Виртуальные фановские практики в контексте молодежной культуры: на примере русскоязычного сегмента Интернет

Актуальность проблемы. На протяжении последних двадцати лет современное российское общество находится в состоянии системной и структурной трансформации, изменения пространства нормативности. Начало нового столетия ознаменовалось ростом внимания к так называемому «молодежному вопросу». Молодежь стала одним из важнейших субъектов потребления, от экономических, политических и культурных выборов которого во многом зависит благополучие всего общества. Сегодня изучением этой темы занимаются исследовательские центры в России и за рубежом. В центре внимания оказываются наиболее актуальные социальные проблемы молодежи, разработка прогнозов поведения различных групп. Традиционно в рамках проводимых исследований анализируются молодежные культурные практики, не вписывающиеся в существующую нормативность. Новые проявления индивидуальной и групповой идентичности воспринимаются как угроза стабильному существованию «взрослого» общества. Опасения, связанные с чрезмерной активностью молодежи, нередко носящей экстремистскую направленность, вызывают многочисленные паники.

Развитие информационного поля (медиа, реклама, видео, Интернет), появление разнообразных практик, связанных со спецификой освоения культурного пространства, обусловили новые темы в исследованиях молодежи.

Индустрия досуга предлагает сегодня множество стилей и направлений. Музыкальные, литературные, спортивные, кинопредпочтения являются не просто выражением личного вкуса молодых людей, но во многом определяют их стиль поведения, жизненную стратегию, ценностные ориентации. Развитие сети Интернет привело к созданию виртуального пространства, ставшего культурной сценой для выражения молодежных идентичностей. Легко меняющееся, неконтролируемое взрослыми, оно стало территорией, где реализуются разнообразные культурные практики. Новая коммуникативная среда вызвала появление таких форм взаимодействия как сетевые конференции, форумы, чаты, интернет-дневники, информационные блоги, которые с каждым годом становятся все более популярными.

В целом, российский Интернет развивается чрезвычайно динамично. Если в мае 1999 года количество его пользователей составляло 1,5 млн. человек, то в октябре 2000 года, это число увеличилось в два раза1. В декабре 2001 года по данным компании Рамблер Интернет Холдинг, число российских пользователей Интернет равнялось уже 4 миллионам 543 тысячам, человек, а в 2002 году оно достигло 6 млн.2. В апреле 2003 в России к услугам Всемирной Глобальной сети обращалось уже 10,2 млн. человек. В 2004 году численность пользователей возросла еще в два раза (18,5 миллионов человек). К концу 2005 года Интернет-пользователем стал уже каждый шестой россиянин (20 млн. чел.). По итогам I кв. 2006 года ежемесячная аудитория Рунета составила 22% от взрослого населения России, то есть около 25 млн. человек.3 К 2010 году прогнозируется увеличение численности пользователей Интернет до 50 миллионов4.

Интернет предлагает ряд существенных ресурсов и преимуществ, отсутствующих в реальном пространстве: стираются географические и временные рамки общения, появляется возможность осуществления коммуникации в режиме реального времени и многое другое. Текстовые, видео, аудио или графические элементы гипертекста доступны пользователям по первому требованию.

Современная молодежь социализируется в свете глобального знания, глобальных достижений и глобальных имиджей. Виртуализация.

Что такое сайт?/Ликбез для руководителей. Электронный ресурс]. — http://www.saitv.ru/article.html.

2 ЛатЫег. Российский Интернет вырос на полтора миллиона человека за полгода [Электронный ресурс]. — http://lenta.neweco.ru/ict/1 046 249 701.

3 Опрос «Интернет в России/Россия в Интернет «.Выпуск 15. Весна 2006. [Электронный ресурс]-Ьпр://ЬсД. fom.ru/report/map/int0602 (приложение 1).

4К 2010 году количество пользователей Интернет в России достигнет 10 миллионов. [Электронный ресурс]-http://news.neweco.ru/news/7icH370 общественных отношений активно включается в повседневность. Однако, несмотря на высокую степень включения виртуального пространства в молодежную повседневность, специфика освоения молодежью новых пространств, особенности солидарностей, формирующихся вокруг новых типов общения, изменения жизненных графиков, особенности их выстраивания в Интернет-коммуникации — эти темы все еще остаются за рамками интереса академического сообщества. На сегодняшний день не только в отечественной, но отчасти и в западной социологической традиции недостаточно представлены исследования, посвященные особенностям культурного использования молодежью возможностей Интернет-сообществ для индивидуального и группового позиционирования.

В тоже время распространение практик, основанных на использовании новейших технологий, вызывает новую волну моральных паник. Внимание исследователей сосредотачивается на изучении формирования Интернет-зависимости. А социологический взгляд на проблемы новой коммуникационной среды — Интернет — пока еще недостаточно разработан и теоретически обоснован.

Проблемная ситуация сложилась и в сфере теоретических и практических подходов к изучению молодежных фановских практик. Это проявляется в многозначности терминов и отсутствии методик исследования. Термины «фанатство», «фановские практики» употребляемые в настоящее время, не получили социологической теоретической разработки, что стало одной из причин их различного толкования.

Виртуальные фановские практики существуют в медиа и теоретических дискурсах исключительно как девиантные, проблемные или субкультурные. В фокус анализа, как правило, попадают их наиболее эпатажные, агрессивные виды и проявления. В тоже время значение виртуальных практик в молодежной повседневности не изучается и представления о молодежной жизни оказываются урезанными. При этом адекватный теоретический подход для описания повседневных виртуальных фановских активностей отсутствует.

Изучение онлайновых фановских практик имеет важное прикладное значение и с точки зрения разработки новых методов проведения социологических исследований. Интернет позволяет собрать эмпирические данные о специфических группах, к изучению которых зачастую трудно применить традиционные методы социологии.

Таким образом, актуальность темы исследования обусловлена необходимостью социологического анализа фановских интернет-практик как неотъемлемой части молодежной повседневности.

Степень научной разработанности темы. Интерес к изучению молодежной культуры обозначился в начале двадцатого века. Проведенный теоретико-методологический анализ социологических исследований молодежи позволяет говорить об их достаточно широкой представленности как в американской и европейской традиции, так и в отечественной науке.

Возрастной подход представлен тремя направлениями: психобиологическим — ученые, работавшие в его рамках, определяли молодость через психофизиологические особенности пубертатного периода (Г.Стэнли Холл) — структурным функционализмом, чьи представители наделяли молодость структурным содержанием и смыслом (Т. Парсонс, Ш. Эйзенштадт). Исторический подход К. Маннхейма рассматривал молодость через наличие определенного поколенческого сознания, связанного с особым переживанием исторической ситуации.

Пионеры субкультурных исследований — факультет социологии и антропологии Чикагского университета в начале 20-х годов изучали поведение молодежных банд. У. Уайт, Ф. Трэшер, Р. Парк изучали образ жизни группировок из городских трущоб американских городов, уделяя внимание механизму трансляции ценностей и норм этой культуры, а также особенностям формирования групповых идентичностей. Их последователи — А. Коэн и Р. Мертон — работали в рамках девиантного подхода, который явился определяющим в дальнейших исследованиях молодежи. Ранние субкультурные теории были представлены работами X. Беккера, С. Коэна, М. Абрамса.

Переходным этапом от субкультурных теорий к постмодернистким прочтениям молодежной активности явились работы ученых Центра современных культурных исследований Бирмингемского университета. С. Холл, Т. Джефферсон, К. Гриффин, П. Уиллис, С. Джонс, А. Макробби, Ф. Коен, М. Брейк, Д. Хебдидж, адаптируя теорию гегемонии.

A. Грамши, рассматривали популярную культуру как постоянно меняющуюся территорию, в которой трансформировались не только форма, но и содержание. К середине 80-х годов термин субкультура был подвергнут критике как не объясняющий все многообразие молодежного поведения. С. Редхэд, С. Торнтон, А. МакРобби, М. Физерстоун, Т. Беннет ввели такие термины как «гибридность», «племена», «неоплемена», «стиль жизни», «клубные культуры», «вкусовые культуры», «псевдо коммуны».

В современной западной социологии, одной из центральных, является дискуссия об изменении современных молодежных сцен, серьезный вклад в которую внесли работы X. Пилкингтон.

В отечественной социологии можно отметить работы Е. Е. Ливанова,.

B. Ф. Левичевой и Ф. Э. Шереги (изучение отношения молодежи к неформальным объединениям и явлениям субкультуры), Н. В. Кофырина (неформальные молодежные группировки города Ленинграда), И. Ю. Сундиева, Г. И. Забрянского и В. Г. Еремина (исследования преступных молодежных группировок). В основном ученые рассматривают молодежные субкультуры в рамках девиантного подхода (В.Ф. Пирожков, В. М. Чеснокова, A.A. Кутьина, Г. А. Луке, А. Матвеева, И. Б. Громов, В. Н. Леонтьева, Ю. Н. Давыдов, И.Б. Роднянская).

В середине 90-х годов отечественные субкультуры стали предметом анализа ученых-социологов (Т.Б. Щепанская, В. В. Костюшев, Т. Т. Исламшина, A.JI. Салагаев, A.M. Фишер, A.C. Запесоцкий, Т. П. Долгова и Ю. А. Клейберг, E.JI. Омельченко). В конце 90-х годов появились концепции И. И. Ильинского (молодежь-новаторы), Ю. А. Зубок (молодежная культура в конфликте с господствующей), И. Ю. Сундиева (внешняя инфантильность), И. Н. Андреевой (специфичность отечественных субкультур).

Исследование фановских практик в отечественной науке осуществлялась в рамках исследования субкультур и футбольных фанатов (Т.Т. Исламшина, Т. Б. Щепанская, E.JI. Омельченко). В зарубежной науке фановские практики рассматривались в контексте взаимодействия молодежи и средств массовой коммуникации (С. Майлз,.

A. Андерсон, Д. Рашкоф, П. Виллис, Д. Бакингем, Б. Раймер). Исследовались такие девиантные практики как фанатизм, футбольное хулиганство и преследование знаменитостей (Д. Коги, Р. Шикель), фанатство изучалось как способ накопления культурного капитала (Д. Фиск, Д. Радуэй, Э. Кист, Д. Туллок, М. Алварадо), также эта проблема связывалась с потребностью в принадлежности к группе (Д. Рисман).

Изучение виртуальных сообществ только начинается как отечественной, так и в зарубежной социологии. Большой вклад в организацию исследований в смежных с социологией областях внесли специализирующиеся на изучении киберпространства российские ученые Н. В. Борисов, Е. П. Белинская, А. Е. Войскунский, В. И. Дрожжинов, С. А. Дятлов, К. К. Колин, А. Н. Кулик, В. Б. Наумов, С. И. Паринов, В. В. Печенкин, JI.B. Сморгунов, В. П. Терин, А. В. Чугунов, Б. З. Докторов, А. Е. Шадрин, И. О. Арестова и другие. Необходимо отметить работы.

B.Ю.Нестерова (динамика сетевых сообществ), C.B. Бондаренко (структура сетевых сообществ), М. Д. Кондратьевой (электронная коммуникация как основа развития социальных сетей религиозных виртуальных сообществ).

В западной социологии изучаются новые виды коммуникаций, культурный обмен и создание идентичностей в виртуальном пространстве (У. Бетус, Д. Миллер, Д. Слейтер, Э. Диани). Д. Хили, К. Бассет, К. Хайн, X. Рейнгольд говорят о новом понимании термина «субкультура» относительно виртуальных сообществ. Тем не менее, непосредственных исследований этой темы крайне мало: отметим лишь исследования фан-сайта группы РЫбЬ Н. Уатсона, сайта скейтбордистов И. Бордена, М. Кибби изучал сайт Кентерберийских музыкальных групп, Э. Беннет — сайты, посвященные фильму «Ведьма из Блэр».

Таким образом, сегодня накоплен представительный арсенал научных исследований касающихся молодежных сообществ, но можно зафиксировать недостаточное количество работ касающихся виртуальных молодежных сообществ. Слабо изучены недевиантные формы фановских практик и практически полностью отсутствует материал, касающийся виртуального пространства.

Цель исследования — изучить особенности виртуальных молодежных фановских практик, роль и способы включения данных практик в молодежную повседневность.

В соответствии с поставленной целью предполагается решить следующие задачи: рассмотреть основные подходы отечественных и зарубежных исследований к анализу молодежных культур, дать развернутую типологию молодежных сообществ.

— выявить современные подходы к социокультурному анализу феномена фанатства.

— описать новые типы молодежных виртуальных сообществ.

— рассмотреть специфику виртуальной коммуникации молодежных фан-сообществ.

— на конкретном эмпирическом материале проанализировать многообразие повседневных виртуальных практик, используемых в фановских сообществах.

— описать место фановских Интернет-практик в контексте повседневности тех групп молодежи, которые включены в это пространство.

— выявить соотношение значимости виртуальных и реальных групп в молодежной повседневности.

— проанализировать соотношение и значимость виртуальной и личной коммуникации.

— определить значимость коммуникативных практик в структуре коммуникативной деятельности молодежных фан-сообществ, а также стратегии данных практик.

Объектом исследования являются молодежные виртуальные фан-сообщства в русскоязычном сегменте Интернет.

Предметом исследования являются повседневные виртуальные молодежные практики фанатства.

Методологическими и теоретическими основаниями диссертации послужили: постсубкультурный подход X. Пилкингтон, основанный на анализе влияния процессов глобализации на локальные молодежные сцены и концепция жизненно-стилевых стратегий молодежной повседневности Е. Л. Омельченко.

Методология постсубкультурного подхода является хорошей базой для анализа современных молодежных культур, поскольку охватывает все многообразие молодежных сцен, не сводя анализ к какому-то одному конструкту. Социологический анализ молодежных практик в рамках стилевого подхода позволяет сделать акцент именно на повседневных проявления молодежной активности, механизмах формирования новых типов солидарностей в контексте глобально-локальных измерений ее жизненных миров.

Кроме того, в качестве теоретической базы исследования выступили положения о культурном и социальном капитале П. Бурдье, теории обоснования фанатства (Д. Фиске, Д. Радуэйя, Г. Дженкинса).

Теоретический анализ проблемы задан также рамками структурного функционализма и его представлениями об особенностях социализации молодежи и функциях молодежной культуры (Т. Парсонс), субкультурным подходом к молодежным практикам представителей Бирмингемского университета (П. Виллис, М. Брейк, А. Макробби, С. Холл, Д. Хебдидж, К. Гриффин и др.), концепцией поколения К. Манхейма и подходом к анализу молодежной культуры в контексте групп сверстников Ш. Эйзенштадта.

Основные идеи диссертационного исследования формировались в том числе под влиянием Чикагской школы исследований особых типов молодежных сообществ (Ф. Трэшер, У. Уайт, Р. Парк, А. Коен).

В диссертации мы опирались также на этико-эстетическую концепцию массовой культуры X. Ортега-и-Гассета, классовую концепцию массовой культуры представителей Франкфуртской школы (Т. Адорно, М. Хоркхаймер, В. Беньямин, Г. Маркузе), теорию конструирования социальных проблем средствами массовой коммуникации (Р. Хеншель, Д. Джонсон), концепцию «глобальной деревни» М. Маклюэна, теорию «постиндустриального общества» Д. Белла, постмодернистские теории массовой культуры (Ги Дебор, Ж. Бодрияр).

Особое значение имеют работы отечественных социологов, в частности, изучение отношения молодежи к неформальным объединениям и субкультурам, исследования преступных молодежных группировок (В.Ф. Пирожков, В. М. Чеснокова, A.A. Кутьина, Г. А. Луке, A.A. Матвеева), субкультурных молодежных объединений в рамках делинквентного подхода (Т.Т. Исламшина, Т. Б. Щепанская, В.В. Костюшев).

Гипотезы исследования.

1. Виртуальные культурные сцены являются неотъемлемой частью молодежной повседневности, они становятся площадками для разнообразных практик, как аутентичных Интернет коммуникации, так и перенесенных из реального пространства. Организация виртуального пространства способствует организации фан-сообществ, поэтому виртуальными фанами часто становятся те, кто в реальности отказывается от фановских практик.

2. Первоначальным мотивом поиска фан-сайтов является желание найти информацию о значимом явлении, но по мере интеграции индивида в сообщество, культурный интерес как мотив пребывания на сайте, отходит на второй план или вообще теряет свою значимость, главную роль начинают играть коммуникативные практики.

3. Успешность и значимость виртуальных коммуникативных практик не означает неуспешность и отсутствие друзей в реальной коммуникации. Общение в виртуальном пространстве не заменяет, а дополняет личное общение.

Эмпирическая база и основные этапы исследования.

Эмпирическую базу диссертационной работы составили результаты исследования, целью которого был анализ повседневных виртуальных молодежных фановских практик.

На первом этапе исследования был проведен проблемно-поисковый анализ существующих фан-сайтов русскоязычного сегмента Интернет. В поисковую строку основных русскоязычных порталов — Яндекс, Рамблер и Google — было введено «фан-сайт». В среднем, системы выдали около.

500 сайтов. Чтобы выборка была максимально случайной, шаг равнялся 5. Таким образом, в выборку попало 100 фан-сайтов, из которых были отобраны 10 сайтов, связанные со значимыми явлениями в разных областях культуры и спорта.

На втором этапе, заняв открытую позицию исследователя (согласно этическому кодексу социолога), на форуме каждого десятого сайта, участникам было предложено ответить на вопросы об участии информантов в виртуальных фановских практиках.

На третьем этапе, оценив интенсивность отклика потенциальных информантов, а также на основании теоретического анализа различных подходов к изучению молодежной культуры, феномена фанатства, виртуальных молодежных практик, были выбраны два фановских сайта, на форумах которых велось включенное наблюдение (насколько этот термин применим к виртуальным сообществам). Были проведены глубинные интервью с посетителями данных фан-групп, а также анализ материалов сайтов и форумов.

Интервью проводилось посредством переписки через электронную почту. Информанты подробно и развернуто отвечали на вопросы исследователя согласно гайду. Темы вопросов были посвящены мотивам выхода в Интернет вообще и на фан-сайт в частности, регулярности посещения фан-сайтов, стратегиям поведения на фан-сайтах и причинам выстраивания подобных стратегий, особенностям общения, и др. Переписка с каждым информантов шла в режиме диалога и включала около 10 писем-ответов. По времени проведения интервью были очень индивидуальны в зависимости от возможностей информанта. Они занимали от одной недели до одного месяца. В результате глубинные интервью были проведены с 30 информантами в возрасте от 16 до 29 лет.

Автором привлекались также материалы социологических исследований ФОМ5 (объем выборки=1500) — и ВЦИОМ (объем выборки=1600) с целью их вторичного анализа.

Научная новизна работы состоит в следующем:

1. Рассмотрены виртуальные практики фанатства в контексте молодежной повседневности, что позволило существенно расширить представление об этой стороне молодежной жизни.

2. Реализован анализ виртуальных молодежных фановских практик, причин и способов интеграции.

3. Разработана авторская методика исследования виртуальных сообществ в русскоязычном сегменте Интернет на основе стилевого подхода к анализу молодежных культур.

4. Уточнены и выведены за рамки дискурса девиантности понятия «фан», «фан-сообщество».

5. Предложены новые термины «фановская идентичность» и «veb-идентичность».

6. Подробно рассмотрена взаимосвязь реальных и виртуальных коммуникативных практик.

Положения, выносимые на защиту:

1. Молодежь является активным пользователем всемирной глобальной сети. Степень освоенности виртуального пространства связана с социальным положением семьи, образованием индивида и местом работы/учебы. Активность осваивания Интернетпространства напрямую связана с доступностью выхода в Интернет, причем решающую роль в частоте и количестве времени проведения играет наличие свободного и бесплатного/недорогого доступа. Наличие домашнего компьютера обуславливает повседневный выход в виртуальное пространство.

5 Футбольный фанат: патриот или безумец. Электронный ресурс]. — http://bd.fom.ru/report/map/oro22302.

2. Наличие Интернет является решающим фактором включения в фановские практики, так как до использования Интернета, субъект чаще всего не осуществляет подобной активности или они сводятся к обычному коллекционированию записей, фильмов, плакатов и т. д. Доступ в виртуальное пространство во многом определяет актуализацию фановской идентичности. Изначально к погружению в виртуальное сообщество приводит интересующий объект или явление, потом он отходит на второй план или вообще теряет свою значимость, и первостепенную важность приобретает общение. Коммуникация в рамках фановских практик позволяет найти друзей, которые не только разделяют общие культурные интересы, но и придерживаются схожих стилевых характеристик. А значимые культурные явления становятся маркером для определения «своих-чужих» в огромном пространстве Интернет. Виртуальные фановские практики дают возможности наращивать культурный капитал и способствует расширению социальных сетей в реальном пространстве. Юноши и девушки-пользователи Интернет приобретают «реальные» знания и «реальных» друзей. Часто, фан-сайты являются единственным местом, где юноши и девушки могут найти единомышленников, получить информацию, обменяться впечатлениями. Особенно это значимо для жителей провинциальных городов, у которых нет доступа к различным фан-практикам вне Интернет. Виртуальное пространство также используется для координации различных фановских практик имеющих место в реальности.

3. Одним из основных отличий реальных и виртуальных фановских практик является то, что глубокие знания об объекте культурного интереса не являются причиной поднятия на вершину фановской иерархии в Интернет (как это происходит в реальных сообществах). Особенность организации виртуального пространства, свободный доступ к любой информации, ведет к тому, что иерархия социальной значимости строится не на основе количества знаний относительно культурного интереса и не позиции власти, занимаемой индивидом на данном, отдельно взятом фан-сайте, а на основе других качеств. На формирование властной иерархии на исследуемых фан-сайтах чаще всего влияют три фактора: время пребывания на сайте, степень активности участия в виртуальных практиках и степень активности участия в реальных практиках. Власть и статус в фановском сообществе реализуются в основном в регулирующих поведение практиках.

4. Термин «фан» несет в себе отрицательный смысл независимо от того, насколько значимым является культурное событие для молодого человека или девушки. Скорее всего, это связано с растиражированным средствами массовой информации образе фана как агрессивного, истеричного, неадекватного индивида, совершающего противоправные действия.

Всех участников виртуальных фановских практик можно разделить на три группы:

• активные фаны (принимающие участие в любых практиках связанных со значимым явлением и в виртуале, и в реальностииспользующие виртуальное пространство как дополнительную площадку для фановской активности и координации своих практик в реальности);

• скрытые фаны (принимают участие только в виртуальных фановских практиках, сознательно отказываясь от фановских практик в реальности, в связи с социальным положением, нехваткой времени, личными принципами и т. д.);

• случайные фаны (в фан-сообщество вступили случайно, но по какой-то причине фан — пространство привлекло их внимание и они остались).

В результате включения в фановские практики у индивида формируется фановская идентичность. Чем интенсивнее осознана эта идентичность, тем более активно индивид включается в фановские практики.

5. Под воздействием виртуальных фановских практик меняется структура повседневности юношей и девушек. Реализация фановской активности в Интернет приводит к тому, что с одной стороны, границы между частным и публичным молодежным пространством становятся более четкими, так как взрослые не имеют возможности контролировать виртуальные практики, с другой — границы становятся более прозрачными, так как при условии соблюдения определенных правил, в этих практиках может принять участие любой человек (в отличие от реальных практик).

6. Трансформируются способы проведения досуга, значимой частью которого становятся Интернет — практики вообще, и виртуальные фановские практики в частности. Интернет становится полноценным досуговым пространством для молодежи, в отдельных случаях превалируя над другими видами досуговых практик.

7. Изменяются механизмы личной коммуникации за счет освоения дополнительного пространств, в результате чего общее количество контактов, как виртуальных, так и личных, значительно возрастает. Виртуальное общение является повседневной практикой современной молодежи и рассматривается большинством как этап реального общения. Темы виртуальных бесед взаимосвязаны с уровнем сближения виртуальных собеседников, чем ближе знакомы индивиды, тем ближе к реальности и повседневности их темы общения. Прямая связь между неуспешностью в реальных коммуникациях и успешностью в виртуальных отсутствует. Юноша или девушка могут быть одинаково успешны и в реальной, и в виртуальной коммуникациях, или одинаково неуспешны и там, и там.

8. В том случае, если Интернет играет для индивида важную роль, и виртуальные практики являются чрезвычайно значимыми, мы можем говорить о возникновении «уеЬ-идентичности». В широком смысле под этим термином мы понимаем осознание принадлежности пользователя к всемирной глобальной сети. В узком — осознание себя как члена виртуальной коммьюнити, часто противопоставляя себя участникам других виртуальных, а в отдельных случаях и реальных, сообществ.

Теоретическая и практическая значимость работы определяется необходимостью всестороннего анализа виртуальных практик. Результаты работы, предложенные термины могут быть использованы как в дальнейших исследованиях по данной проблематике, так и при разработке учебных курсов по социологии молодежи, социологии массовой коммуникации, социологии Интернет.

Практическая значимость диссертационного исследования заключается в разработке новых методологических и методических подходов к изучению виртуальных фановских практик. Проведенное исследование имеет теоретическое и практическое значение для изучения механизмов и процессов функционирования виртуальных сообществ в целом.

В работе рассмотрены различные подходы к социокультурному анализу феномена фанатства, описана специфика виртуальной коммуникации молодежных фан-сообществ.

Выводы диссертации имеют значение для формирования новых инструментов познания виртуальной реальности. Полученные в ходе исследования результаты способствуют обоснованию возможностей и границ применения стилевого подхода для изучения виртуальных повседневных молодежных практик. Вместе с тем, диссертационный материал может стать основной при составлении практических рекомендаций по урегулированию семейных конфликтов, в основе которых лежат вопросы использования Интернет и фановские практики.

Апробация основных положений исследования. Диссертация обсуждалась на заседаниях кафедры рекламы факультета культуры и искусства Ульяновского Государственного Университета.(2002;2006 годы), кафедры САР СГТУ, кафедре общей социологии НГУ (2006 год), методологических семинарах молодых ученых УлГУ.

Основные положения и выводы, содержащиеся в диссертации, отражены в публикациях автора и были представлены в докладах на следующих конференциях:

1. XI Всероссийская научно-практическая конференция «Человек в культуре России», Ульяновск, 2003,.

2. Всероссийская научная конференция «Духовная жизнь провинции. Образы. Символы. Картина мира».19−20 июня 2003 года. Ульяновск, 2003.

3. XII Всероссийская научно-практическая конференция «Человек в культуре России», Ульяновск, 2004 год.

4. «XII Международная научная конференция студентов, аспирантов и молодых ученых «Ломоносов 2005», МГУ, Москва.

5. Международная конференция «Молодежная повседневность: меняющаяся молодежь в меняющемся мире», Тольятти, 2005 .

6. Международный семинар «Социальные идентичности в трансформирующемся обществе», Новосибирск, 2006;2007.

7. Международный семинар «Экстремизм и ксенофобия», Санкт-Петербург, 2007.

Основные положения диссертации изложены в научных публикациях автора общим объемом 2,8 п.л.

Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, списка литературы и приложений.

Список литературы

содержит наименований, в том числе на иностранном языке. Объем основного текста диссертации — 199 машинописных листа. В приложении, объемом 14 страниц представлены методические материалы, не вошедшие в основной текст рукописи.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

Проведенное исследование было направлено на изучение особенностей молодежных виртуальных фановских практик, характеристики взаимодействий молодежи с Интернет и включения Интернет в молодежную повседневность. Виртуальные фановские практики рассматривались как важная молодежная активность, направленная на координацию повседневной жизни юношей и девушек в соответствии с культурными интересами и значимыми фигурами.

В нашей работе были изучены и систематизированы подходы к изучению молодежных культур. Мы рассмотрели эволюцию основных на сегодняшний день, социологических теорий, в рамках которых, изучается молодежь.

Академический дискурс характеризуется излишней проблематизацией и идеологизацией любых молодежных практик, и виртуальные молодежные, а также фановские, практики не стали исключением.

Зарубежные ученые, работающие в рамках возрастного, субкультурного подходы, а также структурного функционализма, в рамках которых становилась социология молодежи, рассматривали в основном лишь девиантные молодежные практики, исключая из поля анализа «обычных» юношей и девушек. Для отечественных социологов также преобладающим является девиантный подход к молодежи.

Настоящий переворот во взглядах на молодежь, можно связать с развитием постсубкультурного подхода, который, с нашей точки зрения является наиболее адекватен при анализе молодежных практик. Он позволяет охватить все многообразие молодежных сцен, не сводя анализ к какому-то одному конструкту. Субкультура по-прежнему является важным фактором формирования молодежной идентичности, однако, в связи с появлением новых культурных пространств, возникают новые виды субкультуры.

Изучая молодежные культуры, исследователи сталкивались с проявлением фановских практик и пытались обозначить эти практики на карте молодежных сцен, но индивиды, осуществляющие подобные практики выделялись в отдельные группы и рассматривались отдельно в рамках самостоятельной субкультуры.

Исследователи упускали из вида, что фановские практики вписаны в молодежную повседневность, вне зависимости от включения юношей и девушек в те или иные субкультуры и не ограничены лишь теми, кто входит в субкультуру «футбольных фанатов» или поп-фанов. Невозможно выделить фанов в отдельную группу и обозначить их как субкультуру, так как фаны присутствуют в любых молодежных группах и субкультурах, независимо от жизненных стилей и стратегий тех, кто их осуществляет.

Если в России, фановские практики рассматривались исключительно в контексте молодежных субкультур, то отличительной чертой работ зарубежных специалистов, занимающихся фановскими практиками, является акцентирование негативных эффектов средств массовой информации.

Негативная оценка фановских практик значимыми взрослыми привела к постоянному поиску нового пространства для реализации данных практик. И виртуальное пространство Интернет стало именно той сценой, где стали возникать новые сообщества.

На сегодняшний день, Интернет является пространством, в котором именно молодежь чувствует себя полновластными хозяевами, так как их взросление происходит уже при наличие данного ресурса, и они демонстрируют гораздо большую способность к осваиванию данного пространства, чем взрослые, в силу лучшей способности адаптации и интегрированности современных технологий в повседневность. С другой стороны, это пространство, — в котором, контроль взрослых осуществляется минимально. В случае финансовой зависимости молодого человека или девушки от «взрослых», доступ к Интернет, можно бесплатно получить в ВУЗе или библиотеке. Интернет является тем пространством, в котором молодежь может устанавливать «свои правила», осуществлять любые практики, независимо от взрослых. Степень управления этим пространством зависит исключительно от наличия специальных знаний, однако в настоящее время наблюдается тенденция к упрощению администрирования виртуального пространства таким образом, что даже неискушенный в web-дизайне и языке html (языке программирования сайтов) человек, может создавать и изменять свое пространство.

Однако, несмотря на тотальную колонизацию виртуального пространства молодежью, виртуальные молодежные практики вообще и виртуальные фановские практики в частности, редко попадает в сферы интересов академического дискурса, а если попадают, то исключительно в контексте проблемного подхода, чаще всего в вопросах Интернет зависимости или исследования формы сетевых сообществ.

Мы попытались рассмотреть Интернет с точки зрения повседневных практик юношей и девушек, выйдя за рамки проблематизации, исследуя мнения самой молодежи о всемирной глобальной сети и фановских практик, столь распространенных в настоящее время, уделив особое внимание исследованию виртуального общения.

По результатам нашего исследования мы можем сделать следующие выводы:

1. Молодежь является активным пользователем всемирной глобальной сети. Степень освоенности виртуального пространства связана с социальным положением семьи, образованием индивида и метом работы. Активность осваивания Интернет — пространства напрямую связана с доступностью выхода в Интернет, причем решающую роль в частоте и количестве времени проведения играет наличие свободного и бесплатного/недорогого доступа. Наличие домашнего компьютера обуславливает повседневный выход в виртуальное пространство.

2. Интернет является основным пространством для фановских практик современной молодежи, позволяя отыскивать информацию, встречаться с единомышленниками и проводить свой досуг. Наличие Интернет является решающим фактором включения в фановские практики, так как до использования Интернета, субъект чаще всего не осуществляет фановских практик или они сводятся к обычному коллекционированию записей, фильмов, плакатов и т. д. Доступ в виртуальное пространство во многом определяет актуализацию фановской идентичности.

3. Изначально в виртуальное сообщество приводит значимый объект или явление, потом он отходит на второй план или вообще теряет свою значимость и первостепенную важность приобретает общение. Коммуникация в рамках фановских практик позволяет найти друзей, которые не только разделяют общие культурные интересы, но и придерживаются схожих стилевых характеристик. А значимые культурные явления становятся маркером для определения «своих — чужих» в огромном пространстве Интернет, где процедура знакомства несколько отличается от этой же процедуры в реальном пространстве.

4. Виртуальные фановские практики дают возможности наращивать культурный и социальный капитал в реальном пространстве. Юноши и девушки-пользователи Интернет приобретают «реальные» знания и «реальных» друзей. Часто, фан-сайты являются единственным местом, где юноши и девушки могут найти единомышленников, получить информацию, обменяться впечатлениями. Особенно это значимо для жителей провинциальных городов, у которых нет доступа к различным фан-практикам вне Интернета, в силу отсутствия информации или единомышленников Интернет также используется для координации различных фановских практик имеющих место в реальности.

5. Одним из основных отличий реальных и виртуальных фановских практик является то, что глубокие знания об объекте культурного интереса не являются причиной поднятия на вершину фановской иерархии. Особенность организации виртуального пространства, свободный доступ к любой информации, ведет к тому, что иерархия социальной значимости строится не на основе количества знаний относительно культурного интереса, и не позиции власти, занимаемой индивидом на данном, отдельно взятом фан-сайте, а на основе других качеств. На формирование властной иерархии на исследуемых фан-сайтах чаще всего влияют три фактора: время пребывания на сайте, степень активности участия в виртуальных практиках и степень активности участия в реальных практиках. Власть и статус в фановском сообществе реализуются в основном в регулирующих поведение практиках. Если поведение, какого — либо участника фан-сайта выходит за рамки приемлемого на сайте поведения, в этом случае, именно участники с высоким статусом определяют условия, при которых он может остаться или ставят бан, что означает временное или постоянное запрещение доступа на сайт.

6. Термин «фан» несет в себе отрицательный смысл независимо от того насколько значимым, является культурное событие для молодого человека или девушки. Скорее всего, это связано с растиражированным средствами массовой информации образа фана как агрессивного, истеричного, неадекватного индивида, совершающего противоправные действия.

7. Всех участников виртуальных фановских практик можно разделить на три группы: активные фаны, (принимающие участие в любых практиках связанных со значимым явлением, и в виртуале, и в реальности и использующие виртуальное пространство как дополнительную площадку для фановской активности и координации своих практик в реальностискрытые фаны (принимают участие только в виртуальных фановских практиках, сознательно отказываясь от фановских практик в реальности, в связи с социальным положением, нехваткой времени, личными принципами и т. д.) — случайные фаны (в фан-сообщество вступили случайно, но по какой-то причине, фанпространство привлекло их внимание и они остались). В результате, включения в фановские практики, у индивида формируется фановская идентичность. Чем интенсивнее осознанна эта идентичность, тем более активно, индивид включается в фановские практики.

8. Виртуальное общение является повседневной практикой современной молодежи, и рассматривается большинством как этап реального общения. Темы виртуальных бесед взаимосвязаны с уровнем сближения виртуальных собеседников, чем ближе знакомы индивиды — тем, темы общения ближе к реальности и повседневности. Прямая связь между неуспешностью в реальных коммуникациях и успешностью в виртуальных отсутствует. Юноша или девушка могут быть одинаково успешны и в реальной и в виртуальной коммуникациях, и одинаково неуспешен и там и там.

9. Под воздействием виртуальных фановских практик меняется структура повседневности молодежи. Переинтепретируются сами понятия частного и публичного пространства. Реализация фановской активности в Интернет приводит к тому, что с одной стороны, границы между частным и публичным молодежным пространством становятся более четкими, так как взрослые не имеют возможности контролировать виртуальные практики, с другой, границы становятся более прозрачными, так как при условии соблюдения определенных правил, в этих практиках может принять участие любой человек (в отличие от реальных практик). Модифицируется график жизни: меняется понятие «выходных», понятие «дня и ночи», «работы и отдыха». Трансформируются способы проведения досуга, значимой частью которого, становятся виртуальные фановские практики, и личное общение с друзьями — единомышленниками. Изменяются механизмы личных коммуникативных практик за счет освоения дополнительного пространств, в результате чего, общее количество контактов как виртуальных, так и личных значительно возрастает.

10. В том случае, если Интернет играет для индивида важную роль и виртуальные практики являются чрезвычайно значимыми, мы можем говорить о возникновении «web-идентичности». В широком смысле, под этим термином, мы понимаем осознание принадлежности пользователя всемирной глобальной сети. В узком, осознание себя как члена виртуальной коммьюнити, часто противопоставляя себя участникам других виртуальных, а в отдельных случаях и реальных, сообществ.

Подытоживая наше исследование, необходимо сказать, что виртуальные практики и фановские практики требуют дальнейшего изучения. Сформулированные нами понятия «web-идентичность» и «фановская идентичность» должны быть расширены и дополнены, а также вскрыта контекстуальность понятий частного и публичного пространства.

Мы предполагаем, что с дальнейшим облегчением допуска к WWW и соответственным увеличением числа пользователей Интернет, основная часть фановских практик перейдет именно в виртуальное пространство. Этому также способствует упрощение в организации самого виртуального пространства и возникновение так называемых блогов-online дневников, в частности, дневников публичных людей, которые часто являются объектами фановских практик.

Введение

платного доступа к дневникам знаменитостей (как это уже существует на Западе) выведет фановские сообщества на новый уровень организации и возможно изменит механизм формирования иерархии.

Итак, мы впервые изучили особенности роли Интернет в повседневности молодежи, вообще и виртуальных фановских практик в частности. Данная работа может стать основой для дальнейшего анализа виртуальных молодежных практик. Возникшие в Интернет «виртуальные пространства» становятся территорией для создания новых онлайновых молодежных идентичностей. Полученный материал позволяет нам лучше понять как под воздействием электронным средств массовой информации, молодежь структурирует свою повседневность.

Дальнейшие исследования должны помочь нам ответить насколько Интернет влияет на формирование нового молодежного культурного мейнстрима, основанного на глобальном потреблении и все более расширяющемся доступе к любой информации. Ведет ли расширяющееся использование новых технологий — электронных публикаций, Интернетсетей, чатов к возникновение множественных транслокальных субкультурных солидарностей и сцен.