п., которые совместно с частноправовыми интересами интегрируются в публично-правовые. Наряду с выполнением таких общесоциологических функций как экономическая, социально-политическая и идеологическая, право выполняет и ряд специфических функций, таких как регулятивную и правоохранительную. Первая из них направлена на обеспечение позитивного правового воздействия, т. е. на фактическое упорядочение общественных отношений, а вторая — на их охрану. Эффективность права выражается, прежде всего, в том, что им обеспечивается достижение определенных результатов политического, экономического, социального и др. плана. При этом, в науке, под эффективностью права понимается оптимальное достижение результата. Как показывают исследования, примерно ¾ взрослого населения нашей страны в нормах законодательства не ориентируются. Большинство населения подвержено правовому нигилизму.
О таком феномене как правовой нигилизм в настоящее время много пишут и говорят. В настоящее время действительно, нигилистическое отношение к праву стало наиболее показательной и неотъемлемой чертой, которая сложилась в России ситуации культурно-правового кризиса. И тем не менее правовой нигилизм и нигилизм вообще — достаточно длительно существующее и распространенное в мире явление, которое можно рассматривать как характерное для определенного этапа развития европейской цивилизации. Данный, наиболее выразительно охарактеризованный Ф. Ницше формулой «Бог умер». В то время оно означало, что к концу XIX в. европейская культура утратила ощущение присутствия Бога в мире, и теперь понимание мира человеком не основано на признании абсолютных ценностей, связан с наступлением аксиологического релятивизма. Другой немецкий мыслитель, М.
Хайдеггер, анализируя на основе феноменологии европейский нигилизм как явление фундаментальное для современного сознания, выявил его ключевые черты. Во-первых, мировоззренческий нигилизм — это господство бессмысленности, обесцененности всего сущего. Отсутствие адекватной укорененной в абсолюте ценностной иерархии приводит к пониманию равнозначности всех ценностей, их относительности, а следовательно, в конечном счете отсутствия в них какого-либо общезначимого. Во-вторых, нигилизм раскрывает себя в убеждении, что жизненный мир человека, общество сотканы из «психологических потребностей» и представляют собой только сеть пересекающихся частных интересов. Из сказанного вытекает, что идея об отсутствии в мире и обществе единой наполненной смыслом организации, порядка и целостности. Более частным и, вместе с тем, конкретным проявлением нигилизма как социокультурного феномена является правовой нигилизм. Следовательно, под последним, более всего, целесообразно понимать релятивизацию аксиологических установок сознания в правовой сфере по отношению к праву. Данному пониманию соответствуют определения правового нигилизма, которые характерны для современной отечественной литературе.
Так, Н. И. Матузов считает, что сущность правового нигилизма заключается «в общем негативно-отрицательном, неуважительном отношении к праву, законам, нормативному порядку».Вместе с тем, стоит отметить и то, что исследователи, анализируя причины правового нигилизма, напр., тот же Н. И. Матузов, часто объясняют их юридическим невежеством, косностью, отсталостью, правовой невоспитанностью основной массы населения. Данный подход скорее является несколько поверхностным, основанным более на житейских наблюдениях и констатации фактов, и в силу этого, используя его, мы рискуем остаться на уровне не теоретических, а обыденных представлений. Поскольку из него слеедует, что правовой нигилизм является просто отношением в принципе неправового сознания к праву. Действительно, для сознания, в котором отсутствуют правовые представления, права как реальности просто не существует. В лучшем случае право является для такого сознания объективной внешней принудительной силой, но тогда правомернее называть это состояние сознания не правовым нигилизмом, а «правовым негативизмом», говорить об абсолютном отсутствии у носителей этого явления правосознания как такового. Тем не менее, представляется, что более верно было бы понимать правовой нигилизм как проявление специфического типа правосознания и правовой культуры, базирующихся на ином, атипичном восприятии аксиологического и социорегулятивного потенциала права и диктующих иное, атипичное отношение к нему как ценности. В правосознании русского народа правовой нигилизм укоренился достаточно глубоко: десятилетия правового отчуждения, отторжения права сделали свое дело — сегодня мы пожинаем плоды этого застарелого порока, не искореняя, а порою даже обогащая его новым содержанием. Как верно отметил А.
Валицкий, в России праву не повезло. На сегодняшний день мы наблюдаем столкновение элементов разных правовых культур. В принципе нигилистическое сознание представляет собой объективное явление, которое свойственно переходному периоду, сопровождающемуся коренной ломкой общественных устоев. В большинстве случаев массы без особого воодушевления воспринимают масштабные перемены и потрясения, особенно если они сопровождаются весьма существенным снижением уровня жизни. Говоря о периоде российских реформ, то в данном плане ситуация выглядит куда еще более сложной. Кроме причин, которые были порождены мгновенным отказом от «социалистических» устоев, сложившихся десятилетиями, а также переходом к классическому капитализму, характеризующемуся жесткими рыночными законами, — таких причин, как социальная напряженность, экономические неурядицы, распад некогда единого жизненного пространства, влекущих за собой морально-психологическое напряжение в обществе, правовой нигилизм в России провоцируется подчас и не поддающимися логическому объяснению действиями властей.
В тех случаях когда само государство пренебрегает правом или использует его не иначе как средство подавления индивидуальной воли, достаточно странно надеяться на то, что обычный человек будет соблюдать закон и будет действовать в правовых рамках, а народ в целом, будет положительно оценивать саму суть закона. Отношения в обществе, строящиеся вертикально, когда «верхи» на себе концентрируют права, а на «низы» возлагаются только лишь обязанности по выполнению распоряжений «верхов», привести не могут ни к устойчивому общественному согласию, ни к легитимизации новых установлений правового характера. Именно это является основой для воспроизводства как положительного правосознания, так и поддержки правомерно поведения самим обществом. Стоит отметить, что различие между социальной системой и жизненным миром присуще не только России. Вместе с тем, только в России оно доходит до глубокого внутреннего раскола и составляет главную черту национального организма. Это объяснить можно разными причинами — мобилизационным характером модернизации, устойчивостью элементов традиционного жизненного уклада, отсутствием подлинного просвещения, искусственностью идеологических парадигм и т. д. Вместе с тем, стоит отметить, что для названного несоответствия между официальной и реальной жизнью населения также можно и найти более простое название — социальная безнравственность.
Заключение
.
Итак, изложенный выше материал позволяет сделать ряд выводов относительно темы заявленного исследования. Развитие российской правовой системы в Х — XIX вв., восприятие ею византийской культуры, православия, духа позднеримского права, а также североевропейских влияний позволяют сделать вывод о вхождении ее в романо-германскую семью правовых систем на правах особой — евразийской — разновидности. Особенности эти заключаются в следующем. Высокая, приоритетная защита общих интересов, общего дела, дух соборности в ущерб личным притязаниям индивида, его правам и интересам, составляющие, с нашей точки зрения, смыслосодержательный корень, основание права и правовой культуры как таковых. Слабость личностного и, следовательно, правового начала в культуре вообще. Широкое распространение неправовых регуляторов в обществе: моральных, морально-религиозных, корпоративных и т. д. Отрицательное отношение православной религии к фундаментальным устоям правового общества, а тем самым и к праву, правовой культуре. Известный русский философ и богослов С. Булгаков писал, что «православие не стоит на страже частной собственности», не защищает капиталистическую систему хозяйства и, напротив, положительно относится к социализму (как идеалу: Достоевский говорил, что православие есть наш русский социализм), аскетизму, послушанию и смирению в противоположность отстаиванию личностью своих прав и свобод. Высокая степень «присутствия» государственности в общественной жизни, в государственной идеологии, огосударствление многих сторон общественной жизни, подчиненность права государству и т. д.
Возможно, это — реакция на слабость государственного начала на ранних этапах российской истории. Здесь же можно указать и на другую сторону медали: обусловленное огосударствлением общественной жизни слабое развитие структур гражданского общества, которые и обеспечивают во многом эффективность правового регулирования в странах с развитым правовым государством, развитой правовой системой. Сегодня в России идет процесс становления частного права. Государство встает на защиту тех договоренностей, которые заключили между собой частные лица. Этот процесс можно сравнить с разгосударствлением социалистической собственности, приватизацией. Как в сфере экономики появляется субъект, наделенный частной собственностью, так и в правовой сфере возникает субъект, наделенный существенной автономией, независимостью, возможностью самостоятельно, свободно и в своем интересе решать свои частные дела, не причиняя при этом ущерба правам и законным интересам" других лиц, т.
е. субъект, частное право которого гарантируется государством. Это приводит к росту значения диспозитивного метода правового регулирования. Принципиально новым феноменом в истории российской правовой системы является наделение всех субъектов РФ правом издания законов, что приведет к формированию наряду с федеративной нормативно-правовой системой самостоятельных региональных нормативно-правовых систем, а в рамках федеративного права, кроме того, должна сложиться новая подсистемаколлизионное право (п. «п» ст. 71 Конституции РФ.) Это значительно усложняет правовое регулирование, но увеличивает «приближенность» субъекта регулирования к объектам, а также роль правосудия как центра разрешения всевозможных споров и коллизий. Российская правовая система находится ныне в ситуации глубоких структурных реформ. При этом основным направлением ее развитияявляется построение правового государства на базе развитого гражданского общества, где центральным звеном, высшей ценностью выступали бы права человека, реально обеспеченные, гарантированные и защищенные.
Литература
.
Нормативно-правовые акты:
Конституций Российской Федерации. Норма-М., М.: 2014.
Закон Российской Федерации о поправке к Конституции Российской Федерации от 5 февраля 2014 г. № 2-ФКЗ. Консультант.
Плюс.
2015. (дата обращения 20.
02.2015). Специальная литература:
Актуальные проблемы теории государства и права. Учеб. пособие / М. М. Рассолов, В. П. Малахов, А. А. Иванов. — 2-е изд., перераб. и доп. — М., 2013.
Беседин А. А. Правовая система общества: понятие и базовые структуры // Юридический мир. 2011. № 3.Дзыбова С. Т. Теоретическое исследование понятия правовой системы // Российская юстиция. 2012. № 4.Енгибарян Р. В., Краснов Ю. К. Теория государства и права: Учебное пособие — 2-е изд., пересмотр. и доп.
Московский гос. ин-т международных отношений (Ун-т) МИД России. 2014.
Комментарий к Конституции Российской Федерации (под общ. ред. Л.В. Лазарева). — ООО «Новая правовая культура», (источник:
http://tos.sitefresh.net/prjamoi-yefir/polezno-znat/kommentarii-k-konstitucii-ossiiskoi-fed.html)Лазарев В. В. Общая теория права и государства Учебник Гриф МО РФ. Инфра-М, Норма. 2014. — 462 с. Лазарев В. В., Морозова Л. А., Радько Т. Н. Теория государства и права.Уч. для бакаларов.
М.: Проспект, 2012.
Марченко М.Н., Дерябина Е. М. Теория государства и права. Уч. для бакалавров.
М.: Проспект, 2013.
Перевалов В. Д. Теория государства и права. Учебник для бакалавров. Гриф МО. 3-е изд., испр. и доп. М.: Юрайт, 2013. 428 сОбщая теория государства и права / Под ред.
В.В. Лазарева. — М.: Юристъ, 2011. — 570с. Общая теория государства и права. Академический курс / Под ред. М. Н. Марченко.
Т. 2. — М.: Юристъ, 2011.
— 743с. Носов Д. В. Феномен правопреемства в российской правовой системе // Журнал Российского права. 2011. № 5.
