: человек подмененный. Достоевский и языческий миф//"Октябрь". — 1996. — № 3.

37Кондаков В. Н. Христианская парадигма текста Ф.М. Достоевского//Достоевский и современность. Материалы VIII Международных «Старорусских чтений» 1993 г.-Новгород, 1994.-С.168−172.

38Ляху В. О влиянии поэтики Библии на поэтику Ф.М. Достоевского//"Вопросы литературы". — 1998. — № 4. — С.

Тихомиров Б.Н. О «христологии» Достоевского//Достоевский: материалы и исследования. — СПб, 1994. -T.l 1. -С.102−131.

Трофимов Е. А. Художественное мышление Достоевского и традиции древнехристианской мистики// Достоевский и современность. Материалы VIII Международных «Старорусских чтений» 1993 г. — Новгород, 1994.-С.237−239. позволила бы соединить воедино все разрозненные, на первый взгляд, особенности хронотопа романов Пятикнижия. Полярность трактовок пространственной поэтики необходимо рассматривать как конструктивный принцип: сложное по своей художественной и символической природе пространство в произведениях Достоевского может быть осмыслено только через синтез этих разнонаправленных, разноплановых методологических принципов. Благодаря этому становится возможным получение целостного представления о принципах организации пространственной поэтики и ее генезисе.

1.4. Научная новизна.

Научная новизна определяется новым подходом к изучению поэтики художественного пространства, которое рассматривается как сложный макрокомпонент эстетической системы романов, реализованный в двух принципах миромоделирования — пространство как событие и пространство как текст (позволяющих наиболее полно раскрыть сложность и многозначность пространственной картины мира произведений Ф.М. Достоевского).

1.5. Цели и задачи.

Основная цель предлагаемой работы — выработать единую методологическую концепцию исследования поэтики художественного пространства в романах Ф. М. Достоевского 1860-х годов, основанную на двух магистральных принципах миромоделирования — пространство как событие и пространство как текст.

В соответствии с поставленными целями в рамках настоящего диссертационного исследования предполагается решить следующие задачи:

1. Проследить путь нравственно-философских исканий Ф. М. Достоевского в 1860-е годы;

2. В соответствии с основными теоретическими положениями разработать методику анализа спациальной41 поэтики романов Достоевского, позволяющую.

41 Термин «специальная поэтика» (от лат. spatium — «пространство») используется в настоящем диссертационном исследовании как синоним понятия «пространственная». максимально точно отразить репрезентативные черты и специфику проявления пространственных образов;

3. Проанализировать способы организации поэтики художественного пространства в романах писателя;

4. Выявить принципы взаимодействия пространственной организации произведения с другими уровнями поэтики;

5. Проследить эволюцию пространственной картины мира в рамках одного романа и в контексте творчества писателя;

6. Определить критерии формирования пространственной терминологии для адекватного описания наблюдений над природой пространственной поэтики романов Достоевского;

7. Выявить источники формирования пространственной поэтики романов Пятикнижия (Библия, фольклорные источники, литература эпохи романтизма, -биографический опыт писателя и т. д.).

1.6. Методология исследования.

Характер задач настоящего исследования определяет его методологию.

В соответствии с проблематикой работы определяющими следует считать историко-культурный и теоретико-типологический методы.

Для раскрытия синтетической природы пространственного мирообраза романов Достоевского, выявления особенностей его структуры и взаимоотношений между элементами в настоящем диссертационном исследовании мы используем методику анализа текста, синтезирующую в себе целый ряд подходов, используемых в различных отраслях знания:

1. Текстологический;

2. Коммуникативный;

3. Семиотический;

4. Герменевтический;

5. Историко-культурный;

6. Мифопоэтический.

Основным объектом внимания и изучения являются: особенности поэтики художественного пространства романов Достоевского 1860-х годов («Преступление и наказание», «Идиот») в контексте последующего творчества писателя, русской литературы и зарубежной литературы XIX векаспособы взаимодействия художественного пространства с сюжетостроением, характерологией и временной организацией художественного целогоспособы экспликации авторского сознания в аспекте пространствагенезис пространственной поэтики романов Достоевского.

Приоритетными для анализа художественного текста являются следующие магистральные направления:

1 .Отражение природно-органического, языческого мировоззрения русского народа в создании пространственной структуры романов Достоевского. Основными источниками для данного направления являются фольклорные тексты (сказки, былины, предания, поверья, былички и др.);

2.Влияние религиозно-культовой, христианской картины мира на пространственную организацию художественного произведения. Основные источники: текст Библии (приоритетное положение Нового завета), апокрифы, агиография. Автору данной работы важно показать, что языческое и христианское начала в сознании писателя не являются изолированными друг от друга, а также проследить их взаимодействие в поэтике романа. Тем не менее, эти начала разделяются на основании их принадлежности к двум уровням текста: диалогическому и монологическому (хотя и эта дихотомия в определенной мере условна, вследствие чего не может быть предельно жесткой и однозначной в своей интерпретации);

3. Традиции русской литературы и культуры XVIII — XIX веков;

4. «Иностранные» культурные модели — принципы миромоделирования, характерные для европейской и восточной культурных ментальностей (традиции античной литературы, поэтика и эстетика западноевропейского готического и реалистического романов и т. д.).

Методологической основой исследования поэтики художественного пространства романов Достоевского являются работы М. М. Бахтина, Б. А. Успенского, Ю. М. Лотмана, В. М. Топорова, П. Х. Торопа, Г. К. Щенникова и других ученых.

Теоретическую базу диссертационного сочинения составляют работы ученых, сосредоточенных на концептуальном осмыслении проблемы художественного пространства и пространственной картины миратеории и семиотики текстаонтологии и теории познанияинтерпретации мифа, архетипа, слова, символа (М. Хайдеггера, Ю. М. Лотмана, С. С. Аверинцева, Ж. Деррида, В. Тюпы, К. Аймермахера, Ю. Кристевой, Н. А. Фатеевой и многих других).

1.7. Материал исследования.

Материал исследования представлен в диссертационном сочинении следующими группами источников:

1. Романы «Преступление и наказание» и «Идиот» как основные источники исследования;

2. Подготовительные материалы и черновые редакции романов «Преступление и наказание» и «Идиот» — для воссоздания эволюции авторского понимания художественного пространства и способов его изображения;

3. Дневники и письма писателя, оказывающие помощь в понимании личности Достоевского, представлении о его жизненном и творческом пути;

4. В процессе анализа поэтики художественного пространства романов Достоевского 1860-х годов предполагается обращение к другим художественным произведениям писателя («Бедные люди», «Белые ночи», «Двойник», «Записки из Мертвого дома», «Записки из подполья», «Бесы», «Братья Карамазовы») для уточнения и иллюстрации основных положений диссертационного исследования;

5. «Дневник писателя», тексты публичных выступлений и т. д.;

6. Материалы дневника и воспоминания А. Г. Достоевской, современников писателя;

7. Произведения русских и зарубежных писателей (А. Рэдклифф, В. А. Жуковского, А. С. Пушкина, М. Ю. Лермонтова, Н. В. Гоголя, JI.H. Толстого, М.Е. Салтыкова-Щедрина, Ф. Сологуба, О. де Бальзака, О. Уайльда и др.) для создания культурного контекста осмысления ключевых аспектов пространственной поэтики и иллюстрации некоторых положений диссертации;

8. Фольклорные и библейские тексты (сказки, Евангелия).

1.8. Научные результаты исследования могут быть сформулированы следующим образом:

— выделены и проанализированы важнейшие аспекты пространственной поэтики романов Достоевского — Событие и Текст, которые взаимодополняют друг друга в процессе формирования мирообраза произведения. Пространство рассматривается как Событие для героя в пределах художественного текста, в то же время пространственный Текст (иерархизированная система пространственных знаков) представляется как событие для автора и читателя, этот текст воспринимающего;

— введено понятие «пространственной полифонии» в качестве организующего принципа пространственной поэтики романов Достоевского, что позволяет внести определенные уточнения в теорию хронотопа и методику хронотопического анализа М. М. Бахтина и его последователей;

— исследована связь пространственной поэтики романов Достоевского с мифопоэтическими источниками и архетипическими способами миромоделирования;

— поставлена проблема индивидуально авторского начала в аспекте пространствадана характеристика способов экспликации авторского сознания в пространственной картине мира его произведений;

— рассмотрен вопрос о сущности слова и символа в пространственной поэтике романов Достоевскогопредложен вариант интерпретации сакрального символического уровня поэтики романов «Преступление и наказание» и «Идиот» в аспекте пространствапредставлена классификация пространственных знаков, их статусных позиций и функций в художественном произведении;

— исследуется вопрос о генезисе пространственной поэтики романов Достоевского, включающий в себя изучение психогенетических особенностей личности автора и культурно-исторических корней пространственного мирообраза его произведений.

1.9. Научно-практическая ценность работы.

Результаты исследования могут быть использованы для последующего исследования поэтики романов Достоевского, при чтении вузовских курсов по истории русской литературы XIX века, культурологии, спецкурсов и спецсеминаров по творчеству писателя.

1.10. Апробация работы.

Диссертация обсуждалась на заседании кафедры русской и зарубежной литературы XIX века Томского государственного университета. Основные положения диссертационного исследования изложены в докладах на заседаниях секции русской литературы XIX века, X Международной научной конференции «Проблемы литературных жанров» (Томск, 2001), Всероссийской междисциплинарной школы молодых ученых «Картина мира: язык, философия, наука» (Томск, 2001), на ежегодных научно-практических конференциях студентов, аспирантов и молодых ученых, проводимых на филологическом факультете ТГУ и ТГПУ (Томск, 1998;2003), кафедре русской и зарубежной литературы XIX века ТГУна заседаниях аспирантского семинара кафедры русской и зарубежной литературы XIX века Томского государственного университета.

По теме исследования имеется 4 публикации, перечень которых приводится в автореферате.

Заключение

.

Наблюдения над поэтикой романов Достоевского 1860-х годов («Преступление и наказание», «Идиот») позволяют говорить об особой природе художественного пространства в творчестве писателя, которая характеризуется следующими чертами:

1. Художественное пространство в романах Достоевского предстает как синтез двух начал — пространство как событие и пространство как текст: «Бытие как изначально заданная система — Событие, изоморфизм уровней семантического поля которого раскрывает личное присутствие Творца.,.В центре такого мира находится Событие., в котором происходит совпадение текста мира со своим метатекстом через выявление в нем пути — парадигмы, являющейся кодом этого мира (идея пути — центральная идея христианства)"220.

2. Событие у Достоевского связывает воедино героя, сюжетные перипетии и стратегию пространственного перемещения. Событием становятся не только перемещения героя, в заданной системе координат, но и само пространство, его переживание героем, диалог с ним. Тем самым событие в романном универсуме Достоевского обретает статус идеи, создавая в текстовом поле напряженный диалог.

3. Система спациальных взаимодействий между персонажами, между героями и окружающим миром, текстом и внетекстовой реальностью, текстом и автором обусловлена полифонической природой пространственной поэтики романов Достоевского. Пространственный диалог разворачивается как в «малых» пространствах (дом, улица), так и в пределах «больших» пространств (город, другие города, страна, другие страны, природа, вселенная);

4. В построении пространственных стратегий героев органично соединяются христианская и языческая модели миромоделирования (так называемый «точечный хронотоп»). Особую роль в этом аспекте играет.

220 Кондаков В. Н. Христианская парадигма текста Ф.М. Достоевского//Достоевский и современность. Материалы VIII «Старорусских чтений». — Новгород, 1994.-С. 169. категория метахроиотопа (напряженно символическое, космогоническое пространство и время, хранящие в себе всю информацию о мире), синтезирующая в себе все пространственно-временные точки зрения героев, спроецированные на евангельскую и фольклорную картину мира;

5. Пространство в романах писателя предстает как сложноорганизованный текст, функционирующий по своим внутренним законам. В то же время, являясь важным элементом поэтики, художественное пространство несет в себе ядерный смысл романного целого, включаясь тем самым в диалог с временной организацией, системой персонажей и развитием сюжетного действия. Аспект текста в интерпретации художественного пространства актуализирует вовлечение в круг исследовательского интереса категорий автора и читателя как текстопорождающего и текстовоспринимающего сознаний, в рамках которых происходит кодирование и первичное декодирование спациального знака с последующим его включением в семиотический контекст культуры.

6. Пространственный текст романов Достоевского 1860-х годов представляет собой сложную, многоплановую структуру, элементы которой находятся в тесном взаимодействии между собой, обладают определенными статусными позициями и функциями. Аспект текста в пространственной поэтике «Преступления и наказания» и «Идиота» апеллирует к универсальному содержанию, проецируя события романов во вселенский контекст.

7. Можно выделить две группы источников, формирующих пространственную поэтику романов Пятикнижия Ф. М. Достоевского: эмпирические, внетекстовые (психогенетические особенности личности и жизненный опыт писателя) и эстетические, литературные. В пространственной поэтике романов Достоевского нашли отражение типологические черты русской литературы XIX века: острота философских проблем (роль человека в мире, проблема красоты, идеала, души и т. д.), универсальность картины мира в сочетании с бытовой конкретикой (пространство России в контексте мироздания), стилевая многоплановость, сакральный статус слова. В то же время обращает на себя внимание принципиально новый характер пространственной поэтики романов Достоевского: понимание пространства как полноправного участника идеологического конфликта произведения, ступающего в контакт с героемполифоническая природа пространства, самостоятельность и «неслиянность» пространственных голосов героев.

8. Исследование вопроса о генезисе позволяет составить представление о пространственной поэтике как самостоятельном макрокомпоненте в контексте художественного целого. Благодаря обилию связей, организующих текстовое пространство, пространственная поэтика включается в общий процесс формирования эстетического впечатления, а потому не может рассматриваться изолированно от сюжетики и системы героев;

9. В пространственной поэтике романов Достоевского особое место занимает категория индивидуального авторского пространства как соединения жизненных впечатлений писателя и их воплощения в хронотопических моделях текста. Авторский пространственный образ вступает в диалог с порождаемой им художественной реальностью, актуализирует субъективные переживания автора. В то же время, автор принадлежит внетекстовой, эмпирической реальности, законы которой принципиально отличаются от текстовых;

10. Наблюдения над пространственной поэтикой романов Достоевского «Преступление и наказание» и «Идиот» позволяют составить представление о художественном пространстве как семиосфере, включающей в себя художественное целое романов, диалоги пространственных голосов героев и способы текстового воплощения пространственных образов, жизненные переживания автора и читателей, воспринимающих текст.

Таким образом, пространственная поэтика романов Достоевского представляет собой уникальное явление в истории мировой литературы, органично сочетающее в себе архетипическую, культурно-историческую и индивидуально авторскую доминанты.

Полифундаментальность и полиаспектность пространственной поэтики романов Достоевского намечает дальнейшие перспективы развития темы настоящего диссертационного исследования.

Одним из наиболее интересных направлений представляется дальнейшая разработка вопроса о генезисе спациальной поэтики с привлечением большего корпуса литературных текстов, критических и культурно-исторических источников. В рамках данного направления предполагается обращение к исследованию проблемы «Достоевский и Жуковский: аспект пространства» и выявлению общих типологических черт пространственной поэтики русской литературы XIX века.