Во-первых, состав наемничества по конструкции является формальным. Законодатель, подчеркивая повышенную общественную опасность наемничества, не включил в конструкцию объективной стороны состава преступления, предусмотренного ст. 359 УК РФ, последствия. Поэтому необходимость установления причинной связи между вербовкой и дальнейшим использованием наемника в военном конфликте, о которой говорит А. А. Потапов, отсутствует.
Соответственно, определение вербовки наемника не требует уточнения признаков ее субъекта и возможности его дальнейшего использования в военных действиях. Во-вторых, между моментом достижения соглашения между вербовщиком и наемником может пройти достаточно большое время, в течение которого завербованный наемник может быть подвергнут негласной проверке. Необходимость устанавливания причинной связи между вербовкой и дальнейшим использованием наемника в военных действиях в таком случае создаст затруднение при проведении оперативно-розыскных мероприятий и следственных действий. Исходя из сказанного, наиболее предпочтительным с точки зрения целей и задач уголовного права, является толкование вербовки наемника какпротяженного во времени процесса, образуемого активными действиями субъекта, направленными на то, чтобы вызвать у вербуемого лица желание стать наемником. Такими действиями могут быть агитация, уговоры, подкуп, обман, угрозы, шантаж и т. д.Моментом окончания преступления, совершаемого в форме вербовки наемника, по нашему мнению, следует считать совершение любого из перечисленных действий. Отдельного рассмотрения заслуживает вопрос об уголовно правовой оценке вербовки в качестве наемника несовершеннолетнего, поднятый А. А. Потаповым. При квалификации действий виновных в подобных случаях он предлагает определять возраст совершеннолетия в соответствии с законодательством того государства, на территории которого совершено преступление.
Кроме того, в тех случаях, когда вербовщик является совершеннолетним, А. А. Потапов, на наш взгляд, совершенно необоснованно считает, что содеянное не образует совокупности преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 359 и ч. 4 ст. 150 УК РФ. Обучение наемника имеет свою специфику, обусловленную теми задачами, которые ставятся перед наемником. В юридической литературе нет существенных разногласий по поводу толкования термина «обучение наемника», однако проведенный анализ ряда соответствующих определений показал необходимость некоторых уточнений данного понятия.
2.2. Субъективные признаки наемничества.
Приступая к уголовно-правовому анализу субъективной стороны преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 359 УК РФ, необходимо обозначить авторскую позицию по поводу содержания данного признака. Как правило, под субъективной стороной преступления понимается психическая деятельность лица, связанная с совершением преступления, однако нет единства по поводу составляющих субъективную сторону элементов и их содержания. При изучении теоретической литературы нами были выделены следующие точки зрения по поводу субъективной стороны преступления:
наиболее распространенной является точка зрения, в соответствии с которой субъективную сторону образуют вина (обязательный признак), мотив, цель и эмоциональное состояние лица в момент совершения преступления (факультативные признаки);в субъективную сторону образуют вина, мотив и цель. Эмоции не являются элементом психического отношения лица к общественно опасному деянию, а выступают «энергетическим компонентом» мотива;
субъективная сторона и вина являются тождественными понятиямивина — понятие более широкое, чем субъективная сторона преступления, ее содержание необходимо устанавливать в единстве объективных и субъективных признаков. Не вдаваясь в подробный анализ приведенных точек зрения, поскольку это выходит за рамки нашей работы, считаем необходимым отметить следующее. Субъективная сторона преступления, предусмотренного ч. 1. ст. 359 УК РФ характеризуется умышленной формой вины, что прямо следует из указания, сформулированного в ч. 2 ст.
26 УК РФ. Как мы установили ранее, по объективной стороне состав преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 359 УК РФ, является формальным. В специальной литературе ранее высказывалось мнение о возможности косвенного умысла в преступлениях с формальным составом. Однако, такое мнение не соответствует действующему УК РФ. Считаем правильным мнение профессора А. И. Рарога о том, что в преступлениях с формальным составом возможен только прямой умысел.
В формальных составах умысломохватываетсяосознаниеобщественной опасности деяния (интеллектуальный элемент) и желание его совершить (волевой элемент). Осознание общественной опасности представляет собой достаточно сложный психический процесс, сочетающий осознание всех фактических обстоятельств совершения преступления и его социальное значение. Вряд ли можно считать оправданным с позиций максимального освобождения Уголовного закона от идеологических установок необходимость выяснения отрицательного отношения виновного к важнейшим ценностям общества. Мы считаем, что такой подход является отголоском оценочной теории вины, справедливо отвергнутой отечественной правовой наукой. Применительно к составу преступления, предусмотренного ч. 1 ст.
359 УК РФ, интеллектуальный элемент умысла подразумевает осознание виновным всех обстоятельств, касающихся вербовки, обучения, финансирования или иного материального обеспечения наемника, а равно его использования в вооруженном конфликте или военных действиях. Общим признаком во всех случаях является осознание виновным того факта, что все перечисленные действия совершаются в отношении наемника. В тех случаях, когда лицо искренне заблуждается, и совершает указанные действия, как оно полагает, в отношении наемника, таковым не являющегося, деяние следует квалифицировать как покушение на преступление, предусмотренное ч. 1 ст. 359 УК РФ. Если лицо совершает определенные действия в отношении других лиц, не будучи осведомленным об их статусе наемников, уголовная ответственность исключается. С учетом высказанных нами ранее замечаний по поводу вины в формальных составах, представляется неверным высказанное мнение о том, что в случае обучения или вербовки наемника необходимо устанавливать осознание обучающим возможности или неизбежности наступления общественно опасных последствий такого деяния, таких, например, как участие в будущем обучаемого наемника в вооруженном конфликте или военных действиях. Необходимость устанавливать психическое отношение к последствиям в преступлении с формальным составом, во-первых, противоречит закону, а, во-вторых, существенно усложнит расследование уголовных дел неоправданным расширением круга обстоятельств, подлежащих доказыванию. В примечании к ст. 359 указывается на цель, которую преследует наемник получение материального вознаграждения.
Нам представляется, что такая формулировка существенно сужает сферу применения данной нормы, исключая из нее лиц, стремящихся таким путем погасить задолженность, а равно тех, кто принимает участие в военных действиях не за вознаграждение, а рассчитывая на возможность ограбления гражданского населения в районе боевых действий. Возможность признания субъектом преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 359 УК РФ, юридических лиц представляется весьма спорной. В прессе иногда проскальзывают сообщения о некоторых вербовочных пунктах, работающих под видом туристических фирм или бюро трудоустройств, набирающих рабочих для временных работ в иностранных государствах, таких, например, как уборка урожая цитрусовых. Однако даже в таких случаях речь, по нашему мнению, может лишь идти о совершении преступлений лицами, возглавляющими такие псевдофирмы, причем квалификация должна осуществляться по совокупности преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 359 УК РФ и статьей, предусматривающей соответствующее деяние. Исходя из изложенного, представляется, что признание субъектом преступления по ч. 1 ст.
359 УК РФ юридического лица нецелесообразно. Изучение теоретической литературы, посвященной уголовно-правовому анализу наемничества не выявило существенных разногласий по поводу субъекта наемничества по ч. 1 ст. 359 УК РФ. Общепризнанным является представление о том, что субъект данного преступления общий. Вместе с тем имеется точка зрения, согласно которой субъектом вербовки наемника может быть только специальный субъект — лицо, уполномоченное стороной вооруженного конфликта или военных действий на осуществление таких действий. Считаем, что такая позиция не отвечает интересам борьбы с наемничеством. Необходимость выяснять у вербовщика наличие полномочий от стороны вооруженного конфликта или военных действий на осуществление вербовки наемника сделает невозможным доказывание по уголовному делу. Кроме того, вероятен процесс вербовки, при котором вербуемых наемников передают «по цепочке» вербовщиков, действующих в нескольких государствах.
В такой ситуации полномочий от стороны вооруженного конфликта или военных действий у некоторых вербовщиков просто не может быть. Поэтому считаем, что субъект преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 359 УК РФ, — общий, т. е. вменяемое физическое лицо, достигшее возраста 16 лет.
Заключение
.
Термин «наемник» закреплен в примечании к статье 359 Уголовного кодекса РФ и означает лицо, действующее в целях получения материального вознаграждения и не являющееся гражданином государства, участвующего в вооруженном конфликте или военных действиях, не проживающее постоянно на его территории, а также не являющееся лицом, направленным для исполнения официальных обязанностей". Состав наемничества является многообъектным. Его основным непосредственным объектом является стабильность мировой политической системы, дополнительными объектами являются: 1) правила ведения войны; 2) основы конституционного строя и безопасность государства; 3) общественная безопасность; 4) основы общественной морали; 5) интересы несовершеннолетних. Признаки лица, которое признается наемником, описаны в статье 47 Дополнительного протокола к Женевским конвенциям, от 12 августа 1949 года, касающегося защиты жертв международных вооруженных конфликтов (Протокол I) от 8 июня 1977 г. Наемник — это любое лицо, которое: специально завербовано на месте или за границей для того, чтобы сражаться в вооруженном конфликте; фактически принимает непосредственное участие в военных действиях; принимает участие в военных действиях, руководствуясь, главным образом, желанием получить личную выгоду, и которому в действительности обещано стороной или по поручению стороны, находящейся в конфликте, материальное вознаграждение, существенно превышающее вознаграждение, обещанное или выплачиваемое комбатантам такого же ранга и функций, входящим в личный состав вооруженных сил данной стороны; не является ни гражданином стороны, находящейся в конфликте, ни лицом, постоянно проживающим на территории, контролируемой стороной, находящейся в конфликте; не входит в личный состав вооруженных сил стороны, находящейся в конфликте; не послано государством, которое не является стороной, находящейся в конфликте, для выполнения официальных обязанностей в качестве лица, входящего в состав его вооруженных сил. Статья 359 УК РФ относит к наемничеству такие действия как: вербовка, обучение, финансирование или иное материальное обеспечение наемника, а также его использование в военных действиях. Под вербовкой понимаются действия, которые направлены на возникновение у лица желания стать наемником, либо на привлечение уже состоявшихся наемников. Иное материальное обеспечение выражается в предоставлении наемнику оружия, снаряжения, продуктов питания и прочей, не денежной помощи. Наказанием за такое преступление является лишение свободы на срок от четырех до восьми лет (часть 1, статья 359 УК РФ); непосредственно участие самого наемника в военных действиях. За данное деяние частью 3, статьи 359 УК РФ предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок от трех до семи лет.
Данные преступления являются тяжкими, но в части 2 статьи 359 УК РФ закреплено и особо тяжкое преступление — это все вышеуказанные деяния, только совершенные лицом, с использованием своего служебного положения, либо совершенные в отношении несовершеннолетних. За эти преступления УК РФ устанавливает наказание от семи до пятнадцати лет лишения свободы.
Список литературы
Уголовный кодекс Латвийской Республики 1998 г. [Электронный ресурс]. URL:
http://www.law.edu.ru/norm/norm.asp?normID=1 243 424&subID=100 106 935,100106 943#text Уголовный кодекс Латвийской Республики. «СПб. 2001. «С. 115. Уголовный кодекс Испании. М., 1998.
С. 187. Уголовный кодекс Республики Польша. & quot;СПб.
2001. «С. 121.» Уголовный кодекс Российской Федерации" от 13.
06.1996 N 63-ФЗ (ред. от 03.
04.2017) «Собрание законодательства РФ», 17.
06.1996, N 25, ст. 2954, Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 1 февраля 2011 № 1 «О судебной практике применения законодательства, регламентирующего особенности.
Аристотель. Афинская Полития. «С.15; Геродот. I. «С.
61. Бойко А. И. Международное и российское уголовное законодательство. Ростов-н/Д., 2014.
Вартанян В.М., Кибальник А. Г., Соломоненко И. Г. Уголовная ответственность за геноцид. Ставрополь, 2011.
Изъянов А. Д. Наемничество по Российскому уголовному праву: дис. … канд. юрид. наук. «Ульяновск. 2008. «С. 97. Иногамова — Хегай Л. В. Международное уголовное право. Учебнометодическое пособие, М.: 2012.
Иногамова-Хегай Л. В. Международное уголовное право. СПб., 2013.
История Абхазии. Сухум, 1991, Богданов В. Задача без неизвестных. Как выйти из лабиринта грузино-абхазского конфликта // РГ. 2004. ~ 17 дек; Калугин В. Ю. Преступления против мира, безопасности и человечества и военные преступления: уголовно-правовой анализ. Минск, 2012.
Кибальник А. Г. Современное международное уголовное право. 2-е изд., перераб. и доп. 2010. С.177Кибальник А.Г., Молибога О. Ю., Соломоненко И. Г. Уголовная ответственность за наемничество. Ставрополь, 2011.
Кибальник А.Г., Соломоненко И. Г. / Под научной ред. А. В. Наумова. Преступления против мира и безопасности человечества. СПб., 2004.
Кузьминых С. Псы войны // Совершенно секретно. 2001. ~№ 8. С. 23−25.Снегирев В.
Процедуры по-абхазски. Владислав Ардзинба дал эксклюзивное интервью «Российской газете» // РГ. 2004. «.
22 июля. Терентьев М. И. Организационно-правовые основы государственного управления тылом и снабжением русской армии (XIV — начало XX века) // Журнал российского права. 2001. ~№ 11. С. 113. Трикоз Е. Н. Преступления против мира и безопасности человечества: сравнительный и международно-правовой аспекты. М., 2007. Bekker P.H.F. The legal position of intergovernmental organizations: A functional necessity analysis of their legal status and immunities.
D ordrecht-London-Boston, 1994. P. 141— 142.
