Загадки личности Лжедмитрия I

Муниципальное образовательное учреждение средняя общеобразовательная школа № 2 им. А.С. Пушкина

XVIII Всероссийская научная творческая конференция

старшеклассников и студентов

«Интеллектуальное Возрождение»

Исследовательская работа

Загадки личности Лжедмитрия I

Выполнил: Елдашев С.С.

учащийся 11 класса Научный руководитель:

заместитель директора, учитель истории высшей квалификационной категории

Гудакова Л.И.,

Директор школы:

Савинкин В.Н., заслуженный учитель РФ Адрес школы:

607 230, Нижегородская обл., г. Арзамас, ул. Парковая, д. 16/1,

тел.: 8 (83 147) 4−07−78

факс: 8 (83 147) 4−07−78

г. Арзамас, 2009

Введение

Глава 1. Социально-экономические и политические причины смуты

1.1 Борьба за власть после смерти Ивана Грозного

1.2 Политические корни смуты

1.3 Социально-экономические причины смуты Выводы по 1 главе Глава 2. Лжедмитрий I и его место в русской истории

2.1 Борьба за царский трон

2.2 Правление Российским государством Выводы по 2 главе Глава 3. Загадки личности Лжедмитрия I в истории Выводы по 3 главе Заключение Литература Приложения

Смута — это время, когда на царский престол могла взойти личность Лжедмитрия I, о которой до настоящего времени среди историков не утихают споры.

Кем же он был? Что бы произошло с российской историей, если бы не удался заговор Шуйских? Возможно, народно признанный царь Дмитрий — сын Ивана Грозного продолжил бы род Рюриковичей, которые правили Русью 700 лет, и не было бы новой царской династии Романовых, а двадцатилетнее правление семьи Годуновых трактовалась бы, как узурпация трона через попытку убийства прямого наследника. На эти вопросы сейчас не возможно ответить, но постараться разобраться с историческими, социальными, политическими и экономическими предпосылками, приведшими на трон Лжедмитрия I, изучить загадки его личность, опираясь на исторические источники возможно.

Истории самозванства Лжедмитрия I посвящена обширная литература. Неизвестно, кто он был на самом деле, хотя о его личности делалось много разысканий и высказано много догадок. Большинство историков признает в нем Григория Отрепьева. Костомаров прямо говорит, что ничего не знает о его личности, а В. С. Иконников и граф С. Д. Шереметев, профессор Бестужев — Рюмин признают в нем настоящего царевича.

Самый крупный знаток Смутного времени С. Ф. Платонов пришел к заключению, что вопрос о личности самозванца не поддается решению. Столь же осторожной была точка зрения профессора В. О. Ключевского. Как отметил этот историк, личность неведомого самозванца остается загадочной, несмотря на все усилия ученых разгадать ее; трудно сказать, был ли то Отрепьев или кто другой.

Советские историки сосредоточили внимание в изучении Смутного времени на рассмотрении вопроса закрепощения крестьян как главной предпосылке первой крестьянской войны и анализе массовых выступлений низов за «доброго царя». Вопрос о личности самозванцев, воплощавших идею «доброго царя», отступил в тень.

Таким образом, споры о личности Лжедмитрия I не стихают до настоящего времени. Данные споры объясняют актуальность и выбор темы исследования.

Основной целью работы является анализ исторических, социальных, политических и экономических предпосылок, приведших на Российский трон Лжедмитрия I, и связанных с этим исторических противоречий.

Объект исследования — личность Лжедмитрия I и его место в Российской истории.

Предмет исследования — загадки личности Лжедмитрия I.

В соответствии с целью в исследовании определены следующие задачи:

1. провести анализ исторических источников о социальноэкономических и политических предпосылках возникновения Смуты;

2. на основе исторического материала разобрать субъективные и объективные предпосылки взошествия на престол Лжедмитрия, определить его роль в Российской истории;

3. проанализировать, имеющие исторические противоречия по личности самозванца.

Теоретическую основу исследования составили исследования Н. М. Карамзина, В. О. Ключевского, Н. И. Костомаровым, С. Ф. Платонова, С. М. Соловьева, Т. В. Татищева по смутному времени и личности Лжедмитрия I.

Методическую основу исследования составили методы анализа и синтеза исторической и публицистической литературы.

Теоретическая значимость. В данной работе проведен анализ исторических источников о социальноэкономических и политических предпосылках возникновения Смуты; на основе исторического материала разобраны субъективные и объективные предпосылки взошествия на престол Лжедмитрия, определить его роль в Российской истории.

Практическая значимость исследования заключается в том, что в работе на основании анализа исследования Н. М. Карамзина, В. О. Ключевского, Н. И. Костомаровым, С. Ф. Платонова, С. М. Соловьева, Т. В. Татищева по смутному времени и личности Лжедмитрия I сделана попытка определить кем же был Дмитрий Иоаннович.

Исследовательская работа состоит из введения, трех глав, заключения, списка, используемой литературы, приложений.

Глава 1. Социально-экономические и политические причины смуты

1.1 Борьба за власть после смерти Ивана Грозного

Начальным фактом и ближайшей причиной смуты послужило прекращение царской династии. Совершилось это прекращение смертью трех сыновей Ивана Грозного: Ивана, Федора и Дмитрия. Старший из них, Иван, был уже взрослым и женатым, когда был убит отцом. Характером он вполне походил на отца, участвовал во всех его делах и потехах и, говорят, проявлял такую же жестокость, какая отличала Грозного. После смерти самого Грозного в живых остались два сына: Федор и, ребенок еще Дмитрий, рожденный в седьмом браке Грозного с Марией Нагой.

Составленная умирающим Иоанном из пяти Вельмож Верховная Дума: Князя Ивана Мстиславского — старшего Боярина и Воеводы, Никиты Романовича Юрьева — дяди Государева, Князя Петра Шуйского, Богдана Бельского — пестуна царевича Дмитрия и первого любимца Иоаннова, и Бориса Годунова — брата жены царевича Федора «…в самую первую ночь (18 марта 1584 года) после смерти Грозного выслала из столицы многих известных услужников Иоанновой лютости, других заключила в темницы, а к родственникам вдовствующей Царицы, Нагим, приставила стражу, обвиняя их в злых умыслах (вероятно, в намерении объявить юного Димитрия наследником Иоанновы). Москва волновалась; но Бояре утишили сие волнение: торжественно присягнули Феодору вместе со всеми чиновниками, и в следующее утро письменно обнародовали его воцарение"[16,Т.10, с.4].

Царем сделался Федор. Иностранные послы Флетчер и Сапега рисуют Федора довольно определенными чертами. Царь ростом был низок, с опухлым лицом и нетвердой походкой и притом постоянно улыбался. Сапега, увидав царя во время аудиенции, говорит, что получил от него впечатление полного слабоумия. Таким же его описывает Н. М. Карамзин: «На громоносном престоле свирепого мучителя Россия увидела постника и молчальника, более для келии и пещеры, нежели для власти державной рожденного: так, в часы искренности, говорил о Феодоре сам Иоанн, оплакивая смерть любимого, старшего сына. Не наследовав ума царственного, Феодор не имел и сановитой наружности отца, ни мужественной красоты деда и прадеда: был росту малого, дрябл телом, лицом бледен, всегда улыбался, но без живости; двигался медленно, ходил неровным шагом, от слабости в ногах; одним словом, изъявлял в себе преждевременное изнеможение сил естественных и душевных» [16,Т.10 с.6].

Говорят, Федор любил звонить на колокольне, за что еще от отца получил прозвище звонаря, но вместе с тем он любил забавляться шутами и травлей медведей. Настроение духа у него было всегда религиозное, и эта религиозность проявлялась в строгом соблюдении внешней обрядности. От забот государственных он устранялся и передал их в руки своих ближних бояр. В начале его царствования из боярской среды особенно выдавались: Борис Годунов и Никита Романович Захарьин-Юрьев. Так шло до 1585 года, когда Никита Романович неожиданно был поражен параличом и умер. Власть сосредоточилась в руках Бориса Годунова, но ему пришлось бороться с сильными противниками — князьями Мстиславским и Шуйскими. Борьба эта принимала иногда очень резкий характер и кончилась полным торжеством Годунова. Мстиславский пострижен, а Шуйские со многими родственниками подверглись ссылке.

Пока все это происходило в Москве, Мария Нагая с сыном и со своей родней продолжала жить в Угличе в почетной ссылке.

Понятно, как должна была относиться она и все Нагие к боярам, бывшим у власти, и к Годунову, как влиятельнейшему из них. Нагая была жена Ивана Грозного, пользовалась его симпатией и общим почетом, и вдруг ее, царицу, выслали в далекий удел — Углич и держали под постоянным надзором. Углич вскоре превратился в оппозиционный центр. Бояре ожидали смерти царя Федора, чтобы оттеснить Годунова от власти и править от имени малолетнего царевича. Однако 15 мая 1591 года царевич Дмитрий погибает при загадочных обстоятельствах. Следственная комиссия под предводительством боярина Василия Шуйского дала заключение, что это был несчастный случай. Но оппозиционеры начали усиленно распускать слухи о преднамеренном убийстве по приказу правителя Годунова. Позднее появилась версия о том, что был убит другой мальчик, а царевич спасся и ждет совершеннолетия для того, чтобы вернуться и наказать «злодея».

Дворцовая смута привела Годунова к регентству, к которому он так стремился. Соперников у него после падения Шуйских не было. Государь Федор Иванович очень любил свою супругу Ирину, а Годунов, в свою очередь, имел на сестру большое влияние. Таким образом, боярин Годунов приобрел исключительное влияние в царстве.

Роль, выпавшая на долю Годунова, как регента, была очень трудна: надо было умиротворить землю, надо было бороться с указанным выше кризисом.

Конечно, Годунов не мог разрешить противоречий, к которым привел Россию весь предшествующий ход истории. Но пока Царь Федор занимался либо пиршествами, либо богомольными делами, «…в то время Правительство уже неусыпно занималось важными делами государственными, исправляло злоупотребления власти, утверждало безопасность внутреннюю и внешнюю. Во всей России, как в счастливые времена Князя Ивана Бельского и Адашева, сменили худых наместников, Воевод и судей, избрав лучших; грозя казнию за неправду, удвоили жалованье чиновников, чтобы они могли пристойно жить без лихоимства; вновь устроили войско и двинули туда, где надлежало восстановить честь оружия или спокойствие отечества. Начали с Казани. Еще лилась кровь Россиян на берегах Волги, и бунт кипел в земле Черемисской: Годунов более умом, нежели мечем, смирил мятежников, уверив их, что новый Царь, забывая старые преступления, готов, как добрый отец, миловать и виновных в случае искреннего раскаяния; они прислали старейшин в Москву и дали клятву в верности. Тогда же Борис велел строить крепости на Горной и Луговой стороне Волги, Цывильск, Уржум, Царев-город на Кокшаге, Санчурек и другие, населил оные Россиянами, и тем водворил тишину в сей земле, столь долго для нас бедственной» [16,Т.10, с.14].

В 1590 году во время очередной войны со Швецией России удалось возвратить потерянные при Иване Грозном города Ям, Копорье, Ивангород.

«В 1591 году крымский хан Калы — Гирей попытался совершить набег на Москву. Его разбили под стенами города недалеко от Данилова монастыря. Это был последний татарский набег на столицу Российского государства"[15,c.41].

В царствование Федора Ионовича на Белом море был заложен город Архангельск, а в Сибири построены крепости Тобольск, Пелым, Березов, Обдорск (в настоящее время Салехард) и другие.

«Одним из немногочисленных решений самого Федора Иоанновича было учреждение в 1589 году патриаршества. Первым Патриархом Московским стал митрополит Иов, а Константинопольский патриарх благословил его"[17,c.164].

В 1594 году умерла царевна Феодосия, дочь Федора. Сам царь был недалек от смерти. Есть указания, что еще в 1593 году московские вельможи рассуждали о кандидатах на московский престол и намечали даже австрийского эрцгерцога Максимилиана. Это указание очень ценно, так как показывает настроение боярства. В 1598 году скончался Федор, не назначив наследника. Все государство признало власть вдовы его Ирины, но она отказалась от престола и постриглась в монахини в Новодевичьем монастыре. «Открылось междуцарствие. Было четыре кандидата на престол: Ф. Н. Романов, Б. Ф. Годунов, князь Ф. И. Мстиславский и Б. Я. Бельский. Шуйские тогда занимали приниженное положение и не могли являться кандидатами. Самым серьезным претендентом, по мнению Сапеги, был Романов, самым дерзким — Бельский"[20,c.248].

Между претендентами шла оживленная борьба. В феврале 1598 г. был созван собор. По своему составу он ничем не отличался от других бывших соборов, и никакой подтасовки со стороны Годунова подозревать нельзя. Наоборот, по своему составу собор был скорее неблагоприятен для Бориса, так как главной опоры Годунова — простых служилых дворян — на нем было мало, а лучше и полнее всего была представлено московское аристократическое дворянство, не особенно благоволившее к Годунову.

Однако на соборе 21 февраля 1598 Царем и государем Всея Руси был избран Борис Федорович Годунов.

Правление Бориса Годунова оказалось очень удачным для России. Когда он впервые в 1584 году, по просьбе Федора Иоанновича, принял на себя управление государством, ему было всего 32 года, и он находился в расцвете умственных и физических сил. После Иоанна Грозного Московское государство, утомленное бесконечными войнами и страшной неурядицей, нуждалось в умиротворении. Умная политика правителя в начале его государственной деятельности сопровождалась явным успехом. Об этом имеется определенные свидетельства. Во-первых, все иностранцы-современники и наши древние сказители говорят, что после смерти Грозного, во время Федора, на Руси настала тишина и сравнительное благополучие. «Не принадлежащий к поклонникам Годунова Буссов в своей „Московской хронике“ говорит, что народ „был изумлен“ правлением Бориса и прочил его в цари, если, конечно, естественным путем прекратится царская династия» [25,c.37]. А живший в России восемь лет (1601—1609) голландец Исаак Масса, который очень не любил Годунова и взвел на него много небылиц, дает о времени Федора Ивановича следующий характерный отзыв: «Состояние всего Московского государства улучшалось и народонаселение увеличивалось. Московия, совершенно опустошенная и разоренная вследствие страшной тирании покойного великого князя Ивана и его чиновников… теперь, благодаря преимущественно доброте и кротости князя Федора, а также благодаря необыкновенным способностям Годунова, снова начала оправляться и богатеть"[26,c.270].

Во внутренней политике Бориса, когда о ней изучаются показания русских и иностранных современников, очень заметна одна крайне гуманная черта — защита вдов и сирот, забота о нищих, широкая благотворительность Годунова во время голода и пожаров. В то тяжелое время гуманность и благотворительность были особенно уместны, и Борис Годунов благотворил щедрой рукой. Кроме разнообразных льгот, он облегчал и даже освобождал от податей многие местности на три, на пять и более лет. Эта широкая благотворительность представляла собой только один вид многообразных забот Бориса, направленных к поднятию экономического благосостояния Московского государства.

Другой вид этих забот представляют меры, направленные к оживлению упавшей торговли и промышленности. «Упадок же промышленности и торговли действительно доходит в то время до страшных размеров, в чем убеждают нас цифры Флетчера. Он говорит, что в начале царствования Ивана IV лен и пенька вывозились через Нарвскую гавань ежегодно на ста судах, а в начале царствования Федора — только на пяти, стало быть, размеры вывоза уменьшились в 20 раз"[11, c.211 ].

Для оживления промышленности и торговли, для увеличения производительности, Годунов дает торговые льготы иностранцам, привлекает на Русь знающих дело промышленных людей (особенно настоятельно он требует рудознатцев). Он заботится также об устранении косвенных помех к развитию промышленности и безопасности сообщений, об улучшении полицейского порядка, об устранении разного рода административных злоупотреблений. Таким симпатичным характером отличалась государственная деятельность регента Годунова.

Внешняя политика времени Бориса не отличалась какими-либо крупными предприятиями и не всегда была вполне удачна. С Польшей шли долгие переговоры и пререкания по поводу избрания в польские короли царя Федора, а позднее — по поводу взаимных отношений Швеции и Польши (известна их вражда того времени, вызванная династическими обстоятельствами). На западе цель Бориса была вернуть Ливонию путем переговоров; но войной со Швецией, как уже говорилось выше, ему удалось вернуть лишь те города, какие были потеряны Грозным.

В 46 лет этот опытный, осторожный государственный деятель становится государем Всея Руси. Первые три года царствования Годунова прошли спокойно, но с 1601 пошли неудачи. Наступил страшный голод, продолжавшийся до 1604 г. и во время которого погибло много народу. Масса голодного населения разбрелась по дорогам и стала грабить. В 1600 году появились первые слухи, что царевич Дмитрий жив.

Все историки согласны в том, что в появлении Лжедмитрия I главная роль принадлежала московскому боярству. Может быть, в связи с появлением слухов о самозванце началась опала, постигшая сначала Бельского, а затем и Романовых, из которых наибольшей популярностью пользовался Федор Никитич. В 1601 г. они все были отправлены в ссылку, Федор Никитич был пострижен под именем Филарета. Вместе с Романовыми были сосланы их родственники: князья Черкасские, Ситские, Шестуновы, Карповы, Репины.

Вслед за ссылкой Романовых стали свирепствовать опалы и казни. Годунов, очевидно, искал нити заговора, но ничего не находил. А между тем озлобление против него усиливалось. Старое боярство (бояре-князья) понемногу оправлялось от гонений Грозного и становилось во враждебные отношения к царю неродовитому.

Оставшиеся годы жизни Борис Годунов провел, пытаясь восстановить в стране порядок, сражаясь с боярами и Лжедмитрием, и умер 13 апреля 1605 года в разгар этой борьбы.

Федор Борисович Годунов стал Царем и государем Всея Руси в 16 лет, когда в 1605 году неожиданно умер его отец, Борис Федорович Годунов, оставив его наследником престола.

Положение в стране в тот момент было крайне тяжелое. Лжедмитрий I набирал силу: его признали южные области страны, численность его войска увеличивалась, бояре, ненавидевшие Годуновых, были готовы оказать самозванцу всяческую поддержку.

В июне 1605 года в столице вспыхнуло восстание: Федора, его мать и сестру сначала схватили и заперли в их прежнем доме. По приказу самозванца в Москву приехали князь Голицын и Масальский с единственной целью «покончить» с Годуновыми.

10 июня 1605 года Федор Борисович Годунов и его мать Мария Годунова, дочь Григория Лукьяновича Скуратова-Бельского, широко известного под именем Малюты Скуратова, были убиты.

20 июня 1605 года Лжедмитрий торжественно въехал в Москву, а 21 июня 1605 года «самозванец» венчался на царство в Успенском соборе Московского Кремля и стал Царем и государем Всея Руси.

17 мая под руководством Шуйских произошло восстание против поляков в Москве и убийство Лжедмитрия I. Таким образом закончился династический период смуты. [Приложение 1].

1.2 Политические корни смуты

Когда мы обращаемся к изучению французской революции, можно удивиться тому, как ясен этот сложный факт и со стороны своего происхождения, и со стороны развития. Легко можно следить за развитием этого факта, отлично видеть, что там факт смуты — неизбежное следствие того государственного кризиса, к которому Францию привел ее феодальный строй; ясно видно там и результат многолетнего брожения, выражавшийся в том, что преобладание феодального дворянства сменилось преобладанием буржуазии.

Смутное время в государстве российском вовсе не революция и не кажется исторически необходимым явлением, по крайней мере, на первый взгляд. Началась она явлением совсем случайным — прекращением династии; в значительной степени поддерживалась вмешательством поляков и шведов, закончилась восстановлением прежних форм государственного и общественного строя и в своих перипетиях представляет массу случайного и труднообъяснимого. Благодаря такому характеру в российской истории так много различных мнений и теорий об ее происхождении и причинах.

Одну из таких теорий представляет в своей «Истории России» С. М. Соловьев. Он считает первой причиной смуты дурное состояние народной нравственности, явившееся результатом столкновения новых государственных начал со старыми дружинными. Это столкновение, по его теории, выразилось в борьбе московских государей с боярством. Другой причиной смуты он считает чрезмерное развитие казачества с его противогосударственными стремлениями. Смутное время, по мнению С. М. Соловьева,"…это время борьбы общественного и противообщественного элемента в молодом Московском государстве, где государственный порядок встречал противодействие со стороны старых дружинных начал и противообщественного настроения многолюдной казацкой среды"[ 32, c.127].

Другого воззрения держится К. С. Аксаков, который признает смуту фактом случайным, не имеющим глубоких исторических причин. Смута была к тому же делом «государства», а не «земли». Земля в смуте до 1612 г. была совсем пассивным лицом. Над ней спорили и метались люди государства, а не земские. Во время междуцарствия разрушалось и наконец рассыпалось вдребезги государственное здание России, говорит Аксаков: «Под этим развалившимся зданием открылось крепкое земское устройство… в 1612—13 гг. земля встала и подняла развалившееся государство"[26,c.276]. Нетрудно заметить, что это осмысление смуты сделано в духе общих исторических воззрений К. Аксакова и что оно в корне противоположно воззрениям Соловьева.

Третья теория выдвинута И. Е. Забелиным («Минин и Пожарский»); она в своем генезисе является сочетанием первых двух теорий. Причины смуты он видит, как и Аксаков, не в народе, а в «правительстве», иначе в «боярской дружинной среде» (эти термины у него равнозначные). «Боярская вообще служилая среда во имя отживших дружинных традиций (здесь Забелин становится на точку зрения Соловьева) давно уже крамольничала и готовила смуту. Столетием раньше смуты для нее созидалась почва в стремлениях дружины править землей и кормиться на ее счет. Сирота-народ в деле смуты играл пассивную роль и спас государство в критическую минуту. Народ, таким образом, в смуте ничем не повинен, а виновниками были «боярство и служилый класс"[22,c.163].

Н.И. Костомаров (в разных статьях и в своем «Смутном времени») высказал иные взгляды. По его мнению, в смуте виновны все классы русского общества, но причины этого бурного переворота следует искать не внутри, а вне России. Внутри для смуты были лишь благоприятные условия. Причина же лежит в папской власти, в работе иезуитов и в видах польского правительства. Указывая на постоянные стремления папства к подчинению себе восточной церкви и на искусные действия иезуитов в Польше и Литве в конце XVI в., Костомаров полагает, что они, как и польское правительство, ухватились за самозванца с целями политического ослабления России и ее подчинения папству. Их вмешательство придало смуте в России такой тяжелый характер и такую продолжительность.

В значительной степени наша смута зависела и от случайных обстоятельств, но что она совсем не была неожиданным для современников фактом, об этом говорят некоторые показания посла Флетчера: «…в 1591 г. издал он в Лондоне свою книгу о России (on the Russian Common Wealth), в которой предсказывает вещи, казалось бы, совсем случайные. В V главе своей книги он говорит: „Младший брат царя (Феодора Ивановича), дитя лет шести или семи, содержится в отдаленном месте от Москвы (т. е. в Угличе) под надзором матери и родственников из дома Нагих. Но, как слышно, жизнь его находится в опасности от покушения тех, которые простирают свои виды на престол в случае бездетной смерти царя“. Написано и издано было это до смерти царевича Дмитрия. В этой же главе говорит Флетчер, что „царский род в России, по-видимому, скоро пресечется со смертью особ, ныне живущих, и произойдет переворот в русском царстве“. Это известие напечатано было за семь лет до прекращения династии. В главе IX он говорит, что жестокая политика и жестокие поступки Ивана IV, хотя и прекратившиеся теперь, так потрясли все государство и до того возбудили общий ропот и непримиримую ненависть, что, по-видимому, это должно окончиться не иначе как всеобщим восстанием. Это было напечатано, по крайней мере, лет за 10 до первого самозванца. Таким образом, в уме образованного и наблюдательного англичанина за много лет до смуты сложилось представление о ненормальности общественного быта в России и возможном результате этого — беспорядках. Мало того, Флетчер в состоянии даже предсказать, что наступающая смута окончится победой не удельной знати, а простого дворянства» [26,c.269].

Таким образом, в конце XVI в. для многих в русском обществе были уже ясны те болезненные процессы, которые сообщили смуте такой острый характер общего кризиса.

Глубоки были политические корни смуты. В процессе объединения Московское княжество превратилось в обширное государство, сильно продвинувшееся в XVI веке к централизации. Существенным образом менялись социальная структура общества, взаимоотношения различных социальных слоев и групп, власти и общества, роль и место самодержавия. Стало иным не только общество. Власть также должна была отвечать новым условиям. Основной политический вопрос того времени — кто и как будет управлять государством, которое уже перестало быть набором разрозненных земель и княжеств, но еще не превратилось в органическое целое.

16 января 1547 года Великий князь Московский Иван IV Васильевич венчался на царство в Успенском соборе Московского Кремля. «Впервые в России был не только Великий князь, но и царь, единовластный правитель в полном смысле этого слова"[6,c.78]. Иван Грозный был первым царем не только потому, что первым принял царский титул, но и потому, что первым осознал все значение царской власти.

«Раньше в России никогда не было самодержавия, то есть такой системы правления, когда власть принадлежит одному человеку, а все остальные, какими бы знатными, богатыми или заслуженными они ни были, могут только покорно служить верховному правителю. Именно такую систему правления хотел установить в России Иван IV. Естественно, что князья и бояре, чьи отцы в недалеком прошлом были независимыми правителями собственных княжеств, не могли и не хотели смириться с ролью простых слуг. Естественно, что они постоянно исподволь, а то и открыто противились нововведениям царя"[7,с.130]. Не менее естественно, что раздражительному и нетерпеливому Ивану Грозному однажды это надоело. Следствием царского недовольства стал беспрецедентный по своим масштабам и жестокости террор в отношении высшей аристократии России — опричина.

Уничтожение наиболее влиятельных, независимых, князей и бояр знатных родов способствовало централизации власти Ивана Грозного, но из-за масштабов террора данная политика имела для России плачевные последствия. С. Ф. Платонов писал: «…нельзя не признать, что террор, устроенный Грозным, был вообще ужасен и подготовлял страну к смуте и междоусобию"[26,c.206].

На фоне террора еще ярче проявляются противоречия, вызванные борьбой за власть возле трона в элите московского общества. Смерть Ивана Грозного была внезапной, он умер за игрой в шахматы. Оставленная им Верховная Дума — «пентархия», по данным Н. И. Карамзина состояла из Князей И. Мстиславского, П. Шуйского, дяди Государева Н. Юрьева, пестуна царевича Дмитрия Б. Бельского и шурина царя Б. Годунова начала борьбу между собой за власть у трона. Первым пал Богдан Бельский и клан Нагих, еще до официального венчания Федора из Москвы в Углич был удален с матерью и почти всей родней полуторагодовалый царевич Дмитрий, а Бельский сослан воеводой в Нижний Новгород. На вопрос, кем был организован бунт многотысячной толпы, осадившей Кремль, с требованиями выдать Бельского, историки точного ответа не дают, т.к. удаление от трона одного из влиятельнейших сановников, а вместе с ним жены Ивана Грозного с наследником престола царевичем Дмитрием было выгодно и Мстиславскому, и Шуйскому, и Юрьеву, и Годунову. Помимо прочего это означало падение политической роли клана Нагих.

Смерть Никиты Романовича Юрьева, победа в борьбе с Мстиславским и Шуйским привела Годунова на пост регента государства российского. Начиная с 1587 года и до своей смерти в 1605 году, Борис Федорович Годунов единолично правит Россией.

Гибель царевича в мае 1591 г. оказалась «неслучайной случайностью"[8]. У Бориса Годунова в этот момент не было непосредственной заинтересованности в смерти Дмитрия. Но смерть наследника престола и смерть в 1594 году царевны Феодосии, после смерти Федора в 1598 году означали прекращение наследственной династии московских Рюриковичей.

«Обоснование легитимности власти нового монарха и основываемой им династии нуждалось в свежих принципах. В 1598 г. избирательный Земский собор стал как бы рупором проявления божественного выбора. Естественно, в тогдашних текстах обосновывалось избрание Бориса прежде всего предпочтением высших сил, но также и вполне реальными мотивами: его превосходными качествами правителя, результатами его деятельности по управлению страной, его родством (через сестру, жену царя Федора) с ушедшей династией. Как бы то ни было, консолидация элиты, основной массы служилого дворянства вокруг фигуры Годунова в 1598 г. несомненна».

Росту авторитета Бориса способствовала успешная внешняя политика. Он сумел продлить перемирие с Польшей, а после удачной для России войны со Швецией (1590−1593) вернул города Ям, Орешек, Иван-город и другие, получив выход к Балтийскому морю. В Западную Сибирь были посланы значительные отряды стрельцов, которые закрепили власть царя над сибирскими землями. Россия утвердилась на Северном Кавказе; в устье р. Терек была построена крепость. «Однако крепостническая политика, которая помогла ему заручиться поддержкой широких слоев феодалов, особенно служивого среднего дворянства, имела оборонную сторону: она вызвала глубокое недовольство крестьянства. Феодальная знать, потерпевшая поражение в споре за престол, продолжала оставаться в оппозиции, выжидала удобного момента для нового выступления против власти Бориса Годунова».

Боярская аристократия, стремившаяся к ограничению власти царя в свою пользу, усилила борьбу против Бориса Годунова. Именно в этих оппозиционных кругах была впервые выдвинута и опробована идея самозванства как способа борьбы с царем. Первые элементы легенды о царевиче-избавителе появились еще в середине 80-х годов, когда в Москве начали ходить толки о подменах рождавшихся мертвыми детей у царицы Ирины. В начале XVII века эта легенда получила широкое хождение не только в столице, но и в отдаленных уголках страны. И вот в 1600 году появляются первые слухи о «чудо спасшемся царевиче Дмитрии», а в 1603 году против Годунова поднялся объявившийся в Польше «царевич Дмитрий». «Идея самозванства была новой для российской политической традиции и явно носила „авторский“ характер. Полагают, что ее создателями были лютые враги Годунова бояре Романовы, в доме которых некоторое время жил исполнитель главной роли — бедный галицкий дворянин Григорий Отрепьев».

«Так готовилась Россия к ужаснейшему из явлений в своей истории; готовилась долго: неистовым тиранством двадцати четырех лет Иоанновых, адскою игрою Борисова властолюбия…"[16,T.10,c.156].

1.3 Социально-экономические причины смуты

В области экономической, причина смуты — это хозяйственный кризис, вызванный продолжительной Ливонской войной и притеснениями опричнины. Оскудение и разорение России при Иване Грозном между тем даром не прошло. Крестьяне массами уходили на новые земли от крепостей и государственной тягости. Эксплуатация оставшихся усиливалась. Земледельцы были опутаны долгами и повинностями. Все более затруднялся переход от одного помещика к другому. При Борисе Годунове было издано еще несколько указов, усиливающих крепостную неволю. В 1597 г — о пятилетнем сроке поиска беглых, в 1601—02 — об ограничении перевода крестьян одними землевладельцами от других. Желания дворянства исполнялись. Но общественная напряженность от этого не ослабевала, а лишь росла.

Даже относительно благополучное правление царя Федора Ивановича не привело к стабилизации положения. Разрушительные тенденции, порожденные острыми социальными и политическими противоречиями, получили дальнейшее развитие. Экономический кризис стимулировал усиление крепостничества, что вело к росту социальной напряженности в обществе.

«Ливонская война принуждала государство увеличивать налоги крестьян. Помимо обычных налогов, практиковались чрезвычайные и дополнительные. Опричнина нанесла крестьянам огромный материальный вред, „походы“ и эксцессы опричников разоряли население. Опричнина — худший вариант разрешения общегосударственных проблем управления страной в условиях Ливонской войны и возраставших финансовых потребностей. Начался экономический упадок крестьянских хозяйств, дополненный стихийными бедствиями, невиданными по масштабам неурожаями, голодом и массовыми эпидемиями, поразившими страну».

На исходе столетия сплошь маломощные дворохозяйства, резко сократились площади наделов. Налицо чувствительное утяжеление эксплуатации крестьян государством и феодалами. Важно и то, что в совокупной феодальной ренте государственно-централизованной принадлежали теперь ведущие позиции, она преобладала среди денежных обязательств крестьянского двора. Царские подати, царево тягло называли современники чаще других в качестве причины запустения. Тем самым менялся в определенной мере адрес недовольства крестьянства — им становилась центральная власть.

«В годы экономического регресса проявился новый вариант преодоления затруднений. Стратегия крестьян выражалась в том, что основные или значимые усилия выводились за пределы государственного налогообложения. В этом были заинтересованы и помещики. Происходило это по преимуществу двумя способами. Во-первых, возрос удельный вес всякого рода промысловых и домашних занятий. Во-вторых, что важнее, в земледелии резко увеличилось значение аренды. В конце XVI века это была по преимуществу аренда земель соседних феодальных собственников или же из государственного фонда поместных пустошей. Все эти явления фиксируют в реальном течении жизни тенденции некрепостнического развития на экономическом уровне. Именно поэтому мы вправе рассматривать Смуту и как отражение в реалиях социальной, политической борьбы двух подспудных, экономических направлениях развития общества. Только неодинаков удельный вес тенденций крепостнической и некрепостнической эволюции — первая была намного мощнее и распространеннее второй».

В обществе были силы помимо крестьянства, объективно заинтересованы в повороте. Это различные разряды приборных служилых людей (стрельцов, служилых казаков, пушкарей и т. п.), население южной пограничной зоны вообще. Здесь, в районах новой колонизации социальная размежеванность местного общества была мало заметна по сравнению со староосвоенными районами. Противоречия между этим регионом и центром превалировали над внутренними конфликтами. «К тому же, сюда стекались наиболее активные в социальном и хозяйственном плане элементы российского общества. Пограничье делало привычным обращение к оружию в затруднительных случаях. Суровость обстановки породила особенный тип крестьянина, горожанина, служилого человека"[3,c.87]. Наконец, в несомненной оппозиции к власти находилась значительная часть горожан. Это порождалось традиционным набором: тяжелым налоговым прессом, произволом местных властей, непоследовательностью правительства в своей городовой политике.

В 1601−03 гг. в стране разразился небывалый голод. Это непредвиденное трагическое событие сыграло едва ли не роковую роль в судьбе царя Бориса и начале пика Смуты.

Сначала шли проливные дожди 10 недель, потом, в конце лета, мороз повредил хлеб. На будущий год опять неурожай. Наступил страшный голод, о котором Н. М. Карамзин писал: «Тогда началось бедствие, и вопль голодных встревожил царя. Не только гумна опустели, и четверть ржи возвысилась ценою от 12 и 15 денег до 3 рублей. Борис велел отворить царские житницы в Москве и других городах; убедил духовенство и вельмож продавать хлебные запасы свои также низкою ценою; отворил казну: в 4-х оградах, сделанных близ деревянной стены московской, лежали кучи серебра для бедных: ежедневно, в час утра, каждому давали 2 московки, деньгу или копейку, — но голод свирепствовал: ибо хитрые корыстолюбцы обманом скупали дешевый хлеб в житницах казенных, святительских, боярских, чтобы возвышать цену и торговать им с прибытком бессовестным: бедные, получая в день лишь копейку серебряную, не могли питаться…"[16,T10 c.68].

Последствия были тяжелыми, несмотря на все мероприятия, призванные облегчить положение простых людей. Только от болезней, последовавших за голодом, в одной Москве умерло около 130 тысяч человек, в селах и в других областях от голода и холодов еще несравненно более, зимой люди десятками замерзали на дорогах.

Многие от голода отдавали себя в холопы, и, наконец, нередко господа, не в силах прокормить скот, выгоняли слуг. На окраины, особенно южные и юго-западные бежало множество людей. Там скапливался горячий материал, готовый вспыхнуть в любое время. Начались разбои и волнения беглых и гулящих людей, которые действовали под самой Москвой.

В 1603 году началось восстание Хлопка. Оно вспыхнуло в юго-восточных уездах страны, где собрались тысячи холопов, из которых, судя по прозвищу, вышел их предводитель, и других обездоленных людей. Восставшие громили дворянские имения. Их отряды собрались в огромное и двинулись к столице. Против «воров» было брошено большое войско во главе с молодым талантливым полководцем, окольничим И. Ф. Басмановым. В октябре 1603 г оба войска сошлись к западу от Москвы. Повстанцы неожиданно напали на авангард Басманова, разгромили его, погиб и главнокомандующий. Сражение основных сил было ожесточенным и кровопролитным. Лишь с большим напряжением правительственное войско одолело сермяжную рать Хлопка. Его взяли в плен и казнили, как и многих повстанцев. Но другие спаслись, бежали туда, откуда пришли: на юго-западные окраины.

Голод и другие несчастья обострили все противоречия. Народ связывал бедствия страны с убийством Дмитрия и неправедным воцарением Годунова. Восстание Хлопка было кульминацией «голодных бунтов» 1601−03 гг и в дальнейшем переросло в движения времени самозванцев.

Выводы по 1 главе

Рассматривая социально-экономические и политические предпосылки возникновения «Смуты» на Руси можно сделать следующие выводы.

Основными политическими причинами возникновения «Смутного времени» являются:

1. Устанавливая централизованную, самодержавную власть Иван Грозный, через опричнину, организовал невиданный террор аристократической верхушки российского государства, что вызвало неприятие самодержавной власти со стороны наиболее знатных и влиятельных княжеских и боярских родов.

2. Образование за несколько дней до смерти Иоанном IV Васильевичем Верховной Думы — «пентархии» привело к обострению политической борьбы между верхушкой боярства государства российского. В этой борьбе столкнулись наиболее старинные и уважаемые боярские роды, ведущие свое генеалогическое древо от Рюриковичей и Гедиминовичей и «молодые» боярские роды, получившие власть в результате родства с царской фамилией. Победил в этой борьбе род Годуновых, чем восстановил против своей власти остальную аристократическую элиту Всея Руси.

3. Прекращение царской династии Рюриковичей привело к тому, что Царем и Великим государем Всея Руси был «всенародно» выбран Борис Федорович Годунов, что привело к новой вспышке борьбы за царский трон со стороны других претендентов на него, которые считали себя незаслуженно обойденными. К ним можно отнести роды Шуйских, Бельских, Мстиславских, Романовых.

4. Смерть одного из наследников на российский престол царевича Дмитрия, окутанная тайной и по настоящее время, породила множество слухов в конце XVI века и позволила применить новый способ в политической борьбе — самозванство".

К внешнеполитическим причинам смуты можно отнести стремление папства к подчинению себе восточной церкви и искусные действия иезуитов в Польше и Литве. Для достижения данной цели ими были использованы польское правительство и «самозванство».

К социально — экономическим предпосылкам возникновения «Смутного времени», основным их проявлениям можно отнести следующее:

1. Непомерные государственные повинности на ливонскую войну привели к разорению и оскудению России. Помимо обычных налогов, практиковались чрезвычайные и дополнительные. Опричнина нанесла крестьянам огромный материальный вред, «походы» и эксцессы опричников разоряли население.

2. Потеря выхода к Балтийскому морю привела к резкому снижению торговли с зарубежными странами и огромным финансовым потерям.

3. Усиление крепостной и государственной тягости, вследствие ряда царских указов 1592, 1597 и 1601 годов, привело к массовым уходам крестьян на новые земли. Желание служивого дворянства в закреплении за их землями крестьян исполнялось, но общественная напряженность от этого не ослабевала, а лишь росла.

4. Усиливались большие противоречия между московским привилегированным и окраинным, особенно южным дворянством.

5. Составившееся из беглых крестьян и иных вольных людей казачество, представляло собой горючий материал на южных границах государства: во-первых, у многих были кровные обиды на государство и бояр-дворян, во-вторых, это были люди, главное занятие которых составляли война и грабеж.

6. Разразившийся в 1601−03 годах в государстве небывалый голод привел к тому, что многие от голода отдавали себя в холопы, и, наконец, нередко господа, не в силах прокормить скот, выгоняли слуг. На окраины, особенно южные и юго-западные бежало множество людей. Там скапливался горячий материал, готовый вспыхнуть в любое время. Начались разбои и волнения беглых и «гулящих» людей, которые действовали под самой Москвой. Народ связывал бедствия страны с убийством Дмитрия и неправедным воцарением Годунова.

Голод и другие несчастья обострили все противоречия. Восстание Хлопка было кульминацией «голодных бунтов» 1601−03 гг. и в дальнейшем переросло в движения времени самозванцев.

«Так готовилась Россия к ужаснейшему из явлений в своей истории; готовилась долго: неистовым тиранством двадцати четырех лет Иоанновых, адскою игрою Борисова властолюбия…» — этими словами Н. М. Карамзина хотелось бы закончить выводы по первой главе исследовательской работы.

Глава 2. Лжедмитрий I и его место в русской истории

2.1 Борьба за царский тон

В Брагине, на Киевщине, во владениях князей Вишневских один из слуг объявил себя чудесно спасшимся «царевичем Дмитрием», сыном Иоанна IV Васильевича. Его царственность подтвердили русские эмигранты. Как это произошло точно неизвестно. По одной легенде «Дмитрий» заболел и думая, что умирает, признался в своем происхождении священнику, который и рассказал обо всем князю Адаму. По другой версии «Дмитрий» сам признался кто он такой, когда тот вздумал отдавать ему приказы, как простому прислужнику. Вишневские поверили, возможно искренне, так как являлись крупнейшими и богатейшими польскими магнатами, так что вряд ли можно говорить о материальной заинтересованности, к тому же после вступления Дмитрия на престол Вишневские не получили даже маленькой деревеньки.

Но есть еще одна версия. В конце XVI века отец Адама Вишневского князь Александр завладел обширными украинскими землями по реке Суде в Заднепровье. Сейм закрепил за князем Александром его новые приобретения на правах собственности. Занятие территории, издавна тяготевшей к Чернигову, привело к пограничным столкновениям. Вишневецкие отстроили городок Лубны, а затем поставили слободу на Прилуцком городище. Адам Вишневецкий унаследовал от отца вместе с новоостроенными городками вражду с русским царем. Дело закончилось тем, что Борис в 1603 году велел сжечь спорные укрепления Прилуки и Снетино. Люди Вишневецкого оказали сопротивление. С обеих сторон были убитые и раненые.

Вооруженные стычки во владениях Вишневецкого могли привести к более широкому военному столкновению. Возможно, надежда на это и привела «царевича Дмитрия» в Брачин. Самозванец рассчитывал, что Вишневецкий поможет ему втянуть в военные действия против России татар и запорожских казаков.

Необходимо иметь в виду и то обстоятельство, что перед тем в польской Украине, козаки, вместе с польскими удальцами, помогали уже нескольким самозванцам, стремившимся овладеть молдавским престолом. Так в 1561 году, некто грек Василид, с острова Крита, выдававший себя за племянника Самосского герцога Гераклида, с помощью украинской вольницы изгнал из Молдавия тирана Александра, овладел молдавским престолом. Два года был признаваем за того, за кого себя выдавал, и погиб от возмущения, вспыхнувшего впоследствии за то, что он хотел вводить в Молдавии европейские обычаи и жениться на дочери одного польского пана, ревностного протестанта, что для молдаван казалось оскорблением религии.

В 1574 году козаки помогали другому самозванцу Ивонии, который назвался сыном молдавского господаря, Стефана VII; а в 1577 году те же козаки выставили третьего самозванца Подкову, выдававшегося братом Ивонии. Оба эти самозванца имели успех, но только на короткое время. В 1591 году у казаков явился четвертый самозванец, которого они, однако, выдали полякам. В самом конце XVI века козаки стекались под знамена одного сербского искателя приключений Михаила, овладевшего Молдавией.

«Украинские удальцы постоянно искали личности, около которой могли собраться; давать приют самозванцам и вообще помогать смелым искателям приключений у козаков сделалось как бы обычаем. Король Сигизмунд III, для обуздания козацких своевольств, наложил на казаков обязательство не принимать к себе разных «господарчиков». Когда в московской земле стал ходить слух, что царевич Димитрий жив, и этот слух дошел на Украину, ничего не могло быть естественнее, как явиться такому Димитрию"[23,c.147].

Борис Годунов обещал князю Адаму щедрую награду за выдачу «вора». Получив отказ, царь готов был прибегнуть к силе. Опасаясь этого, Вишневецкий увез «царевича Дмитрия» подальше от границы, в Вишневец, где тот «летовал и зимовал».

Весть о московском царевиче, чудесно спасшемся от смерти, быстро распространилась между соседними панами. Существует предположение, что возможно, первоначально, «воскресший Дмитрий» предназначался Вишневскими не для московского трона, а для краковского. «Дмитрий, сын Грозного, принадлежал к династии Рюриковичей, а, следовательно, состоял в родстве с пресекшейся династией Ягеллонов"[24,c.236]. Потом от этой идеи отступили, слишком многие в Польше были против этого. Их взоры обратились на восток, на Русь, прибывающую в хаосе.

Существует мнение, что король Сигизмунд и его сановники с воодушевлением отнеслись к «царевичу» и стали оказывать ему всевозможную поддержку. Но есть упоминания, что коронный гетман Ян Замойский говорил: «Случается, что кость в игре падает и счастливо, но обыкновенно не советуют ставить на кон дорогие и важные предметы. Дело это такого свойства, что может нанести вред нашему государству и бесславие королю и всему народу нашему"[16,T.11,c.258]. Ту же позицию занимали влиятельные государственные и военные деятели Ян Ходкевич и Станислав Жулкевский. Король Сигизмунд в подлинность Дмитрия не верил, но под нажимом Вишневских благосклонно принял, туманно пообещав помощь. Были отосланы письма в Ватикан. Папа тоже не верил в его подлинность, сравнивая самозванца с Лжесебастьяном Португальским, но после обещаний о присоединении Русской церкви к Римской отнесся к Дмитрию благосклонно.

Считается, что король Сигизмунд повелел Вишневским, Мнишеку и другим шляхтичам составить рать из вольницы и выступить против Бориса. Но здесь есть небольшой нюанс. Дело в том, что польский король, в отличие от европейских самодержавцев, обладал ограниченными правами и не мог «повелевать». Он являлся не полноправным правителем, а как представителем страны, хотя по закону любой шляхтич мог отправить своих послов за границу, не интересуясь мнением короля. Шляхта весьма серьезно относилась к своей свободе и своим правам, что любые попытки короля навязать свою волю могли привести к его свержению. Войско для Дмитрия набирали Вишневские, на свои деньги, на свой страх и риск. Люди, окружавшие Дмитрия, было отнюдь не католического вероисповедания. Константин и Адам Вишневские — православные. Подавляющее большинство тех, кто встал под знамя Дмитрия, тоже были православными — козаки, литовские и западнорусские люди, многие бежавшие из России спасаясь от голода. Донские казаки послали к Дмитрию двух атаманов Андрея Корела и Михайло Нежакожа. Застав его в Кракове они присягнули ему на верность, признав подлинность царевича. К войску прибавилось сразу почти две тысячи человек. Войско Лжедмитрия составляло более четырех тысяч. Поляки, присутствовавшие в войске, преимущественно были профессиональными наемниками и по ним ни в коей мере нельзя определять национальную принадлежность армии.

16 октября 1604 года «Самозванец» вступив в Россию, на левом берегу Днепра разделил свое войско: послал часть его к Белгороду, а сам шел вверх по реке Десне. 18 октября 1604 года в Слободе Шляхетской, самозванец узнал о своем первом успехе: жители и воины г. Моравска «отложились» от Бориса. Они связали и выдали воевод своих Лжедмитрию, который встретили их с хлебом и солью. Чувствуя важность начала в таком предприятии, «царевич Дмитрий» вел себя как очень умный военноначальник и дипломат: «…торжественно славил Бога; изъявлял милость и величавость; не укорял Воевод моравских верностию к Борису, жалел только об их заблуждении, и дал им свободу; жаловал, ласкал изменников, граждан, воинов, видом и разговором, не без искусства представляя лицо державного, так что от Литовского рубежа до самых внутренных областей России с неимоверною быстротою промчалась добрая слава о Лжедимитрии — и знаменитая столица Ольговичей не усомнилась следовать примеру Моравска. 26 Октября покорился Самозванцу Чернигов, где ратники и граждане также встретили его с хлебом и солью, выдав ему Воевод, из коих главный, Князь Иван Андреевич Татев, …бесстыдно вступил в службу к обманщику» [16,T.11,c.283].