Формирование и реализация информационной политики в СССР и Российской Федерации: 1917-1999 гг

Актуальность темы

исследования. Взаимодействие власти и средств массовой информации относится к числу проблем, актуальность которых со временем становится все более очевидной. В основе научно-теоретического интереса специалистов и широких кругов общественности лежит вполне объяснимая озабоченность граждан проблемой свободы слова, которая вплоть до настоящего времени остается главной проблемой современности. Не случайно даже в странах с устоявшейся демократией этот вопрос никогда не исчезает из сферы общественных интересов, что еще раз подчеркивает его значение. Социальная практика показывает, что от возможностей СМИ напрямую зависит не просто скорость реагирования власти на назревшие требования граждан, но полнота включенности общественного мнения в управленческие процессы, в решение проблем, жизненно важных для всего социума. В этом качестве отношения властных структур и средств массовой информации представляют собой одну из наиболее существенных характеристик уровня развития конкретно взятого общества.

Актуальность темы

исследования определяется еще и тем, что в первые годы XXI века Россия переживает острый и напряженный период в истории взаимодействия власти, средств массовой информации и общества. Преобразования, связанные со «свободой слова», обнажили противоречия и сложности, которые еще недавно казались несомненными достижениями. Поэтому актуальность предлагаемого исследования состоит в научном анализе на конкретном материале длительной эволюции взаимодействий власти и российских средств массовой информации в хронологических рамках 1917;1999 гг. и обобщении необходимого исторического опыта по данной проблеме.

В период глобализации мировой экономики и перехода ведущих держав, в том числе и России, к информационному обществу СМИ в конце XX — начале XXI в. приобрели особое значение. Изучение государственной информационной политики СССР и Российской Федерации в хронологических рамках 1917.

1999 гг. интересно и своевременно еще и потому, что оно отражает непрерывный рост влияния СМИ на общественно-политическую жизнь российского общества. На современном этапе СМИ фактически стали «четвертой ветвью власти», особенно заметно проявилось их стремление эффективно воздействовать на меняющееся общественное мнение. Разумеется, явление такого уровня, как целенаправленное формирование массовых настроений в 1917;1999 гг. не может долго оставаться вне сферы интересов исторической науки, чем и объясняется выбор темы диссертации.

Историография темы. Анализ исследованной литературы показал, что весь историографический массив по своему идейно-политическому содержанию можно разделить на советский и постсоветский периоды, условной гранью между которыми является образование Российской Федерации в начале 1990;х гг.

Уже первые работы 1920;х гг. показали огромный интерес к проблеме взаимодействия властных структур и СМИ. В них не только содержался глубокий анализ правительственных документов по печати и издательской деятельности, а также различных аспектов ее регулирования, но и нашло отражение мнение частных издателей о государственной политике, излагавшееся порой «явочным порядком», т. е. без разрешения Госиздата.1 Первоначальное осмысление проблемы происходило в основном на уровне статейного материала. Статьи, принадлежавшие перу известных руководителей официальной печати, основанные на изучении практического опыта и максимально заостренные на вопросах интегрирования печати в партийно-советскую среду, отразили объективную потребность власти в эффективном использовании агитационных воз.

1 Вержбицкий Н. К. Три года Советской власти и печатное слово. (Справочник). Пермь, 1921; Витязев П. Частные издательства в Советской России. Пг., 1921; Газета и трудящиеся. Казань, 1920; Керженцев П. М. Два года // Красный журналист. 1920. №№ 4, S, 6- Меньшой А. О газетных кампаниях. Пенза, 1921; Степанов И. Государственное Издательство, частные фирмы и подрядные предприятия // Книга и революция. 1920. № 6 и ДР можностей газетно-журнального комплекса.2 Именно поэтому вопросы организации партийного руководства СМИ, определения их места в формирующейся политической системе, совершенствования сотрудничества с партийными и советскими органами сразу же оказались в центре внимания исследователей.3.

В 1920;е гг. в связи с укреплением в стране власти правящей партии большевиков на передний план все более выдвигалась задача сделать печать «важной составной частью партийного аппарата», что определило очередной этап не только в истории взаимодействия власти и СМИ, но и в историографии проблемы.4 Однако, по мере изменения внутриполитического курса РКП (б) в связи с переходом к нэпу, большее место в работах о СМИ стала занимать проблема некоммунистической печати. Ценность этих политических исследований заключается в воссоздании широкой картины преследований альтернативных СМИ в условиях советской России.5.

Особенностью историографии 1920;е гг. являются исследования, посвященные сравнению работы советских и западных СМИ.6 Речь идет не только о достаточно примитивных агитационных брошюрах, противопоставляющих печать буржуазную и пролетарскую, которые часто появлялись в 1920;х гг., но также о серьезных размышлениях по проблемам монополизации СМИ на Запа.

2 Беляков А. О свободе критики // Журналист. 1922. № 1 (сентябрь) — Вардин И. О нуждах партийно-советской периодической печати // Вестник агитации и пропаганды. 1921. № 22−23- Вардин И. Основные очередные задачи партийно-советской печати/Красная печать. 1922. № 5(31). 31 январяВардин И. Газета в системе партийного аппарата // Вестник агитации и пропаганды. 1922. № 1(25) — Еремеев К. Партия и периодическая печать // Красная печать. 1921. № 1(27) — Кампания по перевыборам Советов // Красная печать. 1922. № 1(16).

3 Самсонов Б. Об отделе «Партийная жизнь и работа» // Красная печать. 1922. № 3(29) — Стефанский И. Провинциальная печать по материалам анкеты подотдела печати ЦК РКП (б) // Вестник агитации и пропаганды. 1922. № 6(30). 1 июля и др.

4 Царе граде кий И. Газета как орудие полит пр ос ветработы. М, 1924 и др.

5 Печать СССР к 14 съезду РКП (б). Сборник статей и материалов. М., 1926; День печати. Сборник статей и материалов. М., 1925; Печать комсомола. Статьи и материалы. M.-JI, 1925; Печать СССР за 1924 и 1925 гг. Сборник статей и материалов. M.-JI, 1926; Спутник работника печати. Л., 1927 и др.

6 Быстрянский В. Газета в буржуазном и пролетарском государстве. Пб. 1921; Володин С. О нашей печати и свободе печати на Западе. М.-Я, 1929 и др. де, отношениях власти и прессы в условиях капитализма и влияния СМИ на п различные группы населения. Особый интерес историков привлекал опыт организации цензуры, в частности, подобная ориентация отразилась на переводной литературе.8.

Во второй половине 1920;х гг. наряду с авторскими работами нужно особо отметить многочисленные коллективные сборники, справочники, выходившие под патронажем ведомств, занимавшихся проблемами СМИ (отдел печати ЦК, ГИЖ, НК РКИ, Госиздат, 11 111 и др.).9 Однако, как показал проведенный анализ, под влиянием изменившихся внутриполитических условий, в конце 1920;х — начале 1930;х гг. тема взаимоотношений СМИ и власти фактически запрещается.

В 1930;е гг. появляются, прежде всего, директивные труды, разъясняющие специфику советской демократии, 10 в том числе и место периодической печати в системе «диктатуры пролетариата», «диктатуры партии». В частности, немалое значение в данном ряду имеет брошюра JI.M. Кагановича «Как построена РКП (б)», комментирующая требования Устава партии, сжато и конкретно описывающая модель отношений парткомов и редакций газет. В условиях ужесточившегося государственного информационного контроля вплоть до.

7 Серединскин С. «Свобода печати» н буржуазная демократия // Коммунистическая революция. 1922. № 11−12 (35−36). 1 октябряБлументаль Ф. Печать и оборона. М., 1930; Блумекгаль Ф. Л. Буржуазная политработа в мировую войну 1914;1918гг. М1928.

8 Синклер У. Медная Марка. Харьков, 1924; Лозанн С. Ее величество пресса. М., 1926; За кулисами французской печати. Перевод О. Э. Мандельштама. М-Л., 1926. Смис Г. Те, кто делают газету. М., 1925; Jlac-вель Г. Техника пропаганды в мировой войне. М.-Л., 1929 и др.

9 День печати. Сборник статей и материалов. М., 1925; Печать комсомола. Статью и материалы. М-Л., 1925; Печать СССР за 1924 и 1925 гг. Сборник статей и материалов. М.-Л., 1926; Спутник работника печати. Л., 1927 и др.

10 Каганович Л. М. Как построена РКП (б). М., 1924; Магеровский Д. А. Государственная власть и государственный аппарат. М.-Л., 1924; Рошаль Л. Б. Основные задачи организационно-партийной работы. М., 1934; Стучка П. Учение о государстве и конституции РСФСР. М., 1933 и др.

XX съезда партии отдельные свидетельства интереса к исследуемой проблеме можно считать единичными.11.

Только в середине 1950;х гг. в исследовании темы наблюдаются некоторые перемены. Уже первые после XX съезда партии кандидатские диссертации по истории периодической печати определили основные направления исследований на длительную перспективу, обусловив несомненное главенство проблем партийного руководства прессой.12 Внимание ученых привлекли отдельные партийные издания и более общая тема формирования и развития системы печати, рассматривавшаяся, как правило, на материалах отдельных регионов.

В период с середины 1950;х до середины 1980;х гг. историками было подготовлено огромное количество работ, как на уровне статей, монографий, 13 так и новых диссертационных исследований, 14 при этом как показало исследование, в 1960;70-е гг. проблемы партийного руководства СМИ окончательно.

11 Мартынов А. А. Борьба Коммунистической партии за укрепление и развитие советской печати. 19 171 941 гг. М, 1951; Газета и советское строительство. (Сборник статей). М., 1957.

12 Белков А. К. Крестьянская печать в период перехода на мирную работу по восстановлению народного хозяйства. М., 1951; Розенпггейн Л. С. Большевистская печать в борьбе за укрепление союза рабочего класса с трудящимся крестьянством в первый период нэпа (1921;1925 гг.). (По материалам газеты «Беднота» и «Крестьянской газеты»). Л., 1952; Просяник А. Я. Партийно-советская печать Украины в годы восстановления народного хозяйства. Киев, 1952; Киселев И. А. «Правда» и ее роль в борьбе Коммунистической партии за восстановление народного хозяйства СССР. М, 1954; Федев Б. Роль газеты «Правда» в период перехода Коммунистической партии к новой экономической политике. Ростов н/Д, 1955.

13 Ученова В. В. Забота Коммунистической партии о развитии и укреплении партийных журналов (1921;1937) / Партийно-советская печать в период борьбы за строительство социализма. М., 1964; Боженко Л. И., Познанский B.C. Периодическая партийно-советская печать Сибири в 1921;1935 гг./ Культурное строительство Сибири. Новосибирск, 1965. Вып.2- Барабохин Д. А. Профессионально-журналистские издания и руководство печатью в первые годы Советской власти / Журналистика, наука, образование, практика. Л., 1971; Вороника В. Н. Формы партийного руководства печатью в 1921;1935 (на примере прессы Москвы и Петрограда)/ Советская журналистика. История, традиции, опыт. М., 1973. Вып. 1- Чернышев В. Д. Печать Тверской губернии — боевой помощник партии / Партийные организации Нечерноземья в борьбе за построение социализма (19 171 937гг.). Калинин, 1977; Алаторцева А. И. Журнал «Историк-марксист». 1926;1941. М., 1979 и др.

14 Илизаров Б. С. Государственное руководство советской печатью (октябрь 1917;1938 гг.). Дисс.канд. ист. наук. М., 1974; Брыляков Н. А. Российское телеграфное агентство и его роль в становлении и развитии партийно-советской печати (1918;1934 гг.). Дисс. канд. ист. наук М., 1973; Брыляков Н. А. Российское телеграфное. М, 1976 и др. закрепились в качестве приоритетных. В 1970;е гг. значительный интерес представляют публикации, посвященные непосредственно работникам печати, партийным и советским деятелям, руководившим редакциями, различными контрольными, управленческими аппаратами, связанными с регулированием работы СМИ.15.

С объявлением эпохи гласности во второй половине 1980;х гг. в историографии исследуемой темы начинаются отдельные перемены. Несмотря на это в целом в исторической литературе 1985;1991 гг. часто сохранялись типичные для советского периода характеристики взаимодействия власти и прессы по канонам, заложенным еще В. И. Лениным.16 Например, партийное влияние на работу журналистов представлялось как основной источник успехов в развитии.

17 средств массовой информации. В силу того, что партия сама провозгласила себя руководящей силой общества, она руководила и всем процессом идеологического контроля над общественным сознанием посредством формально не.

1Я зависимых, а на деле — полностью подконтрольных СМИ. В соответствии с особенностями идеологии и политики советского времени, 19 исследователи.

15 Усачев В. Журналист первого пришва. Алма-Ата, 1974; Яковлев Б. Критик-боец. (О П.И. Лебедеве-Полянском). М, 1960; Лаппо Д. Иосиф Варейкис. М., 1966; Корнилов Е. А., Немиров Ю. А. Кумачевое утро. Ранний период творчества Николая Погодина. Ростов н/Д, 1979 и др.

16 Ленин В. И. С чего начать? // Поли. собр. соч. Т. 5. С. 12.

17 Партийное руководство советской литературой и публицистикой. М.: Мысль, 1986. 192 с.

18 Нуриджанов Г. А. Политическая партия и партийная пресса (теоретико-методологический и правовой анализ современных отношений). М. Российский социально-политический институт. 1991; Коржов В. Партийное руководство деятельностью творческих коллективов // Перестройка: проблемы, поиски, находки. М., 1987. С. 222.

19 См., например. «Постановление ЦК КПСС «О повышении ответственности руководителей органов печати, радио, телевидения, кинематографии, учреждений культуры и искусства за идейно-политический уровень публикуемых материалов и репертуара» // РГАНИ. Ф. 4. Оп. 19. Д. 131. Л. 2−6. признавали в качестве положительного явления принцип партийного руководства прессой и классовый подход в оценках публикуемых материалов.20.

Только на рубеже 1980;х — 1990;х гг. в процессе дальнейшего развития идей перестройки и гласности часть исследователей выступила против вмешательства партии и государства в деятельность СМИ. Не случайно с этого периода и вплоть до середины 1990;х гг. появляется серия глубоких работ о политической оппозиции и диссидентском движении, развитии самиздата как формы протеста против монополии государства в информационной сфере. К концу 1980;х гг. изменение общественно-политических настроений было осознанно и высшим руководством страны. В октябре 1988 года ЦК КПСС отменил постановление ЦК ВКП (б) «О журналах «Звезда» и «Ленинград» как ошибочное. Признавалось искажение ленинских принципов работы в информационной сфере, имевшая место необоснованная грубая проработка работников печати и телевидения.22.

Освобождение общественной жизни от догматизма, авторитарности и тоталитарности оказало позитивное влияние на развитие прессы. В 1990;е гг. появилось значительное число трудов и публикаций о либерализации общественной жизни в России, о противоречиях и трудностях процесса развития СМИ на этом этапе.23 Представляют интерес впервые опубликованные материалы о дея.

20 Лукин Ю. А. КПСС и советская литература: ленинские принципы, методы и формы партийного руководства. М.: Просвещение. 1986; Перестройка: проблемы, поиски, находки. М. 1987; Маматова Л. Х. Многонациональное советское киноискусство. М.: Знание. 1985.160 с.

21 Они не молчали. М., 1989; Помним о вас. Страницы истории. М., 1989; Данилов А. А. История инакомыслия в России: советский период (1917;1991 гг.). Уфа, 1995; Реабилитирован посмертно. Возвращение к правде. В 2-х вып. М, 1988.

22 См.: Постановление ЦК КПСС «О постановлении ЦК ВКП (б) от 14 августа 1946 года «О журналах «Звезда» и «Ленинград» от 20 октября 1988 года // Современные мысли, или пророки в своем Отечестве. Л., 1989; На повороте времени. XXVII съезд КПСС и актуальные проблемы современного кино. М.: Искусство, 1988.

23 Вачнадзе Г. А. Секреты прессы при Горбачеве и Ельцине. М., 1992; Ашин Г. К. Правящая элита н общество // Свободная мысль. 1993. № 7- Левада Ю. А. Элита и «масса» в общественном мнении: проблемы соцительности советской цензуры, которая действовала под руководством КПСС и распространялась на все средства массовой информации.24.

В литературе 1990;х гг. позитивно оценивается то, что государство практически отошло от функции идеологического контроля средств массовой информации, декретирования рамок развития информационных систем. Одновременно исследователи подчеркивают необходимость государственной поддержки отдельных СМИ, показывают несостоятельность излишней коммерциализации прессы. Видное место в историографии по проблемам взаимодействия власти и прессы занимают труды И. Андреева, Г. Нуриджанова, Н. Сахарова, М. Анохина, В. Комаровского, Т. Логвиновой, В. Новикова и др. В работах этих авторов рассматриваются теоретические вопросы, уточняется понятийный аппарат, анализируются законодательные аспекты работы журналистов. Несомненный интерес представляют и научные труды зарубежных авторов, среди которых соискатель особо выделяет работы Р. Ж. Шварценберга, П. Шарана, А. Тойнби. Во второй половине 1990;х годов появился ряд содержательных дисальной элиты // Экономические и социальные перемены: мониторинг общественного мнения. 1994. № 6- Со-грин В. Н. Политическая история современной России. 1985;1994: от Горбачева до Ельцина. М.: Мысль, 1994.

24 См.: Исключить всякие упоминания. Очерк истории советской цензуры. М.: Время и место, 1995; История советской политической цензуры: документы и комментарии. М., 1997.

25 Российская пресса в условиях демократизации. М., 1997; Кузьмин В. А. СМИ: испытание рынком // Социально-политические науки. 1992. № 12. С. 12−17- Ориентиры информационной политики. Информационный выпуск Министерства печати РФ № 7. М, 1993. 52 е.- Ермакова Е. П съезд Союза кинематографистов России: крик о помощи, или реальное ощущение действительности // Техника кино и телевидения. 1994. № 9. С. 70−74- Кризис как политическая константа современной российской действительности (Материалы межвузовской научно-теоретической конференции). М.: МГСУ, 1999.

26 Нуриджанов Г. А. Факультет журналистики социального вуза: проблемы становления в развития // МГСУ — первый вуз социального профиля в России. М.: Комитет по телекоммуникациям и средствам массовой информации Правительства Москвы, 1998; Сахаров Н. А. Роль средств массовой информации в общественно-политической жизни. М.: Наука, 1995; Политические технологии // Обновление политической системы России. Под ред. Анохина М. Г., Комаровского B.C. М.: Наука, 1996; Логвинова Т. Г., Новиков В. И. История отечественной журналистики (1895 -октябрь 1917 г). М.: Союз, 1999.

27 Шварценберг Р. Ж. Политическая социология. М: Наука, 1992; Шаран П. Сравнительная политология. М.: Наука, 1993; Тойнби А.Дж. Цивилизация перед судом истории. М. Прогресс-Культура, 1995. сертационных исследований, посвященных проблеме взаимодействия власти и прессы, процессу формирования информационной политики государства в 1917;1999 гг.28.

В целом, анализ исследованной литературы показал, что проблема взаимодействия власти и прессы в различные периоды истории вызывала и продолжает вызывать значительный интерес специалистов, однако в плане исторической эволюции в обширных хронологических рамках 1917;1999 гг. она ни разу не освещалась.

В данной связи автором избранна следующая цель исследования — выявить основные этапы взаимодействия власти и СМИ и показать важнейшие направления эволюции государственной политики СССР и Российской Федерации в сфере информации в 1917;1999 гг.

Для достижения цели автор ставит перед собой следующие задачи:

— рассмотреть особенности взаимодействия советской власти и средств массовой информации в условиях перехода страны к новой экономической политике;

— показать характерные черты развития советской цензуры и оценить эффективность использования прессы в борьбе с политической оппозицией;

— проанализировать влияние ликвидации частных изданий на становление системы партийно-государственного контроля СМИ;

— выявить роль СМИ в годы Великой Отечественной войны и восстановления разрушенного хозяйства;

28 Таболин В. И. Пресса либерального направления в общественной жизни России. 1985;1991 гг. Дисс. канд. ист. наук. М., 1999; Усачева В. В. Функционирование средств массовой информации в условиях кризиса социально-политических структур (на примере России и ЮАР). Дисс. канд. полит, наук. М., 2000; Скорописов И. В. Политические партии России в формировании и реализации государственной социальной политики (конец 80-х — 90-е годы). Дисс. канд. ист. наук М., 1998; Кондратенко С. А. Взаимодействие власти и прессы (Опыт российских реформ). Дисс. канд. ист. наук М, 1995; Прошак Л. В. Журналистика как социальный феномен: проблемы взаимодействия с Российской действительностью (вторая половина 80-х — 90-е гг.). Дисс. канд. ист. наук М., 1999.

— рассмотреть тенденции и противоречия политики ограничения свободы слова в 1950;1980;х гг.;

— показать характерные черты взаимодействия власти и прессы в период демократизации общественно-политической жизни страны в 1985;1991 гг.;

— отразить важнейшие изменения в работе СМИ в 1990;х гг. и показать их новую роль в жизни российского общества.

Источниковая база исследования. Диссертация выполнена на базе многочисленных документов и материалов, отражающих процесс эволюции российских СМИ в 1917;1999 гг.

В работе использовались фонды Государственного архива Российской Федерации (ГАРФ), Российского государственного архива новейшей истории (РГАНИ), Российского государственного архива социально-политической истории (РГАСПИ), Российского государственного архива экономики (РГАЭ), Центрального архива общественных движений г. Москвы (ЦАОДМ). В качестве дополнительных источников автор использовал материалы текущих архивов редакций газет и Министерства РФ по делам печати, телерадиовещания и средств массовых коммуникаций, особенно по социально-политическим и информационным вопросам.

Значительная часть документального материала по теме исследования находится в фондах Российского государственного архива социально-политической истории (РГАСПИ). Автором была поставлена задача по возможности более полного охвата всех организационных структур ЦК большевистской партии, непосредственно связанных с деятельностью СМИ. Как правило, это материалы, входящие в фонд 17 (ЦК КПСС). Для определения содержания информационной политики, проводившейся в советский период, интерес представляют ранее практически не использовавшиеся исследователями документы Политбюро.29 Разнообразные материалы, отражающие смысл государственной региональной информационной политики содержат документы регио.

29 РГАСПИ. Ф. 17. Оп. З, Оп.112, Оп. 162. нальных бюро, 30 а также в целом небогатые фонды отдельных периодических изданий, где особо привлекают внимание редакционные приказы, переписка с партийными и государственными органами.

Применительно к теме исследования немалое значение имела работа с фондами Государственного архива Российской Федерации. В ГАРФе, главным образом, изучались документы СНК РСФСР, НКПроса, РОСТА, Госиздата, Госполитпросвета, НК РКИ, НКЮста — государственных ведомств, руководивших работой газетно-журнального комплекса, либо тесно связанных с его деятельностью.31 Заметную помощь в работе оказали фонды Российского государственного архива экономики. В РГАЭ интерес представляют материалы Комитета по делам печати при Наркомате внешней и внутренней торговли СССР (ф.7927) и документы редакции «Крестьянской газеты» (ф. 196), содержащие письма читателей и современников. В Центральном архиве общественных движений г. Москвы почерпнуты ценные сведения о руководстве системой периодической печати со стороны МК РКП (б). Особый комплекс документов составили достаточно редко анализируемые исследователями материалы первичных партийных организаций газет, издательств и др.32.

Архивные документы, несмотря на свое разнообразие, не исчерпывают использованные в диссертации материалы. Существенный блок опубликованных источников составляют советские и российские законодательные и подзаконные акты, 33 определявшие юридические основы существования и деятель.

30 РГАСПИ. Ф.62, Ф.65- Ф.72, Ф.364, Ф.610 и др.

31 ГАРФ. Ф. Р-130. Р-374, Р-391, Р-395, А-353, А-2306, А-2313 и др.

32 ЦАОДМ. Ф. 190, Ф.202, Ф.377, Ф.866 и др.

33 Собрание узаконений и распоряжений Рабоче-Крестьянского правительства СССР, издаваемое Управлением делами Совета Народных Комиссаров Союза ССР и СТО. М., 1923;1929; Собрание узаконений и распоряжений Рабочего и Крестьянского Правительства РСФСР, издаваемое НКЮ. М., 1920;1929; О средствах массовой информации // Ведомости Съезда народных депутатов Российской Федерации и Верховного Совета Российской Федерации. 1992. № 7- О Государственной тайне // Российская газета. 1993. 21 сентябряО порядке освещения деятельности органов государственной власти в государственных средствах массовой информации // ности СМИ.34 Характерной чертой изданий, связанных с правовым регулированием СМИ, является то, что помимо специальных тематических изданий, 35 большое значение здесь имели ведомственные сборники, содержавшие различного рода положения, циркуляры, инструкции, детализировавшие порядок отношений прессы и государства.36.

Немалое значение для решения основных задач исследования имели специализированные сборники, раскрывающие различные стороны процесса ликвидации свободы СМИ в условиях советского государства, а также статистические и справочные материалы, освещающие состояние СМИ в 1917;1999 гг.37 В качестве источников использовались официальные статистические сборники Госкомстата СССР и Российской Федерации, официальные данные о подписных тиражах ряда газет. Ценным источником послужили указы и распоряжения лидеров СССР и Российской Федерации, документы Государственной Думы,.

Ведомости Федерального собрания Российской Федерации. 1995. № 3- Об информации, информатизации и защите информации // Собрание законодательства Российской Федерации. 1995. № 88.

34 Конституция Российской Федерации // Российская газета. 1993. 25 декабряО защите свободы массовой информации. II Российская газета. 1993. 27 марта. С. 1- Минимальный стандарт требований к телерадиовещанию II Собрание актов Президента и Правительства Российской Федерации. 1993. № 13. С. 131- Гражданский кодекс Российской Федерации. Ст. 139, 152. II Полный гражданский кодекс России. М.: Инфра-М, 1995; Уголовный кодекс Российской Федерации от 13 июня 1996 г. Ст. 129, 130, 144, 182, 183, 192. // Российская газета. 19%. 19 июня. С. 2- О чрезвычайном положении. Ст. 23. II Ведомости Съезда народных депутатов Российской Федерации и Верховного Совета Российской Федерации. 1991. № 22.

35 Действующее законодательство о печати. М., 1927; Законы о печати. Сборник декретов, постановлений, уставов, инструкций и распоряжений/ Сост. Николаев Н. М. 4−1. М., 1924; Основные директивы и законодательство о печати. 6-е изд. М., 1937 и др.

36 Действующие положения о сельских Советах, волостных, уездных и губернских исполнительных комитетах и съездах Советов крест., раб. и красноарм. Депутатов. Саратов, 1924; Действующие распоряжения по милиции. Постановления, циркуляры, приказы и инструкции. Систематический сборник с пояснениями. Сост. В. А. Померанцев, ПЛ. Любимов. Под ред. И. Ф. Киселева. М., 1928 и др.

37 История советской политической цензуры. Документы и комментарии. М., 1997; В тисках идеологии. Антология литературно-политических документов. 1917;1927. М., 1992; «Счастье литературы». Государство и писатели. 1925;1938 гг. Документы/ Составитель Д. Л. Бабиченко. М., 1997; Печать РСФСР в 1922 году. М., 1924. с. 15- Печать СССР в годы пятилеток. Статистические материалы. М., 1971; Печать СССР за сорок лет, 1917;1957. Статистические материалы. М., 1957; Справочная книжка журналиста. М., 1924 и др. постановления Правительства Российской Федерации, документы Судебной палаты по информационным спорам при Президенте Российской Федерации, а.

1ft также международные акты (ООН, Совета Европы, СНГ).

Важнейшим источником исследования явилась периодика. В диссертации использовано около ста видов газет, журналов, альманахов, опубликованных материалов радиовещания. Источниковую базу исследования дополнили сайты информационных агентств в ИНТЕРНЕТЕ. Отдельно выделяется блок мемуар

39 нои литературы. В целом, использованные документы и источники позволили более полно и объективно представить взаимодействие власти и прессы в 19 171 999 гг.

Хронологические рамки исследования охватывают период с 1917 по 1999 гг. Выбор столь длительного периода истории СМИ связан с необходимостью показать эволюцию взаимодействия власти и прессы начиная с основ формирования советского государства и вплоть до конца XX в. Взаимоотношения государства и СМИ в исследуемый период нельзя признать однородными, в связи с чем и представляется целесообразным анализ качественных изменений и сущностной эволюции информационной политики советского и российского государства в данных хронологических рамках.

38 Всеобщая декларация прав человека. Международный пакт об экономических, социальных и культурных правах // Права человека. Сборник международных договоров. Женева, 1994; Конвенция Содружества Независимых Государств о правах и основных свободах человека // Международное гуманитарное право в документах. М., 1996.

39 Микоян А. И. В начале двадцатых. М., 1975; Каганович Л. М. Памятные записки. М., 19%- Динер-штейн Е. Положившие первый камень. Госиздат и его руководители. М., 1972; Лежнев И. Записки современника. М., 1935; Либединский Ю. Современники. Воспоминания. М., 1961; Изаков Б. Р. «Летучие годы, дальние края.». От 20-х до 80-х: Записки старого журналиста. М., 1988; Стальский Н. Наша юность. М., 1965; Максимов П. Памятные встречи. Ростов нД, 1978; Валентинов Н. (Н. Вольский). Новая экономическая политика и кризис партии после смерти Ленина: Годы работы в ВСНХ во время НЭП. Воспоминания. М., 1991; Бажанов Б. Воспоминания бывшего секретаря Сталина. Можайск, 1990; Мемуары Никиты Сергеевича Хрущева // Вопросы истории. 1990, №№ 2−12- 1991, №№ 1−12- 1992, №№ 1−3, 6−9, 11−12- 1993, №№ 2−10- 1994, №№ 1−8, 10−12- 1995, №№ 2−4. 5−6: Симонов К. М. Глазами человека моего поколения. Размышления о И. В. Сталине. М., 1988; Солженицын А. Бодался теленок с дубом. Очерки литературной жизни. // Новый мир. 1991. № 6 и др.

Методологическую базу исследования составили принципы социально-исторического познания. В диссертации применялся метод системного анализа, позволивший восстановить историческую ретроспективу событий. Среди методологических принципов следует особо выделить методы исследования взаимоотношений между властью обществом и СМИ в конкретно-историческом плане. В работе использовались исторический, аналитический и проблемно-хронологический методы.

Научная новизна определяется тем, что представленная диссертация является первой работой, исследующей эволюцию и преемственность информационной политики советского и российского государства в обширных хронологических рамках 1917;1999 гг.

В отличие от большинства существующих исследований в работе уделено значительно большее внимание судьбе некоммунистической печати 1920;х гг., борьба за выживание которой начинается фактически сразу после прихода к власти большевиков. Автор отмечает, что ограниченность либеральной инициативы лидеров партии и советского правительства определялась стремлением, с одной стороны, к эффективному контролю за общественным сознанием, а с другой — к недопущению антикоммунистической пропаганды. Вторая тенденция оказалась в итоге более существенной, что и определило судьбу альтернативной прессы.

Проведенный автором сравнительный анализ ряда официальных и неправительственных изданий эпохи новой экономической политики показал, что альтернативная печать в условиях НЭПа в целом оказалась более жизнеспособной, нежели официальная партийно-государственная пресса. Поэтому власть была вынуждена избегать открытой конкуренции, предпочитая силовое давление на СМИ, что стало обычной практикой второй половины 1920;х гг.

В диссертации доказано, что, завершение на рубеже 1920;1930;х гг. формирования системы жесткого информационно-политического контроля с одной стороны, стало неотъемлемой частью созданной однопартийной политической системы, а с другой — гарантом унификации мышления масс. Автор делает вывод о том, что в 1930;е гг. политизация СМИ достигает своего апогея, поскольку ни одна крупная политическая кампания данного периода не обходилась без предварительной проработки в печати. Помимо контроля за возникновением изданий, за ЦК закрепились функции регулирования финансовых потоков, утверждения редакторов и редколлегий, инструктирования газетчиков, цензурирования, выработки тематики текущих и долговременных агиткампаний и руководство ими, распространения тиража и т. д. Несмотря на имевшие место изъяны и недочёты, система обеспечивала высокую степень управляемости периодической печатью.

Исследование показало, что в годы Великой Отечественной войны с подачи высшего политического руководства страны в прессе происходит закономерное, хотя и неожиданное для общества обращение к советскому патриотизму, ставшему той сердцевиной, вокруг которой строилась вся идеологическая работа СМИ военных лет. Концепция советского патриотизма определяла содержание работы СМИ и в послевоенные годы.

Новизна исследования заключается в выявлении связи между эволюцией государственной информационной политики и динамикой общественно-политических настроений советских журналистов, работников СМИ и творческой интеллигенции послевоенного СССР. Автор отмечает, что в силу длительного и значительного воздействия на духовную жизнь страны строгой цензуры, которую осуществляло советское правительство, работники СМИ и творческая интеллигенция не смогли выполнять те функции, которые в гражданском обществе выполняют демократические институты.

Научная новизна исследования заключается в современном научном анализе взаимодействия власти и российских СМИ в эпоху масштабных изменений всех сфер общественно-политической жизни страны 1985;1999 гг. Новым является вывод автора о том, что преимущественно центральные СМИ определяли направления государственной идеологии и эволюции массового сознания россиян в годы перестройки, тогда как региональная пресса шла в русле столичных изменений. При этом именно центральная пресса стала отражением политической борьбы рубежа 1980;1990;х гг.

Автор приходит к выводу о том, что на рубеже 1980;1990;х гг. впервые в истории страны сложилась уникальная ситуация, когда на непродолжительное время интересы демократически настроенной части элиты и средств массовой информации полностью совпали. Новизна исследования — в историческом анализе степени использования средств массовой информации российскими политическими силами в период избирательных кампаний. В диссертации сделан вывод о том, что создание телерадиокомпаний и изменения в них практически всегда совпадали с президентскими и парламентскими выборами.

Вывод, к которому приходит соискатель, состоит в том, что, несмотря на общую демократическую атмосферу в общественно-политической жизни страны, СМИ по-прежнему оставались важнейшим средством политического господства правящей элиты. Коренная модернизация общественного строя в 1990;е гг. привела к массовой коммерциализации прессы и сосредоточению ее в руках финансово-промышленных групп. В России в 1990;е гг. так и не получили достаточного развития эффективно действующие на Западе нормы общественного контроля над свободой слова и правом общества получать информацию в полном объеме.

В диссертации показано, что со второй половины 1990;х гг., особенно после президентских выборов 1996 г., ряд принятых законопроектов о СМИ позволил владельцам крупнейших информационных систем свободно распространять необходимые им точки зрения, часто не считаясь с объективными данными.

Научная и практическая значимость диссертации состоят в том, что результаты исследования позволяют составить комплексное представление не только об основных тенденциях взаимодействия власти и прессы в СССР и Российской Федерации в 1917;1999 гг., но и о тех глобальных информационных процессах, которые вплоть до настоящего времени продолжают фигурировать в российской общественной жизни. В этом смысле, многие выводы диссертационного исследования содержат ответы на насущные вопросы современности. Анализ практических и теоретических ошибок власти при взаимодействии с прессой в 1917;1999 гг. может способствовать оптимизации путей дальнейшей информационной политики в стране.

Апробация работы. Основные положения диссертации изложены в монографии, статьях, тезисах выступлений и других научных публикациях автора. Диссертант принимал участие в межвузовских и республиканских научных конференциях в Москве и области, на которых выступал с докладами по проблемам разработки и реализации информационной политики в России.

Заключение

.

В диссертации проведено исследование информационной политики власти на протяжении всего советского периода истории. Автор отмечает, что после прихода к власти большевиков наиболее характерными чертами развития политической системы были неслаженность работы административных аппаратов в центре и на местах, известная автономность и функциональная несогласованность в действиях различных его частей, военизация системы управления, гипертрофированное усиление личностного фактора, слабая организационная оформленность структур правящей РКП (б) и др. Тот факт, что система государственного управления в советской России находилась в состоянии становления, оказал известное влияние и на работу средств массовой информации.

Исследование показало, что буквально с первых дней существования советского государства перед прессой ставились задачи укрепления существующего строя путем пропаганды его ценностей. Прагматическое отношение к СМИ было заложено уже в Декрете о печати от 10 ноября 1917 г., содержание которого отражает сложное и достаточно противоречивое отношение к свободе слова со стороны новой власти. Важнейшая идея данного закона заключалась в том, что Временный Революционный Комитет «вынужден был принять ряд мер против контрреволюционной печати разных оттенков». Это означало, что еще слабая новая власть в условиях борьбы со старым режимом выбрала путь дискредитации и уничтожения своего противника в лице «контрреволюционных» изданий и замены их рабоче-крестьянской печатью. Взвешенный подход по отношению к своим политическим оппонентам оказался невозможным, поскольку тогда было необходимо в кратчайшие сроки нейтрализовать различные «антиобщественные проявления» антисоветских сил.

Проведенное исследование позиции первых лиц страны по вопросу свободы слова показало, что, в частности, В. И. Ленин: осознавал опасность нарушения принципа свободы печати. Лидер партии и правительства полагал, что ограничение прессы будет носить временный характер и будет отменено «по наступлении нормальных условий общественной жизни». Однако в дальнейшем расставаться с властью при формировании сознания масс с помощью СМИ большевики уже не смогли. Как и писал В. И. Ленин, замена свободной конкуренции монополией соответствует замене буржуазной демократии политической реакцией, то есть «монополия в экономике неизбежно перерастает в монополию политическую», а затем распространяется и на все остальные сферы общественной жизни.

Автор акцентирует внимание на том, что сформировавшаяся в условиях гражданской войны и военного коммунизма, советская пресса функционировала на весьма размытой законодательной основе. Случайный характер принимавшихся декретов и положений создавал довольно неопределенную и запутанную ситуацию, при которой возобладал специфический ведомственный подход к издательской деятельности вообще и к периодике в частности. Отличительной её особенностью стало рассредоточение различных директивных, контрольных, учетных и др. функций в самых разнообразных учреждениях и ведомствах. При этом общим оставался вектор не только на подчинение СМИ, но и на превращение их в часть государственной системы.

Определенные изменения во взаимодействии власти и СМИ произошли только в условиях НЭПа, когда набор запретительных методов по отношению к частным изданиям оказался ограничен. Анализируя развитие прессы в начале 1920;х гг. автор подробно останавливается на основном аспекте, определявшем развитие прессы в условиях НЭПа, — финансовом. В разделе показано, что даже перед ведущими изданиями большевиков возникали трудные вопросы («Откуда возьмёт деньги „Правда“. Вы не знаете? Ну и я не знаю!»). «Рыночного» ответа на поставленный Лениным вопрос большевики так и не нашли. Между тем, пока их печать существовала на дотации и, зачастую, продолжала распространятся бесплатно, родились и стали бурно развиваться негосударственные издания. Именно они, а не «перестроившиеся» советские газеты и журналы стали главным признаком НЭПа. Исследование показывает, что причины их роста следует искать не столько в финансовых возможностях тех или иных издателей, сколько в информационном голоде, в однообразии официальных средств печати. Не случайно только за сентябрь-октябрь 1921 г. редколлегия Мосгубиздата зарегистрировала 58 издательств и дала разрешения на первые 6 частных периодических изданий в Москве.

Автор показывает, что в условиях установления однопартийности большевики не собирались допускать альтернативные издания, отсюда в официальной прессе появляется идея борьбы с «контрреволюционной печатью», одновременно создаются административные органы управления и контроля за частными СМИ. Изменения к худшему в сфере печати в полной мере проявились в феврале 1926 г., когда Главлит известил издательства, что не будет разрешать периодических изданий, превышающих установленный им тираж и объем, а также начал своего рода переучет частных издательств, потребовав от них предоставления заверенной копии устава и списков пайщиков. Начатый под прикрытием разговоров об экономии, типизации, процесс вскоре принял откровенно запретительный оттенок, что привело к тотальному господству официальной партийно-советской прессы, независимо от своей ведомственной принадлежности соответствующей единому идейному стандарту.

В 1920;е гг. власть стремилась не только ограничить свободу небольшевистских изданий, но и поставить все СМИ на службу своим интересам, сделать их одним из основных средств борьбы с оппозицией внутри правящей партии. Попытки ограничить, а затем и ликвидировать альтернативные издания, совпали с новой волной обострения внутрипартийной борьбы. Еще в первой половине 1920;х гг., 8 мая 1923 г. секретным циркуляром № 2/с «О борьбе с антисоветскими и антипартийными группами» ЦК потребовал снять бывших коммунистов с ответственных постов, а также «внимательно следить за их выступлениямивсякий раз разоблачать и дискредитировать их в глазах рабочих масс». Для этих целей эффективно использовались СМИ. Не случайно Указ от.

8 мая на местах вызвал целую серию исключений из партии и даже откровенных чисток.

Задача правящей элиты, прежде всего, И. В. Сталина состояла в растворении оппозиционной информации в массиве официально-правительственной. В 1920;е гг. этот прием использовался, чаще всего, не только по отношению к уничтожаемым альтернативным политическим партиям, но и по отношению к бывшим коллегам, причисленным к «уклонистам». Например, статьи Л. Д. Троцкого публиковались все реже, и после каждого своего выхода они вызывали волну критических материалов. По сути, публицистическим талантам и авторитету известных в массах лидеров партии было противопоставлено систематическое и умелое использование И. В. Сталиным технического аппарата СМИ.

Исследование показывает, что даже такие харизматические лидеры оппозиции как Л. Троцкий, Г. Зиновьев, Л. Каменев и др., оказавшись под обстрелом прессы, так и не смогли в нужном для себя ключе переосмыслить проблему периодической печати. Анализ документов оппозиции лета-осени 1927 г. показывает, что они просто переполнены опровержениями тех или иных публикаций, а также общей критикой прессы. Однако вожди меньшинства не смогли даже в самом схематичном виде сформулировать требования в отношении порядка доступа в печать. Особенно заметны ошибки Троцкого и Зиновьева в политической и информационной борьбе в 1927 г. Между тем, именно летом 1927 г. под контролем ЦК не только началось развертывание новой газетной темы, построенной на тезисе о пораженчестве оппозиции, о сомнительности ее политики в случае военной опасности, но и была проведена большая организационная работа. Через секретарей ячеек, «уполномоченных партколлективов», «выделенных» активистов в газетах принимались дополнительные меры по изоляции оппозиционеров. Например, в соответствии с полученной инструкцией, специально назначенный «ответственный» коммунист по газете «Труд» должен был учитывать, «что в редакции работают несколько оппозиционеров», а потому обязывался «следить за присылаемыми ими материалами и чуть что — согласовывать по телефону вопрос» с ответственным секретарем редакции или с редактором.

Только к концу 1927 г. представители оппозиции решительнее поставили вопрос о доступе к печати. К развертыванию нелегальной издательской деятельности перешли троцкисты. По мнению автора, это привело к тому, что вслед за полосой абсолютно неконструктивного отношения к вопросу о печати, окончательно наступил этап решительного выхода за рамки партийной легальности, максимально ускоривший течение конфликта в ЦК ВКП (б) и разгром оппозиции.

Период борьбы с оппозицией, особенно в 1925;1927 гг., как это не парадоксально, способствовал заметному укреплению позиций СМИ. Усиление манипулирования прессой в дискуссиях объективно придавало ей значение важного инструмента внутрипартийной борьбы. Именно поэтому, тот «привод», который долгое время был на периферии внимания партийной элиты, неожиданно приобрел огромную ценность для соперничавших группировок. Газеты сыграли важную роль, как в критические моменты противостояния, так и в складывании устойчивых политических стереотипов. На антиоппозиционных материалах выросло целое поколение газетчиков, а руководители «школы молодых» приобрели славу лучших теоретиков партии.

С середины 1920;х гг. наступает решающий период борьбы власти с частными изданиями. Эта борьба несла с собою новую конфликтность. Прежде всего, к этому времени заметно сократился перечень типов альтернативной печати, существовавшей в советской России. Теперь все силы были брошены властями на поиск идейного криминала не столько в общественно-политической и литературно-художественной публицистике, сколько в сатирической, религиозной и узкоспециальной литературе. В данной связи серьезно пострадали частные издательства, ориентировавшиеся на выпуск, главным образом, незначительных по тиражу изданий для специалистов. В то же время, как показало исследование, едва ли верно утверждение о том, что никакие другие политические газеты и журналы, кроме официальных проправительственных, уже не выходили. Автор показывает, что никуда не пропали те люди, которые являлись создателями как публицистических, так и художественных произведений, помещавшихся в «советской» прессе. В этом смысле, монополия партии на СМИ появилась не сразу, но стала результатом сложной эволюции политического режима.

Устранение оппозиционных СМИ, в основном закончившееся в 1929 г., привело к тотальному господству официальной партийно-советской прессы. Это означало утрату и без того весьма ограниченной возможности публично обсуждать актуальные общественно-политические проблемы, осуществлять диалог государства и общественности. В 1930;е гг. возможности информационного влияния власти еще более увеличились в связи с ростом технического прогресса, когда правительство стало использовать не только привычную прессу, но также радиовещание и телевидение. В 1937 г. на Шаболовке был построен телецентр, и с 1938 г. Шухова башня, раннее предназначенная для трансляции радиопрограмм, стала использоваться и для трансляции опытных телевизионных передач. Автор отмечает, что средства массовой информации настраивались на восприятие значительными контингентами людей. В СССР в конце 1930;х гг. насчитывалось 5,9 млн. трансляционных точек и 1,1 млн. радиоприемников, 30 млн. человек имели возможность постоянно слушать радио.

К концу 1930;х гг. И. В. Сталин управлял хорошо отлаженной системой СМИ, предоставившей ему практически неограниченную власть. В свою очередь население страны получило возможность поглощения постоянно возрастающего информационного потока. В 1930;е гг. окончательно сложилась многоступенчатая, неоднократно дублируемая, жесткая система контроля за этим потоком. Эта система действовала на всех этапах прохождения информации (планирование, производство, тиражирование, распределение) и поэтому обладала высокой степенью эффективности.

Автор отмечает колоссальное внимание, которое власть придавала вопросам организации СМИ и контролю над их деятельностью накануне и в годы Великой Отечественной войны. Еще в 1939 г. по инициативе Сталина было создано Управление пропаганды и агитации ЦК ВКП (б), выступавшее в роли ведомства, которое контролировало не только партийно-политическую работу, но и идеологию, культурную жизнь страны, а также военно-политические вопросы. Ведущими партийно-политическими изданиями являлись журналы «Спутник агитатора», «Партийное строительство», «В помощь марксистско-ленинскому образованию», «Большевистская печать», тиражи которых накануне войны составляли соответственно 675 тыс., 570 тыс., 321 тыс. и 50 тыс. экз.

Общее руководство партийно-политической работой в воинских соединениях и частях находилось в ведении Политического управления Рабоче-крестьянской Красной Армии (ПУРККА), созданного еще в 1929 г. ПУРККА функционировало на правах военного отдела ЦК ВКП (б). 29 июля 1940 г. ПУРККА было переименовано в Главное управление политической пропаганды Красной Армии (ГУТШКА). Согласно принятому наркоматом обороны СССР «Положению о Политическом управлении РККА» (22 ноября 1934 г.), начальник ПУРККА обладал широкими полномочиями в сфере своей компетенции и имел большие права. Среди прочего он руководил снабжением войск полит-просветимуществом, осуществлял партийно-политический контроль над издательской работой в Красной Армии и красноармейской печатью и т. д.

Летом 1941 г., после начала Великой Отечественной войны, несмотря на объективные трудности, значительно расширилось количество изданий, посвященных военной и оборонной тематике. Мощная издательская база имелась в распоряжении ПУРККА — ГУТШКА. Всего в 1941 г. Красная Армия располагала 15 центральными журналами с ежегодным тиражом в 450−600 тыс. экз. Крупнейшими печатными органами Политуправления РККА являлись журналы «Пропагандист и агитатор РККА» и «Политучеба красноармейца», которые предназначались для руководителей политических занятий с личным составом.

Ссылаясь на указания ЦК ВКП (б), начальник Генерального штаба Красной Армии К. А. Мерецков подчеркивал в конце декабря 1940 г., что газета — «это важнейшее оружие, которое мы имеем в руках», позволяющее «дойти непосредственно» до каждого бойца.

Армейская периодическая печать играла ведущую роль в политико-пропагандистской работе. Помимо центральных журналов («Политучеба красноармейца», «Пропагандист и агитатор РККА») и газет («Красная звезда», «Боевая подготовка», тиражом по 500—600 тыс. каждая) в начале 1940;х гг. издавалось 18 окружных газет. По решению ЦК ВКП (б) активно создавались армейские газеты, число которых в 1941 г. достигло 15-ти, а занято в них было свыше 2 тыс. политработников и командиров. Всего же в период войны с Германией в РККА выходило около 500 дивизионных и армейских газет в воинских соединениях и учебных заведениях, годовой тираж которых достигал 1725 тыс. экз.

Автор отмечает оправданность использования в СМИ военного времени новых для советской системы идеологических концепций, важнейшее место в числе которых отводилось советскому патриотизму. В разделе показано, что Великая Отечественная война во многом способствовала усилению патриотических акцентов, потребовала мобилизации всех нравственных и духовных сил народов Советского Союза. Однако принципиально новым моментом сталинской доктрины советского патриотизма стало сочетание таких компонентов, как любовь к Родине, противостояние враждебному окружению и строительство коммунизма. Это была крупная идеологическая находка. Подчеркивая в СМИ величие русского народа и его истории, общественному сознанию внушалась мысль, что только у такой действительно великой нации мог появиться ленинизм.

Исследование показало, что с окончанием Великой Отечественной войны в прессе по-прежнему продолжалась трансляция идеи о новой геополитической роли Советского Союза в общемировом устройстве. Этого требовал и статус сверхдержавы, обретенный СССР в результате победы в великой войне. Данные обстоятельства требовали серьезного обновления работы СМИ, укрепления периодических изданий специально подготовленными кадрами, способными эффективно пропагандировать необходимые власти взгляды и идеи.

XX съезд партии, а также политическая борьба в высших эшелонах власти, продолжавшаяся с 1953 по 1957 гг. привели к качественным изменениям в жизни советского общества, и, особенно творческой интеллигенции. Исследование показало, что для лидеров государства вопрос о культе личности не являлся загадкой и в общих чертах был понятным, тогда как общество и большая часть интеллигенции по-прежнему жили старыми идеалами. В официальной пропаганде личность Сталина, долгие годы господствовавшая над обществом, не могла исчезнуть и сразу же отойти в прошлое. Несмотря на новые жизненные процессы, набравшие силу в 1953;1954 гг., страна вплоть до XX съезда КПСС по-прежнему жила в атмосфере преклонения перед «великим вождем», хотя тема культа личности уже присутствовала в общественно-политической жизни и отдельных публикациях советской прессы.

Автор делает вывод, что именно журналисты и работники СМИ, как наиболее образованные представители интеллигенции, проявили наибольшую общественно-политическую активность при обсуждении решений XX съезда. Вопросы свободы творчества после XX съезда вызвали острые, бурные дискуссии в среде интеллигенции, но не могли иметь быстрых однозначных ответов. Критика культа личности и ее отражение в СМИ впервые за долгие годы поставили перед журналистами и руководством информационных служб вопросы «правильной» подачи информационного материала. Частичная демократизация периода «оттепели» существенно активизировала информационный обмен, стала импульсом дальнейшего развития не только официального журналистского творчества, но и самиздата, определила идейную направленность публицистики полулегальных журналов «Вече» (1971;1974 гг.), «Земля» (1974 г.), «Московский сборник» (1975 г.) и др.

Власть по-прежнему сохраняла монополию в информационном пространстве страны, однако наряду с этим, для части советской интеллигенции становится интересным зарубежное радиовещание на территории СССР (Радиостанции «Голос Америки», «Свобода» и др.). Проведенный в разделе анализ текстов западного радиовещания, хранящихся в РГАНИ, позволяет утверждать, что в спектре критики оказались все основные стороны советской действительности: слабость профсоюзов, жилищные условия, проблемы медицины и здравоохранения, даже факты несправедливого присуждения литературных премий. Автор делает вывод о том, что для незначительной части интеллигенции западные СМИ стали реальной альтернативой советским, тем более, что политика руководства в 1970;е — первой половине 1980;х гг., отсутствие полноценной свободы слова, эффективных социально-экономических реформ позволили некоторым западным радиостанциям стать координаторами неизбежного в этих условиях общественного недовольства, главным образом, интеллигенции.

В эпоху перестройки и гласности, впервые за многие десятилетия в стране постепенно преодолевалась информационная монополия власти, а СМИ получили возможность выйти за идеологические рамки предшествующего периода. В новых условиях пресса исполняла роль «духовного лидера, вела за собой, объясняла происходящее, излучала надежду и занимала в жизни большинства людей особое и важное место». Но, тем не менее, вплоть до 1991 г. она оставалась под контролем власти. С подачи нового руководства страны главным врагом и препятствием для демократизации общества в СМИ была объявлена бюрократия. Пресса активно подхватила новые идеи: «Бюрократия представляет главную социальную силу механизма торможения» — писала, например, «Московская правда».

В 1988 г. лозунги «перестройка», «гласность», «плюрализм» журналисты и работники СМИ расценивали с верой в высказанные слова Горбачева («перестройка восстанавливает ленинскую концепцию социалистического строительства»). Достаточно точно новую информационную ситуацию в стране передала.

Комсомольская правда": «Перестройка», «гласность», «новое мышление» -эти слова не сходят с языка газет". Однако, как показало исследование, эмоциональный подъем в прессе оказался не достаточно подкреплен соответствующей экономической базой. Определяющее влияние на развитие независимых СМИ в годы перестройки оказали финансовые трудности государства, совпавшие по времени с интенсивным становлением частного капитала. Новые экономические процессы поставили руководителей крупнейших СМИ перед выбором: довольствоваться тем, что давало государство или искать частных спонсоров. Согласно господствовавшим в тот период представлениям, только экономическая самостоятельность СМИ могла обеспечить их полную независимость в работе. Все редакционные коллективы получили право самостоятельно устанавливать политику издания, что способствовало еще большему обострению социально-политической обстановки в стране. Однако период демократической эйфории долго продолжаться не мог.

В годы перестройки телевидение превратилось в основное средство массовой информации, оказывающее колоссальное влияние на мировоззрение меняющего идеологические ориентиры общества. В конце 1980;х гг. многие произведенные в столице образцы телепередач вызывали смятение не только у простых граждан, но и у работников горкомов и райкомов КПСС своим идеологическим несовпадением с постановлениями ЦК КПСС. Региональные лидеры стремились разобраться в них прежде, чем решить вопрос о возможности показа людям социально заостренных документальных и художественных фильмов. В 1987;1989 гг. в практику работы кинопроката вошел опыт предварительного просмотра и обсуждения в залах райкомов КПСС или Домах просвещения узким кругом партийных работников наиболее дискуссионных фильмов.

Представители власти не могли не видеть огромного значения СМИ в переломную эпоху в жизни страны. Поэтому принятие первого в истории СССР закона «О средствах массовой информации» проходило в обстановке не прекращавшихся дискуссий (1989 г.). Однако, по мнению автора, несмотря на атмосферу демократии и гласности, старые модели взаимодействия власти и прессы продолжали работать по инерции. Даже после того как ВС СССР принял первый в истории Закон «О печати и других СМИ» (от 12 июня 1990 г.), партийное руководство не захотело терять рычаги управления СМИ, в особенности ТВ. В разделе отмечается, что только в начале 1990;х гг. в стране оформился взаимовыгодный союз демократических СМИ и команды Б. Н. Ельцина против партийно-советсткой номенклатуры, олицетворением которой были федеральные органы власти Советского Союза.

Автор приходит к выводу, что средства массовой информации не пытались отделиться от власти, перестать быть ее глашатаем. Это объясняется экономическими причинами. Новое руководство раздавало льготы, вещательные частоты и т. п. только подконтрольным средствам массовой информации. Таким образом, своеобразие переходной эпохи заключалось в том, что в стране были созданы официально «независимые» СМИ, большая часть которых безоговорочно поддерживала власть.

В 1990;е гг. СМИ впервые в российской истории принимали столь активное участие в жизни общества. Именно этим в значительной степени объясняется успех радикальных перемен во всех сферах общественной жизни, осуществленной под руководством реформаторов начала 1990;х гг. духовной и материальной дифференциации российского социума. Как это часто случалось в истории страны, появление нового, по мнению руководства, должно было основываться на принципиальной ломке прежних общественных отношений. Провести решительные изменения в государстве без участия СМИ в информационную эпоху не представлялось возможным.

В этой связи трагические события осени 1993 г. рассматриваются в разделе исключительно с точки зрения функционирования СМИ. В частности отмечается, что в момент нарастания кризиса между Президентом и Верховным Советом РФ, вышел подзаконный акт — Постановление Совета Министров РФ 963 от 23 сентября 1993 г., который предусматривал проведение перерегистрации целого ряда изданий. Это были издания, где учредителем выступал ВС РФ. На основании постановления был временно приостановлен выпуск этих изданий, несмотря на то, что это противоречило статье 16 Закона РФ «О средствах массовой информации». Также не принималось во внимание, что при решении вопроса о перерегистрации никак не учитывалось мнение редакций, что также противоречило закону.

После разгона ВС Президент приостановил своим указом действие принятых ВС законодательных актов, сделав это «в целях защиты свободы массовой информации, недопущения создания и финансирования организаций, учреждений, органов или должностей, в задачи либо функции которых входит осуществление цензуры». С этого времени свобода СМИ понималась как свобода управления прессой только демократическими силами в государстве, прежде всего — реформаторами у власти — Е. Т. Гайдаром, А. Б. Чубайсом, А. Н. Яковлевым. Автор приходит к выводу, что на данном этапе ситуация в регулировании деятельности СМИ оставалась мало контролируемой, как законами, так и обществом.

Система государственного управления в сфере массовой информации сложилась только на основе Указа Президента РФ от 22 декабря 1993 г. № 2255 «О совершенствовании государственного управления в сфере массовой информации». По этому Указу было ликвидировано Министерство печати и информации РФ и на его базе образовано два новых органа: Федеральная служба России по телевидению и радиовещанию (ФСТР) — центральный орган федеральной власти, подведомственный Президенту РФ и Комитет РФ по печати как центральный орган федеральной исполнительной власти, находящийся в ведении Правительства РФ.

В работе выявлены структурные перестановки в руководстве СМИ. Комитет РФ по печати стал правопреемником Министерства печати и информации и отвечал за печатные средства массовой информации, а ФСТР, соответственно, за телевидение и радиовещание. На смену ФСТР в 1999 г. пришло Министерство РФ по делам печати, телерадиовещания и средств массовых коммуникаций, которое аккумулировало в своих руках всю власть по управлению информационными процессами. Такая концентрация власти в области средств массовой информации закономерно стала развитием предыдущих тенденций и объективно не могла способствовать осуществлению свободы слова.

Как показало исследование, в 1990;е гг. демократической практике противоречило уже то, что исполнительная власть продолжала по своему усмотрению распределять каналы ТВ. Например, 23 ноября 1993 г. Президент РФ подписал указ о выделении телекомпании НТВ 4-го канала. Даже если условия передачи канала существовали, они не были обнародованы. Это типичный пример закрытости, непрозрачности взаимоотношений СМИ и власти, финансовой деятельности СМИ.

Автор отмечает, что отличительной чертой российского законодательства о СМИ в 1990;е гг. являлось то, что практически все основные акты были приняты в преддверии выборов. Например, практически за год до выборов 1995 г., в начале года, указом Президента РФ было создано АО «Общественное Российское телевидение» (ОРТ), которому передавался главный телевизионный канал «Останкино». Общественным канал ОРТ можно назвать лишь условно. Председателем попечительского совета назначался Президент РФ, а 51% акций принадлежал государству. При этом никаких механизмов для защиты от возможного государственного давления разработано не было. Автор приходит к выводу о том, что в борьбе за власть политическая и экономическая элита России не желала упускать такой рычаг влияния, как средства массовой информации.