Ямайская валютная система и проблемы ее реформирования

Кризис Бреттон-Вудской валютной системы породил обилие проектов валютной реформы: от проектов создания коллективной резервной единицы, выпуска наднациональной мировой валюты, обеспеченной золотом и товарами, до возврата к золотому стандарту. Их теоретической основой служили неокейнсианские и неоклассические концепции.

На рубеже 1960—1970 гг. проявился кризис кейнсианства, на котором было основано валютное регулирование в рамках Бреттон-Вудской системы. В этой связи активизировались неоклассики. Некоторые из них ориентировались на повышение роли золота в международных валютных отношениях вплоть до восстановления золотого стандарта. Родиной неометаллизма была Франция в 1960;х гг., а основоположником — Ж. Рюэфф.

Сторонники неолиберализма, особенно монетаризма, выступали за рыночное регулирование против государственного вмешательства, воскрешали идеи автоматического саморегулирования платежного баланса, предлагали ввести режим плавающих валютных курсов (М. Фридмен, Ф. Махнул и др.).

Неокейнсианцы сделали поворот к отвергнутой ранее идее Дж. М. Кейнса о создании наднациональной валюты типа «банкор» (Р. Триффин, У. Мартин, А. Дей, Ф. Перу, Ж. Денизе). США взяли курс на окончательную демонетизацию золота и создание международной валютной единицы в целях поддержки позиций доллара.

Поиски выхода из валютного кризиса велись долго — вначале в академических, а затем в правящих кругах и многочисленных комитетах. «Комитет двадцати» МВФ подготовил в 1972—1974 гг. проект реформы мировой валютной системы (табл. 3.2).

Таблица 3.2. Структурные принципы Ямайской валютной системы

Соглашение (январь 1976 г.) стран — членов МВФ в Кингстоне (Ямайка) и ратифицированное требуемым большинством стран-членов в апреле 1978 г. второе изменение Устава МВФ оформили следующие принципы четвертой мировой валютной системы.

• 1. Введен стандарт СДР вместо золотодевизного стандарта. Соглашение о выпуске этой новой международной валютной единицы (по проекту О. Эммингера) было подписано странами — членами МВФ в 1967 г. Первое изменение Устава МВФ, связанное с выпуском СДР, вступило в силу 28 июля 1969 г.
• 2. Юридически завершена демонетизация золота: отменены его официальная цена, золотые паритеты, прекращен размен долларов на золото. По Ямайскому соглашению золото не должно служить мерой стоимости и точкой отсчета валютных курсов.
• 3. Странам предоставлено право выбора любого режима валютного курса.
• 4. МВФ, сохранившийся на обломках Бреттон-Вудской системы, призван усилить межгосударственное валютное регулирование.

Как всегда, сохраняется преемственная связь новой мировой валютной системы с предыдущей. Эта закономерность проявляется при сопоставлении Ямайской и Бреттон-Вудской валютных систем. За стандартом СДР скрывается долларовый стандарт. Золото юридически демонетизировано, но фактически выполняет функцию международного резервного средства; в наследие от Бреттон-Вудской системы остался МВФ. По замыслу Ямайская валютная система должна быть более гибкой, чем Бреттон-Вудская, и эластичнее приспосабливаться к нестабильности платежных балансов и валютных курсов. Однако Ямайская валютная система периодически испытывает потрясения. Ведутся поиски путей ее реформирования.

Это особенно остро проявилось в условиях мирового финансово-экономического кризиса, начавшегося в 2008 г. Кризис современной валютной системы обусловлен циклическим экономическим кризисом, изменениями в воспроизводстве, конфликтом интересов стран, поскольку она была создана в 1976—1978 гг. по рекомендациям, разработанным в течение предыдущих 10 лет до Ямайского соглашения, т. е. задолго до начавшегося процесса глобализации мировой экономики. Поэтому ее структурные принципы не соответствуют условиям глобализации мировой экономики, тенденциям полицентризма и регионализма, новой расстановке сил между мировыми экономическими и финансовыми центрами и не обеспечивают валютную стабильность в мире.

Данные факторы определяют основные направления реформы мировой валютной системы, на формирование которой влияют две противоборствующие тенденции — партнерство и конфликт интересов стран.

Современный кризис стимулировал активизацию дискуссий о реформе валютной системы. Они вышли из научных кругов и оказались в центре внимания президентов и глав правительств ряда стран, международных экономических форумов «G20», где разрабатываются рекомендации по преодолению глобального кризиса.

Обобщение закономерностей развития мировых валютных систем за 150 лет позволяет определить системный подход к прогнозированию основных направлений реформы структурных принципов Ямайской валютной системы.

1. Многовалютный стандарт как наиболее приемлемый базовый стандарт новой мировой валютной системы. Данный прогноз обусловлен переходом от моноцентризма (американоцентризма), сложившегося в итоге Второй мировой войны, к многополярности в мире. Причем в стандарте СДР, на котором базируется Ямайская валютная система (с 1976—1978 гг.), т. е. до глобализации экономики, заложена идея не двух резервных валют, как было при Бреттон-Вудской системе, а нескольких свободно используемых — ныне четырех — валют, входящих в валютную корзину СДР. Эта концепция практически воплощена в использовании доллара США и евро в качестве ведущих мировых денег и в незначительной степени фунта стерлингов и японской иены (табл. 3.3).

Таблица 3.3. Доли валют в валютной корзине СДР, %

Источник: International Monetary Fond.

Очередное перераспределение соотношения сил между мировыми экономическими и финансовыми центрами в условиях глобализации мировой экономики определяется тенденцией снижения доли трех традиционных центров — США, Западной Европы, Японии — с 40% в 2009 г. до 28% в 2030 г. и увеличения доли Китая, Индии до 25% объема мировой экономики к 2020 г. и до 33% к 2030 г.

Утрата долларом монопольной роли мировой валюты. Хронический дефицит платежного баланса по текущим операциям, разбухание внешней задолженности, уменьшение официального золотого запаса страны, две девальвации подорвали монопольные позиции доллара как резервной валюты с 1970;х гг.

Новые явления в мировой экономике влияют на перспективы доллара как ведущей мировой валюты с учетом взаимодействия негативных и позитивных факторов. К негативным факторам относятся:

• • тенденция снижения доли США в мировом ВВП, доли доллара в мировых золотовалютных резервах с 71% в 1999 г. до 61,4% в 2010 г. и в валютной корзине СДР (см. табл. 3.3), подрывающая доверие участников рынка к американской валюте и ее господствующие международные позиции;
• • доллар стал нестабильной валютой, подвержен колебаниям, взлетам и падениям. США манипулируют его курсом и процентными ставками, чтобы поддержать свою экономику за счет других стран;
• • мировой финансово-экономический кризис, медленное послекризисное восстановление промышленности и внутреннего спроса, усугубляющее хронический дефицит федерального бюджета США, который, по оценкам, не вернется к докризисному уровню и к 2020 г.;
• • уменьшение экспорта товаров и услуг и увеличение их импорта, что определяет тенденцию сохранения дефицита счета текущих операций платежного баланса;
• • наращивание долга федерального правительства для покрытия бюджетного и внешнеторгового дефицитов. По прогнозным оценкам, внутренний и внешний долг США возрастет с 92,1% ВВП в 2010 г. до более 100% в 2012 г. и будет увеличиваться до 2015 г. Госдолг США — 14,3 трлн долл. — увеличен в июне 2011 г. на 2 трлн долл. с разрешения конгресса, который потребовал сократить бюджетные расходы на 3 трлн долл. Для привлечения внешних источников покрытия дефицитов в американской экономике США наращивают выпуск казначейских обязательств, а также эмиссию долларов, которые функционируют на мировом рынке и в странах со значительной долларизацией экономики.

Однако негативным факторам, подрывающим ведущие позиции доллара как мировой валюты, противодействуют позитивные. В их числе:

• • сохранение значительного, хотя и снижающегося, экономического и валютного потенциала США (доля в мировом ВВП -20,4% в 2009 г., 18,8% в 2010 г.; золотые резервы — 8,1 тыс. т из 30,7 тыс. т мировых резервов);
• • исторически сложившаяся после Второй мировой войны тенденция использования доллара в качестве мировой валюты: как интернациональной меры стоимости (валюты цены в международных контрактах), международного платежного средства (несмотря на снижение доли доллара в международных расчетах с 80 до 50%) и резервного средства;
• • значительный спрос на доллары на мировых рынках, несмотря на появление конкурента — евро и ухудшение качества американской валюты;
• • огромный масштаб долларизации экономики ряда стран, что создает дополнительный внешний спрос на доллары, в том числе в наличной форме;
• • заинтересованность стран, имеющих значительные долларовые резервы и портфель правительственных ценных бумаг США, в поддержке доллара во избежание риска валютных потерь;
• • статус доллара в МВФ как свободно используемой валюты, имеющей значительную долю в валютной корзине СДР (41,9%), несмотря на тенденцию ее снижения.

Следовательно, несмотря на утрату монопольной роли, есть основание полагать, что в обозримом будущем позиции доллара как одной из мировых валют сохранятся, невзирая на ухудшение его качества и недовольство многих стран. К тому же пока отсутствует альтернатива доллару как ведущей мировой валюте.

Специфика евро как коллективной европейской валюты определяет зависимость перспектив этой второй по значению мировой валюты прежде всего от диспропорций в экономическом развитии 17 стран еврозоны. В условиях современного мирового кризиса экономический спад, бюджетный дефицит, обострение долговой проблемы выявили зоны риска в слабых звеньях европейского Экономического и валютного союза (ЭВС). Бюджетный и долговой кризисы поразили Грецию, Испанию, Португалию и даже Италию. Например, в Греции государственный долг составил 115% ВВП в 2009 г. и, по прогнозу, увеличится до 140% в 2013 г. Бюджетный дефицит достиг 13,6% ВВП в 2009 г., поставлена трудная задача снизить его до 3% в 2014 г. Несмотря на коллективную помощь стран ЭВС и МВФ, в Греции сохраняются бюджетные и долговые проблемы.

Под влиянием мирового кризиса, снижения темпов экономического роста, обострения бюджетных и долговых проблем усилилась нестабильность евро: например, его курс снизился с исторического максимума 1 евро = 1,59 долл. в середине 2008 г. до 1,19 долл. в июне 2010 г. Затем он периодически повышался до 1,35 долл. в феврале 2013 г.

Эти кризисные явления послужили основой для разных сценариев распада зоны евро. Однако объективной основой сохранения позиций евро является значительный экономический и валютный потенциал, сформированный в течение более чем полувекового развития европейской экономической интеграции: начиная с Римского договора 1957 г. до создания в 1999 г. Экономического и валютного союза с единой валютой — евро. В итоге макроэкономические показатели зоны евро и США стали почти сопоставимыми. Например, доля еврозоны в мировом ВВП составила 14,8% в 2010 г. (США — 18,8%). По объему официальных золотых резервов (10,79 тыс. т) еврозона обогнала США (8,1 тыс. т в 2012 г.). Но по ряду показателей — производительности труда, капитализации фондового рынка, емкости рынка долговых ценных бумаг, доли евро в мировых валютных резервах, в международных расчетах — еврозона отстает от США.

Тенденции использования мировых денег второго эшелона — фунта стерлингов и иены — противоположны. Перспективы английской валюты определяются небольшим увеличением объема экспорта товаров и услуг Великобритании и доли фунта стерлингов в мировых валютных резервах, что повлияло на повышение Международным валютным фондом его удельного веса в валютной корзине СДР с 11 до 11,3% на 2011;2015 гг.

Снижение использования иены как мировой валюты обусловлено длительным экономическим спадом и инфляцией в Японии, тяжелыми последствиями мирового кризиса, увеличением бюджетного дефицита (с 2,4% ВВП в 2007 г. до 8,7% в 2009 г.) и госдолга (со 156% ВВП до почти 200% в 2010 г.), а также негативными последствиями землетрясения, цунами и катастрофы па АЭС в марте 2011 г.

Вместе с тем положительно влияют на позиции иены увеличение реального ВВП Японии па 4% в 2010 г. против его падения на 6,3% в 2009 г.; снижение темпа инфляции (с 1,4% в 2009 г. до 0,7% в 2010 г.) и активное сальдо текущих операций платежного баланса (4,8% ВВП в 2007 г.; 2,8% в" 2009 г.; 3,6% в 2010 г.). Это определяет тенденцию сохранения международного использования иены, особенно в Азиатско-Тихоокеанском регионе.

Существующие критерии включения национальных денег в данный перечень мировых валют — доля страны в мировом экспорте и ее валюты в мировых валютных резервах и дополнительные требования МВФ — означают возможность его диверсификации. Между тем новое перераспределение соотношения сил в условиях полицентризма и регионализма глобализирующейся мировой экономики стимулирует развитие тенденции интернационализации национальных денег, не включенных МВФ в перечень свободно используемых валют.

Мировой финансово-экономический кризис повлиял на использование валют быстроразвивающихся стран даже при отсутствии их свободной конвертируемости. В значительной мере это связано с нестабильностью мировых валют, имеющих статус свободно используемых. Проявлением полицентризма стала тенденция интернационализации использования российского рубля и китайского юаня. Например, доля российского рубля во внешнеторговых расчетах в ЕврАзЭС превысила 50% в 2011 г. и преобладает в расчетах стран Таможенного союза (см. гл. 10).

Новым явлением стала тенденция к интернационализации юаня на основе ускорения темпов развития экономики Китая, разработки стратегии превращения его к 2030 г. в крупную мировую державу, создания в Шанхае к 2020 г. мирового финансового центра. Перспективы укрепления международных позиций юаня определяются ориентацией Китая на развитие реального сектора, особенно промышленности. По объему экспорта Китай вышел на первое место в мире, по импорту — на второе. Однако в связи со снижением спроса на мировых рынках в условиях кризиса положительный показатель вклада чистого экспорта Китая в его ВВП (+2,5% в 2007 г.) стал отрицательным (-4,3% в 2009 г., -0,5% в 2010 г.). Для компенсации сокращения экспорта главным направлением антикризисного плана КНР стали меры по расширению внутреннего спроса.

Китай лидирует и по размеру международных резервов (более 3 трлн долл. в 2011 г.), вдвое превышающих их объем в Японии. Китай, как и Япония, стал главным покупателем казначейских облигаций США и стран ЕС, которые являются значительным компонентом этих резервов.

С начала XXI в. позиции юаня продолжали укрепляться в результате быстрого экономического роста, увеличения объема внешней торговли, притока иностранных инвестиций, наращивания международных резервов страны и зарубежных инвестиций китайских предприятий.

Использование юаня в международных расчетах началось с приграничной торговли на основе первого соглашения в 1997 г., а затем распространилось на торговлю с восемью соседними странами, в том числе с Мьянмой (95%), Вьетнамом (75%) и Лаосом (40%). В 2011 г. подписано соглашение между Россией и Китаем о взаимном использовании их валют в торговых расчетах. Соглашения Народного банка Китая с 16-ю иностранными центральными банками о своп-операциях (1,5 трлн юаней) с использованием национальных валют расширяют сферу интернационализации юаня.

Главное препятствие интернационализации юаня заключается в отсутствии его свободной конвертируемости и инфраструктуры насыщения международного оборота юаневой массой. В этой связи новым явлением стала ставка Китая на использование офшорного юаня (СЫН) при проведении внешнеэкономических операций через мировой финансовый центр в Гонконге, где китайская валюта обращается с 2003 г. в основном в туристическом секторе и розничной торговле.

Развитие валютного полицентризма связано с тенденцией регионализации в международных валютных отношениях, которая проявляется в использовании региональных валют и региональных валютных единиц в интеграционных региональных экономических объединениях. Истоки данной тенденции коренятся в усилении регионализма в глобализирующейся мировой экономике.

Специфика валютной регионализации заключается в том, что она отстает от валютной глобализации по масштабу, но по развитию вглубь опережает интернационализацию валютных отношений на базе экономической интеграции в регионе.

В мире насчитывается более 100 региональных экономических объединений, в которых используются национальные валюты, региональные валютные единицы или проектируется их введение. Например, в экономическом объединении АСЕАН+3 (Китай, Япония, Южная Корея) разрабатывается проект азиатской валютной единицы — АКЮ; в объединении арабских государств Персидского залива — проект единой арабской валюты — хиладжи. В Африке используется несколько региональных валют. Намечено создание к 2034 г. Африканского экономического сообщества с единой валютой.

Учитывая усиление многополярности и регионализма в мировой экономике, Россия внесла предложение в качестве антикризисной меры поручить МВФ (или уполномоченной рабочей группе «в20») подготовить исследования сценария расширения (диверсификации) перечня валют, используемых в качестве резервных, на основе принятия согласованных мер по стимулированию развития крупных региональных финансовых центров. Предложено также изучить вопрос о создании специфических региональных систем, способствующих снижению нестабильности курсов таких резервных валют.

2. Проблема введения наднациональной электронной валюты. Необходимость наднациональной валюты обусловлена тем, что она наиболее соответствует потребностям глобализирующейся экономики. Наднациональная валюта как масштаб соизмерения курсовых соотношений валют необходима для снижения рисков, связанных с нестабильностью национальных валют, используемых в качестве мировых, в целях обеспечения относительной стабилизации мировой валютной системы. Это может придать ей симметричность и равновесие, заставить страны, эмитирующие мировые валюты, подчиняться единой для всех экономической дисциплине.

Данная идея обсуждалась давно после отмены золотого стандарта и использования золотых денег как наднациональной валюты. В 1943 г. Дж. М. Кейнс в проекте послевоенного валютного устройства предложил выпустить мировые кредитные деньги — банкоры. США отвергали это предложение па Бреттон-Вудской конференции, так как оно противоречило их стратегии долларовой гегемонии. Однако идея выпуска интернациональной валюты каждый раз возрождается при кризисных потрясениях мировой валютной системы. Эту концепцию предложили Р. Триффен, Ж. Рюэф, У. Мартин, А. Дэй, Ф. Перу, Ж. Денизе при кризисе Бреттон-Вудской системы в конце 1960;х — начале 1970;х гг., Дж. Сорос — в 1990;х гг.

В условиях современного мирового финансово-экономического кризиса проблема формирования наднациональной валюты вышла на мировой уровень. Па Лондонском саммите «020» (2009 г.) Президент России Д. А. Медведев предложил провести международную дискуссию о резервных валютах с учетом перспективы введения наднациональной валюты. Президент Казахстана Н. А. Назарбаев обоснова1 необходимость единой глобальной валюты, поскольку непродуктивно использование любой национальной валюты в качестве мировой.

Эксперты ЮНКТАД (Конференция по торговле и развитию — орган Генеральной Ассамблеи ООП) во главе с Дж. Стиглицем в «Докладе о торговле и развитии» (2009 г.) подчеркнули, что валютный миропорядок на базе доллара приводит к неоправданным диспропорциям, и необходимо ввести новую мировую валюту на базе СДР. Хотя СДР были задуманы как прообраз наднациональной валюты, за длительный период их функционирования (с 1970 г.) они проявили свою нежизнеспособность. Более того, возник ряд проблем: эмиссии и распределения; обеспечения; метода определения курса; сферы использования СДР.

Характер эмиссии СДР неэластичный и не связан с реальными потребностями стран в валютной ликвидности. По решению стран-членов при наличии 85% голосов членов Исполнительного совета МВФ выпускает заранее установленные суммы на определенный период.

Поскольку эмиссия СДР оказалась неэластичной и незначительной, в качестве одной из антикризисных мер на Лондонском саммите «С20» достигнута договоренность о новом выпуске СДР (250 млрд долл.). Наличие СДР дает возможность стране заимствовать конвертируемые валюты в МВФ. Однако в связи с принципом распределения СДР между странами пропорционально их взносу в капитал МВФ на долю развитых стран приходится свыше 2/3 выпущенных СДР, в том числе на долю «семерки» — более половины, США получили около 23%, — столько, сколько развивающиеся страны, что вызывает недовольство последних.

Не достигнута главная цель СДР: они используются для приобретения свободно конвертируемой валюты не столько для покрытия дефицита платежного баланса, сколько для погашения задолженности стран по кредитам МВФ. СДР возвращаются в Фонд и накапливаются на счетах развитых стран с активным платежным балансом.

Сфера использования СДР ограничена в основном операциями МВФ с центральными банками стран-членов. СДР не получили признания на мировом рынке как валюта контрактов, международного платежного и резервного средства. Их доля в мировых валютных резервах всего 1,2%, а в международной валютной ликвидности 0,4%. К СДР прикреплена лишь одна валюта — динар.

Условная стоимость СДР значительно зависит от курса доллара, доля которого в их валютной корзине сохраняется на уровне более 40%. За СДР скрывается долларовый стандарт. Это позволяет США покрывать национальной валютой дефицит своего платежного баланса, экспортировать доллары в другие страны, где происходит долларизация экономики, наводнять долларами мировой финансовый рынок.

Таким образом, СДР не обладают абсолютной приемлемостью, не обеспечивают эквивалентность сопоставлений и урегулирование дефицита платежного баланса, что затрудняет их использование в качестве главного международного резервного актива и наднациональной валюты. Концепция стандарта СДР требует реформирования, и предстоит изменение этого структурного принципа Ямайской валютной системы.

По мере развития тенденции полицентризма и регионализма на основе рыночной конкуренции появятся новые претенденты на роль мировых валют. Поэтому наличие наднациональной валюты в качестве якорной может стать фактором относительной валютной стабильности. При разработке проекта наднациональной валюты полезно использовать опыт функционирования не только СДР, но и ЭКЮ.

3. Судьба золота в мировой валютной системе. При анализе перспективы золота необходимо принимать во внимание две тенденции. Во-первых, несмотря на юридическое исключение золота из Ямайской валютной системы, оно фактически продолжает использоваться как международное резервное средство. Официальные золотые запасы составляют 30,7 тыс. т (в США 8,1 тыс. т), частная тезаврация превышает 25 тыс. т.

Монетарное золото пользуется доверием как привлекательный реальный финансовый актив. Об этом свидетельствует резкий рост спроса на золото и его цены (до 1920 долл. за тройскую унцию) в условиях современного кризиса. Во-вторых, в ныне действующем Вашингтонском соглашении о золоте констатируется роль золота как важного компонента международных резервов стран и регламентируются операции центральных банков с желтым металлом во избежание резких колебаний его цены. Следовательно, при пересмотре Устава МВФ целесообразно узаконить статус золота как международного резервного актива, но речь не идет о возврате к золотому стандарту, который не соответствует современным условиям.

4. Проблема режима валютного курса в реформируемой валютной системе. Разрабатываемая ныне, прежде всего развитыми странами и МВФ, международная курсовая политика ориентируется на введение свободно плавающих курсов валют. Цель этой концепции заключается в снижении активного сальдо торгового баланса развивающихся стран, особенно с быстроразвивающимися рынками, и увеличении их импорта путем запрета конкурентного изменения курса валюты и валютных интервенций.

Режим свободного плавания курсов валют выгоден для наиболее конкурентоспособных, развитых стран, но их выгоды оборачиваются потерями для экономики менее конкурентоспособных стран. Поэтому необходимо взвешенное отношение к перспективе введения свободно плавающего валютного курса в качестве структурного принципа валютной системы. Целесообразно сохранить оправдавший себя на практике действующий принцип свободного выбора странами режима курса национальной валюты при реформировании этой системы.

5. Реформирование МВФ как института межгосударственного валютного регулирования. Это обусловлено тем, что за 70 лет своей деятельности Фонд не обеспечил равноправное международное сотрудничество и валютно-кредитное регулирование, оказание необходимой кредитной поддержки странам-членам, а также раннее предвидение кризисных потрясений в мире.

Реформирование МВФ должно быть направлено на преодоление этих недостатков. Предстоит разработать стандарты и кодексы по повышению эффективности его надзора по глобальным вопросам, оценке состояния и мониторингу финансового сектора, курсовых соотношений валют, анализу макроэкономических рисков.

Назрела необходимость перераспределения квот и голосов в пользу стран, которые наименее представлены в Фонде, совершенствования условий кредитной помощи странам, уменьшения бюрократизма в работе.

В антикризисной программе, принятой на саммите «в20» в Лондоне (2009 г.), предусмотрены неотложные меры по активизации деятельности МВФ, у которого хронически мало ресурсов. В их числе: утроение уставного капитала Фонда (до 750 млрд долл. за счет стран-членов), предоставление займов (100 млрд долл.) «Группой десяти», дополнительный выпуск СДР и т. д. Однако намеченные изменения недостаточны для повышения роли МВФ как института глобального валютно-кредитного регулирования. Требуется его фундаментальная реформа с учетом новых тенденций в глобализирующейся экономике (см. гл. 10).

Исторический опыт реформирования Парижской, Генуэзской, Бреттон-Вудской валютных систем свидетельствует о длительности и трудностях этого процесса, сложной процедуре согласования интересов стран при разработке и реализации реформы современной мировой валютной системы.

Исходной проблемой является разработка концепции реформирования мировой валютной системы па основе системного подхода. При этом важно учесть интересы 187 стран — членов МВФ, тенденции и перспективы развития процесса глобализации экономики и валютно-финансовых отношений в целях обеспечения относительной валютной стабильности в мире.

Несмотря на актуальность реформы мировой валютной системы, ее подготовка замедлена и, по сути, заморожена, и требуются совместные усилия стран по ее активизации.