Этапы развития советского спортивного радио-и телевещания

Становление и развитие системы крупных международных соревнований, в том числе Олимпийских игр, чемпионатов мира и Европы, велосипедных и автомобильных гонок различного статуса, в немалой степени способствовало развитию различных форм и видов электронного вещания. И если радио достаточно уверенно и прочно освоилось в информационном спортивном пространстве, то телевидение в период между двумя мировыми войнами еще только делало первые шаги. Как свидетельствуют источники, первая телевизионная спортивная программа была показана в Японии 17 февраля 1931 г. Она была посвящена бейсбольному матчу. Организатором экспериментального показа был доктор Ямамото Тадаоки, занимавшийся исследованиями в сфере электронного вещания. Во время первой телетрансляции, организованной японским ученым, изображение передавалось с разрешением в 60 строк на квадратный экран шириной 3 фута (около 1 м). 27 сентября 1931 г. состоялась новая телетрансляция очередного бейсбольного матча. Изображение передавалось уже на экраны нескольких десятков телевизионных приемников. Матч сопровождался комментариями господина Мацуучи, ведущего японского телевидения.

В СССР в 1933 г. режиссер Александр Разумный с помощью действующего спортсмена, футболиста и хоккеиста, Валентина Гранаткина (будущего председателя Федерации футбола СССР и вице-президента ФИФА) пытался осуществить телевизионный репортаж об одном из футбольных матчей, разыгранных в Москве. Игра была снята на «немую» кинопленку, а Гранаткин комментировал ее за кадром во время демонстрации фильма в эфир. При всей достоверности зрелища у передачи был существенный с точки зрения жанра изъян: репортаж шел в эфир на другой день после матча. Да и само телевидение в СССР в тот период носило опытный характер проб и ошибок, так что, учитывая мизерное количество телеприемников у населения, даже называть его средством массовой информации, пропаганды и агитации было бы, по меньшей мере, преждевременно.

В 30—40-е гг. XX в., в период механического и экспериментального телевидения, спорт оказывался вне сферы внимания телевидения по нескольким причинам. Во-первых, при механическом малострочном вещании возможности показа спорта были ограничены — общий план был попросту недоступен, а одним крупным планом при показе спортивных событий (еще и учитывая размеры экранов телевизоров), понятное дело, не обойдешься. Только с переходом на электронное вещание появились новые возможности, в том числе — и с показом спорта.

Во-вторых, в СССР не была освоена техника внестудийной съемки. В Германии, например, Олимпийские игры, проходившие в нацистском Берлине в 1936 г., транслировались в прямом эфире по немецкому телевидению1. Именно на играх в Берлине был сделан принципиально новый шаг в отношениях между спортом и экранными искусствами. Международный олимпийский комитет доверил немецкому режиссеру Лени Рифеншталь снять полнометражный документальный фильм о летней Олимпиаде в столице Германии. Так был создан знаменитый фильм «Олимпия», который Рифеншталь монтировала после съемок два года. Несмотря на то, что она использовала кинематографическую технику съемки, большинство ее открытий и методик фиксации спортивных соревнований были использованы впоследствии при организации телетрансляций крупнейших спортивных соревнований.

В СССР такой возможности не было до появления первой ПТС — передвижной телевизионной станции. Поэтому на телевидении уже в 30-е гг. XX в. присутствовали театр и эстрада, действо которых можно было перенести в телестудию, а вот до спорта дело не доходило.

Первая внестудийная передача^[1] (не считая ряда технических экспериментов), осуществленная с помощью ПТС, состоялась 29 июня 1949 г., когда телезрители смогли наблюдать первый прямой телевизионный репортаж со стадиона «Динамо», где у микрофона работал В. Синявский, а за режиссерским пультом, руководя двумя съемочными камерами, — И. Зарайцев. В тот день встречались между собой лидеры советского футбола послевоенных лет — «Динамо» и ЦДКА. Собственно этим, возможно, и объяснялся выбор объекта внестудийной трансляции — самый крупный стадион Москвы не вмещал всех желающих увидеть игру двух наиболее популярных в послевоенные годы команд, ажиотаж вокруг этих встреч был огромным. Спортивные репортажи и стали основным видом внестудийных передач в 50-е гг. прошлого века, сыграв значительную роль в развитии телевидения и расширении его аудитории в нашей стране. Маленький экран приобретал все большую популярность.

Именно в 50-е гг. XX в. происходит принципиальное внедрение спортивных трансляций в эфирную практику телевещателей в разных странах мира. 6 июня 1954 г. была создана международная телесеть «Евровидение (Eurovision)», к которой наша страна присоединилась в начале 1960;х гг. Именно благодаря «Евровидению» стал возможен обмен визуальной информацией с соревнований, проводимых в разных странах мира, в том числе и с Олимпиад.

Впервые прямые регулярные телевизионные трансляции с Олимпийских игр были проведены в 1956 г. с зимних игр VII Олимпиады в итальянском курортном местечке Кортина Д’Ампеццо. Здесь зимние игры проходили с 26 января по 5 февраля. В дальнейшем организация телевизионных трансляций с Олимпиад стала важной неотъемлемой частью структуры информационной политики организаторов данных крупнейших международных соревнований. Уже в 1972 г. летние Олимпийские игры в Мюнхене транслировались в цветном изображении на весь мир.

На советском телевидении изначально именно спортивный репортаж был единственным репортажем, который комментировался в эфире. Потому что трансляции митингов, собраний, концертов и т. д. закадрового комментария не имели и получили его уже позже, во многом по аналогии со спортивными передачами. Другой чертой спортивного телерепортажа было то, что он много унаследовал от радиорепортажа. На него проецировался весь тот опыт, который был накоплен у спортивных журналистов за десятилетия работы на радио. Первоначально телетрансляции осуществлялись параллельно с радиотрансляциями, и вел их один и тот же комментатор одновременно, ориентируясь преимущественно на радиоауиторию — численно более внушительную.

Собственно спортивных комментаторов, начавших осваивать телерепортаж вслед за радиорепортажем, тогда, в начале 50-х гг. прошлого века, было совсем немного. Помимо Вадима Синявского, еще можно назвать Виктора Дубинина — в Москве, Виктора Набутова — в Ленинграде, Николая Шедова — в Молдавии, Эроси Манджголадзе — в Грузии. В 1950 г., после того как бывший футболист московского «Динамо» В. Дубинин был снова приглашен работать в команду тренером, в качестве замены ему В. Синявский призвал в напарники московского спартаковца, бессменного чемпиона СССР по теннису и артиста МХАТа Николая Озерова, из которого со временем воспитал своего преемника в роли главного комментатора страны.

Основная нагрузка в адаптации спортивного репортажа к требованиям телевидения, в формировании норм и правил нового жанра, естественно, выпала на комментаторов Центрального телевидения — Синявского и Озерова. При этом основные спортивные события 50-х гг. XX в. — от олимпийских репортажей из Хельсинки и Мельбурна до победного финала Чемпионата Европы 1960;го г. в Париже — они по-прежнему комментировали в радиоэфире.

Репортаж ведет Николай Озеров (Очерк Вал. Леднева о трансляции по советскому радио финального матча Чемпионата Европы 1960 г., «Футбол», 1960, № 8).

" — Итак, дорогие друзья, наш микрофон установлен на парижском стадионе «Парк де Пренс», где сейчас начнется финальная встреча на Кубок Европы между сборными СССР и Югославии. Слева от нас ворота…

Сразу стало тихо. Оборвалась на полуслове песня. Усатый дядька шикнул на двух не в меру разговорчивых старух. Вокруг портативного приемника сразу сомкнулся круг. Владелец его, благообразный мужчина в пенсне и сером полотняном костюме, наслаждаясь произведенным эффектом, довольно улыбался. Казалось, что не в Париже, а здесь в вагоне радуется, торжествует, досадует советский радиокомментатор.

Мы приехали в Москву ровно в середине первого тайма. Когда мы подошли к концу перрона, наш небольшой круг вырос до размеров маршевой роты. Владелец портативного «Туриста», напуганный, видимо, своей столь быстро растущей популярностью, вскочил в автобус.

Гул разочарования прокатился по толпе. Но уже в следующее мгновение мы снова услышали темпераментный голос Озерова. Он доносился со стоянки такси. Мы бросились туда. Я финишировал первым. Но в машине уже сидел пассажир. Нет, он не собирался никуда ехать, он оккупировал автомобиль, чтобы слушать репортаж. В воздухе назревал скандал. Но тут… тут Озеров вдруг заволновался, голос его сделался хриплым и отрывистым. И все мы увидели, как Еркович делает прострел, а Галич забивает гол… Озеров замолчал. Он молчал, быть может, всего несколько секунд, но это молчание, как камень легло на наши сердца.

Город встретил нас пустыми тротуарами и черными глазницами окон. Москва отходила ко сну. Но наш расчет оказался верным. Не прошли мы и десяти шагов, как снова услышали голос Озерова. В одном из окон второго этажа прямо на подоконнике стоял приемник и работал на полную мощность. И это никого не возмущало и не раздражало. Даже наоборот. Постепенно у дома собралось человек двадцать запоздалых прохожих. И вот снова дрогнул голос Озерова, но теперь уже радость и гордость звучали в его словах: — Гол! — торжественно объявил он. — Гол! — повторил снова, пытаясь перекричать беснующийся стадион. В соседнем доме вспыхнул свет сразу в нескольких окнах. И оттуда же донесся к нам этот торжествующий голос, и мы, как на огонь маяка, пошли на него. Больше мы не останавливались. Как драгоценную эстафету передавал один дом другому голос из Парижа. Через тысячи распахнутых окон лился волнующий репортаж со стадиона «Парк де Пренс». Всюду нас сопровождал Озеров, где-то темпераментный, где-то негодующий, где-то грустный, где-то восторженный. Нет, мы не только слышали, мы видели. В дымке московских улиц перед нами простирался клокочущий страстями «Парк де Пренс» «.

Телевизионных трансляций, особенно о внутрисоюзных соревнованиях, со временем становилось все больше и больше, и постепенно они обрели полную независимость от радийных передач.

Настало время менять манеру ведения репортажа, приспосабливать ее к телевизионной специфике. Камера в руках телеоператора сама стала «репортером», отняв у журналиста его привычную описательную функцию. Дело было не только в отличии восприятия, не только в том, что от репортера требовался уже не яркий и красочный рассказ, создающий в воображении у слушателя полную картину событий, а тонкий и занимательный комментарий к реальной телевизионной картинке, подразумевающий иные квалификационные требования к человеку у микрофона. Телекомментатор должен был уже более внимательно и глубоко проникать в суть происходящего на футбольном поле или хоккейной площадке — анализировать замыслы спортсменов и тренеров, улавливать нюансы стратегии и тактики, невидимые телезрителю, выдавать дополнительные сведения, сравнения, ассоциативные рассуждения.

Виктор Набутов как-то один из своих репортажей начал с формулировки своеобразного кредо телекомментатора: «Вы сейчас увидите игру на экране, а моя задача — помочь вам разобраться в том, что будет происходить на поле»^[2].

Следовательно, и подготовка к репортажу уже была другой, знания требовались более глубокие. К тому же телевизионный комментатор, в отличие от работающего в одиночку радиокомментатора, уже оказывался членом целой команды, которая включала на равных режиссера трансляции, операторов, звукорежиссера. Так что труд телекомментатора требовал и навыков работы в этом творческом коллективе, и умения координировать свои действия, и знания основ телевизионной техники. И, конечно, при этом никуда не делось требование свободного владения литературной речью.

Можно встретить различные мнения о том, насколько успешно переход с радио на ТВ давался мэтрам отечественного спортивного репортажа. Например, в сборнике «Очерки по истории российского телевидения» читаем: «Синявский первым из спортивных репортеров понял, что описательную функцию слова в телевизионной передаче следует свести едва ли не к нулю, тогда как в радиопередаче ее значение, естественно, первостепенно. Другими словами, ему принадлежит честь достаточно успешной попытки превратить текст телерепортажа в комментарий видимого в данный момент события. И потому, говоря сейчас о времени, когда начинался телерепортаж, следует особо отметить роль В. Синявского в постижении специфики этого жанра»^[3].

Но можно привести и другую точку зрения, не менее распространенную, которая гласит, что легендарный пионер спортивного радиокомментария так и не сумел полностью «перейти» на телевидение, оставаясь верным радийным традициям. И то, что Синявский совершил для создания и развития радиорепортажа, на телевидении довелось делать уже не ему, а Николаю Озерову.

Репортаж был основной формой, в которой спорт представал перед зрителями в первые годы своего появления на телевидении. Поначалу на экраны телевизоров попадали только футбольные и хоккейные матчи, проходившие в Москве, и доступны они были только для столичной и околостоличной аудитории. Связано это было с ограниченными техническими возможностями раннего советского телевидения. Известный исследователь истории зрелищного спорта в СССР Роберт Эдельман свидетельствует: «Футбол и хоккей одними из первых удостоились появления на экране. Первым футбольным сезоном, получившим широкое телевизионное освещение, стал 1956 г.; большинство хоккейных матчей сезона 1957 г., проводившихся в Москве, также были показаны по телевизору. Крупные города и большинство союзных республик имели свои собственные каналы, которые транслировали избранные домашние матчи местных команд»^[4]. Можно добавить, что на периферии, в небольших региональных телестудиях, в отличие от Москвы, спортивные репортажи, комментарии и новости готовили не профессиональные журналисты, за неимением таковых, а сами спортсмены, тренеры и страстные болельщики, объединенные во внештатную редакцию в рамках своей региональной телестудии. При этом, как правило, и структура передач, и набор форм и методов работы — вплоть до названия передач — на местном уровне спортивного телевещания полностью копировались с Центрального телевидения.

На самом Центральном телевидении практика привлечения к работе известных спортсменов и тренеров также присутствовала и, чаще всего, приобретала форму совместного телерепортажа, когда в кабинке находилось два человека. К штатному комментатору телевидения прибавлялся специалист, который не был знаком с телевизионной техникой, но обладал необходимой глубиной знаний для качественного комментирования своего вида спорта. Уже в 50-е гг. XX в. вести репортажи о соревнованиях приглашались А. Чернышев, В. Сальников, К. Градополов, М. Семенов, 3. Фирсов, М. Юдович и другие мастера. В то время как они вели основную часть репортажа, профессиональный комментатор, «приставленный» к ним, начинал и завершал передачу, контролировал течение репортажа по микрофону, вовремя направлял комментарий напарника в нужное русло вопросами, взаимодействовал с режиссером.

Начиная с середины 1950;х гг., телевидение стало регулярно предлагать советским любителям спорта не только репортажи с соревнований и иных спортивных событий, происходящих в Москве. Оно внесло разнообразие в свое «меню»: от агитационно-пропагандистских репортажей о низовых физкультурных коллективах до стремительных и легких — что называется, на «всякого» зрителя — занимательных эссе и фельетонов, принадлежавших уже области зрелищной журналистики.

С 1954 г. дважды в месяц по воскресеньям начала выходить «Передача об утренней гимнастике». В ней демонстрировался тот комплекс упражнений для утренней зарядки, который затем в течение двух недель передавался по радио. Новая передача — новый комплекс. С 1974 г. уроки гимнастики на телевидении обрели самостоятельность и независимость от выпусков гимнастики на радио и выходили уже каждый день вплоть до 1996 г.

Помимо утренней гимнастики и спортивных сюжетов, появлявшихся в ежевечерних выпусках «Новостей» (традиционные пять минут в самом конце выпуска перед сводкой погоды), на центральном ТВ возникли и отдельные специальные спортивные передачи. Так, наряду с прочими телевизионными журналами, созданными в целях дифференциации вещания по зрительской аудитории, в 1957 г. свое место занял «толстый» ежемесячный журнал «Физкультура и спорт» (редактор А. Ворончанин), который наполняли интервью, проблемные выпуски, выступления и лекции на физкультурно-спортивные темы, сюжетные и портретные очерки, познавательные и критические материалы.

В 60-е гг. XX в. раз в неделю по понедельникам выходила еженедельная передача «Спортивная неделя», имевшая обзорный характер. В ней подводились итоги главных спортивных событий за неделю, повторялись лучшие сюжеты «Новостей», в студию приглашались гости (например, члены сборной СССР по футболу), выходили рубрики, посвященные разным видам спорта, спортивной жизни разных городов СССР и т. д. «Спортивную неделю» называли «младшим братом» тележурнала «Физкультура и спорт». В отличие от родственника, она была более информативно насыщенной, чуть менее пропагандистско-агитационной и меньше внимания уделяла физической культуре, нежели большому спорту, который доминировал. Так, телесюжеты, шедшие под рубрикой «Спорт за рубежом», были не столько посвящены разоблачению неприглядных сторон буржуазного спорта, сколько рассказывали о выступлениях советских спортсменов за границей, о крупнейших международных соревнованиях, о жизни зарубежных спортсменов. В телеэфире также регулярно осуществлялся показ новых выпусков киножурнала «Советский спорт» .

На Ленинградском телевидении благодаря ПТС транслировались такие спортивные события, как открытие спартакиады Ленинграда со стадиона им. Кирова (1956), передача «Вольная борьба» — трансляция поединка борцов полутяжелого веса (1956), программы «Спортсмены Ленинграда навстречу фестивалю» (1957) и «60 лет русского футбола» (1959). Также существовало несколько телевизионных журналов, выходивших с различной периодичностью и направленных на популяризацию физкультуры и спорта среди молодежи.

Кинематограф был также вполне традиционным для многомиллионной аудитории способом знакомства со спортом. Постоянно выходили в прокат игровые и документальные фильмы, посвященные конкретным соревнованиям, знаменитым спортсменам, проблемам, связанным со спортом. Их жанровое решение, как правило, было вполне конкретным—драма, комедия, детектив (игровое кино), репортаж, очерк, зарисовка (документальное кино). С 1963 г. советские фильмы на спортивную тему участвовали в международных кинофестивалях. Дебют отечественных мастеров состоялся в Италии, в знаменитом курортном местечке Кортина Д’Ампеццо, где регулярно проводится фестиваль спортивных фильмов. В 1963 г. в результате конкурса среди лент 24 стран, представленных на фестивале, главный приз завоевала программа советских фильмов. Всего на различных международных кинофестивалях награды за прошедшие полвека получили более 90 отечественных спортивных кинолент.

С 1966 г. в Советском Союзе проводился Всесоюзный фестиваль спортивных фильмов'. В конкурсе участвовали игровые, документальные, научно-популярные, учебные и мультипликационные фильмы. Победители и лауреаты фестиваля награждались золотыми, серебряными и бронзовыми медалями по аналогии с принятым в спорте порядком награждения.

Постоянное присутствие спорта как тематического и информационного тренда в кино и на телеэкране отражало положение спорта в общей системе приоритетов существовавшей в стране идеологии. Так, например, спортивная страница обязательно присутствовала в каждом выпуске знакового для советского ТВ тележурнала «Эстафета новостей» Юрия Фокина (еженедельная обзорная передача по следам самых актуальных общественных событий), выходившего с 1961 по 1970 г.

Первая аналитическая программа, посвященная спорту, вышла в эфир в 1959 г. Называлась она «Итоги футбольного сезона 1959 г.», ее автором и ведущим был Георгий Саркисьянц.

Важным аспектом существования и развития спортивного телевещания была его организационная структура, отражавшая реалии централизованного и строго иерархизированного советского общества. До 1954 г. спортивные программы готовились в недрах редакции общественно-политических передач, но затем, наряду с редакциями промышленных, сельскохозяйственных и научно-популярных передач, была создана и студия спортивного вещания во главе с ответственным редактором А. Алексеевым. Затем, как свидетельствует советский спортивный журналист, а позже директор студии спортивных программ РГТРК «Останкино» (1991—1996) С. Н. Кононыхин, непродолжительное время отдел спорта возглавлял даже известный футболист Константин Бесков. Его в 1963 г. сменил М. Сачков. В 1965 г. отдел возглавил Г. Саркисьянц, в 1968 г. руководителем отдела стал П. Карташев, затем — М. Абдулхаков. В этот период, в конце 50-х — начале 60-х гг. XX в., в отделе работали режиссеры фестиваль проводился один раз в два года. Места его проведения — Москва, Рига, Одесса, Таллин, Минск, Ленинград, Фрунзе и другие города СССР.

Н. Аристов и П. Исаков, которые и заложили основные принципы работы режиссера спортивных трансляций. Именно они передали свое умение Яну Садекову, Раисе Паниной, В. Игнатову, которых можно назвать ведущими специалистами и непревзойденными знатоками своего дела в СССР. Тогда же известность у аудитории приобрели комментаторы Георгий Саркисьянц и Ян Спарре. Спортивные состязания также комментировали журналисты М. Торчинский, А. Пискарев, А. Галинский. Редактором большинства программ по массовой физической культуре и спорту была М. Н. Дивова. В отдел пришли молодые ассистенты режиссера, которые в дальнейшем работали программными режиссерами: Д. Старкова, А. Карнаухова, Л. Белоконь, И. Дорфман (Бубнова), Л. Фомичева, редакторы и комментаторы: Г. Сурков, Ф. Дасаев, Я. Дамский, А. Ратнер, С. Кононыхин, В. Перетурин. Позже, уже в 70-х гг. прошлого века: В. Маслаченко, А. Дмитриева, С. Ческидов, Е. Майоров, Б. Скрипко^[5].

Постоянно возраставшие объемы спортивного вещания, как на телевидении, так и на радио, требовали все более четкой организации и координации. В 1970 г., после назначения С. Г. Лапина председателем Гостелерадио — Государственного Комитета Совета министров СССР по телевидению и радиовещанию — оба отдела, радио и телевидения, были объединены в отдел спорта Центрального телевидения и Всесоюзного радио. Руководителем отдела был назначен Ш. Н. Мелик-Пашаев, с середины 40-х гг. прошлого века продолжавший возглавлять отдел физкультуры и спорта на Всесоюзном радио. В 1973 г. заведующим отделом спорта Гостелерадио стал А. И. Иваницкий, до этого работавший в отделе оборонно-спортивной и массовой работы ЦК ВЛКСМ. В 1976 г. отдел был преобразован в Главную редакцию спортивных программ телевидения и радио, а Иваницкий был утвержден главным редактором и оставался им до начала 1991 г.

В целом, в 60-е гг. XX в. спортивное вещание на двух советских центральных и всех местных каналах достигло того объема, который сохранялся и в период застоя, и в эпоху перестройки — вплоть до крушения СССР и Гостелерадио.

По данным Р. Эдельмана, в неолимпийские годы советское телевидение демонстрировало от 500 до 600 спортивных событий, из которых львиная доля приходилась на футбольные и (со времен Брежнева) хоккейные матчи. Довольно часто показывали баскетбол: в период моды на него, в конце 60-х — начале 70-х гг. прошлого века, могло транслироваться по центральным и местным каналам до 60 игр в год. Остальное спортивное вещание состояло преимущественно из трансляций со всесоюзных, европейских и мировых чемпионатов по различным видам спорта, которые обычно выходили в эфир отредактированными до небольших (например, получасовых) репортажей о ключевых событиях^[6].

Так что по своему объему спортивное вещание в СССР уступало, скажем, американскому или британскому телевидению. Зато, начиная, с 1964 г., когда наши зрители впервые получили возможность смотреть Олимпиаду в Токио^[7], трансляции с Олимпийских игр на советском телевидении намного превышали по количеству и продолжительности трансляции западных телекомпаний. В этом плане советское спортивное телевещание точно отражало государственные приоритеты СССР в сфере большого спорта. Многопрофильная, направляемая и поддерживаемая государством система подготовки атлетов в Советском Союзе выстраивалась таким образом, чтобы обеспечить лидерство по всему фронту международного спорта — во всех наиболее «медалеемких» дисциплинах, что наиболее ярко и эффектно проявлялось именно во время Олимпийских игр. Советское телевидение, в полном объеме транслируя впечатляющее и тотальное доминирование сборной СССР во многих видах олимпийской программы, способствовало формированию у внутренней аудитории идеологически правильных представлений. Зрителю давалась редкая, но убедительная возможность непосредственного визуального сопоставления социалистического и капиталистического образов жизни. И сравнение это зачастую оказывалось не в пользу последнего.

В 70—80-е гг. прошлого века происходит тематическое расширение спортивных трансляций^[8]. Например, в режиме прямого эфира советское телевидение показывало легкоатлетические матчи двух стран СССР — США, которые в очередной раз трактовались не только как соперничество в сфере «королевы спорта», но и соревнование двух социально-политических систем. Происходит расширение жанрового разнообразия программ на спортивную тему, включая и региональных телевизионных вещателей. Эстонское телевидение показывало целый цикл программ под названием «Школа юных любителей велоспорта» с участием олимпийского чемпиона по велоспорту Ааво Пиккуса. Пропагандировались достижения советского спорта и в цикле «10 знаменитых олимпийцев». На Ленинградском телевидении появляются передачи «Стадион», «Трамплин» и «Папа, мама и я — спортивная семья». Последняя была очевидной «калькой» с популярной спортивной передачи из ГДР «Делай с нами, делай как мы, делай лучше нас», которую на рубеже 60—70-х гг. XX в. транслировали через систему Интервидения по первой программе Центрального телевидения. Именно в этот период значительная часть спортивного эфира выделялась передачам для детей и о детском спорте. В этом ряду — программы «Веселые старты» и «Шахматная школа». Регулярными, особенно в дни школьных каникул, были передачи, посвященные спортивным всесоюзным турнирам по футболу («Кожаный мяч») и хоккею («Золотая шайба»). В них участвовали школьники всех возрастных категорий.

Особо стоит отметить попытки конвергенции СМИ в рамках спортивного вещания. В 60—70-е гг. XX в. была распространена практика подключения к телевизионным трансляциям радиослушателей. Обычно это происходило следующим образом. По первому или второму каналу Центрального телевидения транслировался футбольный или хоккейный матч. Минут за 15 до конца второго тайма комментатор предупреждал зрителей, что сейчас к эфиру подключится большая аудитория слушателей круглосуточной радиостанции «Маяк». Далее журналист у микрофона получал соответствующий сигнал от режиссера трансляции и плавно менял манеру рассказа о происходящем на поле или площадке. Иногда, если комментатор не обладал достаточным опытом, такой переход был слишком резким и заметным. И разность в подаче спортивного события была весьма ощутимой. Рассказ комментатора начинал грешить описательностью, изобилием мелких деталей и подробностей. Хотя журналисту требовалось продержаться в эфире всего 15 мин (если матч не был кубковым).

Радио, чаще всего, выступало в роли дополнительного канала спортивной информации. Помимо постоянных выпусков новостей по Всесоюзному радио, куда включались и новости спорта, существовали и постоянные специализированные выпуски на радиоканале «Маяк». Выпуск обычно выходил в эфир в 15.30 ежедневно. Оперативное преимущество радио в этом аспекте было очевидно и сохранялось в течение долгих лет функционирования советской системы телеи радиовещания.

И если в 40—50-х гг. XX в. именно радиотрансляции футбольных матчей были основной и единственной возможностью для тех, кто не попал на стадион, непосредственно следить за ходом соревнований, то уже в 60—70-х гг. прошлого века на первый план вышло телевидение. Тем не менее, радио в силу большей на тот момент технической подвижности могло создавать иллюзию присутствия болельщиков на футбольных матчах разной категории — от всесоюзного первенства до чемпионата мира^[9]. В «домашнем» варианте — это была такая форма трансляции, как «радиоперекличка», позволявшая следить в прямом эфире за ходом нескольких матчей (точнее, за их окончанием), проходивших в разных городах страны^[10]. Традиционно перекличка начиналась после 20.30 по московскому времени. В московской студии «Маяка» находился главный ведущий переклички, на каждом стадионе в столице и других городах, в свою очередь, располагались комментаторы. Обычно они вели радиотрансляции для местного радио. В заключительной фазе матча они перенастраивались на подключение к тому, что говорилось московским ведущим. Главным образом, в подобной ситуации «комментатор с места» вкратце излагал предыдущую канву свершающегося на его глазах спортивного события. Коротко описывал игровую ситуацию в момент включения, а затем передавал слово своему коллеге на другом стадионе или в другом городе.

Важной составляющей спортивного телевещания в Советском Союзе были выпуски спортивных новостей в ежедневной итоговой программе «Время»^[11]. Это был фактически единственный тематический новостной выпуск в течение суток. Хронометраж выпуска строго составлял 3 мин. По верстке программы спортивная «страничка» шла в самом конце, перед выпуском прогноза погоды независимо от успехов советских спортсменов на международных соревнованиях. Исключение было сделано только в 1978 г., когда Анатолий Карпов в тяжелейшем финальном матче за звание чемпиона мира по шахматам выиграл у «невозвращенца» Виктора Корчного^[12]. Учитывая важный политический эффект одержанной советским шахматистом победы, он был удостоен приема у Генерального секретаря ЦК КПСС Л. И. Брежнева, во время которого Анатолию Карпову и была вручена правительственная награда. Именно репортаж об этой встрече и открывал программу «Время». На весь мир прозвучали тогда слова Генсека: «Взял шахматную корону, так держи ее крепко и никому не отдавай»^[13].

По описанию спортивного комментатора Центрального телевидения и Всесоюзного радио Владимира Маслаченко, подготовка спортивной «страницы» выглядела следующим образом: «Утром мы вносили свои предложения по основным темам выпуска. В 16 часов докладывали руководству спортивной редакции о готовности. Через 2—3 часа сообщаем о примерном содержании выпуска руководителям программы „Время“. Мы — это 2—3 редактора в зависимости от насыщенности спортивного дня и комментатор-ведущий. Он — главное действующее лицо, мозговой центр, в жизнь воплощаются его идеи подготовки обозрения за день… Учитываем и мнения руководителей редакции, но, в конечном счете, ответственность за содержание выпуска несет комментатор: от того, как он работал, планировал, насколько творчески отнесся к информации и как построил выпуск», и зависел успех спортивной страницы.

Верстка ежедневного спортивного выпуска в программе «Время» формировалась по традиционным моделям подачи спортивной информации. Хотя и здесь встречалась некая вариативность в том случае, если выпуск посвящался какому-нибудь одному, очень важному и значимому событию, которое оттесняло остальные на второй план. Однако правило паритетности презентации информации о различных видах спорта ведущие выпуска все же старались соблюдать. Структура выпуска определялась характером новостей. «Сначала информация о международных событиях, — рассказывал Владимир Маслаченко, — затем о всесоюзных, затем массовый спорт… А заканчивать обзор лучше всего „ударной новостью“. Например, перед самым прогнозом погоды сообщить о только что установленном рекорде или победе советского спортсмена. Таким образом, можно закончить обзор на мажорной ноте, поднять людям настроение» .

Нынешняя верстка программы «Время», конечно, отличается от прежней. В ней отсутствует блок спортивной информации как таковой. Однако в экстраординарных случаях, когда российские спортсмены побеждают в престижных соревнованиях, как правило, с репортажей об этом начинают выпуск программы «Время». Так происходит во время летних и зимних Олимпийских игр, отборочных циклов чемпионатов мира и Европы по футболу, мировых первенств в иных видах спорта (преимущественно игровых или связанных с гонками). Впрочем, спортивная тема может открывать программу и в том случае, если сборная России уступает в каком-либо важном соревновании.

Спортивные трансляции были основным и доминирующим видом телевещания, посвященного спорту. Они и формировали отечественную школу спортивной журналистики, в которой, помимо ярко выраженной индивидуальности комментатора, особую роль играли знания специфики того или иного спорта, умение адаптироваться к показу и необходимости комментария соревнования в тех видах, которые не были знакомы ведущему. От сотрудника спортивной редакции, занимавшего позицию комментатора, требовалась универсальность. Как правило, каждый, помимо «родного» вида спорта, комментировал еще и один-два других вида. Тем не менее, специализация оставалась приоритетным «разделением труда» для спортивных комментаторов Центрального телевидения и Всесоюзного радио. В разные периоды отечественного спортивного телевещания независимо от наличия или отсутствия спортивного прошлого, трансляции сопровождали и сопровождают: Нина Еремина (баскетбол), Анна Дмитриева (теннис), Владимир Маслаченко (футбол), Григорий Сурков (лыжи и биатлон), Евгений Майоров (хоккей), Ян Спарре (тяжелая атлетика), Георгий Саркисьянц (бокс и фигурное катание), Владислав Семенов (фехтование, конькобежный спорт и современное пятиборье), Владимир Писаревский (хоккей), Ольга Богословская (легкая атлетика).

Моментами пиковой нагрузки для журналистов были Олимпийские игры, на которые рекрутировались лучшие силы Москвы и Ленинграда. Каждому участнику комментаторской группы приходилось «закрывать» несколько видов спорта, независимо от специализации. Исходным в выборе дисциплин был график проведения соревнований и адаптированный под него график трансляций или включений. Так, например, Геннадий Орлов на летних Олимпийских играх в Сеуле в 1988 г. был вынужден комментировать соревнования в пяти видах спорта.

По-своему уникален был и опыт Николая Озерова, который вел репортажи с 9 чемпионатов мира по футболу и 19 аналогичных первенств по хоккею. Ему доверяли работу комментатором трансляций с 17 зимних и летних Олимпийских игр.

Н. Озеров, будучи сам профессиональным артистом и спортсменом, справедливо считал, что комментатор должен не только отлично знать вид спорта, о котором рассказывает, но и разбираться в приемах игры каждого участника матча, прислушиваться к советам тренеров, судей и специалистов, быть знакомым лично со спортсменами. По его мнению, спортивный комментатор должен непрерывно учиться работать над собственным голосом, дикцией и даже тренироваться с помощью художественного чтения. Комментатор должен иметь и общее спортивное образование, причем все-таки желательна специализация по видам спорта. К сожалению, эти традиции сегодня игнорируются представителями молодого поколения спортивных журналистов, работающих в эфире.

" Дядя Коля Озеров, комментатор наш, из Дворца Ледового вел свой репортаж…"

На голосе Николая Николаевича Озерова выросло не одно поколение спортивных болельщиков в нашей стране, он на протяжении 40 лет был привычным и родным в каждом доме, где стоял телевизор. Николай Озеров родился в Москве в 1922 г. в семье оперного певца. С детства увлекался теннисом, и когда игру этого 12-летнего мальчика заметил знаменитый французский теннисист Анри Коше, он сказал: «Из этого толстяка выйдет толк». Из-за изоляции советского спорта в 30—40 гг. прошлого века не имея возможности блистать на международной арене, Озеров ограничился тем, что выиграл все что можно на внутреннем уровне. Он был многократнейшим чемпионом Союза по теннису, несмотря на полученную еще в детстве травму мениска, из-за которой приходилось играть через боль. Кроме тенниса, выступал за московское общество «Спартак» в футболе, в хоккее, 30 лет был актером МХАТа, где сыграл свыше 20 ролей.

В послевоенные годы была популярна эпиграмма на Озерова: «Он футболист, он теннисист и даже мхатовский артист. Не ведала история такого троебория» .

А с 1950 г. Озеров принялся осваивать еще одну стезю — он был приглашен на телевидение, и его наставником в комментаторском деле стал Вадим Синявский. 29 августа 1950 г. Синявский включил микрофон, посадил рядом Озерова и дал провести ему первый тайм матча «Динамо» — ЦДКА. И с тех пор почти сорок лет из разных точек Советского Союза и мира звучало привычное озеровское: «Говорит и показывает Москва (Торонто, Рим, Лондон, Токио…). Наш микрофон установлен…» .

Озеров любил и знал спорт как спортсмен, а как артист умел хорошо, красиво преподать его зрителям и слушателям. Его фирменный знак — раскатистый крик «Го-о-о-ол!», который он позаимствовал у южноамериканских комментаторов, на строгом, застегнутом на все пуговицы советском телевидении воспринимался как необычайно смелое новшество.

К 70-м гг. прошлого века Н. Н. Озеров стал «государственным» комментатором. Именно ему в первую очередь доверяли вести главные репортажи со всех крупнейших соревнований мирового уровня. Озеров блестяще соответствовал своему времени и требованиям того телевидения с его правилами спортивного телевещания: он был в меру восторжен и в меру патетичен, там, где надо — сдержан, где надо — политкорректен.

Но с возрастом, с ухудшением здоровья, легендарный комментатор не сумел угнаться за новыми веяниями, происходившими на телевидении в ту эпоху перемен, которая начиналась со второй половины 80-х гг. XX п. Озеров был олицетворением советского спорта, его успехи и его героев он воспевал в своих репортажах. И в условиях страны, которая постепенно становилась совсем другой, с другим телевидением и другим спортом, он мог оставаться символом славного прошлого, но места в комментаторской кабине, среди действующих мастеров репортажа ему уже не находилось. Жанр требовал других подходов и иных исполнителей.

Умер Николай Николаевич Озеров после долгой болезни, приковавшей его к инвалидному креслу, в 1997 г…

Еще одно немаловажное качество спортивного комментатора — он должен обладать артистизмом. Иначе репортаж может превратиться в скучное и занудное перечисление того, что происходит на игровом поле, на ринге, беговой дорожке или бассейне. Ярким представителем такого «артистического» направления в отечественном спортивном комментировании был Котэ Махарадзе из Грузии. Он был ведущим артистом Театра имени Марджанишвили, увлекался спортом (был капитаном сборной Грузии по баскетболу). Комментатором стал случайно, заменив однажды единственного грузинского спортивного комментатора Эроси Манджголадзе, когда было необходимо комментировать гостевой матч в Тбилиси американских баскетболистов с местной командой. Однако его известность и популярность были связаны, прежде всего, с футболом. По свидетельству коллег, Махарадзе отличало доброе и ровное отношение к играющим командам, мягкая спокойна манера комментирования. Особый шарм придавал рассказам комментатора неповторимый грузинский акцент, «подача» собственных оценок действий футболистов, как в театре, через паузу. К. Махарадзе был обстоятелен в рассказе о том, что происходит на поле, но при этом никогда не нагнетал эмоции. Именно Котэ Махарадзе комментировал финальный матч на Кубок кубков в мае 1981 г., когда команда «Динамо» (Тбилиси) выиграла со счетом 2:1 у команды из ГДР «Динамо» (Дрезден). Это был тот редкий случай, когда темперамент Котэ Махарадзе проявился в полной мере.

В 70—80-е гг. XX в. на советском телевидении приоритетными были трансляции футбольных и хоккейных матчей. Размещение же трансляций в сетке вещания Центрального телевидения было очень важным вопросом, который находился непосредственно в компетенции председателя Гостелерадио С. Г. Лапина. Он лично контролировал их организацию с учетом вкусов и спортивных пристрастий высшего руководства КПСС и страны. Оба игровых вида спорта были любимыми у Генерального секретаря ЦК КПСС Л. И. Брежнева. Естественно, что он был болельщиком московских футбольных и хоккейных клубов. Поэтому время начала прямых трансляций соревнований подгонялось под его рабочее расписание. В будние дни, например, футбольные матчи всегда начинались в 19.00 по московскому времени. Соответственно в это же время начинались и телетрансляции. В том случае, если московские команды играли в разных городах СССР, то один матч начинался раньше, а другой — после его окончания. Такая «вилка» в сетке вещания учитывала вероятность того, что лидер партии и государства захочет посмотреть оба матча.

Трансляция футбольного матча обычно укладывалась в промежуток с 19.00 до 21.00^[14], т. е. она завершалась к началу программы «Время». Общая же продолжительность прямой трансляции хоккейного матча с учетом трех периодов и двух перерывов, как правило, превышала два часа^[15]. Чтобы не прерывать показ, обычно в спортивной редакции поступали следующим образом. До начала программы «Время» показывали первые два периода. Причем трансляция начиналась в 19.30 по московскому времени. А третий период показывали в записи после окончания программы «Время»^[16].

Мощным толчком к развитию спортивного телевещания стало проведения XXII летних Олимпийских игр в Москве в июле — августе 1980 г. Уже к 1978 г. было построено пятиэтажное здание Олимпийского телерадиокомплекса. Его апробирование произошло во время проведения летней VII Спартакиады народов СССР. Это было уникальное сооружение с 2 техническими этажами, 1200 помещениями, 22 студиями, 3 аппаратными выпуска готовых программ, блоком комментирования на 70 мест, аппаратной видеозаписи на 164 видеомагнитофона и центральной аппаратной. В результате технологическая мощность советского телевидения увеличилась более чем в два раза. Параллельно решались вопросы закупки телевизионной техники. Естественно, она должна была служить и после Олимпиады. Такого массового оснащения отечественное телевидение не знало ни до, ни после 1980 г. Были приобретены 280 телекамер, 73 ПТС и 1212 комментаторских места.

Задолго до начала Олимпиады началось формирование телевизионных бригад для обслуживания показа соревнований. Основной их костяк составляли сотрудники региональных телерадиокомпаний. К 1977 г. была сформирована 21 бригада, их численный состав превышал 1200 человек. За каждой бригадой закреплялся конкретный вид спорта. В ее состав в обязательном порядке входили: комментаторы, режиссеры, операторы, звукорежиссеры, ассистенты режиссера и т. д. Они периодически вызывались из регионов в Москву для соответствующей профильной подготовки.

Особое внимание уделялось подготовке комментаторов. Ведь большинству из них предстояло трудиться в прямом эфире. Всех комментаторов разделили на три группы — опытные работники Центрального телевидения и Всесоюзного радио, дебютанты и специалисты в конкретных видах спорта (как правило, бывшие спортсмены). И если режиссеры и сотрудники технических служб достаточно быстро освоили и новую технику, и соответствующую организационную специфику грядущих трансляций, то первоначально подготовка комментаторов вызывала нарекания руководства Гостелерадио. Главный редактор спортивной редакции Александр Иваницкий даже выступил в начале 1980 г. с публичной критикой в печати. «Комментаторы остались на месте, — констатировал он в журнале „Телевидение и радиовещание“ , — а режиссура шагнула вперед. Перед комментаторами стоит непростая дилемма: либо довольствоваться ролью регистратора событий и превратиться просто в диктора, либо подняться на качественно иной уровень»^[17]. Тем не менее, непосредственно к открытию Олимпиады — 19-го июля 1980 г. — общий уровень спортивного комментирования был «подтянут» до мировых стандартов.

Оргкомитет Олимпиады принял решение отказаться от формирования общей телевизионной международной программы показа, которая фактически навязывала зрителям разных стран, что и в какой последовательности смотреть. Зарубежным телекомпаниям были выделены 20 независимых каналов. По несколько каналов получили «Интервидение» и «Евровидение», Африка, Латинская Америка и южная Азия. Всего 57 телевизионных компаний вели свои репортажи из Москвы для полутора миллиардов зрителей из 48 стран мира.

Советское телевидение транслировало соревнования Олимпиады в максимальном объеме. На первом канале ЦТ зрители могли ежедневно видеть 3 олимпийских блока.

С 9.55 до 15.00 — 3—4 вида спорта в режиме переклички, плюс фрагменты других соревнований, экспресс-информация на экране и прямые включения из Олимпийской деревни. В первый рабочий день Игр стержнем утреннего блока стала шоссейная велогонка на 100 км, в режиме переклички зрители увидели включения с соревнований по боксу, баскетболу и водному поло. Зрителям также был предложен рассказ о правилах велоспорта, блестящей победе первого советского олимпийского чемпиона в этом виде Виктора Капитонова в 1960 г. в Риме, интервью с первым советским олимпийским чемпионом-80 Ушкемировым и репортаж из Олимпийской деревни.

Второй блок (с 19.00 до 21.00) был посвящен, в основном, игровым видам спорта. Каждый день после программы «Время» в эфир выходил и «Дневник Олимпиады», который вели обозреватели Николай Озеров, Анна Дмитриева, Владимир Маслаченко и Сергей Ческидов. А затем шел повтор наиболее ярких эпизодов завершавшегося дня соревнований.

В то же время на четвертом общесоюзном канале, сигнал которого принимался только в крупных городах, трансляции с Олимпиады шли круглосуточно.

Во время проведения олимпийских репортажей была использована прежняя практика отечественного спортивного телевещания, когда у микрофона работали комментаторские дуэты, соединявшие вместе или журналиста и бывшего спортсмена, или журналиста и эксперта (тренера, судью и т. п.) — Бокс комментировали Г. Саркисьянц и мастер спорта О. Фролов, водное поло — В. Рашмаджан и Л. Осипов, гимнастику — Л. Турищева и Л. Петрик, плавание — Г. Орлов и В. Буре, легкую атлетику — А. Курашов и его помощники по отдельным дисциплинам и т. д.

В целом, телевизионное обеспечение летних Олимпийских Игр в Москве вызвало высокие положительные оценки не только внутри страны, но и за ее пределами. Так, например, программный директор «Евровидения» Хорст Зайферт отмечал: «Принципиально новым в освещении Олимпиады по телевидению было то, что советское телевидение предоставило возможность компаниям верстать свои программы самостоятельно. В Москве впервые не было сколько-нибудь серьезных претензий по качеству показа. Из Москвы было передано около 500 ч трансляций. Большим достижением считаю интершум. Все, что могло звучать, звучало и дышало в кадре. Я слышал плеск воды о борт лодки, слышал дыхание лошадей. Это — фантастика. -«^[18]

Очередным этапом в развитии отечественного спортивного телевещания стало проведение Игр Доброй Воли (ИДВ), задуманных и реализованных по идее и на средства крупнейшего американского медиамагната Тэда Тернера, владельца телекомпании CNN. Появлению данного проекта в немалой степени способствовала общеполитическая обстановка в мире, когда две сверхдержавы — СССР и США — предприняли радикальные шаги навстречу друг другу в сфере сокращения вооружений и укрепления мер доверия, начиная с середины 80-х гг. прошлого века. С учетом того, что летние Олимпийские игры в Москве и Лос-Анджелесе проходили с сокращенным числом стран-участниц вследствие объявленного бойкота в 1980 г. и отказа Советского Союза и большинства социалистических стран в 1984 г., то ИДВ стали своеобразным спортивным и медийным мегасобытием, которое демонстрировало миру сближение наших стран. Они поддерживались Международным олимпийским комитетом и проводились под девизом: «От дружбы в спорте — к миру на Земле» .

Т. Тернер фактически реанимировал идею легкоатлетических матчей СССР — США. В каждом виде (большинство из которых были олимпийскими, плюс соревнования фигуристов) участвовали спортсмены обеих стран. Остальные участники отбирались и приглашались оргкомитетом соревнований из числа лучших спортсменов других стран. Всего в каждом финале участвовали восемь сильнейших спортсменов или команд. Уникальной особенностью ИДВ стало отсутствие квалификационных соревнований (за исключением игровых видов). Спортсмены сразу же выступали в финале, оспаривая первенство.

Первые ИДВ состоялись в 1986 г. в Москве^[19]. В них участвовали около трех тысяч спортсменов из 80 стран. Соревнования проводились по 18 видам спорта в Москве, Таллине (парусный спорт) и Юрмале (теннисный турнир). В ходе Игр было установлено шесть мировых рекордов, из которых рекорд прыгуна с шестом Сергея Бубки можно назвать «историческим». Он впервые преодолел высоту в 6 м. Телевизионные трансляции соревнований ИДВ организовывались советским телевидением совместно со специалистами из CNN. Происходила своеобразная конвергенция отечественного и американского опыта.

Следующие игры в Сиэтле обеспечивались исключительно силами американских компаний CNN и TBS. Нашим специалистам было чему поучиться у заокеанских коллег. Вот как описывал их подходы к организации телетрансляций руководитель спортивного вещания ЦТ и Всесоюзного радио Аркадий Ратнер: «Формула соревнований дает возможность увидеть самое главное в прямом эфире (важнейшие финалы разведены по времени). Благодаря новому построению соревнований зритель станет свидетелем самых важных событий. Американскими режиссерами подготовлена уникальная схема трансляций с показом мельчайших подробностей борьбы, замедленными повторами, воспроизводящими начало и завершение наиболее интересных комбинаций. Кредо американского телевидения — крупный план, подчеркнутый интерес к личности человека. TBS заранее подготовила микроочерки о возможных победителях. Сразу после выступления зрители смогут увидеть чемпиона в родном доме, понаблюдать за ним в кругу родственников»^[20].

Во время соревнований по спутниковым линиям была установлена связь Сиэтла с теми городами, где болели за возможного победителя. Беседу с болельщиками вел популярный американский журналист, обозреватель CNN Ларри Кинг. Эти микродиалоги в прямом эфире придали неповторимую окраску репортажам с ИДВ. Спортивные результаты встали в один ряд с человеческими чувствами и эмоциями.

Отечественное телевидение, благодаря партнерским отношениям с CNN и ее владельцем, получило солидный объем вещания с ИДВ. На одни сутки приходилось примерно 5—6 ч вещания, которое распределялось следующим образом: 1,5—2 ч в дневном блоке вещания (как правило, соревнования в менее популярных видах спорта), 2—2,5 ч до и после программы «Время». В силу разницы во времени прямые трансляции шли на Дальний Восток, а затем через систему «Орбита» в масштабе 1:1 на Европейскую часть страны. Сигнал поступал в Москву по одному спутниковому каналу, и все переключения с арены на арену делала американская режиссерская группа в Сиэтле. Следовательно, важно было с точностью до секунды рассчитать расписание соревнований и умение предугадать паузы.

В эфир вечерней программы «Время» и утренней программы «120 минут» выходили специальные видеосюжеты о событиях вокруг Игр. Были подготовлены специальные программы с дискуссиями по наиболее важным вопросам. Их ведущими стали Владимир Познер и Александр Гурнов.

Опыт показа соревнований ИДВ в 1986 и 1990 гг. не пропал даром для отечественного телевидения. Так, например, на зимней Олимпиаде-2002 в Солт-Лейк-Сити телеканал «Россия» осуществил проект «Болеем вместе». Суть его состояла в том, что на финалы самых ответственных соревнований приглашались родственники и друзья российских спортсменов. В московской студии канала побывали мама фигуриста Максима Маринина, отец Алексея Ягудина и др. И реакция на происходящее за тысячи километров от Москвы и показываемое на больших плазменных экранах придавала эмоциональный тонус трансляциям, создавала эффект присутствия, что так важно ощущать телезрителям во время спортивных трансляций.

Значительным этапом в освоении жанровых возможностей телевизионной журналистики относительно спорта стала программа Центрального телевидения «Футбольное обозрение (ФО)». Она еженедельно выходила в эфир, начиная с 1981 г. 1 Ее первыми ведущими были Владимир Маслаченко и Владимир Перетурин. За основу структуры программы был взят зарубежный опыт (преимущественно западных стран) аналогичных телепроектов, посвященных футболу. Жанр обозрения оказался адекватным творческим, информационным и зрелищным задачам отечественного проекта. Подобные попытки существовали на советском телевидении и ранее^[21].

Однако именно в структуре «ФО» журналистами активно развивались те самые информационные, аналитические и художественно-публицистические жанры, которые впоследствии получили «прописку» в иных программах о спорте, в том числе и на других каналах — интервью, видеообзор, зарисовка, комментарий, сообщение. Широко использовались и выразительные возможности телевещания — от многократных повторов записей наиболее ярких и впечатляющих моментов матчей и околофутбольных событий до инфографики и фотографий. «ФО», как и сам спорт в телеэфире, оказался шире, чем простое информирование о голах и очках, турнирных таблицах и судейских ошибках. В определенном смысле программа наглядно, в увлекательной форме презентовала конкретный вид спорта как социокультурный феномен. Так, например, во время чемпионата мира по футболу во Франции в 1998 г. репортажи о матчах в подгруппах предварялись рассказами о тех городах и стадионах, где они проводились. Как правило, это сопровождалось заранее записанными стэнд-апами специальных корреспондентов.

Можно утверждать, что данный телепроект был переходным явлением, связующим традиции советской спортивной журналистики в электронных СМИ с тем, как развивалась эта сфера информационной деятельности в условиях новой, постсоветской реальности.

Одна минута (отрывок из книги С. Муратова «ТВ — эволюция нетерпимости (история и конфликты этических представлений)», М., 2000, с. 35).

" В 1966 году журнал «РТ» (издававшийся в течение полутора лет и вскоре закрытый) опубликовал записанные на пленку фрагменты из трех параллельных репортажей, которые велись с мирового чемпионата по футболу в Лондоне. Трансляция шла на Бразилию, Англию и Советский Союз. Вот как звучала 24-я минута второго тайма:

ФЕРНАНДО БАТИСТА ЖОРДАН (Бразилия). Беккенбауэр замахивается, удар в сторону ворот — гоооооооол! Индивидуальный гол немца, гол, удвоивший шансы на победу, гол защитника, гол в ворота Яшина из-за пределов штрафной площадки. Яшин, вероятно, не думал, что защитник отважится на удар вместо передачи. БРАЙАН МУР (Англия). Немцы делают длинные передачи, чтобы заставить девять русских бегать как можно больше. Неожиданный удар — гол! Я только что пел хвалу Яшину, но, честно говоря, ни один самый блестящий вратарь не смог бы взять мяч после этого удара Беккенбауэра. Мне жаль Яшина. Он действует превосходно, но гол двадцатилетнего немца — просто конфетка. НИКОЛАЙ ОЗЕРОВ (СССР). Пономарев отбрасывает Хусаинову, тот теряет… Мяч подхватывают немецкие футболисты. Он у Беккенбауэра, тот идет вперед, набирая скорость, его никто не держит. Удар! Беккенбауэр пробил в девятку. Счет стал 2:0. Наши начинают с центра.

Одна минута. Обращает на себя внимание очевидное различие в манере ведения репортажей между западными и советскими комментаторами. Каждый раз, когда на футбольном поле возникали нештатные ситуации — скандал с судьей, удар по ногам противника, подсечка, санитары с носилками — камеры западных телекомпаний тут же оказывались в центре событий, в то время как наши уходили на нейтральные планы и комментаторы говорили о чем угодно, только не о том, что происходило на поле. Такая тактика — не отвлекаться на частности — позволяла не обращать внимание на неординарные моменты в игре и исключала субъективность в интонациях комментатора" .

• [1] Первая официальная внестудийная трансляция спортивного состязания (без участия ПТС) была осуществлена 2 мая 1949 г. со стадиона «Динамо». Это была трансляция футбольного матча ЦДКА — «Динамо» (Москва).
• [2] Борецкий Р. От информации к проблеме (Заметки о спортивном телевидении) // Советское радио и телевидение. 1963. № 10.
• [3] Очерки по истории российского телевидения. С. 59.
• [4] Эдельман Р. Серьезная забава. История зрелищного спорта в СССР. С. 249.
• [5] Кононыхин С. Н. Спорт на радио и телевидении. Исторический очерк // Виртуальный музей радио и телевидения. URL: tvmuseum.ru/ catalog. asp?ob_no=79&page=l.
• [6] Эдельман Р. Серьезная забава. История зрелищного спорта в СССР. С. 251.
• [7] Трансляции осуществлялись через спутник на всю территорию Советского Союза. В 1968 г. трансляции с летней Олимпиады в Мехико осуществлялись уже в цвете. В 1972 г. трансляции соревнований зимней Олимпиады в Саппоро сопровождались синхронным аудиорядом с помощью микрофонов, установленных непосредственно около мест проведения состязаний: лыжной трассы, трамплина, хоккейной площадки. Впервые были введены в практику вещания и повторы наиболее важных и интересных моментов соревнований, записанных с разных точек.
• [8] Их ежемесячный объем составлял до 100 ч в месяц. То есть в среднем по 4 ч в день.
• [9] В 1970 г., во время чемпионата мира по футболу, который проходил в Мексике, из-за разницы во времени (разрыв достигал 8 ч), телевизионные трансляции «дублировались» радиотрансляциями. Некоторые из них шли поздно ночью, но в роли комментатора и в радио-, и в телеэфире выступал один и тот же журналист.
• [10] В 60—80-е гг. XX в. в чемпионате СССР по футболу (высшая лига) участвовали команды следующих городов: Москва, Ленинград, Киев, Минск, Тбилиси, Ереван, Баку, Ташкент, Вильнюс, Кишинев, Днепропетровск, Львов, Донецк, Харьков, Одесса, Ворошиловград, Ростов, Куйбышев, Орджоникидзе и некоторых других.
• [11] Выходит в эфире Центрального телевидения (ЦТ) (теперь — «Первого канала») с 1 января 1968 г. (с перерывами).
• [12] Матч проходил в филиппинском городе Багио и завершился со счетом 6:5 в пользу А. Карпова. За это он был награжден Орденом Трудового Красного Знамени.
• [13] Для шахмат на Центральном телевидении было впоследствии сделано еще одно исключение. В 1984—1985 гг., когда в Москве проходил финальный матч за звание чемпиона мира между А. Карповым и Г. Каспаровым. В день, когда проходила очередная партия, перед завершением вещания в эфир выходила специальная программа, в которой международный гроссмейстер А. Котов разбирал и комментировал ход партии. Продолжительность этого своеобразного «Дневника соревнований» не превышала 5 мин.
• [14] Продолжительность трансляция складывалась из двух таймов по 45 мин и 15-минутного перерыва. Таким образом, трансляция заканчивалась к 20.45.
• [15] Хоккейный матч длится три периода чистого времени по 20 мин каждый. Плюс два перерыва по 15 мин.
• [16] Подобный вариант организации телепоказа получил название «хоккейного». В разделе спортивных новостей программы «Время» результат матча, который уже заканчивался к тому времени, сообщали следующим образом. Комментатор объявлял счет после двух периодов, затем анонсировал продолжение показа. А в заключении произносил фразу: «Тех, кто будут смотреть продолжение матча, просим приглушить громкость ваших телевизионных приемников. Для других же зрителей после паузы сообщим счет». Пауза выдерживалась, и объявлялся счет.
• [17] Телевидение и радиовещание. 1980. № 5. С. 12.
• [18] Степанидин Г. И потому включаю телевизор. М., 1984. С. 34.
• [19] ИДВ стали регулярными. В 1990 г. они прошли в Сиэтле, в 1994 г. — в Санкт-Петербурге. К концу 90-х гг. XX в. Тернер отказался от идеи их проведения ввиду возросшей конкуренции со стороны Олимпийских игр.
• [20] Ратнер А. Зрелище чисто телевизионное // Телевидение и радиовещание. 1990. № 7. С. 27.
• [21] В 1968 г. на четвертом канале ЦТ выходил тележурнал «Футбол». В 1979 г. на ЦТ также выходил цикл футбольных обзоров.