Основополагающим товаром экспорта РФ являются именно топливно-энергетические ресурсы — 69,2%. Данные статистики за 2017 год показывают, что экспорт такой ключевой позиции как сырая нефть вырос с 73,7 млрд долларов в 2016 году до 93,3 млрд долларов в 2017 году или на 26,6%. Экспорт нефтепродуктов увеличился с 46,0 млрд долларов в 2016 году до 58,2 млрд долларов в 2017 году или на 26,5%. Экспорт природного газа вырос с 31,3 млрд долларов до 38,1 млрд долларов или на 21,7%. Таким образом, можно сделать вывод о том, что остановка спада российской экономики в 2017 году (ВВП увеличился на 1,5%) связан в том числе и с положительной динамикой притока средств от энергетического сектора.
Доказанные запасы нефти в России составляют 584,6 млрд. тонн. С началом нового XXI века российский нефтяной комплекс сохранил положение мощного локомотива экономического роста отечественной экономики.
Важно отметить, что добыча нефти в 2016 году составила 554,3,5 млн. т, Россия заняла первое место в мире по добыче этого вида ресурса, обогнав Саудовскую Аравию.
Экспорт нефти играет важное значение для экономики России. Однако после небольшого подъема в 2009 году спад стал постоянной тенденцией последних лет (рисунок 11). По итогам 2015 года в денежном выражении доходы государства от экспорта нефти упали на 41,8% до 89,6 млрд. долларов. В 2016 году в физическом выражении экспорт нефти был серьезно наращен, но доходы в денежном выражении вновь сократились, на этот раз на 17,7% (в сравнении с 2015 годом) и составили 73,676 млрд. долларов.
В газовой отрасли России ведущая роль принадлежит ОАО «Газпром» — крупнейшей газовой компании мира. Прежде всего, деятельность компании «Газпром» является неотъемлемой частью экономики России, участие «Газпрома» в формировании макроэкономических показателей Российской Федерации представлено в таблице 4.
Экспортная направленность энергетического комплекса России вместе с внешними факторами создают угрозы энергетической безопасности страны. Сегодня РФ является одной из лидирующих стран на рынке углеводородов, занимая первое место по экспорту трубопроводного газа, и соответственно второе и третье по экспорту нефти и угля.
Россия, заинтересованная в устойчивом экспорте углеводородного сырья, диверсификации маршрутов транспортировки нефти и газа на внешние рынки, экспорте технологий для атомной энергетики, всегда рассматривала Турцию как одного из своих основных партнеров по энергетическому сотрудничеству в Европе.
Можно выделить несколько основных направлений энергетического сотрудничества между двумя странами:
наиболее активно развивается торговля энергоносителями, в первую очередь поставки российского природного газа в Турцию;
ведется транзит нефти и нефтепродуктов через турецкие проливы и рассматривается возможность транзита природного газа;
увеличиваются прямые российские инвестиции в энергетический сектор Турции, включая сектор производства электроэнергии, в том числе, атомную энергетику, поставки энергетического оборудования и сервисных услуг;
реализуются совместные проекты по разведке и добыче углеводородов на территории России и третьих стран.
Энергетические связи между РФ и Турцией имеют твердую основу: танкеры транспортируют нефть из российских портов в Черном море на внешние рынки через проливы Босфор и Дарданеллы, продолжается реализация проекта атомной электростанции в Аккую. В свою очередь, Турция является крупным потребителем российского газа, который доставляется в страну через два газопровода — «Голубой поток» и Трансбалканский газопровод. Несмотря на краткосрочное ухудшение отношений, уже на Мировом энергетическом конгрессе в октябре 2016 года на правительственном уровне было подписано соглашение о строительстве газопровода «Турецкий поток». Это стало одним из первых шагов на пути к нормализации отношений между государствами. России, впрочем, как и Турции, необходимо диверсифицировать маршруты поставок и получения газа для обеспечения стабильного экспорта голубого топлива на европейские рынки для первой страны, и энергетической безопасности — для второй.
Таким образом, на современном этапе большой резонанс получил проект строительства «Турецкого потока».
«Турецкий поток», как и его предшественник «Южный поток», имеет важное стратегическое значение для России, а именно разгрузить украинский маршрут российского экспорта газа, сохранить за собой позицию главного газового поставщика в Европу. Преимуществом нового маршрута над старым является прямой выход на турецкий рынок, который является вторым потребителем российского газа в Европе. Также одной из ключевых задач российского газопровода в южном направлении было снизить актуальность проектируемых конкурентных альтернатив подачи газа в Европу как, «Nabucco», «Белый поток», AGRI и т. д.
Если обратиться к сути развития данного проекта, то нужно обратиться к Турции, через территорию которой пройдут два крупных магистральных газопровода — российский «Турецкий поток» и Трансанатолийский газопровод (TANAP), являющийся частью Южного газового коридора (ЮГК).
В феврале 2018 года Президент Турции Р. Эрдоган завершил официальный визит в Италию, в ходе которого обсудил с президентом Италии С. Маттареллой и премьер-министром страны П. Джентилони транзит газа из России и Азербайджана в Италию через территорию Турции. Уже в 2019 году Турция станет важным транзитером природного газа.
Если говорить о ЮГК, то газопровод TANAP на турецко-греческой границе состыкуется с Трансадриатическим газопроводом (TAP), конечной точкой которого станет юг Италии. По ЮГК в Европу будет поставляться 10 млрд куб. метров газа в год со второй фазы разработки месторождения Шах-Дениз в Азербайджане. В дальнейшем мощность МГП TAP может быть удвоена.
С «Турецким потоком» ситуация выглядит несколько иначе. Но сегодня особенно заметна слаженность действий властей Турции и России в продвижении газа из Турции в Европу. Как считают эксперты, это классический пример эффективной дипломатии, когда две страны, имеющие в отношениях больше проблем, чем совместных интересов, концентрируются именно на общих интересах.
Важно отметить, что, несмотря на то, что Р. Эрдоган продвигает газ не только из России, но и Азербайджана, это выгодно РФ, так как ограниченные поставки газа из газопровода TAP на фоне роста потребления в Италии повышают шансы второй нитки «Турецкого потока» на Балканах, и наоборот.
Вторая нитка газопровода «Турецкий поток» пропускной мощностью 15,75 млрд. куб. метров газа предназначена для поставок газа в страны Южной и Юго-Восточной Европы.
Но политический фон вокруг проекта очень сложный и «Газпром» пока не комментирует маршрут сухопутной части второй нитки, который пройдет по территории ЕС.
Ранее проходила информация о том, что «Газпром» рассматривает варианты продолжения газопровода «Турецкий поток» через Болгарию и Сербию, либо через Грецию и Италию.
Хотя ЕС не гарантирует загрузку второй нитки «Турецкого потока», опыт показывает, что в сложные периоды, политика легко уступает место экономике, и российский газ покупают охотно.
Суммарное предложение Турции пока составляет 25,75 млрд. куб. метров в год газа, а с перспективой расширения МГП TANAP до 20 млрд. куб. метров газа в год — будет 35,75 млрд. куб. метров газа. Это не революционный объем, и Европа вполне может его потребить.
Если воспринимать заявления главы Турции Р. Эрдогана дословно, то итальянский вариант для газопровода «Турецкий поток» — дело уже решенное. Когда оба проекта будут завершены, российский и азербайджанский газ пойдет в Италию через территорию Турции. И это выведет отношения Турции и Италии на другой уровень. В этом случае к 2020 году на территорию Италии придут как минимум два крупных газопровода.
На современном этапе Италия, получая газ через хаб в Баумбертене, хотела бы обеспечить себя достаточными поставками топлива после того как «Газпром» прекратит транзит через Украину. Главы Eni К. Дескальци и Snam М. Альвера в марте 2018 года заявили, что могут рассмотреть возможность участия в проекте «Турецкого потока». Европейская пресса называет проект как «South Stream Lite», так как он повторяет маршрут сухопутного продления по территории ЕС «Южного потока», который был остановлено в 2014 году из-за противодействия ЕС и Болгарии.
«South Stream Lite» получил импульс после решения «Газпрома» приступить к расторжению контрактов на транзит с Украиной. 5 марта 2018 года сербская компания Gastrans (прежнее название South Stream Serbia) объявила «открытый сезон» сбора необязывающих заявок на мощности газопровода-перемычки из Болгарии через Сербию в Венгрию. По планам, перемычка должна заработать в 2019 году.
Однако «South Stream Lite» является лишь одним из вариантов продолжения «Турецкого потока», которые рассматривает «Газпром». Альтернативами могут все-таки стать другая нить Трансадриатического газопровода (TAP) или ITGI-Poseidon.
По словам главы «Газпрома» А. Миллера, сегодня завершена укладка более 50% морского участка газопровода «Турецкий поток». Вторая нитка газопровода позволит ежегодно поставлять европейским потребителям 15,75 млрд. куб. м газа.
Заключение
.
Отношения Турции и России на протяжении всего времени имели как периоды подъемов, так и спада. В целом, в начале XXI века связи стран вышли на прямую взаимовыгодного сотрудничества не только по линии двусторонних контактов, но и на региональном уровне (речь идет о черноморском регионе).
Но на основе проведенного анализа можно сделать общий вывод о том, что современные отношения двух стран находятся в своей сложной стадии перехода от кризисного этапа в сторону нормализации, однако далеко не по всем вопросам удается найти общий подходы.
Социально-экономические отношения между Россией и Турцией с 2000;х до середины 2010;х годов развивались поступательно. Товарооборот между государствами в 2000;2008 годы вырос почти с 5 млрд. долларов до максимального значения в 38 млрд. долларов. Мировой финансовый кризис повлиял на экономические отношения двух стран, и объем торговли в 2009 г. уменьшился до.
22,7 млрд. долларов. В 2010;2014 годы последовал рост, сменившийся стабилизацией в диапазоне на уровне 31 млрд. долларов. При благоприятной конъюнктуре экономическое сотрудничество развивалось быстрыми темпами. Несмотря на разницу институционального развития, структуры российской и турецкой экономик во многом взаимодополняли друг друга. Турецкий экспорт в Россию опирался на потребительские товары, а из России в Турцию поставлялось главным образом энергетическое сырье (две трети всего объема двусторонней торговли), что и сегодня служит главной причиной отрицательного сальдо Турции в торговле с Россией.
Положительную динамику развития имели и контакты в инвестиционной сфере. Российские инвесторы были очень активны на турецком рынке. Тоже самое можно сказать и о прямых инвестициях Турции в РФ.
Туристическая сфера являлась традиционной сферой российско-турецкого сотрудничества, объем туристов из России рос с каждым годом.
В целом, на момент инцидента с российским самолетом Су-24, который в конце ноября 2015 года был сбит турецким военным самолетом, российско-турецкие связи в целом имели динамичное развитие, что связано в основном с торгово-экономическими контактами. Так, Россия является одним из крупнейших торговых партнером Турции — она занимает второе место. Кроме того, Турция — это самый крупный потребитель российского природного газа. Объем экспорта РФ в эту страну намного превышает импорт. В XXI вв. объемы товарооборота имели хорошую динамику роста, а планы турецких и российских властей предполагали их большее наращивание. Хорошие перспективы роста имели и контакты Турции и России в таких областях как культура и образование, а также военно-техническая сфере.
После событий ноября 2015 г. РФ ввела целый комплекс санкций экономического характера против Турции, что нанесло урон не только турецкой стороне, но и самой России. Однако в данном случае превалировали политические факторы в российской стратегии в отношении Турции.
Надо отметить, что в целом на момент возникновения кризиса РФ и Турция имели немало разногласий по вопросам внешней политики и международных отношений, однако это не мешало развитию плодотворного социально-экономического взаимодействия двух государств. Так, Турция осудила действия РФ в отношении Крыма и Украины. Хотя в то же самое время она не стала присоединяться к введению антироссийских санкций, как это сделали ведущие западные страны.
Позиции обеих стран расходятся в отношении урегулирования сирийского конфликта. В частности, Турция воспринимает как угрозу свои интересам усиление РФ в ближневосточном регионе. Россия не поддерживает условия Турции по свержению режима Б. Асада в Сирии для присоединения к коалиции по борьбе с террористической группировкой «Исламское государство». Так, РФ наоборот по сути оказывает поддержку Б. Асаду в борьбе с ИГ и считает, что нынешний сирийский политический режим должен сохраниться, чтобы борьба с террористами была успешной. В 2016 г. стороны смогли найти точки соприкосновения по сирийскому вопросу, и сегодня происходит согласование действий по военным действиях обеих стран в Сирии. Однако сегодня эти политические разногласия не наносят ущерба социально-политическим отношениям Москвы и Анкары, стороны смогли договориться и не переносить различия в своей внешней политике на двусторонние связи.
Список использованных источников и литературы
.
Алиев В. А. Национальные интересы Российской федерации на пространстве стран СНГ // Федерация. 2008. № 8. Август.
Военная доктрина Российской Федерации // URL:
http://news.kremlin.ru/media/events/files/41d527556bec8deb3530.pdf.
Выступление и ответы на вопросы СМИ Министра иностранных дел России С. В. Лаврова в ходе пресс-конференции по итогам деятельности российской дипломатии в 2015 году, Москва, 26 января 2016 года // URL:
http://www.mid.ru/foreign_policy/news/-/asset_publisher/cKNonkJE02Bw/content/id/2 032 328.
Гирит С. Турецкие экспортеры страдают от российских санкций // URL:
http://www.bbc.com/russian/international/2016/01/160 103_turkey_russian_sanction_losses.
Дехийо Л. Хрупкий баланс: четыре столетия борьбы за господство в Европе. М.: Товарищество научных изданий КМК, 2005.
Доходы России от экспорта нефти в 2015 году снизились на 41,8% // URL:
http://www.vedomosti.ru/economics/news/2016/02/05/627 011-fts.
Инвестиционные проекты России и Турции // URL:
http://ria.ru/spravka/20 151 126/1329040635.html.
Итальянские Eni и Snam рассматривают возможность инвестиций в продолжение «Турецкого потока» // URL:
http://oilreview.kiev.ua/2018/03/21/italyanskie-eni-i-snam-rassmatrivayut-vozmozhnost-investicij-v-prodolzhenie-tureckogo-potoka/.
Калинина Н. Отношения России и ЕС заморожены // URL:
http://ura.ru/content/primenews/28−10−2014/news/1 052 193 218.html.
Калугин П. Е. Современное стратегическое сотрудничество Российской Федерации с Турцией в сфере энергетики. Иркутск, 2014.
Концепция внешней политики Российской Федерации 2016 г. // URL:
http://www.mid.ru/foreign_policy/news/-/asset_publisher/cKNonkJE02Bw/content/id/2 542 248.
Масумова Н. Р. Внешняя торговля как драйвер развития экономики Турции // Вестник-МГИМО. 2016. № 2(47). C. 111−117.
Махнев С. Д. Особенности двусторонних отношений Сирии со странами региона Ближнего Востока в период 1991;2014 гг. Нижний Новгород, 2015.
Новак А. В. Энергетическая политика России в условиях трансформации мировой энергетики // Федеральный справочник. Топливно-энергетический комплекс России. М: Центр стратегического партнерства, 2013.
Том 14.
О торгово-экономическом сотрудничестве между Российской Федерацией и Турецкой Республикой // URL:
http://economy.gov.ru/minec/press/news/201 411 281 300.
План действий по развитию сотрудничества между Российской Федерацией и Турецкой Республикой в Евразии от 16 ноября 2001 г. // URL:
http://www.mfa.gov.tr/turkiye-rusya-federasyonu-siyasi-iliskileri.tr.mfa.
Портал внешнеэкономической информации. Министерство экономического развития РФ // URL:
http://www.ved.gov.ru/exportcountries/tr/tr_ru_relations/tr_ru_trade/.
Президент утвердил новую редакцию Военной доктрины РФ // URL:
http://itar-tass.com/armiya-i-opk/1 674 958.
Путин: Независимая внешняя политика Турции заслуживает глубокого уважения // URL:
http://vz.ru/news/2015/11/13/777 949.html.
Статистика Банка России // URL:
http://www.cbr.ru.
Ткачев И. Удар на $ 44 млрд: во сколько может обойтись конфликт России и Турции // URL:
http://www.rbc.ru/economics/24/11/2015/56 549 1679a794731607274ef.
Указ о мерах по обеспечению национальной безопасности России и защите граждан России от преступных и иных противоправных действий и о применении специальных экономических мер в отношении Турции // URL:
http://kremlin.ru/events/president/news/50 805.
Указ Президента Российской Федерации от 7 мая 2012 г. № 605 «О мерах по реализации внешнеполитического курса Российской Федерации» // Российская газета. 2012. 9 мая.
Указ Президента РФ № 683 от 31 декабря 2015 г. «О стратегии национальной безопасности Российской Федерации» // URL:
http://www.rg.ru/2015/12/31/nac-bezopasnost-site-dok.html.
Федеральная служба государственной статистики // URL:
http://www.gks.ru.
ФТС России // URL:
http://customs.ru/index.php?option=com_newsfts&view=category&id=125&Itemid=1976.
Хлопов О. А. Перспективы реализации «Турецкого потока» в контексте сотрудничества России и ЕС // Материалы конференций ГНИИ «Нацразвитие», октябрь 2017 г.: сборник. СПб., 2017. С. 34−37.
Чумаков А. Н. Глобализация. Контуры целостного мира. М.: Проспект, 2011.
Шангараев Р.Н., Эйвазов Р. А. Стратегический потенциал «Турецкого потока» в системе международной энергетической безопасности // Каспийский регион: политика, экономика, культура. 2017. № 4 (53). С. 93−100.
Шлыков П.В., Ульченко Н. Ю. Динамика российско-турецких отношений в условиях нарастания глобальной нестабильности. М.: Институт востоковедения РАН, 2014.
Эксперты об отношениях России и США в 2014 году: не сделать бы хуже // URL:
http://ria.ru/politics/20 140 124/991062265.html.
Abramowitz M., Edelman E. U.S.-Turkish Cooperation Toward a Post-Assad Syria // Paper of BPC’s Turkey Task Force, April 2013.
Aktürk Ş. Turkey’s role in the Arab spring and the Syrian conflict // Turkish Policy Quarterly. 2017. Vol. 15. № 4.
Czuleger E. The US, Turkey and the Kurds // URL:
https://geopoliticalfutures.com/us-turkey-kurds/?format=pdf.
Dalay G. Emerging Threats and New Trends in Turkish Foreign Policy // URL:
https://cdn.americanprogress.org/wp-content/uploads/2016/06/28 133 129/TurkishEssay_Dalay.pdf.
Dapkus S. Turkey’s Security Dilemma on the Border with Syria: Situation Assessment and Perspectives of the Intervention // Lithuanian Foreign Policy Review. 2016. Vol. 33. P. 48−63.
Davutoğlu A. Principles of Turkish Foreign Policy and Regional Political Structuring // Turkey Policy Brief Series, 2012. № 3.
Davutoglu A. Turkey’s Foreign Policy Vision: An Assessment of 2007 // Insight Turkey. 2008. Vol. 10/1.
Dinçer O., Hecan M. The Changing Geo-strategy of Turkey’s Foreign Policy Along its Southern Border // URL:
https://www.isdglobal.org/wp-content/uploads/2016/07/ISDJ4677_Turkey_R2_WEB.pdf.
G urpinar B. T urkey and the Muslim Brotherhood: Crossing Roads in Syria // Eurasian Journal of Social Sciences. 2015. V.
ol. 3. № 4. P. 22−36.
Holland-McCowan J. War of Shadows: How Turkey’s Conflict with the PKK Shapes the Syrian Civil War and Iraqi Kurdistan // ICSR Paper. 2017.
İçduygu A. Syrian Refugees in Turkey: The Long Road Ahead // MPI Paper, April 2015.
Ilgıt A. The Many Roles of Turkey in the Syrian Crisis // URL:
http://www.merip.org/mero/mero012813.
Khdir Rebaz R. The international state responsibility for the acts of terrorist groups: the case of Turkey and Islamic State in Iraq and Syria // Russian Journal of Legal Studies. 2017. № 4 (10). P. 32−43.
Luhn A. Russia’s turbulent ties in Europe — the Guardian briefing // URL:
http://www.theguardian.com/world/2014/oct/17/-sp-russia-relations-europe-guardian-briefing.
Meliha Benli Altunışık. The Inflexibility of Turkey’s Policy in Syria // IEMed. Mediterranean Yearbook 2016. P. 39−44.
Obama B., Biden J. A Stronger Partnership with Europe for a Safer America // URL: www.barackobama.com/pdf/Fact_Sheet_Europe_FINAL.pdf.
O zden Zeynep Oktav. T he Limits of Change: Turkey, Iran, Syria // In Contentious Issues of Security and the Future of Turkey. E d. by Nursin Atesoglu Guney. A.
shgate, 2007. P. 85−98.
Peerzada T.A. U.S.-Turkey Relationship and Syrian Crisis // Alternatives: Turkish Journal of International Relations. 2015. Vol. 14. № 4.
Resch E.M. Syria’s Impact on the Kurdish Peace Process in Turkey // IAI Working Papers. June 2017.
Semin A.S. The Syria Crisis and Turkey // A Wise Men Board Report. 2014. № 52.
The Statistical Review of the World Energy 2017 // URL:
https://www.bp.com/content/dam/bp/pdf/energy-economics/statistical-review-2017/bp-statistical-review-of-world-energy-2017;full-report.pdf.
Walker J.W. Turkey’s Time in Syria: Future Scenarios // URL:
https://www.brandeis.edu/crown/publications/meb/MEB63.pdf.
Weitz R. The New United States-Turkey Partnership: A View from Washington. Rethink Paper no. 7. Washington D.C., 2012.
Yeşiltaş M. Turkey’s border security with Syria. SETA, October 2017.
Zarakol A. Turkey and Russia, Erdoğan and Putin // PONARS Eurasia Policy Memo. 2016. № 444. October.
Калугин П. Е. Современное стратегическое сотрудничество Российской Федерации с Турцией в сфере энергетики. Иркутск, 2014. С. 28.
План действий по развитию сотрудничества между Российской Федерацией и Турецкой Республикой в Евразии от 16 ноября 2001 г. // URL:
http://www.mfa.gov.tr/turkiye-rusya-federasyonu-siyasi-iliskileri.tr.mfa.
Шлыков П.В., Ульченко Н. Ю. Динамика российско-турецких отношений в условиях нарастания глобальной нестабильности. М.: Институт востоковедения РАН, 2014. С. 10.
См.: Гаджиев К. С. Геополитика Кавказа. М.: Международные отношения, 2001. C. 12.
Концепция внешней политики Российской Федерации 2016 г. // URL:
http://www.mid.ru/foreign_policy/news/-/asset_publisher/cKNonkJE02Bw/content/id/2 542 248.
Ленин А. Эксперты обсудили перспективы Евразийского союза // URL:
http://www.rg.ru/2014/12/04/eaes-poln.html.
Obama B., Biden J. A Stronger Partnership with Europe for a Safer America // URL: www.barackobama.com/pdf/Fact_Sheet_Europe_FINAL.pdf.
W eitz R. T he New United States-Turkey Partnership: A View from Washington. R ethink Paper no. 7.
W ashington D.C., 2012. Р. 11.
Федеральная служба государственной статистики // URL:
http://www.gks.ru.
Портал внешнеэкономической информации. Министерство экономического развития РФ // URL:
http://www.ved.gov.ru/exportcountries/tr/tr_ru_relations/tr_ru_trade/.
ФТС России // URL:
http://customs.ru/index.php?option=com_newsfts&view=category&id=125&Itemid=1976.
Портал внешнеэкономической информации. Министерство экономического развития РФ // URL:
http://www.ved.gov.ru/exportcountries/tr/tr_ru_relations/tr_ru_trade/.
Путин: Независимая внешняя политика Турции заслуживает глубокого уважения // URL:
http://vz.ru/news/2015/11/13/777 949.html.
Федеральная служба государственной статистики // URL: http: www.gks.ru.
О торгово-экономическом сотрудничестве между Российской Федерацией и Турецкой Республикой // URL:
http://economy.gov.ru/minec/press/news/201 411 281 300.
Инвестиционные проекты России и Турции // URL:
http://ria.ru/spravka/20 151 126/1329040635.html.
Статистика Банка России //.
http://www.cbr.ru.
Ткачев И. Удар на $ 44 млрд: во сколько может обойтись конфликт России и Турции // URL:
http://www.rbc.ru/economics/24/11/2015/56 549 1679a794731607274ef.
Там же.
Zarakol A. Turkey and Russia, Erdoğan and Putin // PONARS Eurasia Policy Memo. 2016. № 444. October.
Davutoğlu A. Principles of Turkish Foreign Policy and Regional Political Structuring // Turkey Policy Brief Series, 2012. № 3. Р. 5.
Там же. Р. 6.
Semin A.S. The Syria Crisis and Turkey // A Wise Men Board Report. 2014. № 52.
Davutoglu A. Turkey’s Foreign Policy Vision: An Assessment of 2007 // Insight Turkey. 2008. Vol. 10/1. Р. 23.
Ilgıt A. The Many Roles of Turkey in the Syrian Crisis // URL:
http://www.merip.org/mero/mero012813.
Walker J.W. Turkey’s Time in Syria: Future Scenarios // URL:
https://www.brandeis.edu/crown/publications/meb/MEB63.pdf.
G urpinar B. T urkey and the Muslim Brotherhood: Crossing Roads in Syria // Eurasian Journal of Social Sciences.
2015. V ol. 3. № 4. P. 22−36.
Meliha Benli Altunışık. The Inflexibility of Turkey’s Policy in Syria // IEMed. Mediterranean Yearbook 2016. P. 39−44.
Dinçer O., Hecan M. The Changing Geo-strategy of Turkey’s Foreign Policy Along its Southern Border // URL:
https://www.isdglobal.org/wp-content/uploads/2016/07/ISDJ4677_Turkey_R2_WEB.pdf.
Dapkus S. Turkey’s Security Dilemma on the Border with Syria: Situation Assessment and Perspectives of the Intervention // Lithuanian Foreign Policy Review. 2016. Vol. 33. P. 48−63.
İçduygu A. Syrian Refugees in Turkey: The Long Road Ahead // MPI Paper, April 2015.
Yeşiltaş M. Turkey’s border security with Syria. SETA, October 2017.
Khdir Rebaz R. The international state responsibility for the acts of terrorist groups: the case of Turkey and Islamic State in Iraq and Syria // Russian Journal of Legal Studies. 2017. № 4 (10). P. 32−43.
O zden Zeynep Oktav. T he Limits of Change: Turkey, Iran, Syria // In Contentious Issues of Security and the Future of Turkey. E d. by Nursin Atesoglu Guney. A.
shgate, 2007. P. 85−98.
Abramowitz M., Edelman E. U.S.-Turkish Cooperation Toward a Post-Assad Syria // Paper of BPC’s Turkey Task Force, April 2013.
Peerzada T.A. U.S.-Turkey Relationship and Syrian Crisis // Alternatives: Turkish Journal of International Relations. 2015. Vol. 14. № 4.
Dalay G. Emerging Threats and New Trends in Turkish Foreign Policy // URL:
https://cdn.americanprogress.org/wp-content/uploads/2016/06/28 133 129/TurkishEssay_Dalay.pdf.
Resch E.M. Syria’s Impact on the Kurdish Peace Process in Turkey // IAI Working Papers. June 2017.
Czuleger E. The US, Turkey and the Kurds // URL:
https://geopoliticalfutures.com/us-turkey-kurds/?format=pdf.
Holland-McCowan J. War of Shadows: How Turkey’s Conflict with the PKK Shapes the Syrian Civil War and Iraqi Kurdistan // ICSR Paper. 2017.
Aktürk Ş. Turkey’s role in the Arab spring and the Syrian conflict // Turkish Policy Quarterly. 2017. Vol. 15. № 4.
См.: Махнев С. Д. Особенности двусторонних отношений Сирии со странами региона Ближнего Востока в период 1991;2014 гг. Нижний Новгород, 2015. С. 131.
Указ о мерах по обеспечению национальной безопасности России и защите граждан России от преступных и иных противоправных действий и о применении специальных экономических мер в отношении Турции // URL:
http://kremlin.ru/events/president/news/50 805.
Гирит С. Турецкие экспортеры страдают от российских санкций // URL:
http://www.bbc.com/russian/international/2016/01/160 103_turkey_russian_sanction_losses.
Там же.
Таможенная служба РФ // URL:
http://www.customs.ru.
Там же.
The Statistical Review of the World Energy 2017 // URL:
https://www.bp.com/content/dam/bp/pdf/energy-economics/statistical-review-2017/bp-statistical-review-of-world-energy-2017;full-report.pdf.
Доходы России от экспорта нефти в 2015 году снизились на 41,8% // URL:
http://www.vedomosti.ru/economics/news/2016/02/05/627 011-fts.
Доходы России от экспорта нефти в 2016 году упали почти на 18% // URL:
https://www.gazeta.ru/business/news/2017/02/08/n_9 663 533.shtml.
См.: Новак А. В. Энергетическая политика России в условиях трансформации мировой энергетики // Федеральный справочник. Топливно-энергетический комплекс России. М: Центр стратегического партнерства, 2013.
Том 14. С. 135.
Масумова Н. Р. Внешняя торговля как драйвер развития экономики Турции // Вестник-МГИМО. 2016. № 2(47). C. 111−117.
См.: Шангараев Р. Н., Эйвазов Р. А. Стратегический потенциал «Турецкого потока» в системе международной энергетической безопасности // Каспийский регион: политика, экономика, культура. 2017. № 4 (53). С. 93−100.
Хлопов О. А. Перспективы реализации «Турецкого потока» в контексте сотрудничества России и ЕС // Материалы конференций ГНИИ «Нацразвитие», октябрь 2017 г.: сборник. СПб., 2017. С. 34−37.
Итальянские Eni и Snam рассматривают возможность инвестиций в продолжение «Турецкого потока» // URL:
http://oilreview.kiev.ua/2018/03/21/italyanskie-eni-i-snam-rassmatrivayut-vozmozhnost-investicij-v-prodolzhenie-tureckogo-potoka/.
