Комплексные судебные психолого-психиатрические экспертизы несовершеннолетних

Значительную часть экспертных исследований несовершеннолетних в уголовном процессе составляют КСППЭ. Они назначаются в тех случаях, когда помимо сведений клинического характера следствие и суд интересуют данные об уровне психического развития и иных особенностях личности детей и подростков, выступающих в качестве обвиняемых и потерпевших (ст. 196, 421 УПК). Специалистов обеих дисциплин, психиатров и клинических психологов, выполняющих КСППЭ, объединяет общность как объекта экспертного исследования, так и его предмета, который составляет психика несовершеннолетнего. К этому предмету представитель каждой специальности подходит с позиций собственной профессии, пользуясь соответствующими теоретическими моделями и исследовательскими методами. По сравнению с однородными судебными экспертизами комплексная экспертиза представляет собой более сложный вид исследования, требующий постоянного взаимодействия экспертов и совместного формулирования выводов. Вместе с тем это самый эффективный вариант проведения экспертизы несовершеннолетних, наиболее предпочтительный по сравнению с параллельным или последовательным проведением однородных судебно-психиатрической и судебно-психологической экспертизы, а иногда и единственно возможный. КСППЭ позволяет экспертам обмениваться важной информацией и использовать ее в процессе выдвижения гипотез, исследования и формулирования выводов, что делает результаты экспертизы более обоснованными и надежными.

По делам, в которых фигурируют несовершеннолетние обвиняемые, следствие и суд должны прежде всего определить возможность привлечения их к уголовной ответственности. При сомнении в том, достаточно ли психическое развитие несовершеннолетнего для того, чтобы нести такую ответственность, либо при наличии данных, свидетельствующих об отставании в психическом развитии, не связанном с психическим расстройством, судебно-следственные органы обязаны установить, мог ли несовершеннолетний в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) либо руководить ими (ч. 2 ст. 421 УПК). Подросток не привлекается к уголовной ответственности, если в силу неболезненного отставания в психическом развитии такая возможность у него отсутствовала (ч. 3 ст. 20 УК). Экспертная практика показывает, что иногда следователи и судьи с той же целью и со ссылкой на п. 1 ч. 1 ст. 421 УПК предпринимают попытки определить экспертным путем «фактический возраст» подростка через соответствие психического развития календарному возрасту. Нормы психического развития определяются по отношению к возрастным периодам, охватывающим несколько лет (подростковый возраст — от 11 -12 до 14−15 лет, юношеский — от 14−15 до 16−17 лет), а не к конкретным календарным возрастам. Невозможно определить «фактический возраст» и при наличии у несовершеннолетнего клинически выраженных отклонений психического развития от возрастных норм, поскольку в этом случае развитие качественно отличается от нормального и не может быть приравнено ни к каким возрастным нормативам.

Вопросы, которые должны ставиться перед экспертами, вытекают из формулировок ч. 2 ст. 421 УПК и ч. 3 ст. 20 УК:

• 1) имеется ли у несовершеннолетнего отставание в психическом развитии, не связанное с психическим расстройством?
• 2) при наличии у несовершеннолетнего отставания в психическом развитии, не связанного с психическим расстройством, можно ли заключить, что во время совершения общественно опасного деяния он не мог в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) либо руководить ими?

В соответствии с поставленными вопросами комплексная психолого-психиатрическая экспертиза и алгоритм экспертного исследования состоят из последовательных этапов.

На первом этапе осуществляется комплексное психолого-психиатрическое исследование несовершеннолетнего с целью выяснения характеристик психического развития несовершеннолетнего, возможных отклонений развития от возрастных норм, связанных либо не связанных с психическим расстройством. Психиатр и психолог, каждый со своей позиции, но совместно оценивают психическое состояние и развитие подростка. Если устанавливается его психическое здоровье и отсутствие каких-либо отклонений, экспертное исследование заканчивается констатацией полной способности несовершеннолетнего к осознанной регуляции своих действий.

При наличии отклонений в психическом развитии наступает второй этап исследования: психолог и психиатр помимо описания характера этих отклонений анализируют их природу и устанавливают взаимосвязь признаков отставания в психическом развитии (личностной незрелости) у несовершеннолетнего подэкспертного с психическим расстройством либо ее отсутствие. На данном этапе психологи опираются на представления о психологической норме, психиатры — на модели той или иной клинической картины психического расстройства, синдромогенеза и синдромокинеза. Экспертное понятие «отставание в психическом развитии, не связанное с психическим расстройством» понимается при этом как личностная незрелость несовершеннолетнего, обусловленная непатологическими факторами. Отклонение в развитии, входящее в структуру психики, характеризующуюся патологией, к этому определению не относится. В данном случае эксперт-психиатр дает клиническую квалификацию состояния психики подростка, включая компонент дизонтогенеза. Психолог помогает ему путем описания соответствующего патопсихологического симптомокомплекса психического нарушения. В случае когда признаки отставания в развитии (личностной незрелости), по мнению экспертов обеих специальностей, не связаны с психическим расстройством, решение дальнейших вопросов экспертизы находится в компетенции психолога.

На третьем этапе психолог-эксперт отвечает на вопрос о том, можно ли сделать вывод, что вследствие указанного отставания во время совершения общественно опасного деяния несовершеннолетний не мог «в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) либо руководить ими». В психологическом плане это экспертное понятие может быть интерпретировано как возможность либо невозможность несовершеннолетнего сознательно и произвольно регулировать свое поведение при совершении правонарушения. Наличие неболезненного отставания в психическом развитии само по себе не определяет ограничение этой возможности. Для ее выявления необходимо тщательно изучить ситуацию правонарушения, действия в ней несовершеннолетнего, сочетание объективной картины происшедшего и его субъективного отражения подростком. Анализируются составляющие процесса регуляции деятельности: восприятие несовершеннолетним ситуации, предшествовавшей правонарушению, его мотивация (цели, задачи, смыслы), прогноз и оценка обстоятельств и собственной деятельности, обоснованность решений, планирование действий, возможность контролировать и корректировать свои поступки. Существенная дефицитарность перечисленных функциональных элементов регуляции деятельности вследствие личностной незрелости служит экспертным критерием и основанием для вывода о том, что несовершеннолетний «не мог в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими» .

Ограничения осознанности и произвольности противоправного поведения свойственны не только подросткам с «отставанием в психическом развитии, не связанном с психическим расстройством», но и несовершеннолетним с психическими расстройствами, не исключающими вменяемости, подпадающими под действие ст. 22 УК «Уголовная ответственность лиц с психическими расстройствами, не исключающими вменяемости». Не являясь специфической для подросткового возраста, данная статья все чаще применяется к несовершеннолетним и имеет свои «возрастные» особенности. Формула «ограниченной вменяемости» с клинической точки зрения остается неопределенной и требует уточнения. Одним из подходов, применяемых в подростковой судебной психиатрии, является выделение соответствующих клинических признаков, опирающихся на критерии невменяемости, разработанных по отношению к одним и тем же состояниям, при этом применение ст. 22 УК возможно при определенной степени выраженности разных форм психических расстройств. Нарушение психического развития (дизонтогенез) даже в форме инфантилизма в данном аспекте может рассматриваться как психическое расстройство, если имеет место указанная клиническая характеристика.

Практический опыт показывает, что в подростковом возрасте важны не столько признаки, определяющие нозологическую принадлежность, сколько показатели, отражающие многоуровневость клинической картины, характерные для пубертатного периода. Особого внимания заслуживает симптоматика, связанная с дизонтогенезом и асинхрониями созревания (задержки интеллектуального и личностного развития, задержанное развитие в виде инфантилизма и др.), а также с клиникой личностного уровня психических нарушений, искажениями психологического криза созревания, подростковой психопатологией и пр. В таком подходе к пониманию ограниченной вменяемости находит отражение возрастная специфика психиатрической клиники. Основным при выделении этих критериев становится следующий принцип: психические отклонения должны затруднять самоконтроль, осознание, адаптацию, способность к прогнозированию и критическому восприятию собственной личности и принятых в обществе норм поведения. Лишь в этом случае ограничение способности несовершеннолетнего к осознанной и волевой регуляции поведения обусловлено психическим расстройством, которое диагностирует психиатр, однако механизм этого ограничения может быть описан через психологический анализ влияния на поведение индивидуальнопсихологических особенностей, отражающих аномалии психики.

Такой вариант исследования предполагает интегративный экспертный вывод, который формулируется и подписывается обоими экспертами, психиатром и психологом. В качестве релевантных индивидуально-психологических особенностей рассматриваются только те, которые реально ограничивали свободу осознанного и волевого поведения подростка, в частности такие признаки незрелости, задержанного или дисгармоничного развития, как, например, неустойчивость поведения и эмоций, трудности прогнозирования последствий своих действий, склонность к непосредственной реализации возникающих побуждений либо (при групповых правонарушениях) конформность, подчиняемость, внушаемость.

Помимо принципиальной возможности привлечения несовершеннолетнего к уголовной ответственности следствие и суд должны выявить обстоятельства, которые существенно влияли на способность подростка осуществлять осознанную и волевую регуляцию своих действий при совершении правонарушения и должны быть учтены при рассмотрении дела и назначении наказания либо иных принудительных мер воспитательного воздействия (п. 2 ч. I ст. 421 УПК; ч. 3 ст. 60, ч. 2 ст. 61, ч. I ст. 89 УК). В данном случае речь идет об ограничении этой способности, но не полном ее отсутствии. В качестве обстоятельств, оказывающих на нее существенное влияние, могут выступать и составлять предмет экспертного исследования индивидуально-психологические особенности несовершеннолетнего и его эмоциональное состояние.

Индивидуально-психологические особенности несовершеннолетнего обвиняемого могут интересовать следствие и суд и в более широком контексте, как характеризующие его личность в целом. В таком случае вопрос к экспертам может звучать следующим образом: каковы индивидуально-психологические особенности несовершеннолетнего?

Задача эксперта-психолога при ответе на этот вопрос — дать максимально полную характеристику психологических проблем и ресурсов несовершеннолетнего, его преобладающей мотивации, социальных установок, степени развития личности. Эта информация важна для индивидуализации принимаемых по отношению к подростку мер (ч. 3 ст. 60, ч. 2 ст. 61, ч. 1 ст. 89 УК).

Существенное влияние на сознание и деятельность несовершеннолетнего обвиняемого в ситуации правонарушения может оказать и возникшее у него эмоциональное состояние, в частности аффект. В последнем случае это обстоятельство рассматривается в качестве квалифицирующего признака при правовой оценке противоправных действий подростка (ст. 107, 113 УК). Надо, однако, иметь в виду, что уголовная ответственность по ст. 107 и 113 Кодекса наступает с 16 лет. Вопросы к экспертам формулируются следующим образом:

• • находился ли обвиняемый в момент совершения инкриминируемых ему деянии в состоянии аффекта?
• • в каком эмоциональном состоянии находился обвиняемый в момент совершения инкриминируемых ему деяний?

Состояние аффекта у несовершеннолетних — редкое явление. Это объясняется недостаточной сформированностью специфических личностных структур и особенностей, свойственных взрослым, совершающим противоправные действия в состоянии аффекта (жестко фиксированные ценности и установки; черты, тормозящие непосредственное эмоциональное напряжение и способствующие его накоплению). Тем не менее состояния физиологического аффекта, вызываемого единичным психотравмирующим действием потерпевшего, у подростков наблюдаются крайне редко, а встречающиеся в экспертной практике аффективные состояния, как правило, имеют характер кумулятивного аффекта.

Как и у взрослых, аффекту несовершеннолетних имеет трехфазную структуру. Экспертными критериями аффективного состояния служит ряд признаков. На доаффективной стадии это наличие длительной психотравмирующей ситуации (как правило, в семейной или иной субъективно значимой сфере личных отношений), затрагивающей основные личностные смыслы подростка, фрустрирующей его основные потребности и нередко связанной с насилием и жестоким обращением. Для подростка типичны негативные субъективные переживания с их фиксацией, накоплением или волнообразным усилением в определенные периоды времени, неудачные попытки разрешения ситуации. Завершается фаза неожиданным психотравмирующим воздействием со стороны потерпевшего, связанным с предшествующей психотравмирующей ситуацией. Для стадии аффективного взрыва характерно субъективно внезапное возникновение аффективной взрывной реакции подростка в ответ на это воздействие, сопровождающейся изменениями сознания (избирательность и сужение поля восприятия, изменение чувствительности, заполненность сознания переживаниями, связанными с психотравмирующей ситуацией) и нарушениями произвольной регуляции деятельности (выраженное снижение способности к оценке, контролю и прогнозу собственной деятельности). На постаффективной стадии обычно наблюдаются явления физической и психической астении. Однако следует подчеркнуть, что для несовершеннолетних в постаффективной фазе более характерна дезорганизация психической деятельности, возможно, с явлениями остаточного возбуждения, с частичным запамятованием текущих событий, с действиями по типу «двигательных клише», несогласованностью целей и мотивов действий при их внешней упорядоченности. Явления астенизации у подростков могут иметь отсроченный характер.

При экспертной квалификации аффекта у несовершеннолетних одна из важных задач состоит в дифференциации его от патологических аффективных реакций — «исключительных состояний», что требует тесного взаимодействия экспертов психиатров и психологов.

В экспертной практике встречаются также эмоциональные состояния несовершеннолетних обвиняемых, не имеющие характера аффекта (отсутствуют трехфазная динамика протекания, резкий взрывной характер изменения сознания и деятельности), но оказавшие существенное влияние на их поведение и обусловившие частичное сужение сознания, снижение контроля и регуляции поведения. Такую информацию суд использует по своему усмотрению в качестве обстоятельства, смягчающего вину несовершеннолетнего (ст. 89 УК).

Сведения об эмоциональном состоянии подростка при совершении инкриминируемых ему действий, как и о его индивидуальнопсихологических особенностях, используются при обосновании интегративных выводов относительно предпосылок «ограниченной вменяемости» (ст. 22 Кодекса).

Одно из важных обстоятельств, все чаще интересующих следствие и суд, — способность несовершеннолетнего обвиняемого или подсудимого предстать перед судом, давать показания, защищать свои интересы, или характеристика уголовно-процессуальной дееспособности подростка. Как правило, соответствующие вопросы задаются по отношению к несовершеннолетним с психическими расстройствами. В этих случаях ведущую роль в решении данных вопросов играет врач-психиатр. Тем не менее эксперт-психолог, специалист в области клинической психологии, должен выяснить, в какой степени подросток с проблемами психопатологии или дизонтогенеза понимает свое положение в судебном процессе, правовые последствия обвинения, собственные права и обязанности, насколько планирует собственную защиту и т. п. Относительно способности давать показания определяется, в какой мере сохранна либо нарушена потенциальная способность несовершеннолетнего правильно воспринимать обстоятельства, имеющие значение для дела, и давать о них правильные показания, каким образом на его возможность правильно отражать эти обстоятельства могут влиять его собственные личностные особенности или внешнее окружение.